скачать книгу бесплатно
– На этом острове испокон веков обитало двенадцать племен. Почти все они жили в мире и согласии, ведь даров Изумрудного острова хватало на всех. Но однажды грянула беда. Как– то, в бухту вошел корабль с черными парусами. Он сильно пострадал от жестоких штормов, но на корабле кое– кто выжил. Лучше – бы их тогда поглотил океан!
Старик закутался в плащ, когда ветер смахнул первые капли дождя с черной тучи, которая обложила горизонт и плыла в их сторону. Эльд неотрывно смотрел вдаль.
– Лучше – бы они тогда не выжили – повторил он и почти нараспев продолжил свой рассказ-
– Это были черные маги – служители Древних Богов, имена которых стерлись из памяти людей. Маги желали одного – вернуть своих повелителей в наш мир. Им это почти удалось..
Эльд повернулся к Анталу и спросил:
– Ты помнишь, что я говорил тебе о лесе Отверженных?
Антал кивнул.
– Молодец! У тебя крепкая память. Но я тебе не все рассказал. Слушай – же. После того, как на острове появились маги – служители культа Древних, в наших городах стали происходить ужасные, загадочные вещи. Под покровом ночи вместе с туманом, ползущим из леса, в дома, сквозь щели, просачивались неведомые существа, которые крали младенцев и невинных девушек. На острове поселился страх. Вооруженные мужчины несли караул по ночам, но все было бесполезно. И лишь жрецы острова, догадывались, в чем дело. Они направились за Черную воду, где у «Башни Грома» поселились чужеземцы. Там, в чаще леса, жрецам предстало ужасное зрелище – голос Эльда дрогнул. Он словно видел все собственными глазами.
– В Змеиной роще, что находится у подножия горы, стояли древние алтари, забрызганные кровью. На деревьях висели останки младенцев, а на колья были насажены тела обнаженных девушек. Все сразу объяснилось. Невинная кровь питала Владык Сумеречного мира. Древние, взамен, щедро наделили большой силой проклятых магов и дали им в подчинение единственное племя, свирепость которых превосходила звериную. Их звали – тельхоры.
Произошла битва между жрецами и магами – Эльд тяжело вздохнул и покачал седой головой – Поражение жрецов было неизбежным. Слишком добры были их боги стихий. Победа досталась силам тьмы. Многие из жрецов были тогда растерзаны и испепелены огнем. Лишь немногим удалось избежать гибели и скрыться в лесах Духов.
А маги с помощью тельхоров, захватили самый большой и могущественный город на Восточном побережье – Тэльгард. Там, на Зеленом мысе, они построили Храм Древних, где творили свои жуткие, кровавые обряды. Темная магия и людская злоба отвратили от нас чудный мир сказочных существ. Тьма незримо властвовала над нашим островом многие годы. До того времени, пока к нашим берегам, тридцать зим назад, не пристали корабли тиронов.
Антал оживился, услышав про знаменитых воинов. Среди далеких раскатов грома, напрягая слух, он вслушивался в тихий голос Эльда.
– Северян привели два вождя, которые были родными братьями. Они пришли с холодного севера и решили остаться на нашей земле. Тироны – воинственные и смелые воины. Их не страшило могущество магов и нечеловеческая сила свирепых тельхоров. Они решили захватить Тэльгард. Безумцы! Им суждено было погибнуть под его стенами. Ведь никакой меч не устоит против огня и дыханья смерти. Но им помогли победить черных магов – Эльд горько усмехнулся и, постучав палкой по камню, неторопливо продолжил:
– Один из вождей – Брайн, овладел городом и сжег Храм Древних вместе с его служителями – магами. В тот день, в огне, погиб и старший брат нынешнего короля Тэльгарда. Его прежние жители – тельхоры, бежали и, как говорят, охваченные безумием, они укрылись в лесу «Отверженных» Там они прячутся и по сей день, как дикие звери, от света и милости богов. Хотя мне кажется, что это обычные страшные байки. В Черном лесу они – бы не выжили. А король тиронов – Брайн, безраздельно правит по ту сторону Пурпурной реки. Одно зло сменилось другим, и кто знает, что хуже? – старик тяжело вздохнул.
Антал, не пропустивший ни одного слова из рассказа Эльда, спросил его:
– Ты сказал, что тиронам помогли справиться со жрецами. Но кто эти герои? Я их знаю?
Эльд прищурился и прошептал:
– Это тайна. Если ты обещаешь держать язык за зубами, то…
Антал вскочил с камня и стукнул себя кулаком в грудь.
– Клянусь! Чтоб мне грохнуться со скалы, если проболтаюсь! Но скажи Эльд, к чему такие секреты?!
Жрец покачал головой.
– Это ведь не моя история. А тот, кто принял в ней самое важное участие, не любит это вспоминать.
Эльд, опираясь на палку, привстал, и поманил к себе воспитанника. Когда тот подбежал, он зашептал ему на ухо:
– Если бы не этот человек, то маги по– прежнему творили бы свои отвратительные обряды на нашем острове. Ты знаешь его. Он… – Эльд уже собирался назвать имя, как вдруг над ними раздалось громкое, сердитое карканье и к их ногам посыпались камни. Старик и мальчик подняли голову и увидели на остром выступе скалы, большую, черную птицу.
– Тук! Ты что здесь делаешь, старый разбойник? – удивленно воскликнул мальчик.
Ворон, взъерошенный от резких порывов ветра, точил мощный клюв о камень и неодобрительно посматривал на них черными бусинками глаз.
– Странно, он будто сердится. Ну, да ладно. Так о ком ты говорил, а Эльд? – мальчик повернулся и смолк, заметив разительную перемену в старике.
Эльд помрачнел и поспешно засобирался в путь.
Антал попытался разговорить жреца, но тот стал отнекиваться:
– Стар, я стал. Забыл многое. Вспомню – расскажу. А пока, давай лучше уходить отсюда подобру– поздорову. Видишь, что в небе творится? Скоро грянет буря – и не дожидаясь воспитанника, заспешил к тропинке.
Раздосадованный, мальчик обернулся к ворону и погрозил ему кулаком.
– Ты у меня еще получишь старая перепелка! Вечно суешь свой клюв, куда тебе не надо! Точно сварю из тебя суп!
Тук с презрительным видом повернулся к мальчику хвостом. Тяжело взмахнув крыльями, птица взмыла в хмурое небо. Немного покружив, ворон спикировал вниз, в долину, напоследок что– то насмешливо прокричав.
Антал выругался и поспешил за Эльдом, который ловко спускался по узкой тропе. Мальчик решил для себя, что он все равно выпытает у Эльда тайну. Антал догнал старика и они, уже в молчании, продолжали свой спуск. И прежде чем мрак и ливень поглотили горную долину, воспитанник жрецов увидел, как далеко на востоке ослепительный зигзаг молнии прорезал мглистый небосклон и пронзил землю. Анталу даже померещились в огненном всполохе зыбкие очертания высоких крепостных стен.
– Кажется это Эшгер. Не повезло геутам – подумал подросток, достигнув подножия горы – Видать эти барышники чем – то озлобили богов, раз они не пожалели на них одно из своих копий.
В этот раз он оказался как никогда близок к истине.
….
Громовой раскат прокатился гулким рыком над сводами Храма Всематери. Только умолк хриплый голос грозы и в храме вновь был только слышен сердитый треск смоляных факелов и неясный гул голосов.
Верховный жрец Эшгера поднял сверкающий изумрудами посох, с силой ударил им в мраморную плиту пола. Звучное эхо отразилось от мощных колонн, подпиравших своды храма.
Темная людская масса, подобная безликому монстру вздрогнула и отхлынула от алтаря богини – овальной площадки, выложенной из гладкого черного базальта.
Суеверный страх перед могуществом жрецов был еще очень силен у геутов. Верховный жрец, потрясая посохом, громовым голосом прокричал:
– Остановитесь! Опомнитесь! Не чините святотатства на глазах Вашей матери!
Послышался возмущенный ропот и негодующие крики:
– О чем говоришь, Итеррус?! Кто и посягнул на святое, так это гнусные выродки – тироны! Смерть насильникам! Смерть!
Геуты, жаждущие мести, потрясая мечами, топорами, копьями, надвинулись на кучку людей, которые в страхе жались к гигантским ногам – колоннам Всематери. Гранитная статуя богини гордо восседала на каменном троне позади алтаря. Озаренное светом, исходящим от большого, кроваво– красного изумруда, инкрустированного в ее корону, покрытое лавовой краской, гранитное лицо великой матери, зловеще улыбалось.
Итеррус обрушил громы и молнии на головы мятежников, которые собирались пролить кровь тиронов в священном месте.
– Нечестивцы! Опомнитесь! Пока не поздно – отступите! Или вы испытаете гнев богини!
– Неужели, Итеррус, ты не понимаешь, что эти негодяи достойны смерти!– гневно выкрикнул заводила толпы, хмурый бородатый крепыш, с топором в мощной, волосатой руке. На его смуглом лице, ярко сверкали, наполненные лютой ненавистью, черные глаза. Обернувшись к напиравшей сзади толпе, он проревел:
– Слушайте братья! Этим кровососам мало того, что они забирают у нас даже крохи. Наши семьи голодают, пока тироны жируют и набивают свою мошну. Разве это справедливо?!
Свирепый вопль геутов вспугнул птиц, ютившихся под куполом храма. Бородач, хрипло дыша, с ненавистью глянул на белых от страха тиронов и, потрясая топором завопил:
– Так нет, братья! Им этого мало! Они решили забрать у нас самое ценное. Проклятые ублюдки обесчестили наших дочерей! Убьем их, братья! Спасем нашу честь!!
Взбудораженные речью зачинщика восстания – старшины мясников по – имени Кихон, геуты вопили и потрясали оружием, но все – же не решались ступить ногой на священную площадку, на которой имели право находиться только служители богини. В воздухе носились проклятья. Благородные конны – наместники, жались к гигантским ступням Всематери, словно ища у нее защиты от разъяренной толпы.
Никто из них даже не мог предположить, что так чудно начавшийся день мог закончиться кошмаром.
Главный наместник – толстяк Булльфор вспомнил утро, когда охота, устроенная для коннов, завершилась роскошным пиром в замке наместников. Толстяк облизал губы и сожалением подумал, что похотливые молодые соправители помешали ему насладиться кабаном, нашпигованным грибами с картофелем. Не попробовать ему больше нежного мяса косули, поджаренной до золотистой корочки. Да и вместо вина десятилетней выдержки с медовым вкусом ему придется хлебнуть собственной крови. И все это из– за паршивых кобелей, решивших повеселиться с несколькими служанками – геутками. А ведь он предупреждал болванов! Но разве могли они слушать старика при виде юных женских тел? Мог он предотвратить восстание геутов, если – бы тогда отрубил их причиндалы. Но не сделал этого. Вот теперь и расплата за чужие грехи.
Булльфор с ненавистью посмотрел на соправителей. Бледные, с трясущимися губами и руками, они совсем не походили на своих воинственных мужественных предков.
– Измельчало племя. Выродилось – подумал толстяк – Словно разбавили проклятые маги наше семя плохим вином. Может – это и есть их проклятие?
Сам Булльфор еще помнил времена своей воинской доблести. Вот только многолетняя изнеженность, чревоугодие превратили его в неповоротливого тюленя, неспособного дорого продать свою жизнь. Но ведь он за нее хорошо заплатил.
Главный наместник глянул на верховного жреца геутов, которому щедро перепадало от конфискованного имущества жителей Эшгера.
Итеррус был продажным служителем Великой Богини, надежным щитом, сдерживающим гнев собственного народа против тиронов.
И в этот раз, когда оружие геутов, обагренное кровью солдат гарнизона, дрожало в предвкушении убийства, жрец доказал, что он стоит потраченных на него денег.
– Смотрите безумцы! – торжественно возвысил он голос, и, ткнув посохом вверх, целя в темное лицо богини, воскликнул:
– Смотрите! Ваша мать плачет, слушая ваши кощунственные речи.
Геуты взглянули вверх и оторопели. Из гранитных глаз статуи, потоком лились слезы, стекая по крутым, как горные пики, каменным грудям и округлому животу, образуя большую лужицу на своих коленях.
– Братья! Неужели вы думаете, что богиня может покровительствовать тем, кто насилует ее детей! Нет! Она льет слезы не по этим негодяям, а по нашим дочерям! – кричал бородач Кихон, отец одной из девочек, над которыми в прошлую ночь надругались пьяные наместники короля Брайна.
– Значит ты, Кихон, оспариваешь волю богини?! Твое горе помутило тебе разум. Берегись! Великая мать не любит жестокости. Она добра к своим детям – геутам. Но она обидчива и не любит, когда к ней относятся без должного почтения. Тогда Великая богиня наносит беспощадные удары. Повторяю – берегись Кихон! И вы, жители Эшгера трепещите!
Суеверные геуты пришли в замешательство при виде плачущей богини и угроз жреца. Все помнили, к чему приводит гнев Всематери. А жрец, видя смятение на лицах мятежников, продолжал нагнетать на них страх.
– Забыли, как отомстила Великая мать тем безумцам, которые поносили богиню и даже облили ее статую помоями?! Вспомните, что стало с теми святотатцами. Они не прожили той ночи – сгнили заживо, изъеденные червями. О, дар богини поистине беспощаден, но справедлив – жрец грозным взглядом обвел притихшую толпу – Вспомните, что произошло после. В Эшгер пришла смерть – ее подарок нам за неверие и грехи. Разве вы забыли своих родных, которые умерли в мучениях? Чума побывала в каждом доме, и только горячие молитвы смягчили гнев Всематери. Смерть отступила. Безумцы, вы вновь хотите повторения того ужаса?!
Возбуждение, державшее в напряжении несколько часов, постепенно утихало в толпе, словно свирепая волна потеряла свою силу и отхлынула от берега. Многие опустили руки с оружием. Сомнение в правильности своих действий закралось в наивные души геутов. Время от времени кто– то из них становился свидетелем чуда, которое являла богиня. Некоторые слышали голос Всематери, другие клялись, что своими собственными глазами видели крылатых богов, спускающихся с небес.
Смятение бунтарей усилилось, после того, как в гнетущей тишине вдруг раздались глухие, клокочущие звуки. Они доносились из гранитной груди Всематери.
– Богиня рыдает! Слышите?! – в толпе раздался испуганный шепот.
Геуты сразу позабыли, зачем они собрались в храме. Они таращились на статую, издававшую звуки, напоминающие плач женщины.
Внезапно золотистый луч сверху, прорезал темноту и коснулся гранитного плеча статуи. Вспыхнув зеленоватым огнем, пучок света стал расти, округляться, пока не превратился в расплывчатые очертания крылатого воина, облаченного в сияющие доспехи. В его руках пылал громадный меч.
– Это Дайрос! Небесный воин! – закричали потрясенные геуты.
– О, да! Да! – словно в экстазе выл жрец – Ты пришел, Защитник Всематери, чтобы покарать святотатцев! Но прошу тебя, отведи свой гнев. Пощади заблудших!
Дайрос, порхавший над головой Всематери, громовым трубным голосом завопил:
– Как смеешь ты, просить за этих глупцов?! Они осмелились противиться воле Матери. Она выбрала народ, который должен править – это тироны. За непослушание, я испепелю вас, негодные червяки! У-У-У!
Дымчатая фигура небесного воина стала разрастаться, а его огненный меч карающей дланью простерся над головами мятежников. Геутов обуял ужас. Они готовы были бежать, но их ноги словно приросли к полу. Побросав оружие, многие попадали на колени и истово молились. Жрец бросил торжествующий взгляд на испуганную толпу и незаметно подмигнул Булльфору.
– О, небесный воин, узри добро! – воскликнул жрец – Узри мою любовь и преданность к Всематери! Пощади неразумных! Сделай им снисхождение ради меня, самого преданного слуги великой богини! Мы принесем богатые дары! Ведь я все сказал? – жрец уже обращался к застывшим в суеверном ступоре людям.
– Да– да! Конечно! – геуты смотрели на жреца, как нашкодившие собаки: виновато и с боязливым почтением.
– Оставь их, Дайрос. Они все – же мои дети – этот тихий, пронзительный шепот исходил из неподвижных уст богини.
Геутов поразил божественный экстаз. Одни ползали на коленях, плакали, молились, благодарили богиню за милость. Другие целовали руки жреца, и лишь небольшая группа мужчин, дочек которых изнасиловали наместники – тироны, угрюмо стояли в сторонке, бросая кровожадные взгляды на коннов.
Предводитель бунта – мясник Кихон осознал, что справедливое возмездие откладывается. И скорее всего, другого такого удобного случая свергнуть паразитов – коннов больше не представится.
Тиронский король Брайн не простит геутам гибели двухсот солдат из гарнизона и покушения на своих наместников. Он обязательно будет мстить. Тогда даже огненный меч Дайроса покажется обычным хлыстом конюха.
Геуты тем временем расступились перед коннами – наместниками, которые бросились к выходу. Главный из них, толстяк с дряблым брюхом, колыхавшимся студнем при ходьбе, уже толкнул тяжелые, окованные железом двери. Он сделал шаг за порог и внезапно отпрянул назад…
Вместе с лунным светом к ногам богини поплыла человеческая тень. Ветер, ворвавшийся следом, колыхнул плащ незнакомца и раздался шелест крыльев нетопырей. Человек, который шагнул внутрь храма, был высок ростом. Он опирался на длинную палку, но шел по мраморным плитам, с легкостью, словно скользя по лунной дорожке.
Итеррус сузил глаза и воинственно посмотрел на незваного гостя, который нарушил торжественность момента.
– Ты кто такой, странник?! Как смеешь входить в храм Всематери, чужеземец?!
Незнакомец, совершено не обращая внимания на гнев жреца, двигался прямо к алтарю. Наконец не дойдя метра до священной площадки, он остановился и откинул с головы глубокий капюшон.
Итеррус невольно вздрогнул.
На него в упор смотрели серо– голубые глаза, в которых читалась мрачная неумолимость. Кривая ухмылка скользнула по обезображенному лицу, покрытому коричневой коркой. Возраст незнакомца определить было невозможно и все – же это был не дряхлый старик. От него исходило скрытая, смертоносная сила.
Конны топтались на месте, словно перепуганная отара овец, сбившаяся в кучу при нападении волка. О бегстве уже никто не помышлял.
– Над входом в храм написано – Тень бежит от истины. Так вот. Я пришел, чтобы рассеять эту тьму! – глухо произнес незнакомец и обвел притихших геутов ласковым взглядом змеи.
– Кто я такой, спрашивает ваш жрец? Отвечу просто – я Служитель! Истинные боги направили меня сюда, чтобы вам открылась истина. Я пришел уничтожить ложь, которой вас столько лет кормят ваши жрецы!
Это была настолько откровенная хула, что все находившиеся в храме замерли от неожиданности. Итеррус выпучил глаза и что– то беззвучно бормотал. Геуты вжали головы в плечи, ожидая незамедлительную кару со стороны Дайроса. Но небесный воин будто и не слышал оскорбления чужака и, по– прежнему, невозмутимо порхал у плеча статуи. В храме возникла пронзительная тишина, которую нарушил голос незнакомца.
– Эй, Дайрос! Ну что ты мне скажешь в ответ? Спускайся сюда. Мы все обсудим! – насмешливо крикнул он и добавил – Или ты боишься?
– Святотатец! – взвизгнул жрец, – Да как ты смеешь?!
Повернувшись к служкам храма, прятавшимся за ногами статуи, Итеррус заорал:
– Что вы стоите, бездельники! Схватите нечестивца! Его ждет костер! Делайте, что я вам сказал! Быстрее, пока богиня не обрушила на наши несчастные головы свой гнев!
Двое прислужников жреца бросились к высокой, сутулой фигуре чужеземца. Незнакомец повернулся к ним и сквозь грязные, мокрые космы, свисавшие со лба, на служителей храма уставились холодные, серо– голубые глаза. Прислужники остановились в метре от него и затряслись, объятые приступом дикого страха.
Незнакомец повернулся к жрецу и улыбнулся.
