Научный «туризм»

Затем я пересел на собственное транспортное средство, отремонтированное братом Олегом в Сторожинце. Сидя за рулем «москвича» в третий раз, я самостоятельно добрался до с. Сувид. На пятый раз я уже вез все семейство, очень тихо сидевшее на заднем сидении и с ужасом следящее за моими манипуляциями органами управления автомобилем. В результате поездки Лариса начисто лишилась маникюра, обломав все свои когти об спинку сидения. На тещу больше всего произвело впечатление прохождение мною крутого поворота на скорости 90 км/час, в результате чего автомобиль едва не встал на 2 колеса, а все пассажиры вместе с вещами слиплись в правом углу машины.

Наконец, я решил вывести "Москвич" со стоянки самолично. Ранним утром (было около шести), хорошо прогрев машину и оставив ее на "подсосе", я включил первую передачу. Автомобиль лихо рванул вперед и врезался в стоящую напротив "Таврию". Я, по мере своих скромных возможностей, ему помогал, изо всех сил давя на педаль "газа" (принимая ее за тормоз) до тех пор, пока "Таврия" своим задним бампером не повалила забор автостоянки. Только тогда я успокоился и заглушил двигатель.

После этого случая меня переставили на стоянке в ряду на престижное первое место, так что я могу теперь таранить только будку для сторожей.

Больше всего от моих упражнений страдал Гросс-Витя. Не только морально. Однажды во время моего бурного старта под ним обломилась спинка сидения, и он повалился назад, едва не выбив ногами ветровое стекло. На лугу возле Десны Витя уговаривал меня хотя бы немного притормаживать перед ямами, но я, наоборот, нажимал на полюбившуюся мне педаль "газа", и машина с ревом входила в пике, а затем пулей вылетала из канавы так, что если бы у нее были крылья, то она бы немного подлетала.

А тут еще ГАИ, с купюрой на кокарде, мол, угадай с трех раз, на сколько ты попал…

(С.Трофимов)

ГАИ с большой дороги

Затем я в его присутствии пытался задавить двух милиционеров. Мы въехали в Гребенки, и посредине широкой улицы я увидел двух "гаишников", которые по простоте своей и глупой самоуверенности не спешили освободить мне дорогу. Я спокойно ехал со скоростью 60 км/час прямо на них, уверенный в том, что сумею вовремя затормозить. Тут они проявили первые признаки беспокойства и резво двинули к тротуару. Но у меня было преимущество в скорости. Я последовал за ними, отрезал их от тротуара справа и спокойно поехал дальше. Витя заторможенно наблюдал за моими действиями, а за перекрестком предложил мне поменяться местами.

Водитель возмущенно говорит автоинспектору:

– Товарищ сержант, а разве тут нет левого поворота?

– Есть, но он платный.

По дороге из Черновцов мы с Витей проезжали Житомир “по касательной”. За поворотом, при выезде из города я увидел машину ГАИ, стоящую очень неудобно для объезда. Более того, два милиционера вышли из машины и стояли на дороге, усугубляя ситуацию. Чтобы не выезжать на встречную полосу, я решил взять поближе к их машине. Милиционеры резко отскочили, но одному из них я чуть не отдавил ноги. Шокированные моим маневром, они даже не попытались меня остановить.

В другой раз мы выезжали по ул. Голосеевской на проспект 40-летия Октября. Поворот там только направо. Передо мной ехала "скорая". Перед перекрестком она включила "мигалку" и поехала в нужном нам направлении, налево. Я немедленно пристроился ей в хвост и выехал на проспект. При этом я поехал на красный свет и пересек двойную осевую линию, в общем, нарушил все, что мог.

Затем я в дождь на узкой грязной дороге и на скорости более 100 км/час обгонял большой грузовик и едва не съехал при этом на обочину.

В Черновцах я буквально в двух сантиметрах объехал стоящий "Фольксваген", сбил ему зеркало, но ошарашенный хозяин, даже не попросил меня компенсировать его стоимость. Несколько раз при маневрах я заезжал в кусты живой изгороди и даже пытался таранить бензоколонку на заправочной станции.

В общем, за те 20 часов, которые я, в общей сложности, провел за рулем, было не менее 20 памятных моментов, которые водители вспоминают в течение всей своей жизни.

Сейчас я стал опытным автомобилистом – сам выезжаю со стоянки, спокойно езжу в село, 2 (два!) раза ездил на Лесной массив и даже могу сам поставить машину на место, хотя соседи по стоянке интересовались у сторожей, что это за “чудак” который ставит свою машину “раком”.

P.S.

C тех пор прошло более 5 лет и за это время у меня было столько острых ситуаций на дороге (в том числе и несколько «лобовых атак»), что те «памятные моменты», о которых я писал выше, можно считать забавными приключениями.

Лирическое отступление:

Сколько стоит генерал ГАИ

Однажды мой сосед Андрей «подрезал» в районе Кудрявского спуска «БМВ» с генералом ГАИ внутри. В общем-то, и не «подрезал», а так, не уступил дорогу. Ну, наша милиция этого очень не любит. Лучше уж три ДТП совершить, чем проявить неуважение к машине с автоинспекцией. Поэтому генерал вскипешнулся и со всеми мигалками и сиренами помчался в погоню за дерзким нарушителем. Андрей, поняв в чем дело, спокойно остановился и вышел из машины. Из «БМВ» выскочил, сверкая лампасами, генерал и, взмахивая ручками от возмущения, набросился на Андрея. В качестве обвинения было предъявлено создание аварийной обстановки при отягчающих обстоятельствах (покушение на бесценную жизнь милицейского чиновника), в качестве штрафа была определена сумма в 64 гривны. В результате последующего торга между генералом и «нарушителем» сумму удалось уменьшить до 20. Естественно, без всяких квитанций. Андрей потом долго сокрушался, что у него с собой были только двадцатки. Он уверен, что реальная цена генералу составляет 10 гривен. Ну, максимум 12.

Автолюбители, бизнесмены, мошенники

Боря

Боря был первым бизнесменом (так сказать – «пионэром!») среди нашей компании. Повел он дела рисково – заключал договора с московскими чеченцами, кто-то его “кидал”, кого-то он ловил и обездвиживал в Центральном гастрономе, а однажды выкрал и заключил в подвал должника… В результате на фирму был совершен налет, во время которого Боре при помощи простых средств объясняли, что он есть бизнесмен, барыга и вести себя должен как барыга, а не как бандит…

Когда Боря крепко стал на ноги, его фирма напряглась и приобрела “пирожок” (Иж – 2715). Все сотрудники, включая и самого руководителя, тут же начали его интенсивно осваивать. В результате через месяц автомобиль превратился в развалину с выбитыми фарами, передавленным капотом, скошенной крышей… Все края машины оказались сглаженными вследствие множественных ударов о стены (подъезд к Бориному офису очень неудобен), цветочные тумбы, ворота гаража и другие движимые и недвижимые подорожные объекты. Боря рассказывал, что автоинспекторы, проверявшие документы на машину, воспринимали ее внешний вид спокойно (все “пирожки” выглядят не лучшим образом) до тех пор, пока не обращали внимания на год выпуска. Тогда у них глаза выпадали из орбит.

Боря отличился тем, что на ранней стадии своего вождения ездил за троллейбусом – исключительно в правом ряду. Троллейбус останавливался на остановках, Боря на “пирожке” – за ним и терпеливо ждал, когда все пассажиры выйдут и зайдут. Так он и следовал по ул. Артема “со всеми остановками”. Мне вспоминается, как Боря перевозил мне холодильник из хозмага “Меркурий”. Ворота на территорию крытого склада этого магазина достаточно широкие – метров 20, так что два-три груженых “КАМаза” могут заехать одновременно. Боря, на радость грузчикам магазина, заезжал в них полчаса – сдавал задом, дико вращал рулем во всех направлениях, пока, наконец, буквально в миллиметрах от правой стойки ворот, не протиснулся на склад.

Но подлинную народную славу, можно сказать славу с большой буквы «С», Боре принесла история с медвытрезвителем. Так получилось, что Боря – практически не пьющий человек, фанатичный спортсмен, во времена Горбачевской «засухи» выпил немного сухого вина. Ну, у нашей милиции зрение устроено так, что «синяков», валяющихся перед входом в метро, она может и не заметить, а вот легкую нетрезвость прилично одетого человека «чует» за километр. В результате такой бдительности «стражей порядка» Боря попал в вытрезвитель. Для обычного, рядового гражданина такое событие могло закончиться выговором на родном предприятии, товарищеским судом, лишением 13-й зарплаты – в общем нормальными, привычными мерами общественного воздействия. Плюс расходы за услуги вытрезвителя. Но Боря родился под особой, счастливой звездой. В спецучреждении его сфотографировали и на базе этого фото создали рекламный плакат – «Они позорят наше общество!». Плакат (метр на 80 см) размножили миллионным тиражом и развесили по всему Союзу. Говорят, что изображение Бори видели даже в Ашхабаде. После этого Бориса начали узнавать на улице, а местные алкаши (Боря тогда жил на Сырце) признали его и приглашали выпить с ними на брудершафт.

Эту историю мне рассказал Борин сотрудник – Саша, который тоже приобрел некоторую известность в правоохранительных кругах города после того, как в состоянии приятного подпития разбил на Крещатике, возле центрального гастронома, большую бетонную урну, а затем сбежал из райотдела милиции (!!!), куда был доставлен для разбирательства по обстоятельствам «дела». Говорят – милиционеры бежали за ним через весь центр, но догнать не смогли – слишком сильна была у Саши тяга к свободе.

Кстати, Саша, будучи при советской власти активным фарцовщиком, жил тогда очень красиво. После тренировки он обычно вынимал из сумки парочку бутылок сухого винца с легкой закуской; выходя из дому погулять, брал с собой не менее сотни на мелкие расходы (огромная сумма по тем временам – у меня зарплата была 180) и даже иногда снимал для себя и девочек целый бассейн (директор давал Саше ключи на ночь) на Сырце. Саша резвился в бассейне с девочками всю ночь, периодически подплывая к бортику, где стояли бутылки с шампанским, фрукты и другая закуска.

Володя

Володя приобрел автомобиль «Москвич-412» в 1995 году за 700 долларов. Это был крайне задрипанный экземпляр удивительного ярко-оранжевого цвета. Когда он проезжал по улице, то у окружающих собак, взволнованных ее вызывающим цветом, начиналась истерика. Машина была очень хорошо видна в потоке транспорта и днем, и даже ночью (кажется, она даже немного светилась). Сначала он ездил по ночам, затем постепенно перешел к дневному образу жизни. Ездил Володя на автомобиле весело, с огоньком – энергично таранил другие машины, его тоже били, иногда это происходило одновременно. Затем с «москвичем» начались неприятности. То он не хотел заводиться, то внезапно глох посреди большой лужи, и Володя, как цапля, в закатанных по щиколотку брюках 2 часа ходил босиком вокруг, пытаясь установить причину отказа. Затем оказалось, что система охлаждения двигателя и система подачи топлива сообщаются между собой. Пришлось менять головку блока. Возвращаясь ночью с юга, Володя пропустил знак объезда и на полном ходу въехал в большую кучу гравия, которую кто-то высыпал посреди дороги. Пробить кучу не удалось – машина согнулась буквой “г”, и из нее вытекло все, что могло вытечь в принципе. А недавно Володя, разозленный за то, что ему не уступили дорогу (на такой пустяк, как знаки, он внимания не обращает), двинул автомобиль обидчика в бок, проломив ему дверцу.

Эдик

Каждый час рождается 1 будущий "кидала" и 3 "лоха", которых он "кинет".

Скупой платит дважды, тупой платит трижды, лох платит всю жизнь.

– Я слышал, вы ищете нового бухгалтера?

– Да и старого тоже.

Мне всегда нравились талантливые мошенники и аферисты. Так, чтобы не просто хапнуть и убежать, а с полетом мысли, со сложными комбинациями, неожиданными поворотами сюжета сделки…

Эдик – аферист талантливый. В один из светлых периодов его “бизнесовой” деятельности он “кинул” МВД, таможню, Нацбанк и одну из самых солидных киевских банд одновременно. Действовал он по предельно простой схеме. Вначале он предложил упомянутым структурам поставлять УАЗы из Ульяновска за полцены. И таки поставил их, так штук 5. Вдохновленные таким раскладом, важные (и богатые) ведомства собрали уже приличную сумму (дело шло к миллиону долларов) и доверчиво передали их Эдику. Эдик деньги взял. И уехал. Спустя полтора месяца руководство организаций, участвующих в сделке, своими мозгами облегченного типа (расположенными у них где-то в районе копчика) начало понимать, что больше ни машин, ни денег, ни Эдика они не увидят. Последнее, видимо, огорчало их больше всего, и они предприняли значительные усилия, чтобы вновь встретиться со своим бизнес-компаньоном. Повезло бандитам. Эдика поймали и заключили в туалет специально снятой квартиры, приковав для верности наручниками к унитазу. В такой неудобной позиции Эдик начал “отрабатывать” свой долг. Были созданы несколько фирм со счетами, печатями, бланками. Изредка Эдик в сопровождении двух-трех амбалов с квадратными головами выезжал в банк, в нотариальную контору или на какие-нибудь фирмы. Были заключены несколько удачных сделок.

Вообще-то я плохо понимаю, как это возможно. В наше время, когда воруют буквально все, снизу доверху, и простачка не так легко встретить, Эдик приезжает к директору молокозавода и без оплаты, предъявив три бумажки, вывозит два грузовика с “российским” сыром! Или на воинской базе ему отгружают машину со спецодеждой. Или на заводе – “фуру” автомобильных шин. Или в Одессе (Одессе!!!) берет три машины с продуктами. И пусть эти продукты не самые ходовые – одесский растворимый кофе, супы в пакетах, кисели, но за полцены в селах они продаются относительно быстро. Здесь нужен какой-то особый талант убеждения или гипноз. Вскоре Эдик от бандитов сбежал. С приличными деньгами. Теперь он из глубин России шантажирует их, требуя дополнительные деньги за молчание.

Валерик

Валерик Харченко был первым из моих приятелей, купивших себе автомобиль. Случилось это еще в далеком 1976 году! В первую аварию он попал на собственной свадьбе, когда на железнодорожном переезде ему в “зад” въехал автомобиль со свидетелями. Машина его (ВАЗ 2101) вскоре стала соответствовать описанию автомобиля Толи Зекина (см. ниже), но, кроме того, спинка переднего сидения у нее никак не крепилась, и пассажир, чтобы ехать сидя, а не лежа, вынужден был цепляться руками за выступающие части на передней панели.

Валера приобрел известность после следующего эпизода. В Киеве в 70-е годы ходил трамвай №25. Это был самый длинный маршрут в городе – от вокзала, через Подол, на Пущу. Ходил он нечасто. Официальный интервал движения в часы “пик” составлял 1 час 40 мин. Однажды, в период интенсивного изучения мною города Киева, я решил проехаться этим маршрутом, прождал больше 2 часов, но так и не дождался. И вот Валера на углу улиц Жадановского и Коминтерна таранил этот трамвай своим автомобилем. Самое интересное, что трамвай пострадал больше (жигуль – страшная машина!), и Валерику пришлось уплатить приличные деньги за его ремонт.

Сережа

У Сережи был Москвич-2141 – гордость московского автопрома, который он купил, находясь на гребне коммерческого успеха. Специализировался он, как дипломированный биохимик (кандидат наук!), на продаже отравы для колорадских жуков. Следует отметить, что, находясь на упомянутом гребне, Сергей крайне редко пребывал в трезвом состоянии. В означенном состоянии он, как правило, и садился за руль. Обычно его останавливал патруль ГАИ и, получив от состоятельного Сережи “сотку”, бережно, в составе двух автомобилей эскортировал его до дома. За дополнительные 50 долларов гаишники разрешали ему «поздороваться» со всем домом через мегафон, установленный на милицейском автомобиле. Вид разбуженных соседей, выскакивавших при этом на свои балконы в одном белье, доставлял пьяненькому Сереже особенное удовольствие.

Через полгода на машину было тяжело смотреть. Как-то вечером, выйдя из дома чтобы поставить автомобиль на стоянку (надо было проехать 50 м), он даже на столь короткой дистанции умудрился совершить две аварии. Вначале он наткнулся на соседский автомобиль, припаркованный возле дома, затем таранил машину, выезжавшую со стоянки, водитель которой чудом успел избежать лобового столкновения. Он впоследствии рассказывал, что Сережа шел прямо лоб в лоб, как Гастелло.

Затем на Сережин автомобиль упал светофор. Случилось это во время сильной грозы на перекрестке улиц Белицкой и Гречко. Светофор сорвало порывом ветра, и он обрушился на крышу «москвича». Сережа отделался большим испугом. Он попытался, было, заставить ГАИ возместить, по крайней мере, материальные потери, но те отослали Сережу вдаль, усугубив, таким образом, его моральный ущерб.

Но самым известным приключением его было следующее. Проезжая через Московский мост в крайнем правом ряду и пытаясь уклониться от прижимающего его к бровке тротуара троллейбуса, Сережа засмотрелся и на полном ходу врезался в милицейскую «семерку», стоявшую на мосту перед Десенкой. Перепуганные «гаишники» бросились врассыпную от машины, а восторгу проезжающих мимо водителей не было границ!

Так отомстил Сергей «ментам» за светофор.

Хорошо в деревне

Хорошо в деревне летом,

Выйдешь в поле…

С.Есенин

Над деревней Клюевкой опустился вечер.

Небо залунявилось, звезды – пальцем тронь…

Где-то вдалеке пичуги малые щебечут,

Где-то недалече скрипнула гармонь…

Ю.Лоза

Сейчас все народонаселение стремится в город. Время такое. В городе культурная жизнь. Балет, опера, теплый клозет, широкий выбор промтоваров. Рестораны тут же. В общем, есть за что поспорить, побороться, пошевелить локтями. В селе ничего этого нет. Поллитру самогону на грудь принял, посмотрел в клубе фильм, созданный на заре шестой пятилетки, получил в хайло после танцев и со спокойной душой в койку. Выбор промтоваров ỳже, и значительно, зато всё в одном месте. В городе бегаешь-бегаешь, а все обувные, к примеру, так и не охватишь. В селе зашел в магазин – и все товары, наличные в окрестной торговле, перед тобой: хочешь – бери валенки 46-го размера, хочешь – халву покупай. Тут же костюм висит финский над ящиком с гвоздями, рядом другие ящики – с молдавским белым по 2.70, водочкой. Да что там говорить – удобно!

…все хлеба поубраны, все поздали загодя,

трудодни получены – божья благодать…

Ю.Лоза

А зимой! В городе грязь по щиколотку, в трамвай зайти противно, снег уже сразу черный падает и сырость жуткая – английское дубло не спасает. То ли дело в селе! Идешь себе, скажем, с утреца в правление колхоза, под ногами мерно скрипит и играет чистейший снег, толщиной с полметра, морозец прихватывает ноздри… И люди кругом здоровые, бодрые, морды красные, выпуклые, щеки из-за ушей торчат…

Но на эту красоту надо еще прорваться. Тут, граждане, придется немного потерпеть. В пригородный автобус вы садитесь не то чтобы по своей воле – вас вносят и роняют в угол. Вокруг разворачиваются батальные сцены, слышны выражения: "закрой дырку, падла", "козел смердящий", "быдло" и другие, не менее выразительные, но менее цензурные. Кто-то на кого-то уже замахнулся, нервная дамочка зовет в окно милиционера, с кого-то сбили шапку, и он пытается ее нащупать ногой… Атмосфера, в общем, своеобразная, ну да вы не на светском рауте – потерпите. Зато в селе…

Там, у соседа мясо в щах,

На всю деревню хруст в хрящах,

И дочь-невеста вся в прыщах -

Дозрела значить…

В.Высоцкий, "Смотрины".

В село вы едете не просто так, любоваться месячной нормой осадков – вы едете колоть кабана! А это событие первостепенной важности, сравнимое только с храмовыми праздниками в честь любимых святых. Погодка чудная, морозец градусов 15, яркое солнце, словом – хорошо! И вот уже хозяин с родственниками, прибывшими на подмогу (такие мероприятия вершатся обычно в семейном кругу), заходит в хлев. Хозяин задумчиво тычет толстым, коричневым от табака, перстом в сытого хряка, тупо глядящего из своего угла маслянистыми глазками. Приводятся доводы, почему колоть именно этого, а не того, возле корыта. Затем палец перемещается к корыту и вновь начинается солидная, неторопливая дискуссия. Но вот свинья выбрана, расчищено место в снегу, дядя Коля точит ножи, все переодеваются в старое. Ну, дальнейшее мы опустим – чувствительные горожане не любят этих сценок, им больше нравится читать про сбор персиков на юге республики. В конце концов, кабан лежит на боку, его обкладывают соломой (никаких паяльных ламп!) и поджигают с нескольких сторон. К небу поднимается столб ядовито-желтого дыма, и этим дымом пропитывается слой сала, прилегающий к коже, приобретая аппетитнейший запах. Отдельными пучками горящей соломы подсмаливают остатки щетины. Затем свинью скребут обломком старой косы, моют горячей водой, и вот коричневато-желтая, дымящаяся на морозе туша готова к вскрытию.

Надо сказать, что правильно и быстро разделать свинью это целое искусство, и даже в селе часто этим занимаются особые бригады из 2–3 человек – так сказать профессионалы своего дела. Вначале вырезают небольшой участок сала между передними ногами, подрезают и вынимают грудину. Затем сливают кровь, которая на морозе быстро сворачивается. Аккуратно срезают тонкий слой сала с живота. Это самое вкусное сало с прослойками мяса – сырье для бекона. Вынимают кишки – женщины несут их за сарай мыть и чистить. Мужчины заняты разделкой туши. И постепенно картина упрощается. Печень, темно-красная, многолопастная, ложится в отдельный тазик – для жарки. Голова отрезается и погружается срезом в снег. Ножки, со снятыми копытцами, обсмаленные, пахнущие дымком, пойдут на холодец. Вынимается нутряной жир, диафрагма. С боков снимают широкие полосы толстого, в ладонь руки, сала. И вот начинается самое приятное: отделение филейных частей. Отдельно складываются задние ноги, по 15–20 кг каждая. Затем разрезается хребет. Отделяют ребра и куски хребта с полоской самого вкусного мяса, окаймленного тонким слоем сала. Оно и цветом отличается от мяса из других частей тела, и стоит дороже. Из него готовят мясной балык или, в свежем виде, биточки. Наконец, уносится спинной тяж сала, собирают остатки соломы, сжигают ее (во дворе должен быть порядок), и вскоре только выплавленное в снегу черное пятно напоминает о недавних событиях. И постепенно, в ходе всей этой разделки в вас просыпается дух предков, ну если и не дух, то определенное настроение. Появляется какая-то кровожадность, вид дымящихся на морозе окровавленных кусков мяса приносит вам удовольствие. Такое же чувство иногда появляется, когда проходишь по мясным рядам Бессарабки, и дебелые продавцы в окровавленных, грязноватых халатах берут руками аппетитные куски свежего мяса, демонстрируя их с разных сторон по вашей просьбе. Это чувство природы, голос животного в человеке. Видно, не все еще вытравили городские условия жизни, где мясо присутствует уже лишь в виде безликих гуляшей, фаршей, колбас и бифштексов.

Ну, да это еще не все. Пока мужчины заканчивают разделку туловища, женщины уже жарят мясо, печень, нарезают сало, выливают на сковородки кровь. Кухня наполняется вкуснейшими запахами, дымом, стуком ножей, потрескиванием сала и лука на сковородках. А из подвала уже несут соленые (бочковые!) огурчики и помидоры, от одного вида которых рот наполняется слюной. И вот стол накрыт. Гора отваренной картошки, соления, маринованные грибочки, 4–5 сковородок (именно сковородок) с зажаренным мясом, салом, кровью, печенью – свежина! Рядом большая тарелка со свежим, крупно порезанным салом, на котором лежат разрезанные на четыре части луковицы. Хозяин твердой рукой разливает в мутноватые граненые стопки холодный, ароматный первак, специально выгнанный по такому случаю. Говорится незатейливый тост, вроде: "Ну, чтоб не последнего"… Самогон обжигает горло, и на секунду сердце сжимает холодная рука, затем тепло идет по жилам, ударяет в голову, а на вилке уже дрожит холодный слизистый масленок… А назавтра предстоит еще дегустация всякого рода кровянок, сальтисонов, а через месяц в кладовке будет висеть благоухающий окорок…

Хорошо в деревне…

1984

Саша

(Из серии "Однокурснички")

Посмотришь вокруг временами

и ставишь в душе многоточие…

Все люди бывают говнами,

но многие – чаще, чем прочие.

И.Губерман

Саша Вересов появился у нас на втором курсе после армии. Это был симпатичнейший молодой человек, со спортивной выправкой и неутолимой жаждой знаний. Папа его преподавал в университете историю. Рассказывали, что однажды, возвращаясь из научной командировки, старший Вересов (профессор!) украл на базаре в Стамбуле какой-то малоценный сосуд. Местные жители, не догадываясь о высоком научном звании заморского гостя, поймали папу и тут же на базаре избили – был даже небольшой дипломатический скандальчик. После этого папа-профессор стал невыездным. Отношения в их семье были своеобразными. Саша, занимая деньги у родителя, писал расписку – "Я, Вересов А. С., получил у Вересова С. Б. восемь рублей, обязуюсь вернуть со стипендии семнадцатого марта". Процентов, правда, папа с детей не брал.