скачать книгу бесплатно
Но никогда фивяне иль трояне,
В которых кровь от бешенства зажглась,
В дни мирные, или в военном стане,
Жестоки столько не были, людей
Так не терзали люто, как зверей,
Подобно двум свирепым привиденьям,
Которые – забыть их не могу —
Крутились перед нами с озлобленьем,
Кусались, словно вепри на бегу.
Вот тень одна мгновенно наскочила
На Капоккио, за шею схватила
Противника, согнув его в дугу,
И, бороня им землю, потащила
Его с собой. Тогда проговорила
Тень аретинца мне: «Смотри ты: вот
Джианни Скикки[177 - Джианни Скикки – известен был во Флоренции уменьем изменять черты своего лица и принимать желаемый облик. Рассказывают, что по смерти Буозо Донати он лег на постель умершего и продиктовал завещание, лишавшее наследства законных наследников. За это он получил в дар дорогую кобылицу.] бешеный промчался;
Он в ярости других теней грызет».
«Пусть дух другой, – тогда я отозвался, —
Тебя, как эта тень, не загрызет;
Но чей же призрак это?» И дает
Мне тень ответ: «То Мирры похотливой
Преступная и грязная душа.
Она к отцу любовью нечестивой
Пылала, в тайных помыслах греша.
Но чтоб отец с ней разделить мог ложе,
Она меняла вид свой, уничтожа
Все прежние черты свои, как тот
Свирепый дух, который уже скрылся.
Плененный кобылицей, без хлопот
Он получить за то ее решился,
Что принял вид Донати, сочинил
Духовную и мертвым притворился.
За тот подлог коня он получил».
Когда две тени бешеные скрылись,
Свои глаза туда я устремил,
Где новые преступники роились.
И я одним из них был поражен,
Так что невольно очи опустились.
Похож бы был на лютню очень он,
Когда б из бедер ноги не торчали.
Он страшной водяной был отягчен,
И эти ноги чуть его держали;
Раздутостью пугал его живот.
Стонала тень от жажды и печали,
И, словно пасть, она открыла рот:
«О, вы, вы, избежавшие страданья,
Которое в вертепе адском жжет,
Прошу вас, обратите же вниманье
Вы на меня, – так говорил дух нам,
Я знаменитый мастер был, Адам[178 - Мастер Адам из Бресчии – по наущению графов Ромены, Гюи Александра и Агинольфа, подделывал флорины с изображением Иоанна Крестителя с одной и лилией с другой стороны.].
Огромное имел я состоянье.
Не знал забот, не понимал нужды,
А здесь в Аду одно мое желанье:
Желаю каплю только я воды.
В моем уме всегда одна картина:
Холмов, цветущих в зелени, гряды,
И с тех холмов зеленых Казентино
Бегут ручьи и падают в Арно…
О них воспоминание одно
На краткий миг во мне не замолкает.
Оно ужасней всяких адских мук,
Ужаснее, чем тяжкий тот недуг,
Который вечно здесь меня терзает.
Одно воспоминание о тех
Местах, где совершил я тяжкий грех,
Является моей ужасной казнью,
И вечной мукой, вечною боязнью
Терзаюсь я за то, что выпускал
Поддельные флорины, и за это
Сожжен был я… О, если б отыскал
В Аду я два проклятые скелета
Двух братьев… О, Гюидо! Не желал
Я зрелища другого, и его бы
На волны Бранды[179 - Фонтан Бранда – старейший фонтан Сиены.] я не променял.
Те призраки, исполненные злобы,
Которые вокруг меня снуют,
Сказали мне, когда они не лгут,
Что в Ад сюда один Гюидо сброшен…
Но для чего теперь о том мне знать?
Вот в чем вопрос! Разит меня как нож он.
О, что могу в Аду я предпринять,
Чтоб насладиться делом отомщенья,
Когда мои все скованы движенья…
О, если б я хотя был легок так,
Чтоб каждое столетье подвигаться
Вперед мог на единый только шаг,
То я бы не подумал колебаться
И двинулся б вперед, чтоб отыскать
Во тьме, где души падшие крутятся,
Того, кого я должен проклинать,
Хотя окружность адской всей долины
И велика… Нельзя мне забывать,
Что все мои мученья и кручины
Чрез двух презренных братьев я узнал.
Подделывать фальшивые флорины
Они меня заставили, и стал
Я жертвой их». Но тут спросил его я:
«Не знаешь ли, скажи, кто эти двое,
Которые правей тебя лежат,
Один к другому плотно прижимаясь,
И пар встает над ними, колыхаясь?»
