Эпоха Сочувствия Том 1: Балы и бомбы

Илдвиг хотел было послушаться её, но вовремя опомнился. Мало того, что предложение звучало весьма саркастично, так ещё и сидеть в присутствии женщины – верх неприличия. Даже куртизанки.

Как с ней опасно общаться… Он не мог расслабиться даже в эти секунды! Принц чувствовал себя так, будто ходит по очень тонкому льду или узкому мостику, балансируя над пропастью. Илдвиг не мог сказать, что ему это нравилось… Но ему нравилась сама Джиланда – вернее, её тело, её прекрасное, божественное – прости, Ир-Шаддай, за богохульство! – тело, и изящными, манящими изгибами, плоским животом… Её чёрная кожа…

Характер у неё, конечно, тот ещё. Но придётся терпеть…

– Я бы рад сесть, дорогая Джили, – он называл её сокращённым именем, как она сама и предлагала. – Но я же не могу этого сделать, пока не сядете вы. Даже принц, да даже король подчиняется правилам этикета…

– А Господь наш Ир-Шаддай? – игриво усмехнулась она, поворачиваясь к нему полубоком… – Всевышний встанет, если я зайду в комнату?

– Опасно-опасно… Я ведь и донести могу! – решил уколоть её в ответ Илдвиг.

– Негодяй… – приятным, не влюблённым, но близким к тому голосом проворковала она. – А я обожаю негодяев! С ними нескучно… Но больше всего меня завлекают такие, как ты… Мужественные и красивые…

– Таких как я на свете больше не существует…

– Н значит, больше всего меня завлекаешь ты… – она придвинулась к нему, и принц не выдержал. Схватил, притянул к себе и покрыл всё лицо её и всю шею поцелуями. Её рука гладила его спину, опускалась ниже, тянулась дальше…

– Разденься… – переводя дыхание, сказала она…

Он выполнил её приказ.

Илдвиг вернулся рано утром и заглянул в кабинет Мэйфона. Новоназначенный полицмейстер Вигиона сидел там и что-то писал – вернее, рисовал схемы. Схемы, как показалось принцу, бессмысленные – кружочки с именами и названиями мест, соединённые стрелками. Видимо, решил поиграть в великого сыщика.

– А, ты вернулся раньше, чем я ждал тебя! – сыронизировал друг, подняв голову. – Я думал, ты придёшь в полдень. Был у дорогой Джиланды? Она тебя не убила?

Илдвиг бросил на него раздражённый взгляд. Надо бы с ним поговорить серьёзно, а то Мэйфон уже начинает терять чувство меры. До сих пор радуется об окончании шестилетнего расставания?

– Пока, как видишь, нет, – мрачно сказал он.

– Но всё равно, попался ты, дружок, в паучьи сети. Она из тех женщин, которые легко очаровывают мужчин, сами же на чужие чары не поддаваясь. Но мне казалось, она тебя игнорировала?

Илдвиг подозрительно посмотрел на него, сморщив нос.

– Как ты…

– Как я знал? Не бойся, способностей я не применял, это по твоему поведению видно было. Между тем, это вполне естественно. Она же не доступная проститутка. Недоступность – это часть очарования, – назидательно объяснил друг. – Прежде чем согласиться она будет ждать, пока мужчина созреет. Всем известно, что томительное ожидание страшнее всего на свете.

Илдвиг почувствовал, что вот прямо сейчас хочет вломить Мэйфону между глаз и будь что будет. Потому что тот был прав. Друг тоже это понял и, встав со стула, медленно попятился к стене.

– Когда она допустит мужчину к себе, – продолжал он, – тот будет готов ей ноги целовать. К счастью, я-то таких распознаю с одного взгляда, и стараюсь игнорировать. Знаешь, очень тошно кому-то там прислуживать, особенно женщине.

Илдвиг остановился, пальцы его крепко сжали спинку стула полицмейстера. Мэйфон бросил настороженный взгляд, опасаясь, видно, что принц запустит стулом в него. Следовало было.

– Тем не менее, королеве ты прислуживаешь, – сказал Илдвиг, отпуская спинку стула.

– Не прислуживаю, а служу, это во-первых. Я состою на службе Её Величества. Прислуживают лакеи на ужине. И поклонники Джиланды Эйнь. Во-вторых, если боишься её, не ходи к ней. Найди себе замужнюю даму… Из замужних лучшие любовницы получаются, – хмыкнул он, – уж я-то знаю. И никаких обязательств!

– Мэйфон, – Илдвиг обошёл стул и уселся в кресло, находящееся у окна, за которым уже вставало солнце. – Пожалуйста уясни. Не надо мне давать непрошенные советы, особенно касательно отношений. С Джиландой я сам разберусь.

Друг недоверчиво посмотрел на принца, однако, уловив тон его голоса, замолчал.

– Не садись у окна, вдруг там революционеры целятся из ружья, – внезапно став серьёзным, предупредил Мэйфон. Но стоило Илдвигу приподняться, как друг внезапно рассмеялся.

– Прости! – сдерживая хохот, крикнул он. – Революционеры всё-таки не так вездесущи, хотя и очень опасны.

– Ты всю ночь здесь сидел? – сморщил лоб Илдвиг. – Чем ты занят? Расследование ведёшь своё полицмейстерское… Ограбление банка?

– Ограбление банка – ерунда, и сидел я, естественно, не всю ночь. Часть ночи лежал, – отмахнулся старший друг. – Я пытаюсь выяснить, кто же всё-таки подослал того человечка тебя убить. Самое главное – у кого были возможности?

– Ну, расскажи пожалуйста, к чему ты пришёл, – попросил Илдвиг, садясь обратно на тёмно-зелёное кресло у окна.

– Я только вот начал, – признался тот. – Хотя спалось сегодня плохо. Не знаю, почему, вроде бы и комариков нет, да вот что-то душу терзает, да… Схема выстраивается… – он поглядел на Илдвига, – Хотя тяжело и со скрипом. Я полицмейстер Вигиона и не могу так просто взять и вести расследование в других регионах.

Мэйфон замолчал, пытливо смотря на принца. Илдвиг уже понял, что друг монологам предпочитает диалоги, и потому всё же ответил.

– Давай, продолжай. Что ты выяснил?

– Дело, как я уже сказал, непростое… Преступник мёртв, и следов нет никаких, остаётся лишь размышлять. Форму они, судя по всему, пошили сами, как я уже тебе говорил…

– Неоднократно, – вставил Илдвиг.

– И сделали это весьма качественно, – закончил Мэйфон. – Про удостоверение тоже я рассказывал?

– Да, сам состряпал, воспользовавшись лишь воображением, и все ему поверили, – мрачно кивнул Илдвиг. А ведь принц с самого начала тогда подозревал этого… Харизара…

– Но на этом расследование остановилось… – продолжил Мэйфон. – Мои полномочия заканчиваются на границе столичной области. Однако, пока тебя не было, пришла телеграмма, большая… Я велел слов не жалеть! Частный сыщик, которого я нанял, всё-таки пользу приносить начал!

Принц сразу же оживился.

– Что же ему удалось выяснить?

– Он съездил на станцию… – Господь Ир-Шаддай, не помню, хоть убей, как она называется… На ту станцию, где ряженый Охранитель подсел к тебе в вагон. И начал аккуратно расспрашивать людей, пытаясь восстановить события того раннего утра, когда на станции появился революционер. Я просил его работать потише, чтобы местная полиция ничего не заметила.

– Что же ему удалось выяснить? – повторил Илдвиг, заметив, что друг опять остановился.

– Дело, Илдвиг, обстояло так: никто реально не знает, каким образом этот революционер вообще оказался на станции. Станционные служащие не помнят, как он приезжал, – Мэйфон призадумался, проведя пальцами по выбритому подбородку. – Да… Только один из них что-то рассказал: революционер, одетый в гвардейский мундир, зашёл к дежурному по станции и сказал, что подсядет на твой поезд. Ряженый ещё и долго сидел у дежурного, потому что на улице было холодно, а поезд запаздывал.

– А что сказал сам дежурный?

– Его нашли позже – в подавленном состоянии, напившегося. Родраген уже провёл своё расследование и… своими «профессиональными» действиями случайно зачистил все следы… Приказал уволить дежурного, – друг неприязненно сморщился и разочарованно покачал головой. – Нет, самодовольства и самоуверенности ему не занимать, а вот способностей кот наплакал. Верно, привирает он, называя Фазая своим наставником. Тот его ничему не учил. Родраген был для покойного не более чем лакей! –взмахнув рукой, воскликнул Мэйфон.

– Так дежурный ничего не смог поведать? – нетерпеливо перебил его гневные тирады Илдвиг.

– Ничего нового он не сообщил. Более того, ему просто тяжело было говорить, он не желал вспоминать ошибку, стоившую ему карьеры… И, возможно, жизни.

– Родраген – идиот! – раздражённо бросил Илдвиг. Перед глазами его вставала мрачная картина: повесившийся железнодорожный работник. Дойдёт ведь и до этого! А Алдон Родраген на принца-то произвёл нормальное впечатление там, в Синбуле.

– Расспросили и местных извозчиков, – продолжил Мэйфон, – к счастью, городок небольшой, и их там немного. И нет никого, кто бы подвозил к станции поручика гвардии. Среди высадившихся пассажиров поездов его тоже не замечали.

– Значит, подвозили его сообщники? Или он успел сменить одежду?

– В любом случае, расследование на станции ничего не дало. Железнодорожники не работали на революционеров. Однако, сыщик постарался неплохо… Возможно, ещё до чего-нибудь докопается. Ему бы в полицию идти, а он отказывается, говорит: «Мне больше по нраву частная практика».

– А кто вообще знал, что я путешествую тем поездом?

– Я знал, Родраген знал, полицмейстеры всех регионов, через которые пролегал путь состава, знали. Ну и заместители.

– То есть, произошла утечка самого высшего уровня.

– Получается, так, – хмуро кивнул Мэйфон. – Конечно, о том, что ты будешь в тот день на балу, известно было всему графству… Но это ведь ерунда!

Илдвиг согласно кивнул.

– Но кто-то знал о том, каким я еду поездом, и передал эту информацию… Кому передал?

– Я не верю, что на тебя напал убийца-одиночка. Слишком подготовлен, тут чувствуется почерк Охотников или Индепендентов. Действуют эти… группировки… в основном, во взрывоопасных регионах. Ортезия – естественно. Брезань – там тоже брожение какое-то, свободолюбивые слишком. Синбульская провинция довольно спокойная – она, в основном, аграрная, города там небольшие… В Гриджоне сейчас моими стараниями этих друзей осталось совсем мало. А вот в Вигионе, конечно… Но ничего, я ещё зачищу столицу от тараканов! – зло засмеялся полицмейстер.

– В Гриджоне происходили громкие убийства, – напомнил Илдвиг.

– Да, и я выловил этих «Охотников», – поморщился друг.

– Ты не говорил с Сельтином об этом? – поинтересовался принц.

– Ты думаешь, твой зять и организовал убийства, чтобы стать принцем-регентом? – фыркнул друг. – Он, как мне казалось, республиканец?

Да, в самом деле. Сельтин республиканец, к тому же, сам ответственности не любит. Человек довольно… мягкотелый… Тяжело ему быть мужем Лочинии… Но зато та его любит!

– Я имел в виду, что ему самому может грозить опасность, – пояснил свой вопрос Илдвиг. – А ты в бытность гриджонским полицмейстером должен был часто с ним общаться?

– Не так уж и часто, – возразил Мэйфон. – Он лишь формально глава региона. Но, возвращаясь к нашему разговору… Когда убили Гарола Фазая месяц назад, за его смерть ответственность на себя взяли Ортезийские Индепенденты, вернее, их боевая организация. За покушение на тебя – никто. Хотя, конечно, подпольная пресса как-то добралась до секретной информации…

По приказу самой королевы неудавшееся покушение на Илдвига попытались скрыть. Альдегерда полагала, что народу не следует знать, что на представителей власти идёт охота… Илдвиг думал иначе: он считал, что его выживание можно презентовать как победу над врагами государства и монархии. На самом деле, ему даже хотелось… быть кем-то навроде героя…

«Охота» – мысленно повторил он, словно пробуя это слово на вкус. Сам Илдвиг в охоте на зверей, конечно, участвовал, но, в отличие от отца, братьев и сестры, его она не особо привлекала. Поэтому для него слово это отливало чем-то неприятным, возможно даже и свинцом… «На представителей власти идёт охота…»

Но Мэйфон заверял его, что Охотники разгромлены. Впрочем, никто не мешает другой революционной организации присвоить себе это же имя.

– Не могли это быть коршаджские революционеры? – спросил он.

– Это невозможно, – отмахнулся Мэйфон. – Во-первых, ты даже не наследник. У тебя два брата и сестра – не помню уж, может ли она стать герцогиней Коршаджа, но это и неважно… Во-вторых, на твоей родине революционеров почти нет. По крайней мере, таких, которые занимаются покушениями. В-третьих, чтобы узнать о том, каким поездом и где ты поедешь, нужно иметь шпионов в государственных учреждениях Лар-Кювэра.

– Разумно, – согласился Илдвиг. Как друг умудряется держать столько фактов в голове сразу и анализировать их?

– Шпион либо в полиции, либо на железной дороге… – пробормотал Мэйфон. – Железную дорогу мы отметём… Скорее всего, полиция и, надеюсь, не вигионская. В Брезани полицмейстер мог бы болтануться… Это не самый лояльный чиновник. Но нападение совершено на территории Синбульского графства…

– Есть вариант – утечка у Охранителей.

– Я слабо знаком с их организацией, знаю, правда, что она очень мала. В большинстве регионов Охранителей не более десяти человек. В столице же… Правда, возможно, вскроется, когда мне предоставят доступ к отчёту Родрагена на имя министра внутренних дел. Рудисин со мной дружен, так что, возможно, отчёт мне удастся увидеть.

– Ты, кажется, говорил, что твоё решение чуть не погубило карьеру министра? – недоверчиво посмотрел на друга Илдвиг.

– Рудисин решил восстановить со мной хорошие отношения. Надеюсь, он даст отчёт. Я хочу узнать, к каким выводам пришёл Родраген, – ответил Мэйфон. – И кое-что ещё о смерти Гарола Фазая… Очень подозрительная гибель, произошедшая в поезде…

– Подожди-подожди, – Илдвиг привстал и, упёршись кулаками в стол, навис над другом. – Ты всё-таки думаешь, что это всё связано? Потом, я помню, убийца Фазая был у нас в руках…

– Был, но сбежал, – взмахнул рукой Мэйфон. – Опять безалаберность людей Родрагена… А убийство Фазая и покушение на тебя – вещи действительно связанные, если посмотреть с определённой стороны.

– Оба покушения на поезде произошли – это единственная связь, – поджал губы принц.

– Возможно, я… я выдумываю и слишком глубоко копаю… Однако, побег убийцы Фазая заставил меня задуматься кое о чём… – Мэйфон выглядел довольно неуверенно.

Неужели Илдвиг заронил в его душу сомнения?

– Наверное, это не единственная связь, – медленно, словно преодолевая какое-то препятствие, проговорил друг. – Фазая убили Индепенденты, они сами взяли на себя ответственность… Ряженый же Охранитель… Он точно не убийца-одиночка, слишком хорошо подготовлен, но пока… Пока доказать ничего нельзя, если только…

– Надо надеется, сыщик ещё какую-нибудь информацию выяснит.

– Да, и на то, что к отчёту Родрагена мне доступ дадут. К двум – о покушении на тебя и о смерти Фазая.

Илдвиг, вздохнув, снова сел и откинулся на спинку кресла.

– Знаешь, если то, о чём сегодня говорили королева и наследник, правдиво… Мэйфон, скоро все эти расследования, революционеры и прочее перестанут иметь большое значение…

Принц оборвался, увидев, как дрогнули скулы его друга, будто тот вспомнил что-то ужасное. Мэйфон потряс руками, будто сбивая дрожь.

– А о чём они говорили? – хрипло спросил полицмейстер.

– На первый план выйдут генералы, линии снабжения, артиллерия… – недоумённо ответил Илдвиг. Что же так напугало старого друга?

– Войны с Сибсиорией не будет, – Мэйфон, легко вернувшись в прежнее жизнерадостное состояние, отмахнулся от подобной идеи. – Та страна процветает, элиты там слишком хорошо живут, жируют, да и делить им с нами на материке нечего. Разве что в колониях… Или ты имеешь в виду Карнберг?

– Они имеют в виду Карнберг, – поправил друга Илдвиг. – Народная Дружина присоединилась к королю Айсплу, а он – реваншист.

Мэйфон поджал губы.

– Народная Дружина… Я об этом не знал. Что же, карнбергское общество, все нищающие аристократы, богатеющие промышленники и голодный народ, сплелись в едином порыве против нас?

– Королева считает, что это так.

– Тут важна одна фигура. Тургар-ден-Айвн, – раздосадованно как-то добавил Мэйфон. – Если помнишь, он был командующим Карнберга на ортезийском направлении во время последней войны.

– Тургар этот не любит нашу страну? – догадался принц.

– Ненавидит, – ответил друг. – И не из-за поражения. Девять лет назад, незадолго до начала этой войны… Помнишь, вы с семьёй ездили на Селасийские минеральные воды? Ну, многие карнбергские генералы отдыхали там же. Тургар-ден-Айвн был одним из них…

Внимание Илдвига внезапно привлекла странная газета, которую Мэйфон уронил на пол вместе со своими бессмысленными схемами. Один из заголовков гласил: «Трепещи, холуй монархии!». Принц не сдержался и рассмеялся в голос. Мэйфон недовольно прервал свой рассказ.

– Гуляли, значит… А, ты про это, – он уловил, куда падает взгляд Илдвига. – Да, а я и забыл. Прочитай, очень любопытно. Подпольная революционная пресса.

Мэйфон наклонился и, подняв газету, вручил её принцу.

– В общем, я хотел сказать, что как только отношения между Лар-Кювэром и Карнбергом ухудшилось, так население Селасии с ума сошло! – продолжил он. – Курортники и местные жители напали на карнбергцев: били кулаками, кидались камнями и даже стреляли из ружей. Собственно, один из камней прилетел в голову сыну нашему герою, и тот скоропостижно скончался… Теперь ты понимаешь, что война с Лар-Кювэром для Тургара-ден-Айвна – это личное. Наша страна нанесла ему рану, и он желает отомстить.

– Понятно, – вздохнул Илдвиг. Ему даже стало немного жалко карнбергского генерала, пусть тот и враг.

– Кстати, он одарённый, – весомо добавил друг.

– Этого не хватало… – помотал головой принц, снова вглядываясь в газету.

– Прочитай, очень интересно, – повторил свою просьбу Мэйфон. – Это не про Тургара и Карнберг… Это про то, что меня беспокоит больше.

«Господин полицмейстер по Вигиону Мэйфон Антеро! Мы знаем, что вы увидите наше сообщение, наше предупреждение и прочитаете его! До нас дошли слухи, что вы хвастливо ставите себе в заслугу разгром нашей организации в Гриджоне. Вы так хорошо служили на посту провинциального кровавого палача, что тиранка повысила вас до столичного палача! Однако, вы весьма преувеличиваете собственные способности, да и способности всего вашего государственного аппарата. Вы уничтожили лишь одну ячейку, а Охотники уцелели! Покушения действительное прекратились, но то не ваша заслуга! Новых покушений не было лишь потому, что мы их не планировали и не проводили. Вы самоуверенны и наивны!

Королева уже анонсировала программу нынешнего Сезона. Она обещала, что этот Сезон будет ярким и роскошным… На свадьбу наследника съедутся паразиты со всего земного шара… Мы тоже делаем свой анонс. Семь покушений за этот Сезон, ровно семь, не больше и не меньше. Дни покушений мы объявляем сегодня – вы можете их найти в конце письма… Имена тех, кого мы убьём, вы тоже прочитаете ниже. Семь дней и семь имён – но кто и когда будет убит? Вы, Мэйфон Антеро, узнаете уже, когда об убийстве объявят в газетах! Мы совершим семь покушений, и мы гарантируем, что ни одно из них вы предотвратить не сможете!» – гласила статья под заголовком: «Трепещи, холуй монархии!».

– Они серьёзно? – только и нашёлся что спросить Илдвиг. Что ему очень не понравилось – его собственное имя в списке было. Как и имя королевы, и имя Аньена…

– Похоже… – Мэйфон провёл рукой по подбородку. – Охота объявлена. Признаюсь, лидер Охотников мне говорил, что я уничтожил лишь одну ячейку из нескольких… А я не поверил ему тогда…

– Значит, Охотники…

– А ты говоришь, Карнберг, война… – мрачно усмехнулся Мэйфон. – У нас уже в стране война, война внутренняя и жестокая.

– Как же бороться с революцией?

– Жёсткими мерами – нельзя. Когда-то королева пошла на уступки, и революция остановилась. Похожим образом действовал и король Зеккин. Значит, снова придётся уступить. Главное, сделать это вовремя, не слишком поздно.

– Что ты имеешь в виду? – сердце стучало в груди Илдвига. Разговор ему очень не нравился.

– Слишком поздно – это тогда, когда условия наших противников станут совсем неприемлемыми. Хотя, возможно… возможно, они уже таковы.

Глава 7

2625 год, 27-ое число Месяца Пробуждения.

Вигион, столица королевства Верхний Кювэр и объединённого королевства Лар-Кювэр.

Энаццо Одэтис

Они успели выйти из вагона одними из первых, однако, сам вагон находился в конце состава, и потому пробираться к зданию вокзала Одэтисам пришлось через толпу. Где-то в стороне слышались возгласы возмущения – какая-то разодетая в пух и прах женщина жаловалась на количество пассажиров.

– Можно было подождать, пока уважаемые господа выйдут из вагонов, и только потом второй и третий классы выпускать! – кричала она.

– У нас тут свободное общество, а не Империя Вайзен! – ответил ей мужчина с окладистой бородой.

«Свободное общество», – фыркнул про себя Энаццо. – «Империя Вайзен! Вы ещё с дикарями-каннибалами сравните!»

Едкий дым от паровоза с соседнего пути попадал ему в глаза, и он отвернулся. В толпе, кажется, промелькнуло очень знакомое лицо Бернана Варидэна. Его-то тут не хватало!

Сестра очень переживала из-за молодого человека – её попытки намекнуть ему на свои чувства оказались бесплодными. Сам Бернан Варидэн, почти две декады назад, через день после того случая, как Лиомелина провалилась под лёд, уехал в Вигион. И Дарианна, кажется, надеялась его увидеть – чувства её не угасли.

«Это совпадение, – убедил себя Энаццо. – Бернан Варидэн сообщил нам о необходимости прибыть в столицу ещё до того, как мы рассказали ему о планах представить Дарианну ко двору».

Вообще, подумал Энаццо, всё это очень странно. Бернану постоянно было нужно туда, куда и Одэтисам… На музыкальном вечере узнал, что Одэтисы живут в Эрминктали, и на следующей же день отправился туда. Затем, в Люрентали навязался им… Нет, правильнее было бы сказать, что молодой человек вынудил Энаццо и Дарианну навязаться ему. А теперь Варидэн едет в Вигион… Как будто он преследует их…

И самое главное – в Эрминктали Бернан Варидэн лишь развлекался, а если и упоминал о своих делах там, то очень вскользь и абстрактно. Создавалось ощущение, что он только отдыхал. В Эрминктали времени провести планировал ведь немного, а в итоге остался больше чем на полторы декады!

– Бернан Варидэн, может быть, захочет нас найти, – из размышлений его вырвала сестра. – И если он продолжит делать вид, что меня нет, я… я не знаю, что сделаю! Может, скажу ему, что нет смысла около меня… ошиваться, именно так и скажу!

– Ты выглядишь очень целеустремлённо, – иронично ответила Лиомелина, чем заставила камеристку Дарианны расхохотаться. Сестра недовольно посмотрела на служанку, но ничего не сказала. Мерида смеялась, прикрыв руками рот и качая из стороны в сторону головой.

– Лима, а ты выглядишь неподражаемо и очаровательно, – улыбнулся Энаццо и коротко, чтобы никто на платформе не увидел, поцеловал её в мочку уха. Жена улыбнулась, а сестра закатила глаза.

– Мерида, это и впрямь смешно? – осведомилась Дарианна.

– Уж простите! Надеюсь, если вы решите меня рассчитать, купите хотя бы билет до Эссении, – отшутилась та.

– Я думаю, на третий класс у тебя денег хватит, – мстительно улыбнулась Дарианна.

– Вы что! Я ниже второго не путешествую! – Мерида в притворном ужасе схватилась за сердце.

Какой у них дуэт! Вот у Энаццо с Дарсеном так не получалось общаться. Чувствовалось всё равно какое-то расстояние. Энаццо некомфортно попросту было. Он знал, что они не равны, и изображать равенство ему казалось очень лицемерным – по той причине, что у него имелась над камердинером какая-никакая власть.

А здесь… и Мерида совершенно спокойно себя чувствует, несмотря на то что Дарианне физически ничто не мешает её в любой момент уволить и бросить хоть в Вигионе, хоть в Эрминктали!

Энаццо снова переключился и стал уже размышлять об отношениях своих жены и сестры. Почему они обе не могли вести себя мирно? Будто бы боролись за его внимание! Да нет, ерунда какая-то… тем более, Лиомелина эмансипистка… если б действительно между нею и Дарианной завязалась битва за Энаццо, она бы нарочно, из принципа, просто не стала бы в этой битве участвовать! Для эмансипированной женщины мужчина не может быть центром мира.

Значит, дело в другом… Или же Лиомелина ведёт это сражение подсознательно, не отдавая себе в этом отчёт?

– Приедет ли в итоге ваш отец? – спросила Лиомелина.

– Судя по всему, нет. Выполняет свои общественные функции, – разочарованно вздохнул Энаццо. Ну, мать будет, да и брат хотя бы обещал появиться.

Родители самой Лиомелины в столицу тоже не собирались – впрочем, они-то хотя бы родственниками Дарианны не были!

Когда Одэтисы, сопровождаемые Меридой, вышли из здания вокзала, преследуемые носильщиком с багажной тележкой, ночь уже вступила в свои законные права. Многочисленные газовые фонари на чугунных столбах освещали привокзальную площадь, где к прибытию поезда собралась армия извозчиков на разного рода экипажах. Около самого вокзала стояла караульная будка с полицейским, Энаццо также заметил несколько жандармов. Наверняка на площади ещё присутствовали тайные агенты полицмейстерства и прочие наблюдатели…