скачать книгу бесплатно
Лес скорби, опоясан темным рвом,
Степь окружал. Мы тут остановились.
С горячим и безжизненным песком
Равнины мертвой степи нам открылись:
Такую степь переходил Катон,
Когда Помпея полчища разбились[75 - С горячим и безжизненным песком / Равнины мертвой степи нам открылись… – Здесь упоминается о ливийских песках, через которые прошел Катон Младший, когда после смерти Помпея он спешил соединиться с армией Юбы, царя нумидийского.].
И вот увидел я со всех сторон
Толпы теней нагих и истомленных,
Сливавшихся в один унылый стон.
На разные мученья осужденных.
Одни из них лежали на земле,
Другие сидя, членов утомленных
Поднять не в силах, с мукой на челе,
Не двигались; иные же бродили
Без устали, без отдыха во мгле.
Их много было там, а тех, что ныли,
Во прахе лежа, меньше было, но
Они зато охотней говорили.
Дождь огненный спадал на всех равно,
Как в Альпах снег в безветренную пору,
Как пламенный тот ливень, что давно
Случилось в знойной Индии, герою
Путь с войском преградивший. Смелый вождь
Тогда велел смутившемуся строю
Топтать ногами землю, чтобы дождь
Не мог вредить, вкруг войска зажигая
Поля, траву и зелень темных рощ, —
И, волю Александра исполняя,
Тушило войско землю под собой[76 - И, волю Александра исполняя, / Тушило войско землю под собой. – Об огнях, сходивших в Индии на войско Александра Македонского, упоминается в одном письме Александра к Аристотелю, но там сказано, что Александр приказал воинам устилать землю одеждами, чтобы огненный дождь не зажигал земли.].
И точно так слетал, не уставая,
Дождь пламенный, ниспосланный судьбой,
На адскую пустыню, и пылала
Она, как трут, и раздавался вой
Несчастных жертв: их пламя пожирало.
Метались тени грешников в огне,
Но кара их повсюду ожидала,
И не могли нигде спастись они
От огненного жупела… «Учитель,
Ты должен на вопрос ответить мне, —
Я говорил, – в Аду ты мой спаситель,
В Аду ты все преграды победил
И только, мудрый мой путеводитель,
Двух демонов одних не усмирил
У огненного города. Поведай —
Кто этот великан? С сознаньем сил
Надменно он глядит вокруг с победой,
Лежит, как бы не чувствуя огня…
О, просвети меня своей беседой».
А грешник, посмотревши на меня,
Вдруг понял, что о нем держу я слово,
И произнес: «Мученья все кляня,
Живой и мертвый тот же я, и снова
Силен теперь. И если бы опять
Юпитер ковачей своих сурово
Заставил громы новые ковать,
Чтоб поразить меня в одно мгновенье,
Когда б он стал Вулканов всех сзывать,
Измучил бы их всех до отупленья
И восклицал: ко мне, Вулкан, скорей!
Как в страшный день Флегрийского[77 - Флегра – долина в Фессалии, в которой Юпитер одержал победу над титанами.] сраженья
Он говорил; когда б рукой своей
Все молнии на грудь мою направил,
То и тогда б погибели моей
Он не достиг!» Тут грешника заставил
Умолкнуть мой суровый проводник
Громовой речью; ужас весь представил
Его греха: мне нов был тот язык
Наставника. Заговорил он гневно:
«О, Капаней! По-прежнему ты дик,
Твоя гордыня также неизменна,
За то и казнь преступника страшна:
Лишь бешенство дала тебе геенна
За прежнее безумство, и должна
Та кара быть возмездием достойным
В Аду, где заседает сатана!»
И с словом, уже более спокойным.
Ко мне тут обратился мой мудрец:
«Перед тобой в вертепе этом знойном —
Великий грешник. Царственный венец
На нем блистал и, Фивы осаждая,
В числе семи царей был он. Гордец,
Он, как и прежде, Бога отвергая,
Доныне покориться не хотел
И, постепенно в Тартаре сгорая,
За гордость в нем находит свой удел…
Иди ж за мной, но бойся погружаться
Ногой в песок: он раскален и бел.
Лесной опушки нужно нам держаться».
В молчанье мы к источнику пришли;
К нему приблизясь, стал я содрогаться:
Кровавым выбегал он из земли.
Его струи тогда напоминали
Буликаме[78 - Буликаме – источник горячей минеральной воды близ Витербо, известный некогда тем, что там во множестве собирались грешницы.] кипучие струи,
Где грешницы по берегу блуждали…
Бежал в степи кровавый тот поток,
А берега и ложе состояли
Лишь из каменьев; берег был отлог…
Я угадал, что наша шла дорога
Вдоль берега, что путь тот был далек.
