Искушение

– Отец не предлагал, да я и сам не хотел. За два года многое упустил, технологии быстро развиваются. Теперь освоился, а потом наша компания тоже растёт. Пока она меня устраивает, через год будет видно, может, перейду в другую, более солидную.

– Ну что ж, похвально, дерзай.

Любовь Яковлевна постелила скатерть и стала накрывать на стол. Ева расставляла столовые приборы, закончив, села рядом с Арамом. Он смотрел на неё с такой нежностью, что Михаил, глядя на них, невольно улыбнулся. Сначала внимательно посмотрел на Еву, потом перевёл взгляд на Арама, чем смутил их окончательно. Ева опустила глаза. Арам некоторое время молчал, но, встретившись глазами с Михаилом, решился заговорить:

– Михаил Юрьеыич, я считаю своим долгом сказать вам, – начал он и положил руку на лежавшую на столе руку Евы. Любовь Яковлевна с удивлением зафиксировала, что Ева не отвела свою руку, – я очень люблю Еву и прошу у вас её руки и сердца.

Любовь Яковлевна с тарелкой в руке присела на стул.

– Прежде чем вы мне ответите, – продолжал Арам, – я хочу вас заверить, что буду…

– Есть такие строки у Баратынского: «в молодые наши леты, даём поспешные обеты…»

– Михаил Юрьевич, поверьте, я не мальчик, я отдаю отчёт моим поступкам и отвечаю за свои слова. Я полгода как работаю после армии и зарабатываю неплохо для начала. Но я буду зарабатывать больше и, уверяю вас, смогу содержать свою семью. Я буду настоящим мужчиной.

– Смело. И что ты под этим подразумеваешь?

– Мой дед говорил – настоящий мужчина не тот, кто физически силён или безмерно богат. А тот, кто всю жизнь несёт ответственность за свою семью, своих близких и друзей, тот, кто душу вкладывает в своих детей и внуков и понимает, что создавать семью надо один раз и на всю жизнь. Нужно только любить, не быть эгоистом, тогда дети будут счастливы, говорил мой дед. Он не был религиозным человеком, но часто ссылался на Христа. Дед считал, что человек, который разводится, оставляя жену и детей, предает их. Он мне советовал жениться к тридцати годам, когда я уже чего-то добьюсь в жизни. Я так и собирался поступить, но… встретил Еву. Думаю, дед меня поддержал бы. Потому что у меня исключительный случай, потому что Ева – исключительная.

Ева положила свободную руку на руку Арама.

– Что ж, с дедом твоим не поспоришь, человек он был, видимо, мудрый. Если ты ждешь от меня ответа, то скажу, что отказать моей дочке я не могу. А она, похоже, согласна, – Михаил показал на руку Евы, которая лежала поверх руки Арама.

Арам счастливо заулыбался:

– Надеюсь, Ирина Сергеевна и Любовь Яковлевна тоже не будут возражать? – сказал он и повернулся к Любови Яковлевне. Глядя на внучку, она улыбалась полными слёз глазами. Ева встала, подошла к бабушке и обняла её:

– Бабуль, ну что за слёзы?

– Михаил Юрьевич, – продолжал Арам, – конечно, мои родители придут просить руки Евы в день, который вы назначите, но я очень признателен вам и Любови Яковлевне за ваше согласие.

После обеда Ева с Арамом уединились в её комнате.

– Как ты, однако, проникновенно просил руки и сердца, – похвалила его Ева, улыбаясь, – мне понравилось. Ты, видать, готовился к этому торжественному моменту.

– Нет, знаешь, все получилось спонтанно. Конечно, я собирался это сделать, но не сегодня. И, скажу тебе честно, немножко побаивался заводить об этом разговор с Михаилом Юрьевичем. Но я почувствовал в его взгляде… короче говоря, само собой получилось… и я счастлив.

– Молодец! Ты был на высоте! – произнесла она дурашливо.

– Спасибо. Ты должна всю жизнь меня поддерживать.

– И как же? без критики?

– Наоборот. Для меня важно твоё мнение. Я должен знать, где я проявил себя должным образом, а где маху дал. Понимаешь?

– Конечно, милый, – сказала Ева, обнимая его за шею.

– А когда мама твоя приедет? Я полагаю, главный экзамен у меня впереди – разговор с будущей тёщей.

– Мама моя разумная и, в отличие от меня, спокойная. У тебя с ней проблем не будет.

– А когда она вернётся?

– Точно не могу сказать. У неё сейчас период длительных командировок.

– Я не разрешу тебе так надолго уезжать.

– Начинается!.. это почему же?

– Грр… – зарычал Арам, – умру от тоски, грр… – продолжал он рычать, пытаясь обнять её.

– Нет, серьёзно, ты что, будешь тиранить меня?

– Какие всё-таки женщины в России странные, они думают…

– Ну, конечно, – перебила его Ева, – мы все тут дуры, а армянки все умницы, вот и найди себе армянку, – заключила она и демонстративно отвернулась.

– Нет, правда, – продолжал Арам, обнимая её сзади, – большинство женщин в плену стереотипов: если мужчина кавказец, значит кондовый тиран. А где, кстати говоря, родилась поговорка «бьёт – значит любит»? Её что, на Кавказе придумали? Вот мой дед всю жизнь прожил в Армении, в Москву приезжал довольно часто, но за границей не был. А бабушка все время выезжала за кордон на всякие медицинские конференции, правда в основном в соцстраны. Тогда был Советский Союз. Прожили они душа в душу. Я тебя представлю им.

– Как? Ты же говорил, они…

– Да, они умерли. Мы с тобой пойдём к ним на могилу, положим цветы. А знаешь, что желают жениху и невесте на армянской свадьбе?

– Что?

– Чтобы состарились на одной подушке. Дед с бабушкой именно так и состарились.

– Это Христос сказал, что нельзя разводиться?

– Христос.

– А что, до него можно было разводиться?

– Да, Моисей разрешал.

– А я библию не читала. Надо прочесть.

– Я читал только Евангелие, да и то благодаря деду.

– Скажи, а почему ты всегда говоришь только о деде и не говоришь о родителях своих?

– Ты же видела моих родителей, но дед был особенный. Я провёл с ним всё детство. И после, когда в Москве учился, каждый год к нему ездил. Он меня уму-разуму учил.

– Чему, например?

– Я в армии до конца осознал его мудрость. Например, как не терять собственного достоинства, не совершать грубых ошибок. В детстве я часто дрался. Дед мне говорил – в драке побеждает не тот, кто физически сильнее, а тот, кто не боится. Не бойся, не допускай, чтобы тебя унизили, но никогда не бей первым, если тебя не оскорбили. Относись ко всем доброжелательно. Всегда здоровайся с людьми, улыбайся, не делай вид, что не замечаешь человека. Никогда не обижайся, мужчине это не к лицу. И знай, что моральный выигрыш дороже материального. Если решил создать семью, помни – она на всю жизнь. Заботься о жене своей, люби её так, чтобы она гордилась тобой. Если есть душа, это несложно. Истинная любовь отличается от мимолётной влюблённости. Иногда придётся ссориться с женой, без этого не обойтись. Но как приятно потом мириться! Благополучие семьи зависит только от тебя. Чем больше вложишь в неё души, тем счастливее будут твои дети. Воспитывать их надо своей жизнью. Не забывай предков, уважай их память. Вроде простые истины, но не так много людей им следуют или хотя бы задумываются над ними. Дед – мой идеал.

Ева слушала внимательно.

– Знаешь, а я очень люблю свою бабушку.

– Да, я заметил. Любовь Яковлевна замечательная и, по-моему, она обожает тебя.

– В сущности, она меня вырастила и воспитала. Мама родила меня совсем девчонкой, ей было почти столько лет, сколько мне сейчас. Это была очень короткая романтичная связь с Давидом Микеланджело, после которой я появилась на свет.

– Ничего не понимаю. А как же Михаил Юрьевич? Он не…

– Конечно, он мой отец, и я его люблю как отца. Но он, как это называется, не биологический мой отец.

– А биологический твой отец… итальянец?

– Ха! Нет, он просто по воспоминаниям моей мамы был очень красив, похож на Давида, то есть знаменитую скульптуру Микеланджело. Это сходство настолько заворожило мою маму, что она уступила Давиду. В результате родилась я. Мама находит свой поступок опрометчивым. У меня другое мнение на этот счёт.

– И ты его не видела, отца своего?

– Нет, конечно. Мама вычеркнула его из жизни.

– По-моему, отец у тебя молодец. Я имею в виду Михаила Юрьевича.

– Да, он очень хороший, и любит меня, я знаю.

– Да разве можно тебя не любить!

– Ты знаешь, Арам, мне понравилось армянское пожелание молодожёнам. Давай состаримся на одной подушке.

– Давай.

Ева повернулась к Араму, их лица сблизились. Когда губы разомкнулись, он нежно прошептал:

– Ты моя славная Ева.

– А ты мой Арам. Твоё имя что-то означает?

– Имя библейское. Арам был родоначальником армян, как Авраам у евреев.

– Ева и Арам. Правда, хорошо звучит, как Ева и Адам… О! – вдруг воскликнула она, будто вспомнила, – цыганка!

– Какая цыганка?

– Может не цыганка, но… Господи, сон!

– Какой сон?

– Вещий! Мне ясновидящая во сне предсказала нашу встречу примерно год назад. Но если встреча сбылась, значит… она сказала, что через три года я рожу сына…

– Вот как! Это событие нам надо как следует подготовить!

– Не смейся, я теперь верю, что так и будет.

– Я никогда не сомневался, что у меня родится сын. Когда приступим к подготовке?

– Знаешь, Арам, я хочу поделиться с тобой мыслями. Но, пожалуйста, без шуток, это серьёзно.

– Милая, я слушаю.

– Понимаешь, мама с отцом женаты уже одиннадцать лет, но у них нет детей. Они обращались к специалистам, мама долго лечилась, пару раз пыталась родить, но безуспешно. У неё не получается. Внешне она, как всегда, спокойна, но сильно переживает. Папа не теряет надежды. Он очень хочет сына, а мама, кажется, уже не надеется.

– Да, я им сочувствую.

– Мы им можем помочь!

– Мы?

– Теперь я верю, что у меня родится сын через два года. А ведь это то, что нужно моему отцу. Какая разница сын или внук?

– Никакой! Мой дед говорил, внуков любят больше, чем детей.

– Тогда, мы сейчас пойдём и объявим об этом папе!

– Как? Ева, ты уверена, что сейчас…

– Я даже не сомневаюсь! Пошли!

Она взяла Арама за руку и повела в гостиную. Михаил сидел на диване и пил кофе.

– Папа, – начала Ева, – у меня для тебя есть приятное сообщение!

– Вот как? Еще одно? Похоже, день сегодня особенный.

– Бабушка, помнишь, год назад мне приснился сон? Ты еще меня будила к экзамену утром, я проснулась и рассказала.

– Да, помню, тебе, кажется, цыганка что-то нагадала.

– Это была ясновидящая. Она предсказала, что я скоро выйду замуж и через три года рожу сына. Прошел год, и предсказание сбывается. Значит, через два года у меня родится сын.

– Ева, это всего лишь сон, – пожурила её Любовь Яковлевна.

– Нет, бабуль, это вещий сон, я теперь знаю. Папа, у тебя, наконец, будет сын, вернее внук! Ну, какая для тебя разница?! Правда, папа?

Михаил смеялся от души:

– Ева, ты с годами не меняешься, всё такая же. А что скажет Арам?

Арам улыбался:

– Я могу сказать только одно – мы постараемся.

В это время раздался звонок телефона. Любовь Яковлевна подняла трубку:

– Ирочка, привет! Когда прилетаешь?.. В Петербург?.. Ещё несколько дней… так долго?.. Всё нормально?.. Ладно. Хорошо, что ты позвонила, Ева и Миша дома, передаю трубку.

Ева говорила коротко, в конце сказала:

– Мам, я готовлю тебе сюрприз. Узнаешь, когда приедешь. Даю папе.

Михаил взял трубку и ушел в другую комнату.

– Привет, Ириш!

– Привет!

– … Ты не удивлена, что я здесь?

– Нет.

Пауза несколько секунд.

– Как твои успехи? – спросил Михаил.

– У меня всё по-прежнему, а ты, видимо, уже успел жениться?

– Что?.. С чего ты взяла?

– Я чувствую.

– Чувствуешь?

– Меня интуиция ещё не подводила.

– Постой… да ты, кажется… ревнуешь?

– Она намного моложе меня?

– Я не совсем понимаю…

– Ладно, не думай, я искренне желаю тебе счастья. Пока.

В трубке раздались прерывистые гудки. Михаил в оцепенении всё еще держал её возле уха. Потом он медленно опустил телефон на журнальный столик и несколько минут сидел словно оглушённый. «Что происходит? – думал Михаил, – она не смогла скрыть свою ревность!» Это было для него откровением. Ирина никогда не проявляла признаков ревности, даже когда он вроде бы давал повод к этому: ничего серьёзного, просто она иногда замечала, как женщины заигрывают с ним, а он отшучивается. Михаил сидел озадаченный.

Через некоторое время он, наконец, вышел из оцепенения, быстро достал сотовый телефон и начал перебирать имена в списке. Найдя того, кого искал, Михаил позвонил.

– Привет, Володя!.. Да, всё нормально. Как у тебя?.. Вот как? Какая должность?.. И звание?.. Поздравляю!.. Нет, я не напрашиваюсь…Зря не напрашиваюсь? Ха!.. Ладно, отметим, конечно, спасибо! Володя, я хочу попросить тебя об одной услуге. Я просто не знаю к кому обратиться с такой просьбой. Ты всё-таки человек служивый… Понимаешь, мне надо найти одного человека, то есть его адрес, телефон, но чтобы он не догадался об этом. Ты, верно, знаешь, такие конторы с платными услугами… Что?.. Нет, справочники, интернет не годятся. Дело в том, что у меня информация о нём довольно скудная… Продиктовать?.. Знаю только, что летом 1989 года он работал на лодочной станции пансионата «Валдай», был студентом четвёртого курса химического факультета МГУ, то есть перешёл на четвёртый курс… Нет, имени не знаю. Это сложно?.. За ценой не постою… Хорошо, Володя, только учти, пожалуйста, нужно срочно. Для меня это очень важно… Спасибо, жду звонка.

Володя не звонил два дня. Михаил пребывал в мучительном ожидании. Днём отвлекала работа, но по вечерам он места себе не находил, всё порывался позвонить ему. Но каждый раз останавливался и убеждал себя, что для сбора информации требуется время, что Володя человек обязательный, раз обещал – сделает. Звонок раздался на третий день:

– Старик, записывай. Васильев Геннадий Викторович, 1969 года рождения, женат, жену зовут… дочери десять лет, зовут… проживают в Москве по адресу… телефон…

Михаил быстро всё записал.

– Володя, спасибо тебе огромное! Но как мне удостовериться, что это именно тот студент?

– Очень просто. Мой боец съездил в этот пансионат и выяснил, что как раз в тот период только один студент там подрабатывал несколько лет подряд на лодочной станции. Даже остались кое-какие бумаги у старого работника пансионата. А дальше всё элементарно, так что можешь не сомневаться.

– Володя, я твой должник. Что прикажешь делать?

– Как что делать? Заказывать теннисный корт и сауну с пивом. Я не расстаюсь с надеждой хоть раз у тебя выиграть.

– Есть, старик! Будет исполнено.

Михаил вышел из лифта, увидел нужный номер квартиры, постоял пару минут в нерешительности и, наконец, нажал на звонок. Дверь открыл мужчина в спортивном костюме.

– Вы Геннадий Васильев? – спросил Михаил.

– Да, вы кто?

– Я… муж Ирины, то есть… хотел сказать… бывший.

– Какой Ирины?

– Вашей… любовницы.

Геннадий прикрыл за собою дверь и уже почти шёпотом спросил:

– Муж Ирины?

– Да.

– Бывший?

– Ну… да.

– Но Ира не говорила, что была замужем.

– Не говорила? – теперь уже удивился Михаил.

– Ну, и что вам нужно?

– Я хочу поговорить с вами об Ирине и о ваш… о нашей дочке…

– Дочке? – удивился Геннадий. – Послушайте, тут явно какая-то путаница. Вы подождите минутку, я сейчас вернусь.

Геннадий исчез за дверью. Михаилу очень пришлась кстати эта пауза в разговоре. Он чувствовал себя в том состоянии, когда после безумно длительной задержки дыхания можно, наконец, сделать вдох и отдышаться. Та немыслимая напряжённость, которую он испытывал по дороге сюда, и которая усилилась потом в лифте и здесь перед дверью на лестничной клетке, стала понемногу угасать, уступая место исподволь подступающему ощущению счастья.

Вышел Геннадий с сотовым телефоном в руке. Послышался женский голос из квартиры:

– Ген, ты куда? Кто там?

– Да это сосед, сейчас вернусь.

Геннадий закрыл за собой дверь. Михаил смотрел на него уже спокойным взглядом, испытывая счастливое чувство от осознания уже очевидного для него факта, что этот мужчина никак не может нравиться Ирине. Это он мог теперь утверждать совершенно определённо. «А ведь девятнадцать лет назад понравился!» – подумал Михаил.

– Сейчас, минутку, – сказал Геннадий и позвонил. Отозвался весёлый женский голос:

– О? Привет! Ты чё, уже соскучился?

– Ир, погоди, понимаешь… тут пришёл мужчина и утверждает, что он твой бывший муж.

– Чего?.. – послышалось в трубке, – какой ещё муж?

– Поговорите, – обратился Геннадий к Михаилу, протягивая ему телефон, – у меня нет другой Ирины.

Хотя Михаилу уже всё было ясно, он взял трубку.

– Добрый вечер!

– Ну, здрасьте! – ответил игривый женский голос.

– Видите ли, я ищу любовника моей бывшей жены, – начал он нелепой фразой, – и, похоже, мне дали по ошибке адрес другого Геннадия. Извините, пожалуйста.

– Сочувствую, хотя если жена бывшая, зачем вам её любовник? – насмешливо спросила женщина.

– Она живёт с ним. А я хочу вернуть её.

– Ха! – ухмыльнулась она на том конце, – удачи!

– Спасибо за участие. И вам того же, – попрощался он и передал трубку Геннадию.

– Я, кажется, догадываюсь, в чем дело, – сказал Михаил, – у вас и имя, и фамилия довольно распространенные. Кажется, агентство по ошибке дало мне данные другого Геннадия, вернее, ваши данные, а не того, кого я ищу.

– И вы им платите?

– Ничего! Я с них шкуру спущу, найдут мне человека. Извините.

Михаил нажал кнопку вызова лифта. Геннадий уже повернулся, чтобы уйти.

– Позвольте один вопрос?

– Давайте, – согласился Геннадий.

– Вам приходилось в прошлом году отдыхать в пансионате «Валдай»?

– Отдыхать? Уже забыл, когда я в последний раз выезжал на отдых.

– Я спросил на всякий случай, они в прошлом году познакомились в этом пансионате.

– Вы сказали «Валдай»?

– Да.

Геннадий слабо улыбнулся:

– Знакомое место.

– И что же, вы были там в прошлом году?

– Да нет. Очень давно. Просто вспомнил. Мои родители жили недалеко от этого пансионата. Мать там работала. А я каждое лето к ним ездил и, будучи студентом, подрабатывал на лодочной станции. А отдыхать не отдыхал.

– Ясно, – сказал Михаил, – поеду разбираться с агентством. Извините ещё раз за беспокойство.

Японец говорил по-русски довольно сносно. Но понять его можно было только при определённой сноровке, привыкая к специфике произношения. Поэтому под конец презентации, когда он закончил своё выступление, люди стали подходить и задавать вопросы чаще Ирине, нежели ему. Однако Игучи-сан не возражал, понимая, что на некоторые вопросы её ответы могут быть более полными. Тем более что Ирина это делала с умом и умела правильно расставлять акценты. Она отвечала в своей спокойной манере, улыбаясь, и старалась быть лаконичной.

Вопросов было много, и почему-то обращались к ней в основном мужчины. То ли им хотелось пообщаться с Ириной, то ли потому что женщин на презентации было значительно меньше. Так или иначе, она оказалась в центре внимания мужчин. Михаил это заметил. Он стоял возле колонны и старался не попадаться ей на глаза. Ирина сидела к нему спиной и не могла его видеть, так и не заметила до конца презентации.

Особую активность в общении с ней проявлял молодой мужчина в светлом летнем костюме и ярко-жёлтом галстуке. Его вопросы не требовали обстоятельных ответов, но следовали один за другим. При очередной попытке задать вопрос его опередил, можно сказать перебил, потеряв терпение, другой мужчина. Ирина стала отвечать на вопрос, а активист в ярко-жёлтом галстуке нервно отошёл в сторону и направился к столику с напитками, возле которого стоял Михаил. Мужчина схватил бокал вина и, упираясь спиной в колонну, стал восхищёнными глазами наблюдать за Ириной.

Михаил, который внимательно следил за происходящим, поймал его восторженный взгляд и, глядя на свою жену, сказал:

– Интересно объясняет.

Мужчина в ярко-жёлтом галстуке, не обращая никакого внимания на Михаила, но как бы в ответ услышанной реплике произнёс:

– Какая женщина! Влюблён!

Михаил медленно повернул голову в его сторону, внимательно посмотрел на его ярко-желтый галстук, затем снова направил взор в сторону жены и сказал:

– Я тоже.

Мужчину будто вдруг сильно укололи. Он резко повернулся к Михаилу.

– Что? – вырвалось у него.

Его злобно-растерянный взгляд со всей очевидностью говорил: «Тебя тут только не хватало! Нечего трогать своими лапами мою хрустальную мечту!» Продолжая сверлить глазами Михаила, мужчина почему-то вернул стакан с вином обратно на столик, затем демонстративно отвернулся и быстро отошел от Михаила, как от прокажённого.

Тем временем презентация приближалась к завершению. Автор книги поблагодарил присутствующих за участие и пригласил всех к накрытым столам отведать японские блюда.

Ирина устала за день и ещё не успела адаптироваться к местному времени. Ей хотелось принять душ и лечь в постель. Обменявшись несколькими фразами с Игучи-сан, она направилась к лифту, чтобы подняться к себе в номер. К ней вдруг подбежал мужчина в ярко-жёлтом галстуке, видимо с намерением всё же задать свой вопрос, на котором его прервали во время презентации. Михаил наблюдал, как Ирина остановилась, выслушала его с улыбкой и, ответив на вопрос, пошла к лифту. Придя в свой номер, она быстренько разделась и пошла под душ.

Она была ещё в ванной комнате, когда раздался стук в дверь. Ирина надела махровый халат, вышла из ванной и открыла дверь. За ней стоял мужчина, старательно прятавший своё лицо за огромным букетом цветов. Ирина удивлённо смотрела, как мужчина с букетом стал приближаться к ней, не произнося ни слова.

– Вы к кому? – спросила она.

Мужчина продолжал молча приближаться. И когда он шагнул через порог и вдруг схватил её за руку, не открывая своего лица, она вскрикнула:

– Послушайте, вы кто?

В этот момент Михаил убрал от лица букет, оставил его возле зеркала и томно произнёс:

– Я сейчас тебя съем!

– Ты?! – воскликнула Ирина, совершенно ошеломлённая.

– О! Как я люблю тебя после горячего душа! – продолжал Михаил, обнимая её и одновременно закрывая ногой дверь.

– Нет! Нет! – сопротивлялась она, пытаясь вырваться из объятий.

– Тогда я буду тебя насиловать, – говорил он томным голосом, всё крепче прижимая её к себе.

– Нет! Я не люблю тебя! Нет! – продолжала она отталкивать его. Но он держал её крепко и уже припал к её губам…

И тут у неё произошёл нервный срыв, вернее истерика, которой Михаил никак не ожидал. Он никогда не видел Ирину плачущей. Она рыдала без всякого стеснения, громко и откровенно. Михаила вдруг охватила тревога:

– Ирочка, что с тобой? Милая, что случилось?

Ирина не могла говорить, она рыдала. Она медленно стала обнимать Михаила, теперь уже сама, всё крепче и крепче, и сквозь рыдания говорила:

– … Миша… Миша… я так люблю тебя… мне так плохо без тебя…

– Знаю, Ирочка… я всё знаю.

После бурной и страстной любви они долго ещё лежали молча в постели обнявшись. Их переполняли нежные чувства. Наконец Ирина нарушила молчание:

– Миша, милый, откуда ты всё знаешь?

– У меня, Ириш, интуиция не хуже твоей. Скажи, зачем ты всё это придумала?

– Миша, мне так было жалко тебя. Ты ведь так хочешь сына.

– Глупая, я же хочу сына от тебя.

Она нежно водила рукой по его лицу и целовала его щёки.

– Миша, ты знаешь, я в Японии была у очень знаменитого доктора. Он давно занимается проблемой бесплодия. У них своя методика, свой подход. Говорят, они здорово продвинулись в этой области. Он с моих слов записал мою историю и очень детально меня исследовал. Миша, он сказал, что я не безнадёжна. Ты представляешь, по их методике рожают женщины, которым за пятьдесят. Только надо, чтобы ты со мной поехал в Японию.

– Ириш, после сегодняшней близости, с тобой – хоть на край света. Поедем, конечно. Слушай, а край света – это и есть, наверное, Япония. И еще мне кажется, у нас получится, если ты каждый раз будешь так сопротивляться, как сегодня.

– Чокнутый, – она смеялась.

– В этом что-то есть. Как в том анекдоте, помнишь? Грузин познакомился с женщиной, пригласил её в ресторан, потом в гостиничный номер. Женщина сразу разделась и легла в постель. Грузин посмотрел на неё и говорит – вставай, одевайся, сопротивляйся, у меня такая женщина дома есть.

– Хорошо, буду тебя колошматить.

– Да, а ты в курсе, какие грядут у нас события?

– Какие?

– Наша дочь выходит замуж.

– Перестань, что за шутки?

– Ириш, я не шучу. Это серьёзно. Ева сделала свой выбор.

– Как сделала? О чем ты говоришь? Ей восемнадцать лет.

– Мы с ней были у Саркиса на даче. Помнишь его сына, Арама? Ты его видела несколько лет назад, когда мы ездили к Саркису.

– Да, помню, мальчик неплохой, и что?

– У Евы с ним завязалась дружба, а теперь они безумно влюблены и рвутся под венец.