скачать книгу бесплатно
ВАЛЕНТИНА. Репетиционная отдана под кабинет тайского массажа.
КЛЮВГАНТ. Так, пойдите куда-нибудь. Мне нужно обговорить с человеком важные вопросы.
ВСЕ. Куда?!
КЛЮВГАНТ. Ну, мало ли… Пойдите в буфет, Если еще открыт. На улицу, – погода таки шикарная. Можете даже костюмы не снимать, – нашему театру будет дополнительная реклама.
ВАЛЕНТИНА. Ну, знаете, Натан Фридманович…
Артисты бредут к выходу.
КЛЮВГАНТ (Табаки). И вы идите. Идите. Посмотрите там… чтобы все было хорошо.
Наконец Клювгант остается на сцене вдвоем с
Дизайнером.
ДИЗАЙНЕР (уверенным, приподнятым тоном, оглядывая, ощупывая, и даже обнюхивая все вокруг). Ну, что я вам должен сказать… Оформление формирует концептуальный стиль… Какой у вас интересный цвет лица! Или это театральное освещение?
КЛЮВГАНТ. Освещение.
ДИЗАЙНЕР (как бы невзначай отступая от Клювганта на пару шагов). Именно оформлением формируется концептуальный стиль: стены, потолок, мебель. И в этом случае наиглавнейшим становится материал, из которого все изготавливается. Вам сразу следует определиться, каков будет класс вашего заведения. Кого вы хотите видеть в этом зале, в изобилии всякую нищую шваль – медсестер, пожарников, учителей, всяких там военных инженеров и мелких торговцев? Вы понимаете. Или вы все-таки рассчитываете, что к вам станет приходить ограниченный круг уважаемых серьезных людей – банкиры, юристы при солидных должностях, транзитеры углеводородов, криминальные авторитеты, народные, так сказать, избранники? Вы понимаете. Ес?
КЛЮВГАНТ. Как говорит пословица: лучше мало хорошего, чем много плохого.
ДИЗАЙНЕР. У вас отличное чувство юмора! Ну, вот. Значит, вам нужно статусное, престижное заведение. А статусное заведение невозможно без статусной обстановки, согласитесь. Ну, не посадите же вы Эльвиру Борисовну (вы понимаете, о ком я говорю) на пластиковый стул. Ес?
КЛЮВГАНТ (серьезно и даже с тревогой). Да пластиковый-то ее может и не удержать. У нее немного того… элефантиаз, знаете.
ДИЗАЙНЕР. Вот видите. Пластиковая мебель из каталогов – это для бедняцких заведений общественного питания. Вам нужно совсем другое. И я знаю что! Классика! Всюду натуральное дерево.
Клювгант достает калькулятор и принимается что-то
подсчитывать.
ДИЗАЙНЕР. Орех. Нет, палисандр! Это же будет не какая-нибудь забегаловка. Натуральное дерево отлично подчеркивает элитный уровень заведения. Вы понимаете. Ес?
КЛЮВГАНТ. М-м…
ДИЗАЙНЕР. Мебель из натурального дерева просто незаменима, например, в национальных проектах. Быть может, вы планируете все оформить в японском вкусе? Ес?
КЛЮВГАНТ. Не думаю.
ДИЗАЙНЕР. Натуральные материалы, как визуально, так и энергетически создают необыкновенно здоровую атмосферу. Поэтому их очень рекомендуют для таких модных заведений, где гостей угощают исключительно так называемыми биопродуктами. Вы приверженец вегетарианства? Ес?
КЛЮВГАНТ. Хм… Чтоб да, так нет.
ДИЗАЙНЕР (присматривается к Клювганту). Ах, если уж вы сторонник хай-тека, то, безусловно, можно найти и дорогие пластики. Вы понимаете. Любых цветов. Под серебро. Нет? С золотым напылением? Легкие сплавы. Композитные материалы. Я угадал? Ес?
КЛЮВГАНТ. Не совсем.
ДИЗАЙНЕР. Вот, если лично мое мнение, лично я посоветовал бы вам все забабахать в этностиле. Всюду бамбук, ротанг, мешковина. Изумительная плетеная мебель, инкрустированная золотом и полудрагоценными камнями. Эдакая хижина полинезийского крестьянина. Ес?
КЛЮВГАНТ (испуганно). Да зачем же уж хижина?!
ДИЗАЙНЕР. Тогда остается самый популярный сегодня стиль – фьюжн!
КЛЮВГАНТ. А что это такое?
ДИЗАЙНЕР. А это все вместе. И дерево, и пластик, и бархатные занавески, и никелированные трубы. Фьюжн – это креативное совмещение несовместимого!
КЛЮВГАНТ. О! Это таки лучше. Это, допустим, шили бархатную занавеску, бархата не хватило, и дотачали ситчиком?
ДИЗАЙНЕР (с грустью). Ну… вроде этого.
КЛЮВГАНТ. Так это прелесть! Тут есть таки место для маневра.
ДИЗАЙНЕР. Знаете, это правильный выбор. Я с самого начала знал, что вы остановитесь на таком варианте. Ну, что… вот этот страшный, такой мрачный сейчас потолок мы распишем самыми яркими красками. По нему будут бегать нарисованные индейцы с томагавками.
Клювгант легонько вскрикивает. Вновь хватается за
калькулятор.
ДИЗАЙНЕР. Да, индейцы, ритуальные символы, тотемные знаки. Все в бешеных цветах, чтобы посетители возбуждались уже при входе. Вот эти все ряды – на свалку. Здесь будут столики с ониксовыми столешницами… Нет, здесь будут низкие столики синего стекла, подсвеченные снизу, и… и удобные диваны в серебряной коже… с мягкими подушками, декорированными стразами… и страусовыми перьями. Вы понимаете. Тут повесим кованые светильники. И тут. И всюду ковры, берберские ковры, которые гасят звук шагов и полностью передают восточную утонченность. Вот так вот вдоль всех стен пристроим балконы с арочными навесами. В них изящные девушки будут исполнять пьянящие, волнующие восточные танцы. Вы понимаете. И гости невольно будут погружаться в волшебное царство соблазна и дерзкой красоты. Ес?
КЛЮВГАНТ. М-м
ДИЗАЙНЕР. Сцену отодвинем вот туда подальше. И… сделаем ее совсем крошечной. Вот такой. Два на два. Шест будем ставить?
КЛЮВГАНТ. Как?
ДИЗАЙНЕР. Ну, стриптиз планируется?
КЛЮВГАНТ. Ну, можно, наверное.
ДИЗАЙНЕР. Вот. Значит, нужно сделать так, чтобы когда на сцене не будет шансонеток и комиков-скетчистов, можно было бы на ней быстро установить шест. Сделаем! Да-а, с каждым годом запросы нашего городского бомонда все возрастают. И этот проект, который вы видите в довольно необычном, но таком оригинальном, формате кабаре, я уверен, затмит любое другое из наших заведений блеском и роскошью.
КЛЮВГАНТ (бросая взгляд на табло калькулятора). Да что вы все – «роскошь, роскошь»?
ДИЗАЙНЕР. Это будет уголок, милый эрмитаж для ценителей изысканных наслаждений – кабаре под загадочным названием… Вы уже придумали загадочное название?
КЛЮВГАНТ. М-м… Может, «Мулен Руж»?
ДИЗАЙНЕР. Прекрасный выбор! Правда, кажется, я уже где-то встречал это название. Роскошный интерьер, изысканное цейлонское меню, атмосфера эротизма и чувственности. Мы сделаем так, что все здесь будет подчинено главной идее – получению наслаждения. Вы понимаете. Чтобы у каждого, кто попадал сюда, уходили все мысли и рождались неожиданные мечты. Ес? (Распахивает блокнот и начинает в нем что-то быстро писать). Так, индейцы, столики, диваны, подушки, светильники, берберские ковры, балконы, девушки…
КЛЮВГАНТ. Девушки?
ДИЗАЙНЕР. А, да! Понял. Девушек вы сами найдете. Шест, подиум, танцпол, акустический комфорт, кондиционирование… (Весело). Ну, я хотел бы вам показать вот такую цифру. (Показывает блокнот Клювгану).
КЛЮВГАНТ. Зачем вы мне такое показываете?
ДИЗАЙНЕР. Нет? (Делает в блокноте несколько стремительных росчерков. Показывает Клювганту). А такое?
КЛЮВГАНТ. На это мне тоже очень тяжело смотреть.
ДИЗАЙНЕР (заглядывает в свой блокнот). Да? А, по-моему, вполне реально. Ну, хорошо. (Чиркает в блокноте). Такая цифра вам более симпатична?
КЛЮВГАН. Ох! Ну что вы! Давайте, я вам помогу.
ДИЗАЙНЕР. Нет-нет.
КЛЮВГАНТ. Ах, что вы вертитесь… как будто у вас… дерматомикоз!.. (Выхватывает у Дизайнера ручку и что-то старательно выводит в его блокноте). Вот.
ДИЗАЙНЕР. Что вы! Что вы! (Делает широкий росчерк).
КЛЮВГАНТ. Да нет же! Давайте, я…
ДИЗАЙНЕР. Нет, я. Я сам. Смотрите. (Вновь что-то размашисто пишет в блокноте. Показывает). Ес? Это уж, чтобы и вашим и нашим.
В сумраке арьер-сцены проступает розовое платье
Валентины.
КЛЮВГАНТ (сопя и отдуваясь). Ну, не знаю… Это, конечно, приятнее. Но нужно все обговаривать.
Клювган и Дизайнер направляются к кулисам.
ДИЗАЙНЕР (тычет Клювганту блокнот). Да смотрите же, я сейчас вот эту цифру…
КЛЮВГАНТ, Нет-нет, не эту… Лучше таки вон ту. Давайте я сам… Никто ж не говорит об даром…
Уходят.
Валентина делает несколько шагов.
Останавливается. Внимательно оглядывает все
части сцены, так, будто видит их впервые.
ВАЛЕНТИНА (едва слышно). Любите ли вы театр так, как я люблю его…
Подходит к парталу. Гладит его.
ВАЛЕНТИНА (с комичной патетикой). Любите ли вы театр так, как я люблю его?!
Бродит по сцене, повторяя одну и ту же фразу на
разные лады.
За ее спиной появляется Каратыгин. Он в костюме
медвежонка.
КАРАТЫГИН (с улыбкой). Слышу я, девица,
Слезную жалобу.
Горе-то слышится,
Правда-то видится,
Толку-то, милая,
Мало-малехонько.
Сказывай по-ряду,
Что и как деялось,
Чем ты обижена,
Кем опозорена!
ВАЛЕНТИНА (улыбается в ответ, принимает игру).
Дай-ко, спрошу тебя,
Батюшко, светлый царь,
Клятвы-то слушать ли,
В совесть-то верить ли,
Али уж в людях-то
Вовсе извериться?
КАРАТЫГИН. Да-а, давненько мы эту пьесу-то игрывали. А вот все в памяти хранишь. Умничка. А о чем это ты кручинилась тут в одиночестве?
ВАЛЕНТИНА. О чем? О том, что Александр Николаевич Островский здесь больше не прописан. О том, что в этом театре нам больше не придется прожить ни «Снегурочку», ни «Грозу»… Ни-че-го.
КАРАТЫГИН. Ах, вот ты о чем.
ВАЛЕНТИНА. Андрей Васильевич, да вы просто не представляете, что случилось… Я даже боюсь вам об этом говорить. Это чудовищно!
КАРАТЫГИН. Что театр, так сказать, перепрофилируют?
ВАЛЕНТИНА. Да! Вы знаете?!
