скачать книгу бесплатно
– Вы не собираетесь связаться с Малисом? Разве он не должен исправить свою ошибку? – существо презрительно хмыкнуло. Его преданность мне одной вызывало приятные вибрации куска льда, которым была моя душа. Далекие воспоминания медленно проступали сквозь плотную пелену тумана, окутывающего прошлое, теперь казавшееся почти позабытым сном.
– Я не собираюсь ему указывать на ошибки. Пусть за них он отвечает перед нашим богом. У меня другие цели.
– Как прикажете, Черноликая, – существо поклонилось и засеменило на своих ножках прочь из комнаты. Еще некоторое время из коридора доносились его удаляющиеся шаги, отсчитывающие вязкие секунду, медленно просачивающиеся сквозь клепсидру полумрака башни.
– Я подарю тебе того, кого не смог тебе подарить твой сын, – с холодным воодушевлением прошептала я зеркалу.
* * *
– Леди Де-Маир!
Знакомый голос пробивался сквозь вязкую темноту, окутывающую сознание.
– Вы меня слышите?
Мимолетное холодное прикосновение заставило меня проснуться.
Разомкнув глаза, я узрела перед собой бесстрастное лицо графа Рангвальда. Дымчатый хрусталь его глаз по-прежнему был непроницаем для понимания его эмоций.
Я резко села, заставив графа отстраниться. Взглянула на подоконник, припоминая, что упала с него и ударилась затылком, который все еще болезненно пульсировал. В голове варилась каша из перепутанных мыслей. Что это было? Очередной сон? Казалось, будто все происходило на самом деле, как тогда на чердаке.
По телу прокатилась ледяная дрожь. Я коснулась ладонью лица, пытаясь смахнуть наваждение, но оно стояло перед глазами, словно я только что пережила все на самом деле. В груди ядовитым цветком распускался запоздалый страх, выбрасывая в кровь острые шипы. Мне было жутко и хотелось разреветься от переизбытка эмоций. То, что творилось со мной, сводило с ума, но если до этого я ходила во сне и видела монстров, не в силах почувствовать грань реальности, то увиденное сейчас было чем-то иным. Это была я, только не испуганная девчонка, не понимающая, что происходит, а уверенная в себе девушка, которая что-то замышляла и отдавала себе отчет в своих действиях.
– Леди Де-Маир? – голос графа Рангвальда в одно мгновенье разорвал цепочку моих мыслей, напоминая, что я не одна.
– Кто такой Кровавый Бог? – выпалила я, совсем не подумав. Образы продолжали всплывать перед глазами, терзая мои мысли. Я молилась, чтобы граф Рангвальд сказал, что такого не существует. Это бы успокоило меня, убедило в том, что увиденное было лишь страшным сном.
Мне показалось, что на какое-то мгновенье лед в глазах графа Рангвальда дрогнул. Я моргнула, спугнув это мимолетное видение словно бабочку.
– О чем вы говорите, леди Де-Маир?
Я вглядывалась в черты его лица, пытаясь найти в них хоть что-нибудь, намекнувшее мне на его мысли. Но граф продолжал оставаться для меня чистым листом. Он вполне мог лгать мне, но мне хотелось понять, существует ли какая-то связь между Рангвальдами и моими снами, или я просто схожу с ума на почве разрушенной жизни.
– О Кровавом Боге, – повторила я более настойчиво. Внутри все еще блуждала дрожь, мысли роились в хаосе, но я все же решила попытаться сыграть с графом в игру.
– Я не понимаю, о каком боге идет речь. В нашем пантеоне такого бога нет. Вам приснился очередной кошмар? – поинтересовался граф Рангвальд, поднимаясь на ноги. Он протянул мне руку, но она дрогнула, словно граф на секунду передумал. Это зрелище немало меня удивило. Насколько я успела понять, граф Рангвальд – уверенный и жесткий человек, которому не свойственно отказываться от принятых решений.
Хотелось отмахнуться от его помощи, но слабость в теле толкнула меня на обратное. Стоило нашим рукам соприкоснуться, и глаза графа Рангвальда потемнели. По лицу прокатилась болезненная судорога. И снова это видение проскользнуло слишком быстро, чтобы его можно было ухватить, оставляя после себя лишь сомнение – было ли оно на самом деле.
Граф Рангвальд отступил на шаг назад, как только я оказалась на ногах, и опустился в кресло у окна.
Его слова одновременно успокоили меня и вызвали всплеск раздражения. Из-за их семейки мне теперь постоянно снятся кошмары, а он еще смеет спрашивать о подобных вещах.
– Леди Де-Маир? – снова подал голос граф Рангвальд. Подперев подбородок рукой, которой облокотился на подлокотник кресла, он пытался казаться расслабленным, но его напряженные плечи говорили, что удается ему это с трудом.
– Ну что? – раздраженно воскликнула я, вскидывая на него недовольный взгляд и тут же осекаясь. Его образ, сотканный из теней, встал перед глазами, накладываясь на реальный, сидящий передо мной. Туманная дымка, словно бы ложилась на его черты лица. Еще одна холодная волна прокатилась по коже, заставляя волосы встать дыбом. Мне вдруг стало невыносимо страшно находиться с этим человеком в одной комнате. Образы и имена из видения продолжали клубиться в голове кроваво-красным туманом, который я видела в зеркале. Неужели граф Рангвальд и его семья как-то связаны с темными силами?
– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнил собеседник.
– Вы ни на один мой вопрос ни разу не ответили, и что теперь? – огрызнулась я, опускаясь на край кровати.
– Судя по всему, вам уже лучше, – констатировал граф Рангвальд, усмехнувшись уголком рта.
– Судя по всему, вам не нужно разрешение, чтобы попасть в мою комнату, – в тон ему отозвалась я, в полной мере осознав, что вообще со мной произошло. Я старалась говорить, как и всегда, чтобы не вызвать у графа ненужных вопросов. Но меня интересовала причина, которая привела его в мою комнату в столь позднее время.
– Это ведь мой замок. Я могу войти в любую комнату, если захочу, – оповестил меня граф Рангвальд. С каждой проскальзывающей между нами секундой я чувствовала, как мороз, ползущий по коже, становится все более колючим. При прошлых встречах я была либо слишком зла, либо слишком растеряна, чтобы чувствовать что-либо еще, но теперь граф воспринимался иначе. Он внушал уважение и страх. Или скорее уважение посредством страха, который вселял в душу его вид. Внешне этот молодой мужчина был красив, но красота эта была холодной и даже пугающей. Что-то в нем заставляло бояться его.
– Зачем вы вообще пришли в столь поздний час? Неужто поинтересоваться моим здоровьем? Да, я сумасшедшая, верните меня тетушке, – заявила я. Но в голове вспыхнули совсем другие догадки. Что если граф Рангвальд пришел ради исполнения супружеского долга? От этой мысли нутро обратилось льдом, заставив меня сжаться. Или может дело действительно было в моих странностях?
Дымчатые глаза графа изучали меня с каким-то загадочным интересом, хотя на лице его не отражалось ни единой эмоции, как и прежде. Словно он на самом деле носил маску. Мне казалось, что он физически прикасается к моей коже, и это ощущение вызывало у меня омерзение.
– Не верну, – вынес вердикт мой похититель. В его голосе слышались нотки холодной стали, которая сразу резала слух. – Так даже веселее. И кстати, уже утро.
Исподлобья взирая на собеседника, я недоверчиво повернула голову к окну. Утро и впрямь уже созрело, и небо наливалось спелыми соками – красными и золотыми. Ночь пронеслась над моим кошмаром одним мгновением.
– Так вам развлечений недостаточно? Сходите в театр или на ярмарку, – посоветовала я, совершенно не в силах соблюдать какие-либо правила приличия.
– Слишком много народа. Я привык веселиться дома, – ответили мне все тем же раздражающе-спокойным тоном, от которого хотелось броситься на графа и выдернуть ему несколько клоков волос. И лишь страх, который висел между мной и этим мужчиной, не позволял мне выкинуть нечто подобное. Вряд ли этот человек передо мной вообще знал, что такое веселье. Эти едкие слова обжигали мне язык, стремясь вырваться на свободу.
– Так вы меня взяли в качестве штатного шута? Лучше найдите себе другого клоуна, – отрезала я, сдержав первый порыв. Мой взгляд невольно изучал нового жениха. У графа явно был утонченный вкус. Несмотря на странный мороз, ползущий по коже в его присутствии, он не отталкивал, как многие статусные особы. Но что-то в нем как будто было не так, и я не могла объяснить это странное чувство.
– Нет, – вдруг строго отчеканил граф Рангвальд, отвечая на вопрос, который уже вылетел из моей головы.
– Зачем вы явились? – снова вопросила я, теперь уже с осторожностью.
– Хочу знать, что с вами происходит. Расскажите мне, что вас тревожит, – голос графа Рангвальда звучал завораживающе мягко, почти гипнотически. Встретив взгляд его серых глаз, я почувствовала странную расслабленность, растекающуюся по телу. Неприязнь улетучилась подобно выдохшимся духам, которые забыли закупорить. В голове появился приятный туман.
– Граф Рангвальд…, – обратилась я к собеседнику, но почти сразу забыла зачем.
– Просто Идрис, – перебив меня, вставил граф.
– Идрис, – послушно повторила я.
– Расскажи мне, что случилось. С самого начала, – попросил он внезапно. И я подчинилась. Язык развязался подобно слабому узлу, невероятно легко рассказывая Идрису о всех странностях, которые происходили со мной. Единственное, что ускользало из рассказала – видения. Взгляд Идриса оставался беспристрастным, в нем не было ни осуждения, ни сочувствия – вообще ничего, но меня это и не волновало. Когда я закончила сегодняшним инцидентом между мной, Анабэль и Идвалом, Идрис попросил подробно рассказать о шепоте.
– Он просто шептал, я понимала, что он зовет, но в нем не звучало слов. Он вел меня к озеру, – ответила я и внезапно вздрогнула, как будто бы разрывая оплетшую меня невидимую паутину. Почему я вообще все это рассказала графу Рангвальду?
Туман в голове рассеялся как от порыва свежего ветра. Внутри пробудилась прежняя злость и неприязнь. Я взглянула на него уже совсем другим взглядом, и лицо его тоже изменилось. В глазах мелькнул отблеск удивления.
– Что это было? Что вы со мной сделали?! – я вскочила на ноги, едва сдерживая очередной порыв кинуться на графа Рангвальда или что-нибудь в него швырнуть. Но мои намерения его не впечатлили. Он продолжал спокойно восседать в кресле, наблюдая за мной оценивающим взглядом, что еще больше распаляло мой гнев.
– Очень интересно, – проигнорировав мой вопрос, пробормотал граф, поднимаясь на ноги.
– Что именно вам интересно? Что происходит? – крикнула я, преграждая графу Рангвальду путь. Пульс болезненно забился в висках, в голове зашумело, как перед потерей сознания, и я испугалась, что это снова произойдет. Мне не хотелось падать в обморок и смотреть кошмары, но мне нужны были ответы, что происходит в этом проклятом замке.
– Вы собираетесь мне хоть что-то объяснить?
– Нет, – спокойно отозвался граф Рангвальд, возвышаясь надо мной бесчувственной статуей.
– Вы издеваетесь? – вскрикнула я и уже замахнулась, чтобы стукнуть кулаком в грудь собеседника, когда его серые глаза снова потемнели до пугающей черноты. От графа повеяло холодом и… смертью. Подобное я ощущала лишь на кладбище, и сейчас мне вновь почудился запах влажной сырой земли и разложения, бальзамирующих масел и дерева. Озноб зашевелился под кожей, заставляя ежиться и обхватывать плечи дрожащими пальцами. В одно мгновенье из спокойного человека граф превратился в нечто пугающее. Казалось, даже черты его лица угрожающе заострились.
– Почему ты решила, что я должен что-то тебе объяснять? – воздух между нами опасно завибрировал. Невольно я отшатнулась назад. Граф Рангвальд наоборот подступил ко мне, каждый его шаг заставлял меня отступать, пока я не рухнула на кровать. Он навис надо мной волком, загнавшим свою добычу. Руки его упирались в перину по обе стороны от меня, не позволяя даже шевельнуться. Дыхание застряло в онемевшей от страха груди. Сжавшись всем своим существом, я взирала на Рангвальда, боясь моргнуть.
– Запомни, девчонка. Ты все еще жива и невредима только потому, что мне это нужно. Стоит мне передумать, и твоя жизнь оборвется очень быстро. Поэтому будь тише и послушнее. Когда я увижу, что ты готова к диалогу, тогда и поговорим, – резко отстранившись, граф направился к двери и исчез за ней, оставив мне только дрожь и новые вопросы.
* * *
Хитрая улыбка лунного серпа почти угасла, знаменуя конец месяца, но убывающая луна не унесла моих тревог. Завтра Ночь Тенебрис, или как ее по-другому называют Слепая Ночь – ночь без луны. Раньше это время было обыденностью, но теперь, чем ближе оно подступало, тем тревожнее мне становилось. Считается, что лунный свет оберегает наш мир в темное время суток от жутких монстров, которые скрываются во тьме и ждут своего часа. С самого детства мне нравилось смотреть на луну. Я могла просидеть до самого рассвета, наблюдая за ее неспешной прогулкой по ночному небу. Ее свет казался особым видом волшебства, невесомым и ненавязчивым. Он разгонял мрак не только вокруг меня, но и в моей душе, дарил чувство защищенности даже в этом замке.
Я не могла объяснить собственную нервозность. Даже несмотря на тот факт, что последние дни мне не снились кошмары, и я практически не ходила во сне, все равно чувствовала повисшую в воздухе угрозу. Точно так же ощущается приближение бури.
Кошмары прекратились, но я не могла перестать о них думать. Особенно о том, в котором была я и то существо. Такое не выдумает даже самое богатое на фантазии воображение. Мне было страшно допускать, что со мной что-то не так. К тому же, опять вставал нерешенный вопрос – зачем я вдруг понадобилась графу Рангвальду. Я не могла объяснить свои подозрения с точки зрения логики и уж тем более подкрепить их доказательствами, но я была уверена – все, что происходило со мной – их вина. Они что-то делали со мной, зачем-то сводили меня с ума или ставили на мне какие-то эксперименты. Последние дни я не ела принесенную Милифтиной еду, вместо этого я спускалась ночью на кухню и выбирала самые безобидные продукты – орехи, фрукты и овощи. Связано это было с пищей или нет, но кошмары прекратились. Однако замок продолжал все так же пугать.
Темные, едва освещенные коридоры были сродни детским страшилкам о чудовищах, живущих в шкафу или под кроватью, они пробуждали внутри тот же безликий страх. Этот страх поначалу казался едва заметным касанием, но с каждым днем он креп и становился более навязчивым. К концу недели он уже напоминал саднящие царапины от расчесов.
Всюду мне мерещился тот самый шепот, который я слышала во сне, отчего возникало ощущение, что я действительно сплю и вот-вот проснусь. Он будто бы снова переносил меня в сон, и я готова была проснуться в одном из коридоров в ночной рубашке, но этого не происходило. Я даже кусала себя за пальцы и царапала руки, чтобы доказать себе, что не сплю, и все равно пару раз очнулась у лестницы, ведущей в холл. Днем я пыталась самостоятельно найти выход, но не могла, отчего мне стало казаться, что замок специально путает меня. От этой мысли мне было жутко, но, когда я, как и в прошлый раз, прошла мимо одной и той же вазы пять раз, хотя следовала в совершенно противоположном от нее направлении, я только утвердилась в этом убеждении. Мне стало страшно выходить из комнаты. Шепот следовал за мной по пятам всюду, куда бы я ни направилась, но стоило обернуться, как он стихал, и воцарялась тишина. Он звал меня, как только солнце опускалось за горизонт. Меня даже посетила странная мысль, что шепчутся стены, но, когда я прислонялась к ним ухом, они оставались столь же безмолвны, как и положено безжизненному камню.
Вчера я попыталась последовать за шепотом, чтобы выяснить, куда он меня приведет, и, похолодев от ужаса, вернулась в комнату. Он вел меня по пути моего сна, к выходу из Ардскола. Как только я поняла это, то развернулась и тут же бросилась обратно в комнату, испугавшись, что все повторится как в тот раз, когда я ударилась затылком и закрылась в зале с портретами. Каждый раз, когда я оказывалась близка к свободе, надежда на ее обретение обрывалась тонкой нитью, бросая меня в пучину отчаяния, которому я всячески старалась сопротивляться. И все же я уже почти захлебывалась в нем. Думая об очередной попытке побега, я содрогалась и ловила себя на мысли о том, что боюсь даже пытаться. Я постоянно блуждала между сном и реальностью, между здравым смыслом и страхом, который опутывал меня, словно паук своей паутиной, кутающий в кокон пойманную жертву. Замок был моим пауком.
Сегодня днем я оказалась у лестницы, ведущей в холл. Страх подойти ближе к заветной двери ледяной цепью сковал грудь и дернул меня назад. Разум бился одной единственной мыслью – я не смогу выйти отсюда и снова попадусь, или что-то случится, как только я окажусь за порогом. Это может вновь оказаться сном или какой-то злой шуткой судьбы. Если появляется надежда – ее обязательно заберут.
Чей-то пристальный взгляд смотрел мне в спину, куда бы я ни направилась. От этого пустые доспехи, черепа, покоящиеся за стеклом, и статуи мифических чудовищ казались мне еще более жуткими и пугающими. В голове поселилась навязчивая идея, что они оживают по ночам, следят за мной, когда прохожу мимо или шевелятся, когда я этого не вижу. Сама мысль, что я останусь тут еще хотя бы на один день заставляла нырнуть в ледяное озеро страха, что уж говорить о жизни в этом кошмарном замке? Единственное чего мне хотелось – сбежать отсюда как можно скорее. Но с каждым днем эта надежда становилась все более призрачной. А стоило мне коснуться ее, и она болезненно обжигала меня своей несбыточностью.
Замок Ардскол воплощал в себе все страшные истории про призраков и жутких тварей, которые веками обитают в его стенах и охотятся на всякого новичка, посмевшего переступить порог. Мне казалось, что стены давят на меня.
Я находилась в постоянном напряжении, практически не спала, чтобы не видеть кошмары и не пробуждаться ночью в незнакомых частях замка. Из-за этого мысли часто путались или вовсе отсутствовали. Рангвальды перестали навещать меня в попытках наладить со мной контакт, но я уже не знала радоваться этому или нет. С одной стороны, их внимание мне претило, а с другой – одиночество куда быстрее сводило меня с ума, заставляя копаться в собственных страхах и сомнениях. Приходила только Милифтина, но она уже не пыталась строить из себя примерную прислугу – оставляла поднос и молча уходила, а потом так же молча его забирала.
Пару раз заглядывал только Идвал, но я просила его уйти. В конце концов, он ведь один из тех, кто запер меня в этом замке. Я никому здесь не могла доверять. Открыто меня никто не обижал, но то, что происходило со мной, было на совести обитателей Ардскола.
Обычно с наступлением утра всегда становилось легче, но сегодня тревога не проходила. Я не могла найти себе места, мечась из стороны в сторону. Оголенные последними событиями нервы, реагировали на малейший шорох или движение. Мысли никак не хотели собираться в упорядоченную цепочку, все время ускользая из общего строя. Но одно я знала точно – если не могу сбежать, надо попытаться хотя бы выяснить, для чего я здесь нахожусь, и кто такие Рангвальды. Если раньше меня это не волновало по той причине, что я надеялась быстро покинуть это место, то теперь мне нужно хотя бы понимать, как себя вести во всей этой ситуации.
Собственное бессилие душило меня вместе с подступающими слезами все сильнее с каждым днем. И сегодня оно было особенно беспощадным, навалившись на меня всей тяжестью неизвестности и жутких догадок, которые копились день ото дня.
От одной мысли о том, что мне придется покинуть комнату и снова оказаться перед лицом замка, начинали дрожать руки. Я не могла контролировать накатившую паранойю, которая усиливалась с каждым днем. Но чтобы выяснить что-то стоящее, придется пробраться в кабинет графа Рангвальда. Однако смотря на дверь, через которую предстояло выйти, я чувствовала тревогу и отчаяние. С каждым разом переступать этот порог было все сложнее.
Медленно я подкралась к двери и потянулась к ручке, убеждая себя, что сейчас день и ничего не случится. Но мне все равно не хватало смелости. Слишком тяжело было переживать все те ужасы, что здесь творились. Я не должна была сдаваться, не хотела….
Покачав головой, я подавила подступившие слезы и сглотнула спазм, скрутивший горло. Это противостояние между мной и Рангвальдами, между мной и Ардсколом. Я проигрываю его потому, что позволяю себе бояться. Каждый раз я напоминала себе о Ригане и Крине, мысли о тетушке и чувства к возлюбленному поддерживали меня, но их света начинало не хватать, чтобы рассеять тьму, в которую я погружалась все глубже, увязая в буднях Ардскола и его секретах как в болоте.
Вспомнив их светлые, радостные лица, я почувствовала тепло, коснувшееся моего сердца, и страх если не отступил совсем, то сделал один большой шаг назад. Я открыла дверь.
Коридоры были залиты солнечным светом, который держал зловещего хищника в узде – днем замок не так сильно меня пугал, и все же ощущение чужого взгляда не исчезало даже сейчас. Несколько дней до того, как я заперла себя в комнате, я бродила по коридорам в поисках информации о Рангвальдах, хотела подслушать какие-нибудь разговоры между ними, которые натолкнули бы меня на более определенные мысли, чем были у меня сейчас. Но Ардскол как будто опустел – ни прислуги, ни Рангвальдов. Я совершенно не помнила, где находился кабинет графа. Спросить тоже было не у кого, поэтому я, как всегда, пошла наугад, пытаясь припомнить хоть что-то. На том этаже были картины и гобелены, на которые я не обращала никакого внимания, и теперь очень жалела об этом. В мыслях проскальзывали лишь обрывочные образы того коридора, по которым невозможно было бы сориентироваться. Некоторые этажи, на которых я бывала часто, были неплохо мной изучены, поэтому методом исключения я решила исследовать те, на которых точно ни разу не была. На одном из лестничных пролетов мне посчастливилось столкнуться с дворецким Григором. Вечно бледный мужчина средних лет всегда имел болезненный вид. Темно-карие глаза странно блестели. Но выглядел дворецкий всегда опрятно и серьезно. Увидев его, я так шарахнулась в сторону, что едва не слетела со ступеньки. Дворецкий вежливо поинтересовался в порядке ли я, и не требуется ли мне помощь. Быстро объяснив ему, что мне необходимо переговорить с графом, я попросила его объяснить мне дорогу до кабинета хозяина замка. Получив необходимую информацию, я вежливо отказалась от его сопровождения, сославшись на его занятость, которая у него наверняка имелась. Но даже несмотря на подробные объяснения дворецкого, скорее по великой случайности, чем по каким-то другим законам вселенной, я наткнулась на нужный мне коридор. Возможно, он мне только казался тем самым, ибо тут почти все коридоры выглядели практически одинаково, если не запоминать отличительные детали.
Прибавив шаг, я уперлась в знакомую дверь и замерла в секундной нерешительности. Пусть я и придумала заранее, что скажу, если граф окажется у себя, но руки все равно предательски задрожали, а навязчивое желание убежать росло с каждой секундой промедления.
Набрав в грудь побольше воздуха, я решительно протянула руку, чтобы постучать, но замерла. Воровато оглядевшись, словно собиралась грабить кабинет графа, я прильнула ухом к двери. С той стороны царила тишина. Постояв еще несколько минут в ожидании, что граф Рангвальд, наконец, заговорит, я все же постучала и дернула ручку, но дверь оказалась заперта. Подергав еще несколько раз, я раздраженно пнула дверь, словно бы это могло помочь. Но сдаваться так просто было нельзя. Я должна приложить больше усилий к спасению своей жизни. Все думают, что я невеста графа, никому и в голову не придет, что я в беде.
Наклонившись к ручке, чтобы разглядеть замочную скважину, я обнаружила, что ее нет. Но при этом дверь оставалась запертой, заводя в тупик мои мысли по поводу запирающего механизма.
– Леди Де-Маир.
Спину обдало холодом. От неожиданности я закричала и подскочила. Резко развернувшись, я прижалась к двери с ужасом взирая на того, кому принадлежал голос. Граф Рангвальд, как всегда, был спокоен и ни капельки не удивлен увиденной картиной. Зато меня трясло от растекающегося по сосудам напряжения. Во все глаза я взирала на хозяина замка даже не в ожидании разговора, который может последовать, а в лихорадочных размышлениях, как ему удалось бесшумно подойти ко мне со спины. Не могла я так увлечься изучением ручки, чтобы не услышать его шагов.
– Какого дхара вы так подкрадываетесь ко мне?! – пытаясь перекричать биение собственного сердца возмутилась я. При каждом явлении предо мной графа со мной творилось что-то странное – лютая ненависть к нему вскипала до температуры лавы в жерле вулкана и начинала неудержимо извергаться в то время, как в его отсутствие мысли о нем вызывали у меня только раздражение и злость.
– Я не имею привычки подкрадываться, – заявил граф Рангвальд таким тоном, словно объяснял ребенку его ошибку, – тем более в собственном замке.
Его взгляд скользнул по запертой двери и вновь вернулся ко мне.
– Вам что-то нужно?
Я замялась, растеряв все свои заранее заготовленные речи. Единственное, до чего додумалось мое опустошенное сознание, выпалить следующее:
– А вам?
Эта спонтанная короткая фраза слегка стряхнула с графа Рангвальда запылившееся спокойствие. Легкое удивление скользнуло по его правой брови. Ухватив изменение в выражении его лица, я решила потянуть за эту ниточку.
– Что вам от меня нужно? Вы ведь так мне не ответили на этот вопрос и ничего не объяснили. Вы держите меня здесь, не говорите ни о помолвке, ни о свадьбе. Все это странно выглядит. Я уже молчу о том, что ваша семейка пытается свести меня с ума! Вы сказали, что я не готова вести диалог, так вот я готова, – вскинув подбородок, я прямо посмотрела графу Рангвальду в глаза. Проскочившее в них раздражение сменилось откровенным недовольством. Подступив на шаг, мужчина навис надо мной темной тучей. Я вновь почувствовала себя маленькой и беззащитной.
– Здесь безопасно для вас. Все, что происходит с вами – лишь страхи, которые вы сами оживляете. Вы неспособны смириться с переменами, и сами сводите себя с ума, – его спокойствие и тихий голос, как будто гипнотизировали мой разум, но по телу все равно бежали холодные мурашки.
– Как вы тогда объясните тот факт, что мои кошмары прекратились после того, как я перестала есть пищу, которую приносит моя служанка? – вопросила я, пытаясь собрать в кулак всю свою смелость и решимость, которая у меня осталась. Своим спокойствием граф Рангвальд пугал меня больше, чем если бы он кричал.
– Вы ищите взаимосвязь там, где ее нет, леди Де-Маир. Вас никто не трогает, не утомляет своим присутствием, никто на вас не давит и уж тем более не травит. Я не настаивал на том, чтобы Тамаш провел медицинский осмотр, чтобы не поддерживать вашу зацикленность на том, что вы сходите с ума. И вы все равно чем-то недовольны. Вы хотите завтра пойти под венец?
– Я этого не говорила! – мой внутренний протест тут же разгорелся новым огнем. – Я просто не понимаю, в чем ваша выгода в браке со мной? И состоится ли он вообще? Вы не для этого забрали меня в замок и не выпускаете отсюда! Вы не даете мне видеться с тетушкой!
– Вы ни разу не просили об этом, – возразил граф Рангвальд.
Потому что не хотела ничего просить у такого как вы. Потому что думала, что сбегу отсюда. Эти слова хотелось крикнуть ему в лицо, но я сдержалась, закрыв глаза. Хотелось обвинить его в том, что с ним и его семьей что-то не ладно, но здравый смысл нашептывал, что этого нельзя делать, если я действительно хочу выяснить, как покинуть это место. Втянув воздух, я попыталась успокоиться.
– Может быть, мы спокойно поговорим у вас в кабинете? – предложила я, открывая глаза.
– Я не склонен впускать в свой кабинет истеричных особ, которые его громят, – отозвался граф Рангвальд, отступив на шаг. Он больше не нависал надо мной, но я все равно чувствовала его давление.
– Я ваша невеста, как никак! – воскликнула я, снова разгораясь гневом.
– Надеюсь, ненадолго, – все тем же спокойным тоном, заявил вдруг граф Рангвальд. От его слов мой позвоночник покрылся колючим инеем. Но не успела я и слова сказать, как графа окликнула Анабэль.
– Вот ты где! Гостья, которую ты ожидал, прибыла, – оповестила виконтесса, величественно подплывая к нам. Мимолетным взглядом она скользнула по мне и обратила все свое внимание на брата.
– Хорошо. Мы с леди Де-Маир сейчас подойдем. Распорядись, чтобы нас никто не беспокоил, – граф Рангвальд говорил с сестрой, но продолжал смотреть на меня, и это настораживало.
Анабэль кивнула и, снова мазнув по мне взглядом, удалилась. Граф Рангвальд взял меня под локоть и потащил по коридору, прочь от своего кабинета, несмотря на мои попытки сопротивляться.
– Если ты не будешь идти сама, я потащу тебя по полу, – предупредил мужчина после того, как я в очередной раз попыталась высвободить руку.
– Как это аристократично! – огрызнулась я. – Куда вы меня тащите?
