скачать книгу бесплатно
– Ты думаешь, что этот дикарь поддается дрессировке? – император недоверчиво хмыкнул – Ну, хорошо. Бери его. После Игр приведи ко мне. Послушаю, что он расскажет.
Антал больше не обращал внимания на происходящее вокруг. Он подбежал к Лугу. Тот был жив и только слабо постанывал.
Северянин склонился над меоссцем и услышал позади скрип песка. Он выпрямился и, обернувшись, увидел перед собой Молоха с группой драгонариев.
– Проводи его в Школу Меча, Салег – отдал начальник гвардейцев приказ воину с открытым, мужественным лицом – и скажи всем, чтобы не трогали новичка, если не хотят меня разозлить.
Салег кивнул и предложил юноше пройти.
– Мой друг тоже заслужил свободу – отозвался Антал и помог Лугу подняться. Меоссец поморщился от боли и схватился за ребра.
– Хорошо. О нем позаботятся лекари – сказал Молох и добавил – А с тобой, юноша, мы поговорим после Игр.
Антал ничего не ответил и, поддерживая астролога, в сопровождении драгонариев покинул Арену Смерти.
Молох смотрел ему вслед и задавался одним вопросом – Что его так смущало и тревожило в золотоволосом варваре? Едва взглянув на человека, который пытался убить его, Страж испытал несвойственную ему робость. Он не захотел подвергать юношу пыткам и просто отправил его умирать на Арену. Был так даже добр, что приказал переодеть наемного убийцу в нормальную одежду. Он посчитал, что парень заслуживает достойной смерти. Но варвар оказался превосходным воином. Удивительно, что он не убил его пьяного вдрызг тогда, в «Золотом чертоге»
Молох принял неожиданное даже для себя решение сделать варвара гвардейцем императора и сейчас думал – а не погорячился – ли он со столь поспешным шагом?
Погруженный в тяжелые раздумья, Молох покинул Арену, с которой служки убирали трупы, засыпали толченым мрамором лужи крови. Вскоре Арена Смерти вновь призывно засияла, с нетерпением ожидая новых жертв.
Глава 17
– Я тебя правильно понял?! Ты, старик, все точно перевел?! – в погруженном в полумрак Зале Приемов, грозовым раскатом прокатился гневный голос Повелителя Верхних земель.
Рогон, точно стервятник, нацелившийся на добычу, поддался вперед, рассматривая стоявших перед ним послов сакров. Оплывшее лицо императора было озарено зловещим отблеском кровавого рубина, пульсирующего над изголовьем трона.
Молодой сакр что– то сказал толмачу. Чудаковатый старик, не сводя взгляда с рубина, перевел:
– Тимор огорчен и озадачен. Он не понимает, чем расстроил императора. У него и в мыслях не было обижать Повелителя.
Рогон взвился на троне.
– Обидеть?! – взвизгнул император и повернулся к Молоху, стоявшему позади трона – Ты слышал, что говорит этот варвар?!
Страж окинул ледяным взглядом массивные фигуры пятерых сакров. Нахмурился и положил руку на рукоять меча, столкнувшись с насмешливым взглядом посла. Он словно заглянул в глаза волку, готовому вцепиться в глотку. Молох бросил взгляд на тайную комнату. Хорошо, что он подстраховался.
Рогон тем временем взял себя в руки. Он с презрением взглянул на сакров.
– Значит, вы предлагаете мне свою дружбу? О, как я польщен! – ядовитый сарказм прямо сочился с губ императора – Отлично! Вы не хотите моего покровительства и даже отказываетесь от помощи в борьбе с другими племенами. Вы хотите уважительного отношения к себе – император усмехнулся и откинулся на спинку трона – У нас есть одна притча. Однажды сорока увидела, как орел унес в небо овцу. Подумала глупая птица, что может такое и сама проделать. Подлетела к отаре и схватила барана. Это видел пастух. Он подбежал вместе со своим детьми к барану и увидел сороку, запутавшуюся в его шерсти. Когда дети спросили пастуха, что это за птица такая, он со – смехом сказал – По виду это обычная сорока. А вот она думает, что орел.
Дождавшись, когда толмач переведет его слова, он нетерпеливо спросил:
– Ты все перевел? Варвар понял мою мысль?
Толмач остро взглянул из–под седых, кустистых бровей. Посол что – то ему неторопливо говорил.
– Он сказал – твой намек ему ясен – стал переводить старик – Но пусть не думает Повелитель, что сакры похожи на глупых птиц. Сам бог войны Таран считает их своим детьми. Он радуется, когда сакры обнажают мечи. Но наш вождь не желает с вами войны. Он готов предложить свою дружбу и просит разрешения поселиться небольшой части нашего народа в любом уголке вашей империи. У нас оскудела земля. Впереди сакров ждет голод и смерть. Поэтому мы будем признательны тебе, если ты разрешишь переселение.
– Другими словами вы хотите осесть на плодородных землях и все это за спасибо? – лицо императора было мрачнее тучи – Тебе не кажется сакр, что вы испытываете мое терпение?
– Мы можем заплатить шкурами и золотом – был ответ Тимора.
– Передай своему вождю мои слова. Мне не нужны ваши блохастые шкуры. Не нужны ваши жалкие подачки. Что мне нужно, то я сам отбираю. По праву сильнейшего. И я решаю, кому быть моим другом или вассалом – император перевел дух и недобро улыбнулся – Скажу больше. Если твой коннуг не приползет ко мне на коленях и не признает своим повелителем, то все ваше варварское племя испытает мой гнев. Я доступно изложил?
В Зале Приемов наступила гнетущая тишина. Было слышно, как капает вода в водяных часах. Толмач не переводил слова императора. Лицо посла помрачнело и без его пояснений. Янтарные глаза Тимора полыхнули огнем. Неожиданно он заговорил на превосходном Едином языке:
– Как на небе светит одно солнце, так и у нас может быть один повелитель – наш коннуг. Никогда не властвовать чужаку над сакрами. И не боимся мы твоего могущества. Это у тебя император есть один выбор – или принять нашу дружбу или стать нам врагом. Ты сделал выбор! Это говорю я – Акрон! Сын коннуга Вормуга!
Рогон, выпучив глаза, застыл на месте. Наконец он обрел дар речи.
– Прикончить! – взревел Рогон.
На его крик из тайной комнаты выбежали пятеро драгонариев. На ходу они вытаскивали мечи из ножен.
Сакры образовали круг.
Драгонарии были готовы изрубить безоружных сакров на куски. Они с воплем торжества кинулись на безоружных северян. Варвары неожиданно выхватили кинжалы, которые прятали в длинных рыжих косах. Четыре стальных лезвия, брошенные с близкого расстояния не оставили шансов телохранителям императора. Гвардейцы повалились мертвыми на пол, пораженные в грудь.
Акрон прыгнул вперед и нанес оставшемуся в живых воину разящий удар кинжалом в горло. Воин захрипел и повалился к ногам сакра, забрызгав кровью его сапоги.
Сын Вормуга посмотрел на императора, вжавшегося в трон. Юное лицо Акрона исказилось в хищной улыбке.
– Получай, ряженый павлин! – лжепосол метнул кинжал в императора.
Молох едва успел закрыть императора своим телом. Кинжал, летевший в сердце императора, натолкнулся на кирасу из крепчайшей стали, которую Страж носил под плащом. С хрустом, кинжал отлетел в сторону, слегка оцарапав плечо Молоха.
Акрон злобно выругался. Он поднял меч убитого им телохранителя и шагнул на ступеньку, ведущую к трону. Его сакры тоже завладели мечами драгонариев и двинулись следом за своим предводителем.
– Стража! – закричал император.
Молох заслонил его и ждал нападение сакров с железным самообладанием.
– Не забудь про камень! – закричал Акрону толмач – он – же сакрский жрец Хэт.
Акрон кивнул и двинулся к Стражу. Но не успел он скрестить с ним мечи, как в Залу влетел большой отряд воинов. Они с криками бросились на сакров. Акрон развернулся.
– В круг! – зарычал он.
Сакры моментально образовали круг, в центре которого виднелась тщедушная фигура жреца.
Драгоны набросилась на жалкую горстку варваров. Зазвенела сталь. Мечи выбили искры. Послышались стоны раненных и гневные выкрики. За несколько минут бойни, уже трое драгонов и один сакр свалились мертвыми на пол. Акрон бросился на подмогу своим людям.
Сын вождя влетел в тесный ряд воинов императора, прорубив себе дорогу к сакрам. После его смертоносных ударов, на мраморные плиты Залы упали двое корчившихся в агонии воинов. Увидев рядом предводителя, сакры ободрились и даже потеснили врагов, которых было вчетверо больше.
– Чему я вас учил?! – закричал Молох, видя, что стражники потеряли пятерых – Не позорьте драгонов!
Страж прорвался сквозь кольцо своих воинов и отбил выпад в его сторону одного из сакров. Последовал удар по короткой дуге и лезвие его меча глубоко вонзилось в бок варвара. Сакр пошатнулся и упал в растекавшуюся по плитам большую лужу крови.
Акрон заскрежетал зубами.
Сбив в сторону клинок стражника, вонзил в его грудь по рукоять свой меч. И услышал за спиной предсмертный хрип. Сакр, прикрывавший его сзади, рухнул пронзенный несколькими мечами. Акрон закричал здоровенному сакру Троргу:
– Защищай Хэта!
Великан нанес страшный удар сверху и раскроив череп воину, вылезшему из строя. Акрон подхватил левой рукой еще один меч и бросился в атаку. Он обрушил на Стража вихрь смертоносных ударов. Молох с трудом их отразил. Юный Страж испытал к своему юному противнику нечто похожее на уважение. Сражаясь с силой и яростью дикого животного, сакр заставил его вспомнить все свое мастерство. Акрон был искусным меченосцем. Он оставил не одну вмятину в его кирасе. У сакра была поразительная реакция и быстрота разъяренной змеи.
Молох нахмурился. Акрон теснил его и рвался к ступеням трона. Туда, где находился перепуганный император. Но тут рухнул на пол еще один сакр с распоротым животом. В живых оставался Трорг и жрец. Громила – сакр отмахивался от наседавших от него драгонов, которых все прибавлялось. На звуки схватки, в Залу вбежало множество воинов.
Акрон понял, что все кончено. В пяти шагах от него белело ненавистное лицо императора. Снести ему голову мешал один лишь воин с каменным лицом и холодным взглядом. Акрон решил добраться до Рогона во что – бы не стало. Иначе его собственная гибель была бессмысленной.
Поднырнув под меч Стража, нанес вспарывающий удар снизу, под кирасу. Молох неуловимым финтом выбил меч из его правой руки. Акрон, изловчившись, ударил сверху вторым мечом, целя в открытую шею Стража. Тот едва успел увернуться. Обоюдоострое лезвие меча сакра лишь скользнуло по коже, оставив кровавую борозду. Краем глаз сакр увидел, как в его сторону устремилась группа воинов. Он оказался в западне. Оставалось одно – подороже продать свою жизнь.
Акрон спрыгнул со ступеней трона и, оскалившись, приготовился встретить врагов.
Поглощенные жаром сражения, бойцы не заметили, как в распахнутые двери забежала пятнистая гиена. Уродливое животное спокойно потрусило вглубь Залы. Лизнув из лужи крови, она побежала к трону. Лапы зверя мягко ступали по мрамору ступеней. Рогон, не отрываясь, смотрел в черные, выпуклые глаза чудовища. Ее смрадное дыхание коснулось его носа. Гиена оскалилась, точно улыбнулся злобный демон.
Император издал ртом невнятный писк и, вскочив на ноги, попятился к стене. Гиена запрыгнула на трон и, встав на задние лапы, потянулась к рубину. Страшные челюсти зверя сомкнулись на камне. Пасть гиены озарилась багровым светом. Гиена дернула мощной шеей и выдернула рубин из стены. Затем спрыгнула с трона и разжала зубы. Пылающий рубин с глухим стуком покатился со ступеней вниз. Драгоценный камень продолжил кувыркаться, пока не коснулся большой лужи крови.
Рубин издал оглушительный, раскатистый грохот. Сакры и драгоны замерли с поднятыми мечами. Камень полыхнул ослепительным огнем и окутался густым дымчатым облаком. Залу заволокло пепельным туманом, в котором невозможно было ничего различить. Женский, дикий хохот гулко прокатился под сводом Залы.
– Закрыть двери! Никого не выпускать! – кричал Страж, двинувшись сквозь туман и спотыкаясь о тела убитых.
Наконец густое облако рассеялось и все увидели, что Акрон, толмач и здоровяк Трорг исчезли из Залы. Вместе с ними пропала гиена и камень Тота!
– Что за дьявол! Где они?! – вскричал пришедший в себя император.
Молох вытер окровавленный меч о плащ убитого сакра.
– Боюсь, что мы упустили последнюю возможность избежать большой беды. Сакры вернутся – сказал он и прошел мимо группы драгонариев, которые последними прибыли к месту кровопролитной схватки.
Среди них был Антал.
Юноша стоял с обнаженным мечом в руке. Его лицо было искаженно от гнева и отчаянья. Он едва сдерживал крик разочарования. В синих глазах юноши сверкали слезы ярости. Убийца был у него в руках и вот, бесследно исчез! Его хранят темные силы.
– Пусть хоть все боги ада защищают тебя, проклятый выродок! Я отыщу тебя даже в преисподней! Клянусь, моя Лигия. Твоя душа успокоится или мне не жить на свете!– глухо пробормотал Антал и круто развернувшись, бросился к лестнице дворца.
Он бежал, а вдоль погруженной в лиловый полумрак длинной галереи толпились бесплотные призраки молодых воинов. Антал знал каждого и даже слышал их голоса, которые шептали ему вслед:
– Мы приветствуем тебя, брат. Помни, кто ты есть на самом деле.
Антал помнил. Вот только ожившие воспоминания жгли душу каленым железом. И облегчить боль могла лишь справедливая, беспощадная, кровавая месть!
Книга Вторая
Дитя Бури
Пролог
Леопард был ужасно голоден. Только это мучительное чувство, терзающее изнутри, как безжалостные маленькие челюсти муравьев – убийц, заглушило его страх перед мертвым лесом. В азарте погони за вепрем, он пересек зловонную реку и углубился в запретную чащу. Дикий кабан уже познакомился с его острыми когтями и теперь отчаянно пытался уйти от погони. Не разбирая дороги, он рванул бежать через кусты и буреломы. Леопард неотступно следовал за кабаном, жадно ловя ноздрями, исходящий от него густым шлейфом, терпкий запах крови. Хищной черной кошке оставалось сделать один смертоносный бросок, когда вепрь неожиданно вильнул в сторону и, смяв кусты увядшего чертополоха, вылетел на глухую полянку.
Внезапно, вспахав копытами влажный дерн, кабан резко остановился. Вепрь уставился налитыми кровью маленькими глазками в темную изгородь деревьев, обступивших поляну. Что– то жуткое, скрытое в лесу, испугало его больше, чем следовавший за ним по пятам леопард. А хищник уже влетел на полянку черным вихрем. Кабан взвизгнул и бросился бежать, но было поздно. В длинном грациозном прыжке, леопард обрушился сверху. Стальные клыки и когти глубоко вонзились в толстую шкуру вепря. Мощные челюсти сомкнулись на горле кабана. Последовала короткая, отчаянная схватка. Раздался отчетливый, как хруст сломанной ветки, треск сломанного шейного позвонка и последний шумный выдох умирающего зверя.
Леопард стал жадно рвать теплую плоть.
Сейчас, когда он, наконец– то, мог утолить свой дикий голод, древний инстинкт предков помешал ему насладиться плодами удачной охоты. Леопард почуял опасность. Зверь утробно заурчал и повел по сторонам крупной головой.
Это неприятное ощущение, заставившее его насторожиться, исходило от белесых клубов тумана, обступивших полянку. Угроза кралась из теней, укутавших мрачные, кряжистые дубы, чьи голые, переплетенные сучья, казалось, шевелились и издавали злобное шипение. Серо– зеленый мох, свисающий с деревьев, под легким порывом ветра принимал причудливые фигуры таинственных существ, которые блуждали ночами по болотам, распугивая все живое в лесу. Над омертвелой кроной деревьев возвышалась серым гранитом башнеподобная гора.
Леопард схватил добычу в зубы и побежал верх по тропе, круто взбиравшейся меж деревьев к подножию горы. Оказавшись на вершине каменистой гряды, зверь приблизился к темному провалу, зиявшему в гранитной скале. Здесь он решил подкрепиться. Но сильно просчитался. Опасность стерегла его и сейчас.
Леопард выпустил из пасти мертвого вепря и зарычал. Короткая шерсть на загривке зверя встала дыбом. Леопард почуял смрадное дыхание смерти. Его тонкий слух уловил шорох внутри пещеры. Что– то жуткое и неотвратимое двигалось в его сторону!!
Леопард припал к камням, напружинил мощные задние лапы, готовясь к смертоносному броску. Он был готов яростно сражаться за свою добычу с кем угодно. Пусть даже с самим Хозяином леса – Черным Баа.
Янтарные зрачки зверя остро блеснули, когда он увидел того, кто вышел из пещеры.
Леопард заворчал, обнажив в оскале громадные клыки. Явное предупреждение не смутило странное существо, так омерзительно пахнущее тленом, гарью и смертью. Оно неспешно двинулось к зверю. Расстояние между ними неумолимо сокращалось.
Глава 1
Яростный порыв ветра, долетевший со стороны океана, сотряс хлипкие, плетеные стены хижины, затерянной между скал. Казалось, сам Аквилон – бог северного ветра, проверяет мощь копыт своего буйного жеребца. Задувает расшалившийся старик в многочисленные щели, поднимая к прокопченным балкам клубы сизого дыма от Священного костра, горевшего в хижине день и ночь. Жрец Саумор прислушался к грохоту по соломенной крыше, сердитому треску чадивших поленьев, к заунывному вою ветра, к которому присоединялось мерное бормотание двух жрецов – его младших братьев.
Саумор был высоким, костистым стариком с длинными белыми волосами и, сплетенной в мелкие косички, седой бородой. Его лицо, озаренное багровым светом пламени, было гладким и матовым, точно кость лесного зубра. Карие глаза не потеряли свежести молодости и сверкали из-под густых бровей остро, как заточенные лезвия мечей. От всей его величавой фигуры, закутанной в серый холщовый плащ до пят, исходила скрытая тугая сила.
Взгляд жреца был устремлен на женщину, которая извивалась и корчилась на вылинявшей шкуре белой лошади в Круге Очищения, сложенного из горящих лучин, своим видом напоминавшим кубики прозрачного горного льда. Восковое лицо одержимой, с закатившимися зрачками, походило на маску злобного демона. Хромистый подол ее темно– коричневого платья высоко задрался на бедрах. Широко расставив в стороны крепкие, смуглые ноги, она низким хриплым голосом поинтересовалась у остолбеневших жрецов:
– Как вам я? Может, порезвимся?
Увидев округлившиеся глаза бедных стариков, она рассмеялась.
– Ха– ха– ха! Трухлявые сморчки. Вам даже с паршивой овцой не в силах совладать!
На это оскорбление жрецам нечего было ответить.
Тиу и Эльд – так звали двух младших Хранителей, старательно отводили глаза от страшного, перекошенного лица одержимой и истово бормотали молитвы. Крики женщины разбудили старого ворона, который дремал, сидя на балке, поддерживающей крышу хижины. Большая птица открыла глаза и нацелила черный, блестящий клюв на голову одержимой. Тук, всей своей вороней душой, люто ненавидел злобных демонов – гарфов, приходящих из Сумеречного мира.
Саумор растер в бронзовой ступице сушеный корень живца – цветка и подал знак братьям. Они крепко связали веревками руки женщины, которая извивалась, точно прижатая к каблуку змея.
Саумор высыпал себе на ладонь зеленоватый порошок и направился к одержимой. Нужно было торопиться, пока не наступило темное время суток, когда гарфы обретают большую силу и власть над телами людей.
Женщина тем временем перестала сопротивляться и притихла. Она лежала омертвевшая, с закрытыми глазами и лишь тяжелое, сиплое дыхание срывалось с ее посиневших губ. Когда Саумор склонился над женщиной, она внезапно открыла черные, бездонные глаза и рывком разорвала веревки, стягивающие ей руки.
С необычайной легкостью, она отшвырнула от себя жрецов и бросилась на Саумора. Она сбила его с ног и, усевшись сверху, вцепилась скрюченными пальцами в горло жреца. Саумор попытался бороться, но одержимая была исключительно сильна и не собиралась выпускать из стальных тисков свою жертву. Склонившись над задыхающимся стариком и обдав его трупным запахом разложения, женщина прорычала:
– Ничтожный червь! Как смеешь, сдерживать нас?!– и мерзко улыбнулась, видя попытки жреца произнести заклятие защиты.
– Не старайся. Твои жалкие боги, не помогут тебе, глупый старик! Они не в силах помешать тем, кто указал нам путь. Повелители скоро будут здесь! Вот когда начнется веселье! Ха-ха– ха!
