скачать книгу бесплатно
– Я об этом не подумал, – хабиру поднял взгляд, полный отчаяния.
– Дай мне слово, что все останется как есть! – обрадовался судья.
– Обещаю, – тяжело вздохнул юноша.
И, не сделав ни глотка, поставил кружку обратно на ковер.
Переваливаясь, словно утка, с ноги на ногу, поправляя на ходу льняную накидку на широких бедрах, к беседке приближалась Эрте. Что она только ни делала, чтобы избавиться от болей в спине, отдающих ломотой во все конечности. И рвотное, и слабительное принимала, потела, воздерживалась от пищи – без толку. Полежит немного, тогда лишь приходило недолгое облегчение.
Потифара и самого начали одолевать различные хвори: то лихорадит, то суставы ломит, или вот как только что: ни с того ни с сего боль в груди…
Ревностно оглядывая палисадник, Эрте постояла, понаблюдала, как Кнофер, стоя на коленях под кустом акации, рыхлит почву, и двинулась к навесу.
– Мшэт, ты не забыл, тебе ночью в деревню? – внимательным взглядом маленьких глаз на круглом лице она посмотрела на юношу. – Много не пей.
– Сегодня можно, – Потифар потянул жену за руку и усадил рядом.
Кот на его коленях зашевелился, выгнул спину, прогоняя остатки сна, грациозно переставляя длинные лапы и подергивая вздернутым хвостом, зашагал восвояси.
– Гостинцы и подарки я сложила в твою сумку. Я там видела красивый платок. Для кого ты его купил?
– Для сестры, – отчего-то смутился юноша.
– Я-то уже решила, что ты с кем-то встречаться начал. Девушкам нравится, когда молодые люди делают им подарки, – улыбнулась Эрте…
Под сенью ночного покрова Эли с сумкой на плече достиг родительского дома. Одет он был в застиранную накидку, на голове – платок, скрывающий его лицо от нечаянной встречи с односельчанами.
Когда-то казавшаяся высокой изгородь теперь едва доходила Эли до пояса.
Прежде чем войти в жилище, он некоторое время постоял у входа, прислушиваясь к ночным шорохам. Затем уверенно шагнул за порог…
– Эли, братик! – Гила словно и не спала, первой отозвалась на его оклик.
Следом мать прижалась к его груди.
Отца с братом не оказалось дома: уже с месяц они пасли скот, вот-вот должны были вернуться в поселение.
Когда волнения улеглись, Эли положил сумку на край глиняного возвышения, застланного соломенным матрасом.
– Разбирайте подарки!
При свете алебастровой лампы в нише стены мать и Гила доставали из сумки куски ткани, готовые одежды, пироги с различными начинками, печенье из овсяной муки, замешанной на меду с орехами, фрукты, пчелиные соты.
Сестра надела на шею бусы из цветных стеклянных шаров разной величины, голову покрыла полупрозрачным платком, вскочила с места, подбоченилась – как я вам!
– Хороша, дочка, – весело смотрела на нее мать.
– Красивая ты у меня, Гила! – Эли не посмел признаться сестре, что платок предназначался для соседской девчонки.
«Пусть Гила носит и радуется, – любуясь сестрой, думал он. – Наве в следующий раз что-нибудь подарю.
– У меня для вас новость: сегодня первый день, как я вышел на службу! – широко улыбнулся Эли.
– Молодец, братик! – обняла, поцеловала его в щеку Гила.
Мать же смотрела на него встревоженно.
Эли понял ее настроение. Она переживала из-за того, что на его плечи со вчерашнего дня лег груз ответственности, совсем не такой, как раньше. Теперь ему полагалось быть намного осторожней, чтобы ненароком не выдать свое происхождение.
– Кем ты будешь? Судьей, как Потифар? – не сводила с него взволнованного взгляда мать.
– Не волнуйся, мама, я буду всего лишь помощником заведующего архивом, – поспешил Эли ее успокоить. – Буду помогать господину Хуфу вести учет.
– Ну и хорошо, – облегченно вздохнула она. – Пойду огонь разожгу, чай поставлю греть.
Не успела мать выйти, как Гила заговорщески подмигнула Эли и кивнула в сторону выхода:
– Нава очень хотела с тобой увидеться. Я разбужу ее.
– Мама, мы скоро придем, – негромко крикнул Эли, двинулся вслед за сестрой.
Ждать пришлось недолго. Нава в светлой накидке, с платком на голове, выскочила из жилища, поспешила к нему. Сердце юноши радостно забилось.
– Здравствуй, Эли!
– Здравствуй, Нава!
Они стояли, взявшись за руки, каждый на своей стороне двора. Стоило Гиле скрыться внутри дома, Эли перешагнул изгородь, прижал Нава к себе.
– Я скучала по тебе, Эли, – прошептала девушка.
– Я тоже.
Эли нежно взял ее лицо в руки, припал к ее пухлым чувственным губам.
– Что вы там делаете? – насмешливый голос заставил их отскочить друг от друга. Из темноты дверного проема на залитый лунным светом двор шагнул Зэев в длинной набедренной повязке. – Почему меня не разбудили? – захромал он к ним.
Парни обнялись, потерлись щеками.
Нава стояла рядом, смущенно улыбалась.
– Что стоишь, иди разогревай еду, – кивнул ей Зэев.
– Не надо. Пойдемте к нам. И мать позови, – Эли бросил на девушку взгляд, полный любви.
Нава, сияя от счастья, поспешила к себе в дом.
– Видел, Зэев, как ты с лошадьми управляешься. Извини, не подошел, не поздоровался, сам знаешь… – подставил Эли другу плечо, помогая тому перешагнуть через изгородь…
Эли, его мать, Зэев и Либа при тусклом свете лампы сидели на толстом шерстяном ковре желтого цвета и пили чай. На ковре были изображены верблюды и идущий впереди каравана погонщик, бородатый бедуин в белой накидке с посохом в руке. Голову одного из вышитых одногорбых верблюдов закрывало большое глиняное блюдо с принесенными Эли угощениями.
В соседней комнате девушки сидели на кровати и о чем-то шептались, прыскали смехом, прикрывая рот ладонями.
– Как устроил ты Зэева конюхом, домой только на закате солнца возвращается. Иной раз и ночевать остается в конюшне, – улыбнулась Либа.
Несмотря на позднее время, она выглядела так, будто и не пробудилась ото сна только что.
– Зато при деле, – кивнул Эли. – Жалованье получает, на довольствии стоит.
– Благодаря тебе! – признательно посмотрела женщина ему в глаза. – Кто мог подумать, что Зэев так лошадей полюбит, только о них и разговоры.
– Не меня надо благодарить, Потифара. Я-то что… – пожал плечами Эли.
Из уст матери Эли стало известно, что к Гиле посватался односельчанин по имени Калев. Эли расстроился, услышав об этом: он-то, зная о нежных чувствах Горуса к его сестре, уже насочинял себе, что египтянин и Гила поженятся. Хотя, если хорошенько подумать, Горус сам виноват: нашел себе работу в квартале ремесленников, ходил каждый день туда, ходил, а когда Кеби умерла, он и вовсе перебрался в город жить…
Зэев больше молчал. Грыз печенье и запивал его чаем.
За стеной в хлеву захлопал крыльями петух, закукарекал.
Как быстро пролетело время. Так хотелось побыть с Нава наедине, но… Пора.
Глава 3
Сегодня первый день, как Эли приступил к службе.
Заведующий архивом Хуфу не явился на работу.
Как назло: от посетителей не было отбоя.
Юноша от волнения делал ошибки при подтверждении документов, обливаясь потом, соскабливал краску, заново переписывал, закреплял печатью, подолгу искал – в какой именно короб следует класть папирус.
Кое-как дождавшись полудня, он запер дверь на ключ и поспешил на поиски своего начальника.
Следуя рассказу Потифара, Эли быстро нашел улицу, на которой жил Хуфу. По обе стороны от утрамбованной тележными колесами дороги за высокими стенами в тени пальм скрывались имения зажиточных горожан. Оставалось найти жилище господина Хуфу.
Эли постоял некоторое время посреди дороги, в надежде, что кто-либо из обитателей квартала выйдет на улицу…
В нескольких дворах от того места, где стоял Эли, открылась калитка в высокой глинобитной стене. На дорогу вышел худой парень в коротком схенти, с палки на его плече свисали сандалии.
«Цафнат!» – екнуло сердце Эли.
Не отдавая отчета своему поступку, хабиру бросился за чешуйчатый ствол пальмы.
Египтянин попрощался с тем, кто остался внутри жилища, и зашагал длинными голенастыми ногами в противоположную от Эли сторону, негромко напевая гимн богу солнца Амону Ра:
– Соединив две равные доли дня,
нежит тебя в объятьях богиня Маат,
что воплощает Истины ровный свет…
Вскоре он скрылся в проулке.
«Интересно, кто там живет? Может, покровитель расхитителей гробниц, что помогает уйти сообщникам от расплаты?! – сердце Эли громко стучало в груди. – Вот так удача! Сегодня боги на моей стороне! Осталось сделать единственный шаг: заглянуть за эту таинственную дверь, и я выведу всю банду на чистую воду. Махли будет отмщен!»
Эли чувствовал, как мелко-мелко тряслись его колени. Этого еще не хватало! Он глубоко вздохнул, резко выдохнул. Собравшись с духом, решительно направил свои стопы навстречу опасности.
На стук дверь открыл темнокожий пожилой мужчина в светлой накидке.
Эли уверенно шагнул внутрь.
– Проводи меня к своему хозяину, мне с ним надо поговорить, – дерзко вздернул подбородок юноша.
Мужчина лишь на миг поднял на него опущенные к земле глаза, в которых промелькнуло любопытство.
Все так же не поднимая головы, он сделал пригласительный жест обеими руками.
Дождавшись, когда Эли направится мимо кустов с желтыми мелкими цветочками к двухэтажному зданию на другой стороне дворика, проследовал за ним.
– Постой здесь, я сейчас его позову, – слуга шагнул мимо него за порог жилища.
Бум-бум-бум, стучалось громко сердце в груди Эли. Еще чуть-чуть, еще один бум-бум, и сердце выскочит наружу…
Из дома выбежала невысокая девушка в длинном прямом платье с одним оголенным плечом. Она на мгновение отвлеклась, повернув голову назад, и Эли в последний момент успел схватить ее за плечи, тем самым предупредив их неизбежное столкновение.
– Ой! – воскликнула она. – Я думала, ты ждешь отца на дороге! Разбежалась! – залилась она звонким смехом.
Эли почувствовал, как жаром обдало лицо.
В загорелом личике девушки не было вроде ничего необычного: небольшой носик с горбинкой, белоснежные зубы за обветренными губами, раскосые глаза, в которых прыгали задорные искры. Но Эли смотрел и смотрел в лицо незнакомки, не в силах отвести взгляд.
– Ты чего стоишь с открытым ртом?! – залилась та смехом пуще прежнего.
Эли наконец сообразил, что выглядит глупо, усилием воли придал лицу деловой вид.
– Я господина Хуфу ищу.
– Господин Хуфу – мой отец, – незнакомка тоже сделала серьезное лицо, но ее карие глаза продолжали смеяться. – Господин Хуфу сейчас выйдет.
В глазах Эли потемнело.
«Это что же получается: Хуфу, мой начальник, – тот самый влиятельный покровитель расхитителей гробниц?!»
– Иду, иду! – раздалось из коридора.
Грузно покачивая животом, свисающим над цветастой набедренной повязкой, к ним вышел среднего роста мужчина с маленькими глазками, широкими ноздрями и толстыми губами. Эли сразу же признал в нем того толстяка, над которым он и его товарищи потешались в городе, едва завидев. Передразнивая его походку вразвалку, простецкое выражение круглого лица, Эли и предположить не мог, что тот спустя время станет его начальником.
«Бедная девчонка! Если бы она знала – чем занимается ее отец!»
От волнения в горле у Эли запершило. Судорожно вздохнув, он закашлялся, не в силах остановиться.
