скачать книгу бесплатно
– Тогда как быть с сигналом? – уточнил Зарислав.
– Не знаю, – отмахнулся скиф. – Ольшан четко сказал, в джунглях на сто вёрст вперёд разумных существ нет, да и концентрация чудищ не больше обычного.
– Но красный сигнал был! – воскликнул новэйский тысяцкий.
– Возможно галлюцинация, – парировал Орлик. – Ведь лучник, судя по оставленному Сычем посланию у могилы, умер от яда. Вполне допускаю, что и они были одурманены, отсюда и красный сигнал, с последующим подрывом.
– В любом случае, – вмешался маг в разговор, – оснований для возврата «Каменного полка» нет. Деян выступает – и я даю добро.
Сима словно плетью хлестанули, он собиравшийся было крепко уснуть от усталости, вместо этого, с криком вскочил:
– Так нельзя делать! Ужас грядёт к нам из-за стены! Как вы можете этого не видеть?!
Командиры и маг посмотрели на сармата, качая головами. Зарислав тот час велел идти отдыхать, прервав, так сказать, подслушивание рядовым совещания высших командиров и проигнорировал слова об ужасе. Последнее, что Сим услышал, было переданное через уста мага назначение Зарислава временным воеводой «Каменного рубежа», пока Деян не вернётся с маневров, а в Новэй назначался какой-то земчанин.
*
Ольшан развеял велизарного скакуна и взгромоздился на предложенного Деяном рысака. Каменный полк удалось догнать лишь за семьдесят верст от Новэя. Войско стройными рядами маршировало на север, в столицу юго-восточного края огромный город крепость – Рунд.
Копьеносцы, как и мечники, шли налегке, все оружие двигалось рядом в подготовленном обозе. Конница спереди и сзади, лишь лучники при полной выкладке всегда были готовы сбить, прорвавшуюся через рубеж, крылатую тварь.
– Ну что скажешь Ольшан? – спросил воевода.
– В принципе все спокойно, лишь воины, подавший сигнал и его видевший, вызывают и заслуживают полного доверия.
– Тогда какой вывод?
– Считаю, без тёмной магии тут не обошлось, – задумался чародей. – Возможно, некие силы хотят нас удержать на рубеже.
– Вот-вот, – кивнул воевода, – особенно в свете нынешних событий это выглядит очень странным. Думаешь, пхазары спелись с тёмным магом?
– Если и сговорились, то не с одним, уж больно ладно у них все получается, туман перед Утёс-Улы, нападение неизвестных тут. Возможно это звенья одной цепи, лишь всестороннее расследование поставит все дочки над «И», посему из Сибска к Зариславу прибывает его брат Огнебор. Теперь этому чародею поручено расследование данного инцидента. Ну а пока, извини Деян, мне нужно отбыть в другое место, тут неподалёку, – воевода отпустил его.
Чародей пришпорил коня и помчался в голову колонны, там одного мечника первого отряда ужалила змея, пока он отливал в кустах. Да и куснула туда, куда с роду не догадаешься!
Ольшан улыбнулся, но на помощь поспешил.
Оданион
Оданион поправил повязку, наложенную лекарем на повреждённое горло. В сумраке высокого бука, тени, отбрасывающиеся от кроны, играли замысловатыми рисунками. Облюбованная им лавка, одиноко стояла в тупике садовой аллеи. Тут, внутри столичной резиденции Маргеманов, средь пальм, кленов и буков, Оданион находил покой и душевное равновесие.
Невдалеке виднелась беседка, так любимая старшей дочерью Виллой, теперь она долго там не появится, судьба отправила её в руки грязного и бесхребетного финикийца.
Маргемана передернуло от воспоминаний последней встречи с королем. Сколько сил он приложил, чтоб не вырваться из королевской хватки и не вонзить Эйлестеру нож в горло, сколько терпения и лжи понадобилось, чтоб наконец-таки ко двору пригласили его Оданиона, а не калеку отца, увидев в сыне, более интересную для короны фигуру.
То была велика победа.
Но если бы Оданион поспешил, то принцы разорвали бы его на части, и не только его, но и весь род Маргеманский.
Теперь король доверяет, не всецело, но достаточно для того, чтобы Оданион мог спокойно плести свой заговор и довести до логического завершения. Вот только дочь Маргеман планировал выдать за знатного лорда Купера Дафта, что дало бы нескончаемые золотые запасы и огромные возможности, в плане сбора под своими знаменами лютых вингов, для воплощения задуманного в Межземье. Теперь, некогда великолепный ход, обернулся позором, план придётся немного скорректировать. Ведь все ещё можно поправить и вероятность заполучить огромные ресурсы, не утрачена.
Дафты – богатейший род в западном государстве после короля, разумеется, а вот вторыми по количеству войск являлись – Янгвуды, и сегодня их лорд отец должен прийти к Маргеманам для переговоров о женитьбе единственного сына и наследника на младшей дочери герцога.
Взглянув на песочные часы, Оданион усмехнулся – Роберт Янгвуд запаздывает.
Хотя нет, это не так.
Похоже, ему дают понять, что теперь Маргеманы не столь влиятельны, как были ранее, и будущее родство с финикийцами их позорит, причем сильно.
Оданион согласился сам с собой.
Пора действовать.
Он должен уж как два года назад стать лордом Маргеманским, но по какой-то случайности отец, упав с лошади и, сломав спину, не собирался помирать, а продолжал жить став амбициозному сыну огромной обузой. Да именно обузой, потому как сыну и наследнику приходилось постоянно согласовывать со своим лордом отцом все без исключения шаги, разумеется, кроме тех, о которых сам Оданион не желал никого извещать.
Да, если бы лорд-отец только знал.
Камень, запущенный из пращи, должен был ударить отцу в лоб, и наконец-то закончить его правление самым влиятельным домом западного королевства, но по нелепой случайности снаряд попал в глаз лошади, и та, взбрыкнув, лишь покалечила лорда Маргемана. К тому же Оданиону лично пришлось ликвидировать нанятого для этого дела убийцу, что в принципе вязалось с первым правилом – «никогда не оставлять свидетелей».
Послышались шаги, и герцог прервал размышления. По дорожке, ведущей к тупику, появился глашатай, а за ним посланник Янгвудов.
«Ха, не захотел мараться», – подумал Оданион, но никак не выдал презрение прибывшему.
– Посланник лорда Роберта Янгвудского, – доложил глашатай.
Герцог коротко кивнул, вежливо поклонившемуся гостю.
– Мой великий лорд великодушно просит простить его, но дела в подготовке войска к походу на восток, не оставляют времени на личную встречу.
– «Да», – подумал герцог, – «ещё неделю назад все эти, высоко взлетевшие древне фамильные лорды, искали с ним встречу, дабы с помощью и при посредничестве Маргеманов возвысится в глазах короля, а теперь его считают недостойным своего круга. Забавно. Забавно. Что они скажут завтра».
– Я принимаю извинения твоего сюзерена, – как ни в чём не бывало, ответил Оданион, – и передаю вопрос.
– Слушаю вас герцог, – прервал Оданиона посыльный.
Проигнорировав подобную дерзость и неуважение, за которые можно было не только плетей дать, но и голову срубить, Маргеман продолжил.
– Хочу подтвердить помолвку моей дочери Оливии с наследником лорда Янгвуда, Дагласом.
Посыльный ухмыльнулся.
– С прискорбием сообщаю следующее, завтра на приёме у леди Уэндемской, по случаю отбытия юного лорда Кристофера в Кельтскую Даль[38 - Кельтская Даль – так называли земли кельтов], мой лорд объявит о разрыве вашего соглашения.
– Воистину прискорбная весть, – развел руками герцог. – Очень жаль, что твой господин настолько не дальновиден, более у меня нет к твоему лорду никаких дел и вопросов. Пошёл вон.
Посыльный, задрав нос, развернулся и зашагал прочь, сходство с Робертом Янгвудом выдавало в нем бастарда, нагулянного от какой-то шлюхи, ну или трактирной девки, ибо знатные дамы и близко к себе не подпустят этого вояку с двумя бородавками на лице.
– Вас ожидает посол Эрзац Финикийский, – громогласно сообщил глашатай, а удаляющийся ублюдок, громко рассмеялся, ускоряя ход.
Герцог махнул платком, велев привести нового гостя.
«Очень кстати», – подумал Маргеман, – «Величие начнется сегодня».
Спустя несколько минут, в сопровождении доверенного рыцаря Уилла Блека, показался посол со своей сиятельной супругой.
«Что же меня так в ней привлекло? – размышлял Маргеман, вожделенно глядя на приближающуюся женщину. – Возможно, её довольно пышная грудь, или округлые, манящие сладострастием, бёдра. Нет. Это что-то иное».
Давненько у него не было такой спелой и сладкой ягодки, возможно, потому что она запретный плод, хотя какая она запретная, во власти Оданиона даже сейчас взять финикийку прямо на глазах у мужа. Но это неприлично, и подобная забава сродни лишь с королевским развратом. Нужно действовать тоньше, изящней, что ли. Посол приблизился, отвесив поклон, а супруга склонив голову, безмолвствовала за спиной.
– Чем обязан столь позднему визиту? – поинтересовался герцог.
– Ваш лорд отец призвал меня для аудиенции, – проговорил Эрзац.
– Это мне известно, – отмахнулся Оданион. – Зачем вы здесь?
Посол задумался, взвешивая следующие фразы или последствия.
– Она, – указал Эрзац на стоящую рядом супругу. – Более мне не жена. Я подумал, возможно, вы захотите, на прощание, ещё раз вкусить её сок? – Оданион приподнял брови как бы в удивлении. – По нашим законам, – пояснил Эрзац, – если её тело более не мой храм, то брак разорван. Она отправится домой, где будет обрита наголо и отправлена в храм Венеры.
– То есть, она станет шлюхой? – уточнил посол.
– Если вам так удобнее, то да.
– А вы не задумывались над тем, что ваша супруга такая же служащая, как и вы, и когда её брали против её же воли, она служила интересам вашего же государства?
Посол отмахнулся от доводов, словно от назойливой мухи и как ни в чем не бывало, продолжил.
– Мы скоро породнимся, это главное. В остальном, если вам удобнее шлюху называть – госслужащей с широкими полномочиями, то рассуждайте как угодно, но суть от этого не поменяется.
– Как и не изменится то, что вы не защитили своё, – парировал герцог. – В подобной ситуации я не могу доверить вам свою дочь!
– Как я понимаю иерархию, вы ещё не лорд Маргеманский, а посему права отказать мне, у вас нет, – надменно задрав нос, проговорил Эрзац. – Что же касается ваших обычаев, то мне глубоко на них плевать. Если для того чтобы продвинуть мои интересы будущей супруге понадобится раздвинуть ноги перед чужаком, она раздвинет, и столько, сколько я того пожелаю, а затем я посмотрю расторгать теперь уже этот брак или нет.
«Вот значит, как», – думал Оданион. – «Финикиец хочет играть грязно! Ну что ж, тогда поглядим, кто кого!» – вслух же ответил следующее:
– Раз у вас нет члена, значит, мне нечего переживать за мою дочь. Мысль, что более достойное семя взрастет в ней, греет мне сердце куда сильней, нежели наше будущее родство и ваши ублюдки в её чреве.
Лицо посла сделалось красным, и тот выпалил не думая:
– Я не трус в отличие от тебя!
– Правда?! Тогда почему ты как побитая шавка стоял и смотрел, как я кувыркаюсь с твоей супругой?
– Весь зал стоял и смотрел! – повысил голос посол.
– Но опорочили именно вашу жену, – все так же спокойно ответил Оданион. – Трижды!
Эрзац сделал шаг навстречу, сир Блек, тут же схватился за рукоять меча, безмолвно говоря, что дальше подходить не стоит.
– Будь мы в Финикии, – процедил посол, – я бы изрубил тебя на куски.
– Будь мы в Финикии, я бы умер, но не позволил при живом муже насиловать жену!
Финикиец в ярости замер, ему нечего сказать в ответ, похоже, до него дошло, теперь успех нужно закрепить и размазать этого выскочку.
Герцог посмотрел на стоящую за спиной посла бывшую супругу.
– Иди сюда дорогая, – сказал он ей. Та, приблизилась и Маргеман, притянув её за талию, усадил к себе на колени. – Хороша, да?! – спросил Оданион, измываясь над гостем, жадно осматривая свой приз. Он запустил руку под тунику, сильно сдавив грудь, женщина охнула, ослабив хватку и потеребив пальцами сосок, который сразу же откликнулся на нежную ласку, герцог продолжил. – Как тебя зовут дорогая? – Эрзац гневно фыркнул и отвернулся, а она, покраснев, ответила:
– Галатея, – прекратив играть с соском, Оданион опустил руку вниз и проник в лоно.
– Вижу, Эрзац нечасто взбирался на тебя Галатея, раз твой «Храм» все ещё так хорошо запечатан? – дева усеялась мурашками, закрыв глаза от удовольствия.
– Однажды, – ответила она, – и лишь для консумации брака, двенадцать лет тому назад, – дыхание Галатеи участилось, чувствуя её возбуждение, Оданион продолжил ласки, только теперь с сильным нажимом, да так, что лоно принялось изливать влагу безмерно.
– Хочешь сказать, Эрзац или кто-то другой не трахал тебя более десяти лет?!
– Да-а-а-а, – изнывающе от страсти, простонала она.
Оданион уже и сам сильно возбудился, Галатея это почувствовала. Соскочив, она высвободила его естество и, села верхом, пустив в себя Маргемана. Необузданная страсть финикийки вырвалась наружу.
«Да, вот что мне в ней понравилось. Пламя, тлеющее под маской целомудрия брака».
Галатея двигалась все стремительнее и быстрее, заставляя любовника ускорить момент «триумфа».
– Хочешь знать, как он брал меня? – нагло спросила Галатея, в порыве страсти не подумав, остановится, когда посол закряхтел, пытаясь угомонить их соитие. Герцог кивнул. – Эрзац не мог войти в меня без помощи своего помощника, – она немного сжалилась над Маргеманом, почувствовав его чрезмерное напряжение, и дав тому отдышаться, замерев в яростном забвении, продолжила медленно, но мощно, двигаться, в такт биению Маргеманового сердца.
Герцог весело рассмеялся, а посол скрючился, словно старик.
– Хочешь сказать, ствол Эрзаца встал лишь тогда, когда ему взад вонзился другой?
Момент истины нарастал, мощные движения любовницы ускорились и Оданион почувствовал, как семя низверглось, и Галатея закричала:
– Да-а-а-а!
Более не в силах сдерживать свой необузданный темперамент, движения Галатеи стали настолько мощны, что Маргеман вновь ощутил давно ушедшее сладострастное чувство, когда он сливался с кем-то, отдавая всего себя, за один лишь единственный миг, когда естество бурным фонтаном жизни, орошает вожделенное и желанное лоно полюбовницы.
Миг пробил.
Галатея замерла в крепких объятиях нового господина, опустив голову на плечо герцога, пытаясь отдышаться, а Оданион громко расхохотался.
– Как много можно узнать через постель, не правда ли, Эрзац? – Послу пришлось повернуться, раз к нему обратились. – А знаете ли вы, как мы наказываем мужеложцев? – по побледневшему лицу было ясно, что да. – Так вот слушай меня грязный финикиец, – сказал Оданион, присаживая рядом свою любовницу. – Ты ни при каких условиях не прикоснешься к моей дочери. Через год ты заявишь, что был нечестен с нею и расторгнешь помолвку, признавшись в измене непорочной деве, лишь в таком случае я сохраню твой секрет и позволю тебе отбыть в вашу загаженную мужеложцами столицу. Ты меня понял?!
Посол, молча, кивнул. Маргеман зачехлил ствол в штаны и далее продолжил светским тоном:
– Более не смею вас задерживать посол, мой лорд отец ждет вас всенепременнейше к себе. Постарайтесь не опаздывать.
Эрзац низко поклонился и в сопровождении Блека устремился в покои на аудиенцию.
