скачать книгу бесплатно
– Нати, девочка моя, принеси вино, юноше надо промочить горло, – Хуфу легонько похлопал ладонью по спине Эли. И тот учуял запах перегара.
«Нати, какое у нее красивое имя! – сквозь кашель украдкой наблюдал Эли за легкими движениями девушки. Как она, быстро перебирая своими маленьким ступнями по утрамбованному глиняному полу, спешит, наверное, в погребок. – Ради меня она спешит!»
– Благодарю тебя, – надсаженным голосом промолвил Эли, возвращая кружку девушке. Он старательно отводил от ее лица взгляд, чтобы не выдать своих чувств.
– Что тебя, юноша, привело в мой дом? – сцепив пальцы коротких рук на животе и слегка пошатываясь, уставился на него хозяин имения.
– Господин Саба назначил меня в помощники к тебе, господин Хуфу.
– Агаа-а, вот, значит, какой ты есть, мой помощник! – обрадовался толстяк, положил пухлую ладонь ему на плечо. – Саба нахваливал тебя. Если память мне не изменяет, тебя зовут Мшэт?
– Да, господин Хуфу, все верно.
– Хорош! Нати, дочка моя, это сын Потифара, – начальник не сводил с него глаз.
Поймав на себе заинтересованный взгляд дочери Хуфу, Эли почувствовал, как жар разрастается в его груди и краской смущения заливает ему лицо.
«Неужели я ей не безразличен?!»
– Натимут, проводи гостя в дом, налей нам…
Эли лежал на тахте на открытой террасе второго этажа, сложив руки под головой, мысленно вновь и вновь возвращался он в имение Хуфу. Звезды большие и маленькие, белесые и отсвечивающие всеми цветами радуги плыли по черному небосклону.
«Будь я великаном, собрал бы самые красивые звезды, что есть там, в таинственном царстве бога Амона-Ра, подарил бы Нати! – мечтал юноша. – Как так получилось, что я раньше не повстречал Натимут? Живем-то мы недалеко друг от друга, всего в двух кварталах. Натимут! Нати! Какое красивое имя у нее! – И тут Эли нахмурился. – Но как мне теперь преследовать Хуфу, зная, что на нежные плечи Нати ляжет печать позора! Это все из-за Цафната! Как я его ненавижу, этого тощего расхитителя гробниц!» – Эли вскочил на ноги и невидяще уставился перед собой.
Звезды по-прежнему плыли по черному небосклону. Но Эли уже не радовали ни звезды, ни влекущий взгляд Нати. В его душе клокотала бессильная злоба: на Хуфу, на Цафната, на себя за то, что не может отомстить за Махли, не навредив при этом Натимут.
«Ничего, – постарался успокоить себя Эли. – Я что-либо придумаю. Вот увидишь, Нати, мы еще будем счастливы с тобой! Ты и я!»
Глава 4
Две недели прошло с тех пор, как Эли приступил к выполнению своих обязанностей в должности помощника начальника архивом. Для него с левой стороны от столика начальника, поставили точно такой же – из темного дерева с ножками в виде бычьих ног. У юноши был свой набор красок и тростниковых палочек, кружка с водой. Единственное, чего не разрешил Хуфу, так это иметь свою лампу. Из-за риска устроить пожар в помещении, полном свитков, они пользовались одним светочем на двоих.
Помещение заново отштукатурили. Вместе со старой штукатуркой рабочие уничтожили и картину безвестного художника, так понравившуюся Эли. Но он совсем не расстроился. У него теперь голова была забита одним – скорей бы наступил полдень.
Юноша украдкой от Хуфу наблюдал за полосой света, что проникал в архив через узкую щель у него над головой, как только она доходили до угла слева от двери, радостно объявлял об окончании рабочего дня и под понимающую улыбку начальника бежал на свидание с Натимут.
Да-да! Эли на следующий же день их знакомства признался девушке в своих чувствах! И, о чудо! Девушка не отвергла его.
Обычно они проводили время на берегу протоки. Взявшись за руки, бродили под финиковыми пальмами, слушали пение птиц, любовались ибисами, охотящихся за лягушками на мелководье. Эли знал множество сказок и песен, а если чего не знал, то придумывал на ходу.
Время для влюбленных летело быстрее выпущенной стрелы. Когда тени становились длиннее, а ветер с севера приносил прохладу, Эли провожал Натимут до дома.
Юноша ложился спать с именем любимой на устах, а просыпался, млея от мысли, что сегодня он вновь увидит ее…
Сегодня Эли задерживался на работе дольше обычного. Хуфу, сославшись на расстройство желудка, ушел домой пораньше. Угораздило же его закусывать вино испорченным сыром именно тогда, когда писцы нескончаемой вереницей понесли отчеты по собранному урожаю.
Сопроводив последнего посетителя до двери, Эли повернул ключ в замке и чуть не опрокинув на бегу чан с водой, выскочил наружу. Солнечный свет на короткое время ослепил его.
– Эли!
«Кто?! Кто меня разоблачил?! Кто смог узнать во мне хабиру?» – вздрогнул юноша.
Припадая на левую ногу, через дорогу к нему спешил Зэев.
Вот уж от кого Эли не ожидал столь опрометчивого шага. Он кинул взгляд вокруг, облегченно выдохнул – никого.
– Я тебя жду, жду, а ты не выходишь, – широко улыбаясь, Зэев протянул руку.
Но Эли вместо приветствия схватил товарища за запястье, потянул за угол здания.
– Ты что творишь, Зэев?! – гневно уставился Эли на него. – Ты хочешь, чтобы все узнали, кто я?!
– Так нет же никого рядом, – растерянно улыбнулся соплеменник.
– Что-то случилось? – Эли стало неудобно за свое поведение перед товарищем – наверное, он не просто так его ждал?
– Гила просила передать – через два дня будет ждать тебя у храма Маат, – повеселел вновь Зэев.
От внезапного приступа раздражения юноша готов был завыть гиеной: «Они все с ума посходили, что ли – один средь бела дня мое имя на всю улицу кричит, сестре приспичило со мной по городу прогуляться?!»
– Скажи Гиле, я ночью приду и сообщу ей, когда нам луч…
– Мшэт, да будет в твоем сердце милость Амона Ра! – раздался голос с хрипотцой.
Цафнат возник из-за угла здания так внезапно, что сердце Эли оборвалось – слышал ли египтянин их разговор?!
– Я смотрю, ты тащишь хабиру. Дай, думаю, помогу, – египтянин через прищур смотрел на Зэева, скрестив руки на груди. – Подойди ко мне, черноголовый, ближе, не бойся, – осклабился он в усмешке, не предвещавшей ничего хорошего.
– Я сам с ним разберусь, – пришел в себя Эли и подтолкнул друга в спину: – Иди, конюх, выполняй свою работу! Если такое повторится, получишь плетей!
Зэев покорно склонил голову и, не поднимая глаз, захромал мимо египтянина.
Цафнат неожиданно плюнул в спину Зэева и расхохотался, обнажив на удивление ровные красивые зубы, совсем не сочетавшиеся с его внешностью.
Плечи Зэева вздрогнули, словно от удара. Эли увидел, как на миг сбился шаг друга, как его руки сжались в два булыжника.
«Неужели сейчас будет драка?!» – забилось сердце Эли.
Но Зэев как ни в чем не бывало продолжил свой путь по дороге, ведущей к конюшне.
– Этих черноголовых нужно держать вот где! – Цафнат, подходя к Эли, сжал свои пальцы в тощий кулак с далеко выступающими казанками.
– Я спешу, – под невинной улыбкой Эли старательно прятал ненависть к этому хлыщу. – В следующий раз поговорим.
И пошел к реке, оставив египтянина задумчиво смотреть ему вслед.
За городом было оживленно. Люди спешили к реке: кто – смыть накопившуюся усталость, другие – просто побродить по берегу.
Натимут с двумя подружками сидели на мостках причала. Болтая ногами над водой, они что-то оживленно обсуждали, их веселый смех был слышен издалека.
Завидев Эли, Натимут поспешила к нему навстречу. Ее улыбка, озорная челка, небольшие холмики грудей под полупрозрачной накидкой заставили Эли вмиг забыть о неприятностях. Ему хотелось кричать на весь мир: «Я люблю тебя – Нати!»
Она вложила свою маленькую горячую ладонь в его:
– Заждалась уже!
– А подружки, разве они…
Эли осекся, увидев в глазах любимой нечто, что заставило его ощутить трепетную негу. Любимая ждет от него нечто большее, чем просто ухаживания!
А может, показалось?
Он вгляделся в ее чуть раскосые глаза: нет же, так и есть!
Горячая волна прокатилась по телу юноши.
Но они же еще не женаты, нельзя им.
Не женаты? Подумаешь, мелочи!
– Нати, ты выйдешь за меня замуж?
– Да, – счастливо улыбнулась она.
– Завтра… Сегодня же я сообщу своим о нашей свадьбе, – с надеждой посмотрел он в глаза девушке.
– Я тоже, – чуть слышно прошептала Натимут.
Эли хотелось прилюдно обнять ее, растворить в себе. Она такая маленькая, беззащитная, как же ей не повезло с родителями. Отец покрывает расхитителей гробниц, а мать сбежала, бросив ее маленькой. Только он, Эли, может стать для Нати опорой, сделать ее счастливой.
Эли и Натимут, не расцепляя рук, сначала направились вдоль русла реки. Потом, не сговариваясь, все быстрее и быстрее, и наконец во весь дух побежали в сторону пустыни. Едва стены города, праздный люд, скрылись за барханами, влюбленные упали на песок.
Сладострастный стон Натимут вознесся над землей…
Глава 5
Шел второй день, как прибыл караван с востока. Купцы в халатах из верблюжьей шерсти с цветными вставками, в платках, перевязанных через лоб толстым жгутом из конских волос и в кожаных чулках, разложили свой товар под навесами в самом дальнем углу площади. Еще не все в округе знали об их прибытии, но уже сейчас было достаточно желающих успеть приобрести всевозможные приправы, благовония, изделия из кожи и верблюжьей шерсти.
На ночь купцы оставляли одного-двух из своих людей стеречь товар, сами возвращались в шатры у пальмовой рощи за городской стеной, где их верблюды денно и нощно жевали жвачку под деревьями, набирались сил перед обратной дорогой.
Эли спешил.
Сегодня Гила должна была прийти в город, а он, вернувшись домой со свидания с Натимут лишь под утро, умудрился проспать чуть-ли не до полудня. После пробуждения еще и Потифар отнял у него кучу времени: узнав, куда Эли торопится, тот всеми правдами и неправдами пытался отговорить его от этой затеи. Мол, Эли здорово рискует – вдруг его узнает кто-либо из соплеменников. Узнает один, узнают все.
Но Эли твердо стоял на своем: прошло больше пяти лет, он уже не тот лопоухий мальчуган, каким его видели в последний раз хабиру. А отпустить Гилу одну ходить по базару равносильно добровольно вручить серебро жуликам или ворам. Уж сколько хабиру пострадало от их рук…
Запыхавшись, Эли вбежал на площадь, забитую многоголосой и разномастной толпой. Стражники-меджаи в кожаных набедренных повязках и светлых немесах[18 - Немес – головной платок в полоску.] в красную полоску удивленно посмотрели ему вдогонку.
Гила стояла на верхних ступенях храма. Одета она была в платье до щиколоток, на голове покрывало. На плече – большая холщовая сумка.
Возле нее крутился Цафнат с обольстительной улыбкой на тонких губах.
Эли в сердцах сплюнул: угораздило сестре нарваться именно на него!
Он укрылся за стволом раскидистого клена, растущего возле пекарни.
«Конечно, можно что-либо соврать египтянину, рассказать выдуманную историю – почему я встречаюсь с девушкой-хабиру, – раздумывал Эли, как выйти из создавшейся ситуации. – Но в свете событий последних дней лучше не рисковать. Да и сестра может невзначай подвести словом…»
Египтянин же не оставлял в покое Гилу, кружил вокруг нее. Она сделала попытку уйти, но Цафнат ухватил ее за одежду.
Звонкая пощечина заставила прохожих обернуться.
Гила испуганно зажала рот – ударив египтянина, она тем самым нарушила Закон, по которому ей грозило жестокое наказание.
«Сейчас страж кошек схватит сестру и отведет ее к начальнику стражи!» – Эли готов был броситься на защиту Гилы.
Но, удивительное дело, Цафнат лишь изумленно таращился на нее.
Воспользовавшись замешательством, Гила растворилась в толчее, оставив египтянина в окружении потешающихся зевак.
Хранитель кошек еще некоторое время постоял, оглядывая толпу, после, потирая щеку, побрел ко входу в храм, где в святилище богини Баст его ждали хвостатые питомцы.
Эли поспешил догнать сестру.
Цафнат крошил хлеб в широкое блюдо, наполненное чуть-ли не до краев молоком, не переставал думать о строптивой незнакомке:
«Такую видную девушку трудно было не заметить прежде. Наверное, она из поселения, из числа хабиру. Надо же, даже имя не сказала. Как она меня осадила, какую мне влепила пощечину! Молодец! – восхищенно смотрел Цафнат перед собой. – Ни одна египтянка не то что ударить, дурного слова против меня сказать не смеет, а она – смогла! Не побоялась!»
Страж кошек приложил ладонь к щеке: ему даже почудилось, что он чувствует нежное касание пальцев иноплеменницы на своем лице.
«Что за наваждение! Боги, я пропал! Если не познакомлюсь с ней, не узнаю имени ее, считайте, жизнь я прожил даром!»
Цафнат открыл клетки, в которых содержались кошки. Священные животные со всех лап бросились к глиняным мискам. Цафнат же устремился на базар, не дожидаясь, пока усатые питомцы насытятся.
После недолгих поисков Цафнат разыскал гордячку возле навеса с украшениями. Красавица прикладывала к своим ушам то одни сережки, то другие, счастливо улыбалась невысокому парню, стоявшему к Цафнату спиной.
Расплатившись с продавцом и положив сережки себе в сумку, прекрасная незнакомка потянула везунчика за руку к соседнему навесу.
В сердце Цафната зашевелились ростки ревности – интересно, кто этот счастливчик, что может так запросто общаться с ней?
Вот паренек обернулся посмотреть – кто его толкнул в спину.
«Мшэт?! Опять этот коротышка на моем пути! Сначала Натимут у меня из-под носа увел, теперь и эту… Ну, нет! Довольно!»
Цафнат было кинулся в их сторону – открыть глаза легковерной девушке на двуличие ее избранника, но… Он вдруг вспомнил, как совсем недавно Мшэт тащил также за руку конюха-хабиру. Тогда – хабиру, и тут – хабиру…
«Надо бы побольше узнать об этом недомерке», – прячась за спинами, Цафнат последовал вслед за парой…
