Пространство-время. Хроники поиска во времени. Книга первая

Некоторое время он молчал.

– Эти люди забавно разговаривают, – произнёс, наконец, он.

– Да, они англичане, как и я, – подсказал я.

– Нет, не такие, как Вы, они звучат странно, с трудом понимаю их.

Я вспомнил, как Портал переводил речь своего первого владельца, и подумал, не подстраивается ли он под то, как я понимаю людей сейчас. Слова казались немного формальными и старомодными, но были достаточно ясны и легки для понимания. Если Портал переводил, это выглядело гладко, и мне было интересно, как он работает.

Я думал о природе реальности и о таинственных измерениях бытия за пределами структуры пространства-времени. На мгновение я коснулся удивительного энергетического состояния: безупречного источника света, генерирующего множество уровней реальности. Этот пылающий квантовый огонь зажег даже моё сознание. Внезапно я уставился на свою личную голограмму существования, разделив сущностное знание с живой энергией, которая пребывала повсюду. Всё было телепатическим на любом уровне.

– Что случилось? – нервно спросил Билли.

Я догадался, что в изумлении уставился на него.

– Н-ничего, – пробормотал я, – просто кое-что понял… я думаю.

Но на самом деле я ничего не понял – просто мельком увидел ещё один слой ошеломляющей головоломки, захватившей моё существование. Попытался найти этому разумное объяснение. В конце концов, даже в моём предыдущем воплощении обычным человеком я знал, что моё тело было в основном пустым пространством, что его молекулы выковались в могучих солнцах, и вся эта огромная вселенная расширилась из одной крошечной точки, слишком маленькой, чтобы увидеть её. Не то, чтобы это как-то повлияло на мой образ жизни. Но теперь я задавался вопросом, было ли что-нибудь реальным. Ощущал себя подавленным и потерянным, и это было жалким напоминанием о бездонной пропасти, отделявшей меня от Алекс, а теперь и от Жаклин. Я попытался стряхнуть с себя этот океан несбыточного и вместо этого подумать о Билли. Ему было гораздо труднее, чем мне, понять всё.

– Это не просто какое-то другое место, Билли, – медленно произнёс я, – это может быть и другим временем.

– Что Вы имеете в виду? – испуганно спросил он.

– Мы можем находиться не в том же году, в котором ушли. Уильям Бонни был знаменитым стрелком примерно через двадцать лет после битвы при Геттисберге. Когда мы встретились, я прибыл из будущего на сто пятьдесят лет вперёд, и твоё время было древней историей для меня.

– С ума сойти, – пробормотал Билли, – у меня голова кругом идёт при одной мысли об этом.

– Ты бы предпочел умереть?

– Думаю, что нет, – вздохнул он.

Снова появился мистер Бэмбридж в сопровождении молодой леди, подтвердившей, что запах тела не является исключительно мужским атрибутом в этой среде. Она поставила две тарелки с едой на соседний стол, а затем вернулась с большим ножом и вилками с двумя зубьями для каждого из нас, а также двумя полными кружками напитка. Всё было сделано из блестящего серого металла. Сначала я подумал, что это серебро, но потом понял, что, должно быть, олово.

– Пожалуйста, ешьте досыта, – радостно сказал мистер Бэмбридж, жестом приглашая нас подвинуть стулья к столу. – Я поговорю с вами позже.

Он ушёл вместе с детьми и их сопровождающей, оживлённо разговаривая с ними. Мне не требовалось повторное приглашение. Уже давно я не ел чего-то существенного и нетерпеливо наколол вилкой большой кусок мяса. Билли ненадолго оказался в противоречии с самим собой. Соблазнительные ароматы свежего хлеба, сочного мяса и интересной выпечки боролись с неприятием невозможной реальности, в которой он оказался. Однако первый пробный глоток преобразил его. Битва была проиграна или выиграна, и он начал есть быстрее меня. Я отхлебнул из кружки. Это было крепкое, терпкое пиво, и я с удовольствием запил им еду. Когда закончил, я был новым человеком, полностью сытым и даже немного весёлым, в то время как глаза Билли светились экстазом.

– Не припомню, когда меня в последний раз так кормили, – сказал он, удовлетворённо облизываясь.

– Ничто так не удерживает тебя на земле, как хорошая еда, – согласился я, и мне было приятно разделить эту необычайную трансцендентность времени и места с кем-то ещё. Но это снова напомнило мне о Жаклин, и я почувствовал укол сожаления. Интересно, что с ней и увижу ли я её снова когда-нибудь?

– Так что же нам теперь делать? – спросил Билли, вторгаясь в мои мысли.

– Постараемся выжить. Выясним, где мы находимся, и какой сейчас год, и будем действовать дальше.

Вернулся мистер Бэмбридж: всё такой же дружелюбный, он покачивал головой и задумчиво насвистывал про себя.

– Эти близнецы тревожат меня, и это факт, – сказал он. – Если бы не Вы, сэр, им был бы конец, и Вы немало рисковали. Мэри сказала, Вы были всего в метре от лошадей и появились из ниоткуда, быстро, как вспышка, во время этого дождя. Не знаю, как Вас отблагодарить.

– Я лишь рад, что успел вовремя, – ответил я, – они выглядят очаровательно.

– Дети моего брата, упокой Господь его душу. В прошлом году их с женой забрала лихорадка, и теперь я забочусь о детях. Они милые, но всегда готовы проказничать. У меня нет времени, которое я должен уделять им. Выбежали под дождь, не задумываясь, а лошади испугались грома… невыносимо думать об этом.

Он замолчал, снова покачав головой, и оглядел нас. – Надеюсь, еда вас удовлетворила?

– Спасибо, превосходно, – сказал я, – это было очень любезно с Вашей стороны.

– Пустяки, – произнёс он. – Я бы сделал большее, если позволите. Вижу, Вы ранены, – он кивнул на синяки на моём лице, – и в такую погоду вышли без шляпы и плаща.

– Наше положение не очень хорошее, – признался я, подумав об объяснении нашего плачевного состояния, – у нас отняли наше имущество.

В каком-то смысле это было правдой, хотя, на самом деле, скорее, наоборот.

– А, этот город – логово воров, – прорычал он. – Неприятно видеть, как хорошим людям не везёт. Я здесь человек дела, и у меня есть работа для таких, как вы, – и жилье, здесь, в гостинице, если вы в нём нуждаетесь.

– Мы были бы благодарны и тому, и другому, – улыбнулся я.

– Я так понимаю, вы не так давно в Порт-Ройале?

– Э-э, да, – ответил я.

Мой мозг лихорадочно заработал, когда я приготовился к следующему вопросу. Порт-Ройал, как смутно мне помнилось, был оживленным и печально известным морским портом в Вест-Индии. Мы бы прибыли на корабле, но я не смог бы дать достоверный отчёт о путешествии. К великому облегчению, он больше не давил на меня, и я предположил, что нет ничего необычного в том, чтобы встретить здесь неприкаянных незнакомцев.

– Могу я узнать ваши профессии, господа? – поинтересовался Бэмбридж.

– Я, э-э, бухгалтер, а мой друг Билли – конюх.

Я выпалил первое, что пришло в голову. Бухгалтерия, вероятно, была тем, с чем я смог бы справиться, и я предположил, что Билли много знал о лошадях.

– Бухгалтерский учёт? Он задумчиво погладил подбородок.

– Возможно, в ближайшие дни у меня будет для Вас такая работа. Но пока, что скажете о честном труде на моем складе на пристани?

– Мы были бы рады принять Ваше предложение, сэр, – ответил я.

– Тогда решено, – радостно произнёс хозяин гостиницы. – Я покажу вам ваше жилье. Можете пропустить стакан-другой в баре, а утром мы спустимся с вами на склад.

Он вывел нас через другую дверь на большой задний двор. Земля была выложена закопчённым кирпичом, а выступающая кухня занимала большую часть площади с одной стороны. Двор огораживала высокая кирпичная стена с воротами, выходящими в узкий переулок сзади. Рядом с кухней складировались пустые бочонки и упаковочные ящики, а в углу у кирпичной стены стояло несколько больших бочек. На противоположной стороне двора скрывалось безошибочно узнаваемое, хотя и эксцентричное сооружение: грубая деревянная кабинка, около двух с половиной метров шириной и полтора метра в глубину, не очень высокая, с плохо пригнанной дверью и простой крышей, покатой сзади. На уровне земли кабинка опиралась на короткие деревянные сваи и, очевидно, при необходимости могла быть переносной. Сначала я предположил, что под ней находится выгребная яма. Запах определенно наводил на мысль об этом. Ещё несколько бочек, сильно испачканных и изношенных, стояли рядом.

– Офисное помещение, – объявил мистер Бэмбридж.

– Туалет, – услышал я. Его слова и их синхронный перевод прозвучали в странном стереофоническом унисоне: возможно, из-за моего недавнего трансцендентного опыта или причудливого сочетания терминологии и смысла.

– Внутри два места для облегчения, – сказал он с мрачной улыбкой. – Мы мочимся для селитровщика и дубильщика и испражняемся для ночного человека.

Позже я узнал, что высокий уровень грунтовых вод большой песчаной косы под Порт-Роялем исключал существование выгребных ям; и моча и фекалии собирались в отдельные кожаные ведра под грубыми сиденьями в кустарной деревянной кабинке. Их содержимое хранилось отдельно, в бочках для сбора, вместе с продуктами из многочисленных ночных горшков. Моча использовалась для дубления кожи и извлечения селитры для пороха, а твердые отходы вывозили из города эвфемистически именуемые «ночные люди». В бочках у колодца содержалась питьевая вода, доставляемая на лодках перевозчиками с главного острова Ямайки. А сам колодец, вырытый в пропитанном морем песке, давал только солоноватую воду для общего пользования.

Напротив изобретательного туалета в задней кирпичной стене здания размещались три грубо отёсанные двери. Над каждой были небольшие оконные проёмы, но свет ограничивали более престижные этажи, консольно-расположенные над ними.

– Это помещения для прислуги нижнего этажа, – произнёс владелец, – не то, что я бы желал для вас, но это всё, что свободно в настоящее время. Можете жить здесь до тех пор, пока не поправите своё положение.

Он открыл одну из дверей, за которой обнаружилась маленькая белёная комната, освещённая только крошечным, неэффективным окном. На полу лежали комковатая подстилка из набитой мешковины и одеяло. Из мебели был только небольшой деревянный сундук.

– Я прикажу доставить вам ещё постельных принадлежностей, – сказал мистер Бэмбридж. – У вас есть какие-то вещи, которые вы хотели бы принести сюда?

– Нет, мы лишились всего, что у нас было, – ответил я.

– Да хранит нас Господь, – грустно произнёс он. – Хорошо, постараюсь раздобыть для вас подходящие брюки и куртки, а также выдам аванс на рубашки и чулки.

– Ещё раз спасибо, сэр, – сказал я, искренне благодарный за его доброту.

– Если хотите составить себе компанию перед сном, спросите на кухне, в каком баре можно выпить, и сегодня можете сделать выбор за мой счет. Бэмбридж серьезно посмотрел на нас.

– Полагаю, что вы искренни, соглашаясь на работу. Советую избегать ромового пунша и вовремя ложиться спать, чтобы завтра встать на работу.

Он уже собирался уйти, но взглянув на кобуру на поясе Билли, нахмурился от её незнакомого вида.

– Если у Вас пистолет, сэр, он Вам не понадобится, пока вы находитесь под моей защитой. Скорее, он принесет неприятности, чем предотвратит их.

– С удовольствием последуем Вашим советам, – сказал я, – как в отношении ромового пунша, так и пистолета.

Когда он ушел, я с благодарностью опустился на постель, а Билли уселся на сундук.

– Что ж, запах не очень, – сказал я со вздохом, – но, по крайней мере, есть, где спать.

– Не так уж и плохо, – произнёс Билли.

«Офисное помещение» находилось менее чем в шести метрах, и запах вполне ощущался даже при закрытой двери. Я предположил, что он привык к запаху лагерных уборных или, возможно, слишком обрадовался тому, что есть безопасное пристанище и не стоит беспокоиться.

– Меня клонит в сон после всей этой еды, – простонал я, – и до сих пор всё болит благодаря твоему другу мистеру Маккриди.

– Мне не нравился этот человек, – сказал Билли, – и не нравилось то, что он делал. Но думаю, ему нужно было выполнять свою работу. Казалось, Вы определенно замешаны в чём-то очень странном.

– Отчим Жаклин замешан в чём-то странном, – ответил я. – Он такой же путешественник во времени, но я вроде новичка во всём этом. Он знает, что делает, и не затевает ничего хорошего.

– Он тоже из какого-то другого места? – изумленно воскликнул Билли. – Сколько вас здесь, ребята?! Мисс Джонсон тоже одна из этих людей времени?

– Нет, она не такая, – с лёгкой грустью произнёс я, – на самом деле Жаклин мало что знала о нём, как и я.

– У меня это никак в голове не укладывается, – озадаченно сказал Билли. – Я думал, что всё и так с ног на голову перевернуто, из-за войны и прочего. Имеете в виду, что везде есть люди, которые из других мест появляются?

Я рассмеялся, морщась от боли в ребрах.

– Я действительно не знаю, Билли, сам всего несколько недель назад узнал, что такое может произойти и я прибыл из того времени, где наука очень продвинута – по сравнению с тысяча восемьсот шестидесятыми годами, во всяком случае.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Гай Фокс – наиболее активный участник «Порохового заговора»; его чучело сжигается 5-го ноября – в годовщину раскрытия заговора (прим. пер.).

2

Термин «бушвакер» вошел в широкое употребление во время Гражданской войны в США (1861—1865). Он стал особенно ассоциироваться с выступающими за Конфедерацию сепаратистскими партизанами Миссури, где такие боевые действия были наиболее интенсивными.

3

Атака Пикетта – атака пехоты Конфедерации против позиций федерального генерал-майора Джорджа Мида на Кладбищенском хребте в последний день битвы при Геттисберге 3 июля 1863 года была организована по приказу генерала Роберта Ли. По мнению большинства историков, она стала фатальной ошибкой, изменившей ход всей войны.