скачать книгу бесплатно
Камаль потеребил бороду.
– Но ты не приходи.
– Почему? – удивился Вязирка.
– Что ты скажешь людям?
– Ничего. Слушать буду!
– Ты не поймешь ничего.
Вязирка фыркнул.
– А чего понимать? Саттарбаш ушел. Значит, надо его обратно! Разве не так, друг Камаль?
– Нет, друг Вязир. Мы только что с тобой это обсуждали.
– Ну, не знаю. Загадками ты какими-то говоришь.
Камаль шевельнул плечами.
– Мы нового Саттабаша выбирать будем.
– Чтобы сидел под чинаром?
– Да.
– Чтобы спал там?
Камаль посмотрел на Вязирку с легкой улыбкой.
– Чтобы был голосом Бога, Вязир.
Вязирка заволновался. Заскреб пальцами виски, заелозил языком по губам. Очень удивительно. Как это Бог может говорить через человека? И если посмотреть этому человеку в рот, можно ли будет самому увидеть Бога?
– А как Бог… Ну, это… Как они договорятся? Бог, старый Саттарбаш, новый Саттарбаш, а, друг Камаль?
– Это не просто, – согласился Камаль. – Место под чинаром или примет, или не примет нового человека. Но не это главное, друг Вязир.
– А что?
– Найти того, кто достоин.
Вязирка засмеялся и захлопал в ладоши.
– Я знаю! Я знаю, друг Камаль! Ты же хороший человек. Много добрых дел сделал. Значит, ты достоин!
– А Ойсоль? А дети?
– Они будут приходить к тебе! Ойсоль будет готовить, а дети – слушать тебя! Ты будешь умные слова говорить!
Камаль качнул головой.
– Нет, друг Вязир. Тому, кто сядет под чинар, придется забыть все, что есть у него в земной жизни.
– Все?
– Да, Вязир.
– Ой-ей-ей! – Вязирка расстроился до того, что заплакал. – Как же… Совсем? Получается, и меня забудешь?
Он всхлипнул и с надеждой, что тот объявит все шуткой, посмотрел на Камаля. И вытер рукавом ханыка сопли, текущие из носа.
– Не совсем так, Вязир, – вздохнул Камаль. – Я никого не забуду. Но это словно перестанет быть важным для меня, понимаешь? Станет далеким-далеким, как новости, что приходят с караванами из Пайваня или Халиджа.
– Это аялы, как наш?
– Это большие-большие города, Вязир. Больше Буххарана.
Вязирка один раз был в Буххаране, но запомнил только то, что там было очень тесно и громко. Много-много людей.
И высокая стена.
– Ой-ей.
– Что?
– Мы не сможем посидеть у очага, как сейчас, друг Камаль?
– Нет, друг Вязир. Ойсоль станет как вдова при живом муже. Дети будут расти без отца. А ты будешь видеть меня, только если вдруг окажешься на холме, сломав ногу или руку.
Вязирка нахмурился.
– Это неправильно.
– Поэтому я и не соглашусь занять место Саттарбаша. Ладно… – Камаль поднялся. Он обошел очаг, продел руки в рукава ханыка и потрепал Вязирку по плечу. – Проводи меня.
Луна была большая, яркая. Вдали шумел аррык. Вязирка топал за Камалем к словно прорезанному в темноту проему в глинобитной стене.
– Ну, – Камаль повернулся. – Я обязан был оповестить тебя. Ты – житель аяла. Но не приходи, хорошо?
– А другие разве согласятся? – спросил Вязирка.
– Это и будем решать.
Вязирка посопел.
– Только Джабни не выбирайте, – сказал он.
Камаль улыбнулся.
– Только мужчины, друг Вязир.
– Это хорошо! – обрадовался Вязирка. – Ты не подумай, – спохватился он, – я не хочу, чтобы и твою Ойсоль выбрали! Не только Джабни.
– Я понял, друг Вязир.
– Хорошо, – закивал Вязир. – И чтобы не Хаса, Лейла или Тассин.
– Да, друг Вязир. Мир тебе, – простился Камаль.
Он неспешным шагом пошел по выбеленной луной дорожке.
– Бабу Айсу тоже не надо! – крикнул Вязирка ему вслед.
Он вернулся к очагу, радуясь, что смог отвести внимание Камаля от того, что ему нравится Джабни. Это пока секрет. Вот когда он соберет подарки для нее и ее родителей, когда закажет новый ханык, может быть, в самом Буххаране, когда купит несколько коз и куриц, чтобы было свое хозяйство…
Ах, Джабни!
Вязирка бросил несколько подушек на лежанку у стены, перестелил тюфяк, вынес из хижины одеяло.
Ах, Джабни! Они лягут рядом и будут смотреть в глаза друг другу. Джабни засмеется, как она умеет. Вязирка покроется мурашками. Он будет гладить ее волосы. Лоб. Щеки. Они поцелуются. А потом станут мужем и женой.
Вязирка накрылся одеялом и закрыл глаза.
– Джабни, – прошептал он.
Конечно, завоевать ее будет непросто. Но Вязирка большой, сильный. Однажды он даже верблюда приподнял. Кто еще сможет приподнять верблюда? А кто сможет быстрее него натаскать воды в глиняный хамам?
Никто.
Вязирка заулыбался, засыпая.
Нет у него соперников. И Джабни при нем смеется. Кто еще сможет вызвать у нее такой веселый смех одним своим появлением? Конечно, Саттарбаш… Саттарбаш мог бы, потому что святой человек. Но он уже старик. Аль-куддушам, говорят, не нужны девушки. А Вязирке нужны. То есть, одна нужна, а не все. Куда ему все? Он на всех жениться не собирается. Только на одной.
Дальше Вязирка уже ни о чем не думал, причмокнув губами, он уплыл в сон, где присутствовал он, Джабни, друг Камаль и почему-то беременная Хорсан. Возможно, был кто-то еще, но, видимо, присутствие остальных было не так для Вязиркиного сна важно.
Было светло. Они сидели на цветастом ковре, в подушках, каждый на своей стороне. А центр ковра был застелен скатертью и уставлен блюдами. Настоящий дастархан! Ох, чего там только не было! И патыры, и мед, и лаваши, и кебабы, и виноград, и дыни, и сладкий рис, и курица, обжаренная, как любил Вязирка, и бараний бок, и потроха, и рыба из озера Маймагуль, и хумус, и большой ком сыра. А еще пахлава, орехи, финики, уммали и байбуш из манной крупы. Все так в рот и просится.
Как Вязирка мог утерпеть? Посмотрел он на Камаля, посмотрел на Джабни – сидят, ждут чего-то. Ну и наклонился. К близкому блюду руку протянул, пальцы растопырил. Только кусок мяса ухватил, как кто-то ему по запястью со всей дури – хлоп! Невидимым прутком из тамариска или тутовника. Больно! Пальцы сами разжались. Вязирка руку к груди прижал, под мышку сунул, забаюкал. Оглянулся, а Камаль глотает, у Хорсан все губы в меду и Джабни, жуя, что-то украдкой перекатывает от щеки к щеке.
Когда успели?
Обидно стало Вязирке. Как так-то? Посмотрел он на блюда – половина уже неведомо как опустели. Где-то рис просыпан, где-то сока и мякоти набрызгано, где-то жир золотится и кости обглоданные. На бараньем боку и вовсе – укус жадных, мелких зубов.
А он что же? Ему тоже хочется!
Горка из патыров тут как тут возникла перед Вязиркой. Пышные, горячие, посыпанные зеленью патыры так и просили: съешь нас. А к ним прилагались тонкие, почти прозрачные ломтики бастурмы. И запах.
Ммм, запах!
Снова протянул руку Вязирка.
Хлоп! Невидимый пруток вновь ожег кожу, выбивая лепешку из пальцев. Хлоп второй! – отпала бастурма.
Тут Вязирка в своем сне, конечно, осерчал. Вскочил на ноги. Затопал. Камаль, Хорсан, Джабни смотрели на него, не переставая жевать.
– Почему, почему мне нельзя? – закричал Вязирка. – Я что, не заслужил? Я голодный! Вы вон – кушаете!
Джабни рассмеялась.
– Рубийя!
Камаль покачал головой.
– У тебя же свое, друг, – сказал он.
– Свое?
Вязирка опустил взгляд и увидел перед собой миску с грубой кашей.
– А мясо? – спросил он. – А байбуш?
– Нельзя тебе, – подползла к нему Хорсан. – Ты теперь другой.
Она подперла его большим своим животом.
– Ты чего? – спросил Вязирка.
– Посмотри, – попросила Хорсан жалобно, – посмотри, как там ребенок? Все ли с ним хорошо?
Она положила его ладонь себе на живот. Под ладонью взбрыкнуло.
– Ай! – вскрикнул Вязирка.
– Посмотри.
– Да вы что!
Вязирка отодвинулся. Еще немного, и бросился бы бежать, только – вот незадача! – во сне бежать было некуда.
– Будь милостив, Вязир-эке, – сказала Хорсан, протягивая к нему руки.
Вязирка испугался и отполз на самый край ковра.
– Вы чего? Я не умею! Я не могу!
Хорсан упала. Платок соскользнул с ее головы. Волосы разметались по плечам. Она замерла, не шевелясь.
