скачать книгу бесплатно
– Нет, так не интересно. Либо все пьют, либо никто не играет.
Я обречённо вздохнула. Дух коллективизма в очередной раз победил здравый смысл.
– Сидр по одному глотку, – я кивнула.
– Итак, – парень потер руки. – Играем во взрослую версию. Я никогда не плавал голышом в бассейне.
Я оглядела компанию и после того, как Энтони сделал жадный глоток, хладнокровно поднесла бутылку к губам.
Кейси присвистнул, Саймон поднял брови, а Луиза восторженно потрясла меня за плечо.
– Что это такое, скромница из Оксфорда? – пропищала вопрос девушка и широко улыбнулась.
Я покачала головой.
– Это было давно и не в Оксфорде, – я пожала плечами и усмехнулась, наблюдая за неоднозначной реакцией. Из всех только Мэллори, казалось, было всё равно, девушка, как всегда, была предельно спокойна и непробиваема.
– Ты расскажешь нам эту историю, красавица, – подмигнул Кейси, и я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза.
– Так, давайте дальше… я никогда не танцевала стриптиз, – Луиза с веселой улыбкой оглядела собравшихся. Когда Мэл отпила сидр, и следом за ней это сделала я, гримаса неподдельного удивления показалась на лице Луизы.
– Мне кажется, кто-то сегодня сильно напьется, – Энтони усмехнулся, покосившись на меня. – И вправду говорят: в тихом омуте… – Кейси прыснул, Саймон поднял на меня растерянный взгляд.
Я медленно и с улыбкой кивнула, не выдавив из себя ни единого слова. Вопросы летели один за другим, и чаще всего я одна из немногих прикладывалась к горлышку. Это определенно веселило Кейси и Энтони, а вот Саймон, точно так же, как и Луиза, был немного озадачен. Это было забавно – наблюдать за тем, с каким изумлением они реагировали каждый раз, когда я поднимала бутылку. Вот она, сила первого впечатления. После того, как все окончательно замерзли, было принято решение переместиться в дом. После недолгих посиделок на первом этаже вместе с камином, я расположила всех наверху, а сама отправилась наводить порядок на кухне. Посуда переместилась в раковину, недоеденные закуски в холодильник, стол заблестел. Из-за угла послышались тяжелые шаги, одновременно с этим неожиданно раздался низкий голос.
– Бу!
Я вздрогнула и тут же подняла глаза, Саймон с улыбкой появился на кухне.
– Решил показать мне, насколько здесь опасно жить? – я покачала головой, домывая последнюю тарелку.
– Нет, что ты. Я просто хотел проверить, испугаешься ли ты, – он сверкнул улыбкой, и сел на столешницу. – Тебе помочь?
– Я уже закончила, – я выключила воду и тщательно вытерла руки мягким вафельным полотенцем. – Хочешь чего-нибудь? Чай или…
– Давай я сам заварю, – парень покачал головой и по-хозяйски распахнул шкафчик, после чего вынул оттуда две прозрачные кружки и включил чайник. – Спасибо тебе еще раз за приглашение, мы так здорово провели время.
– Да не за что, я сама очень рада, что все так хорошо сложилось, – я опустилась за стол и наконец расслабила тело.
– Я надеюсь, игра тебя не сильно смутила, – Саймон пристально вгляделся в моё лицо, его взгляд жаждал ответа.
Усмешка сорвалась с губ, я покачала головой. Я чувствовала исходящие от него волны смущения и растерянности. Казалось, мои ответы произвели на него огромное впечатление.
– Я надеюсь, тебя эта игра не сильно смутила. Сколько ты выпил? Два глотка?
– Возможно, у меня не такой богатый опыт, как как у тебя, – он повёл плечом.
Я выдавила улыбку и кивнула. Я долго вгляделась в его лицо, чтобы найти в его глазах разочарование. На пляже каждый раз, когда я делала глоток, Саймон кидал в мою сторону недоумевающие взгляды и еле сдерживался от того, чтобы не задать какой-нибудь уточняющий вопрос. Но сейчас он смотрел на меня так же, как раньше – с преданным восторгом.
Я поудобнее устроилась за столом. Парень начал самостоятельно колдовать над чаем.
– Хочешь что-то сладкое?
– У меня целый холодильник шоколадок, – я кивнула. Он без спроса его распахнул и вытащил оттуда одну из ровных плиток с цельными орехами.
– Подойдёт?
– Без разницы. Там все заснули, ты чего не спишь?
– Я думал, что могу составить тебе компанию.
Я покачала головой. Не могла сказать, что сейчас мне была необходима компания, но его стремление было милым.
– Так… всё, о чём говорили в игре, это правда?
Я подняла брови и усмехнулась. Он явно не прекращал об этом думать.
– Я не понимаю, почему тебе это не даёт покоя, – я скрестила руки на груди и исподлобья посмотрела на парня. – Это часть моей жизни, возможно не самая приглядная, но я не хочу это скрывать.
– Ты видимо многое пережила для своих лет, – Саймон неуверенно кивнул, наблюдая за моей реакцией. – По тебе это видно, ты словно взрослее нас всех.
– Так только кажется, – я закатила глаза. Он произнёс слишком знакомые для меня слова. – Возраст – это такое субъективное понятие. Люди придумали какие-то стандарты поведения, стандарты мыслей. Ты слишком инфантильная для 18 лет или наоборот, ты мыслишь слишком взросло. Но на земле миллиарды людей с абсолютно разным опытом и никогда эти жизненные пути не смогут сравниться друг с другом. Мы мыслим и действуем на свой опыт, а не на свой возраст.
Саймон покачал головой.
– И всё равно я бы до такого не додумался. Мне кажется, тебе было невероятно скучно с нами.
– Мне очень весело, правда. Я давно не испытывала чего-то такого беззаботного, – я выдавила снисходительную улыбку.
– Я рад это слышать. Думаю, людям, которые имели шанс быть рядом с тобой, очень повезло.
– Я не думаю, что они так считают, – я усмехнулась.
– Тяжелое расставание?
– Инициатором всегда была я.
– Разбивательница сердец.
Я покачала головой. Кто-то из моего окружения определенно так считал.
– Я никогда не думала, что нужно терпеть ради чего-то, ради кого-то, ждать пока что-то наладится, если ты несколько раз предпринимал попытки все исправить, и это ни к чему не привело. Вряд ли у тебя получится дождаться момента, когда все резко станет замечательно.
– Я вот не могу похвастаться даже десятой долей такой насыщенной жизни. Всё было очень ровно – одни и те же люди, один и тот же город, одни и те же увлечения. И мне придется провести здесь еще как минимум четыре года.
– Не придётся. Это всегда твой выбор. Ты выбрал остаться здесь, а также можешь выбрать в любой момент сменить место жительства, или город, или университет. Ты не можешь обижаться ни на кого, кроме себя, когда не предпринимаешь никаких попыток что-либо изменить.
– Всё, я сдаюсь, я не могу с тобой разговаривать, – парень усмехнулся и покачал головой. – У тебя десятки аргументов, с которыми я просто не могу спорить.
Я улыбнулась.
– У тебя красивый дом, кстати. Я уже говорил?
– Примерно раз пять, когда мы сидели на пляже, – я усмехнулась.
– Скажу ещё раз. А главное, никаких цветов.
– Что ты имеешь против цветов?
– Дома у родителей всё ими заставлено. Моя мама владелица цветочного бизнеса, у нас дома одиннадцать видов гортензий.
– И я никогда не приду к тебе в гости, потому что у меня на них аллергия.
– Значит есть отличный повод позвать тебя в другое хорошее место.
Беседа длилась долго. По кухне разливался искренний смех, в основном смех Саймона. Я говорила много, и так же много слушала, много наблюдала и делала много выводов. И несмотря на то, что происходящее нельзя было назвать самым комфортным разговором в моей жизни, это был один из тех вечеров, который помог мне вспомнить о том, что всё-таки наполняет мою душу.
Глава 8
Резкий звонок телефона разрезал вязкую тишину в доме. Усталый взгляд скользнул на экран устройства, лежащего в складках пушистого пледа. Учебная неделя выдалась на удивление тяжелой, я хотела потратить целый выходной на заряд социальной батарейки, приглашение на очередную вечеринку или мероприятие, да и просто светский разговор я бы не выдержала. Но звонил не один из университетских знакомых и не одна из старых оксфордских подруг. Звонила Эллен. Я быстро схватила трубку и прижала телефон плечом к уху. Прежде, чем на том конце раздался усталый голос мачехи, я на миг успела подумать о том, что женщина крайне редко сама проявляла инициативу в общении просто так и почти никогда не звонила. Либо что-то случилось, либо Эллен что-то было очень нужно.
– Привет, Вивиан, – её голос был отстранен и спокоен как всегда. Тепло и заинтересованность, которую я ждала в свою сторону, я слышала лишь единожды – на похоронах отца.
– Привет. Ты как? Всё хорошо? – сквозь улыбку мой голос явно зазвучал бодрее и участливее. Какой бы ни была причина звонка мачехи, я всегда была рада её слышать.
– Всё в порядке. Вивиан, я звоню по делу. В домике где-то лежит светло-фиолетовая папка. Не знаю, убирала ли я её в подвал или нет, уже не помню. На ней написано «Потрошитель 2019». Можешь найти и привезти её в департамент? Она сейчас мне очень необходима.
Я сдвинула брови. Пальцы начали играть с длинным мехом пледа, ноги согнулись в коленях. Никогда ранее женщина не посвящала меня в свои дела, а помощь просила только в стенах департамента и в рамках поручаемых рабочих задач.
– Ммм… Да, конечно. Я привезу. Сейчас найду и приеду, – я зажала свой локон между средним и указательным пальцами и сама того не замечая начала закручивать его вокруг них.
– Хорошо, спасибо. До встречи.
– Пока.
Я резко встала и небрежно кинула телефон на диван. В гостиной когда-то давно можно было найти рабочие бумаги отца, но после его смерти всё было убрано в подвал. Эллен в любое время года работала на террасе, поэтому местоположение её материалов было для меня загадкой. Я поднялась на второй этаж в надежде на то, что в спальне можно будет найти что-то полезное. Вещи оттуда по моей просьбе не были вывезены ни после смерти отца, ни после моего переезда. Дверь после неуверенного толчка распахнулась с жутким скрипом. Застыв на пороге, я осмотрелась – это место теперь казалось до ужаса чужим. Давно прошли те времена, когда я забегала сюда с утра пораньше и с визгами прыгала в постель к ещё дремлющим родителям, которые изо всех сил пытались насладиться долгожданным отпуском, или сидела с отцом в тишине, пока он читал книгу, а я, расположившись на полу, увлеченно заполняла свой личный дневник. С появлением Эллен мое присутствие в комнате ограничивалось мимолетным просовыванием головы в дверной проём с целью позвать пару на один из приемов пищи.
Я сделала пару шагов внутрь и опустилась на колени перед кроватью. В последний раз отец был тут после Рождества и некоторые его личные вещи всё ещё лежали по углам на его половине комнаты – на тумбочке стояла коробка от наручных часов и ремень, который он забыл сложить в чемодан, край одеяла был немного откинут, тумбочка не закрывалась до конца из-за забитых в неё вещей. Половина Эллен выглядела куда опрятнее – нетронутая правая сторона кровати, никаких вещей на туалетном столике, в кресле или на комоде. Я пригнулась и вытащила из-под кровати большую картонную коробку, принадлежащую мачехе. Это был странный выбор для хранения архивных документов, в доме было много других мест, где можно было спрятать старые материалы дел. Я отложила крышку. Коробка доверху была забита разноцветными папками, на обложки которых малярным скотчем были приклеены кодовые названия и даты. Нужная лежала почти в самом низу. Желание открыть и спешно пролистать каждое из дел перебороть было тяжело, я через силу закрыла коробку и сунула её обратно под кровать.
Покинув спальню, я не глядя в зеркало накинула куртку, выбежала из дома и села в автомобиль. Сегодня дорога до центра города была особенно тяжелой – на середине пути небо заполонили массивные устрашающие тучи, которые почти сразу извергли на землю шквал тяжелых дождевых капель. На подъезде к городу вереница автомобилей дружно остановилась – пробки в обеденное время субботы были редкостью, но сегодня что-то явно пошло не по плану. Я нервно теребила пальцами маленькую подвеску на золотой длинной цепочке и то и дело выглядывала в окно. Спустя минут 15 движение возобновилось и я, лавируя между машинами, помчалась в центр города. В штабе я не была с последнего дня своей работы летом и сейчас явно испытывала взволнованное предвкушение – столько воспоминаний, столько счастливых, беззаботных дней. Сейчас я вновь здесь – квадратное здание, совсем недавно пережившее косметический ремонт фасада, возвышалось в центре небольшой аллеи. При наличии минимального наружного освещения оно выглядело устрашающе. Я выскочила из машины, прижимая к себе папку, и поспешила внутрь, опасаясь промокнуть полностью. Внутри во всю кипела работа – за пропускным пунктом бегали офицеры с бумагами в руках, кроме гула постоянных телефонных звонков и звука клавиш ноутбука тут ничего не было слышно. Я перепрыгнула пару ступенек и подошла к охраннику.
– Вивиан, – полный тридцатилетний мужчина по имени Бэн отставил кружку кофе в сторону и добродушно мне улыбнулся. Пыхтя, он поднялся со своего кресла и покачал головой. – Я так рад видеть тебя здесь. Как тебя сюда занесло?
Я пожала плечами.
– Эллен попросила занести бумаги.
– А, ну проходи, проходи, – Бэн нажал кнопку у себя под столом и замок на двери открылся. – Заходи как освободишься, поболтаем ещё.
– Хорошо, спасибо, – я улыбнулась и помахала мужчине на прощание.
Внутри оказалось ещё больше людей, чем я представляла. Нашлась парочка тех, кто помнил меня по летней работе здесь, но так как я летела по коридору в сторону лифта, светской беседы не состоялось. Я доехала на шестой, последний этаж и понеслась по коридору. Перед кабинетом для собраний пришлось замедлить шаг. Сквозь прозрачную стену я мельком увидела изуродованное тело девушки – с помощью проектора на светлой стене отображалась фотография с места происшествия. От увиденного желудок скрутило в тугой узел – всё её тело было в рубцах и рваных ранах, посеревшая кожа была грязной, ноги и руки застыли в неестественной позе. Через мгновение кадр переключился – на стене появился портрет парня – возможно чуть старше меня, возможно ровесника. Его карие глаза на фотографии с выпускного из школы были пугающе отстраненными с легким, еле читаемся безумием. Улыбка была, возможно, чересчур широкая и наигранная, руки с силой сжимали только что полученный аттестат. Я отвела глаза и напрягла слух. До меня стали доноситься обрывки разговора, который она не имела права подслушивать.
– Значится подозреваемым… Без особой подготовки… Оставлял следы… Личный мотив… Манчестерский университет…
Дверь в кабинет со скрипом отворилась, и я резко вскинула голову. Сжимая ручку и не выходя полностью в коридор, Эллен стояла, облокотившись на косяк. Светлые волосы были немного взлохмачены, под глазами виднелись серые разводы осыпавшейся туши. Лицо её казалось совсем уставшим и отстранённым.
– Там ужасные пробки… – я замешкалась, но она лишь покачала головой.
– Спасибо, что так быстро приехала, – женщина уверенно забрала папку и оглянулась. Её подчинённые самостоятельно шепотом накидывали возможные версии и идеи. – У тебя всё хорошо?
– Всё отлично.
Эллен слабо кивнула в ответ. Она редко задавала вопрос «Как дела?». «Всё хорошо? Всё в порядке? Всё нормально?» – гораздо чаще звучало в её лексиконе. Возможно, она опасалась ответственности и отчаянно хотела избавиться от обязательств решать мои насущные проблемы. Не было времени, опыта, знаний.
– А ты как? У вас тут завал?
– Да, вроде того, – Эллен нервно постучала пальцами по косяку и на мгновение опустила глаза.
– Вивиан, дорогая, здравствуй, – помимо увлеченных разговоров и стука капель дождя по подоконнику, в коридоре возник ещё один звук – звук знакомого, почти родного голоса. Я в мгновение обернулась – Малькольм – заместитель констебля, глава штаба и самый лучший друг отца шагал по коридору. В его глазах поблескивала искренняя, неподдельная радость от нашей встречи. Он подошел ближе и похлопал меня по плечам, после чего пальцами пригладил свои короткие седеющие каштановые волосы. – Как я рад видеть тебя здесь, как ты поживаешь?
– Здравствуйте, всё отлично, – я немного отшатнулась и искренне улыбнулась мужчине в ответ. Он был поразительно похож на отца. Не внешне – черные волосы отца, его острые и грубые черты лица и плотное подтянутое тело в сочетании с высоким ростом не имели ничего общего с обритыми светло-коричневыми волосами Малькольма, мягким и добродушным лицом и его слегка выпирающим животиком. За годы неразрывной дружбы двое мужчин стали одним человеком. Они делили многое – коронные фразы уже давно были одни на двоих, жесты и мимика одного время от времени точь-в-точь копировали жесты другого. И улыбка у них была одинаковая – не широкая, но самая лучезарная и добрая.
– Как хорошо, что ты заехала. По тебе уже все успели соскучиться.
Я несмело кивнула. Мне искренне хотелось в это верить.
– Когда нам ждать тебя на работу?
– Эллен, кажется, говорила что-то про окончание колледжа, – я посмотрела на мачеху, и та уверенно кивнула.
– Это без проблем, конечно. Я думал, что тебе будет интересно поработать и сейчас. Стажировка, там, или как это у вас называется?
– Я же учусь на писателя, – я покачала головой и слабо улыбнулась. – Ваши криминальные истории не имеют ничего общего с моей специальностью.
Мне было приятно внимание. Приятно находиться здесь, в знакомой обстановке, в месте, которое я знала как свои пять пальцев, но идти по семейной протоптанной дорожке и быть детективом я не собиралась. Если вся работа заключалась в перебирании старых бумажек или обслуживании полицейских, несмотря на острое желание проводить тут всё свободнее время, я желала отказаться.
– Нет-нет, ты будешь в нашем пресс-центре, там тебе придумают интересную работу. Правда ведь, Эллен, это же прекрасный шанс для Вивиан? – Малькольм с энтузиазмом посмотрел на женщину, но она не особо разделяла его восторг. Её лицо по-прежнему казалось отстраненным и безэмоциональным.
Эллен кивнула и вновь оглянулась. Я проследила за её взглядом – ледяные глаза мачехи внимательно изучали погоду за окном. На улице стало ещё хуже. Ветер беспощадно вёл борьбу с отчаянно сопротивляющимися деревьями, дождь был такой силы, что казалось капли способны оставить выемки в асфальте.
– Оставайся здесь, пока там всё не успокоится, – наконец произнесла Эллен и скрестила руки на груди. – Иди в мой кабинет, завари себе кофе, если хочешь. – тонкими пальцами женщина выудила из кармана темного пиджака ключи от своего рабочего пространства и протянула мне.
– Хорошо, спасибо большое, – я с благодарностью улыбнулась.
Эллен сухо кивнула.
– Мне нужно вернуться к работе, – она покачала головой и безмолвно вернулась в кабинет.
