Пространство-время. Хроники поиска во времени. Книга первая

Лотерейная компания выплатила выигрыш в течение семи дней. Как было обещано, девушки получили чек на один миллион семьсот одиннадцать тысяч пятьсот двадцать восемь фунтов и тридцать шесть пенсов, и все сомнения, что они могут не выполнить наше соглашение, вскоре рассеялись. Через пару дней я сопровождал их в банк, чтобы забрать свою долю – заверенный чек на половину суммы, за вычетом тридцати тысяч фунтов двадцатифунтовыми банкнотами, которые уютно устроились в большой вещевой сумке. Чек был выписан на «Голден Энтерпрайзис Лтд» – подходящую неизвестную компанию, которую я надеялся вскоре создать.

– Ты уверен, что этого достаточно? – хихикнула Калтрина, – теперь полностью преобразившаяся дама в шикарном наряде.

– Конечно, – небрежно ответил я, – если понадобится больше, я просто предскажу ещё один розыгрыш.

Я намеренно скрывал свои способности к гаданию, а девушки были слишком счастливы, плывя по собственной волне счастья, чтобы копать слишком глубоко. От каждой я получил поцелуй и приподнятую бровь от Софии, что, возможно, говорило о чём-то большем. В тот момент мне не нужны были дальнейшие сложности в жизни, но я хотел бы, чтобы это увидела Мелисса. Мы пообещали поддерживать связь, и я помахал на прощание из такси, купаясь в удовлетворении, которого не испытывал уже много лет.

Я с нетерпением ждал своего следующего задания. Как-то вечером зашёл к Чарльзу, чтобы сказать ему, что что-то произошло, попросил его взять выходной, но не сказал, чего ожидать. Мне хотелось немедленно, при свете дня, отвезти к нему свои нечестно нажитые деньги. Возможно, по-детски, я также хотел удивить его. Ещё мне хотелось сначала получить деньги на руки, я был не из тех, кто считает цыплят до того, как они вылупляются.

Такси высадило меня у чёрного входа в здание, и я с сумкой быстро оказался внутри. Портал на мгновение ожил, показав подавленные им устройства наблюдения, а затем Чарльз ответил на звонок в дверь.

– Ричард, – просиял он, прежде чем с недоверием взглянул на сумку. – Ты… э-э… уезжаешь куда-то?

– Нет, – ответил я. – Ну да, надеюсь. Но это другое. Тебе будет приятно услышать, что я, наконец-то, сделал что-то полезное с путешествиями во времени.

– Правда? – нетерпеливо спросил Чарльз.

– Да, – сказал я, упиваясь моментом, расстегнул сумку и высыпал на пол пачки двадцатифунтовых банкнот. – Средства для штаб-квартиры путешествий во времени: наличные плюс заверенный чек на восемьсот двадцать пять тысяч, семьсот шестьдесят четыре фунта и восемнадцать пенсов!

Лицо у Чарльза было, как картинка. Выпученными глазами он уставился на тугие пачки банкнот. Его возбуждение превзошло все предыдущие рекорды, и он сидел с восторженным вниманием, глаза Чарльза прямо сверкали, когда он впитывал всё, что я должен был ему сообщить. И опять я ничего не сказал об удивительных космических явлениях и о Мозговом Черве. Это казалось слишком для моего понимания, не говоря уже о Чарльзе.

– Потрясающе! – продолжал повторять он, когда я закончил, несколько раз вскакивал, возбужденно ходил вокруг кучи денег на полу и размахивал руками. – Мы можем получить всё, что нужно, и, ты знаешь, исследовать.

Чарльз неожиданно остановился.

– Я даже смогу бросить работу!

Казалось, его поразила эта идея, и он вопросительно повернулся ко мне.

– Да, но не сейчас, – поспешно ответил я. – Это может привлечь внимание, прежде чем мы действительно поймём, что делаем.

Он неохотно кивнул.

– Но это нечестно, ведь ты получаешь всё удовольствие.

– Я бы не назвал это удовольствием, Чарльз, – заметил я, – скорее, это, как жизнь на острие. В любом случае, у тебя тоже есть работа, ты должен подумать о наших финансах. Пока ты ничего не сделаешь из-за этих жучков, но мы создадим компанию, чтобы провести через неё деньги, и обосноваться где-то в новом месте.

– О да! – радостно воскликнул Чарльз. – Мы можем запустить целую сеть!

Я посмотрел на него с некоторой опаской.

– Полагаю, нам придётся делать всё, что угодно, но постарайся не слишком увлекаться.

– Хорошо, – нехотя согласился он, – но как долго, по-твоему, они будут следить?

– Не знаю, – признался я. – Я тут подумал, и мне стало интересно, – в первую очередь они просто пытались помешать получить Портал, или поймать меня, прежде чем я смогу им воспользоваться? И не забывай, что кто-то напал на них, когда они появились. Возможно, они вообще уже не следят, жучки могли быть резервными. Надеюсь, скоро мы больше узнаем, но пока не стоит рисковать.

– Верно, – сказал Чарльз, умело переходя в режим контрразведчика. – А где мы будем хранить эти деньги?

– Предлагаю – пока здесь, спрятать, имею в виду, и не доставать, если меня нет поблизости. Я возьму немного наличных на первое время. Оставь что-то себе, в ящике стола или где-нибудь, если хочешь, только не транжирь слишком много.

Мы спрятали чек и большую часть денег в пустой панели в вытяжном шкафу, прямо за баком с горячей водой. Туда было трудно добраться, и мы её заклеили. Казалось маловероятным, что кто-то легко найдет эти деньги.

Мы ещё немного поговорили, а потом я вернулся в свою комнату, не имея чёткого представления, что делать дальше. Там я спрятал большую часть наличных под ковер, выпил чашку кофе и подумал, не попробовать ли ещё раз с Порталом. После выполнения одного прыжка во времени масштабность стоящей передо мной задачи поразила меня с удвоенной силой. Эйфория от удачного приключения с Софией и Калтриной уменьшилась, и всё вдруг показалось более реальным и менее достижимым. Я чувствовал себя потерянным на берегах безграничного океана времени – невообразимой среды возможностей, не имея понятия, где или когда искать, и смогу ли туда добраться.

Правда, я сотворил маленькое чудо для девушек и заработал немного денег, но также чувствовал, как мне повезло, и как по-другому всё могло бы обернуться. Теперь я ощущал себя в тени пугающих неизвестных реальностей и нежеланной ответственности. Интересно, какую угрозу я представляю для своих таинственных врагов, и как могу помочь такой сильной и способной женщине, как Алекс?

Казалось довольно безумным слепо бросаться в неизвестность: может быть, вместо этого следует воспринимать происходящее более постепенно? Я рассудил, что у меня есть деньги и я могу заработать ещё. Возможно, найду себе хорошее уединённое местечко и буду готовиться к будущему. Я начал склоняться к этой идее, погружаясь в приятные грезы, в которых стал совершенным отшельником: постепенно осваивая Портал и все формы опыта, необходимые для проведения хирургических рейдов коммандос во времени. Пришёл в себя только тогда, когда почувствовал намёк на самодовольство от Мозгового Червя, и понял, что эта чёртова штука, видимо, управляла моим настроением. Я раздраженно поморщился. Скорее всего, превращусь в большую лежачую картошку, чем буду в том сценарии. Меня снова воспламенило возмущение тем, что сделали эти люди, и я забыл о своих сомнениях, решив сделать противоположное тому, чего хотели они.

Вновь зажёгся энтузиазм, и я сосредоточился на всём, что мог вспомнить об Алекс: её предупреждениях, заботе и поддержке. Мой гнев рос по мере того, как в сознании выкристаллизовывался полный ужас Мозгового Червя и всего того, что он означал. Казалось, я вынырнул из какого-то тумана, вытягивающего из меня некую жизненную силу. Неожиданно вспыхнуло убеждение, что я должен найти Алекс, должен сделать что-то сейчас. Внезапно ощущение её присутствия стало ярким и реальным. Воспользовавшись этим моментом, я с уверенностью и убежденностью потянулся к Порталу.

Мой ум был ясным и сосредоточенным на устройстве, и это, казалось, вызвало ответное требование взаимодействия. Портал открылся мне, и я легко слился с его тонкими протоколами. Впереди поплыли светящиеся символы, и я ощущал мощные реакции, точно настроенные на малейшее прикосновение воли. Был момент, когда на меня нахлынуло знакомое ощущение дезориентации, когда я бы мог отступить. Чувствовалось, что это будет немалый скачок в пространстве и времени, но я вцепился за образ Алекс и испытывал безрассудную непринуждённость. Это было почти предопределено, и огромная сила, казалось, толкала меня в неизвестность.

Повсюду потрескивала энергия, и твердые очертания задрожали. Мир заколыхался, как вязкий океан, и во внезапном приливе решимости я нырнул под его поверхность. Твёрдая реальность исчезла, и я помчался в призрачные, даже иллюзорные миры. Мельком увидел лабиринт направлений: золотые туннели света, пронизанные ослепительными радужными оттенками. Вокруг текли необычайные энергии, и всё же, я двигался сквозь вневременное настоящее, словно застывшее в янтаре, каким-то образом подвешенное в ревущей тишине. Всё закончилось, как только логическое постижение начало принимать сознательную форму. Сквозь дымку золотых искр снова появилась твердая земля, и я обнаружил, что, пошатываясь, иду по высокой траве, в мире, далеком от моей лондонской ночлежки.

Я прошёл через удивительные энергетические сферы, но у меня не было настоящего чувства направления: не имелось большей картины всего этого. Я медленно огляделся, странно спокойный, несмотря на колотящееся сердце. Был рассвет, либо сумерки: по тёмному горизонту размазался слабый красный отблеск солнечного света. Удивительно, что не было уверенности ни во времени, ни в том, Восток это или Запад. Я понятия не имел, где нахожусь, ощущая себя далеко от дома, но всё же, странно равнодушным к нему. Сюрреалистическое чувство отрешенности подняло мне настроение.

Тёмные, быстро плывущие облака периодически скрывали светящуюся полную луну и россыпь звезд. Здесь было теплее, чем в Лондоне, и в воздухе ощущалась влажность. На фоне неба четко вырисовывались редкие заросли деревьев. В нос ударил землистый запах свежевспаханной почвы и едкого навоза, и повсюду повисло надвигающееся безмолвие. Не было ни ярких огней, ни отдалённых звуков, ни оживлённой цивилизации, однако, всё казалось наполненным жизнью, пропитанной богатой, неподвижной тишиной.

Луна всё ярче пробивалась сквозь облака, её серебристое свечение было зловеще насыщенным на этом спокойном пейзаже. Я стоял на травянистом пригорке, возвышавшемся над широким вспаханным полем. Борозды пересекали пологий склон, который спускался к далекой группе зданий. Похоже, это была какая-то ферма, и мне показалось, что в нескольких окнах различается тусклый свет.

Видимо, напрашивался только один курс: спуститься к зданиям и постучать в чью-то дверь. Я заставил себя идти вперёд, двигаясь по периметру поля вдоль грубой деревянной изгороди, идущей примерно туда, куда мне хотелось попасть. Я всё больше убеждался в том, что уже вечер. Стало определённо темнее, когда я очутился среди чёрных силуэтов амбаров и среди звуков и запахов скота. С большой осторожностью прошёл мимо наполовину скрытых во мраке таинственных сельскохозяйственных приспособлений. Затем, обнаружив то, что, казалось, было задней частью основного фермерского дома, я начал кружить вокруг в поисках главного входа.

Я не удержался и заглянул в одно из освещённых окон. За аккуратными кружевными занавесками горела странным, мощным сиянием совсем не электрическая настольная лампа. Её пламя слегка дрожало, отбрасывая яркий свет на скудно обставленную комнату. Всё было сделано из дерева, контуры резко контрастировали в свете и тени. Конструкции были простыми, но имелись и декоративные элементы. Я глазел на всё в молчаливом восхищении, зная, что смотрю в мир, очень отличающийся от моего.

– И кто же Вы такой? – резко спросил женский голос, и я подпрыгнул, когда бледная, нечёткая фигура вышла из тени у задней двери. В этот момент луна пробилась сквозь облака, ярко осветив эффектную тёмноволосую женщину в длинном просторном платье. На меня нахлынуло дежавю и мимолётная дикая радость, потому что первым впечатлением было, что это Алекс. Вторым – я ошибался. Третьим – казалось, она хладнокровно настроена использовать крошечный пистолет, направленный мне в голову.

Глава 5

– Пожалуйста, пройдите в дом, – холодно-вежливо сказала женщина, указав пистолетом на дверь.

Во рту у меня пересохло во рту. Пистолет, несмотря на размеры, выглядел смертельно опасным, и столкновение с оружием, которое могло пробить во мне дыру, невольно лишило меня сил.

– Я… нет никакой надобности в пистолете, – запинаясь, пробормотал я, стараясь сохранять спокойствие. – Я нисколько не побеспокою Вас.

При звуке моего голоса она насмешливо склонила голову набок, но, указав оружием, пропустила меня вперёд. Когда ноги переступили порог, меня окутал густой древесный аромат и фаталистическое чувство долга. Я слышал, как закрылась дверь, повернулся к девушке, и у меня перехватило дыхание. Это была не Алекс, но между ними имелось какое-то странное сходство. На меня бесстрастно смотрели такие же серо-зелёные глаза, а роскошные чёрные локоны были небрежно завязаны сзади в пучок. Она обладала такой же красотой, но имелись и различия: более щедрый рот, а движения были грациознее. Алекс была, как бриллиант – блестящей, способной и сильной, но женщина передо мной сияла богатой внутренней красотой, как более податливый драгоценный камень. Строгая элегантность её платья говорила о принадлежности ко времени раньше моего, а живая реальность её существования казалась фантастической. У меня возникло нелепое желание протянуть руку и дотронуться до неё. Но я не сомневался, что это будет плохой идеей. В лице женщины определенно не было ничего мягкого, а во взгляде читались только презрение и отвращение.

– Почему Вы крались там, в темноте? – гневно спросила она. – Разве мало странных мужчин в этом доме?

Её голос был глубоким и музыкальным, а акцент с трудом распознавался. Он был почти американским: возможно, с намеком на французский. Но с определением моего акцента у неё проблем не возникло.

– Вы англичанин, – заявила она, и первый вопрос был явно риторическим. – Почему Вы не здесь со своими друзьями?

– … не понимаю, что Вы имеете в виду, – неуверенно сказал я, смущенный её словами и сходством с Алекс. – Я… э-э… заблудился. Я не местный.

– И почему так уставились на меня? – сердито спросила женщина. – Вы сумасшедший?

– Вы… гм, напоминаете мне кое-кого, – сглотнул я, пытаясь сохранить достоинство. – Кроме того, я не крался, а искал входную дверь.

Она с презрением рассмеялась.

– Лучше ничего не говорить, чем лгать, как болван.

В ответ я безнадёжно пожал плечами и попытался изобразить обезоруживающую улыбку. Но это только подтвердило её мнение, и она обратила внимание на моё незнакомое одеяние.

– Что это на Вас надето, это английская одежда? Никогда не видела ничего подобного. Если Вы английский шпион, Вас сразу же схватят.

Я начал чувствовать легкое раздражение: без сомнения, не без основания.

– Я не шпион! – парировал я, – и хотел бы, чтобы Вы перестали тыкать в меня этой штукой. Также я не вор и не убийца.

– Мы ещё узнаем, кто Вы, – беспечно сказала она и махнула мне пистолетом. – Сюда: думаю, Вам следует познакомиться со своими друзьями.

Женщина указала на проём позади меня, и я неохотно прошёл в широкий, обшитый деревянными панелями коридор. Он был с высоким потолком и простирался на приличное расстояние до солидной входной двери в дальнем конце. Справа от меня прочная сосновая лестница вела на второй этаж. Ещё три двери выходили в коридор на уровне первого этажа, и всё они были закрыты.

– Вот эта, – резко сказала она, указывая на ближайшую дверь, – будьте добры, откройте её.

С бабочками в животе я повернул медную дверную ручку, понятия не имея, что ожидать. Часть меня чувствовала, что этого не может быть на самом деле, и я шагнул в неизвестность, как актер, игравший без сценария. Комната была просторной и в ней находились люди. В центре стоял большой полированный сосновый стол, над которым висела простая люстра со свечами. Несколько мужчин сидели вокруг стола на сосновых стульях с высокими спинками; между ними беспорядочно лежали документы и стояли наполовину наполненные стаканы и графины с ликёром. Обшитые панелями стены были отделаны искусней, чем в коридоре, и скудно украшены гравюрами и картинами. Напротив имелись ещё две двери и пара окон в дальнем конце. Когда мы вошли, мужчины подняли головы.

На меня обрушилось сразу несколько впечатлений. На лицах было много волос: в основном, неухоженные бороды и усы. В комнате пахло кожей, потом, лошадьми и сигарами. Двое сидящих на моей стороне стола имели пыльную, сильно поношенную униформу, и на их бёдрах я заметил пистолетные портупеи. Двое других напротив – одеты более аккуратно, но их одежда была обычной и неопрятной.

На сцене доминировал ещё один человек, одетый лучше всех в комнате. Он сидел прямо напротив двух оборванных путников, а по бокам от него – двое его вероятных подчиненных. Мужчина был крупного телосложения, темноволосый и смуглый, с густой бородой и усами. Увидев меня, он встал. В его глазах горел острый ум – глазах, которые знали слишком много, и я не удивился мощной волне дежавю, нахлынувшей на меня. Но удивило одно: то, чего раньше я не испытывал. Ярко и непроницаемо это отражалось от него, как от зеркала. Не нужен был шквал голографических изображений, чтобы догадаться, что мужчина тоже носил Портал.

– Кто ты, чёрт побери? – яростно спросил он, но лицо его выражало тревогу и замешательство.

– Я увидела, как он крался снаружи, – презрительно объявила моя похитительница, но в реакции мужчины я уловил нотку недоумения, посмотрел на девушку и заметил, что её пистолет исчез. Я покорно взглянул на своего таинственного коллегу: следующий шаг оставлю ему.

– Господа, – произнёс он, вновь обретая самообладание, – и леди, – добавил он с преувеличенной вежливостью, – я был бы признателен, если бы все, кроме моего незваного гостя, покинули комнату.

Вместо этого в комнате появилось гораздо больше незваных гостей. Одна дверь за его спиной распахнулась, и в неё ворвались люди, держащие звериного вида револьверы. Остальные схватились за оружие, и начался настоящий ад. Первый выстрел, казалось, отдавался бесконечным эхом: в замкнутом пространстве удар звуковой волны был оглушительным. Всё походило на замедленную съемку. Несколько пистолетов почти одновременно выстрелили оглушительным раскатом грома. Сразило сидевшего рядом со мной мужчину, я не только услышал, но и почувствовал тошнотворный шлепок пули. Комната наполнилась густыми, медленными клубами дыма, и я подумал о девушке.

Она вдруг показалась крайне дорогой мне: возможно, потому, что была так похожа на Алекс. Мой страх взлетел до небес, когда я увидел, что она наполовину вытащила свой крошечный пистолет из платья. Почувствовал, как в мгновение ока я расплываюсь: серия картинок, как тянусь к ней, хватаю руку с пистолетом и крепко обнимаю девушку, когда пикирую на пол. Стрельба всё продолжалась и продолжалась – оглушительная какофония звуков, которая, казалось, сотрясала мои уши и ум. Я в ужасе вцепился в девушку, постоянно ожидая тяжёлого удара пули в спину. Спустя бесконечное время, шум перешёл в душераздирающие стоны раненых. Я поднял голову, а девушка подо мной начала возмущенно извиваться.

– Болван, отпусти меня! – пронзительно закричала она, но я едва расслышал, всё ещё оглушённый шумом. Стал подниматься, осторожно оглядываясь по сторонам, и девушка с трудом освободилась. Она оставила пистолет на полу и, поднявшись на ноги, гневно посмотрела на меня. Я встал и ошеломлённо уставился на кровавую бойню вокруг. Мёртвые или тяжелораненые люди лежали, распростёртые на расколотых стульях, битом стекле и смятом ковре, а под ними растекались лужи крови. Другие держались за менее серьёзные раны. Дым начал редеть, но воздух оставался тяжёлым от кислого запаха пороха, тошнотворного аромата крови и вскрытых кишок.

Меня поразило то, как прошла перестрелка, учитывая внезапность нападения. Двое мужчин в грубой одежде лежали на полу, как и один их товарищ, одетый получше, но путешественник во времени и его второй напарник исчезли. Остальные шесть или семь жертв были из новоприбывших. Ещё четверо мужчин стояли настороже, держа револьверы наизготовку и целясь в меня и девушку.

– Кто вы? – возмущенно спросила она у незваных гостей, заметно дрожа от потрясения. – Как вы посмели сделать такое в моём доме?

– Мне очень жаль, сударыня, – сказал офицер в потертом сером сюртуке, – но речь идёт о серьёзном случае шпионажа против Конфедерации. Он выглядел извиняющимся и приподнял несуществующую шляпу, но оставался бдительным и не опускал оружия.

– Конфедерации здесь нечего делать, это земля Союза, – отрезала девушка, – а вы убиваете людей в моём доме.

– Мадам, это Ваши люди начали убивать, сопротивляясь аресту, – более убедительно произнёс он, – и у нас есть вопросы. Я бы попросил Вас обождать в задней комнате, пока мы здесь приберёмся, и тогда поговорим ещё.

Мой контуженый ум сообщил мне, что я стал участником Гражданской войны в Америке, в то время как остальная часть меня изо всех сил пыталась наверстать упущенное. Пыльная, потрепанная одежда, которую носили эти люди, была униформой Конфедерации, оружие было не театральным реквизитом, а погибшие и умирающие – жестоким фактом жизни. За ними не приедут целые флотилии машин «скорой помощи» с синими мигалками. Ощущение нереальности происходящего ошеломляло. Но всё было реальным, и Лондон двадцать первого века существовал только в моей памяти. Я чувствовал себя онемевшим и поражённым всем этим.

Офицер кивнул одному из своих компаньонов, и тот, взмахнув револьвером, вывел меня и разгневанную молодую женщину в коридор. Она гордо шла впереди своего предполагаемого тюремщика, а я тихо следовал за ней в заднюю комнату, где мы впервые встретились. Девушка с презрением уселась на скамейку у заднего окна и продолжала старательно игнорировать моё присутствие. Я сел так близко к ней, как только осмелился, а солдат занял табурет чуть поодаль, немного смущённо держа свой длинный пистолет на коленях. Он был на несколько лет моложе меня и немного ниже ростом; крепкого телосложения, с ярко-голубыми глазами и светлыми вьющимися волосами. Парень едва выглядел достаточно взрослым, чтобы владеть тяжёлым оружием, которое держал. Через меня продолжала течь небольшая рябь дежавю, и даже мальчик-солдат казался странно знакомым. В этом чужом новом мире я чувствовал себя ужасно дезориентированным, отрезанным от всего, к чему так привык.

Затем меня настиг шок от перестрелки. Я вздрогнул, с трудом веря, что пережил всё это насилие. Тело гудело от адреналина, и я сцепил руки, чтобы они перестали дрожать. Попытался припомнить, что произошло: ворвавшиеся люди, сонная неотвратимость выстрелов и вращающихся гильз… Я подумал, не связано ли это странное безвременье с Порталом, казалось чудом, что мы ещё живы. Я повернулся к девушке. В глазах её блестели слезы. Насильственное вторжение в дом потрясло её так же сильно, как и меня, если не больше.

– Мне очень жаль, что это случилось в Вашем доме, – неуклюже сказал я.

С непроницаемым выражением она взглянула на меня, однако нетерпеливо смахнула слезы и молча отвернулась. Меня всё ещё поражало её сходство с Алекс, и я почувствовал желание сделать ещё одну попытку.

– Надеюсь, не сделал Вам больно, я пытался защитить Вас.

– Вы пытались помочь этим убийцам, – с горечью сказала девушка.

– Тогда почему они охраняют меня? – спросил я.

– Не знаю, – ответила она.

– Возможно, нам стоит познакомиться? – предложил я чуть смелее.

– Не представляю, зачем мне знать Вас, сэр, – резко сказала она и, отвернувшись, демонстративно уставилась в потолок.

Я смирился с молчанием и снова принялся обдумывать всё, что произошло. Многое было неясно. Ощущение дежавю, которое я испытывал по мере того, как разворачивались события, было ошеломляюще сильным: больше похоже на то, что я испытал с Алекс и предыдущим владельцем Портала, чем с Калтриной и Софией. Тот факт, что моя невольная спутница имела поразительное сходство с Алекс, вряд ли можно было назвать совпадением. Затем встал вопрос о револьвере, который она носила с собой, о том, почему упоминала о странных и нежеланных гостях в своём доме, и о том, что означали обвинения в шпионаже. Больше всего меня интересовало, что здесь делает ещё один путешественник во времени. Я всё ещё размышлял об этом, когда в комнату вошёл офицер Конфедерации в сопровождении слегка полноватой и довольно робкой на вид дамы лет тридцати.

– О, госпожа Жаклин, слава Богу, с Вами всё в порядке! – дрожащим голосом воскликнула она.

– Да, Мэри, со мной всё хорошо, – ответила моя соседка по плену, к которой немного вернулось самообладание.

– Итак, это Ваша госпожа, – произнёс офицер. – А можете сказать, кто этот господин?

– Нет, капитан, – испуганно сказала Мэри, уставившись на меня и мою одежду двадцать первого века, – я никогда его раньше не видела.

– Лейтенант, мэм, если не возражаете. Тем не менее, благодарю Вас за помощь. Надеюсь, мои люди скоро закончат там, и Вы сможете привести в порядок всё остальное.