Искушение

Утром Михаилу надо было присутствовать на совещании у начальника департамента Саркиса Арутюняна.

– Ты не болен? – спросил после совещания Саркис, заметив его подавленное состояние.

– Голова разболелась, я выпил таблетку, скоро пройдёт.

Саркис Гарегинович Арутюнян, доктор технических наук, был когда-то заведующим лабораторией в академическом НИИ и руководил научной работой молодого Михаила Гейса. В середине девяностых институт окончательно зачах и многие сотрудники в поисках средств существования пустились во все тяжкие. Некоторые уехали из страны. Михаил ушел работать в компанию, предоставляющую услуги интернет. Саркису в ту пору приходилось особенно тяжело – он являлся руководителем коллектива, и бросать творческую работу, оставлять на произвол судьбы полученные за многие годы научные результаты, оставлять, наконец, умных, талантливых людей было для него совсем непросто. Но со временем таланты стали уходить сами. И когда Саркис остался с двумя сотрудниками, он позвонил своему бывшему коллеге, который давно его приглашал на работу, и вместе с остатками лаборатории перекочевал в быстро растущую телекоммуникационную компанию. В этот период телекоммуникации, особенно сотовая связь, в стране бурно развивались. И скромная компания, куда перешел работать Саркис, через десять лет превратилась в крупную современную корпорацию, где он уже руководил департаментом. Со временем он перетянул к себе Михаила, который стал руководителем отдела в его департаменте.

Отношения между сотрудниками в подобных компаниях складываются далеко не так, как в научной среде. Однако Саркис с Михаилом поддерживали хорошие приятельские отношения, невзирая на существенную разницу в возрасте.

В середине дня Михаил обычно обедал в кафе, не выходя из здания офиса. Сюда ходили почти все сотрудники компании. Но в этот день ему захотелось побыть одному. Он вышел из здания и направился подальше от офиса в поисках приличного места, где можно посидеть в тишине, без суеты и гомона, создаваемых в кафе сослуживцами во время обеда.

Михаил зашел в ресторан и сел за столик возле колонны. Посетителей в зале было мало. За колонной сидели две молодые женщины, одетые строго, со вкусом и, похоже, тоже зашли сюда в обеденный перерыв. Официант принёс им десерт, затем подошёл к Михаилу и принял заказ. Столик за колонной находился совсем близко, и Михаил оказался невольным слушателем разговора молодых женщин.

– Ты когда договорилась с мужем?

– Андрей через двадцать минут за мной зайдет, поедем в банк за кредитом. Нам надо прежде домой заехать, так что на работу я уже не вернусь.

– Днём домой с мужем? Вам ночи мало, вы этим ещё и днём занимаетесь?

– Ха! Ну, ты даешь, подруга! Ты явно помешана на сексе. Тебе срочно нужен муж.

– Нужен, только где его взять?

– Ты пойми, под лежачий камень вода не течёт. Надо знакомиться. Возраст-то, извини меня, критический.

– Легко сказать, а как знакомиться, где?

– Хотя бы в интернете. Там, говорят, этих сайтов – завались.

– Нет, что ты! Для девочек, может, эти сайты годятся, только не для меня. Я не хочу там оставлять свои данные. Мне кажется, стоит там что-то оставить, как сразу разойдётся по всему миру. Да еще маньяк какой-нибудь всплывет.

– Слушай! Забыла тебе сказать. Помнишь Свету, соседку мою по лестничной клетке? Ты её видела у меня на дне рождения. Так вот, недавно нашла себе мужа. Послушай, это интересно. Где-то в центре Москвы есть ресторан, называется… кажется, «Шанс»… да, точно, «Шанс».

– Рестораны исключаются.

– Да ты послушай. В этом ресторане раз в неделю организуется вечер знакомств. В нескольких кабинетах встречаются незнакомые мужчины и женщины, попарно, одни. Потом меняются парами. Каждая встреча длится полчаса.

– Одни в кабинете? Да ещё меняются парами?

– Перестань! У тебя только одно на уме, развратная ты женщина. Что смеёшься, я тебе серьёзно говорю, это приличное заведение. Кстати, Света сказала, что ресторан не дешёвый. Туда приходят состоятельные люди. Стоимость такого сеанса – как хорошо посидеть вдвоём в дорогом ресторане.

– И что, надо ходить весь вечер по кабинетам?

– Нет, слушай. Ты остаёшься в своём кабинете, столик накрыт, официант обслуживает, тихо звучит приятная музыка. Заходит мужчина, знакомитесь, общаетесь, можете выпить, закусить, потанцевать. Через полчаса небольшой перерыв, и заходит уже другой мужчина. Ну что ты смеёшься, глупая?

– Просто смешно, один за другим будут заходить, и сколько их будет?

– Пять, может шесть… не знаю. Ты зайди на сайт этого ресторана, называется «Шанс», почитай.

– Хорошо, и что потом? Я их выстраиваю и говорю – этих не хочу, а вот этого, пожалуй, возьму. Беру его под руку и забираю домой. Так?

– Вот ты смеёшься, а Света там себе мужа нашла. Всё происходит иначе. Никто никого под руку не выводит, все расходятся поодиночке.

– Ха! Как в детективе. А зачем встречались?

– Вот, слушай. На следующий день каждая из женщин, хорошенько подумав, взвесив и оценив всех мужиков, делает свой выбор и посылает сообщение по электронной почте устроителям этих встреч, то есть в адрес этого ресторана. Там сравнивают полученные сообщения от мужчин и женщин, и те, которые указали друг на друга, получают телефоны своих избранников. А дальше звони, встречайся…

Женщины говорили ещё долго, но Михаил уже погрузился в свои мысли и почему-то подумал, что он тоже не хотел бы оставлять о себе информацию в интернете.

Вернувшись на работу, Михаил стал просматривать почту, которую, ввиду отсутствия времени, отложил на вторую половину дня. Утром он прочёл только самые срочные сообщения. У него был небольшой, отделённый стеклянными перегородками кабинет в центре зала, где вокруг вплотную располагались столы сотрудников отдела. Он сидел, можно сказать, на виду у коллектива, который обозвал его кабинет аквариумом.

День прошёл быстро, в обычной деловой суете, когда не замечаешь, как летит время. В конце дня к Михаилу зашла с бумагами Марина – высокая длинноногая блондинка, мимо которой трудно пройти мужчине, чтобы не обернуться и не полюбоваться совершенством форм, которыми одарила её природа. Она пришла в компанию вместе с Михаилом со старой его работы. Они давно и как-то сразу перешли на «ты», поэтому у Марины была привилегия по сравнению с другими женщинами отдела, с которыми Михаил был на «вы». Марина могла себе позволить говорить с ним по-дружески и называть его Мишей, а не Михаилом, как обращались к нему остальные женщины.

– Миша, что делать с гарантийным письмом на оплату работ? Контрагент просит прислать его.

– Поставка уже была?

– Да, они готовы начать работу хоть завтра, но подписание договора потребует не меньше недели. Служба эксплуатации тоже торопит, а Саркис Гарегинович письмо вернул, сказал, зачем оно нужно, надо быстро подписывать договор.

– Хорошо, Марина, оставь письмо, я схожу к Арутюняну.

Марина положила письмо и проект договора на стол, но уходить не собиралась.

– Что-то ещё? – спросил Михаил.

– Миша, у тебя неприятности? Случилось что?

Он слабо улыбнулся:

– Это у меня на лице написано?

– Написано. Я утром еще заметила, ты чем-то озабочен.

Михаилу меньше всего сейчас нужно было чьё-то сочувствие, но сказать Марине «нет, всё нормально», значило бы зря обидеть хорошую девушку.

– Есть неприятности, Марина, но всё поправимо.

– Может, помощь какая нужна? – спросила она, понизив голос.

– Я справлюсь, Марина, спасибо, – ответил Михаил и коснулся её плеча в знак благодарности за проявленное участие.

– Можно? – громко прозвучало.

В дверях стоял Олег Кожевников, ровесник Михаила и тоже руководитель отдела. В работе он, как впрочем, и во всём другом, был мотор. От его энергии часто хотелось прятаться. Марина пошла к двери.

– Мариночка, вы хорошеете с каждым днём. В этом есть какая-то тайна, откройте секрет, – пытался задержать её Олег.

– У меня хороший жених.

– Полгода назад вы дали мне тот же ответ. Он всё ещё ходит в женихах?

– Это другой, тоже брюнет, иных не признаю, – парировала она и быстро удалилась.

– Ах, жаль, жаль… – повторял блондин Олег, глядя вслед красавице. – Миш, ты извини, я, кажется, помешал.

– Чему?

– Ну как? Вы так нежно ворковали тут.

– Не мели чепухи.

– А зря, девушка – бомба. Конечно, на работе ни-ни, но… я бы не выдержал.

– Ты, похоже, пришёл дать мне дельный совет.

– Да, даю! Закажи себе, наконец, жалюзи и закрой стёкла, все уже закрылись, один ты как в аквариуме.

– Хорошо, закажу.

– А ты что домой не идёшь? Рабочий день давно закончился. Всё-таки совки мы все, не можем работать как на западе. Их в конце рабочего дня как ветром сдувает. Тебя что, дома не ждут?

– Не ждут.

– По-че-му? – удивился Олег.

– Жена в Японии, дочка у тёщи.

– Как интересно! И у меня похожая ситуация. Может, в бильярд поиграем? Здесь недалеко есть заведение, прекрасные столы.

«А что, – подумал Михаил, – это лучше, чем приходить в пустую квартиру».

– В бильярд, говоришь? Можно, если подождёшь минут пять, я схожу быстро к Арутюняну.

– Ладно, только я тебя на стоянке подожду, в машине.

– Договорились.

Михаил набрал телефон Саркиса Арутюняна.

– Саркис Гарегинович, ты еще на месте?

– Собираюсь уходить.

– У меня вопрос короткий.

– Заходи.

Михаил взял письмо и направился в кабинет начальника департамента.

– Саркис, письмо это ты вернул, но лучше всё-таки его подписать. Поставщик начнет инсталляцию. Поверь, договор мы быстро не подпишем, наша система согласования этого не позволит, а если юристы заставят что-то переделывать в нём, придётся его заново согласовывать с поставщиком.

– Ладно, Миша, оставляй письмо, завтра отдам генеральному. Вид у тебя утром был паршивый, сейчас получше. Что в субботу делаешь?

– Пока планов нет. А что?

– Приезжайте с Ириной ко мне на дачу, погоду обещают хорошую. Внука моего увидите. Я тебе скажу, это особое зрелище, такого удовольствия я в жизни еще не испытывал. Когда дети мои рождались, я был молод и подобных эмоций не знал. А сейчас, поверишь, не терпится приехать и взять его на руки. Оказывается, любовь к ребёнку пропорциональна разнице в возрасте.

– Дочка приехала?

– Да, вся семья в сборе. Ты не думай, компания будет камерная. Я сам не люблю сборища, никакого общения, когда много народу. Ну что, приедете?

– Ирина в Японии, дочка у тёщи. Я сейчас один.

– Вот как! Ну, приезжай один. Выпьем, вспомним былое, на ночь тебя оставлю.

– Спасибо, Саркис, если ничего не помешает, приеду.

Михаил вернулся к себе, выключил компьютер и пошел на выход к лифту. «Счастливый человек, – думал он про Саркиса, – спешит к внуку, вся семья ждёт его, а тут… ни жены, ни семьи… в сорок два года».

Олег ждал его на стоянке возле своей новой машины.

– Поменял авто? – спросил Михаил.

– Что скажешь?

– Шикарная.

– Слушай, Миша, может нам сообразить что-нибудь поинтереснее бильярда?

– Что, например?

– Например, вечер в обществе прекрасных дам.

Если бы это предложил не Олег, а кто-то другой, Михаил, будучи брошенным мужем, скорее всего, поддержал бы идею. Самое время после испытанного стресса развеяться и познакомиться с какой-нибудь интересной женщиной. Но с болтливым сотрудником ему этого не хотелось. И он прикинулся дурачком:

– Но мы, кажется, выяснили, что остались без прекрасных женщин.

– Я говорю о других дамах. Есть у меня две шикарные девушки, молодые, длинноногие, принимают у себя дома, обстановка интимная. Гульнём до утра. Ну что, звоню?

– Постой, – Михаила осенила догадка, – проститутки, что ли?

– Ну, какая тебе разница?

– А ты не видишь разницы?

– Миша, оставь это ханжество.

– Это не ханжество. Я могу понять, когда женатому мужчине понравилась женщина. Он проявляет активность, добивается её, и у них страсть по взаимному влечению. Тогда он чувствует себя мужчиной, он добился желаемого. А что проститутка? Ей же наплевать на тебя. Она, скорее всего, презирает своих клиентов. Вокруг ведь столько замечательных, не обласканных женщин. Я хочу понять, зачем тебе это нужно?

– По-моему, ты слишком всё усложняешь. Это… ну как тебе сказать, ну… как сходить в тренажерный зал.

– Ясно. Пошли играть в бильярд.

– Как скажешь, в бильярд так в бильярд.

Вечером, придя домой, Михаил принял душ и лёг в постель. Долго не мог заснуть. Не так давно, когда Ирина находилась в командировке, он так же ложился один в пустую постель и быстро засыпал. Тогда не было этого гнетущего, разъедающего душу чувства потери. Он вспомнил, как однажды ночью звонок Ирины разбудил и разозлил его, а она смеялась в трубку:

– Как же ты можешь спать без меня?

А теперь он ворочался и не мог заснуть. Михаил ещё и ещё раз мысленно возвращался к последнему разговору с ней. Его не покидало скверное ощущение собственной ненужности, словно его как бездарного игрока вышвырнули из команды. «Надо отвлечься, заставить себя думать о другом, – говорил он себе, – иначе это жалкое состояние будет продолжаться долго». Ближе к трём часам ночи он, наконец, заснул. Утреннее пробуждение на работу было мучительным.

Следующий вечер Михаил решил провести в фитнес-клубе. Тренажёры, беговая дорожка, бассейн, турецкая баня, а затем кофе с бутербродами заняли почти три часа. Домой он пришёл около двенадцати ночи. Сон сразил его сразу – недосып и физическая усталость взяли своё.

В пятницу после работы справляли день рождения сразу двух сотрудников отдела. Михаил как руководитель не мог не участвовать в чествовании. Обычно на подобных мероприятиях он присутствовал недолго: произносил первый тост (без употребления алкоголя, поскольку всегда был на машине) и уже минут через двадцать прощался с коллегами, предоставляя молодёжи возможность раскрепоститься и получить удовольствие. Но в этот раз он решил остаться с коллективом подольше, хотелось опять прийти домой поздно и сразу лечь спать. К всеобщему удивлению Михаил наравне с молодыми сотрудниками пил коньяк и оживлял обстановку шутливыми репликами «корпоративного» свойства – юмор, который привязан к внутренней жизни компании.

Через пару часов в комнате для переговоров, где справлялся день рождения, воцарилась та приятная атмосфера, когда участники, перебивая друг друга, произносят тосты, обращения становятся фамильярными и уже любая шутка вызывает дружную реакцию и весёлый смех. Некоторые сотрудники проявились с неожиданной стороны. Он к своему удивлению обнаружил у коллег способности, о которых не подозревал. Молодой парень, недавно поступивший в отдел, обычно молчаливый, оказался остроумным рассказчиком. Будучи страстным любителем дайвинга, он живописал несколько захватывающих происшествий из собственной практики подводных съёмок, добавляя щепотку чёрного юмора. «Кошмар какой-то!» – восклицали женщины сквозь смех. Тучная сотрудница сорока семи лет, давно работавшая в договорном секторе, раскрасневшись от принятого алкоголя, стала читать стихи. Началось с того, что, отвечая на вопрос: «Надежда Васильевна, когда у вас день рождения?», она удивила всех строками Цветаевой «Красною кистью рябина зажглась, падали листья, я родилась, …» Затем по просьбе публики Надежда Васильевна прочла ещё пару стихотворений, да с таким чувством, что была заслуженно награждена бурными аплодисментами. А ещё Михаил заметил одну амурную связь, которая, скорее всего, оставалась тайной только для него. «Надо же! – думал он, – работаешь и не знаешь, что вокруг происходит. Необходимо быть ближе к коллективу, – сделал он для себя вывод».

Выпито им было в этот вечер изрядно. Осушая рюмку за рюмкой, Михаил почему-то не ощущал признаков опьянения, и только к концу пиршества почувствовал, что пьян. Машину пришлось оставить на офисной стоянке и заказывать такси. Домой Михаил пришёл как вчера – около двенадцати ночи. Но на сей раз заснуть оказалось непросто. В доме всё напоминало Ирину: фотографии, предметы туалета, её украшения, а также большой гардероб одежды и обуви, который она обещала забрать «потом». Мысль о том, что всё это скоро исчезнет, и надо будет начинать новую жизнь, жгла Михаилу душу. Интересно, думал он, что собой представляет этот отец Евы? К нему вновь стало подкрадываться уже знакомое гнусное ощущение, точно его выкинули за борт за ненадобностью, просто потому что оказался лишним.

Время перевалило далеко за полночь, но сна у него не было, что называется, ни в одном глазу. Мучившая, не стихающая душевная боль не давала ему заснуть. Михаил вспомнил недавний разговор двух женщин за обедом, и даже название упомянутого ими ресторана – «Шанс». Он встал, включил компьютер и быстро нашёл сайт этого ресторана. На сайте были представлены условия участия в программе «Шанс» и приведены отзывы некоторых её участниц. Михаил прочёл их. В целом отзывы были положительные, одна из женщин даже благодарила организаторов за оригинальность идеи. Желающим участвовать в программе предлагалось заполнить анкету и ответить на некоторые вопросы, впрочем, вполне безобидные. Михаил вышел на страничку об оплате. Сумма оказалась действительно немалой. Он вспомнил реплику женщины на этот счёт – как хорошо посидеть вдвоём в дорогом ресторане. «Что ж, может действительно попробовать? – подумал Михаил, – чем чёрт не шутит! что зря мучиться!» Если б он оставил эту затею на завтра, то вряд ли вернулся бы к ней. Но сейчас, ночью, будучи в подавленном состоянии, которое усугублялось принятым алкоголем, Михаил, не задумываясь, быстро заполнил анкету, ответил на все вопросы и перевёл необходимую сумму на счёт, указанный на сайте, оплатив своё участие в программе «Шанс».

На следующий день ему пришло сообщение о том, что заявка принята и о предстоящей встрече его известят. А через три дня пришло приглашение с указанием даты и времени участия в программе «Шанс». Михаил уже сожалел о своём, как ему теперь казалось, легкомысленном поступке. Но отказ от участия стал бы равносилен малодушному отступлению – в приглашении было написано: «Пять очаровательных женщин будут ждать Вас в этот вечер! Просьба обязательно присутствовать».

Ирине предстояло объяснить причину своего внезапного возвращения в родительский дом. Ожидался тяжелый разговор с мамой и Евой. Но к такому разговору с родными людьми она не была готова. Обе они, и Любовь Яковлевна, и Ева прекрасно относились к Михаилу, их реакция на её разрыв с мужем была предсказуема. Разговор предстоял нелёгкий, поэтому Ирина решила отложить его до дня своего возвращения из поездки. Было бы слишком жестоко с её стороны оглушить близких людей своим внезапным разводом, оставить их в расстроенных чувствах и уехать. И поскольку уже на следующий день она улетала на две недели в Японию, в своём объяснении Ирина ограничилась фразой о том, что завтра перед поездкой ей необходимо зайти в редакцию, и возвращаться за вещами в Тёплый стан ей не хочется. Поэтому машина за ней заедет сюда, на Кутузовский проспект. У Любови Яковлевны объяснение подозрений не вызвало, но Ева почему-то забеспокоилась. Перед сном она зашла в комнату к маме. Ирина работала над текстом перевода уже лёжа в постели. Ева села не край кровати и с минуту молчала.

– Что, Ева?

– Мам, ты что, с папой поссорилась?

Ирина внимательно посмотрела на дочь. Ей очень не хотелось сейчас говорить на эту тему, и она сухо ответила:

– Нет.

– Мама, что случилось? Скажи, я же переживаю.

– Хорошо, – вздохнула Ирина, – есть одна проблема, но сейчас я не в состоянии говорить о ней. Я обещаю, мы с тобой подробно поговорим об этом, но после моего возвращения. А сейчас, прошу тебя, не надо больше вопросов.

Ева чуть помедлила и, не сказав ни слова, вышла из комнаты. Но если до разговора с Ириной у неё было слабое беспокойство, то после него она уже была серьёзно встревожена. Ева почувствовала сильные переживания матери и испугалась. Она вдруг поняла, что произошло что-то серьёзное.

На следующий день Ирина улетела в Токио. Ей предстояла работа над переводом научного труда, посвященного вопросам океанологии. Автор книги, Игучи сан, очень ценивший работу Ирины, пригласил её в Токио, чтобы завершить редактуру русской версии. Он даже имел намерение через две недели презентовать книгу в России, чему Ирина была рада, поскольку презентация намечалась в Санкт-Петербурге. Это означало, что она из Токио полетит транзитом в Петербург и, следовательно, ещё на несколько дней отодвинет неприятный разговор с родными о разрыве с Михаилом.

В субботу утром Михаилу позвонила Ева:

– Пап, ты сегодня приедешь к нам обедать?

– Нет, милая, я сегодня не могу.

– Бабушка обед готовит, зовёт тебя.

– Спасибо, но сегодня не получится.

– Почему? Что у тебя за планы?

– Меня Саркис Арутюнян на дачу пригласил. Скоро выезжаю.

– Папа, но мне хочется поговорить с тобой.

– Давай поговорим. Что тебя беспокоит?

– Нет, не по телефону.

– Тогда поехали со мной. Хочешь?

– Да, хочу.

– Ладно, я скоро заеду за тобой.

Михаил ехал за Евой с тревожным чувством. О чём она собирается говорить? Вдруг Ева начнёт говорить о родном отце? Конечно о нём! О чём же ещё?! Если Ирина уже рассказала ей, Ева наверняка станет жалеть Михаила, заверять, что уважает его и всё такое, но… всё же хочет встретиться с родным отцом. Он не знал, как реагировать на это. А что если Ева уже встречалась с ним, с отцом своим – Михаила охватила тревога – и сейчас она начнёт рассказывать ему… Нет, это будет совсем невыносимо! Михаил почувствовал напряжение в животе, ему вдруг стало трудно дышать.

Когда он подъехал к дому, Ева в джинсах и кроссовках ждала его у подъезда.

– Привет, пап! – сказала она, закрыв за собой дверцу машины.

– Привет, дочка!

– А долго ехать до дачи?

– Думаю, часа полтора.

– Вот и замечательно! Ты мне подробно расскажешь, что у вас с мамой случилось.

– Что ты имеешь в виду?

– Папа, прошу тебя, я же не маленькая, я же вижу – что-то между вами произошло. Мама не хочет говорить, она скрывает, а я переживаю. Ты же не такой скрытный, как она. Пап, скажи мне, что случилось? Ты обидел маму, признайся?

У Михаила подкатил ком к горлу. Больше минуты он не мог произнести ни слова. Он не смотрел на Еву, чтобы не выдавать своего волнения. А в голове вертелась торжествующая мысль: «Мы ещё посмотрим, кто настоящий отец Евы!»

– Папа, ну что ты молчишь?

Наконец Михаил почувствовал, что может говорить.

– Доченька, ты должна понимать, что между супругами могут быть проблемы, которые детям не обязательно знать. Я лишь могу тебе сказать, что маму я не обижал.

– Знаю я вашу проблему, – произнесла она грустно, – мама не может родить тебе сына.

Затем, немного помолчав, Ева спросила:

– Пап…

– Что?

– Скажи честно… но… ты же не бросишь её из-за этого, правда?

Михаил повернулся к Еве, взял обеими руками её головку и поцеловал в лоб, потом сказал:

– Как же я могу это сделать, когда у меня есть такая дочка, как ты?

Дача Саркиса Арутюняна представляла собой старый деревянный дом в центре пятнадцати соток земли и находилась в сорока километрах от московской кольцевой дороги. Метрах в десяти от дома, рядом с сараем, где хранились всякого рода инструменты, стоял под навесом деревянный стол с лавками. За сараем был стационарно установлен большой мангал. В этот день семейство Арутюнянов ждало гостей. Возле мангала возился молодой мужчина и аккуратно укладывал дрова, завершая приготовления к предстоящему шашлыку. Эта был сын Саркиса – Арам. Внешне он не был похож на Саркиса, коренастого, ширококостного шатена с мужицкими руками и крупными чертами лица. Арам был брюнет, намного выше своего отца, имел более привлекательную внешность и приятную улыбку. Он походил на мать. Жена Саркиса, Асмик, была на восемь лет моложе мужа. Она и сейчас, в свои сорок восемь лет, оставалась грациозной женщиной с густыми чёрными волосами и благородными чертами лица.

У калитки остановился чёрный Лексус. Из машины вышли двое полноватых мужчин кавказской наружности. Обоим на вид лет пятьдесят. Арам оставил мангал и, выйдя из-за сарая, подошел к калитке.

– Добрый день! Саркис Гарегинович дома? – спросил один из мужчин по-русски с армянским акцентом. Арам ответил по-армянски:

– Да, здравствуйте, проходите, пожалуйста.

– Спасибо, мы лучше здесь подождём.

– Зачем же здесь, проходите в дом.

– Хорошо, только не в дом, торопимся, мы вон там посидим, – предложил мужчина, указывая на стол с лавками под навесом. – Ты, наверное, Арам? Арам-джан1, позови отца.

Но Саркис уже видел гостей и вышел им навстречу:

– Здравствуйте, здравствуйте! – поздоровался он, пожимая им руки, – пройдемте в дом, сейчас Арам шашлык будет готовить. – Затем обратился к сыну: – А ты давай, начинай.