скачать книгу бесплатно
– У Гусинского…
– Езжай к нему завтра и пошли его нахуй.
– Как?!!!
– Ротом. Выпей хоршенько, приди и скажи ему вы, мол, Вова Ляксандрыч, мудак-с. Я вас на херу вертел-с.
– Зззачем?
– Затем, что когда тебя его охрана отпиздит и на улицу вышвырнет, Мага огорчится сильно. И в тебе разочаруется. Поймет, что ты-ишак. А за парнокопытное он со мной воевать не станет. Выкуплю твою тупую тупую башку за недорого.
– Но я после этого в бизнесе-покойник!
– Ты уже по жизни покойник, Лева. Трупное окоченение мозга уже началось, гляжу. Ты понял что делать? Или повторить?
– Понял. Это poison pil называется.
– Что?
– Отравленная Пилюля. Снижение привлекательности актива при угрозе враждебного поглощения.
– Малый ты не дурак Лева, но и дурак немалый. Смотри, какие умные слова знаешь. И как тебя в такой блудняк занесло?
– Но они говорили…
– Мага? Какая хуй разница что он говорит? От него ж могилой за версту несет. Ладно, беги напиваться, умник.
Все вышло по-Митяеву. У Гусинского Лева с перепугу аж перебощил чутка. Тряс естеством перед столпом экономики и даже на кураже ему жопу показал. Глумился.
Говорят, даже сорвал очки с разинувшего клюв гуся и водрузил их себе на детородное с криком- «Ща я тебе, Вовик, твой портрет покажу!». Помощник Левин говорил, что вышло очень похоже.
Из за чего его выкинули прямо с крыльца на середину проезжей части. Мага, что выбирал в кабанчики евреев за трезвость и адекватность сменил свое мнение о людях Книги.
И радостно уступил алкаша-вуаериста Мите. Тем более, что Лев вошел а пике и выходить из него не собирался. Бухал не просыхая. А когда в запой идет дилетант-это всегда зрелищно. Танцы с бубнами. Со скандалами, милицией, КПЗ и прочими атрибутами веселья. Иногда самое умное- вести себя наиболее глупо.
Митяй сдал его в больничку на промывание, набил морду для приведения в чувство и пристроил к делу. Лева заведовал его финансами.
Как ни странно, но Лев Моисеевич в результате дефиле у Гуся даже поднял свою репутацию у коллег до «продвинутого». Многим хотелось подмигнуть Владимиру-свет-Александровичу карим глазом, да потрясти перед его мясистым носом своей одноглазой змеей, но удалось-то только Леве.
В Митином окружении Лева был вечной мишенью для подколов.
Митяй так и говорил- «Не ссы, Лева, мы тебя никому в обиду не дадим. Сами тебя мучить будем!»
Шуточки были не то что бы очень добрые. Поехали как то отдыхать всей толпой.
В Турцию. В отеле Митяй окропил Левин матрас морской водицей. И присобачил два провода к нему. Провода вывел к себе в соседний номер. Дождавшись, когда кривой Лева упал в койку- вставил проводки в розетку.
Левин истошный вой слышали во всех корпусах отеля.
На крики прибежала охрана.
(Митя вытянул провода)
– Что случилось?
– Да хуй его знает! Привиделось во сне что-то!
Проходит 5 минут. Леве опять снится страшный сон.
…
Через год Лева женился. Супруга была на голову его выше и на полцентнера тяжелее. Призерка международных соревнований по толканию ядра. Мастерица спорта международного класса. Братва охуела. Сами они были из спортсменов, но по сравнению с Валей являлись дворовыми разрядниками. Она-то «под гимном стояла» -то есть на пьедестале, а они так… чемпионы районные. С гимна, кстати, мое знакомство с Валентиной и началось. На высокой патриотической волне.
Новобрачную я впервые узрел на праздновании Нового Года. Тугомясая такая, очень сообразная, с чарующим взором вологодской коровы на мокром лугу.
Сидим, отмечаем. Куранты, ура!, С Новым Годом, чтоб хуй стоял и деньги были, выпили-сели. Тут Гимн. Ну нет у меня привычки стоять по стойке «смирно» при исполнении стихов Михалкова. Тут неведомая сила поднимает меня с соседом ввысь. Оппаньки!
Поворачиваем бошки-то Валя держит наз за шкирки, как обделавшихся кутят.
– Я «под Гимном стояла» – сиплым басом сообщает нам новобрачная. И вы постойте, мальчики.
Такой хуй откажешь.
Но я попробовал.
– Знаешь, Валя, премьер министр Израиля Бенджамин Нетаньяху, человек, что много сделал для своей страны.
– Что именно?
– Всего не перечислить, но, например, когда он в составе группы брал самолет, захваченный палестинцами-то первый входил в салон. А это почти верная смерть.
– Достойно, но это тут причем?
– А при том, Валя, что при всем его несомненном патриотизме, я не думаю, что…
– Что при звуках «Семь-сорок» Беня этот сразу засовывает большие пальцы рук за жилетку- заканчивает мою мысль Митяй.
Стол воет от хохота.
– Какое мне дело до вашей Жидовии? -тупит Валя.
– Нашей? Она теперь и твоя тоже! Лева-то твой, гражданин чего? Так что ты, Валя, теперь пособница изменника Родины. Учись еврейским пляскам. и «Хавы нагилы»
слова учи.
– О как. Дожила. Ладно, хуй с ней, с этой родиной. Выпьем.
…
При всех своей простуженности на голову, Валентина обладала своеобразным чувством юмора. Например, как то народ поинтересовался-мол, как у них там все. В интимном плане. При такой разнице в габаритах.
– А мы это на табуретке делаем!
– ?
– Ну ставлю мелкого на табуретку и вперед!
– А зачем?
– Для контрацепции.
– ?!
– А как вижу, что глаза закатывает, я из под него табуретку вышибаю!
…
Летом братва с Левой и Валей поехала на юга. Опять Турция. На пляже братве стало скучно. Взяли в аренду катер. Покатались на банане. Не. Все равно скучно.
Лева полез в воду. Стоит, ежится, яйца полощет. Митя задумывает очередную пакость.
Один злодей отвлекает Леву разговорами. Второй, плывя под водой, аккуратно окружает жертву петлей от троса, что крепится к катеру. Есть! Ничего не подозревающий Лев находится в центре петли. В мутной воде веревку не видно. На старт! Катер срывается с места.
Петля захлестывает Левину тушку и весь пляж наслаждается зрелищем визжащего Левы, что на дикой скорости летит за катером. «Охота на крокодила на живца» в чистом виде. Братва катается по песку. Митя врубает в магнитофоне заранее припасенную кассету с «Хавой Нагилой». На весь пляж.
И тут встает Валя. В ярости. ЕЕ МАЛЕНЬКОГО ОБИДЕЛИ?!!! ПИЗДЕЦ ВАМ, ТВАРИ!!!
Первые двое юмористов словили нокаут, даже не перестав веселиться. Так и лежали в отключке, счастливо улыбаясь. Остальные бросились врассыпную. С разным успехом.
Подобная медведице, Валентина умудрилась догнать и опиздюлить половину сообщества. Шобла с перепугу скакала по пляжу, снося зонтики и шезлонги. Все это под «Хаву нагилу», что придавала происходящему вид некоего обрядового танца. Под эту зажигательную мелодию даже пизды получаешь как-то ритмично, вприсядку. Очевидцы утверждали, что это было эпический перепляс. Разгневанная амазонка, пританцовывая, устроила Калидонскую охоту на братьев Диоскуров. Разнесла весь пляж. Гнала братву полкилометра.
Говорят, в том отеле турки больше не поднимали вопрос, почему, мол, вы, русские своих баб распустили.
Еле утихомирили. Сообразительный Митяй приволок Леву, тот еле-еле оторвал ее пальцы от шеи хрипящего Толи. Следы ее рук на Толиной вые остались на месяц.
Братва охала и морщилась до конца отпуска. Но Леву с тех пор никто не обижал.
Кроме жены.
Веселый разбойник
Пуритане часто зовут меня бандитом. Ошибочно, кстати. Впрочем, их обвинения схожи по информативной наполненности с воплями приподъездных старух.
А там «убийцей Кирова» и «врагом народа» можно было стать за ненадетый пионерский галстук, ежели у конвойной бабки желчь разыгралась.
На самом деле к силовым попрошайкам я относился крайне негативно. Деятельно недолюбливал. То есть, если открывалась возможность безнаказанно подставить босяка под молотки, то никогда не отказывал себе в таком удовольствии. Выходил из образа порядочного человека ибо тот, как известно:
1. Ради малой выгоды большой гадости не сделает.
2. Если и делает гадости, то без удовольствия.
Я же, напротив, гадил братве совершенно бескорыстно и с истинным наслаждением.
Но нет правил без исключений. Было среди общего гнусного стада несколько типажей, к коим я относился с искренней симпатией. Беда в том, что стоит кому меня рассмешить-и я прощу юмористу что угодно. А некоторым персонажам из братвы и Никулин позавидовал бы. Прирожденные комики.
Писал я как то о подобном клоуне-Пузырь его звали. Продолжу о нем же.
Познакомились мы в ЦДХ, но поначалу я не оценил красавца. Обычная пьянь с первого взгляда. Но нет. Необычная.
Как то оказался на проводах в край вечного получалова очередного павшего. Отмазаться не удалось-пришел в бар, а там все с суровыми лицами и гвоздиками. Блять. Попил вискарика, называется.
И отказать нельзя-потом сто раз помянут. Похуй, что я рожу нового обитателя Валгаллы пару раз видел. Типа, святое дело. Отдать долг памяти герою. Угу. Теперь всю ночь глядеть на эти рыла, слышать рассказы в стиле «знаете, каким он парнем был? (конечно знаем! гондоном и мудозвоном редкостным), клятвы об отмщении, которые поутру все забудут. Главное, всем на покойника болт положить, но ритуал блюдут свято.
Кладбище, «аллея героев», дождь, слякоть, менты снимают массовку из машины-в общем обстоятельства радуют. Все вежливо матерятся вполголоса из уважения к усопшему. Несколько оживила обстановочку драка двух верных подруг покойника, что с визгом когтили друг дружке морды в опасной близости от могильного среза.
Я втайне надеялся, что скользящие в грязи скорбящие валькирии таки ебнутся к милому в яму. Оглянулся на зрителей, м-да, не я один мечтал об этом. Как и о последующем закапывании неутешных спутниц воина, согласно древней традиции. Но не склалось. Марух растащили и опять вокруг воцарилось мокрое уныние. Но ненадолго. Слева прорезался какой-то неуместно веселый баритон.
– Ну нихуя Коле почет оказали! Он бы сам охуел себя на таких похоронах увидев. Ты на гроб посмотри! Дерево, позолота, все дела! Тыщ 5 грина не меньше. С учетом того, что покойный все больше в рваном Адидасе с чужой жопы рассекал и на бухло денег клянчил, он круто поднялся после смерти!
В толпе послышались смешки.
– Небось десятку зелени на проводы этого долбоеба потратили, не меньше -продолжал неведомый оратор. Охуеть! Коля таких денег сроду не видел. Да лучше бы ему при жизни половину дали, он бы булочную купил и вся воровская идея ему б и в хуй не уперлась!
Кто то уже давился со смеху. Я протиснулся поближе.
– Ебануцца, лапти гнутцца -веселился Пузырь – черта хлопнули 500 долларов не поделив, а чтоб закопать -в такие расходы влезли. Николай на один вон тот венок мог бы полгода квасить, на улицу не выходя. Он парень неприхотливый был, пока живой- шмурдяком довольствовался, не то что сейчас. Вон, такому солидному, в костюме, с бабочкой денатурат предложить неловко. Эдакий покойник небось Chateau Mouton Rotschild небо полоскал. А живой Коля попроще был- плодово ягодным залпировал, не брезгуя.
Скорбящие откровенно покатывались от хохота. Особо выделялся из общего хора визгливый смех труповых подруг суровых.
– Ладно, хуй с ним, с Колей. Как говорится, «Помер Максим, да и хуй с ним, положили его в гроб, и мать его еб!» Анекдот вспомнил. (Толпа повернулась слушать, напрочь забыв о предмете встречи).
Хоронят лаврушника-законника. Гроб как у Коли, венки братва-все как тут. Стоят, ждут его другана, такого же жулика. Тот появляется, бухой в жопу, вся морда в белом порошке, с двумя блядями на шее.
Стряхивает шалав, падает на колени и воет:
– НЭЭЭЭЭЭЭЭТ!!!! ГИВИИИИ!!!!! ВСТАВАЙ!!!!
Рыдает и орет:
– ГИВИ, ВСТАВАЙ! Я ПЫРИВЕЗ ТИБЕ БЛЯДЕЙ! ВСТАВАЙ ГИВИ, ЕБИ ИХ!
Катается, рвет на себе одежду.
– ГИВИ! Я ПИРИВЕЗ ТИБЕ МАРАФЭТ! КАК ТИ ЛУБИШЬ! ВСТАВАЙ, ГИВИ, ЗАНУХАЙ ГРАММУЛЮ!!!!
Бьется головой о землю.
– ГИВИ!!!! Я ПЫРИВЕЗ ТИБЕ КОНЬЯК!!! ВСТАНЬ. ВЫПЕЙ С КОРЕШАМИ! ЧИТО ТИ ЛЕЖИШЬ?!!!
