Наемницы дьявола

Я чувствовал, как искра девушки сжимается в безмолвном страхе, хоть и лицо ее выражало только скуку. Это почувствовал не только я, поэтому включилась Мона:

‒ Не волнуйся, милая, я уверенна, все будет хорошо, и ты в это уверуй, ‒ промолвила проводница, взяв две ладони девушки в свои, словно пытаясь согреть. На самом деле успокоить аниму были обязанностью проводниц. Их магия полностью связана с подготовкой душ для их реинкарнации, так что успокаивают они не просто словами.

За всю свою жизнь руны для перевоплощения я рисовал не то что много, а такого даже числа не существует. Можете даже не будить меня, моя рука сама нарисует. Я без разрешения направил кроху магии на Арин, и она послушно подняла аниму в невесомость, медленно переворачивая в горизонтальное положение. Мона подошла к Арин с противоположной от меня стороны и взяла ту за руку. Я навис над девушкой и заглянул в ее безучастные глаза.

‒ Говорят, поцелуй от дьявола приносит удачу. Это правда? ‒ вдруг выдала девушка, переведя взгляд на мои губы, которые сразу растянулись в улыбке от ее слов.

‒ Правда.

Мона заметно закатила глаза, став свидетельницей очередной просьбы об удаче, и вместо веера нервно замахала на себя папкой. Ее можно было понять. Ближе к вратам становилось невыносимо душно.

Когда я не сдвинулся с места, Арин нахмурила брови. А потом, как будто не веря, что смогла что-то выразить, смешно потрогала их свободной рукой.

Бережно одной рукой я прикоснулся к ее белоснежному личику и специально провел пальцем по ее гладким маленьким губам.

‒ Знаешь, еще не поздно передумать, ‒ задорно улыбался я.

В ответ глаза Арин неуверенно забегали по моему лицу, как будто искав ответ на свой безмолвный вопрос. А когда, видимо, нашла, то опять остановила взгляд на моих губах и, хмыкнув, помотала головой в протесте. Девушка немного потянулась навстречу к моим губам, и да не будет знать черт, что на мгновение, я захотел это сделать, но, поменяв траекторию, поцеловал лишь ее в лоб.

Руна, которую я нацарапал кинжалом на животе девушки, обозначала «новую жизнь». Мона успела только один раз моргнуть, и мое художество было готово.

‒ Теперь точно все будет хорошо, ‒ подхватил я в воздухе девушку и поставил на белый песок. ‒ Ступай, ‒ вмиг стал я серьезным.

Арин на мгновение задумалась, затем повернулась к арке, громко выдохнула и большими уверенными шагами преодолела расстояние до нее. Ни на секунду не замявшись, она удачно прошла сквозь охрану, потопав дальше к вратам.

Следующие семь аним ушли от нас практически точно также. Двое из них, захотели стать фа́тумными, поэтому прежде чем рука об руку, они отправились в порт, я исписал их левую руку рунами, закончив обряд символом dimidium на груди, который тут же исчез, въедаясь во внутрь души.

Фатумные означают подаренные судьбой. Такой обряд связывает души на всю их вечность, то есть даже после следующего перевоплощения они все равно останутся подвергнуты этой связи. В Загробье редко кто просит о таком обряде. За весь свой век я делал это второй раз и, честно сказать, не понимал душ, кто принял решение стать фатумными. Ведь существует более безопасный и распространенный способ для того, чтобы найти кого-то в следующей жизни. Его еще прозвали магнитом, потому что связывающая руна имеет форму подковного магнита и работает для двух душ, сильно притягивая к друг другу.

У фатумных, насколько я знаю, нет такого притяжения. Они просто будут, как безумцы, искать по всей Земле, сами не зная что. Но когда приблизятся к своей связывающей половине, то обязательно почувствуют это. Сам я пристально не изучал, как в точности работает этот обряд, знаток в этом Мона, которая обязана ознакомить и предупредить аним о последствиях таких связей.

‒ Повелитель! ‒ окликнула меня Мона позади и, судя по быстрым шагам, пыталась меня догнать. Но я даже не обернулся, представляя, как сейчас полежу в теплой ванне с бокалом какого-нибудь кислого вина.

‒ У тебя что-то серьезное? Я устал, Монь, давай потом, ‒ не убавлял я шага.

‒ Льюис, он… не смог… пройти, ‒ совсем тихо сказала проводница, но я все равно услышал ее, даже на таком немалом расстоянии.

Нет. Я замер посреди длинного коридора и спустя мгновение резко повернулся к Моне, чтобы увидеть ее заплаканное лицо. Мона плакала только с одним поводом и сейчас это был он.

На моем веку было много таких случаев в начале моих первых десяти лет правления. Анимы потухали одна за другой, как только входили в Божественные врата. Из семи аним, в среднем проходили лишь четверо. С Амбрэллой, Моной и Ассией мы упорно изучали книги вместе с дневниками, написанными прошлыми дьяволами. Только несколько правителей досконально изучали тему перевоплощения, чтобы уменьшить потери ‒ их дневники нам действительно помогли. Остальным было просто плевать, они считали, что если анима не прошла, значит она была слабой и недостойной новой жизни. Мы ставили эксперименты на многих душах, в итоге только через десять лет увидели результат.

Чтобы существовать в Загробье под видом человека, нужен любой свет, который исходил от искры, но вот чтобы пройти реинкарнацию, он нужен стопроцентный. Многих душ энергия источника не могла заряжать больше, чем на половину, поэтому свет и жар, находящийся за вратами, просто расплавлял их тусклые искры, словно металл. Мы нашли решение. Теперь многие анимы проходят «lava anima» месяц, два, а то и полгода. Льюиса прочищали четыре месяца, но все равно ничего не вышло.

Я стоял напротив Моны, не шевелясь. Она виновато опустила голову и только еле слышно всхлипывала.

‒ Повелитель! ‒ разнесся по всему коридору грубый мужской голос. Кажется, он принадлежал Эдэму, но я завис в ступоре, гадая, где мы ошиблись, на счет Льюиса.

Он громко что-то сказал у самого моего носа. Но слова доходили до меня как будто бумажный кораблик, тянущийся по ручейку. Что он тут вообще делает? Он же ушел ранним утром на поиски пропавших душ.

‒ Вы слышите меня!? ‒ массивный Эдэм потрепал меня за плечи, раскачивая взад и вперед. ‒ Я говорю! Кира! В лесу пропала! Вы ее отпускали с нами?

‒ Ты сейчас шутки шутить вздумал!? ‒ я со всей дури врезал ему по лицу, что тот, отлетев в сторону, упал. ‒ Идиот!

Но это нисколько не помогло выпустить пар. Глаза стали настолько сильно жечь, что хотелось вырвать их пальцами, лишь бы это прекратилось.

‒ Тихо. Дыши, ‒ подбежала Мона и ухватилась за мою руку, пытаясь успокоить своей магией.

Но у нее не вышло. Чувство, от которого закипала кровь, было схоже с воздушным шариком. Он надувался ядовитым воздухом, который если не получалось выпустить обратно через дырочку, то приходилось лопать, ибо дальше хуже.

Громкий скрежет металла. Двери слетели с петель и под моим неконтролируемым воздействием столкнулись друг с другом с чудовищной силой.

Пух.

Да будет древесный фейерверк!

Сьера

‒ Почему Альямс сказал искать везде, кроме Италии, там, между прочим, живут красавчики, ‒ нарушила тишину гостиной Ширра. ‒ Он бы готовил нам итальянскую пасту, ‒ мечтательно протянула наемница и откинулась головой на спинку кресла, устремив взгляд в потолок.

‒ Значит, есть на то причины, ‒ устало отозвалась Амбрэлла, сидя на том же диване, что и я.

Меня с самого детства тянуло побывать в Италии. Но удача никогда не была на моей стороне, поэтому, даже имея возможность перемещаться в пространстве, мне еще ни разу не удавалось посетить эту страну, и одна из причин которой было то, что мы обходили ее за сотню километров, будто чумную.

Все наемницы, включая меня, сидели в гостиной и искали в социальных сетях подходящую кандидатуру на должность адвоката в наше дьявольское гнездо. Мы договорились, что каждый предложит своего мужчину, а потом вместе отправимся их по очереди проверять. Насчет того, чтобы разделиться хотя бы по парам ‒ да, это было бы прагматичнее ‒ но нет, наш предводитель против таких вариантов, поэтому в частности мы стараемся не разделяться надолго. А вот почему так, черт его знает. Может, считает, что мы начнем дебоширить, с такими-то магическими способностями, можно полстраны людей угробить, хотя открыто занимается этим только Амбрэлла.

‒ А мне вот интересно, почему наш дьявол просто не активировал свой артефакт и сам не нашел свою душу, ‒ высказала я предшествующую мысль. После несостоявшейся передачи магии, Альямс все чаще стал вешать на нас свои обязанности, как будто решил формально сдать свой дьявольский пост. И это меня начинало бесить, ведь пост должна перенять только одна из нас.

Амбрэлла лишь пожала плечами.

‒ Меня интересует лишь то, почему мы ищем обязательно мужчину, ‒ тоже высказала она свою мысль, скорчив лицо так, как будто слово «мужчина» имело отвратительный запах.

В частности, мне никогда не было интересно, по какой причине остальные наемницы попали в ад. Но слухи про Амбрэллу невозможно игнорировать, потому что они до сих пор летают по углам нашего замка. Говорят, что при жизни Амбрэллу изнасиловали несколько мужчин, которых вскоре она собрала в одном сарае и сожгла заживо. С тех пор девушка не может спокойно жить без убийств и насилия. За ее век какие только прозвища наемница не носила: палач, ведьма, медвежья богиня, смерть с косой, Лилит.

Из правдивых фактов про Амбрэллу я знаю только то, что ей сто восемнадцать лет, что она меняла имя и то, что она истребляет мужчин с концами ‒ то есть и с плотью, и с душой. А для этого нужно иметь особый доступ, чтобы свободно перемещаться к людям на Землю, который, конечно же, у нее есть, ведь наш благодушный дьявол выполняет все ее прихоти.

Уже завтра по истечению срока, указанном в бланке работы, мы автоматически переместимся обратно в Вакх-Хольм, не зависимо от того, выполнили ли мы свою миссию или нет. Поэтому за это короткое время особо не разгуляешься. То есть, если мы и попадем когда-нибудь в Италию, я не успею даже обрадоваться, как уже пора будет возвращаться.

‒ Кто первый предлагает? ‒ спросила Амбрэлла, переводя на каждого взгляд.

‒ Давай ты, ты больше разбираешься, чем мы, ‒ решила я.

‒ В чем разбираюсь? ‒ с настороженным голосом и прищуром спросила Амбрэлла.

‒ В негодяях, ‒ сквозь зубы сказала я и притворно улыбнулась.

‒ Я тоже разбираюсь, знаете ли, и могу поспорить, мой мальчишка сделает ваших, ‒ что-то быстро печатала Ширра на планшете и победоносно улыбалась.

‒ Ты что, с ним переписываешься уже? ‒ заглянула в ее планшет Катера. ‒ Да-рио? ‒ прочитала по слогам наемница. ‒ Это итальянское имя?

‒ Ага. Но я проверила, он не итальянец. К тому же молодой, семьи нет, любит свою работу и путешествовать.

‒ Отлично, значит, если повезет, его последнее путешествие в наши края станет незабываемым, ‒ бесстрастно заключила Амбрэлла.

В этот раз всех перебросила Ширра. В пространстве ее сила ощущалась как поляна душистых цветов, которые до раздражения щекотали мой нос. Через два часа каторжного пребывания в полной темноте мы наконец-то увидели просвет. А затем услышали шум волн, который как мантра успокаивал разум после двух часов глухоты.

‒ Это… это океан, черт тебя дери! ‒ воскликнула Катера не своим голосом.

Послышался звонкий и счастливый смех Ширры:

‒ Сюрприиииз! Бежим быстрее! ‒ через чур звонко сказала Ширра и, кажется, пробежала мимо меня, захватив с собой Амбрэллу, которая забубнила что-то в протесте.

Я стояла, как мне казалось, неподвижно. Уже не знамо с какой попытки я все пыталась разлепить глаза, которые от яркого солнца слезились так, что можно было умыться, если бы эта жидкость моментально не высыхала на моем лице.

‒ Сьера, прекрати, у тебя все лицо красное. ‒ Осторожно убрала мои руки Катера.

‒ Я глаза не могу открыть, ‒ спокойно сказала я, хотя уже начала поддаваться панике.

‒ Вижу, пойдем, ‒ потянула меня за руку наемница, но я отшатнулась обратно, пытаясь резко вырвать руку из ее захвата.

На секунду мне показалось, что я опять ничего не слышу, а уже в следующий миг услышала визг Катеры, который почти сразу заглушил шум воды, в которую я ушла с головой. Под водой я с легкостью открыла глаза и только успела подметить, насколько здесь она была чистой и голубой, как чья-то рука меня выдернула наружу. Вынырнув, и протерев лицо, я наконец-то смогла рассмотреть остров, на котором мы оказались. Пространство вокруг как будто сошло с холста картины. Белый песок, голубая вода, высокие пальмы, позади которых постепенно раскрывался тропический лес, уводящий на горную возвышенность прямо перед нами. Катера стояла рядом со мной и улыбалась во все свои ровные зубы, наблюдая поодаль за Ширрой и Амбрэллой, которые, как мне казалось, пытались друг друга утопить.

‒ На какое время вы с ним договорились встретиться? ‒ спросила Амбрэлла сонным голосом, дремав в тени на самодельной лежанке, сделанной из листьев банановой пальмы.

Оказалось, мужчина, которого нашла Ширра, находился сейчас в отпуске на Гавайях, и, кажется, его уже все любили, потому что из-за него нам удалось украсть пару часов отпуска на диком побережье океана. Катера так вообще была на седьмом небе от счастья, так, что с ее лица не сходила улыбка ни на секунду.

Ширра общалась с Дарио через Facebook, сидя на идентичной лежанке, как у Амбрэллы:

‒ Через два часа. В баре Don`s Mai Tai. ‒ Ответила через время Ширра. ‒ Но он, походу, хочет слиться.

‒ В смысле? ‒ почти в унисон спросила я с Амбрэллой. Та сразу села, поджав к себе ноги, и уставилась на наемницу, требуя взглядом объяснений.

‒ Через два часа? ‒ подошла Катера в одном нижнем белье, после тысячного купания в океане. ‒ Но скоро будет закат, ‒ резко приуныла она и мокрая плюхнулась рядом с Ширрой.

‒ Эээ, короче, я, наверное, ему не нравлюсь, ‒ неуверенно заключила Ширра.

‒ О Боги! ‒ закатила глаза Амбрэлла и нервно покачалась взад-вперед. ‒ Может, потому что ты слишком приставучая? Дай посмотреть, ‒ выхватила наемница телефон из рук Ширры.

***

Кафе-бар, в которое мы пришли, располагалось недалеко от океанского побережья, только здесь, в отличие от предыдущего пляжа, было намного оживленней. Кафе состояло из двух террас. Одна была под большим навесом, а другая под открытым небом, не считая тени высоченных пальм и соломенных больших зонтов. Также имелась большая сцена, где несколько музыкантов играли традиционную гавайскую музыку, которая смешивалась с счастливым смехом нетрезвых туристов. Все столики и стулья были заняты, но, заплатив, нам сразу же освободили место. С этого ракурса хорошо было видно барную стойку, где сидела Ширра с пина коладой и отгоняла от себя уже второго подвыпившего мужчину.

‒ Спокойно, hoa, она сама разберется, ‒ дотронулась Катера до руки Амбрэллы, у которой перекосилось лицо от злости, потому что мужик все норовил дотронуться до оголенных мест Ширры, а та лишь вежливо отказывала и убирала от себя руки.

Я все оглядывалась по сторонам в поиске нашей жертвы. Не знаю, что написала Амбрэлла через аккаунт Ширры, но она сказала, что наш адвокат придет как миленький, хотя этот миленький уже опаздывал на десять минут, которые с каждым разом для нас становились все более драгоценнее.

Не выдержав, Амбрэлла резко встала из-за стола, чтобы пойти и всечь приставучему мужику (или убить), но не успела, так как к нему со спины подошел, молодой парень выше того на две головы. На нем была одета белая майка, которая сильно контрастировала с загорело-бронзовой кожей. По сравнению с приставучим толстым пьяницей, этот мужчина сошел как будто с обложки журнала. Золотисто-кучерявая шевелюра, широкие плечи, подтянутое тело и, видимо, симпатичное лицо, потому что Ширра не сводила с него своих завороженных черных глаз. К сожалению, наш мачо был повернут к нам спиной и своей накаченной задницей, которую мы с девочками уже рассмотрели. Парню хватило пары слов, чтобы пьянчуга ушел в закат, на что Амбрэлла недовольно фыркнула.

Нам принесли большую тарелку морепродуктов и коктейли в пластиковых больших стаканчиках. Ширра опять демонстрировала свое актерское мастерство по завоеванию мужских сердец, хотя слабо верилось, что сейчас она действительно играет, ведь ей явно понравился молодой человек. Он был в точности в ее вкусе. С нашего столика также было видно, как быстро садилось солнце, которое постепенно дарило все новые неописуемые краски небу. Дымка кальяна, который закурили за соседним столиком, отражала янтарный свет занимающегося заката. От дыма в нос сразу ударил запах экзотических фруктов. Пока мы с Катерой чуть ли не таяли от вида и сочетания всех запахов отдыха, Амбрэлла, кажется, ни на секунду не перевела внимания с нашей парочки.

‒ Если хотите, идите на пляж, если что я позову…, ‒ вдруг предложила она, перекрикивая теперь еще более громкую музыку. Я не сразу заметила, как музыканты сменились танцовщицами, а музыку включили на колонках. Наша парочка так же сидела за барной стойкой на высоких стульях. Ширра что-то воодушевленно рассказывала парню, всячески жестикулируя. Издалека было заметно, что на самом деле она натянута как струна в напряженной позе, тогда как молодой человек сидел расслабленно на стуле, и поджал голову, как будто в скуке. Только изредка наклонял голову ближе к наемнице, видимо, когда не расслышав то или иное слово из-за громкой музыки.

‒ Правда можно? ‒ не поверила Катера, но уже встала со своим полупустым стаканчиком и широко улыбалась.

‒ Да, идите.

Мы, недолго думая, рванули к пляжу и задержались по дороге на пару минут только, чтобы купить попить.

‒ Думаешь, она просто так нас отпустила? ‒ спросила Катера, лежа на лежаке и лениво втягивая из трубочки коктейль из кокоса. Я перевела на нее взгляд и только сейчас словила диссонанс. Подруга напоминала не наемную убийцу из ада, а беззаботную жизнерадостную туристку. Вместо черной экипировки надета белая майка, с шеи, как мишура, свисали леи, состоящие из цветков плюмерии и орхидеи. На талии наспех завязанное разноцветное парео, кожа уже заметно успела загореть, как будто только и ждала палящих солнечных лучей. Было неоспоримо, что Катере, как никому из нас, это все очень было близко как к лицу, так и по духу.

‒ Нет, конечно, ‒ вспомнила я, что не ответила на вопрос и поспешно отвернулась. ‒ Думаю, она скоро с нас спросит.

Амбрэлла

Наемницы походу даже не поняли, что я в отличие от них слышала весь разговор Ширры и Дарио с самого начала. Магия магией, но все равно некоторые вещи нам недоступны, зато доступны людям, которые с помощью наушников и двух телефонов, могут прекрасно слышать друг друга на расстоянии, так еще и незаметно. Нашу жертву я тоже слышала, но некоторые его слова все-таки перекрикивала музыка, которую как назло сделали громче.

Ширра все усерднее пыталась отвлекать его своими глупыми разговорами, широкой улыбкой и глубоким декольте, которое в моменте чуть ли не оказалось прямо перед его носом, лишь бы он перевел взгляд туда. Не думала, что когда-нибудь мне будет доставлять веселье такая картина. Она извивалась уже вся как змея, а улыбка становилась все более натянутой. Кажется, наша мадмуазель устала играть в легкомысленную дурочку, потому что она почти в открытую достала «глаз», когда он отвернулся к бармену, и приложила артефакт к его ноге. Я видела этот яркий кровавый свет лишь на долю секунды, а потом адвокат настолько резко отнял от себя руку Ширры, что она успела испугаться и ахнуть. Он держал ее за кисть через чур крепко и как стервятник разглядывал артефакт дьявола в ее руке. Моя насмешливая улыбка резко пропала с моего лица. Я рефлекторно встала со стула.

«Нет. Сиди на месте», ‒ прозвучал голос Ширры в моей голове.

Я села и продолжила слушать.

‒ Эээ…, Дарио, мне больно, ‒ как будто не шокировал его поступок, сказала наемница.

‒ Ой, да прости, ‒ тоже подыграл ей адвокат. ‒ Просто рефлексы, я не хотел…

За свой век, я видела огромное количество новеньких в Загробье и очень хорошо научилась различать адовые души от ангельских. Главный критерий ‒ это взгляд и энергетика человека. Искренняя улыбка ‒ ложь, доброе симпатичное лицо тоже ложь, но вот взгляд никогда не солжет, ведь недаром говорят, что зеркало души ‒ это глаза. Так вот это правда.

Сначала я сомневалась насчет его ауры, он сидел ко мне то спиной, то полубоком, поэтому его глаза не удалось увидеть, а сейчас этого было и не нужно, я почувствовала, что его душа настолько черная, насколько и моя. Возможно, ему даже убивать никого не придется.

‒ Какая интересная авангардная подвеска, откуда это у тебя? ‒ поинтересовался адвокат.

‒ Это реликвия, мне досталась она от папы, а ему от деда, а тому от прадеда. ‒ Опять по-глупому щебетала и улыбалась Ширра. ‒ Так как у отца есть только я, он передал ее мне. Он говорил, что подвеска показывает, какой человек передо мной ‒ хороший или же плохой.

‒ Ничего себе… И что тебе эта штука показала? Хороший я или плохой? ‒ каким-то низким пугающим голосом стал говорить мужчина, и не разобрать, притворяется он или серьезно пытается напугать.

‒ Хороший, конечно, ‒ хихикала Ширра. ‒ Я и не сомневалась на твой счет, просто это дело привычки.

«Предложи ему прогуляться и веди в какие-нибудь потемки. Я курить», ‒ произнесла я в своих мыслях, и отправила в голову Ширры.

От этой гавайской орущей музыки и гогота пьяных людей меня уже начало тошнить. Я обошла сбоку кафе, где на мое счастье не было ни души, и достала трубку с табаком. В три щепотки набила ее почти доверху, постепенно слегка приминая пальцем, наконец подожгла табак зажигалкой и не спеша втянула. Какой кайф… Сразу окутал легкий запах жаренных грецких орехов с ноткой сладкой карамели. Не понимаю, как можно курить тухлые сигареты, после того, как попробуешь курить трубочный табак. Я замерла, когда справа от меня послышался шорох, а за ним блаженный мат и, кажется, проклятия. Не сразу поняла, на каком языке выражался этот мужчина, но диалект был точно мне знаком. Я сидела на бетонном выступе и продолжила курить, лицезрея, как некто пытается вылезти из небольшого прямоугольного окна, кажется, из которого стало вонять ссаниной. Мужчина благополучно выбрался на улицу и громко выдохнул, как будто только что разделался с непосильной задачей. Когда он попал под блеклый свет фонарей, я его узнала и неожиданно для самой себя слишком резко вдохнула табак и закашлялась.

‒ Ох, мать честная! Вы меня напугали! ‒ вздрогнул в испуге тот и театрально схватился за сердце.

Я не поняла, он что? Сбегает от нас, типа?

‒ Может вам воды принести? ‒ заботливо спросил Дарио и подошел ближе, когда я все никак не переставала кашлять.

‒ Нет, все в порядке, ‒ выпрямилась я и подняла голову, наконец-то заглянув в глаза нашей жертве.

Как я и говорила, доброе лицо, вроде заботливый, но взгляд безжизненный, сухой, словно они когда-то отдельно уже умерли.

На несколько секунд мы, кажется, соревновались в гляделки, и потом он перевел взгляд на мою руку.

‒ Выы… это у вас трубка табачная?

‒ Угу.

‒ Можно взглянуть? ‒ посмотрел на меня адвокат, с долей какой-то надежды в глазах.

Я подняла руку, и поймав, свет от далеких фонарей, раскрыла ладонь с трубкой.

‒ Какая-то необычная. Раритет? ‒ разглядывал адвокат с разных сторон трубку и, к его счастью, не касаясь.

‒ Типа того, ‒ ответила я, убрав трубку в кожаный чехол.

‒ Вы от кого-то бежите? ‒ показала я взглядом на открытое окно, из которого так и продолжало вонять.

Я специально не переводила взгляд за его спину, но зрение все равно ощутило легкое колыхание густой и высокой растительности, как будто там крался маленький зайка.

Тот неловко улыбнулся и помял пальцы рук:

‒ Эээ…Знаете, лучше не спрашивайте, странные девушки нынче пошли, я опасаюсь, ‒ откровенно смеялся тот.

‒ Да что вы!? ‒ притворно удивилась я и лилейно улыбнулась.

Растительность открылась и пропустила Катеру, которую я не сразу узнала. Через секунду, благодаря перебросу, она оказалась за спиной Дарио, и с легкого размаху ударила его по голове какой-то посудой, напоминающей вазу. Та, к моему удивлению, не раскололась, хотя адвокат сразу же отключился.

‒ Правильно делаете, что опасаетесь, ‒ злорадно посмеялась я, когда Катера поймала его, поддержав за подмышки.

‒ Прочная эта твоя амфора, ‒ подняла Сьера вазу, моментально переместившись к нам из тех же кустов.

‒ Мне показалась или тут произошла легкая химическая реакция? ‒ вышла Ширра из-за угла, за которым стояла все это время.

‒ Мне тоже так показалось, ‒ улыбалась Катера, кидая на меня насмешливый взгляд.

‒ Какая к черту реакция? Вам по пуле в лоб захотелось? ‒ рявкнула я на них, пока Сьера молча рассматривала, уже мирно лежащего на траве адвоката. ‒ Берите его и валим отсюда!

***

Нас всех перебрасывала домой Катера. Темнота прострации с ее перебросом может успеть стать твоим домом, потому что настолько долго перемещает только она одна. Но есть несколько плюсов использования именно ее перемещения: здесь не воняет пыльцой всех на свете цветов, как с Ширрой; переброс плавный, не резкий, в отличие от аттракциона Сьеры, после которого хочется выблевать свою искру; еще один важный пункт – это то, что Катера единственная, кто за раз может перебросить пять человек в другую страну, к тому же через океан и без остановок на каком-нибудь острове. Например, я могу перебросить четверых только в ближайший город. Самый максимум для меня это пятьсот километров, поэтому я редко, когда делаю переброс всех наемниц, ведь на работе мы обычно не ограничиваемся в расстояниях. Если задание от дьявола позволяет, то часто мы специально выбираем место, в котором хотим побывать и отдохнуть. Как, например, в этот раз, Ширра захотела на пляж, поэтому нашла Дарио, который проводил отпуск на Гавайях.