Восстанавливая равновесие

Англичанин сначала только пожимал плечами – какое, мол, ему, бывшему пациенту госпиталя, дело; но стоило Айку нажать посильнее на выкрученную кисть, и британец стал сговорчивее.

– Доктор Алессандрос уехала! Уехала вчера, ещё до обеда!

– Куда? – «дожимал» Айк.

– Вы садист! – на глазах администратора выступили слёзы. – Я обращусь в полицию!

– Я только хочу знать, где Кассия.

– Она – оох! – попросила о переводе на новое место службы. Сам слышал, как доктор звонила в штаб-квартиру ВОЗ, а через день пришёл факс с назначением.

– Куда мисс Алессандрос переведена?

– Не знаю. Правда, не знаю! Она показала мне только ту часть, где было распоряжение о замене её на другого врача – он на днях приедет. Доктор даже прощаться ни с кем не стала…

– Это я заметил. Как мне узнать, где её новое место службы?

Администратор с лёгким злорадством улыбнулся.

– Пошлите запрос во Всемирную организацию здравоохранения, в Женеву. Только едва ли они вам ответят – человеку со стороны, без всяких полномочий…

Глава 34

Полковник был беззащитен. Он ещё сам не знал об этом, спускаясь по лестнице к ожидающему его джипу в окружении четырёх телохранителей. Он был доволен собой и счастлив, не вспоминая детей, оставшихся без отцов по его вине – там, на далёкой родине полковника. Он смеялся шуткам красивой женщины рядом с ним. Женщина – это было единственное, чего не предусмотрел убийца. Лишние жертвы доставляют удовольствие только непрофессионалам. Распластавшись на крыше, он удерживал голову полковника в перекрестье прицела. Никарагуанцу настало время умереть, но это не делало убийцу богом. Он просто выполнял свою работу, работу, которая была ему оплачена. И он знал о своей жертве всё – его потерях и приобретениях, его семье с двумя маленькими дочерьми, которых полковник оставил без колебания, когда в Никарагуа начало припекать. Он спрятался на благословенном Кипре, в личине одного из командиров британской базы «Декелия» – и ни в чём себе не отказывал. Место было надёжно защищено, британские офицеры, сами того не подозревая, охраняли одного из самых кровавых палачей в истории. Они ежедневно пожимали его руку, знакомили с жёнами и детьми, приглашали на обед в свои пасторальные английские домики. «Декелия» была частью «туманного Альбиона» на жарком Кипре, она оберегала своих людей и свои секреты. Убийца достал бы его и здесь, если б возникла необходимость.

Но, к счастью, полковник любил выезжать в город. Он отправлялся в старую Фамагусту, минуя опустевшую Варошу, где всегда мог подобрать женщину себе по вкусу. Долго он у них не задерживался, но этого времени хватило, чтобы убийца подготовил всё. В том числе и пути для отхода.

К его облегчению, полковник потрепал женщину по щеке, поцеловал её в губы и начал спускаться ниже, зорко оглядываясь по сторонам. Прицел соскочил с его головы на переднее сидение джипа. Маленькая чёрная коробочка там была чувствительна даже к лёгкому прикосновению, а когда в неё ударилась пуля снайпера, она мгновенно разорвалась. Её начинки хватило на то, чтобы подбросить машину на полметра в воздух. На самом деле их было три – на сидении, в багажнике и под капотом, прикреплённая к распределительным элементам. Грохот и пламя слились воедино.

Киллер легко мог прочесть мысли полковника. «Мне повезло, этот дурак просчитался. Я опоздал, и взрывчатка только разворотила машину, не причинив мне вреда». Полковник даже не знал, что перед ним развернулся только первый акт.

Его телохранители выхватили пистолеты в мгновение ока. Они озирались вокруг, готовые пристрелить каждого, кто окажется в их поле зрения. Короткими перебежками они окружили догорающие останки машины, заглядывали в переулки, в какое-то мгновенье оставив клиента без защиты, совершенно одного.

Убийца улыбнулся, снова поймав в прицел голову с прилипшими к ней мокрыми упругими завитками. Ему доставило удовольствие видеть ужас в этих глазах, когда полковник понял, что сейчас произойдёт. Курок мягко пошёл вниз.

Киллер не стал дожидаться, пока человек внизу упадёт на спину. Он и без того знал, что не промахнулся. Аккуратно уложив части разобранной винтовки в кейс, неторопливыми движениями он зашагал к пожарной лестнице.

Шестью этажами ниже Кассия Алессандрос в ужасе прильнула к оконному стеклу. Она смотрела, как постепенно, словно в замедленных съёмках, оседает на раскалённый асфальт чернокожий афроамериканец, из горла которого била кровь. Убийца знал, что делает: яремная вена – это единственное место на теле человека, кровотечение из которого нельзя остановить. Если даже жертва не умерла от выстрела, потеря крови прикончит её в пять минут.

Господи, и это её прекрасный, мирный Кипр! Она стремилась на этот остров, точно в рай, чтобы укрыться от войны, преследующей её повсюду. Но и землю её разорванной пополам родины терзает колючая проволока, снаряды, пули… Люди везде одинаковы. Бог дал им великий шанс, и они попирают его последовательно, каждую минуту. Они стремятся уничтожить свой род. В такие мгновенья Кассия хотела быть кем угодно, хоть шестиногой таракашкой с Сатурна, лишь бы не человеком. Нет, пора возвращаться в Швейцарию, действительно пора. Многие называли её вторую родину «стерильной страной», но там, по крайней мере, не убивают под самыми окнами окружной больницы.

На площади завыли полицейские сирены, здание госпиталя сотрясли тяжёлые, многочисленные шаги. Кассия Алессандрос ещё раз взглянула через стекло на убитого. Она знала его. Один из офицеров с базы «Декелия», он часто навещал живущую напротив Сафрону. Она была его любовницей, но никто не сказал бы этого сейчас, глядя, с каким спокойствием и даже лёгкой улыбкой женщина разглядывает лежащего на асфальте мертвеца. Сафрона встряхнула чёрными волосами, последний раз улыбнулась своему бывшему любовнику и вошла в дом.

А военные вперемешку с полицией метались по площади. Кассия знала – они должны найти виновного. Пусть даже им станет не настоящий убийца этого человека. Схватят какого-нибудь несчастного киприота, сунут ему в руки оружие, подготовленное заранее, и устроят суд. Военных можно было понять: ни одна база – «Эпископи» или «Акротири» – не доставляла им столько беспокойств, как «Декелия». Это мирное на первый взгляд поселение кипело изнутри. Скандалы, драки, жалобы и судебные дела. «Врисули» – лагерь для беженцев на территории «Декелии» – лишь добавлял хлопот. И неблагоприятных строк к отчёту. И на фоне всего этого убивают одного из высокопоставленных офицеров базы, находившегося с мирным визитом у благонадёжной подданной Турецкой Республики Северного Кипра. Убийцу необходимо найти.

Кассия Алессандрос пришла к тому же выводу. И одновременно пришла в ярость. Она не позволит какому-то заезжему ублюдку разрушить переговоры об объединении острова. Она не считала себя киприоткой, но это дело было так важно для Нумы! Хлопнув дверью, Кассия выбежала в коридор.

Пот выступил капельками на лбу убийцы. Его планы рушились. Он не ожидал, что машины военных окажутся так близко и первым делом блокируют именно здание больницы. Да к тому же какой-то кретин походя запер двери, через которые он планировал отступление. А второй путь не был надёжен до конца. Спускаться приходилось с огромной осторожностью, маленькими перебежками. Один раз он с трудом увернулся от офицера с автоматом наперевес, который прочёсывал палаты в поисках киллера или оружия, которым было совершено убийство. Он даже перестал дышать на то мгновенье, когда казалось, что англичанин смотрит прямо на него. Но потом офицер отвернулся и пошёл дальше. Убийца понял, что его снова спасло феноменальное качество большинства людей, не исключая и военных – смотреть, но не видеть.

Киллер задумчиво осмотрел себя. Одетый во всё чёрное, плотно прилегающее к телу, он обязательно привлечёт внимание в больнице, этом царстве белоснежных накрахмаленных халатов. Пожалуй, ему тоже следует обзавестись халатом и, например, стетоскопом на шею.

Оглядевшись по сторонам, он скользнул в приоткрытую дверь ординаторской. Потянулся к висящим на вешалке халатам, на секунду утратив бдительность.

– Вы арестованы, – проговорил обезличенный женский голос с проскальзывающими в нём нотками металла. Между лопаток уткнулся немного округлый, твёрдый предмет, напоминающий дуло пистолета. – Вы арестованы за незаконное вторжение на территорию больницы и, если не ошибаюсь, убийство того бедняги на площади. Я подержу вас под прицелом до прихода военных, они заберут вас и решат, что делать. А пока расслабьтесь, поставьте ваш кейс. Думаю, что именно в нём вы храните ваше оружие.

Киллер искренне пожалел, что не имеет привычки носить пистолет в наплечной кобуре. Сейчас бы он ему пригодился. Он медленно наклонился, опуская кейс к своим ногам. Дальше движение было молниеносным. Подсечка, удар – и он уже лежит поверх женщины, очки которой отлетели в сторону, а руки были раскинуты.

Эту кожу и эту грудь он узнал бы и через сто слоёв одежды, с закрытыми глазами.

– Кассия? Это ты? Ты – та самая женщина, что угрожала мне оружием?

Оба они одновременно взглянули на правую руку Кассии, которая до сих пор сжимала пробирку с округлым донышком.

– Я пацифистка, – с угрюмым выражением доктор вырвала у него свою руку. – А ты, Сентуриа, вижу, опять взялся за старое.

– Может быть, от отчаяния? – предположил киллер, продолжая лежать на ней. – Несколько месяцев назад меня отвергла любимая женщина…

– Не пытайся свалить всю вину на меня! – вспылила Кассия. – Ты предал моё доверие, Сентуриа, и я не желаю тебя больше видеть! Слезай с меня и пошёл прочь!

Зная, что, как бы она ни была разгневана, кричать Кассия не станет, Айк поднялся, светскими движениями стряхивая с себя пыль.

– Мне нужна твоя помощь, Кесс. Меня ищут.

– Ну и прекрасно! – Кассия отвернулась. – Надеюсь, на этот раз тебя всё-таки расстреляют.

– Это более чем возможно, – подтвердил Айк. – А перед этим будут пытать, намереваясь выйти на заказчика.

Плечи Кассии дрогнули.

– Пытать?

– Да, – Айк улыбнулся, полагая, что тронул её. И в итоге едва не упустил молниеносного движения женщины к двери.

– Полиция!

– Что ты делаешь, идиотка? – прошипел Айк, прижимая всем телом женщину к стене.

Та посмотрела на него с нескрываемой ненавистью.

– Хочу, чтобы тебя арестовали. И пытали. Хочу, чтобы ты наконец-то сдох!

– Ты упустила свой шанс, детка, – Айк просунул колено ещё глубже между её ног и с интересом увидел, как вспыхнули гневом глаза Кассии. Губы женщины обозначились ярче на бледном лице, и Айк не удержался.

О силе своей страсти к Кассии он знал давно, но никак не думал, что сама Кассия так бурно ответит ему. Она вцепилась в него обеими руками, обвила ногой его бёдра, плотно прижавшись лобком к животу, и целовала, целовала. Если так можно было назвать агрессивные движения её тела и рта. Казалось, дай Кассии волю, и она начнёт вырывать из него куски зубами. И так же яростно она оттолкнула его.

– Если ты хотел доказать мою слабость к тебе, ты сделал это. Но нечего выставлять меня дурой! Секс ещё ничего не значит. Спокойствие в моей стране куда важнее. И в доказательство этого я отдам тебя англичанам.

– Наоборот, Кассия, – движением руки Айк остановил её патриотический порыв, – ты поможешь мне спрятаться. И выведешь из госпиталя. Иначе я скажу британцам, что именно ты помогала мне в организации двух террористических актов, которые произошли недавно в центре Вароши. Они даже разбираться не станут, поверь.

– Мерзкий шантажист! – прошипела Кассия, в упор глядя на невозмутимое лицо киллера. – С дочерью Никоса Алессандроса и с сестрой Нумы Алессандрос – станут. К тому же я всё ещё сотрудник ВОЗ. Международного скандала никто не захочет. Так что проваливай.

– Кесс, этот человек был убийцей, – настойчиво проговорил позади неё Айк. – Он был полковником в Никарагуа и любил расстреливать пленных своими руками. А когда то же самое угрожало ему, он сбежал. Сбежал – и три года уже осквернял своими шагами землю твоего прекрасного острова. Никому до его преступлений не было дела – ни Богу, ни англичанам…

Женщина молчала. Айк вздохнул.

– Что ж, если ты на их стороне, мне ничего не остаётся, кроме как сдаться. Зачем жить, если в мире не осталось справедливости?

– Стой! – в ярости рявкнула Кассия. – Я не знаю – как, но ты каждый раз ухитряешься вызвать во мне жалость. Пойдём, – взяв его за руку, Кассия протащила киллера в сияющее белизной помещение неподалёку. Оглядевшись, Айк понял, что перед ним операционная.

– Ложись! – Кассия указала ему на длинный и узкий стол, накрытый прозрачной плёнкой. Включила ослепительно яркую лампу над ним.

Айк попятился.

– Надеюсь, ты не собираешься вынести меня нарезанным на куски из этого госпиталя?

– Надейся, – почти грубо бросила Кассия, прилаживая к лицу стерильную маску. – А пока разденься до пояса и ложись.

Чуткий слух киллера уже различал тяжёлые шаги совсем близко, поэтому Айк повиновался без слов, хотя Кассия Алессандрос совсем не успокоила его. Да она к этому и не стремилась. Движения её были чёткими и очень точными. На лицо Айка лёг прозрачный колпак.

– Лежи тихо! – предупредила она. – Одно движение – и нас бросят в одну яму. Ты должен производить впечатление спящего под наркозом.

Айк закрыл глаза и постарался расслабиться. Он слышал, как скрипнули тонкие хирургические перчатки у неё на руках, упала с сосуда крышка, что-то булькнуло. А потом омерзительно громко посреди этой тишины хлопнула дверь.

Кассия даже не обернулась, хотя не могла понять, откуда берётся в ней это спокойствие.

– Сестра, пациента можно увозить в послеоперационное отделение.

– Что за чёрт… – растерянно проговорил позади неё мужской голос по-английски.

Молодой офицер в форме переминался посреди зала с ноги на ногу. Доктор Алессандрос набросилась на него, словно фурия.

– Кто вы такой и что здесь делаете? Разве вы не знаете, что посторонним лицам запрещено находиться здесь во время операции? Вы прошли специальную обработку? Разве над дверью не горит табличка «Не входить! Идёт операция»?

– Да, но… – молодой офицер попятился.

– Никаких «но», – Кассия теснила его к выходу. – Если мой пациент погибнет после сложнейшей операции от микробов, которых вы занесли, я разыщу вас и удавлю своими собственными руками.

Двери операционной захлопнулись за ними. В предбаннике офицер немножечко осмелел.

– Позвольте предупредить вас, мэм, – заговорил он официальным тоном, – что в этом здании скрывается опасный преступник. Он загнан в угол, но вооружён и готов на всё. Он только что убил человека.

Если он надеялся испугать этим доктора Алессандрос, то не на ту напал.

– Вы хотите узнать, не слышала ли я чего-нибудь подозрительного? Нет, офицер. В это время я пилила одного беднягу, у которого обнаружили рак. Поверите на слово или предъявить вам кусок лёгкого для доказательства? – она сделала шаг назад.

Британец судорожно сглотнул – ему совсем не хотелось получить на руки такую улику.

– Вы готовы зафиксировать и подписать свои показания?

– Конечно, – любезно отозвалась Кассия. – Только помогите мне снять перчатки.

Когда резиновая перчатка, с пальцев которой капала настоящая человеческая кровь – густая, тёмная, немного пахнущая железом и солью, коснулась его руки, офицер не выдержал. Он отскочил назад, бормоча что-то о том, что показания можно оформить и позже, и, пятясь, покинул зал перед операционной. Кассия только пожала плечами – предубеждение большинства людей против крови, которая течёт в их собственных жилах, было ей совершенно непонятно. Но в том, что это произведёт должный эффект, она не сомневалась.

– Ты была неподражаема, – Айк сдвинул маску с лица. – Как будто и в самом деле только что вырезала мне какой-нибудь важный орган…

– Тебе действительно следовало бы подрезать язык, – стянув с рук перчатки, Кассия бросила их в мусорный бак под раковиной и вымыла руки. Потом потянулась через лежащего Айка, чтобы закрыть контейнер с консервированной кровью типа «О» – она не успела сделать этого перед приходом британца и очень боялась, что он заметит подделку.

Выпростав руку из-под простыни, Айк схватил Кассию за запястье.

– Выходи за меня замуж, Кесс, – очень серьёзно попросил он.

– Ни за что, – так же серьёзно дала ответ женщина. Откинула простыню, стараясь не смотреть на загорелый обнажённый торс экс-любовника. В этом ей очень помогал чёрный кожаный кейс, лежащий на его груди.

– Подумай ещё раз, – Айк настаивал.

– Не буду, – Кассия столкнула мнимого пациента с операционного стола. Не растерявшись, Айк пружинисто приземлился на ноги. Теперь он стоял напротив Кассии – сильный, уверенный в себе, и разделяла их только койка.

– Я заставлю тебя сделать это! – глаза Айка сверкнули. – Чёрт побери, я люблю тебя, Кассия! Я приехал на Кипр, чтобы сказать это…

– А бывший полковник пытался помешать тебе? – женщина саркастически кивнула в сторону площади у больницы, хотя труп, скорее всего, уже увезли оттуда.

Айк поморщился.

– У меня было несколько и более выгодных заказов, но я прилетел на Кипр.

– Так отправляйся выполнять их, – Кассия с презрением пожала плечами. – Вряд ли моя страна поблагодарит тебя за честь, которая ей выпала.

Натягивая облегающий свитер, Айк лениво ей улыбнулся.

– Знаешь, люди говорят: «Если однажды ты спас кого-то, ты отвечаешь за него до конца». Мы с тобой уже крепко повязаны, Кесс Алессандрос: ты дважды спасла мне жизнь, я один раз – тебе. Нам будет легче отвечать друг за друга, находясь рядом.

– Забудь и думать об этом. Для меня ты – недоразвитый выродок, только и мечтающий кого-нибудь убить.

– Да и ты не без греха, принцесса, – уголком рта улыбнулся ей Айк. – Только и мечтаешь кого-нибудь вылечить. Нам, право же, следует работать в паре.

Кассия не сдержалась. В ответ на её длинное ругательство, характеризующее всех его предков до седьмого колена, Айк лишь удивлённо округлил глаза. Хлопнул рукой по своему драгоценному кейсу.

– Вижу, что ты сегодня не в настроении, принцесса. Ну ладно, я пойду. Благодарю за помощь. Возвращайся домой, красавица, и жди меня. Однажды ночью я прискачу за тобой на белом коне…

Лоток с инструментами ударился о дверь точно в том месте, где секунду назад находилась голова Айка. Его смех преследовал Кассию потом несколько недель.

Глава 35

Наглый лжец! Двух с половиной месяцев вполне достаточно, чтобы выполнить своё обещание. Но, скорее всего, он даже не думал об этом. Просто хотел заставить её снова страдать. И это ему удалось, надо признаться.

Целыми днями Кассия расхаживала по саду, а Норт, Саут, Ист и Вест неотступно следовали за нею. Глядя в сосредоточенные собачьи морды, Кассия успокаивалась. Да, у неё нет детей, и вряд ли будут, но все существа в этом поместье привязаны к ней. А эти огромные доги существовали, готовые умереть за неё, хотя ни добротой, ни терпимостью Кассия не отличалась. А Айка Сентуриа она просто ненавидела. И ждала его уже третий месяц.

Ночь – время загадок и тайн, привидений и преступников. В этом Надин Алессандрос была твёрдо уверена. А ещё по ночам её посещали загадочные мужчины.

Чуть слышно скрипнул замок входной двери, вскрытый при помощи отмычки умелыми руками. Собаки не лаяли, заранее усыплённые аппетитными кусками мяса со снотворным, подброшенными им. Ветер завывал в кронах деревьев, облегчая задачу ночного гостя. Он пересёк двор, никем не замеченный, чёрный плащ развевался у него за плечами, подобно крыльям, клинок за поясом тускло поблёскивал при свете луны.

Иногда свеча, а иногда луч крохотного фонарика помогали ему бесшумно скользить по лестнице – всё ближе и ближе к спальне Надин. Вот дверь ударяется о стену, и на пороге вырастает он, озарённый вспышками молний и омываемый звуком фанфар. Он подхватывает Надин на руки и страстно шепчет ей: «Теперь мы всегда будем вместе, любовь моя!»

Томик готического романа выскользнул из её ослабевшей руки, и звук ударившейся о пол книги разбудил Надин. О, как жаль, что ей не удалось досмотреть такой увлекательный сон! Интересно, где находился дворец её ночного героя – в Каннах или Монако? Только бы не на Луне! Говорят, там совсем плохо с магазинами haute coutur…

Широкая мужская ладонь легла на рот Надин. Та не успела даже вскрикнуть, как была залеплена пластырем и обвязана эластичными верёвками с ног до головы. Огромная тёмная фигура нависала над ней, но голос мужчины был нежным, совсем как из её недосмотренного сна:

– Теперь мы всегда будем вместе, любовь моя. Я тебя не оставлю. Ты же не верила, что я могу забыть тебя? Я обещал вернуться, и я здесь. Конечно, ты можешь быть недовольна моими методами…

Надин ещё шире раскрыла глаза – почему она должна быть недовольна? Это ведь так романтично…

– Немедленно положи мою сестру на место, болван! Я так и знала, что тебе не хватит ума даже на то, чтобы не перепутать нас при похищении.

Айк Сентуриа выпрямился, в замешательстве разглядывая двух абсолютно одинаковых женщин. Даже серебристая прядь, рассекающая пополам чёрные волосы, имелась у обеих. Бёдра, руки, грудь, глаза и губы – одинаковые. Одна из женщин покорно лежала в его руках, обвязанная верёвкой, и кидала томные, с поволокой, взоры в его сторону. Другая стояла в дверях, кипя гневом. Четыре крупных дога тихо рычали у ног, чувствуя состояние хозяйки. Взглядами, которыми она одаряла Айка, можно было заново поджечь Рим. Она-то, вне всякого сомнения, и была Кассией Алессандрос.

– Ты, что, не слышал меня, кретин? – вновь зашипела Кассия. – Что ты окаменел – никогда близнецов не видел, что ли? В твоих интересах поскорей развязать Надин и уматывать, пока я не спустила собак.

– Извините меня, мисс Надин, – Айк медленно отлепил пластырь со рта сестры Кассии. – Я ошибся, приняв вас за эту мегеру. А ведь вы такая красивая и нежная…

– Мегеру! – вспылила Кассия. – Мегеру! И это благодарность за то, что я спокойно ждала тебя почти десять недель, а ты шастал невесть где… Ну, я тебе покажу мегеру! Пошли! – она дёрнула Айка за руку, почти проволокла его назад по коридору, которым он пришёл. Айк подумал, что эта женщина способна спустить его с лестницы в том состоянии, до которого он её довёл. Но нет – Кассия Алессандрос втолкнула его в одну из комнат и захлопнула дверь прямо перед носом скулящих собак.

– Снимай штаны! – распорядилась она, поворачиваясь лицом к Айку. И, видя, что ошеломлённый любовник не торопится, сама вцепилась в его одежду.

Джинсы, а затем и пижамная куртка Кассии полетели на пол. Его свитер, трусы, носки, её шорты и халат – всё смешалось. Совокупление было яростным, словно смерч. Кассия не находила удовольствия в том, чтобы мучить партнёра, медленно подводя его к «маленькой смерти», и не давала ласкать себя. Но Айк был уверен – впереди у них длинная ночь, всё повторится не раз, и по его воле – тоже…

Глава 36

Её разбудил вкрадчивый, очень тихий и женственный голосок:

– Сестра… сестра!..

Кассия мигом распахнула глаза – сказалась военная привычка. Поморгала, стараясь сфокусировать зрение. Её близнец улыбалась немного обеспокоенно.

– Ты в порядке, сестра?

– Надин?

– Тебе этот человек ничего плохого не сделал?

– Надин…

– Ты знаешь, он мне показался таким большим и ужасным, что я побоялась сходить проведать тебя одна. И я попросила папу…

– Надин!!!

– …и маму…

Кассия подскочила в постели, заметив грозно сведённые брови отца. И схватилась за простыню, проследив за укоризненным взглядом матери. Уж родители-то, в отличие от благостной идиотки Надин, сразу заметили «гостя» в её постели.

– Кассия… – одновременно запричитали они. Потом по многолетней привычке Диандра уступила право голоса мужу.

Высокий плечистый черноволосый грек стоял посреди спальни дочери, упершись ногами в пол, словно могучий дуб, никогда не освещаемый солнцем.

– Кассия Алессандрос! – в его голосе звучал гнев. – Я неприятно удивлён, более того – поражён таким бесстыдным поведением моей дочери…

– Спасибо, сестрёнка, – Кассия метнула злобный взгляд на виновницу переполоха, но все эмоции разбивались о безмятежно улыбающееся лицо Надин. «Злодей хоть иногда отдыхает, глупец же неутомим», – всплыла в памяти Кассии сказанная кем-то давно, но очень подходящая фраза. В дверях, зевая, выросла Черил, явно привлечённая к делу спасения Кассии всё той же Мисс Неутомимость.

А Никос продолжал грохотать:

– Только посмотри, до чего ты докатилась со своей пресловутой независимостью, Кассия! Сначала учёба в университете, потом – поездки в одиночестве в такие места, где тебя могут убить, где грязь, плохая еда, болезни. Внебрачные связи! Что делает этот мужчина в твоей постели, Кассия?!

– Сейчас, я полагаю, спит, – для уточнения Кассия посмотрела на темноволосую голову Айка, и лишь подрагивание ресниц убедило её в том, что любовник бесшумно смеётся, наслаждаясь ситуацией.