Гром среди ясного Крыма

Роман усмехнулся, но во взгляде вспыхнуло раздражение.

– А тебя с какого хрена это волнует?

– Меня волнует, потому что я знаю, чем это закончится!

– Ты ничего не знаешь, отец.

– Знаю, – Виталий приблизился, в глазах мелькнуло что-то жёсткое. – Я же учил тебя. Потом просил. Даже умолял.

Роман посмотрел в сторону, на виноградники, уходящие в темноту.

– У тебя своя жизнь, у меня – своя.

Виталий фыркнул.

– Удобно. Во что ты превратился, сын? Похож на лудомана, зацикленного на выигрыше, которого никогда не случится. Производство работает, виноград растёт, оставь в покое мой завод!

Роман медленно повернул голову, взглянув на него:

– Напоминаю: это мой завод. Ты сам подписывал документы.

Виталий покачал головой.

– Я и представить не мог, что ты собираешься делать.

Роман смотрел на него молча. Виталий посмотрел ему в глаза, и Роман увидел там… что-то похожее на усталость.

– Ты думаешь, что всё знаешь. Что набрался опыта. Нет, Ромка. Ты не вытянешь конкуренцию. Оставь, как есть. Прошу в последний раз. Сейчас наше вино – эксклюзив. Не делай из него ширпотреб, который прогорит за полгода.

Роман сжал челюсть, отвёл взгляд.

– Уходи, отец.

Виталий посмотрел на него долгим взглядом, потом медленно кивнул.

– Ты сам выбрал этот путь.

Он сел в машину, хлопнул дверью.

Роман смотрел, как фары прорезали ночь, как звук мотора растворился в темноте.

Он остался один. С винодельней и с собой.

Следующий день выдался хуже предыдущего. Голова гудела от разбередившихся воспоминаний и Саши. Он старался её не замечать, но знал: увидеться придётся. Она ведь с успехом выиграла пари. Рома готов был отдать деньги и просто так, лишь бы от неё отстал тот ублюдок Никита.

Но и здесь остался ни с чем. Он не выдал ни единой эмоции, когда Саша, хлопнув дверью, собралась уехать. Но в груди стало жутко гореть и болеть.

И тогда его разум отключился. Остались лишь оголённые эмоции, зажившие раны вновь закровили. Роман не понимал, зачем пошёл к ней. Просто знал, что должен. Он собирался войти в общежитие, ворваться в комнату и остановить её. Умолять, если придётся. Но потом увидел, как Саша появилась на входе, зашла за угол, дрожа от прохладного воздуха.

Тогда в нём окончательно испепелилось всё человеческое, сгорая под натиском чувств, страхов и травм.

Когда всё закончилось, Рома осознал, что поступил, как последняя сволочь. И от того, что Саша не вырывалась и не сопротивлялась, становилось только хуже. Ей нравилось. И ему тоже очень нравилось.

Уже лёжа в постели, он сжал переносицу, провёл ладонями по лицу. Он выбил из женщины обещание, которого она не хотела давать. И всё ради чего? Чтобы что?

Стало до ужаса мерзко.

Неужели он превратился в ублюдка? Неужели его таким сделала Анна?..

Токсичный люкс

Никита лениво развалился в кресле, подставляя лицо лучам утреннего солнца. Над морем ещё висела легкая дымка, но горизонт уже начал загораться янтарными отблесками. Он чуть приподнял руку, поправляя солнцезащитные очки, и снова расслабился, откинув голову назад.

На нём были шлёпанцы Dolce & Gabbana, полотенце небрежно перекинуто через пояс, а в руке покачивался бокал с янтарным виски. Отец всегда говорил, что пить с утра – дурной тон. Но Никита считал это признаком свободы.

На столе стоял открытый MacBook. На экране очень медленно грузился сайт винодельни «Романовы лозы», и Никита фыркнул, пробежав взглядом по дешевым, аляповатым заголовкам. Вся эта мешанина виноградных завитков, несуразных шрифтов и псевдо-элитного оформления выглядела так, будто дизайнер работал за тарелку супа без соли.

"Бля ну и колхоз…" – пронеслось в голове.

Впрочем, сейчас это не имело значения. Он не собирался критиковать дизайн. Гораздо важнее была переписка в телефоне.

Отец:

«Ты обещаешь каждый раз. Я не могу разбрасываться активами, когда тебе захотелось очередную игрушку.»

Никита прищурился. Он ожидал этого ответа. Ещё бы. Сколько раз за последние годы он слышал одно и то же? «Это несерьёзно, Никита». «Ты не доводишь дела до конца». «Ты увлекаешься, но не держишь удар».

На этот раз всё было иначе.

«Пап. Я не ребёнок, знаю, что делаю. Я не просто хочу. Я готов вкладываться. Работать. Развивать.»

Несколько секунд ничего. Затем:

«Ты так говорил про ресторан в Сочи. Про строительную компанию. Про инвесторов в крипту. А в итоге что?»

Никита стиснул зубы. Это было глупо. Сравнивать авантюры с тем, что он задумал сейчас.

Он сделал ещё глоток виски, медленно, смакуя терпкий дымный вкус, и резко набрал ответ:

«В этот раз всё по-другому. Я это чувствую.»

«Ты всегда так говоришь.»

Никита выдохнул.

«Дай мне ещё один шанс. Я докажу, что могу.»

Небольшая пауза.

«Ты уверен, что этот бизнес принесёт доход?»

Губы Никиты дрогнули в полуулыбке.

«Не просто доход. Огромные деньги. Попроси кого-нибудь из твоих людей перепроверить документы. Реестр, налоговая, прибыльность. Посмотреть, сколько они реально зарабатывают.»

«Кого именно?»

Никита хмыкнул, покатал в пальцах бокал.

«Да хоть этого, как его… Бородина?»

«Бородин»

«Ну да, он. Пусть займётся делом, раз он ещё не в старческом маразме. Пусть посмотрит документы и скинет мне сводку. Нужны конкретные цифры»

Никита сделал ещё глоток, ощущая, как жидкость приятно обжигает горло, разливаясь теплом внутри. Время текло медленно. Солнце окончательно поднялось над горизонтом, а у бассейна внизу уже сновали первые отдыхающие. Никита едва удостоил их взглядом, барабаня пальцами по столу от нетерпения.

Прошло минут двадцать.

MacBook вдруг издал короткий сигнал, сообщая о новом входящем письме. Никита сразу оживился, подтянул ноутбук ближе, обновил страницу.

Отправитель: Бородин П.В.

Тема: Финансовый отчёт, запрашиваемая информация

Он ухмыльнулся и кликнул на вложенный документ.

Таблица с цифрами, длинный перечень статей доходов, налоговые вычеты, расходы на персонал. Всё, как он и ожидал. Бородин, как и предполагалось, копал глубоко, но, судя по всему, даже не осознавал, какую ценную информацию сейчас передал.

Чистая прибыль… Активы… Ежегодный прирост…

Глаза Никиты скользили по цифрам, и ухмылка на его лице стала шире. Всё складывалось именно так, как было нужно.

Он потянулся к телефону и быстро набрал номер отельного обслуживания. Два гудка, затем приятный, но очень формальный голос на другом конце:

– Доброе утро, служба сервиса отеля. Чем могу помочь?

Никита откинулся в кресле и уверенно произнёс:

– Мне нужно, чтобы вы кое-что распечатали и принесли в номер 506. Зарегистрирован на Максимова.

– Конечно, но, возможно, вам будет удобнее спуститься на ресепшн? Мы сделаем всё в течение пары минут…

Никита скривился, его пальцы с силой сжали телефон.

– Ты, блядь, издеваешься? – процедил он. – Мне нахуй не нужно спускаться на ваш ёбаный ресепшн. У вас что, руки отвалятся пару листов донести? Или вам за это не платят?

– Простите, просто у нас правило…

– Я тебе сейчас, милая, объясню, какие тут правила. – Голос Никиты стал медленнее, злее. – Ты берёшь мои документы, печатаешь их, кладёшь на симпатичный поднос и тащишь это всё в мой номер. 506. Зарегистрирован на Максимова. Я понятно выражаюсь?

Девушка замолчала, и он услышал, как она нервно сглотнула.

– Поняла.

– Молодец. А теперь ещё одно. Принеси мне бокал The Macallan Sherry Oak 18 Years. Со льдом.

– Конечно, сколько кубиков льда?

Никита чуть усмехнулся.

– Три. Но если лёд опять растает раньше, чем я глотну из бокала, тебя нахуй отсюда уволят, поняла?

– Поняла.

– Хорошая девочка. У тебя десять минут.

Он сбросил вызов, откинул телефон на стол и снова взглянул на ноутбук.

Романовы лозы…

Он сделал последний глоток виски, глядя, как цифры перед его глазами складываются в чёткую картину. Но не хватало ещё кое-чего. Никита снова открыл чат с отцом.

«Извини за беспокойство. Ещё одна просьба.»

«Что? Я занят, сын.»

«Это быстро. Информация на Романова Романа Витальевича.»

Ожидание затянулось. Никита нетерпеливо барабанил пальцами по стеклу пустого бокала. Затем пришёл ответ.

«Зачем?»

Никита покатал в руке телефон, вздохнул и кратко набрал:

«Просто нужно.»

Пауза. Затем ещё одно сообщение.

«Никита, я не хочу потом разгребать твои проблемы. Что ты задумал?»

«Ничего. Просто информация. Бизнес есть бизнес.»

«Не вздумай пользоваться положением и кому-то угрожать. Ты уже достаточно дров наломал. Мне не нужны скандалы. Понял меня?»

Никита закатил глаза и быстро ответил:

«Понял. Всё будет ок. Просто помоги со сведениями, пожалуйста.»

«Отправлю запрос. Но если ты вляпаешься в очередное дерьмо, доставать я тебя не буду.»

Никита повторил:

«Всё будет ок, пап. Обещаю.»

Буквально через несколько минут пришло новое сообщение от Бородина. К письму прилагался внушительный файл с досье. Он кликнул на него, прищурился, пробежался взглядом по первым строкам.

Романов Роман Витальевич.

Дата рождения: 12.07.1990.

Образование: Российский государственный аграрный университет – МСХА имени К.А. Тимирязева.

Факультет: Технология производства и переработки сельскохозяйственной продукции. (специализация – виноделие).

Дополнительное образование: Стажировка в Université de Bourgogne (Франция), программа по классическим методам виноделия.

Работа: Владелец и главный винодел предприятия «Романовы лозы».

Никита фыркнул. Скучно. Чертовски скучно. Обычная, чистенькая биография, в которой не за что зацепиться.

Но он листал дальше.

2012–2018 гг. – Технолог на частном винном хозяйстве в Краснодарском крае.

2018–2020 гг. – Ведущий винодел «Романовых лоз».

С 2020 г. – владелец и директор предприятия.

Вроде всё идеально. Слишком идеально.

Но затем в разделе «Другие сведения» появилось кое-что любопытное.

2017 год.

Фигурант внутреннего расследования по делу о нецелевом использовании средств предприятия.

Официально – претензии сняты.

Никита хмыкнул и перечитал ещё раз.

"Фигурант внутреннего расследования."

Они что, пытались его слить? Никита прокрутил дальше, в поисках деталей.

Официальное объяснение: несогласованное перераспределение бюджета на проект реконструкции винодельни.

Результат: конфликт урегулирован. Дело закрыто.

Никита усмехнулся. Ага. Закрыто. Никогда ничего просто так не закрывается. Значит, или у Романова был хороший покровитель, или он просто умеет улаживать дела.

Но это было не всё. Ещё один пункт в досье заставил Никиту приподнять брови.

Личные связи:

Анна В. (девичья фамилия скрыта).

Дата рождения: 12.07.1990.

Женщина, с которой связывают Романова Р.В.

Брак: официально замужем за Сергеем В.

Сергей В. – высокопоставленная должность федерального уровня. Деятельность засекречена.

Никита остановился, перечитал ещё раз.

"Ох ты ж, блядь."

Теперь становилось интересно.

Анна. Женщина Романова. Но официально – жена какого-то чиновника?

Никита подался вперёд, крутанул в пальцах телефон, чуть прикусил губу.

А что если…

Просто интрижка – маловато. Но если можно найти грязь, фотки…

Он быстро пролистал вниз, но дальше информации не было. Только сухая строка:

Сведения об А.В. – засекречено.

Значит, дёрнули связи, чтобы зачистить следы. Но всегда можно их снова нарыть.

Никита наклонился ближе к экрану, пробежался пальцами по щетине и усмехнулся.

В дверь номера постучали. Через тридцать минут после звонка, что само по себе уже раздражало. Никита поднялся с кресла, направился к двери и рывком открыл её.

На пороге стояла девушка из отельного сервиса: юная, нервная, с прилизанным хвостом и нелепой форменной блузкой. В руках у неё был поднос, на котором лежала небрежно сложенная стопка распечатанных документов и стоял бокал The Macallan Sherry Oak 18 Years с аккуратно плавающими кубиками льда.

Никита быстро скользнул взглядом по подносу и нахмурился.

– Ты что, блядь, даже не могла вложить это в файлик?

Девушка чуть дёрнулась, растерянно посмотрела на бумаги.

– Прошу прощения, но…

– В папку, в блядскую папку для уважаемых людей всё кладут, поняла? Или я похож на студента, которому реферат на туалетке распечатали?

Она побледнела, кивнула. Он рывком схватил бумаги, бокал с подноса, хлопнул дверью прямо перед её носом.

Чистая прибыль. Активы. Годовая выручка. Всё, как надо.

На балконе стало жарковато. Он остался в номере, откинулся в кресле-качалке, с наслаждением сделал медленный глоток виски и снова заглянул в телефон.

Теперь можно приступать. Он быстро набрал номер.

– Мне нужно, чтобы к утру во всех лентах разнесли новости о том, что на Романовых лозах полный бардак.

– Что именно за бардак?

– Полный, – усмехнулся Никита, откинувшись в кресле. – Пусть будет что угодно: перебои с поставками, долги, налоговая проверка, сокращение рабочих. В идеале – слухи о скором банкротстве.

– Понял. Всё делаем через анонимные источники?

– Разумеется. Пусть бывшие сотрудники «случайно» вспомнят что-то интересное. И раздуйте это по максимуму. Я хочу, чтобы поставщики начали нервничать, клиенты задавались вопросами, а конкуренты потирали руки.

– Ладно, но это стоит денег. Такие вбросы просто так не делаются.

– Бабки не проблема, – отрезал Никита. – Я готов башлять, если работа будет сделана чисто. Главное, чтобы к утру всё было в сети.

– Будет.

Он отключил звонок, сжимая телефон в ладони. Всё двигалось по плану. Завтра интернет захлебнётся заголовками:

«Крупные проблемы на старейшей винодельне Крыма?»

«Романовы Лозы – конец легенды?»

«Винодельня на грани банкротства? Анонимные источники сообщают…»

Романову придётся долго выкарабкиваться из этой ямы, если вообще сумеет.

Но Никите было мало. Он набрал ещё один номер.

– Слушаю.

– Нужно нарыть информацию на одну бабу.

– Что именно?

– Всё. От адреса до того, с кем пьёт кофе по утрам. Мне нужно знать её передвижения, связи, с кем встречается, чем дышит.

– Это займет время.

– Долго?

– Дней пять-шесть, если делать всё аккуратно.

Никита хмыкнул.

– Давай так: основное – за три дня. Остальное подтянешь по ходу.

– Это выйдет дороже.

– Ты, блядь, глухой? Делаешь – я плачу. Всё, как всегда.

– Окей. Люди займутся. Что, если будут последствия?

– Последствия меня не волнуют. Меня волнует только результат.

– Принял. Жди отчёта.

Он снова поднял бокал, безразлично наблюдая, как тёмная жидкость скользит по стенкам. Всё шло идеально, по плану. Завод? Да плевать на этот завод. Романов? Тем более. Это всего лишь очередной лох, который оказался не в том месте и не в то время. Но вот Саша…

Это уже интересно.

Она там. На винодельне. Почти месяц. Никита нахмурился, провёл языком по зубам. Она ведь сбежала не просто так. И если выбрала именно это место, значит, что-то там её держало.

Он почувствовал, как пальцы сильнее сжали бокал.

Ответ всплыл в голове неожиданно. Такой простой, такой очевидный, что Никита даже выпрямился в кресле.

Она нашла там кого-то.

Иначе почему бы Саня торчала на этой, блядь, винодельне почти месяц? Не у сестры, не где-нибудь перекантовывалась на подработках в московских кофейнях. А среди этих ёбаных полей, среди каких-то жалких отбросов, пахнущих бочками и землёй.

Гнев вспыхнул внутри: холодный, липкий и быстрый.

Променять его на какого-то обоссанного работягу.

На кого, блядь? На тракториста? На какого-нибудь Васю с мозолистыми руками? Это было даже не обидно. Это унизительно.

Никита резко выдохнул, сжал челюсти. Нет. Мысль ударила, как ток.

Что если её трахает сам Романов?

Вот почему она там. Вот почему она отказалась приехать. Это не просто бегство – это смена власти. Она выбрала его.

Никита медленно поднялся, неосознанно переставляя вещи на столе. Бокал с виски чуть не опрокинулся. Никита шагнул вглубь номера, распахнул тумбочку.

Там лежало два айфона. С новыми симками.

Он купил их специально. Чтобы Саша не думала, что сможет от него скрыться. Чтобы у него был способ написать ей, позвонить в любой момент.

Но он не писал. Уже несколько дней. Выдерживал паузу, сдерживал себя.

И даже сейчас, сжав телефон в руке, не отправил сообщение. Хотя всё нутро требовало.

Он закрыл глаза, сглотнул злость.

Надо немного подождать.

Экскурсия за грань

Воздух густел, дышать было не чем от влажности и жары, со стороны гор тянулись тёмно-синие ночи, гроза наползала медленно, но неотвратимо. Ветер поднимался, шуршал виноградными листьями, нагнетая тревогу.

– Быстрее, народ! – Михаил, их бригадир, прикрикивал на рабочих, обходя ряды. – Если дождь пойдёт, всё, на сегодня завяжем! А норму кто делать будет?

Люди ускорились. Саша тоже. Но не из-за страха перед дождём, а потому что жизненно необходимо чем-то занять голову. Она сосредоточилась на работе. Пальцы перебирали лозу, убирали лишние листья, оценивая гроздья. Движения были точными, привычными, отточенными до автоматизма.

Но мысли всё равно плутали, возвращаясь туда, куда не надо. В голове всплыла сцена в кабинете Романа.

Тот самый момент. Когда он сунул ей конверт с деньгами – ровно уложенные купюры, плотный белый край.

Пятьдесят тысяч.

Не подачка. Не плата за молчание. Честная сделка. И тогда её будто переклинило. Как он вообще посмел?

Но сейчас, среди виноградных рядов, под хмурым небом, Саша вдруг поймала себя на другой мысли. А ведь можно было взять. Она ведь действительно выиграла пари. Это были её деньги. Честные. Заслуженные.

Так почему она так вспылила? Потому что эти деньги стали бы точкой. Если бы она их взяла – у неё больше не было бы причин здесь оставаться.

А сейчас у неё была причина? Официально – да. Долг перед Никитой ещё не погашен. Хоть Саша уже и не была уверена, что осилит собрать нужную сумму до конца.

Но неофициально?

Роман взял её номер и исчез. Несколько дней его не было на винодельне. Что ещё хуже – он взял номер после грязного секса.

Но Саша, наконец, сложила два плюс два.

Красноречивая табличка «Романов Р.В.» на двери кабинета.

Вот и всё. Она завела интрижку не просто с серьёзной персонах в делах завода. А с владельцем винодельни.

Теперь понятно, почему он вёл себя так уверенно. Не потому что привык получать всё, что хочет. А потому что мог позволить себе не торопиться.

Однако, Рома не пользовался положением. Не давил, не удосужился даже упомянуть о статусе. Но от этого не легче. Внутри что-то неприятно скрутилось.

Саша раздражённо передвинула ведро с виноградом, чувствуя, как внутри всё перемешивается. Смущение. Злость. Бессилие. Она взяла гроздь в руки, сжала чуть сильнее, чем нужно, и выругалась про себя.

Ирина не стала спрашивать, почему Саша решила не сбегать. Просто приняла как данность. И за эту деликатность Саша была ей благодарна.

После той ночи, после темноты за углом общежития, после его голоса у самого уха…

Она не должна была это вспоминать. Не должна. Но каждый раз, когда картинка всплывала в голове, когда её память возвращала тот самый момент, когда Роман требовал обещания, а затем дразнил, ей приходилось стискивать зубы и глубже вжимать пальцы в лозу.

Потому что её тело отвечало быстрее, чем разум. Потому что между ног сводило от желания, а по спине пробегала дрожь. Потому что она вспоминала его дыхание, его шёпот, его руки. И тут же сама себя стыдила.

Не сметь. Не думать. Забыть.

Она отвела взгляд, переключилась на виноград, заставила себя сосредоточиться на механике движений, на том, что было перед глазами.

Но даже в этой сконцентрированной тишине мысли продолжали шептаться фоном.

Её тревожило не только отсутствие Романа. Никита замолчал. Ни подарков. Ни цветов. Ни проклятых выходок.

И это было странно.

С одной стороны, именно этого она и добивалась. Чтобы он отстал. Чтобы исчез. Иногда ей даже казалось, что тот смешной ритуал с клубникой и вправду сработал.

Но нутро кричало: нет, всё не просто так. Никита просто не мог сдаться и уехать. Саша остановилась, ощущая, как внутри нарастает тревога. Он точно что-то задумал. И от этого становилось не по себе.

Сборщикам повезло: погода смилостивилась и позволила спокойно доработать смену и получить заработанное. После обеда и выдачи зарплаты Саша вернулась в общежитие. Она уже отстояла очередь в душ, смысла с себя грязь и пот. А теперь собиралась вздремнуть. Но тут телефон на тумбочке завибрировал.

Сообщение. Номер неизвестный.

«У тебя есть полчаса? Нужно увидеться.»

Саша замерла, в груди что-то неприятно скрутилось. В первый миг в голове вспыхнул только один вариант. Никита. Она почувствовала, как по позвоночнику пробежал холод, затем сжала телефон в ладони, глядя на экран, сердце глухо стучало в висках.

Но через пару секунд пришло ещё одно.

«Это Роман.»

Саша выдохнула. Но вместе с облегчением пришёл укол раздражения. Он пропал на несколько дней. Никаких объяснений. Никаких сообщений. А теперь просто пишет, как ни в чём не бывало?

Пальцы сами набрали ответ.

«Зачем?»

«Хочу устроить тебе экскурсию.»

Саша нахмурилась.

«Экскурсию?»

«Да. Думаю, тебе будет интересно.»

Она усмехнулась, но без тени веселья.

«Роман Витальевич, если бы я хотела экскурсию, то, наверное, попросила бы о ней пару недель назад.»

Ответ пришёл почти сразу.

«Пару недель назад я бы тебе не показал то, что покажу сейчас.»

Она закатила глаза, уже готовая отмахнуться.

«Я устала. День был тяжёлый.»

Пауза.

«Ты отказываешься?»

«Я говорю, что, возможно, в другой раз.»

За окном небо треснуло первым ударом грома. Конечно же, Саше стало интересно. Экскурсия по производству? Наверное, это скучно, но… Телефон завибрировал снова.

«Нет, именно сегодня.»

Она нахмурилась.

«Почему?»

«Потому что сегодня. Просто приходи. »

Она подняла голову, посмотрела в окно. Тяжёлые тучи нависли над винодельней, воздух давил.

«Обойди главное здание сбоку. Там спуск вниз, дверь с кованой ручкой. Я жду.»

Плохая идея. Очень плохая идея. Но Саша уже натянула первую попавшуюся футболку с шортами, бросила быстрый взгляд в зеркало и шла к выходу.

Саша быстро пересекла двор, ёжась от прохладного порывистого ветра. Где-то вдалеке хлестнула первая молния, и через мгновение гром прокатился по небу, заставляя землю глухо вибрировать под ногами.

Она ускорила шаг, обходя главное здание, как и сказал Роман. Тень от массивных стен окутывала тропинку, а в воздухе пахло мокрой землёй и чем-то терпким, виноградным, словно буре уже не терпелось обрушиться.

Дверь с кованой ручкой нашлась сразу. Чугунные завитки холодили пальцы, когда Саша потянула её на себя. Дверь чуть скрипнула, открывая тёмный проём. Изнутри веяло прохладой и вином.

Саша медлила, вдруг осознав абсурдность ситуации. Мужчина поманил пальцем, и вот она: тут как тут. На блюдечке с голубой каёмочкой.

Роман пропал на несколько дней, вернулся, будто ничего не было, и теперь зовёт её вот так, без объяснений, без предисловий? Саша разозлилась, замерла. Хотела найти в себе остатки гордости…

Но вместо этого, глубоко вдохнув, переступила порог.

Подвал оказался не просто помещением – это был длинный, вырытый под землёй коридор, уходящий вглубь винодельни. Прохлада мгновенно окутала её, воздух был плотный, напитанный терпкими нотами дуба, влажного камня и выдержанного вина.

Она сделала шаг вперёд, на мгновение задержав дыхание. Свет здесь был скудным, настенные лампы лишь частично освещали стены, оставляя углы затенёнными. Коридор разветвлялся, уходил в стороны, и в глубине угадывались тёмные проёмы проходов, ведущие дальше.

Саша невольно поёжилась. На секунду ей стало не по себе.

И тут сбоку распахнулась дверь. Она резко развернулась, вздрогнув.

– Чёрт!

В дверном проёме появился Роман.

– Извини. Напугал? – усмехнулся он, прислонившись к дверному косяку.

– Не слишком, – буркнула она, стараясь выглядеть равнодушной. – Зачем я здесь, Роман Витальевич?