скачать книгу бесплатно
Дай мне клятву, что с пришедшим ты не вступишь в смертный бой".
Объявил он: "Я по чести повстречаться с ним хочу,
И клянусь своей луною, той, которую ищу,
Что ничем того скитальца никогда не огорчу,
Взором любящим отвечу я очей его лучу".
Встала дева и явилась к Автандилу без тревог,
Объяснила, что желанный благосклонен и не строг;
Как луну, для озаренья, в горный вывела чертог.
Тариэль, его увидев, уподобить солнцу смог.
Тариэль навстречу вышел. Стало два, подобных дню.
Стлался отблеск по долине и по горному гребню.
Их, стройнейших, даже с пальмой самой стройной не сравню.
Как семи светил сверканье рос огонь, прильнув к огню.
Не стесняясь незнакомством, обнимаются они.
Зубы, розу разрывая, мечут молнии огни.
Целовались и рыдали – был огонь огню сродни, -
Янтари теперь, где были прежде яхонты одни.
Обернулся юный, руку Автандила взял рукой,
Сели рядом и рыдали, слезы их лились рекой;
И Асмат их утешала речью дивною такой:
"О не плачьте, солнца в небе не окутывайте мглой!"
Нежный розан Тариэля легким инеем покрыт.
Молвил: "Пусть твои скитанья твой рассказ мне озарит!
Кто ты, друг, куда идешь ты, где страна твоя лежит?
Я не светом лишь покинут, даже смертью позабыт".
Автандил ему ответил, красноречием богат:
"Слушай, лев, меня, пришельца, нежно встретивший, как брат.
Я – араб, в стране Арабской все дворцы мои стоят;
Я любовью уничтожен, буйным пламенем объят.
Моего владыки дщерью я томительно влеком,
И сама она в державе именуется царем,
Видел ты меня бесспорно, хоть со мною незнаком.
Помнишь, ты рабов могучих истребил одним бичом?
Ты, скитающийся в поле, был замечен за рекой,
Господин мой рассердился, мы погнались за тобой;
За отвергшим приглашенье понеслись рабы гурьбой,
Ты окрестности окрасил кровью алою людской.
Рассекал людей ты плетью, не оружием стальным.
Царь погнался, но напрасно ты, чудесный, был гоним.
Перед нами ты сокрылся, словно бес неуследим,
Поразив исчезновеньем неожиданным своим.
Избалованный властитель, ставший мрачного мрачней,
Чтоб тебя искали всюду, разослал своих людей;
Не нашли нигде нашедших даже след ноги твоей,
А потом меня послала та, что пламени светлей.
Повелела: "Весть разведай про исчезнувший тот свет,
Твоему тогда я сердцу дам желаемый ответ!"
Без нее страдать велела в продолжение трех лет.
Нестерпимое терпел я, твой выслеживая след.
Я блуждал, тебя узревших в мире целом не узрев;
Вдруг нашел я тех, дерзнувших рассердить тебя, о лев.
Одного ты плетью ранил, и упал он, обомлев.
На тебя мне указали испытавшие твой гнев".
Тариэль тогда припомнил с аравийской ратью бой.
Молвил: "Помню, хоть и было дело давнею порой;
Воспитатель твой, как видно, на охоте был с тобой
Там рыдал я, вспомнив облик смертоносно-дорогой.
И зачем же был вам нужен я, столь чуждый и чужой?
Вы беспечно забавлялись, я рыдал, объятый мглой;
Чтоб схватить меня, послали вы рабов отряд большой,
Но, конечно, не меня вы – мертвых взяли вы с собой!
Оглянулся я, увидел, господин твой был за мной.
Как царя, его жалея, не коснулся я рукой
И избрал исчезновенье вместо дерзости иной;
Ведь подобен невидимке конь мой верный вороной.
Человек ни глаз зажмурить не успеет, ни моргнуть,
Как умчусь я, если встречный неприятен чем-нибудь.
Турок тех вдали увидя, не желал им зла ничуть,
Поплатились, потому что мне пресечь посмели путь.
Ныне ты пришел на благо, милый взору моему,
Станом равный кипарису, ликом – солнцу одному.
Ты измучился безмерно, в этом я тебя пойму,
Нелегко найти безумца, богом брошенного в тьму".
Автандил сказал: "От мудрых ты хвалы достоин всей,
Что ж меня превыше меры славишь ты, кто всех славней!
Ты – любимый облик солнца, блеск небесных областей,
Изменить тебя не властны слезы, сколько их ни лей!
Этот день забыть заставил всё затмившую во мне,
Я служить тебе намерен, твой отныне я вполне.
Яхонт радостней эмали и прекраснее вдвойне.
Быть с тобой до смерти жажду, мир оставлю в стороне!"
Тариэль сказал: "От сердца твоего мое в огне,
Чем за дружбу отплачу я, что питал наедине?
Ведь любовнику любовник посочувствует вполне:
Разлучать тебя с любимой не приличествует мне.
Ты во славу господина своего ушел за мной,
Нелегко меня нашел ты, трудолюбец и герой,
О себе мне что поведать? Путь зачем влачу земной?
Коль скажу – огнями вспыхну, лягу легкою золой!"
Изрекла Асмат: "Слезами не потушишь ты огней;
Как просить мне изложенья жгучей повести твоей!
Ты воителю, как видно, света белого милей;
О причине ран узнавший врач их вылечит верней!
О тебе узнать старался, исторгал моря из глаз;
Как могла я твой чудесный пересказывать рассказ?
Если он про всё узнает, это будет в добрый час.
Чую я, что осчастливить провиденье хочет нас".
Страстью в пепел обращенный, призадумался; потом
Он сказал Асмат: "В скитаньях долгих были мы вдвоем,
Как не знаешь, что спасенья нет в мучении моем?
Но и этот витязь юный, плача, жжет меня огнем".
Молвил юноша: "Кто брата иль подругу обретет,
Ради них да не страшится пасть под бременем забот!
Как спасет одних создатель, коль других не обречет?
Хоть умру, но всё, что было, расскажу тебе вперед".
Он Асмат сказал: "Воды мне подносить не позабудь,
Если в обморок паду я, обмывай мне ею грудь,
Если мертвого увидишь, доброй плакальщицей будь
И сама могилу вырой, где бы мне навек уснуть".
Обнажил он грудь, уселся, приподняв свои плеча,
Как заоблачное солнце не бросал еще луча,
Уст еще открыть не в силах, он, зубами скрежеща,
Глубоко вздохнул и, плача, громко крикнул сгоряча.
Причитал он: "Дорогая, не найти твоих дорог!
О, надежда, жизнь и чувство, сердце, полное тревог,
Насажденное в Эдеме кто срубить алоэ смог?
Опаленного стократно, как огонь меня не сжег?"
СКАЗ 5
ТАРИЭЛЯ ПЕРВЫЙ РАССКАЗ О СЕБЕ, АВТАНДИЛУ ПОВЕДАННЫЙ
"Я хочу, чтоб со вниманьем ты в рассказанное вник,
В то, что я едва заставлю выговаривать язык.
От которой стал безумен, безутешен, бледнолик,
Та вдали, а я, скорбящий, кровью плачущий, поник.
Всем известно, что царило в Индостане семь царей,
Парсадан шесть царств индийских сделал вотчиной своей;
Был царящий над царями всех богаче и щедрей,
Станом – лев, а ликом – солнце, побеждал других вождей.
Был седьмым царем отец мой, устрашитель вражьих стран.
Не таясь, вступал в сраженье мой родитель Саридан.
В царство враг войти боялся, был он ждан или неждан,
И охотой услаждался царь, удачей осиян.
Но свобода надоела, стало сердце тосковать,
Он сказал: "Врагов привык я отражать и поражать,
Отовсюду их отбросил, и велик мой пир опять.
Что ж, отправлюсь наше царство Парсадану передать!"
И тогда же к Парсадану он гонца послать велел,
Поручил сказать: "Ты целым Индостаном овладел;
Силу сердца твоего я днесь изведать захотел,
Пусть же верной службы слава мне достанется в удел!"
Парсадан веселый молвил: "Пусть на пир все поспешат",
Саридану весть отправил: "Славлю бога многократ,
Ибо, в Индии мне равный, царь ко мне явиться рад.
Приезжай, тебя я встречу, как родитель и как брат!"
Амирбарством и уделом был отец мой наделен;
Там амиром-спасаларом амирбару быть – закон.
В этой должности высокой славы всей достигнул он.
Амирбар царю подобен, только цезарства лишен.
Царь с отцом моим достойным обращался, как с ровнёй,
Говорил: "Тебе подобных нет в державе ни в одной".
Шел он в бой, – с мольбой о мире шли враги наперебой.
С ним настолько я не сходен, сколь со мною кто иной.
Были царь с женой бездетны, труден был их жизни путь,
Неутешно горевали, и в тоске сжималась грудь.
День пришел, и я родился – день несчастный проклят будь!
Царь сказал: "Взращу, как сына, нам не чуждого отнюдь".
Я, четою царской взятый, к царской пышности привык,
Для господства был воспитан, чтоб над войском стал велик;
Мудрецы меня учили по велению владык.
Стал я львиной силой славен, словно солнце светолик.
