Эрин. Погружаясь в Бездну

Он взмахнул рукой, и магический купол отрезал библиотечную площадь от остального мира. Больше никому не войти, не подсмотреть, не спастись.Зрители ненадолго встревожились, оглядели светящийся контур и расставленных по периметру стражей, убедились в своей безопасности и вернули жадные взгляды на подмостки.

С этого момента и до самого конца – все тысячи тысяч принадлежали рассказчику, сцене, зрелищу.

Я не видела, но знала, что на экране они видят его восковое решительное лицо. И чувствовала – благоговеют. Все – от первых до самых дальних рядов.

Мэл прикрыл веки, вскинул голову – и распахнул глаза. Обратился к слушателям, ждущим слова его, точно пророчества. Его усиленный магией, насыщенный тенор ворвался в сердца зрителей.

– Вы когда-нибудь теряли что-то важное? Боролись за самое дорогое?

Зрители взволнованно дрогнули. Взяв драматическую паузу, он продолжил вкрадчиво, как искуситель.

– Вы… предавали?

Вопросы впились в толпу, как занозы. Каждый начал копаться в душе, выискивая спрятанные грехи. Будто готовились исповедаться здесь же, под пристальным взглядом Мэла.

С такой силой он воздействовал на публику.

– В эту ночь мы расскажем историю Авгиса Непрощённого. Истинного короля, потерявшего всё!

С этими словами Мэл разорвал нити магии, и густой туман, скрывавший глубину сцены, рассеялся, сметая фигуру рассказчика прочь.

Сцена ожила. Иллюзорные и реальные актёры двинулись в унисон.

Молодые принцы человеческих земель, облачённые в богатые мантии, шагнули вперёд под звуки труб и барабанов – величаво, гордо. Каждый был окружён союзниками, каждый нес на плечах надежды и страхи своего народа.

Башня, в которую они вошли, была создана фейорами по просьбе разрозненных племён. Испытание для будущих королей.

Пять принцев и их немногочисленная свита вошли внутрь, ведомые долгом и жаждой славы.

Первый погиб быстро и бесславно, соблазнившись красотой подосланной девушки. Филли не зря муштровала ту рыжую актрису. Она сыграла безупречно: не забывала сладко улыбаться и каждую секунду помнила о спрятанном в рукаве яде.

Чем выше поднимались принцы, тем изощрённее становились испытания.

Претенденты ожесточились. Разразилась бойня: один из принцев поймал соперников в коварную ловушку. Магическое безумие разгорелось на сцене, как пламя. Заклятья сыпались одно за другим. Маги, пораженные гибельными заклятьями, сражались, зная, что смерть неизбежна. Их вопли и всполохи заклинаний сливались с криками зрителей.

С грохотом рушились иллюзорные статуи. Над принцами, над войнами, над венценосной головой Филли смыкались бурлящие волны и обрушивались на зрителей. Они жмурились, закрывались руками, глотали воздух… Но оставались сухими, невредимыми, лишь на мгновение обманутыми иллюзией. Облегчение. Восторг.

Вспышка магии – и на сцене остались только два принца.

Игра богов достигла кульминации.

Вот тогда-то актёры схватились всерьёз!

Я смотрела на бой из-за кулис, затаив дыхание. Не сразу поняла, что это не постановка, а нечто гораздо большее. Никакой бутафории. Звенела настоящая сталь. В ударах чувствовались и сила, и мастерство. Из ран сочилась кровь.

Полог тишины не пропускал звуки дальше кулис, и здесь царила своя атмосфера.

Вампиры и все, чья регенерация превосходила человеческую, принимали зелья, замедляющие заживление.

Один из вампиров скользнул за кулисы, ловко сменил меч и мгновенно перешёл в атаку на сцене. Его противник охнул, зажав рукой кровоточащую рану.

– Лезвие не заточено? – спросила, кивая на отброшенный клинок.

– Не амрилловый, – фыркнул Хорг. Он уже выступил и снова стоял рядом, караулил меня. – Это ж вампиры! Им обычная сталь нипочём.

– Богиня, они же все в крови… – Я показала на троих актёров за кулисами. Среди них была девушка с толстыми тёмными косами и сильным телом. Видела её раньше рядом с Лектой.

Они беззаботно перешучивались, словно на них ни царапины. Попивали зелья, как коктейли на вечеринке.

Девушка заметила мой взгляд и отсалютовала флакончиком. Я улыбнулась и вопросительно кивнула на её раненное плечо. Она дёрнула подбородком и отмахнулась, как от комариного укуса.

Нас до сих пор не представили, вроде её звали Акраша. Вампиры, вообще не спешили сближаться с новенькой. Но, кажется, сегодня что-то начало меняться.

– Ерунда! – сказал Хорг. – Лёгкое обезболивающее заклинание и немного зелий. Это всего лишь царапины. Всё отрепетировано до мелочей. Не переживай. А вообще, Дамир говорит, что им полезно.

Как это может быть полезно? Не знаю, и знать не хочу.

Между перебежками от «чулана» к сцене и обратно я застала утреннюю тренировку. Лорк носился вокруг бойцов, раззадоривал. Крови тогда не было. Выходит, вампиры упражнялись со сталью. Значит, ранит их только амрилл… А с виду вампирскую белую, гладкую кожу любая иголка проткнёт.

Один из «побеждённых» кубарем влетел за кулисы, прямо мне под ноги. За ним тянулась россыпь кровавых брызг. Я охнула и отскочила. Хорг его поймал, не дав укатиться к краю сцены.

Парня мы быстро подняли. Тот потряс головой. Радужка была чернее ночи.

– Шерри, ты отойди от него на всякий случай. – Хорг задвинул меня за спину, не позволяя рассмотреть ближе. – Эй, ты как? Перед Акрашей хотел покрасоваться?

Вампир что-то невнятное пробурчал в ответ. – Сам виноват. Мехмеру-то всё равно чего ты там хотел. Влез, вот и получил.

Хорг цыкнул, подхватил раненного за пояс и быстро оттащил в угол. Подумал, пододвинул пару ящиков, отгораживая парня от остальных. Вернулся ко мне и будничным тоном прокомментировал:

– Бывает. Тут магии полно, сейчас чуток посидит и оклемается.

Я настолько устала удивляться, что решила просто принимать всё происходящее как данность.

Состояние дзэна никак не мешало наслаждаться представлением.

О! Это был не просто спектакль! Это было пятимерное шоу, погружающее в водоворот ощущений.

Теперь я понимала, почему в Дамиро стекаются со всех концов мира. Это нужно было не просто увидеть – это нужно было прожить.

– Ничего подобного не видела!

– Ха! И не увидишь больше нигде, – усмехнулся орк.

Под грохот сражений и всполохи магии за сценой началось какое-то движение.

В узком провале между подмостками и ограждением раздавались странные щелчки. Щёлк-Щёлк.

Я шагнула ближе к источнику звука. Хорг меня не остановил.

Нить договора с Мэлом мягко потянуло: хочешь – не слушай, не иди.

Щёлк-Щёлк.

Сердце забилось чаще, как перед прыжком, перед решающим моментом, когда ещё можно сдать назад.

Увы, нелюбовь к задней передаче – одна из моих фишек.

Я подошла к краю и заглянула вниз.

Щёлк. Пространственный переход открылся, выплюнул из себя что-то живое.

Щёлк. Мали развернула следующий переход, ведущий неизвестно куда. Две пространственные утробы извергали из себя сгустки клубящейся тьмы.

Я пригляделась. Во мраке мерцали едва различимые гранатовые нити и тянулись в угол. Впервые видела магию крови. Тени вздрагивали тряпичными куклами, послушные воле хозяина.

Марионеточником оказался Мехмер. Волосы стянуты в короткий хвост, несколько царапин ещё кровоточили после выступления. Рубашку проще было выбросить, такую даже на тряпки не пустишь. Но его это словно не волновало. Он набрасывал пологи на то живое, что являлось из перехода. Его тьма не давала и шанса разобрать, что скрывалось за чёрным туманом. Лицо сосредоточенное, движения отточенные. Никаких подсказок или пояснений.

Иногда он подносил руку ко рту, клыками обновлял едва затянувшиеся проколы на запястьях. Кровь порождала новые гранатовые переливы нитей, новые непроглядные мороки. Они клубились у его ног, ластились, ожидая то ли похвалы, то ли приказа.

Я застыла у края сцены, пытаясь понять, что они делают. Главное – не свалиться вниз, в этот провал. А то кто знает куда меня зашвырнёт переход. И что сделают со мной эти… тени. Мали посмотрела наверх, заметила наблюдателя. Янтарные глаза тревожно сверкнули, но она быстро узнала меня. Подмигнула, махнула рукой, будто отгоняла любопытного котёнка. Браслеты звякнули, и демоница снова сосредоточилась на переходах.

Понятно – не время задавать вопросы.

Я придушила желание докопаться до истины прямо сейчас и отогнала самые мрачные предположения. Так или иначе, я очень скоро всё выясню.

Нить клятвы ослабла. Выходит, Мэл хотел, чтобы я это видела?

Наш вариант «Заплати другому» походил на какую-то шараду. Не похоже, чтобы Мали или Мехмеру требовалась моя помощь. Так что задумал эльф, когда заключал со мной сделку?

Пришлось вернуться к представлению.

Спектакль перешёл к заключительной части.

В центре внимания – наш герой, принц Авгис. Из пяти претендентов он – последний выживший. Его свита уничтожена: одни погибли в сражениях, другие попали в ловушку собственных пороков. С ним остались только возлюбленная и лучший друг.

Тронный зал окутан мраком и мерцающим светом. Последнее испытание – взойти на трон. Но путь преградило зеркало, покрытое знаками богини Весты.

Время замерло. Возлюбленная и Друг застыли, словно статуи.

Авгис подошёл ближе и громко прочёл высветившееся в зеркале предостережение:

Что видишь ты —То неизменно.Под сенью тяжкой ноши,Под коронованным челомТвои узреют очи,Коль выбор совершишь.

Туман накрыл сцену и рассеялся, открывая зрителям трагедию грядущего.

Король Авгис, сидя на троне, получает известие. Его лучший друг, посланный с дипломатической миссией, попадает в плен за попытку выведать секреты соседнего королевства. Его пытают.

Авгис может спасти его, признав, что Друг действовал по приказу. Но этим Авгис развяжет кровопролитную войну.

С тяжёлым сердцем король отрекается от друга. Отдаёт его на милость врагу.

Жизнь одного – ради спасения тысяч. Он поступил верно. Как подобает Королю…

Толпа затаила дыхание.

Второе видение ещё горестнее. Возлюбленную Авгиса, ставшую Королевой, поработило проклятье. Оно необратимо. Под властью магии она заносит кинжал над кроваткой спящего сына.

За миг до удара Авгис сам вонзает нож ей в спину. Любимая женщина истекает кровью на его руках.

Королева умирает. Её последние слова:

– Не плачь, мой король. Ты спас меня.

Зрители не могли сдержать слёз.

Филли играла виртуозно. Я напрочь забыла, что передо мной актриса. Забыла, что знаю какая боль на сердце этой девушки, что она одевается как садовник, пьёт каху с только мирой, а ещё она ревнива и ненавидит в себе эту черту. Всё это растворилось, когда она только вышла на сцену.

Сейчас я видела лишь Королеву, рухнувшую перед колыбелью своего сына с ножом в сердце.

Я едва подавляла всхлипы. Зал шуршал платками и рукавами, стирая мокрые дорожки с щёк.

По сцене снова прошёлся туман.

Филли и другие живые актёры заняли места своих иллюзорных копий.

Король прошёл проверку на верность своему народу. Зеркальное полотно исчезло, осталась лишь пустая рама. Открылся путь к моему творению. К Трону.

Авгис увидел, что предаст самых близких во имя долга.

Знал, и всё равно поднимался к трону.

Ткань, покрывавшая артефакт, плавно заскользила.

Вот он – момент, который предвкушала вся труппа. Разговоры за кулисами стихли. Все ждали реакции зрителей.

Трон явился лишь на треть, но этого хватило.

Зал замер.

Полупридушенный вздох эхом прошёлся по рядам.

Кто-то вскрикнул от пронизывающего, тоненького, как комариный писк, страха.

Тени в первых рядах схватились за рукояти мечей. Вспыхнули щиты и боевые заклинания – но никто не осмелился атаковать. Ни зрители, ни стража.

Дамир рассчитал эмоции топы, как физик рассчитывает подходящее напряжение тока: ни больше, ни меньше. Чтобы горело, но не взрывалось.

Авгис медленно, словно придавленный тяжестью будущих грехов, поднялся по ступеням. Его плащ высоко взвился. Фигура весомо опустилась на трон. Плащ вновь скрыл артефакт от публики.

Зал хором выдохнул. Как единое живое существо.

Однако, в первых рядах сохранялось напряжение и цепкий интерес: «Кто? Как? Каким образом?»

Внезапно казематы тайных служб показалась пугающе близкими и реальными. Я почти физически ощутила холодные взгляды конвоиров у себя на затылке. Содрогнулась всем телом. Отступила за кулисы ещё глубже.

Мэл заверил, что меня не отследят. Точнее, след приведёт к другому артефактору, известному в узких кругах.

– А артефактору это не повредит? – обеспокоилась я судьбой того, кого случайно подставила.

Мелир лишь усмехнулся.

– Не переживай. Чёрного артефактора ищут многие, но он сам приходит, когда сочтёт нужным. И поверь, все правители пытались поймать его по очереди, только без толку.

Вот бы и мне однажды обзавестись такой репутацией…

От тревожных мыслей о застенках отвлёк зычный голос.

Король обвёл толпу тяжёлым взглядом и, не вставая с трона, произнёс:

– Народ меня запомнит Справедливым,Но кровь любимых вечно на моих руках.Предательство мне имя!Мой плач по ним —Пусть вечный мне палач.Себя я нарекаю Непрощённым!

Возлюбленная и Друг опустились на колено у подножья трона. Взглянув на Авгиса, как на своего единственного повелителя, хором произнесли:

– Взошёл Король! Да здравствует Король!

Остальные актёры группами выходили на сцену, преклонялись перед троном, повторяя: – Да здравствует Король! Да здравствует Авгис Справедливый!

Толпа подхватила приветствие. Клич разнёсся, как гром, за пределы площади.

За сценой что-то смачно хлюпнуло, словно мир проглотил сам себя.

Серебристый туман окутал сцену, скрывая настоящий уход актёров. На их месте остались только иллюзии.

Под величественной башней бесновалось море голосов:

– Да здравствует король! Да здравствует король!

Труппа собиралась на нашей стороне сцены. Мандраж вырывался смехом, нелепыми окриками. Все торопливо заглатывали воду. Фляги пускали по рукам, перебрасывали поверх голов.

Поздравления, аплодисменты сыпались со всех сторон. Особенно восхищались игрой Филлисэль и Фраско – Короля и Королевы.

Ограждение спало. Но зрители не утихали, и даже не думали расходиться.

Я озвучила пессимистичную мысль.

– Хорг, если не знать, что тут спектакль… можно подумать, что толпа празднует переворот. Проблемы будут?

– Шерри, о чём речь?! Конечно, будут! – радостно оскалился краснокожий весельчак. – Сейчас нагрянут толпы стражи. О, Мэл уже сворачивается.

Веселье и правда переросло в бурную деятельность. Мелир разом оборвал десятки, если не сотни нитей. Иллюзии стали понемногу бледнеть. Пока еле заметно. Все спешно хватали какие-то вещи, арканами стягивали всё в ящики. Я удостоилась окрика от Филли.

– Ты чего встала?! – эльфийка сцапала меня за руку уже на бегу.

– Киса, не зевай! Рви когти! – подбодрил Хорг.

– А вещи? А реквизит?! – пыталась притормозить я.

– Потом! Всё потом! – оборвала Филли.

– А где Мали, Мехмер и…

– Уже на месте! – пояснил внезапно появившийся Дамир.

– А где?..

– Потом! – хором рыкнули на меня все трое.

Под нами активировалась печать перехода, выбрасывая нас в «чулане под лестницей». А что можно было все эти дни лестницей не пользоваться? Или это только в честь побега?

Двадцать человек (и не только человек) неслись по коридорам первого этажа башни, как савские скакуны.

Мы резко свернули к какой-то неприметной двери, ведущей на карниз. Тут нас подхватил плотный воздушный вихрь, созданный Хоргом, и вынес на безлюдную мостовую недалеко от башни. Всё произошло так быстро, что я даже пикнуть не успела. Раз, и мы стоим у заготовленных почтовых повозок. На козлах кучера՛ в форменных плащах демонической курьерской службы. В одном из них я узнала Дамира. Да как он умудряется проворачивать эти фокусы с мгновенным переодеванием?

– Скорей! Скорей! Загружаемся!

Несколько вампиров, оборотень, люди запрыгнули в повозку. Хорг закинул меня на высокую подножку. Филли изящно вспорхнула, как ласточка. Как только хлопнула дверца, «карета» тронулась.

– Такой кортеж заметят!

– Спокойно, всё продумано! – ответил орк.

Кучер заложил резкий вираж, и мы все повалились друг на друга. Ойканья, тычки под рёбра, отдавленные пальцы. Ещё один крутой поворот. Пара новых тычков.

Повозка перешла на размеренный ход, изображая приличное движимое имущество.

Свалка из тел быстро расплелась. Не сразу поняла, что заливистый смех принадлежит мне. Филли надменно фыркнула, а потом сама расхохоталась. Следом хохотом разразился весь «контрабандный груз».

Веселье оборвалось стуком в стенку со стороны кучера.

Голос Дамира сообщил очевидное:

– Посылки не ржут, как пьяные орки на гномьей свадьбе.

Зря он это сказал. Смех грохнул по новой. Но мы всё же быстро заткнулись.

Минут через двадцать повозка встала. Взмыленной гурьбой мы вывалились на чей-то задний двор.

Тускло сверкали красные огни, луны освещали дом-скалу с массивными стеклянными вставками. На газоне разлёгся огромный дракон, помахивая хвостом.

– Шай! – радостно воскликнула Филли и кинулась обнимать дракона за массивную шею. Дребезжание воздуха – и вот эльфийку подбрасывает в воздух молодой мужчина, одетый в расшитую золотом и камнями рубашку. На ком-то другом выглядело бы безвкусной цыганщиной, но ему ужасно шло. Дракон перехватил Филли под мышку. Чему она сопротивлялась, но не сильно.

– Все за мной! Веселиться! – заговорил мужчина глубоким гудящим голосом.

Труппа с радостным кличем двинулась к широким распахнутым каменным дверям. Все, включая меня, однозначно заслужили небольшой праздник. Хорошо, что Дамир это понимал.

Веселье – это, конечно, прекрасно… Но у меня так много вопросов…

Глава 15. Учитель

Райниэль Сорэ, Дом Шантора, Самия

Спектакль превзошёл все ожидания. Особенно финал. Публика натурально сошла с ума. Только присяга мешала первым рядам, включая меня, кричать «Да здравствует король!». Нынешние правители страшно ревнивы даже к давно почившим королям. Так что мне столь бурно выражать восхищение должность не позволяла. Зато тётушка делала это за двоих – и за меня, и за дядю Орвэля: рукоплескала, утирала слёзы, и вообще, пребывала в катарсисе.

– Ниэль! Это… Это что-то невероятное! – Данира трясла меня за плечо, стараясь вбить в меня всю силу искусства.

К счастью, иногда она всё же отвлекалась на дядю:

– Дорогой, а костюмы! Ты видел? А Мэл, а малышка Филли! Какая же талантливая выросла девочка. Нет, ну все замерли, когда она только вышла на сцену.

– Да, любовь моя. Я всё прекрасно видел. Я же сидел здесь рядом. – Дядя растягивал слова в несвойственной ему манере, что и выдавало глубину переживаний.

– Надо обязательно позвать их в гости! Давно мы не собирались семьями.

– Конечно, позовём, Данни.

Стулья потихоньку исчезали в пространственных карманах демонов, снующих между гостями. Площадка превращалась в фуршет с лёгкими напитками. Тётушка с дядей продолжали обсуждать спектакль и общих знакомых. К правящей семье Второго Дома потянулись желающие засвидетельствовать своё почтение, выразить искреннюю радость от «внезапной» встречи, и просто просители. Нашлась и парочка приятных личностей, с которыми я хотел пообщаться.

Основной удар светских расшаркиваний Данира приняла на себя.

Терронский бомонд вёл набившие оскомину разговоры, но сквозь щелчки дорогих клатчей и перестукивания каблуков то и дело пробивались шепотки: «Трон… Вы случайно не знаете имя мастера…?» Этот элемент спектакля интересовал всех зрителей первых рядов без исключения.

Самыми наблюдательными, как водится, оказались тени. Я поговорил с несколькими, и они подтвердили мои выводы: трон каким-то образом воздействовал на всех, невзирая на защитные артефакты, которыми здесь увешан каждый первый.

Дамиро славится своими иллюзиями. Многие зрители намеренно снимают защиту от мороков, чтобы насладиться представлением. Я свои артефакты не трогал, и всё равно попал под раздачу. Неудивительно, ведь в труппе состоит один из сильнейших иллюзорников Террона.

Перед публикой Мелир – утончённый рассказчик, знаток искусства. На деле – маг, которому никто в здравом уме не рискнёт перейти дорогу. Интриги он плетёт так же мастерски, как боевых фантомов. Впервые он напугал меня лет в десять. Мы с Фаром сунули нос не в своё дело, и в коридоре материализовался берсерк с топором. Гонял нас по особняку часа два – было весело.

Ожидаемо, я решил, что чувство опасности вызвал Мэл. Забылся старик, заигрался. Но источник нашёлся мгновением позже – трон-артефакт.

Получается, воздействие было ментальным. Но нет. От ментальных волн защиту мне ставит Химэль. Её десять менталистов седьмой ступени пробить не могут, мы пробовали. Ни один артефакт с этим не сравнится.

– Тётушка, узнаешь у Валери, кто сделал трон?

Она ответила так, чтобы слышали все любопытствующие:

– Я и так знаю. За несколько часов до спектакля прошёл слух, что в подготовке декораций участвовал сам Чёрный Артефактор! Из-за этого цены на взлетели вдвое. Хорошо, что мы свои купили заранее.

– Ах! Это многое объясняет, – зазвучало со всех сторон.

Про Чёрного Артефактора ходили легенды. Желающих получить один из его «живых артефактов» можно выстроить в очередь от Пустошей до Южной окраины континента. Великой чести удостаивались единицы. Причём, счастливчики не признавались, где и как это произошло даже под пытками. Бывали прецеденты.

Но кое-что не вязалось. Обычно Чёрный Артефактор придавал своим работам формы животных или растений. А тут трон.

Исключение для друзей? Возможно. Дамиро жутко скрытные ребята. Полгода в гастролях, полгода – где-то в тени. Про их режиссёра рассказывают всякое. Ему шлют сотни писем и предложений, но лица никто не видел. Одни уверяют, что он вампир, другие с пеной у рта доказывают, что он человек. В спектаклях участвуют и вампиры, и люди. Пойди пойми кто из них основатель этого великолепия, если он вообще выходит на сцену. Достоверно известно только имя – Дамир аль Ашшаир.

Дамиро словно возникли из воздуха чуть меньше века назад и сразу стали сенсацией. А с тех пор, как Филлисэль прочно заняла место примы, в спектаклях появилась такая проникновенная глубина, что затягивает даже самых равнодушных.

Я давно подозреваю, что самые таинственные личности Террона всем скопом ошиваются где-то на задворках Ардена, под крылом серых гильдий. Но безднов город стережёт свои секреты пуще, чем гномы тайны ремёсел.

Толпа долго не расходилась. Городской страже пришлось вызвать с десяток дополнительных патрулей, чтобы избежать давки и помочь зрителям добраться до гостиниц и городских переходов без травм. Громче всех жаловались драконы, которым хотелось поскорее обратиться и улететь, но им негде было развернуться. Куда лапу не поставь, обязательно раздавишь какого-нибудь одноликого.

Первые ряды в это время чинно наслаждались фуршетом. Официанты исправно пополняли подносы закусками и высокими тонкими бокалами. Я заболтался с демоном с Огненных островов. Он владел несколькими судами и шахтой по добыче шепшита[1]. У таких купцов отличная сеть информаторов. Я пытался повернуть разговор в это русло, но он ловко менял тему.

Сцена давно опустела. Теперь её отгораживал защитный купол, чтобы никому не пришло в голову растащить брошенные декорации.

За прозрачным барьером – трон, всё ещё накрытый плотной тканью, разваливался на куски. Серые обломки выкатывались из-под складок и рассыпались в пыль. Надежда выкупить артефакт или раздобыть хоть кусочек, чтобы отследить мастера, таяла на глазах. Раздосадованные вздохи вторили моим мыслям, фуршет потихоньку редел.

– Ты оттягиваешь неизбежное, – протянула тётушка.

– Поздно уже, вряд ли Шантор обрадуется моему визиту в такое время. Завтра зайду.

– Не знала, что мой племянник так и не вырос из детских штанишек, —ехидно прокомментировала мою отговорку Данира Сорэ.

Я и сам знал, что несу чушь. Красные драконы бодрствовали до середины ночи. Парили под звёздами, закатывали вечеринки. Самия засыпала ближе к рассвету, а просыпалась к полудню.

– Возьму по дороге вина. Он всё еще предпочитает чёрную фийшу?

– Как и все последние девятьсот лет, – отозвался дядя.

Я поставил бокал на поднос проходящего мимо официанта, с тоской посмотрел на горстку пыли, оставшуюся от трона. Ветер уже сдувал её со сцены.

Дорогу к дому Шантора я мог отыскать с завязанными глазами. Два с лишним века прошло, а я отчётливо помнил, как Учитель водил нас по этим мостам, по крутым улицам между жилых скал. Мы отпрыгивали от огромных теней, пролетающих над головой, увертывались от падающих камушков, просочившихся через висячие сады, подставляли лица ледяным брызгам водопадов. Для местных мы выглядели как два тощих, придурковатых одноликих, с которыми зачем-то возится уважаемый дракон.