Ангелов здесь больше нет…

Когда солнце достигло середины неба, они миновали холмы и теперь пробирались сквозь лесную чащу.Старик шёл впереди, постоянно к чему-то прислушиваясь. Он всё время вертел головой. Ирлай уже привыкла к этой его манере – постоянно ловить шорохи мира – и не обращала внимания.

Вдруг старик остановился.Девочка последовала его примеру.Он сложил руки рупором у рта и прокричал:

– Грим-хи-и-ильд!

– Комду сэль, Ак Бери! – отозвался женский голос, будто исходящий из самой листвы.

– Что она говорит? Кто это? – Ирлай вертела головой, не могла понять, откуда доносится голос. Он словно исходил от деревьев и кустарников.

– Цыц, не мешай…

– Я вижу, девчонка не терпелива, – женщина перешла на язык, понятный Ирлай.

– Она слишком юна. Прости ей её невежество, Гримхильд!

– Хорошо. Но пусть она назовёт себя.

Старик подтолкнул девочку вперёд.

– Скажи, как тебя зовут, – прошептал он.

– Как тебя зовут, дитя? – повторила женщина.

– Ирлай! – ответила девочка.

– Ну что ж, проходите. Белый Волк, ты помнишь дорогу?

– Спрашиваешь! – хмыкнул старик.

– Милости просим! – произнесла женщина – и, превратившись в туман, исчезла.

– Что это? Как? – Девочка вытаращила глаза.

– Проживёшь столько, сколько она, и не такое сможешь! – хмыкнул Белый Волк.

Они шли по тропе, извивающейся и петляющей среди деревьев и кустарников. Из листвы доносилось весёлое щебетание множества птиц. Наконец, показалась пещера.У входа в неё стояла женщина. Её светлые седые волосы, собранные наверх, покрывал серый платок, свободные концы которого спадали на плечи. Складки простого светло-серого платья слегка развевал ветер.Длинные широкие рукава были перехвачены белыми лентами у локтей.

Старик и девочка подошли к ней.

Ирлай открыто разглядывала Гримхильд.

– Я не жеребец, чтоб меня разглядывать, Ирлай, дочь Сэйи!

– Откуда ты знаешь мою мать? – удивилась девочка.

– Я ведаю многое, дитя. Знаю, зачем вы пришли ко мне! Этим мы займёмся позже. А сейчас – отдыхайте.В пещере, в углу, вы найдёте войлочную лежанку и два одеяла. Я жду вас вот уже два дня.

Перед пещерой располагался очаг с небольшим котелком. Волк и Ирлай вошли внутрь. Все верхние полки у правой стены были заставлены различными склянками, на нижних стояли котелки и котлы. Под сводом пещеры повсюду висели пучки разнообразных сушёных трав. В левом дальнем углу лежал широкий войлочный тюфяк.

Старик снял с плеча дорожный мешок и поставил его у изголовья лежанки. Затем он улёгся на тюфяк и укрылся одеялом. Ирлай последовала его примеру – и тут же провалилась в глубокий сон.

Пока гости спали, хозяйка пещеры начала подготовку. Ей предстояла трудная ночь. Она взяла с полки несколько глиняных пузырьков с трудно читаемыми надписями.

– Так, что тут у нас есть… Ага! Вот оно! Сон-трава – то, что нужно.

Гримхильд отставила флакон в сторону. Затем женщина подошла к травам и сняла несколько пучков. Жрица направилась к выходу, захватив по пути глиняную бутылочку.

2

– Я вижу, ты уже почти приготовила отвар.Старик стоял у дерева, росшего рядом с пещерой, опираясь на его ствол. Он, как всегда, подошёл незаметно.

– Ты всё такой же Волк! – укорила его Гримхильд. – Сколько времени прошло, а ты таким и остался.

– Ты же знаешь, время щедро к нам.

– Да, оно щедро к Стражам. Скажи, сколько полных циклов мы с тобой не виделись? – Она закончила помешивать отвар в котле.

– Сто.

– Я думала, ты забыл меня! Ты основал школу и ведёшь оседлую жизнь. Но ты никогда ничего не забываешь! Я ведь права? – Она замерла.

– Ты права, женщина!

– Я это знаю. – Она пожала плечами и вновь начала перемешивать варево деревянной лопаткой.

– Тогда ты знаешь, почему я ушёл… – Ак Бери подошёл к ней и встал за её спиной.

Близко. Слишком близко.

– Да, Волк.

– Милая… – он приобнял её за плечи.

– Не надо, Волк, не надо. – Она прикрыла глаза. – Я слишком стара…

– Я вижу пред собой по-прежнему красивейшую из женщин! – Он поцеловал её плечо.

Жрица улыбнулась.

– Ты знаешь, что сказать женщине.

– Что есть, то есть.

Она замерла, глядя в котёл, но голос её стал тише, будто изгнанный ветер:

– Гримхильд, Ак Бери и Кадзэ… – она назвала их имена, как заклинание, – особенные Стражи. Таких, как мы, больше пока нет.

– Есть девочка, – тихо сказал он. – Ирлай.

– Если она пройдёт посвящение… если выживет… – Гримхильд подняла глаза, – она станет такой, как мы.

– Бог Смерти даровал нам долгую жизнь, – продолжила она. – И дар менять облик – быть юным или старым, как удобно нам.

– Но не дал нам вечных детей, – закончил Ак Бери, и в голосе его прозвучала старая, не зажившая рана.

Гримхильд опустила голову.

– Наши потомки… были простыми людьми. Они старели. Болели. Умирали…

– Мы хоронили детей. Потом – внуков. Потом – правнуков… – шепотом добавил он. – И в конце концов… ушли. Каждый – в свою пустыню. Чтобы не видеть, как уходят новые.

– Сотню циклов я не видел тебя, Хильд…

– И всё же… ты пришёл. С девочкой.

– Потому что она – не как наши. Она – возможно, навсегда.

Жрица глубоко вздохнула и вернулась к котлу.

– Ты уверен, что это дитя – твоё предназначение?

– Да.

– Тогда ты знаешь, что тебя ждёт, если ты впустишь её в своё сердце.

– Я готов к этому. – Ак Бери вздохнул.

– А может, ещё не поздно всё исправить?

– Спираль запущена, ты это знаешь не хуже меня.

– Бедное дитя! Она не заслуживает такой судьбы. – Печально вздохнула Гримхильд.

– Не нам решать. Нас тоже никто не спрашивал!

– Да будет так, Страж.

– Что ты туда положила? – перевёл тему разговора Старик.

– Сон-траву. Немного травы, замедляющей сердцебиение. Немного других трав, названия которых тебе ни о чём не скажут. – Она склонилась к котлу и понюхала варево. – Отвар готов. Готовь дитя, Волк. Нам предстоит тяжёлая бессонная ночь.

– Пойду, разбужу её. – С этими словами он ушёл внутрь пещеры.

Через некоторое время Волк вернулся вместе с Ирлай. Девочка шла, зевая.

– Ну, дитя, ты готова? – обратилась Гримхильд к Ирлай.

– Да.

– Ты действительно этого хочешь?

– Да.

– У тебя есть вопросы? – снова спросила женщина.

– Нет. Я доверяю тебе, раз тебе верит Ак Бери. Я готова.

– Да помогут нам Боги. – Жрица зачерпнула ковшом отвар и налила его в заранее приготовленную миску. – На-ка, выпей это мелкими глотками. – Она протянула миску девочке.

– Всю?

– Да.

Ирлай пила не спеша обжигающую жидкость. Неприятный, резкий запах бил в нос, но она стоически переносила это. Осушив чашку, девочка вытерла рот рукавом.

– Теперь танцуй.

– Танцевать? – удивилась Ирлай.

– Ну, не знаю… прыгай. Ты должна начать потеть.

Девочка начала танцевать, хотя и не собиралась этого делать. Она вдруг вспомнила мать, как та танцевала когда-то.

Ирлай, дочь Сэйи и Калио, танцевала. Она повторяла неосознанно движения матери. Ирлай выплескивала в танце всю свою боль, накопившуюся за всё время. Девочка прощалась с болью.

Она начинала жить.

И словно откуда-то издалека она услышала:

– Сейчас она будет падать. Ты готов, Волк?

– Да.

– На счёт три ловим… Раз… Два… Три…

Но Ирлай ничего не почувствовала.

3

Она шла. Нет – бежала по пролеску. Она бежала, подчиняясь зову, и он гнал её вперёд. Какой-то звук насторожил её. Она повернула уши в ту сторону, откуда он доносился. Шаги. Они приближались всё ближе и ближе.

Ирлай остановилась. Нет, она не боялась того, кто её преследовал. Она развернулась всем корпусом к тому, кто бежал за ней. Ей были знакомы эти шаги. Она узнала бы этот запах из тысячи других. Она села на задние лапы и стала ждать.

Вскоре из леса выбежал крупный волк. Его шерсть на загривке была белой, точнее – серебристой. Он бежал к ней…

Но почему? Откуда такая уверенность, что он не причинит ей вреда? Откуда уверенность, что он будет оберегать её?

Волк подбежал и остановился в паре шагов от неё.

Ирлай лежала на войлочной лежанке, укрытая множеством одеял. Старик сидел у неё в ногах и поглаживал правой рукой свою бороду. Левая покоилась на колене. Жрица хорошо знала эту позу Волка. Он думал. Стараясь не шуметь, дабы не мешать ему, женщина подошла к лежащей девочке и потрогала её лоб. Он был холодным, каким и должен быть.

4

Они бежали вдвоём, не оглядываясь, по узкой тропе, пролегавшей между скалами.Черная Волчица и Седой Волк. Весь день они уходили от преследования.

"Глупые, суеверные люди… Они не смогут успокоиться, пока не изведут всех волков в округе…"

Наконец, им удалось выбежать на открытое пространство.

Ирлай устала.

Она выдохлась и начала отставать. Волк, бежавший рядом, остановился. Черная Волчица поняла его взгляд.Она будет бежать дальше. Во что бы то ни стало. Она будет бежать вперёд! Она должна выжить – ради детёнышей, которые скоро появятся на свет.

Волк с тоской посмотрел ей вслед…

И, развернувшись, побежал обратно к ущелью – навстречу смерти.

В три прыжка он запрыгнул на скалу. Его смерть не будет напрасной, если она успеет уйти…

Осторожно ступая по краю, Седой Волк медленно подбирался вперёд. Наконец, найдя достаточно широкое место, он остановился и, затаившись, стал ждать.

Они появились вскоре. Четверо всадников. Они скакали друг за другом след в след по узкой каменистой тропе. Люди не подозревали об опасности, грозившей им.

Седой Волк подобрался. Всадники поравнялись с ним. Он пропустил троих вперёд, а когда четвёртый проезжал под ним – прыгнул.

Тот ничего не успел понять. Зубы волка впились ему в шею. Шейные позвонки хрустнули под нажимом мощных челюстей.

Конь всадника заржал и встал на дыбы, скидывая с себя и седока, и волка, рассекая копытами воздух.

Ехавшие впереди обернулись. Они увидели лежавшего на земле человека и стоявшего рядом с ним волка.

Зверь обежал назад от трупа и остановился, дразня их. Всадники последовали за ним.

Волк побежал, то ускоряя, то замедляя темп. Выбежав из ущелья, он устремился в сторону болот.Всадники нагоняли его. Он петлял, уводя их всё дальше и дальше.

Седой Волк понимал: дело лишь во времени…

Он выдыхался.

Догнали его почти у самых болот. Они окружили животное с трёх сторон и медленно подошли к нему.

Волк тяжело дышал. Он прижал уши, чуть опустил голову и оскалился, приготовившись к последнему в жизни прыжку.

Люди подошли вплотную. У них не было копий – только сеть и мечи.

Собрав последние силы, Седой Волк прыгнул на того, кто был ближе – на мужчину с сетью. Зубы хищника впились в ногу, чуть выше колена. Волк, что было сил, сжал челюсти.

Последнее, что он услышал, был душераздирающий крик всадника. Его рубили – но он так и не разжал челюсти.

Седой Волк умер счастливым. Он выиграл время. У Черной Волчицы появился шанс выжить.

Черная волчица бежала по лесу. Она остановилась и протяжно завыла…

5

Старик провел рукой по лицу.

– Как ты думаешь Гримхильд, она выдержит?

– Должна.

– А…

– Не думаю. Если она не выдержит, ее придется убить. Чтоб не мучилась.

– Я не смогу этого сделать, я привязался к ней. – Горько вздохнул Ак Бери.

– Тогда это сделаю я. Недвижной ей лучше не жить. – Жестко проговорила женщина.

– Ты права.

– Будем надеяться, что она не испугается.

– Смилостивятся к ней Боги!…

6

К середине дня прекратился дождь. Постепенно стали появляться бело-голубые просветы сквозь бегущие по небу облака. Дождевые капли жемчужинами сверкали в листве деревьев.

Под корнями поваленного бурей старого, огромного дерева, в яме, послышалась тихая, почти неслышная возня. Два волчонка, семи дней от роду, толкали друг друга лапами, борясь за материнский сосок.Они тыкали слепые мордочки в брюхо волчицы, полностью полагаясь на нюх.

Черная Волчица лежала на боку, закрыв глаза. Она дремала. Наконец, волчата успокоились, мяли живот матери, жадно сося молоко.Она приподняла голову и облизала сначала одного, а затем и другого детёныша.

Они приближались с подветренной стороны, неслышно ступая по упавшей листве. Даже если бы Черная Волчица услышала их – она бы не учуяла. Люди избавились от запаха, предварительно натерев себя с ног до головы особой травяной мазью. Теперь они пахли деревом.

Люди одновременно накинули сети со всех сторон, отрезая волчице пути к отступлению. Слишком поздно она почувствовала опасность. Ирлай встрепенулась, когда почуяла запах дыма.Неужели пожар?

Она метнулась наружу – и не заметила сеть, накинутую на выход.

Черная Волчица запуталась в ней. Она рычала, извивалась, запутываясь сильнее. Её оттащили от норы.

Ирлай видела, как один из людей заглянул внутрь и вытащил из ямы волчат. Детёныши жалобно скулили.

Она видела, как их швырнули на землю… И как на их головы по очереди опустили огромный камень.Она видела, как тела младенцев откинули в кусты. Ирлай почувствовала безумную боль, которая разрывала душу.Ярость оттого, что не смогла защитить волчат, сменилась холодной ненавистью ко всем людям.Она отомстит.А пока – лишь делала вид, что покорилась судьбе.

Её не убили. Черную Волчицу оставили в живых.

Когда Ирлай доставили к князю, он приказал посадить её в клетку – в знак того, что он сумел победить пророчество и повлиять на судьбу своей дочери.

Ирлай увидела на плечах вождя шкуру Седого Волка. Её ненависть только усилилась.

– Смотри, жрец! – возгласил князь, указывая рукой на волчицу. – Последняя из волков в моих землях – перед тобой! Что скажешь? Моя дочь, несмотря на твоё пророчество, жива! Выходит, ты – просто выживший из ума старик, болтающий впустую!

– Как знать, Владыка… Выходит – так. – Жрец покачал головой. – Больше не спрашивай меня ни о чём. Я не отвечу тебе. Только знай: ты глуп.

– Да как ты… Убирайся вон! – князь указал пальцем на выход.

– Помни, – произнёс жрец. – Тогда ты меня не дослушал…

– Вон! – взревел князь.

Жрец ушёл.

Она ждала. Не раз Черная Волчица видела князя, играющего со своей дочерью. Она выжидала, когда они потеряют бдительность.

И вот, наконец, настал её час.

Когда в очередной раз князь проходил с дочерью мимо клетки, девочка, как всегда, бежала впереди. Ирлай просунула морду между прутьями. Увидев её, ребёнок подошёл ближе. Это никого не насторожило – все привыкли к этому.

Они думали, что волчица выражает покорность. Когда девочка вплотную подошла к клетке, Ирлай, на глазах у побелевшего вождя, вцепилась ей в горло зубами.

Черная Волчица не разжала челюсти – даже тогда, когда девочка умерла.

Ирлай умерла тут же, рядом с ней – её закололи.

Черная Волчица захрипела. Её лапы конвульсивно дёрнулись несколько раз – и она умерла.

– Я говорил тогда, Владыка, – устало произнёс жрец, – что твоя дочь умрёт от зубов Черной Волчицы, не дожив до шестой весны, если ты не перестанешь охотиться на волков в своих землях. Ты меня тогда не дослушал! – Он кивнул на труп волчицы. – Она поступила с тобой так же, как ты поступил с ней. Ты сам виноват!Ты уничтожил Тотем нашего рода… А он – уничтожил тебя.

7

Медленно Ирлай открыла глаза. Голова кружилась. Одинокая слеза скатилась по её щеке. Старик сидел у неё в ногах и дремал. Гримхильд не было в пещере.

– Волк, – позвала она. – Волк!

– А… – встрепенулся он. – Ты проснулась. Я знал – ты выдержишь!

– Там… это… Я была волчицей…

– Я знаю. – Он взял её ладонь в свои руки. – Добро пожаловать в Клан Волка, волчонок. Ты прошла посвящение. Ты выдержала, Ирлай! А теперь – отдыхай.

– Спать? – слабым голосом спросила девочка.

– Нет, если не хочешь – не надо, – ответил Старик.

Вскоре к ним подошла Гримхильд. Она поднесла к губам Ирлай кружку с отваром.

– На-ка, выпей!

– Потом опять спать?

– Да.

– Но…

– Никаких "но"! Тебе нужно набираться сил! Не спорь со мной, дитя.

Волк сидел на камне, когда Видящая Судьбы подошла к нему.

– О чём задумался, Страж? Что гложет тебя? Чем я могу тебе помочь?

– Да так… ни о чём… Хильд… посиди со мной, как раньше… – попросил Старик.

Она молча села рядом и взяла его руку в свои ладони, сжала их.

– Мы должны научиться отдавать. Ты сам учил меня этому…

– Тише, Хильд. Давай просто помолчим.

Они сидели вдвоём и смотрели на закат. Никогда ещё два Ночных Небесных Стража не казались им такими прекрасными. Каждый вспоминал своё – и совместное.

Они оба помнили свою свадьбу. Рождение и смерть детей, внуков, правнуков. Время не властно над ними – но они устали от него.

Устав со временем терять близких, оба ушли. Каждый – в свою сторону.И вот уже сотню полных циклов, как они почти не видятся. Каждый из них разменял уже не одну сотню полных циклов.

Тяжесть прожитого давила на них, заставляя вспоминать то, что не хочется.

– Мы отправляемся завтра к Воинам Безмолвной Долины, – сказал он.

– Я соберу вам еду…

– Спасибо.

*Акульи зубы – Скалистые горы разделяющие Северный континент на Север и Крайний север.

Глава 10 Безмолвная Долина

1

– Нет! Я всё сказал! Она баба! Она не будет воином! – Высокий суровый мужчина, сидевший на резном деревянном кресле, вцепился руками в подлокотники. – Не бывать этому никогда! – ревел он. – Пусть хоть крылья у неё за спиной вырастут! Она БАБА! И этим всё сказано! В Избу Воинов ещё НИ ОДНА БАБА не входила! – Его возмущению не было предела.

– Подумай ещё, Альрик, – голос Ак Бери был тих, но твёрд, как камень у алтаря. – Ты – вождь, а значит, видишь дальше других. Завтра я приду. И надеюсь – услышу мудрость, а не страх.

Он поднялся с лавки, окинув взглядом дымный зал.

– Присутствие Стража из Клана Белых Волков в твоём селении – не честь, а долг перед Великим Змеем. Мир трещит по швам, Альрик. А она – та, кто может сковать трещины.

Старик вышел, оставив вождя в гуще дыма и сомнений.

"Пусть перебесится", – подумал он. – "Альрик не глуп. Он знает: когда Мёртвые Боги Хаоса шевелятся во тьме, даже традиции должны уступить Судьбе".

– Подумать только?!.. – возмущённый Альрик мерил шагами Медовый зал. Он остановился напротив кресла с высокой резной спинкой. – И как у него язык повернулся сказать такое! О, Великий Змей, я не допущу! – Он ударил кулаком по подлокотнику.

В дверь постучали.

– Ну, кто там ещё? – сердито гаркнул Альрик.

– Вождь, всё готово к завтрашней церемонии! – Вошедший человек невысокого роста поклонился.

– Видящая просила передать тебе, что она видела сон.

– Какой ещё сон? – уже мягче спросил вождь.

– Она говорит, что видела птенцов, упавших из гнезда в воду, но их из воды на берег вынесла огромная рыжая рыба, которая потом осталась на суше. Она не смогла вернуться в воду.

– Хм… – Альрик сел в кресло, поглубже запахнувшись в плащ, и задумался.

Человек продолжил:

– Она просит, чтобы ты исполнил просьбу Белого Волка.

Служка Видящей снова поклонился и, дождавшись кивка вождя, вышел из Медового зала.

2

На следующее утро все взрослые, старики и дети, достигшие девяти полных циклов от роду, отправились в Святилище. Ак Бери ушёл вместе с ними – в конце концов, он Страж. А Страж, как и жрец, обязан был участвовать в поклонении предкам.

Несмотря на то что Ирлай уже исполнилось двенадцать полных циклов, ее, как чужую, оставили с детьми. Она не возражала. Ей не понравились эти люди, которые считали, что женщина должна заботиться о детях и очаге. Все остальное – не их ума дело.

Уж лучше с детьми – с ними проще. Девочка лежала на траве за домом, где поселили её с Волком. Ирлай растянулась на траве, подставив лицо дневному светилу.

Как хорошо – вот так лежать и вдыхать аромат цветов, ни о чём не думать, забывая, кто ты.

Она лежала и представляла себя ветром, который не знает преград.

От размышлений её отвлекли крики детей. Она открыла глаза и, приподнявшись на локти, зевнула. Мальчик и девочка бежали в её сторону, но они не видели её. Лица детей выражали ужас. Ленивая расслабленность Ирлай мгновенно исчезла.

– Эй, карапузы! – строго крикнула она, вставая на ноги. – Что стряслось?

Дети, увидев кого-то старше себя, побежали к ней. Они что-то бессвязно лопотали, тянули её за собой. Ирлай не стала раздумывать – пошла за ними. Если это серьёзно, лучше не терять времени.

Когда они прошли лишь половину пути, ведущего к скалам, Ирлай со всех ног побежала вперёд. У подножья стояла небольшая кучка детей шести–семи полных циклов. Они стояли и задирали головы вверх. Девочка подошла к ним.

– Кто-нибудь скажет мне, что случилось? Кто-нибудь знает всё?

– Там Бруни, Ката, Гисла и Оле. Они остались там… – ответил мальчик, что был на вид постарше других.

– Они сорвались вниз?

– Нет! Верёвка оборвалась, когда они хотели вылезти. Вон видишь, – он кивнул наверх, – есть узкий проход наверху. Они там.

– Кто-нибудь, сбегайте в селение и принесите одеяла и верёвку. А я пока полезу туда и посмотрю.

Двое мальчишек убежали.

Небольшой узкий проход находился на высоте примерно двух человеческих ростов. Ирлай полезла наверх, цепляясь руками за выступы. Войдя внутрь, она пошла на ощупь вперёд. Глаза её ещё не привыкли к темноте. Постепенно она стала различать очертания пещеры, которая сужалась, и, наконец, Ирлай уперлась в каменный завал. Она вернулась обратно ко входу в пещеру и стала ждать мальчишек.

Вскоре те прибежали и принесли одеяло и верёвку. Девочка спустилась к детям. Посмотрев на верёвку, она засомневалась – хватит ли длины. Но за неимением ничего другого взяла её.

Снова повторив ранее проделанный путь, она остановилась и огляделась. Справа имелся небольшой проход. Ирлай вошла в него. Её взору открылась огромная пропасть. Противоположной стороны она не увидела, как ни старалась напрячь глаза. Снизу ей подсвечивал свет факела – как ни странно, он был у всхлипывающих детей и даже горел.

Она пересчитала ребятишек.

– Эй, хватит хныкать! У вас верёвка цела? – крикнула им Ирлай.

– Да! – ответил кто-то из малышей.

– Тогда я сейчас к вам спущусь за верёвкой. Потом залезу обратно и привяжу её к выступу в скале.

Она стала спускаться по отвесной скале. Медленно, постепенно добралась до них. Дети сидели на небольшой широкой площадке, окружённой пропастью. Узкая тропа уходила в сторону, теряясь во тьме.

– Ну, не реветь! Где верёвка? – поинтересовалась Ирлай.

– Вот! – малышка с перепачканным землёй личиком протянула Ирлай верёвку. Та завязала её на поясе и полезла обратно наверх.

Когда Ирлай, наконец, доползла до края скалы, она тяжело дышала. Подтянувшись, девочка вскарабкалась на площадку, откуда слезала. Встав на четвереньки, она подползла к выступу, обмотала его верёвкой несколько раз и завязала узел. Затем по верёвке спустилась вниз.

– Обхвати меня руками, Оле, держи крепко-крепко, – обратилась она к младшему мальчику, который от страха боялся сдвинуться с места. – Я тебя вытащу наверх. Но сначала вы по очереди будете подниматься.

Дети кивнули. Когда третий ребёнок вылез, Ирлай начала подъём. Малыш за её спиной становился всё тяжелее и тяжелее. Наконец, они добрались до края. Девочка, всё ещё вися, крикнула детям, ждавшим её:

– Возьмите его! У меня не хватит сил вылезти вместе с ним! Скорее! Верёвка не выдерживает!

Бруни схватил Оле под мышки и, с трудом отцепив его от Ирлай, подтянул наверх. В этот момент верёвка лопнула – и девочка полетела вниз.

Испуганные лица детей смотрели на неё…

Боль во всём теле пронзила её…

Тьма…

…Тьма… как хорошо… ничего не чувствовать и ни о чём не думать… спасительная темнота…

Ирлай открыла глаза. Всё тело болело. Казалось, в него воткнули несчётное количество тонких и длинных зазубренных ножей, которые по очереди поворачивали то в одну сторону, то в другую.

– О-х… – девочка застонала.

– Тише. Молчи, – Ак Бери накрыл её губы ладонью. – Ну и напугала же ты меня! Ни́когда больше так не делай! – корил он её. – Прежде, чем лезть в петлю, лучше подумай, сможешь ли из неё выбраться! – Он вздохнул. – Больно?

Ирлай кивнула.

– Это послужит тебе хорошим уроком на будущее!

Время шло. На смену лету в Безмолвной Долине пришла осень. Ирлай почти поправилась. Если бы не особые навыки Ак Бери и местной жрицы, молодому организму потребовалось бы гораздо больше времени, чтобы оправиться от падения со скалы.

С того момента, как Ирлай пришла в себя, её поразило, как местные жители стали относиться к ней.

На следующее утро, когда она открыла глаза, к ней заглянул сам Альрик – что по местным обычаям дело неслыханное.

И неудивительно: девочка, прожившая двенадцать полных циклов, ведь вытащила Оле – его наследника!