Где в жизни «щасте»?

«Какую», – искренне удивляюсь.

«Входную», – ставит свой дежурный ржущий смайл.

Подхожу к двери и смотрю в глазок. Точно Эмиль там. И что-то большое. Открываю.

– Привет, – говорит парень, готовый улыбнуться во весь рот. – Шире открывай! Я боялся разбудить мелкую, поэтому не звонил в звонок.

Он заносит в коридор картонную упаковку. Я рассматриваю рисунок на ней. Логотип Икеи, а внутри новая детская кроватка.

– Там были серые, коричневые и белые. Я подумал, что белая будет в тему. Куда поставить?

Я теряю дар речи, оглядывая захламлённый коридор. Одна коляска занимает почти всё пространство. Эмиль прислоняет упаковку к стене, где видит свободное место.

– Ты нормальный?! – тихо восклицаю я. – Зачем?!

– Что значит «зачем»? – он серьёзно смотрит мне в лицо. – Или ты считаешь, что Майя должна мучиться в какой-то отстойной кровати, которая сломалась раз, сломается и второй?!

– Нет, но…

– Никаких таких «но», – обрубает парень. – Есть, кто соберёт? Или я могу сейчас сам всё собрать.

Он будто не спрашивает, а настойчиво предлагает свои услуги. Но я пока не готова впустить его в дом. Он и так уже просочился в коридор. Сначала дождусь маму, и пусть она решает, как близко можно подпустить Эмиля к нашему жилищу.

– Брат соберёт, – как-то зомбированно произношу. – А куда я старую кровать дену?

– Так давай разберём старую, и соберём новую. Старую я сразу отнесу на помойку!

Эмиль абсолютно уверен в своих действиях. И мне не даёт усомниться. Именно сейчас на моё счастье подаёт голос Майя. Я растерянно смотрю на гостя. И, видимо, он понимает, что ему пора. По лицу скользит тень обиды. Наверное, он и правда хотел помочь. Реально так. А я, получается, не хочу принимать его помощь.

– Эмиль, – смотрю виновато, – ты и так уже много сделал. Игорь соберёт. Правда. А сейчас мне надо к ребёнку.

– Ну окей, – кивает он с пониманием. – Я тогда пойду. А ты пиши или звони, если потребуется помощь.

– Хорошо, – провожаю гостя. – Я тебе пришлю фотку готовой кроватки.

– Давай! – он нежно обнимает меня и целует в макушку.

Закрываю за ним дверь и мчусь к дочке. Я ещё не привыкла к своему новому состоянию. В роддоме, кажется, было попроще. А в собственной квартире не знаю, за что хвататься.

– Я реально это вижу? – заглядывает ко мне Лика, но ясно, что речь идёт о то, что теперь занимает место у нас в коридоре.

– У тебя не глюки! – говорю нараспев, чтобы не напугать малышку.

– Это Эмиль привёз? – округляет она глаза.

Я киваю несколько раз утвердительно.

– Он что добрый эльф? Или всемогущий волшебник?

Пожимаю плечами, но мне безумно приятно, что парень не оставил без внимания мою проблему и решил её таким вот неординарным способом. И это снова про деньги! Неужели и правда, что он их не считает?!

– Так давай соберём! – с энтузиазмом шепчет девушка. – Я всё организую. Игорь будет соединять детали под моим чутким руководством.

Вечер выдаётся весёлый. Игорь бубнит что-то типа: «Задолбали со своими кроватями!» Но при этом терпеливо следует указаниям своей девушки.

Примерно в полночь я отправляю Эмилю результат его искренней заботы.

«Ну супер!» – быстро откликается он. – «Теперь я спокоен за безопасность Майи!»

В ближайшие дни у меня совсем нет времени, чтобы встретиться с Эмилем. Гулять с малюткой пока не рекомендуют, поэтому сижу дома. Адаптируюсь. Сутки проходят как в тумане. Никак не могу приспособиться вовремя кормить, переодевать, менять памперсы. Мне вообще кажется, что Майя стала плакать намного больше. Ну вот чего ей не хватает?! За эти два дня я так замоталась, что хочется куда-нибудь сбежать.

«Можешь выйти на пятнадцать минут?» – спрашивает Эмиль.

«Прямо сейчас?»

«Могу подождать», – отвечает парень. – «Я возле твоего дома». «Соскучился без вас».

Для меня это отличный шанс для побега. Из четырёх стен, которые безбожно давят. Одеваю Майю и собираюсь выйти.

– А ты куда? – останавливает меня в дверях Лика.

– Эмиль приехал, – бросаю на ходу. – Просил нас выйти!

– А нафига Майю с собой берёшь? Она совсем маленькая. Ей нельзя на улицу, – осуждающе напоминает мне девушка.

– Мы в машине посидим! – отвечаю я и выскальзываю за дверь.

Сегодня воскресенье, поэтому белый Рэндж Ровер недалеко от подъезда меня совсем не удивляет.

Эмиль сразу же спрыгивает со своего места и идёт нам навстречу. Он обнимает меня, по-дружески чмокает в висок и заглядывает под капюшон комбинезона малышки. Помогает забраться в машину. Я сразу ощущаю запах Макдака. Ну, естественно, Эмиль знает, чем меня выманить из дома!

– Это тебе! – счастливо улыбается парень.

Он держит прямо передо мной заветный бумажный пакет. Запахи так и бьют в нос.

– Тут будешь хавать или домой возьмёшь? – хитро так пялится.

– Здесь и сейчас, – принимаю я решение.

– Ну тогда давай мне мелкую, и приступай!

Я передаю Майю Эмилю. Он в моменте меняется. Становится максимально серьёзным. Ответственность переполняет. Ну чем не отец?

Пока наслаждаюсь любимым фастфудом, Эмиль бережно покачивает Майю. Он с такой любовью смотрит на мою дочь, что мне уже начинает чудиться, будто мы настоящая семья. Остаётся только уладить формальности. Есть во всём этом что-то притягательное, тёплое и уютное. Даже мои мысли о косяках парня оседают на дно моего подсознания и уже не тревожат так сильно.

Мы немного беседуем. В основном я жалуюсь на усталость и недосыпание. Прерывает наш диалог Майя. Ей пока не объяснить, что я не хочу домой и что мне нужен отдых. Релакс, отдушина.

– Может надо покатать её в машине, чтоб она успокоилась? – предлагает парень.

– Я не знаю, – жалобно скулю. – Она постоянно хочет кушать? Не понимаю, куда в неё лезет?! Я уже задолбалась её кормить. Если начала концерт, то не угомонится, пока соску не получит. Так что нам пора!

– Да, конечно! – Эмиль открывает свою дверь, чтобы помочь мне с ребёнком выбраться из его роскошного джипа.

В его глазах сожаление, когда он провожает нас до подъезда. Он обхватывает меня и Майю своими надёжными руками, и мы стоим так несколько секунд. Дольше не получается. Маюня капризничает.

– Лера! Разве так можно?! – встречает меня Лика. – На целых полчаса застряла!

– И что с того? – огрызаюсь я. – Мне теперь выйти никуда нельзя?

– Нельзя! – укоризненно выговаривает мне она. – Ты не одна, а с маленьким ребёнком! Зачем тереться по машинам с новорождённой?

– Это мой ребёнок и я сама буду решать, где, с кем и когда мне, как ты выражаешься, тереться! – отвечаю на эмоциях, потому тон девушки просто бесит.

Демонстративно удаляюсь в свою комнату, многозначительно захлопывая за собой дверь. Всё! Разговор окончен! Никто мне больше не будет указывать! Задолбали со своими наставлениями! Лика, видимо, тоже почуяла мой настрой, и больше не суётся ко мне со своими советами.

Ночью ребёнок орёт через каждые два часа. Моё терпение на пределе. Мне хочется плакать. Плакать и спать! Лишь под утро Майя наконец даёт мне три часа на сон.

Глаза открываются сами. В комнате тишина, никто не пищит. И какого я проснулась? Аж злость разбирает! Но раз уж мой сон всё равно нарушен, то я просто обязана глянуть на младенца. «Проверю, и дальше задрыхну», – мелькает мысль. Но если б всё было так просто! На лице малышки замечаю какую-то аномалию. Включаю свет и ахаю! Глаз малютки покраснел, заплыл и распух до невероятных размеров. Сон в момент испаряется, а внутри нарастает тремор. Фоткаю. Снимок делаю не в самом удачном ракурсе. Но сейчас не до эстетики. Мне нужно срочно выяснить, что это такое. Рассылаю всем с вопросом: «Что это может быть?»

Конечно же, фотография получилась не то что страшная. Она ужасающая! И этот детский глаз выглядит как у монстра в самом убойном хорроре. Если бы мне кто-то прислал такое, то я бы точно офигела от кошмара!

Народ реагирует почти одновременно. Все выражают жуткие эмоции.

– Что случилось?! – почти кричит мне в трубку Эмиль.

– Я не знаю, – мой голос дрожит.

– Значит так! – принимает он решение. – Я выезжаю за вами! Пока добираюсь по этим еб@чим пробкам, узнай куда обращаться! Я откладываю все дела, и мы едем туда, куда скажешь! Понятно?!

– Да, – киваю я, хотя собеседнику это не видно.

– Гудану, когда буду рядом! Сразу выходи!

Эмиль отключает вызов, а я в панике мечусь по комнате, чтобы собрать ребёнка. Хотя даже не знаю, куда нужно её везти. Звонит мама. Ставлю на громкую связь.

– Если это не травма, то, скорее всего, детский конъюктивит, – выдвигает свою гипотезу она. – Майя нигде не ударилась ненароком?

– Нет! В шесть утра всё было нормально, а в девять – вот это! И что мне делать?

– Ехать в детскую больницу! – уверенно говорит мама. – Можешь ещё с Юлей посоветоваться. Возможно, она лучше меня знает, что в такой ситуации предпринять. Мои сведения могут быть устаревшими. Только обязательно возьми с собой документы!

– Какие? – мой мозг уже отказывается соображать. – У Майи даже документов ещё нет!

– Справку из роддома и свой паспорт. А что ты ещё возьмёшь? И держи меня в курсе. Я буду на связи постоянно.

Юля советует обратиться к семейному врачу. Звоню своему семейному на сотовый. Но никто не отвечает. Другого доктора у нас нет. Тогда старшая сестра рекомендует ехать к дежурным педиатрам и скидывает адрес смс-кой.

Пока зашнуровываю кроссы, Лика качает на руках Майю.

– Вот, Лера, вечно ты никого не слушаешь! – тон Лики такой укоризненный, что мне хочется поскорее сбежать от нравоучений. – Сказано же, что на улицу рано! Теперь лечить придётся!

– Разберёмся как-нибудь! – бросаю недовольно.

Майю укладываю в автокресло и спускаюсь вниз. Эмиль уже спешит мне навстречу. Забирает люльку с ребёнком и закрепляет ремнями безопасности на заднем сидении. Я усаживаюсь рядом с дочкой. Теперь придётся всегда ездить тут, а не на переднем сидении.

Парень устанавливает навигатор и мы пробираемся через весь город по пробкам к дежурным педиатрам. Но те всё же направляют нас в детскую больницу.

– Вот, надо было маму слушать! – говорит Эмиль, аккуратно выруливая со стоянки. – Она на опыте. Лучше знает.

– Вот только не начинай! – пресекаю я его советы. – Все такие умные задним числом!

– Всё, – он выставляет вперёд ладони, но смотрит за дорогой. – Молчу! Молчу!

Заезжаем на территорию детской больницы прямо под открытый шлагбаум, ищем на территории приёмное отделение.

В приёмном много детей. Очередь. Подходим к регистратуре. Автолюлька у Эмиля, а я отдаю документы и объясняю ситуацию. Парень, как каменная глыба, неподвижно стоит рядом. Он напряжён. Его проницательный взгляд сейчас очень холодный. Такой, что если вдруг откажут или заставят сидеть в очереди, то заморозит тут всех. Просто превратит в льдышку.

– Вас сейчас вызовут, – любезно сообщает оператор. – Таких маленьких принимают вне очереди.

Ждём примерно пять минут, а потом следуем за медсестрой, которая препровождает нас в кабинет. Офтальмолог – женщина бальзаковского возраста, с добродушным лицом. Она внимательно осматривает распухший глаз малютки.

– Обычный конъюктивит, – ставит диагноз. – Сейчас промоем и закапаем.

Медсестра готовит лекарства и подаёт врачу.

– Так, папочка, – ласково обращается доктор к Эмилю, – поверните немного голову девочки и подержите так, чтобы она не дёрнулась.

Эмиль послушно выполняет указания. И ему по ходу это в кайф! А меня будто и не существует в этом кабинете.

– Теперь второй глазик тоже промоем, – сопровождает свои действия словами, которые снова адресованы Эмилю. – Вот на эту сторону. У вас, папочка, всё прекрасно получается.

Я стою и хлопаю глазами. Бесспорно, Эмиль очень органично вписывается в обстановку. Никто даже не усомнится, что он вовсе не отец. Аж какая-то ревность скребётся внутри. А врач всё: «Папочка, подержите! Папочка возьмите! Папочка то! Папочка это!»

– Можете одевать ребёнка, – женщина отходит к своему рабочему столу.

Эмиль бросает на меня шаловливый взгляд и начинает застёгивать кнопки. Получается криво. Я помогаю. Пока одеваю Майю, доктор выписывает рецепты.

– У родителей какое зрение? – спрашивает она у нас. – Мамочка?!

– Нормальное, – отвечаю.

– А у вас, папочка?

– Единица, – уверенно говорит Эмиль.

– Папочка, подойдите, пожалуйста! – мягко говорит она и Эмиль делает шаг в её сторону. – Рецепт будет в электронном виде.

Женщина растолковывает в подробностях, в какой последовательности применять препараты, и параллельно что-то записывает. Я на руках с ребёнком становлюсь рядом.

– Всё запомнили, папочка? – уточняет доктор.

– Да, конечно! – важно кивает Эмиль

– Вот выписка, отдадите семейному врачу, – отдаёт она Эмилю в руки какие-то бумаги. – А это памятка, как принимать лекарства. На всякий случай. С завтрашнего дня можно гулять с малышкой, но, желательно, не больше часа. С глазом всё будет хорошо, главное, следуйте указаниям и соблюдайте дозировку! Вы замечательные любящие родители! Вашей девочке очень повезло!

Прощаемся и выходим из кабинета. Я несу Майю, а Эмиль автокресло и все документы. На его лице играет самодовольная улыбка, а сам парень просто раздувается от гордости и светится от счастья. Мне всё это как-то необычно, и в то же время почему-то надёжно.

Глава 42

Солнце слепит глаза, когда мы выходим из больницы. Пока были у доктора, на улице здорово распогодилось. Точно, как и в день моей выписки из роддома. Мы оба щуримся от этого яркого света. Усаживаемся в рабочую БМВ. Эмиль закрепляет автокресло.

– Наверно, сначала в аптеку? – нахмурив чёрные брови, спрашивает парень, пока возится с ремнями безопасности.

– Ага, – киваю, – здесь, кстати, недалеко аптека, где моя старшая сестра работает. Вон там, – я указываю пальцем в направлении домов. – Прямо по улице.

– Базару ноль!

Эмиль занимает своё водительское место.

– Погнали! – достаёт из бардачка солнечные очки и надевает их.

Проезжаем пару кварталов, и он лихо подруливает к самому входу аптеки. Останавливается аккурат напротив дверей. Сквозь витрину уже вижу Юлю за прилавком. Автокресло оставляю, забираю только ребёнка. Эмиль идёт рядом. Открывает мне дверь и заходит следом. Других покупателей, кроме нас, пока нет.

– Здравствуйте! – предельно вежливо говорит Эмиль, не снимая очков.

– Добрый день, – отвечает ему Юля и приветствует меня: – Привет, Леркинс!

– У нас рецепт на глазные капли, – парень кладёт на прилавок всё, что выдала ему врач.

Юля внимательно рассматривает записи и что-то набирает в рабочем компьютере. Вряд ли ей нужен мой документ. Она и без того знает мои личные данные.

– Да, есть рецепт по твоим данным, – улыбается она. – Так интересно выписан. В строке «кому» указано просто «девочка».

Юля отворачивается к стеллажам со множеством выдвижных ящичков в нижней части. Безошибочно находит нужный препарат и выбивает чек. Эмиль достаёт купюру и небрежно швыряет на прилавок. Старшая сестра незаметно косится на меня и отсчитывает сдачу. Чувствую, что ей этот жест не слишком понравился. Складывает лекарства в маленький кулёчек, захлопывает кассу и выходит из-за прилавка. Направляется ко нам с Майей. По пути бросает взгляд на улицу.

– Вообще-то, тут парковаться запрещено, – как бы между прочим замечает она.

– Мы же быстро, и у нас маленький ребёнок, – сразу реагирует Эмиль.

– Это не имеет значения, – строго говорит сестра, – тут нет парковки. Это пешеходная дорожка. А машина мешает людям и загораживает вход в аптеку.

– Извините, я больше так не буду, – не двигаясь с места, по-детски извиняется парень.

– Ну, показывай, что у вас там стряслось? – Юля рассматривает лицо племянницы. – Кажется, уже лучше. Не так страшно, как на фотке, что ты прислала.

– Да, – соглашаюсь, – на фотке ваще жесть. Сейчас опухоль немного спала, и краснота уменьшилась.

– Не волнуйся, скоро пройдёт, – успокаивает меня сестра.

Пока мы беседуем, Эмиль терпеливо стоит в сторонке. Так и не сняв очки, скроллит в телефоне и мельком поглядывает на меня. По его виду трудно считать эмоции. Вроде бы просто стоит. Ни раздражения, ни нервозности. Абсолютное спокойствие и железная выдержка. В помещение заходит очередной покупатель.

– Ну всё, мне пора работать, – шепчет Юля.

Она обнимает нас с Майей и возвращается на своё рабочее место. А мы с Эмилем покидаем аптеку.

– Куда дальше? – спрашивает Эмиль, запуская движок.

Я пожимаю плечами.

– Может в ЗАГС? – он сидит вполоборота ко мне.

– Зачем? – я реально не понимаю вопроса.

– Мелкую регать, – улыбается он, но через тёмные стёкла очков я не вижу его глаз. – А то, что это такое – ты уже который день дома, а у неё официально даже имени нет. А ты что подумала? Что заявление подавать на бракосочетание? – и ржёт своим саркастическим смехом.

– Придурок! – фыркаю и закатываю глаза.

– Ну, так как? Погнали?! – ещё больше веселится Эмиль.

– Мелкую зарегистрируем, – уточняю цель.

– Да ладно, это был прикол! – и снова поворачивается ко мне весь такой серьёзный, видимо, понимает, что сморозил глупость. – Хотя, можем и подать. Я не против! А свадьбу сыграем пятого мая двадцать пятого года. Как раз за полгода успеем подготовиться! И дата зачётная! Круто же!

– Эмиль, ты просто больной! – даю понять, что его шутки не в тему.

– Почему сразу больной? – обижается парень. – Я что, по-твоему, не могу жениться?

– Ну прекрати уже это дурацкий стёб! – осаживаю я его. – Сейчас вообще не до свадьбы!

– Ничего! Дойдёт и до этого! – не сдаётся он.

Я просто молчу, пока мы едем до ЗАГСа. У меня в планах было задумано другое. Я же хотела пригласить Данилу на эту регистрацию и решить на месте, записывать его отцом или нет.

Пока стоим в пробках, пишу Дане:

«Привет! Ты сегодня занят?»

Гипнотизирую глазами айфон, лишь бы моё сообщение было прочитано. Оно не просто прочитано, я вижу, что печатается ответ.

«За@бала, бл@ть!», «Для тебя я сегодня занят!», «И завтра тоже», «И всегда!»

Зашибись, прилетело! Обидно до слёз. Стопудово, со вчерашнего не проспался! Ну и хрен с тобой, золотая рыбка! Обойдёмся с Майей без твоего участия!

На дверях ЗАГСа висит объявление. Оказывается, со времён пандемии это учреждение по-прежнему принимает посетителей по предварительной записи. Однако, для новорождённых имеется исключение – их принимают сразу.

– Не передумала? – усмехается Эмиль.

– Нет! – не знаю, что именно он имеет в виду, но произношу твёрдо, глядя ему в лицо.

– Ну, окей! А, может, всё-таки меня в отцы запишешь? – зачем-то переспрашивает.

– Вот, когда женишься, тогда и запишу, – язвлю я.

Он жмёт на кнопку звонка, и мы ждём, пока к нам выйдет работник ЗАГСа. Наконец дверь открывается, и, видя нас с малюткой, женщина запускает нас вовнутрь. Кажется, что я была здесь совсем недавно на свадьбе мамы и Эдика, но прошло уже два года! Два таких долгих и таких быстрых года, которые так резко изменили всё в моей жизни.

– Добрый день! – здоровается Эмиль, сдвигая свои солнечные очки на макушку. – Нам ребёнка зарегистрировать…

– Да, пожалуйста, проходите, – женщина указывает в сторону длинного коридора и называет номер кабинета. – Там всё оформят.

– А, чтобы подать заявление на свадьбу, то к кому обращаться? – спрашивает Эмиль, повергая меня в полный шок.

– Для этого вам нужно сначала записаться по телефону, который указан в объявлении на входе, – она стучит ногтем по стеклянной двери с обратной стороны, где приклеена бумажка с информацией.

– Всё понятно, спасибо большое!

Эмиль включает своё обаяние, а я уже боюсь, что он начнёт уговаривать принять заявление у нас сегодня. Но я выдыхаю, когда парень больше не задаёт лишних вопросов, и мы топаем к кабинету, где регистрируют новорождённых.

В кабинете оператор просит предъявить справку из роддома, наши паспорта и свидетельство о браке, если таковое имеется. Также выдаёт анкету, в которой нужно указать все данные. Я подаю свои документы и сажусь заполнять анкету. Слава Богу, Эмиль только держит автокресло и не пытается достать свою ИД карту. Женщина-оператор поглядывает на него с подозрением. Но сначала вписывает мои данные, хотя графа «отец» стоит первой. Я диктую ей имя и фамилию моей дочери.

– Всё, – говорю я, отвечая на её немой вопрос.

– А что, вы отца не будете вписывать в свидетельство о рождении? – всё-таки она озвучивает этот вопрос.

– Нет, – отвечаю однозначно.

Женщина вскидывает недоумённый взгляд на Эмиля. Это же надо видеть её вытянувшееся лицо! Я еле сдерживаю смех, а Эмиль, как ни в чём ни бывало, встречает её взгляд холодным безразличием. Типа, не твоё дело! Она снова утыкается в монитор, отстукивая что-то на клавиатуре. Через несколько минут из принтера выползает лист.

– Пожалуйста, ваше свидетельство о рождении! – она протягивает мне документ, котором запись в графе «отец» отсутствует.

Выходим на улицу, и Эмиль фоткает информацию. Складываю губы трубочкой и отвожу взгляд. Вздыхаю.

– Слышь! – обращается ко мне парень. – А давай ты меня с мелкой сфоткаешь. Прямо тут, у ЗАГСа. Погода вайбовая. Отличный кадр будет на память.

– Я тебе «не слышь»! – напоминаю, что мне неприятно такое обращение.

– Прости, я забыл! – смотрит виновато.

– Тренируй память! – ехидничаю я.

Перекладыва Майю ему на руки, и он принимает позу. Его самоуверенное, даже немного циничное выражение лица смягчается. Я настраиваю айфон и делаю несколько снимков. Просматриваю и скидываю ему в мессенджер.

Кадры получились действительно удачные. Я сама любуюсь этими фотками. Особенно одной, наверное, самой классной. И чувственной, где высокий и широкоплечий Эмиль, стоит, держа Майю, одетую в розовый комбез, обеими руками у себя на груди. Его тёмные спортивные брюки и черная толстовка под темно-серым жилетом выглядят стильно. Массивные часы на запястье, солнечные очки на макушке, серьезное выражение лица… Будто он не просто держит ребенка, а держит весь мир в руках. Майя при этом такая малюсенькая на его фоне, её розовая одёжка – единственное светлое, нежно-контрастное пятно. Он смотрит на крошечное личико малышки с такой любовью, что это едва ли оставит кого-то равнодушным. В его взгляде какая-то тихая, совершенно неожиданная нежность, почти благоговение. Словно он впервые осознает, насколько она мала, насколько беспомощнаи, соответственно, насколько важна. На его губах играет лёгкая, почти неуловимая улыбка – не саркастическая, а усталая и глубокая, как будто он вспоминает что-то очень личное и сокровенное.

Эмиль не решается высвободить хотя бы одну руку, чтобы не потревожить девочку. Стоит и не двигается, оберегая её сон. Этот парень сейчас выглядит искренним и незащищённым, потому что его слабость в его же руках. Я на мгновение забываю о его приколах и дурацких шутках. В этот момент он просто отец, пусть и незаписанный.

Забираю у него дочурку, и мы идём к машине.

– Солнце, я сегодня ещё не завтракал. У меня предложение?

– Какое? – спрашиваю настороженно.

– Поехали в рестик. А то скоро обед, а мы голодные, – смотрит на меня умоляюще.

– Ну, хорошо, – даю согласие, потому что тоже в желудке начинает урчать при упоминании о еде. – Только надо домой за питанием заехать, а то скоро кое-кто закатит такой концерт… А у меня с собой только вода в детской бутылочке.

– Так, давай, го в ближайший магаз или в аптеку. Купим питание, – сразу находит выход из положения Эмиль. – В рестике разогреют.

Мы едем в супермаркет, и я сразу направляюсь в детский отдел. Эмиль берёт сразу четыре упаковки и кладёт в тележку.

– Одной хватит, – останавливаю я его порыв.

– Мы что, из-за одной бутылки сюда прикатили? – в его глазах озорной блеск. – Покупать, так сразу партию! А ты себе, что хочешь?

Он одной рукой катит тележку, а другой держит мою руку. Мы проходим мимо фруктов, и я чувствую, как мой рот наполняется слюной при виде черники и малины. Ну никак не могу удержаться, хотя знаю, что это не дешёвые товары.

– А можно чернику? – спрашиваю смущённо.

– Лера, ну что ты, как не родная! Всё можно! – восклицает он.

Ну всё, так всё! Сам напросился! Беру чернику и малину, два авокадо, ещё каких-то фруктов. Вишнёвые пирожные со сливками, конфеты и чипсы.

– Это всё? – переспрашивает с юмором, наклонив голову чуть набок. – Как-то маловато!

– Достаточно, – говорю уверенно.

– Го в кассу! – весело отвечает Эмиль, слегка подпрыгивая на месте.

– Чего скачешь? – тихо шиплю. – Выглядишь глупо!

– А мне пофиг! – наклоняется ко мне и тоже шепчет на ухо. – Когда ты рядом, то мне хочется веселиться и дурачится. И ложил я на общественное мнение!

Цокаю и закатываю глаза. Расплачиваться идём в специальную детскую кассу. Это так непривычно, но именно сейчас нас принимают за полноценную семью.