Спасительная обитель

В свою очередь, Матфей точно так же, тихим голосом ответил: – А кто сказал нам, что же это за сила такая, которую мы называем электрическим током? Мы и сегодня не можем уверенно сказать какова его природа и как оно перемещается по проводам, по диэлектрикам при низких температурах, а ещё и по воздуху. Мы умеем неплохо им пользоваться, но что это такое, если не Божий промысел, мы так и не знаем? Он медленно отклонился от Никиты, и многозначительно поднял свой указательный палец над головой.

– Я ранее думал, что Бог уже всё сотворил и творить более уже нечего, а так получается, что человеку всё же отведена роль творца?

– Да, и сказано было так: – Человек сотворён по образу и подобию Божьему, а это значит, что человек, являясь частью творения, наделён при этом свойствами присущими Самому Творцу. И было сказано: Отпадение человека от союза с Богом несёт проклятие всему творению, так как последнее связано с Богом, – но только через человека!

– Атеисты всё принимают на веру, пытаясь обосновать всё происходящее, уверовав сами с собой своими условностями. Но и верующие люди верят в научные выводы до тех пор, пока они не будут опровергнуты другими учёными и истинными знаниями от самого нашего Создателя.

– Многое из научных трудов можно проверить на опытах. А наличие Бога невозможно проверить.

– Странно. Когда человек уйдёт к Богу на отчёт о прожитой жизни, то там он с ним и встретится. Ведь и с наукой дела обстоят не совсем так как ты сказал. Единицы из миллиона могут проверить научные доказательства, а все остальные принимают это просто на веру. Точно так и с религией. Кто-то видел Иисуса самолично, а другие им просто поверили. И с наукой то же самое, кто-то доказал на практике процессы, а остальные – просто им верят.

Миллионы людей поверили философам и стали строить общество равноправия и справедливости. И что? Карл Маркс и Ульянов-Ленин, со своим соратником Сталиным, тоже воодушевили массы на решение социальных задач, но и их новая система не смогла выжить под натиском других, конкурентных вариантов существования социума.

Самая долгоживущая идея по сплочению народов, которая существует более восьми тысяч лет – это религия.

Большая роль Христианства ещё и в том, что с появлением веры в одного Бога, это помогло людям уменьшить наше противостояние на религиозных основаниях и прекратить приносить людей в жертвы своим богам.

– Согласен, но и религия не единожды была зачинщиком религиозных войн и очень даже жестоких.

– Никита, религиозные войны, – это ошибки людей. Они пытались объединить народы в одной вере Богу, не понимая того, что это насилие над людьми не принесёт счастье всем народам. Это на первый взгляд кажется, что если мы сами сделаем на нашей планете один язык общения, одну религию для всех народов, тогда население планеты будет жить в радости и взаимопонимании. Увы, если это и произойдёт, то очень нескоро, так как любое насилие повлечёт за собой ответное насилие. Что и происходило во время крестовых походов в прошлые века. И более того… Следом начнётся борьба за одинаковый цвет кожи, затем разрез глаз, длину волос и так до бесконечности. Вот поэтому и возникают противостояния между коренным населением и вновь прибывшими иммигрантами, на уже обжитых территориях.

– Очень странно получается. Если Иисус Христос искупил грехи человеческие, то почему нас могут наказать за них и отправить в Ад после смерти?

– Всё очень просто. Когда люди совершили своё грехопадение впервые, съев яблоко познания с древа добра и зла, вследствие чего и были отправлены на Землю. С того момента они оказались под властью диавола и потому, после смерти, все люди попадали в ад. А после пришествия Христа в наш мир, когда он своей смертью искупил именно прошлые грехи человечества; у людей появилась возможность попадать в свой дом, – Царствие Небесное. Для этого достаточно покаяться в своих последних прегрешениях перед Христом и не совершать новых.

VII.

Где-то снизу холма послышался шум двигателя от приближающегося автомобиля. Матфей привстал и стал очень внимательно прислушиваться к этому звуку, затем совершенно уверенно сказал, что это едет его племянник, так как он обещал привезти для него продукты и пенсию. Вскоре и правда на склоне холма появился Фольксваген серого цвета, довольно-таки в хорошем состоянии, да ещё и так шустро, что своим явлением на вершину холма, он попытался заявить всем присутствующим о взятии очередной, стратегической высоты в его жизни. Никита остался сидеть за столом, а Матфей быстро встал и пошёл к машине, слегка разведя руки по сторонам, как бы для будущих, дружеских объятий с приехавшими гостями.

Как оказалось, племянник приехал не один, а с приятной, молодой девушкой, выглядевшей на первый взгляд намного моложе чтобы быть женой своего попутчика, и намного старше чтобы быть его дочерью.

Матфей слегка обнялся с девушкой, затем пожал руку молодому мужчине и лёгким жестом показал в сторону стола, из-за которого уже вышел Никита, продолжая рассматривать приехавших гостей. Матфей подвёл вновь прибывших к Никите, скромно представив его гостям, а затем представил племянника, назвав его Виктором, а затем и девушку по имени Василиса, которая видимо была женой Виктора. Они обменялись рукопожатиями с Никитой, а затем Василиса неспеша подошла к столу, легонько опёрлась на него руками и стала рассматривать лежащие на нём тетради.

Не отвлекаясь на прочие условности, Виктор со своим дядей, взбодрившемся от приезда родни, пошёл разгружать сумки и пакеты, привезённые им из города по заказу монашеской пары. Прибывший груз оказался довольно-таки большим, и Никита уже хотел было оказать им посильную помощь, но они наотрез отказались от предложенных им услуг, решив, что надо внимательно всё рассмотреть и отнести каждую упаковку в нужное место. Как оказалось, в машине были не только продукты, но и какой-то вентилятор, светильники и много чего ещё.

Никите не оставалось ничего другого, как попытаться занять девушку своими разговорами, но получилось всё совсем наоборот. Василиса оказалась очень даже общительной девушкой и, видя, как Никита с нескрываемым любопытством разглядывает её с ног до головы, нисколько не смутившись при этом, она сняла солнцезащитные очки и, облокотившись на стол своим овалом бедра, слегка прищурившись от яркого солнечного света, попыталась выяснить у своего нового знакомого, откуда он попал сюда, и на сколько ему нравится это «дачное» место? Никита немного замешкался со своим ответом, так как продолжал её разглядывать, словно редкое, ископаемое в нижних слоях меловых отложений. Отметив про себя все её довольно-таки прекрасные природные данные и умение одеваться со вкусом, что обычно свойственно всем нашим женщинам, несмотря на их возрастной разброс. Но тут послышался голос её мужа, который уверенно позвал её помочь с приготовлением продуктов к столу, и она, быстро развернувшись на одной ноге, поспешила к ним на помощь, оставив Никиту в слегка заторможенном состоянии. Однако он в каком-то автоматическом режиме продолжал смотреть на её удаляющуюся, точёную фигуру с воздушной походкой, пытаясь вспомнить цвет её глаз – от синего до зелёного…

Вдруг, он поймал себя на мысли, что именно такую девушку он хотел бы найти для себя в будущем, но может быть немного моложе, до конца не понимая, сколько же ей лет? Явно ей должно быть под тридцать, если это жена Виктора, которому наверное уже под пятьдесят. Тут же испугавшись своей смелости и полёта собственных, взбалмошных мыслей, понимая тот факт, что она выглядит намного моложе, он медленно присел на лавку, не зная, как ему быть в этой непредвиденной ситуации, ощущая себя сторонним наблюдателем, который оказался совсем никому не нужен в этой семейной суете.

Вскоре, на тропинке от монастыря, появился Епифаний, и подойдя к двери дома, он мимоходом поздоровался с их гостями, что-то обсудил с Матфеем и зашёл в дом со всеми вместе. Через несколько секунд оттуда раздались бравурные, разноголосые крики, как будто они приветствовали именинника в день его рождения. Где-то через минуту он вышел из обители и неторопливым шагом направился к Никите, сидящему в скромном одиночестве за столом под навесом.

Епифаний выглядел немного уставшим после быстрого подъёма от монастыря на свой холм, и когда он подошёл совсем близко, то стало видно как вспотел его лоб, и как участилось его дыхание, подтверждая тем самым нашу неминуемую подверженность своему возрасту. Присев к столу, он извинился перед Никитой за столь сумбурное поведение хозяев к своим гостям, но слегка отдышавшись, с радостью в лице, – сообщил, что их обитель уже электрифицирована, и он успел включить свет, вызвав тем самым крики радости среди своих друзей.

Никита с нескрываемым удовольствием поздравил Епифания с очередной победой и ощутил реальную радость в душе за этих пожилых людей, понимая, как сразу изменится их жизнь с приходом электричества в эту скромную, монашескую обитель. И тут он вспомнил недавние слова Матфея, что несмотря на то, что мы до сих пор ничего не знаем о природе электрического тока, но всё же как здорово, что мы в совершенстве можем им пользоваться!

– Может я пойду домой, чтобы не мешать вам заниматься своими делами, да и гостям вашим надо уделить время? – робко спросил Никита.

– Конечно же нет, – быстро парировал его вопрос Епифаний, – Даже и думать забудь об этом. У него по-прежнему не проходило выражение радости на его сияющем лице. Они оба посмотрели на дом, где у входа суетились Матфей и его молодые родственники, как муравьи перед дождём. Никита вопросительным взглядом посмотрел на Епифания и покосился на их суету, как бы намекая поучаствовать в этом процессе. Тот в ответ слегка отмахнулся от такого его предложения и сказал:

– Они даже меня выпроводили оттуда, чтобы я им не мешал заниматься делами. Один подключает новые светильники, Василиса с Виктором готовят обед, и вообще, они хотят нас побаловать чем-то вкусненьким и заодно немного отметить подключение нашей обители к долгожданному электричеству. Я не стал с ними долго спорить, так как свою работу по урегулированию юридических вопросов я уже сделал и теперь могу расслабиться; поэтому я с большим удовольствием пообщаюсь с будущим философом. Он так спокойно и уверено произнёс эти слова без всякого юмора, отчего Никита непроизвольно сделал более серьёзное выражение своего молодого лица, пытаясь хоть как-то соответствовать образу современного мыслителя, до конца не понимая, как должен выглядеть этот самый современный мыслитель?

– Спасибо, а то я уже решил, что являюсь лишней обузой в такой напряжённый момент, когда все заняты серьёзным делом. И пока я наблюдал за вами со стороны, то поймал себя на мысли, что вы довольно гармонично смотритесь со своим жилищем в этом прекрасном месте, на фоне мощного красавца монастыря с его величием и красотой куполов, -немного смущаясь сказал Никита. А затем добавил, что он раньше считал, что все священно служители не снимают с себя церковное одеяние и наперстный крест со своей груди. Епифаний улыбнулся как-то совсем по-доброму и сказал: – Да, а ещё всегда машут кадилом, – лукаво поглядывая на Никиту, парировал он. Никита немного смутился от этих слов, но видя что Епифаний готов рассмеяться, – рассмеялся первым.

Затем Епифаний продолжил всё так же с лёгкой иронией: – Странно, не правда ли? Вот, к примеру, когда человек, ну, допустим автоинспектор; приходит домой с работы, то он снимает с себя униформу и становится просто человеком и семьянином. Ведь ему и в голову не придёт ходить по квартире в служебной форме с жезлом и указывать своей жене как пройти на кухню, а детям – в их комнату. На что Никита опять весело рассмеялся, представив реальную картину в семье такого автоинспектора и ещё раз для себя отметил, что у его собеседника прекрасное чувство юмора.

– Я здесь сидел и от скуки смотрел на Вас со стороны, и вдруг отметил, что Вы прожили несколько жизней, начиная со студента, затем армия и боевые действия со всеми им присущими ужасами, затем работа в лоне религии, а теперь уединение от мирской суеты и проживание в почти блаженном состоянии. Но ведь у вас есть огромный жизненный опыт с вашими накопленными знаниями, столь необходимый для обучения молодого поколения. Вот поэтому мне очень хочется услышать от Вас ваши мысли и выводы сделанные из опыта вашей прожитой жизни и сопоставить своё видение мира – с Вашим. Да и ко всему прочему, у меня почему-то постоянно работает голова, и я не могу не думать обо всём, что происходит вокруг нас и, как можно всё это происходящее хоть немного изменить не во вред, а на пользу людям?

– Вот ты говоришь, что я прожил несколько жизней. Возможно, это так для нашего сознания, но она всё-таки только одна, но с перевоплощениями. С точки зрения простого человека, получается так, что в самом раннем детстве мы имеем беспомощное тело и почти никаких мыслей. Затем подростком мы уже имеем другое тело и другие мысли, как и свои желания, да и во взрослой жизни происходит то же самое. Вот и скажи мне, будущий философ, что объединяет все эти различные формации человека, чтобы этот человек мог с уверенностью сказать о себе, что это он на всех фотографиях разных лет и, все приписываемые ему деяния – совершил он же?

– Память, конечно же. Если человеку стереть память, то он никогда не узнает себя на этих фото.

– Хорошо. Теперь спрошу условно по поводу поступков. Будучи малышом, каждый из нас «ходил» в подгузники и в детстве разбивали стекло в соседском доме, а в молодости залезал к соседу в сад и воровали черешню для своей подружки. Вот я и хочу спросить тебя, как долго можно упрекать человека за все его ошибки в прошлой жизни? Если говорить с позиции юристов, то это звучит так: когда наступает момент окончания срока давности для упрёков в адрес человека за его прошлые проступки?

«Будущий философ» выслушал Епифания, и с готовностью в роли адвоката на суде, ответил: – Судя потому, как это происходит в православии, то Вы уже озвучили, что человек должен попросить прощение у Бога или Его сына Христа и совершённый им грех будет являться искуплённым. Да и в общении людей должно быть примерно так же. Человек попросил прощение и его простили. Но часто бывает так, что люди не могут простить другому его плохой поступок всю свою жизнь.

– Да. Есть такое, – согласился Епифаний, – Теперь скажи мне, какое решение надо принять, чтобы так с людьми не происходило и оба этих человека могли сбросить с себя этот груз? Тот кто совершил этот поступок, и тот кто хранит на него обиду.

Никита быстренько вспомнил все свои детские проделки и как ему показалось, что их было не так уж и много. Зато он прекрасно помнил большинство своих обидчиков и все свои пролитые слёзы, до сих пор непрощённые своим детским обидчикам.

– Сложно однозначно ответить, но если попробовать отстраниться от своих личных обид, чтобы их не делить на разные категории, то могу додуматься до того, что один должен попросить прощения, а другой набраться силы и простить ему всё прошлое. Но человек не Бог и если этот прощённый опять совершит подобный поступок, то что тогда? Простить его опять, если он попросит прощения? Я считаю, что не надо нести свои старые обиды в будущее. Там и без них может быть очень сложно справиться с новыми испытаниями, – он глубоко вздохнул и продолжил:

– Уж если такое общение постоянно подвергается проверкам на прочность, то видимо нам не следует общаться и быть вместе. Но иногда можно молча простить ребёнка, сказав ему, что так поступать не хорошо и не красиво. А если взрослый человек скажет, что ситуация при которой он грубил, для него была непреодолимой сложности, или он счёл её таковой по своим личным убеждениям, тогда мне сложно сказать как лучше поступить с таким обидчиком?

Приведу пример. Человек выбегает на проезжую часть и, схватив ребёнка успевает отбросить его на обочину, спасая от наезда автомобиля; при этом задевает своим плечом другого прохожего, который падает и ломает руку. Что будем с ним делать? Мы же не можем судить человека за его слабость и неумение находить универсальные решения, как говорится в пословице: чтобы и волки были сыты и овцы целы?

– В таких случаях решение выносит суд. Есть противоречия, которые должны быть расследованы, а уже затем будет вынесен вердикт. В разных ситуациях могут быть приняты разные решения. В таких ситуациях идёт смешение правовых и моральных устоев. Но с точки зрения божественных толкований, то человек не может вынести нагрузку более той, на что он способен. Каждому человеку отмеряно Богом столько, сколько он способен вынести на своих плечах, – пояснил ему Епифаний.

– Хорошо, согласен. Но есть другой вариант. Как быть с теми, кто от тягот жизни заканчивает суицидом? Ведь это явно говорит о том, что нагрузка не него была свыше той, которую он мог вынести, – слегка распалился Никита.

– Я думаю, что это те случаи, когда человек самовольно превышает тот самый предел своих возможностей, которые ему даровал Бог. Человек тем самым пытался ублажать свою гордыню, которая в свою очередь является грехом. Но в случае суицида, этот человек преступает заповедь и совершает самый страшный грех в его жизни – самоубийство, – Епифаний посмотрел на Никиту, надеясь увидеть в его глазах понимание всего сказанного. На что тот ответил как-то по-своему:

– Скорее всего, этот запрет, не позволяет людям уходить из дарованной им жизни по банальным причинам. Я знаю один случай, когда человек взял деньги в долг и купил зерно для посева. Когда взошли посевы, то начался суховей и все поля стали высыхать. Он с горя повесился…, но через два дня пошли дожди и всё поле поднялось густыми побегами…, а того человека уже не вернуть.

Особенно этот запрет касается молодого поколения, идущего на самоубийство от всевозможных подростковых обид или несчастной любви. Обиды быстро улетучатся, – а человека уже нет. И таких необдуманных поводов для суицида – большое множество. И вообще, я считаю, что люди должны иметь конкретное предназначение, и с рождения помнить об этом. Ведь если нет смысла, тогда мы становимся орудием для выполнения чужих идей и не факт, что они нам и всем прочим на пользу. Надо уметь зажигать себе путеводную звезду на своём небосклоне – по имени жизнь! Тогда будешь жить ради своей главной цели, но стараться не топтать всё прочее, что встречается на твоём пути! Такое умение находить себе направление в жизни, я называю «Идти на звезду»! Но как только мы достигаем этой цели, надо заблаговременно суметь зажечь новую, которая опять станет путеводной…

– Если человек с рождения будет нацелен на выполнение чужой, конкретной задачи при своей жизни, то тем самым Бог лишит его права свободы выбора – заметил Епифаний. Никита уже вошёл во вкус их дискуссии и не унимаясь произнёс: – А как по мне, то каждый человек, явившийся на эту планету, получил свой лотерейный билет, а вот что именно он вытянул с этим билетом – никто конкретно не знает. Есть множество наставников для подрастающего поколения, как от самого Бога, так и от всевозможных самозванцев, которые пытаются навязывать свои условия для каждого такого счастливчика, родившегося в этом непредсказуемом мире. Уже сегодня, молодёжь почти не имеет связей с реальным миром. Они живут в другом виртуальном мире и имеют там друзей, которые совершенно обезличены Никами и аватарками, они их не знают в лицо и часто общаются в зоне полубредовых и абстрактных мыслей, оторвавшись от того реального мира, в котором они почти не живут.

– В этом ты прав. Мы теряем связь между поколениями. В нашем реальном мире появился новый конкурент в образе виртуального мира с ложными идеями для молодых, ещё не опытных подростков, жёстко заменив своим влиянием дипломированных воспитателей, учителей и прочих грамотных наставников. Вместо того чтобы помочь подростку преодолеть психологический барьер в его неокрепшем ещё организме, они толкают его на страшные поступки, ради получения себе лайков от посетителей этих ущербных сайтов.

Епифаний немного подумал и продолжил: – Есть много методик аутотренинга для расслабления и отвлечения людей от тягот, выпавших им в реальной жизни. Это умение использовать своё воображение, забывая про свои изматывающие передряги с окружающими нас людьми. Это в общем-то своего рода медитация, которая освобождает от постоянного роя блуждающих мыслей. Точно так же, мы должны уметь самостоятельно освободиться от чужих, пропагандистских мыслей из телевизора и прочих современных гаджетов, которые нас уводят к определённым, и только им необходимым целям.

– Да. Мне это знакомо не по наслышке. Сегодняшняя молодёжь подвержена такой эмоциональной нагрузке, что для снятия её стали применять синтетические препараты. Современный мир предлагает всё что угодно и с доставкой в руки. Одни делают на этом деньги, а другие теряют свою собственную жизнь, не успев понять зачем она ему досталась.

Только теперь Никита услышал шаги за своей спиной и дразнящий, тонкий запах жаренного мяса. Похоже было, что пока они сидели под дубами, Матфей и его помощники успели приготовить что-то явно вкусненькое. Оглянувшись на шаги, он увидел Василису с раскрасневшимся лицом, и пятнышком сажи на левой щеке.

– Ну что, теоретики? Все глобальные вопросы обсудили? Она положила на край стола полиэтиленовую, полупрозрачную скатерть, свёрнутую в рулон и махнув рукой, показала, что пора убирать со стола все их книжки и тетради. Епифаний быстренько собрал свои черновики и, подняв их над столом, дал возможность разложить скатерть. Никита ничуть не раздумывая, подхватил край этой плёнки и с особенным усердием стал растягивать её вдоль стола, пытаясь угодить капризной Василисе. Она напоминала ему его сестру Ксюху, которая тоже была смазливенькая и немного капризная.

Именно поэтому всех хорошеньких девушек, он однозначно считал капризными. Видимо они с детства привыкли к тому, что их все любили и баловали, давая им повод капризничать, тем самым заставляя всех идти у них на поводу. Василиса, глядя на то как Никита неуклюже расправляет скатерть, засмеялась и подойдя к нему вплотную, прижавшись к его плечу своей упругой как мячик грудью, стала оттягивать угол скатерти, небрежно махнув на Никиту своей ладошкой, дав понять, чтобы он не мешал ей наводить порядок.

Но Никита и без её жеста уже оторопел от такого прикосновения к его плечу, покрывшись лёгкой испариной, а затем медленно, даже немного растерянно, присел на край лавки. Василиса же, скосив на него свои игривые глазки, слегка улыбнулась, видя как он растерялся и с чувством гордости от своей победы над ним, – уверенно пошла обратно к своим коллегам по кухне. – Совсем не пуганный ещё, – подумала Василиса, отходя от стола, счастливая от своего поступка с проверкой Никитки на его опытность общения с девчонками.

Через пять минут стол был уже накрыт как на свадьбу и оставалось отведать немного коньячка, салатиков и прочих прелестей собранных на столе, включая сюда и шашлык, как главное и заказное блюдо от Матфея. На протяжении всего позднего обеда Никита был немного растерян и всё время украдкой смотрел то на Василису, то на Виктора и не знал, как себя вести, когда его взгляд встречался с её взглядом или с Виктором. Зато Василису явно распирало от гордости за свою победу над этим парнишкой, который капитулировал перед ней окончательно!

Закончив застолье, все дружно хвалили господа Бога за такое угощение и поваров за их старания и большие таланты в приготовлении изысканных блюд. Время уже близилось к вечеру; солнце неминуемо приближалось к горизонту, честно отработав свою миссию на небесном своде. Никита засобирался домой, поблагодарив хозяев за тёплый приём и за их угощения. Епифаний не стал его задерживать и в свою очередь поблагодарил Никиту за его посещение их скромной обители, пригласив Никиту к ним в гости в ближайшее время, если у него будет желание пообщаться с ними. Затем они обменялись телефонными номерами, на тот случай если возникнет желание прийти в гости или мало ли для чего ещё.

Оглянувшись на обитель, Никита увидел, как Виктор и Матфей несут какой-то большой, брезентовый рулон в сторону их стола. Как оказалось, это была четырёхместная палатка шатрового типа. Епифаний, видя удивлённый взгляд Никиты, пояснил ему, что это обычный ритуал; когда Виктор приезжает к ним со своей племянницей на два или три дня. А так как мест в домике мало, то они привозят с собой палатку и в ней спят. Но самое главное было то, что Никита услышал сам не ожидая того, что Василиса – это племянница Виктора! Душа у него плясала козликом, он сиял от счастья и был уже где-то на седьмом небе от такого известия! Он предложил свою посильную помощь в установке этой, уже такой хорошей палатки и уже такому хорошему Виктору, но тот вежливо отказался, продолжая расстилать свою ночлежку. А узнав, что Никита засобирался домой, он в свою очередь попросил Никиту подождать немного, чтобы отвезти его домой на своей машине.

Пока Никита расшаркивался в своих благодарностях, к ним подошла Василиса, стоявшая в стороне, и очень уверенно сказала: – Ну да. Вы оба молодцы. Сначала пьют коньяк, затем садятся за руль, а потом дети растут беспризорниками! Уж если кто и не пил, – так это я. Вот поэтому, я могу отвезти его домой, а заодно немного отвлекусь от мирской суеты в общении с наставниками, если Никита не против такого варианта? – сказала она и внимательно посмотрела Никите в лицо.