скачать книгу бесплатно
– Что не сможешь, Джин? – озабоченно спросил Артур.
За окном стоял мрак. В стекле проступало ее отражение, и сквозь него – призрачный силуэт за ее спиной.
– Не смогу сказать, – Джиневра сжала себя за плечи. Лица Артура у отражения не было видно, и это было хорошо. Так было проще. – Я просила… я просила тебя возвратиться ради Камелота. И это была правда. Я сказала, что я никогда не сравнюсь с твоей мечтой. И это тоже правда. Чего я не сказала… – горло ныло, как один сплошной синяк, и слова приходилось выталкивать наружу через силу. – Что, когда ты ушел в Аннуин, я пожелала, чтобы ты вернулся ко мне. И никогда не покидал меня. И ты вернулся… только я быстро поняла, что это не ты. Потому что я знаю, что ничто и никогда не встанет выше Камелота в твоем сердце. Тогда… тогда мне стало страшно, и я попросила Ланса увезти меня. Блейз привез нас на Авалон, Мерлин отправил нас в Аннуин… остальное ты знаешь. Теперь ты здесь. Но этот… это… этот… в Камелоте. На твоем троне.
Джиневра замолчала. Артур тоже молчал, и его молчание наполняло комнату, как вода – трюм тонущего корабля.
Но, когда он заговорил, он сказал совсем не то, что она ожидала.
– Правду сказала Грейс…
Джиневра резко обернулась:
– Кто?
Артур отошел и сел на постель, упершись локтями в колени.
– Я не рассказывал тебе про Грейс?
– Нет.
Артур резко откинулся на спину, будто его толкнули в грудь ладонью. Потер переносицу, закинул руку под голову и уставился в потолок. Под потолком от свечей ходили тени. Джиневра не выдержала, подошла и села рядом на край, чтобы видеть его лицо.
– Это было еще до тебя… и еще до моей коронации. Дела шли ни шатко ни валко, на окраинах шла вялая грызня, Пеллинор был регентом и тащил большую часть обязанностей, я очень старался не отставать, но… я был мальчишка, сама понимаешь. Я встретил Грейс и потерял голову. Она была авиатрикс. Самолет ее назывался «Тифон», она звала его «Ворчун», из-за двигателя… она постоянно с ним разговаривала в воздухе – «давай, малыш», «молодчина, поддай газу…» Я иногда путался, к кому из нас она обращается… – Артур заметил, как Джиневра на него смотрит и осекся. Вздохнул и продолжил. – В общем, так все и шло. Потом меня короновали – наконец-то! – и я пришел к ней и сказал, что хочу видеть ее своей королевой. Она засмеялась и сказала – у меня нет титула. Я сказал – я дам тебе какой угодно титул. Тогда она взяла мою ладонь, приложила к своему животу и сказала – чувствуешь шрам? Это мой первый самолет разбился. Я никогда не дам тебе наследника, сказала она. Но я был мальчишка, и я был упрямый, и я сказал – разве император Пий не усыновил Марка Аврелия? И тогда она поцеловала меня и сказала – Артур, я никогда не буду твоей королевой. Почему, спросил я. И она ответила – потому что я не хочу.
Меня будто молния ударила, а она сказала – Артур, королевой при тебе может быть или хорошенькая куколка на троне – или женщина, которая ради долга умеет наступать себе на сердце. Я слишком сильна для первого и слишком слаба для второго. У меня есть мой самолет и мои небеса, Артур. Ты хороший мальчик, но я не брошу свою жизнь под ноги твоей судьбе.
Все, что я смог выдавить – значит, ты с самого начала знала, что это не навсегда? А она посмотрела на меня удивленно и спросила – разве Пеллинор не сказал тебе?
Я пошел к Пеллинору. Наговорил ему глупостей, конечно… Пеллинор посмотрел на меня и сказал – я служил Утеру до того, как он сошелся с Игрейной, и я служил тебе все это время. У Пендрагонов горячая кровь, а нам уже хватило одной усобицы. Разве я не прав, попытавшись предусмотреть все?
Ты прав, сказал я. Но скажи, сколько ты предложил Грейс за меня, чтобы я знал, во сколько меня оценили.
Новый двигатель для ее самолета и содействие в перелете до Хай-Бразил, сказал Пеллинор.
Хорошо, сказал я. Пусть получит и то, и другое.
Мне… мне надо было попрощаться с ней, но, правду сказать, я не смог.
Но потом я поклялся, что буду сам выбирать, кого любить… И я выбрал тебя.
Артур сел и посмотрел на Джиневру серьезно и без улыбки:
– Я смотрел, как ты ведешь себя, как ты говоришь с людьми… как ты улыбаешься, как ты двигаешься, как ты принимаешь решения… Мне… – он протянул руку, будто хотел коснуться ее щеки, но тут же отдернул, – мне всегда было легко любить тебя. Но я король. Я не могу выбирать только сердцем. Я мог желать других женщин… но я никогда не желал другой королевы. Ты пожелала другого – но вернулась за мной в Аннуин, хотя могла оставить себе трон, корону и короля, который бы больше тебя устраивал. Это единственное, что имеет значение.
– Значит, ты не сердишься на меня? – спросила Джиневра.
Артур покачал головой:
– Ты так спрашиваешь, будто у меня есть выбор, сердиться или нет. Эту ситуацию заварили мы оба, и больше решать ее некому.
Джиневра взяла его лицо в ладони:
– Я спрашиваю не короля, – тихо сказала она. – Я спрашиваю любимого.
Артур судорожно вздохнул. У него сделалось совсем юное лицо – мальчишеское и беспомощное.
– Джин, – выдохнул он. – Ох, Джин. Поцелуй меня, и все пройдет.
Ланс пришел в себя посреди леса. Уже по запаху было ясно, что это не Авалон – откуда-то тянуло костровым дымом. Ланс пошел в ту сторону, отбиваясь от зудящего комарья, и вскоре вышел к костерку.
У огня сидел Блейз и чистил грибы.
Ланс молча подошел и сел к огню.
Блейз так же молча зачерпнул из котелка чая и протянул ему. Ланс взял помятую жестяную кружку и сел рядом.
Огонь трещал. Снизу от реки тянуло холодом. Над рекой медленно проступали бледные звезды. Чай был черный как чернила и на вкус такой же.
– Блейз, – спросил Ланс. – Зачем все?
Блейз моргнул близорукими глазками, вздохнул и пошурудил в костре. Вверх ринулся сноп искр.
– А что, было б лучше, если бы ничего не было?
Ланс поболтал кружкой. В черном отразился алый блик.
– Не знаю. Нет, наверное.
[3х05] мальчик
– Бифштекс. И салат. И апельсиновый сок, Джин, хочешь апельсиновый сок? – В стене белел квадрат матового стекла. Артур прикладывал к нему руку, загадывал желание, стекло исчезало, и появлялось то, что он просил. Артур сиял, как фокусник, вытащивший зайца из шляпы. – Давай попробуй, это просто!
Джиневра приложила ладонь к стеклу. Отняла и с сомнением посмотрела на Артура.
Стекло исчезло, и на полке обнаружился кусок торта на фарфоровом блюдце.
– Видишь! – обрадовался Артур. – Я же сказал, что просто!
Джиневра взяла блюдце и села за стол. Торт был многослойный, с розовой глазурью и толстым слоем крема между коржами. Джиневра отломила кусочек, положила его в рот и поняла, что сейчас заплачет.
– Невкусно? – встревожился Артур.
– Вкусно. Именно это меня и беспокоит. – Она принялась разламывать ложечкой бисквит – пополам, еще раз пополам, еще раз пополам. – Мне было пять лет. Няня испекла мне торт на день рождения – сама, представляешь? Розочки эти кремовые… – Джиневра закусила губу. – Все, как я помню! – Она отбросила ложечку. Ложечка жалобно зазвенела. – Но это же не он! Не тот самый торт!
Артур пожал плечами:
– Магия, – пробурчал он с набитым ртом. Похоже, это нисколько не портило ему аппетит.
Джиневра бросила взгляд в окно. За крыльцом шла высокая трава и чуть заметная тропа через нее. За травой на камне, обхватив колено, сидела дану, бледная и неподвижная, как кладбищенская статуя.
– Я не доверяю этому месту, – сказала она вслух. – Мне нужно многое с тобой обсудить, но не здесь.
Артур внимательно посмотрел на нее.
– Дану помогли нам.
– Да. Но мы не знаем, почему. Что вообще Мерлин забыл в Камелоте?
Артур взъерошил себе затылок:
– Мерлин воюет с нечистью. Фир болг и дану были когда-то одним народом, у них какая-то старая распря. В этом наши интересы совпадают.
Джиневра незаметно сжала запястье за спиной. Не сейчас. Вместо этого она сказала:
– Нам пора домой. В Камелот.
– Согласен, – сказал Артур. – Давай так – я сейчас пойду найду Мерлина, выясню, что да как, и вернусь. Я быстро. Это безопасное место, с тобой ничего не случится. Даю слово. Ты продержишься без меня?
Джиневра потеребила цепочку на шее.
– Да.
– Умница, – Артур поцеловал ее. – Ничего не бойся.
Дверь захлопнулась за ним, отрезая солнце.
Снаружи было так ярко, что Артур сперва зажмурился. Он пересек поляну и обнаружил за травой широкую желтую полосу, выбегавшую из-за деревьев справа и уходившую за деревья слева. Артур пригляделся и понял, что это листья, только выложенные плотным рядом, как черепица на крыше.
По ту сторону полосы на валуне, обхватив колено, сидела Нимуэ.
Артур помахал ей рукой. Дану кивнула, поднимаясь.
– Не наступай на черту, пожалуйста.
– Ладно… – он перешагнул через листья.
– Это чтобы мне не слышать ничего, – пояснила дану. – Вы… очень громко чувствуете.
Артур против воли смутился.
– У вас с Джиневрой все в порядке? – спросила дану.
Артур заложил два пальца за пояс:
– В общем, да.
– Хорошо, – дану кивнула. – Я рада, что вам удалось вернуться благополучно. Джиневра и Ланс нашли тебя.
Артур потер шею:
– Ланс, да… кстати, где он?
– С Лансом все в порядке, – сказала Нимуэ. – Его подобрал Блейз. Вы сможете встретиться с ними под Кармартеном.
Артур кивнул:
– Ладно. А где Мерлин? – спросил Артур.
Дану отвела глаза.
– Он… здесь. Но не весь.
Артур нахмурился:
– Это как?
Дану нервно заправила прядь за ухо.
– Я… я думаю, тебе лучше самому у него спросить.
Это был необъятный ствол, полый внутри. У самых корней его рассекала щель, и там, как на пороге, спиной наружу, сидел Мерлин.
Вокруг ствола шла истерически-желтая полоса. Опять листья.
– Не заступай за черту, – тихо сказала Нимуэ.
Артур кивнул.
– Э… привет, – сказал он в ссутуленную спину.
Что-то щелкнуло и заскрипело. Потом раздался треск. Мерлин положил рядом с собой вырванный листок.
Артур посмотрел на Нимуэ. Нимуэ кивнула. Артур наклонился и взял записку.
«Извини, говорить голосом не могу».
– А, – сказал Артур. – Ну, ничего, бывает.
Мерлин яростно зашуршал.
«Во-первых, я очень рад, что с тобой все в порядке. Джиневра вынула тебя из Аннуина. Она молодец.
Во-вторых, я приношу свои извинения. Я не предусмотрел всего.
В-третьих, судя по всему, мы добились своего – Камелот не может теперь быть атакован извне. Побочный эффект – Камелот закрылся. Проникнуть туда теперь не легче, чем в любой локус. Нимуэ откроет вам проход, но не сможет пройти сама. Пойдете через менгиры, Блейз вас встретит».
Почерк был инженерный, четкие печатные буквы с уставным наклоном вправо, ровные параллельные строчки – но они шли наискось и в разлиновку не попадали. Слово «не предусмотрел» было нацарапано так, что ручка почти прорвала листок.
