Снег и рубины

Я сам много лет не чувствовал ничего. До появления Лейлы в моей жизни все было пресным, а жизнь – существованием, выполнением обязанностей и утолением потребностей. Связь с ней же подарила мне то, что я уже и не надеялся обрести. Ощущения. Чувства. Весь спектр эмоций, а не только злость и голод. Лейла стала моим лекарством. Спасением из тьмы. Единственным, что имеет смысл. И конечно я ставлю ее благополучие и счастье выше своего.

Подобным нам нужно немного. Это люди стремятся добиться каких-то благ за свою непродолжительную жизнь. Вампирам же дается все проще и быстрее по одной простой причине: у нас есть сила. Однако еще до моего обращения у меня было все, что только мог пожелать унаследовавший титул отца и богатейшие владения Ладоргана юный герцог, поэтому после обретения бессмертия я лишь потерял свою человечность.

За сотню прожитых лет я понял одно: не грех и умереть в борьбе за то, что становится наивысшей ценностью. Особенно, когда тебе нечего терять.

Однако бессмертие накладывает на эти суждения и другую реальность. Учит играть в долгую, планировать на годы вперед. И поэтому сейчас, пока наши девочки будут заниматься планированием настоящего, мы с Реем будем думать о будущем.

Мэнлиус слишком серьезная фигура на данной доске. Для расчета ходов против него будет недостаточно только учитывать его острый ум и невероятные стратегические умения. Тут важно еще понимать, насколько искусно он умеет пользоваться своим Даром, и чьи Дары окажутся в его арсенале под воздействием его силы.

Кто из наших возможных союзников в итоге перейдет на его сторону? Каких братьев он подымет из гробниц? И сколько у него на руках окажется артефактов, усиливающих способности?

Все эти вопросы не дают мне покоя, пока ночью я охраняю сон своего маленького лягушонка, ведьмочки, новоиспеченного оборотня и волчонка, пока Рейнольд охотится на Вэльских границах. Ведь совсем скоро придется принимать решения, от которых будет зависеть исход всего. А время утекает, скоро на смену теплым денькам придут холода…

Неожиданно для самого себя я вспоминаю наш недавний разговор о том, что двенадцать лет назад Лейлу преследовал горный лев. А львы находятся в альянсе с Вителло, и выходит либо Митрис, либо Дженна были в курсе того, что девочку пытались убить. Пока мы с Реем и Блайддом хотели сохранить ей жизнь, помогая сбежать от слетевшего с катушек Дарэя. Как могло произойти такое, что один из оборотней выследил Лейлу и главное – с какими целями пытался от нее избавиться? Что-то здесь не сходилось.

Блайдд лично контролировал безопасность сбежавшей Лейлы. Но он и словом не обмолвился, что убил льва, пытавшегося напасть на нее. Вампиров – да, убил всех до единого. Из этого следует, что теория Тионы могла вполне оказаться правдой, только с небольшим уточнением.

Если верить Блайдду, то он не убивал льва. А Лейла точно запомнила, что это был огромный волк-оборотень и решила, что это – Блайдд.

Но что, если тем волком был не Блайдд? Как и горный лев не являлся на самом деле оборотнем.

С этой мыслью я поворачиваю голову в сторону, где возле костра дремлет Лейла. Во сне ее ресницы подрагивают, а сама она выглядит крайне невинно и умиротворенно.

Еще до ее рождения у нее имелись враги, желающие заполучить подобную силу довольно легким способом. Рекийские жрецы. Тем более, что биологический отец Лейлы и обративший меня в дампира Калиго сам являлся рекийцем. И у жрецов были все мотивы и возможности чтобы узнать о местонахождении девочки и попытаться выкрасть ее.

Однако еще сложнее было бы найти еще того, кто бы обладал всеми жреческими фокусами и одновременно желал бы защитить маленькую Лейлу. Вот только сложно в данном случае не значит нереально. И я знаю одного такого, подходящего под описание…

Мирно посапывающая Лейла (равно, как и многие выросшие на легендах о Пяти и запретной богини Шестой) даже не предполагает, что помимо погибшего брата-близнеца Беллами, у нее есть еще один. Обладающий пугающими способностями и в свое время исчезнувший без следа глубоко в горах. И именно его фигура в ту роковую ночь могла помешать кому-то совершить задуманное покушение в то время, как Великого Князя отвлекали идущие по тому же следу вампиры.

Тот, кто точно жаждет встречи с Лейлой.

Тот, с кем ее связывают кровь и сила.

Её старший брат.

Глава 6. Обитель волков

Лейла

На следующий день мы добираемся до затерянной в горах деревни. Это не Вэлар – столица Великого княжества Вэльск, но от нее тоже захватывает дух. Неподалеку отсюда находится гора Летос, где проводится ритуал Звездной Пыли. Поэтому наша остановка – необходимость. Кроме того, здесь живет бо́льшая часть стаи Блайдда, а сам Великий Князь бывает здесь чаще, чем в Вэларе.

Летфол (так называется деревня) поражает своими двухэтажными теремами и срубами, чьи наклонные крыши покрывает салатовый мох. Из труб сочится сизый дым, а из открытых окон проникает запах свежеиспеченного хлеба. На светло-голубом небе без единого облака сияет солнце, мягкими лучами лаская зеленую траву и дороги из песчаника. Поистине могучие мужчины снуют по улицам в холщовых рубашках и плотных штанах, заправленных в высокие кожаные сапоги. Женщины с длинными светлыми косами несут на плечах коромысла с жестяными ведрами, в которых плещется парное коровье молоко.

Жизнь в этой скрытой от посторонних глаз деревне бьет ключом, пока мы не въезжаем в деревянные врата. Стоит волкам учуять чужаков, как все взгляды тотчас обращаются к нам. Атмосфера резко меняется. Солнце будто прячется за тучи, а вместе с тем с лиц местных жителей стираются радостные краски. Ранее беззаботные и довольные жизнью, сейчас они смотрят на нас поистине по-волчьи.

Я сглатываю, косясь на Кирана, который едет по правую руку от меня. Он уверенно ведет вороного коня вперед, и на лице его сохраняется спокойное выражение, точно как у Рея. Тиона восседает на лошади задрав нос. Джон выглядит так, будто сейчас скончается на месте от счастья, а вот Лили позеленела от страха – словно ее сейчас съедят вместе с потрохами.

Пока все взгляды устремлены на Рейнольда и Кирана, я остаюсь в своей любимой тени. И лишь мальчонка с деревянным волком в руке при виде меня радостно кричит матери, тыча в мою лошадь пальчиком:

– Смотри! Это Скади4!

Мама прижимает ребенка к себе и одаряет меня суровым взглядом. Я слышу, как она рычит сквозь стиснутые зубы:

– Нет, сынок. Это Лейла.

Мне стоит огромных усилий выбросить ее взгляд из головы.

Из-за необычной внешности во мне больше не видят обычную девушку. Для всех них я – Лейла, Шестая богиня из пантеона Саяры. И я не знаю, хорошо это или плохо.

У огромного терема мы спешиваемся и берем лошадей под уздцы. Я останавливаюсь подле Кирана и наблюдаю за тем, как по деревянной лестнице спускается Блайдд. В этот раз он в одежде – богатой и расшитой дорогими нитями, и выглядит еще более внушительно, чем раньше. Если при нашей первой встрече он был готов нас убить, то сейчас одаривает довольно радушной улыбкой хозяина.

– Дорогие гости, наконец-то вы здесь!

Жители деревни, наблюдающие из домов и с ближайших улиц, внимают каждому слову Великого Князя. И стоит ему проявить гостеприимство, как их взгляды становятся менее колкими.

– Друг, – говорит Киран, подходя ближе и хлопая Блайдда по могучей спине. – Рады снова видеть тебя.

Следом за Кираном подходит Рей, и они обмениваются рукопожатиями. Джона же Блайдд сгребает в охапку и огромной пятерней тормошит ему волосы.

Лили прячется за наши с Тионой спины, пока ведьма стоит возле меня, вытянувшись словно струна. Великому Князю она отвешивает глубокий поклон, и я в смятении повторяю за ней. Я не знаю, как правильно себя вести, а под пристальным вниманием летфольцев чувствую себя паршиво – будто являюсь заморской закуской на обеденном столе.

Коротко кивнув Тионе, Блайдд окидывает взглядом и меня. Потом подмигивает, повергая меня в несказанный шок.

– Гости дорогие, пройдемте в дом, накормим вас с дороги.

Внутри терем поражает своими размерами и пышным убранством. Дерево, шкуры, резьба, добротная мебель – здесь царит куда более приятная атмосфера, нежели в ладорганских замках.

В честь нашего приезда Блайдд устраивает настоящий пир, на который приходит добрая половина деревни – как правило, совместная трапеза объединяет. Напитки и блюда вэльской кухни быстро насыщают наши животы и стирают недоверие жителей, и наконец становится уютно представителям всех рас.

Насколько я понимаю, здесь сейчас присутствуют и те члены стаи Блайдда, которые занимают наиболее высокое положение в их иерархической цепи. Что очень важно. Во главе стола восседает Великий Князь, а рядом с ним – его беты, которых мы видели в прошлый раз, когда Блайдд заявился в герцогство Ердин. Им князь доверяет больше остальных, поскольку они входят в его внутренний совет и являются Ферулами5 севера и юга. Потом идут шесть светловолосых гамм (по нашей ментальной связи Киран коротко пояснил мне иерархию волков); они отвечают за армию Вэльска. Остальные же дельты – оборотни более низкого ранга, но также входят в совет. Ни капп, ни омег на приеме нет, и тем самым Блайдд проявляет к нам уважение. Уважение, которое мы с трудом вернули после того, как Барбара стала гибридом.

Я сижу за одним столом с высокими и мощными оборотнями, в том числе среди семьи Барбары. Той, от которой она отказалась ради любви к Дарэю. Но какими бы сильными, светловолосыми и голубоглазыми оборотни ни были, Барбара запомнилась мне более элегантной и гибкой. В ней ощущался некий шарм, который выделял бы ее среди стаи, будь она здесь.

Я ловлю себя на том, что немного скучаю по ней. И даже сочувствую. Дарэй в самом деле сломил ее и уничтожил, а Барбара этого не заслуживала.

Здесь, в этой вэльской деревушке, построен такой же семейный очаг, как и в моей приемной семье. Мы пируем как большая сплоченная семья, где все настолько хорошо знают друг друга, что становятся единым организмом.

Киран и Рейнольд явно были здесь частыми гостями, потому что беты, не стесняясь Блайдда, высказали напрямую свои подозрения, касавшиеся их связи с Дарэем. Киран все объяснил собравшимся оборотням, что ни он, ни Рейнольд все эти месяцы не поддерживали стремления Дарэя отыскать саркофаги Пяти (весть о подобном поиске Императора уже добралась и до Вэльска). Не после тех кровопролитных войн в попытках возродить первородных, что уже вспыхивали несколько десятилетий назад, когда из-за возросшего числа новообращенных вампиров сражаться посылали совсем юных волчат. Из них вернулись домой единицы. Погибли тысячи невинных людей, а численность ведьм сократилась в три раза. И все это ради того, чтобы Пятеро, заточенные не просто так Первой в саркофаги, вернули себе кровавую власть над Саярой и возвратили свою диктатуру. Подобной участи родным землям не желали не только оборотни. Но и все, кто умом понимал, к чему это может привести.

Рей и Киран еще много лет назад поклялись Блайдду сохранять мир между их маленьким вампирским кругом и волками. Блейкли подписали договор кровью и честью. А свою часть договора, как и подтвердил Великий Князь, вампиры не нарушали, в отличие от других вампирских кланов.

Медведи, львы и волки. Из всех коалиций вампиров и оборотней, лишь последние смогли сохранить хорошие отношения. И сейчас я воочию наблюдаю за этим, понимая, насколько правильно выстроили вампиры свое сотрудничество с волками.

Открытость Кирана и его готовность к диалогу послужили хорошей нотой для оборотней, и после этого атмосфера за столом стала гораздо дружелюбнее.

На меня, Тиону и Лили обращали слишком много внимания – прямые взгляды волков буквально прожигали нас, смущая и побуждая лишь размазывать еду по тарелке. Я старалась вникать в разговоры, но вскоре шум и гам утомили меня настолько, что я растеряла бдительность. Я пустила все по течению, чтобы лишний раз не накручивать себя, и это, к моему удивлению, помогло.

Ближе к вечеру, когда на небе зажигаются первые звезды, а ветер с гор приносит запах ночных фиалок и хвойного леса, Тиона сбегает из терема по ступеням. Она так поглощена своими мыслями, что не замечает следующих за ней по пятам Лили и Рея. Эта троица весь вечер вела себя подозрительно, но у меня не хватало сил разбираться в их поведении.

И все же какое-то странное чувство заставляет меня пойти за ними. Киран бесшумно шагает вслед за мной.

– Куда ты, лягушонок? – слышу я тихий шепот на ухо. Глубоко в легкие проникает свежий, пьянящий горный воздух.

Если бы я знала! Что-то на уровне интуиции ведет меня вперед, побуждая отбросить здравый смысл.

– Не могу объяснить… – тихо отвечаю я и, завернув за угол, резко останавливаюсь.

На освещенном факелами пятачке стоят пять фигур, в том числе и трое наших друзей.

Ситуация кажется мне странной, но будто все так и должно быть. Будто я должна увидеть то, что сейчас происходит.

Киран застывает подле меня, пока я всматриваюсь в незнакомку.

– Значит, я не ошиблась, – говорит Тиона, в упор глядя на женщину, закованную в кандалы, цепь от которой крепко держал оборотень. – Вот чью песнь я слышала весь вечер.

Песнь?

Я хмурюсь, пытаясь понять, о чем говорит Тиона, но ничего похожего на пение не могу вспомнить.

Незнакомка в кандалах недобро ухмыляется, обнажая ровные белые зубы, которые выглядят крепче металла – это видно невооруженным взглядом. Она одета в легкое длинное белое одеянии с широким поясом и в сандалии. Ее черные волосы струятся по плечам, губы пухлые, а миндалевидный разрез глаз будто добавляет ей хитрого прищура. Она чертовски привлекательна, но больше всего поражают внимание яркие, фиолетовые радужки и несколько белоснежных лисьих хвостов, выбивающихся из-под одежд.

– Я звала не вас, а свою внучку, – отвечает она певучим голоском и переводит чарующий взгляд на Лили, которая пристально рассматривала незнакомку.

Внучку?

К своему ужасу, я замечаю, насколько их профили похожи.

Внезапно незнакомка подскакивает к Лили и проводит изящными пальцами по ее щеке. Зеленые глаза Лили вспыхивают фиолетовым, и даже веснушки, кажется, светятся в полутьме. Но это длится всего лишь мгновение, потому что оборотень натягивает цепь, и рука незнакомки дергается назад.

Кто эта женщина и почему она в деревне Блайдда? Почему закована в кандалы?

– Не спится, Кюрин? – раздается голос Блайдда позади, и я оборачиваюсь на него. Он стоит, сложив руки на могучей груди, и в упор смотрит на узницу. – Решила выманить моих гостей?

– Они не твои гости, Князь. – Кюрин разворачивается, взмахнув хвостами. – Это ты гость на кровавой свадьбе. Ритуал, Верховная ведьма, дампир и оборотни… История повторяется.

Мне становится дурно от ее слов, которые звучат мелодично словно песнь. О чем она вообще говорит? Какая еще кровавая свадьба?

На Блайдда голос Кюрин, похоже, не действует, потому что он спокойно отчеканивает:

– Меня уже давно утомили твои загадки. Если хочешь все рассказать и обрести свободу, я готов выслушать. Но без всех этих витиеватых выражений.

Кюрин оборачивается.

– Для меня имеет значение лишь моя кровь. Мне нечего говорить предводителю волков. Я не ваша омега.

С этими словами она скрывается в тереме, куда ее уводит сопровождающий оборотень. Стоит дубовой двери закрыться за ней, как странное предчувствие исчезает. И отвратительное ощущение от воспоминания ее чудесного голоса.

– Кто она такая и почему ты о ней ничего не сказал? – холодно спрашивает Киран, все это время молчавший.

Он был немногословен даже на ужине. Я пыталась найти этому другое объяснение, но думаю, все дело в предстоящем ритуале и нашем разговоре об обращении.

Остальные явно на взводе. Рейнольд стоит под окном терема, почти сливаясь с тенью, если бы не горящие алым глаза. Он хмурится и хранит почти осязаемое молчание. Лили, закусив губу, неосознанно сжимает ткань одежд Тионы, а та успокаивающе гладит ее по руке.

Все они что-то чувствуют. Но не я.

Блайдд обводит нас тяжелым взглядом, явно не желая ничего объяснять, но через несколько минут все же отвечает на вопрос:

– Лисица. Гибрид оборотня и ведьмы, которая прожила почти тысячу двести лет в здравом уме и твердой памяти. Ключ, который сможет спасти всех гибридов от безумия. В том числе мою сестру и тебя, Лейла.

Назвав мое новое имя, Блайдд заглядывает мне в глаза, намекая лишь на одно.

Эта Кюрин – мой шанс узнать, как не сойти с ума после обращения.

Лили

Я никогда не была сильной или смелой девушкой, тем более равной кому-то, учитывая, что моя семья происходила из низов. Самой огромной радостью для меня стало служение герцогу и его невесте Лайле – благодаря им я получила шанс на более-менее хорошую жизнь.

Все изменилось после того, как я чуть не погибла в лесу, когда на нас напали. После того, как Джонатан обратил меня. Мое тело стало выносливее, ноги быстрее, а руки сильнее. Да, мне пришлось учиться контролировать себя и свои эмоции, но оно того стоило.

Я наконец-то лишилась своей хрупкости и обрела свободу.

Новый мир оказался гораздо более кровожадным и жестоким, чем я предполагала, но теперь могла дать отпор и даже защитить других. Хотя я скучала по своей семье, но начала обретать друзей.

Поначалу было странно, что ко мне вдруг перестали относиться как к прислуге. Я боялась, что скажу или сделаю что-то не так. Однако общество Лайлы (то есть Лейлы) и Тионы помогло мне обрести почву под ногами, пока мы добирались до Вэльска.

С того самого момента, как герцог Ердин привез Лайлу в столицу, моя жизнь кардинально изменилась. Нет, конечно я все еще оставалась прислугой и хорошо выполняла свою работу, но пример этой девушки показал мне, что даже в этом несправедливом мире есть место для светлых и чистых душ. И я неосознанно начала тянуться к ней, ведь она не видела во мне служанку, а относилась как к равной. Часто делала мои обязанности по переодеванию или купанию сама, предлагала свою помощь и, если я выглядела усталой угощала чаем, сладостями и фруктами, которые предназначались ей. Отсылала выспаться, интересовалась как у меня дела. И я к ней привязалась. Так что, когда между Лейлой и герцогом что-то произошло, а та замкнулась, перестала есть и хоть как-то реагировать, я так испугалась, что осознала – эта девушка стала моей первой за свою жизнь подругой.

Не находя себе места, я ухаживала за Лейлой, стараясь помочь ей во всем, чем могла. И когда девушка вновь обрела осознанный взгляд и ясную голову, мы сблизились еще больше.

Да, я всегда оставалась ее тенью. Но обретя эту связь, я хоть и следовала за ней по пятам, начала защищать Лейлу. Дружеские отношения между нами помогли мне обрести стойкость духа, понять, что не всегда стоит мириться, убегать и прятаться в трудности. И всегда нужно хотя бы попытаться изменить то, что сейчас имеешь.

Что касается Тионы – рыжая ведьма для меня стала второй, на кого стоит ровняться после Лейлы. Ее мощь, бесстрашие, доброта и прямота поразили меня. Еще никогда раньше я не встречала столь сильных девушек.

Тиона приняла меня сразу. Много раз в герцогстве и в пути я обращалась к ней. Она всегда сразу находила на меня время и впервые, общаясь с ней, я не чувствовала различия статусов. Мы не были служанкой и госпожой. С Тионой я чувствовала себя обычной девушкой, которую ведьмочка всячески поддерживала. Каково было мое удивление, когда та в один из вечеров села воле меня у костра и сказала, что мы можем обсудить все страхи после обращения, терзающие меня!

Ведь до этого момента никто ничего подобного мне не предлагал!

Это до такой степени тронуло мою душу, что теперь я просто не могла не считать этих двух прекрасных девушек своими близкими людьми. Они, Джон, Люция, господин Рейнольд и герцог Ердин за эти годы стали моей обретенной семьей.

А теперь этой семьей должна стать моя стая.

На протяжении всего путешествия я сильно волновалась о том, что меня будет ждать в обители волков. Джон учил меня, но я все еще была недостаточно уверена в силах оборотня. Кроме того, я отличалась от других, что и доказал Великий Князь. Встреча с ним стала для меня своего рода проверкой, которую я практически провалила. Но если бы сдалась, то Блайдд не признал бы меня и тут же убил.

Но вот она я – заявилась прямо в чертоги волков. Ловила на себе взгляды других оборотней гораздо сильнее меня. Но при этом я сидела за одним столом с Блайддом, а не они – омеги, запах которых я чувствовала по всей деревне.

Мой нюх и зрение стали в тысячу раз острее, но я все равно не могла отделаться от ощущения, что за мной следил кто-то проворнее. Не человек, но и не оборотень, который знал о моем приезде. Я понимала, что это глупо – никому в стае я не была интересна настолько, чтобы следить за мной столько часов. Я находилась в конце иерархической цепочки.

И тем не менее я почти осязаемо чувствовала чье-то присутствие. Слышала отдаленную песню, которая побуждала мое тело подчиняться. Сначала это была незамысловатая мелодия, но потом она завладела моими мыслями, заставляя сбежать с пира в честь нашего прибытия.

Но ее слышала не только я.

– Не реагируй на песнь, – прошептала мне на ухо Тиона.

Чувствовал это и Рей, который безотрывно следил за Тионой в течение всего обеда, потом переросшего в ужин. Казалось, они что-то подозревали, но расспрашивать их в кругу волков было неосмотрительно.

Едва дотерпев до конца пира, я ринулась на звук песни вместе с Тионой и Реем. Я слышала, что Лейла с Кираном последовали за ними. Выскочив на прохладный воздух, я и не заметила, как оказалась возле закованной в кандалы незнакомки. А дальше все как в тумане…

Я запомнила ее прикосновение и яркий всплеск эмоций и воспоминаний.

Не моих. Ее.

Пышный бал. Девушка с фиолетовыми глазами. Пятеро мужчин… братьев.

Сорванная свадьба.

Сундук, из которого проливается кровь.

Вампиры, оборотни и…

Боль.

Разорванные судьбой узы, пронесенные через тысячелетие.

Когда я пришла в себя, незнакомка, назвавшая меня внучкой, уже исчезла. Но ври бездна, ширящаяся в моем сердце, осталась.

Я не помнила, что именно Блайдд говорил Лейле, но меня волнует не это, поэтому спрашиваю у нее:

– Я могу быть ее внучкой?

Все взгляды тотчас обращаются на меня.

– К сожалению, тут нет сомнений, Лили, – отвечает Блайдд, и мое сердце ухает вниз. – Твое сходство с Кюрин, проблема с обращением…

– Но она лисица. Лис-оборотней не бывает, – говорю я, вспоминая уроки Джона. – Есть медведи, львы и волки.

– Они очень редки. Кицуне встречаются раз в тысячу лет – и то лишь на территории Рекии.

– Как к вам рекийка попала? – вклинивается в разговор Тиона. – У этого могут быть ужасные последствия, Князь.

– Мы нашли ее обессиленную возле древа Сайна. – Блайдд кидает взгляд на Кирана. – Гибриды остро реагируют на сильную магию. Она выкачивает их изнутри, и те становятся уязвимыми, пока не восстановятся.

– Древняя магия? Это случайно произошло не из-за занятий Лейлы и Тионы? – сразу уточняет Киран.

– Нет. Это случилось через некоторое время после того, как артефакт оказался у нас в руках. Судя по мощному всплеску магии, дело явно не в открытии сокровищницы.

Рей, молчавший до этого, выходит из тени и уточняет:

– Настолько же мощный, как при открытии саркофагов Пяти?..

У меня подкашиваются ноги от этого предположения. Нет, только не это…

Даже будучи новичком в этом мире, я понимала, чем нам всем грозит возвращение первых вампиров.

– Именно, – тихо подтверждает Блайдд. – Поэтому нам важна информация от Кюрин, чтобы выяснить детали, а также понять ее уникальность и причины долголетия. Мы обязаны узнать, как она не утратила рассудок, став гибридом ведьмы и оборотня.

– Это все плохо кончится, – бормочет Тиона.

Но мужчины ее не слушают.

Киран обращается к Лейле:

– Все в порядке?

– Да, – отвечает она, заметно побледневшая. – А я могу поговорить с этой Кюрин?

– Лучше не стоит. Она будет только водить за нос, как и нас, – качает головой Блайдд. – К тому же она ясно дала понять, что станет говорить только с внучкой.

Я сглатываю, поднимая на него взгляд.

– Вы уверены, что ей нужна я?

– Более чем. Она слишком прямолинейна в подобных вопросах, тем более лисы доверяют только кровным родственникам, которые точно не нанесут им вред.

– Тогда я могу сейчас…

– Не сейчас, Лили, – говорит Киран, приобнимая Лейлу за плечи, чтобы та не замерзла на холоде ночи. – Если завтра утром ты захочешь поговорить с ней, то сходишь к ней вместе с Блайддом, а сейчас вам, девочки, надо отдохнуть. Вы проделали длинный путь, и усталость может влиять на ваши решения.

– Согласен, – кивает Блайдд. – Идемте, я покажу, где вы будете ночевать. А с Кюрин вы сможете увидеться и после свадьбы. Как я понял, ритуал надо пройти завтра в полночь? А сама свадьба, выходит, послезавтра? Дженнебра прибудет?