скачать книгу бесплатно
– Тише! Тише! – перекрыл все голоса голос Камаля. – Так мы никого не выберем. Предлагаю следующее: я называю имя, а те жители, что считают его достойным, поднимают руки. Господин советник ведет подсчет.
Вязирка подумал: какой умный друг Камаль! И заулыбался, вспомнив, что водит с ним дружбу.
– Итак… – сказал Камаль. – Готовы?
– Готовы! Мы готовы! – подтвердили все.
Камаль начал называть имена. Чтобы видеть, как собравшиеся поднимают руки, Вязирка переполз дальше от чинара. Ягль что-то прошипел, но Вязирке было не страшно. Он ждал, когда Камаль выкрикнет свое имя. Он сам поднял бы две руки. Ведь друг Камаль – лучший! Кому как не ему быть новым Саттарбашем?
Абдулбари. Три человека. Джамур. Семь человек. Джафар-пастух. Два человека. Гани. Восемь человек. Зитулла. Шесть человек.
– Отказываюсь! Отказываюсь! – взвился Зитулла.
Кахид. Четыре человека. Юнус. Три. Ихтирам. Восемь человек. Мустафа. Одиннадцать. Имен было много, больше, чем Вязирка мог сосчитать.
Себя Камаль назвал последним.
– Один, два… семь… двенадцать, четырнадцать, – подсчитал советник.
– Хорошо, – раздался голос Камаля, – теперь давайте дадим слово тем, кого выбрали хотя бы семь человек.
Из двадцати трех мужчин аяла таких оказалось девятеро.
– Зачем им слово? – крикнул кто-то.
– Чтобы они могли отказаться.
– А чего это они?
– Ничего! – взвился женский голос. – Нарешали тут! Я своего Мустафу любимого никуда не отпущу!
Вспыхнула перепалка. И эмир, и Камаль, и еще, кажется, Джамур успокаивали всех, заверяя, что дело это совершенно добровольное. Не хочет человек, никто слова злого не скажет. Его жизнь, его ответственность.
Люди мы или нет?
Тени, поскакав перед костром, улеглись. Похолодало. Вязирка продрог. Одеяло бы. И к огню поближе.
– Уважаемые, давайте решать! – крикнул кто-то. – Ночь уже!
– Хорошо! – выступил Джамур. – Я согласен. Дети у меня взрослые, жена умерла, я, пожалуй, сяду.
– О! – вскипел аял. – Джамур! Слава тебе, Джамур бен Шахри!
– Да будет!..
– Да светит!..
– Даю сто динаров каждому из твоих сыновей, уважаемый Джамур! – оповестил народ эмир Буххарана.
– У меня сын и дочь, – сказал Джамур.
– Дочери – двести динаров!
Большие деньги!
– Мустафа! Мустафа! – раздался женский голос, только что обещавший никуда не отпустить любимого мужа. – Что ты молчишь, Мустафа? Садись тоже!
– Тише! – потребовал Камаль сквозь смех и крики. – Пусть Джамур сядет.
Вязирка сместился от чинара и костра еще левее, во тьму, дал колючему кусту зацепить полу ханыка, только чтобы увидеть, как Джамур сядет под дерево. Интересно же! Очень интересно, уважаемые!
Оказалось только, что устроился Вязирка немножко неудобно, потому что место у расщелины в чинаре, где обычно, подобрав ноги, располагался Саттарбаш, то и дело скрывали дым и языки пламени. Не вплотную же к дереву ползти! Увидят! А увидят, так прогонят. Так и вовсе ничего не узнаешь.
Ну, ладно. Что-то же видно!
Джамур тем временем прошелся за костром, огонь освещал то лицо его, то ханык, словно показывал и прятал перед представлением.
– Я сажусь, уважаемые, – сказал Джамур.
– Садись, – крикнули ему.
– Сажусь.
Вязирка от любопытства аж кулаки сжал. Мелькнул рядом с Джамуром Камаль. Наверное, сказал что-то хорошее. Джамур постоял еще немного, повернулся (в свете костра очертился профиль), отступил на шаг и сел. Почти пропал.
Вязирка даже приподнялся, чтобы его увидеть.
Мгновение было тихо. Потом земля вдруг прыгнула и ударила Вязирку в живот. Весь холм, казалось, вздрогнул. Костер брызнул искрами, люди повалились с ног.
– Покатился! Ловите! Ловите его! – взвился крик.
Вязирка сначала подумал, что это о нем, что его заметили и побежали ловить. Но потом он разобрал, что темные фигуры за языками огня потекли и сгрудились в другой стороне. Кого-то там подняли, поддержали, отряхнули.
Вязирка выдохнул, когда увидел, что обратно к костру ведут Джамура. Это что же? – подумал он. – Это он покатился?
– Простите, – сказал Джамур, – не приняло меня место.
Его стали успокаивать.
– Видите? – выступил Камаль. – И так может быть. Кто скажет, что наш Джамур – не достойный человек? Большинство наших оград, колодец и отводы аррыков – его рук дело. Но Бога он не устроил. Думаю, Богу он нужнее как каменщик.
– Тогда я!
Вязирка не узнал человека по голосу.
– Давай, Ихтирам! – сказали решившемуся.
Ихтирам, молчаливый бородач, был кожевник, жил на другой стороне аяла с женой и сыном. Выделывал кожи да шкуры, шил сапоги, мешки и джуды, а также теплые безрукавки и тяжелые покрывала.
Вязирку он однажды прогнал со двора чуть ли не пинками, и с тех пор Вязирка его недолюбливал. Злой человек. А примет ли Бог злого человека?
– Садись, Ихтирам!
– Любому будет награда! – возвестил эмир.
– Сухейль, не держи зла! – выкрикнул Ихтирам.
Как и Джамур, он пропал из поля Вязиркиного зрения, когда садился. И снова земля подпрыгнула, пытаясь стряхнуть Вязирку с холма, несколько листьев слетели с чинара. Люди ахнули, кто-то повалился во второй раз.
– Катится!
Несколько мужчин догнали, подняли, привели назад Ихтирама.
– Что-то совсем… – пробурчал тот. – Только сел…
– И что? И что?
– А ничего! – зло ответил Ихтирам. – Ничего не понял!
Сидящие приняли его, растворили в себе.
– Бог велик!
– Не унывай, Ихтирам!
– Вон Джамур тоже не понимает!
Вздыхали, хлопали по плечу.
– Кто еще, уважаемые? – спросил эмир.
– Мустафа, иди уж! – выкрикнул кто-то.
– Что?
– Жена динары подсчитывает!
Толстый Мустафа, оглядываясь, шагнул к костру и Камалю.
– Понимаете, – сказал он, оборачиваясь и прижимая короткие руки к груди, – я не сильно хочу, но если для общего дела надо…
– Очень надо! – сказал эмир.
– Я буду помнить тебя, Мустафа! – пообещал женский голос.
– Будешь приходить с детьми! – сказал Мустафа.
– Обязательно!
– И плов – каждую пятницу!
– Садись уже! – потребовали голоса.
Мустафа закивал.
– Сажусь, сажусь! Куда?
Камаль показал место. Мустафа словно сжался за языками пламени. Голос его звучал неуверенно.
– Сюда?
– Да.
– И сразу стану аль-куддушем?
– Или не станешь.
– Вряд ли я достоин…
Мустафа сел.
И в третий раз холм вздрогнул, а Вязирку подбросило так, что он перевернулся и сломал своим телом несколько веток. Костер выплюнул искры и лепешки горящего кизяка, словно ими подавился.
– Ай! Ой! Держите меня! – закричал Мустафа.
Все бросились его ловить. Люди в темноте сталкивались и падали.
– Помогите!
– Да не катись ты!
– Ай!
Мустафу остановили, кажется, когда он уже был готов сигануть вниз по склону холма. Высота приличная.
– Не принимает! Не принимает! – причитал Мустафа, пока его вели под руки обратно.
Огорчение в его возгласах мешалось с облегчением.
– Камаль! Садись, Камаль! – закричали люди.
– На тебя надежда!
– Кто, если не ты?
Вязирка заволновался. А ну как и Камаля место опрокинет? Может такое быть? После Камаля и достойных людей-то не останется. Что делать тогда? Наверное, в Буххаране придется искать. Или в Юф-Беке.
Вязирка сжал кулаки.
