Где в жизни «щасте»?

– Ну да, – киваю.

– Так это надо отметить! Такой торжественный момент! Я приеду! И моя мама тоже хотела навестить тебя, но она эти дни на работе. А послезавтра у неё выходной! Она обязательно приедет со мной! – подруга уже планирует мою выписку. – Ника с Алисой тоже не пропустят событие.

– Праздник так себе, – хмурюсь я. – Вроде как папа должен забирать ребёнка. Ему же по традиции вручают новорождённого при выписке?

– Ну да, – сникает Машка. – А пусть Эмилю вручат! Персоналу какая разница, кто отец.

– Персоналу – никакой, а для меня большая!

– Лер! – начинает уговаритвать меня она. – Ну глянь, как парень расстарался. Вон какой вайб тебе замутил. Может и папашей побыть временно.

– Не надо мне временно, – ворчу я.

– Окей! На постоянку, – не унимается Машка.

– Маш, – произношу умоляюще, – ну вы все заладили: Эмиль, Эмиль! Мы с ним знакомы всего месяц, а он уже столько накосячил!

– Ну и сделал тоже много! – старается переубедить она.

– Ну что он такого сделал? – я развожу руками. – Ну по ресторанам меня возил, развлекал, золотые серёжки подарил, вещи для Майи. И всё! Это называется – скрасил моё одиночество и немного помог материально.

– Вчера приехал к тебе… – Мария хмурит брови.

– Да! И сегодня обещал. Ну, а непонятки с домом, какая-то сестра, отец-моряк, семилетние отношения, обещанный зубной! – перечисляю я. – А с учёбой!!! Это ваще капец! Плюс этот лютый кринж с брекетами! Я уже боюсь, что он в сексе монстр! Бррр… Вчера Лике про каких-то медиков наплёл! Зачем? Что со всем этим делать?! Как разгребать?! Когда?! И, в конце концов, сколько ему лет: двадцать два или двадцать пять?

– Спросить напрямую, – предлагает Машка.

– Напрямую? – делаю паузу. – А знаешь, что он вчера репостнул?

– Нет, конечно, – мотает головой она.

– «Девушка должна пахнуть доверием, а духи я ей сам куплю», – я открываю эту публикацию. – И это про доверие. Если я начну его пытать, то он он стопудово поймёт, что я что-то заподозрила. А мне пока не нужны конфликты и споры. Вот поэтому он у меня во френдзоне. А я делаю вид, что всему верю. Да, чувствую, как он старается вывести меня на отношения. Любыми путями. А я не готова. Ну вот, хоть режь меня, я не знаю почему?! Может, дело в Даниле?

Моя диафрагма дрожит на вдохе и на выдохе. Настроение по шкале в минус.

– Конечно, Леркинс, тебе виднее, как быть с Эмилем. Просто я очень-очень хочу, чтобы ты была счастливой, – Машка демонстрирует мне свои сжатые кулаки. –Эмиль – это как вариант. А Данила… это прочерк, – зло добавляет она.

– Ага, – горько усмехаюсь и киваю на Майю, – прочерк, который оставил росчерк!

Машка поджимает губы и согласно качает головой.

– Я ещё завтра попробую написать Даниле и его мамаше и пригласить на выписку, – зреет в моей голове план. – Я обязана использовать эту возможность. Вот когда я увижу, что Дане реально пофиг на дочь, тогда начну думать в другом направлении.

– Ну ты, мать, упёртая! – негодующе тянет подруга. – Ладно, пробуй! Только не нервничай! А то молоко перегорает от нервов! А мне пора.

Она тяжело поднимается с кровати, поддерживая живот. Обнимает меня тепло и искренне, как настоящая подруга. Я складываю в прозрачный кулёк несколько пирожных.

– Вот, возьми, – протягиваю ей. – Дома угостишь маму и Артура. За Майю!

– Спасибо, роднулька! Будь на связи!

Теперь у меня есть немного времени, чтобы ответить на звонки и сообщения. Устраиваюсь стоя у окна лицом к улице и набираю сообщения Люде. Маме звоню. Выслушиваю уйму советов от неё. Параллельно смотрю, как моя чёрно-белая публикация с детскими пяточками стремительно набирает лайки. Всё это мило.

До прихода Эмиля я должна обязательно сцедиться. Этот процес пока не для его глаз. Заканчиваю эту муторную процедуру при помощи механического молокоотсоса. Кто-то сказал, что с электрическим всё быстрее и качественнее. Надо подумать, где взять.

Кто-то тихонько стучится в дверь. Иду открывать. Сегодня я уже двигаюсь живее. Или привыкла к боли, или боль проходит. Распахиваю дверь. На пороге, как всегда ослепительный, стоит Эмиль. А в руках – огромный пакет из Мака. Запахи! О, эти запахи свободы! И картошки фри!

– Та-дам! – объявляет о себе парень.

Я отступаю на несколько шагов.

– Я тут твою мечту принёс! – он заходит, ставит пакет на тумбочку и начинает извлекать содержимое. – Всё, как ты просила: чизбургер, большая порция фри. Вместо колы – молочный коктейль… – делает оговорку. – Это полезнее! И специальный сюрприз.

Он достаёт большой бумажный стаканчик с коктейлем, в крышке которого вместо трубочки торчит крошечная детская соска. Ну как тут не улыбнуться? Иногда он умеет рассмешить.

– Ну ты приколист! – смеюсь я. – Где-ты это раздобыл?

– Места надо знать! – отвечает с мнимой важностью и сразу спрашивает: – Как ты? Как мелкая?

– Нормально, – вздыхаю устало и закатываю глаза. – Пока живые. Не представляю, как я буду дома справляться.

– Я руки помою, а потом к мелкой.

Он скрывается в санузле, а я принимаюсь потрошить упаковку. Как же я обожаю эту еду!

– Послушай, – Эмиль вытирает руки салфеткой, – а если тебе няню нанять? Хорошая идея?

– М-м-м, – отрицательно мотаю головой с полным ртом.

– Почему? – удивляется он. – Мне кажется это норма.

– Какая нахрен няня? – возражаю я, проглотив кусок бургера. – Через неделю уже мама прилетает. Она мне няню не простит. И няня денег стоит!

– Опять ты про эти деньги?.. – смотрит на меня с какой-то обидой.

– Так! Эмиль! – прерываю я его. – Не надо пока никаких нянь. У меня дома есть брат и Лика. Надеюсь, они помогут.

– Ну, окей, – вроде успокаивается он. – Вот переедешь ко мне, я тебя спрашивать не буду, а просто устрою кастинг из нянь. Будем вместе выбирать!

Ну, блин, юморист! Он реально думает, что я перееду к нему? Хорошо, что у меня в данную минуту рот занят, и я могу просто промолчать на этот счёт. Поэтому только неопределённо пожимаю плечами, как бы соглашаюсь.

– А когда ей кушать?

– Как проснётся, так и буду кормить.

– Я дождусь, – предупреждает он, вызывая у меня улыбку.

Эмиль подходит к колыбельке и отодвигает краешек пелёнки. Любуется моей Майей. Он склоняется ниже, почти касаясь крошечного лба губами, но останавливается. Боится разбудить или спугнуть это чудо. Сейчас в нём светится что-то такое тёплое и искреннее, и я едва сдерживаю слезы умиления. Сердце трепещет и замирает. Нереально трогательный момент. Даже хочется остановить время и наслаждаться этой картинкой вечно.

– Она… она такая маленькая, – шепчет он, и голос его срывается на непривычной хрипоте. – Никак не могу привыкнуть…

– Ага, – отвечаю я так же тихо. – Не поверишь, но я тоже.

– А этот вообще в курсе, что он пропустил? – презрительно спрашивает Эмиль и сверлит меня острым взглядом.

Даже не уточняю, кто такой «этот». Понятно и так. Пика вонзается в сердце. От упоминания Данилы настроение падает. Эмиль, кажется, чувствует это. Он отходит от колыбели, снова смотрит на меня и на букет роз.

– Написал, что рад за меня и за девочку, – стараюсь говорить безразлично.

Эмиль презрительно хмыкает. На его лицо наползает неприязнь. Сжимает челюсти.

– Долбо@б, – выплёвывает снисходительно.

Я только киваю, отому что в горле уже стоит ком. Мои гости сегодня как сговорились мучить меня этой темой.

– Слушай, ты вообще не парься. Тот чувак… он, ну, такое. Короче, не твой уровень. А ты молодец. Столько всего, и вот, лежит, спит. Ты просто огонь, реально.

Эта своеобразная поддержка, хоть и грубоватая, как-то по-новому отзывается в душе. Может быть, потому, что в ней нет лицемерия, только искреннее мужское пренебрежение к тому, кто слился.

– Спасибо, – выдавливаю я, чувствуя, как ком в горле рассасывается.

Эмиль подходит ближе, берет мою руку, всё ещё липкую от соуса и крошек, и пожимает её. Большим пальцем вытирает уголок моего рта, где осталась капля кетчупа.

– Я правда переживаю за тебя… – он замолкает, подбирая слово.

Но тут раздается короткий, требовательный писк. Майя.

– Кажется, кто-то проголодался, – шепчу я, освобождаясвою руку и чувствуя, как быстро бьется сердце.

– Окей, – Эмиль отступает, но не отводит взгляда. – Корми принцессу.

Я бегу в душевую мыть руки и слышу, как Майя с писка переходит на крик. Потом затихает. Возращаюсь в палату, вытирая на ходу руки и вижу, что малышка на руках у Эмиля. А он прижимает её к себе и, покачивая, шепчет:

– Ну что ты расплакалась? Сейчас мама придёт…

От неожиданности роняю полотенце. Быстро поднимаю и швыряю на кровать. Эмиль поднимает на меня свои тёмные глаза.

– Я справился! – радуется он.

– Только голову держи, ради Бога! – снова предупреждаю я.

– Да я понял уже. Держу! – он демонстрирует свои навыки.

Наверное, из него получился бы отличный отец. Вздыхаю. Забираю у него малышку и приступаю к кормлению. Всё это время Эмиль сидит рядом и внимательно наблюдает, как Маюня жадно причмокивает, поглощая из бутылочки моё молоко.

– Я видел твою публикацию, – вдруг говорит Эмиль. – А можешь перекинуть мне эту фотку? Я тоже поставлю у себя.

– Зачем? – изумлённо вскидываю брови.

– Ну так, прикольно! Я тащусь от всего этого, – он обводит рукой пространство палаты.

– Давай, меня сначала выпишут, а потом ты будешь выставлять на своём аке.

– А когда тебя выписывают? – интересуется парень.

– Послезавтра.

– Офигеть, как быстро! – удивляется парень и замолкает.

Он сосредотачивается на каких-то своих мыслях. Чёрные брови шевелятся, словно вторят извилинам в его голове.

– О чём думаешь? – отвлекаю я его.

– Боюсь, что у меня не получится встретить тебя. Прости! – с какой-то досадой произносит он. – Завтра вечером – без б. А днём дико проблематично. Клиенты и покупатели… Их бы подвинул. Но у меня сделка у нотариуса как раз послезавтра в час дня. Но, в принципе, – он что-то прикидывает в уме, – если ты подождёшь… Тебя есть кому забрать? Или я буду что-то думать?

– Не надо ничего думать. Занимайся своими делами. У меня брат на машине. Они с Ликой точно приедут.

Говорю это легко и понимаю, что всё складывается очень удачно. Если всё-таки Данила соизволит явиться, то Эмиль будет как бы не в кассу. И тогда, зная Даню, вся выписка может превратиться во что-то наподобие дуэли. А оно нам с Майей надо?

– А, ну тогда ладно, – выдыхает Эмиль.

– А что у нотариуса, если не секрет?

Мне же интересны любые факты, вот и расспрашиваю.

– Не секрет, – улыбается весь такой довольный. – Я сегодня ездил смотреть одну хату. Зачётная. И сразу договорился оформить договор купли-продажи. Сразу с нотариусом своим добазарился, чтоб хата мимо не ушла.

– А зачем тебе квартира? У тебя целый дом есть!

– Квартиры я покупаю, чтобы сдавать. Это правильные вложения. Делаю ремонт и потом получаю доход каждый месяц. Вот уже третья квартира будет работать на меня.

– Понятно.

Это всё, что я могу ответить. Мне до таких высот не добраться. А у Эмиля железная предпринимательская хватка. Но при таком отце, лучших юристах и бухгалтерах это не удивительно. Грех упускать возможности.

Провожаю Эмиля со странными ощущениями. Пытаюсь понять себя. Чего же я хочу? Кто для меня Эмиль? Первое приходит на ум, что Эмиль – это материальная составляющая. Я очень благодарна ему, но не испытываю и малой доли тех жарких чувств, что полыхали во мне к Даниле. Сейчас, конечно, всё притупилось, но стоит назвать его имя, как пульс срывается на спринт. В идеале было бы соединить этих двух парней в одно целое. Но это не фантастическое кино. И мне нужно делать выбор.

День перед выпиской проходит в особой атмосфере. Мечусь по палате, скаладывая в сумку всё, что уже не пригодится сегодня. Разговариваю с мамой. Пишу Лике, чтобы обязательно взяла мне мой любимый розовый трикотажный костюм, в который я мечтаю облачится. Также мне нужна косметика, чтобы сделать фэйс посвежее. Всё-таки, как я уже узнала, внизу нас будет ждать фотограф, который непременно сделает несколько снимков, даже если я не стану их оплачивать. Но я оплачу. И самое главное, что мне нужно каким-то образом заставить Данилу приехать ко мне в роддом. Хотя бы на выписку. Возможно, мы с ним сразу оформим свидетельство о рождении, если он вдруг изъявит желания признать Майю своей дочерью.

«Привет!», «Родителям помог?», «Машину отремонтировал?»

Мои сообщения остаются непрочитанными. Звоню его матери.

– Здравствуйте» – начинаю через чур лестно.

– Ой, Лерочка! Как хорошо, что ты позвонила. У меня как раз перерыв. Включи видео, я хоть так на внучку погляжу! – тараторит Люда.

– А завтра вы работаете? – я переключаюсь на видеосвязь. – Могли бы приехать и посмотреть на внучку в реале. Меня завтра выписывают.

– Как? Уже завтра? – не вижу выражения её лица, потому что камеру направила на Маюню. – Нет, я выходная.

– Я написала Данику, но он пока не отвечает, – прощупываю почву.

– Он, наверно, куда-то по делам поехал. Не знаю точно, всю неделю в гараже просидел со своей БМВ. Вроде сделал, – докладывает Люда.

– Так, может, вы приедете на выписку?

– Я поговорю с Даником. Я бы с удовольствием вместе с ним на машине приехала. А на общественном транспорте из нашей глуши так сложно добраться. Автобусы ходят раз в два часа. Ехать долго и с пересадками. И что? Я приеду на пятнадцать минут, а потом ещё полдня буду домой добираться? Ты не обижайся, пойми меня правильно.

– Я всё понимаю, – заверяю серьёзно. – Я просто предложила. Потом могли бы ко мне поехать и отметить такое событие.

– Лерочка, дорогая, если завтра не получится, то я на днях к тебе сама обязательно приеду. До твоего района удобнее доехать, чем до центра.

– Хорошо, до завтрашнего утра ещё есть время что-то решить.

Мы прощаемся с бабой Людой, а я закрываю глаза и мысленно молюсь, чтобы Данила опять не слился.

«Привет! Чего хотела?» – наконец-то получаю смс от Данилы.

«Да всё то же», «Думала, может, надумал приехать посмотреть на дочь».

«Сегодня нет».

Сердце замедляется. Дышать трудно.

«Твоя мама хочет приехать на выписку», «Завтра», «Ты не мог бы её привезти?» – делаю последнюю попытку заманить папашу.

«У меня завтра дела», «Если успею, то приеду».

Надо же, какие все деловые! И именно в самый ответственный момент. Ну ладно, Эмиль! Я не очень-то его и жду. Он и так каждый вечер меня развлекает. И его становится слишком много в моей жизни. Но этот? Какие у него могут быть неотложные дела? У безработного? Остаётся только надеятся, что божье провидение мне во всём поможет.

Глава 41

Игорь с Ликой приезжают пораньше, чтобы я успела собраться и прихорошиться.

– Лера, как у тебя так получилось, что уехала с одной сумкой, а уезжаешь с двумя? – смеётся Лика. – Как будто не ребёнка рожала, а все три дня шопилась с безлимиткой по крутым бутикам.

– Лучше бы с безлимиткой по бутикам, – ворчу я, наводя по-быстрому марафет. – Сама не врубаюсь, откуда столько? Одни памперсы вон сколько места занимают. Детское питание, что Эмиль навёз, не оставлять же здесь! Грязная одежда, полотенце. Не знаю, как это всё в одну сумку дома вместилось! Теперь не лезет!

Ну вот, последние штрихи, и я готова. Остаётся собрать мелкую. Выбираю самую нарядную одежду. Это ведь и её праздник тоже. Поэтому не важно, что сверху будет обычный розовый комбез с ушками, путь и под комбезом тоже всё будет самое лучшее.

Я беру на руки Майю. Игорь навешивает на себя сумки, а Лике достаётся огромный букет колючих роз. Они, как ни странно, ещё не завяли окончательно.

– Ну и тяжеленные же эти цветы! – сокрушается Лика. – Их, по-хорошему бы перебрать, выкинуть негодные.

– Если тяжело, могу с тобой поменяться! – слышим голос Игоря. – У меня, по ходу, полегче поклажа.

Оборачиваемся посмотреть, как Игореха волочёт сумки. Смех пробирает, когда брательник, передразнивая нас, тоже давит натужную лыбу. Приколист!

– Не-не, – мотает головой Лика, и её густые волосы падают на лицо. – Мы всё правильно распределили!

Настроение плюс вайб. Как бы не испортилось на выходе.

– Я отнесу сумки в машину! – говорит Игорь. – Ща буду взад!

В специальной комнате для выписки ещё раз осматривают мелкую. Я подписываю все бумаги, оплачиваю палату по минимальному тарифу. Тут мне повезло, что за все дни так никого и не подселили. Второго орущего ребёнка в палате я бы не выдержала.

– Кому передадим новорождённую? – спрашивает медсестра, застёгивая молнию детского комбинезона.

Мы с Ликой переглядываемся.

– Я пойду выйду и посмотрю, – шепчет мне девушка.

Начинаю нервничать. Я дала человеку последний шанс одуматься, опомниться, но он и его умудряется просирать. Конечно, в моей интерпретации последний шанс выглядит, как последнее китайское предупреждение, но тем не менее… Неужели всё так запущено? Неужели небеса не сжалятся надо мной? Чем я прогневала всех этих богов? «Я-то понятно, – усмехаюсь про себя. – Но в чём повинна эта кроха? Или ей придётся отдуваться за все мои прегрешения?» Лучше об этом не думать! Нервы готовы лопнуть от напряжения, как натянутые струны. Жду вердикт.

– Там уже следующая пара на выписку пришла, – намекает работница роддома, чтобы мы поскорее убирались отсюда.

– Две минутки, – прошу умоляюще.

Вбегают запыхавшиеся Лика и Игорь. У брата руки свободны, а Лика так и стоит с этим офигительным букетом. Она медленно мотает головой. Отрицательно. Её большие изумрудные глаза выражают сожаление, губы поджаты. Где моё сердце? Я его не чувствую больше. Я вообще ничего не чувствую. Так, наверное, умирают. Стою, безвольно повесив руки вдоль туловища. Сама не замечаю, как сутулюсь. Внутри всё скукоживается, высыхает до состояния потескавшейся земли в лютую жару. Без дождя. Без влаги. Слёз у меня тоже нет, как ни странно.

Между тем, работница роддома с наилучшими пожеланиями вручает Майю моему брату. Он не совсем рубит фишку.

– Давай бери уже, – толкает его в бок Лика.

Игорь подставляет руки и неуклюже выносит ребёнка в коридор. Тупо выхожу следом. Потерянная, бормочу напоследок: «До свидания».

– Так, Валери-Бэрри! Очнись – возле меня стоит брат с малышкой на руках.

Я поднимаю на него глаза и вздыхаю.

– Ну может кто-нибудь заберёт у меня Майю, пока я не уронил ребёнка!

Что-то щёлкает в моей голове. Я не одна! У меня есть родные люди. И есть самое дорогое на всём белом свете – Майя! Она моё счастье! Она моё всё! Забираю из рук брата малышку, поправляю шапочку, что сползла на один глазик, и уверенно иду вперёд.

Подскакивает фотограф. Не раздумывая соглашаюсь на фотосессию. На улице небо голубое, как летом. Даже немного жарко становится, когда яркое солнце одаривает нас своими лучами. Я в последний раз озираюсь по сторонам. Ищу знакомую бэху и знакомые лица. Меня встречают Маша с мамой и Ника с Алисой. Не вижу деда, который мой отец. Видимо, тоже дела, и не смог приехать. У всех в руках цветы и подарки. Немного горько на душе, но мне нужно сгрести себя воедино и перестать ждать того, что не существует!

После фотосессии едем ко мне домой. Лика с Игорем отлично подготовились. Стол накрыт.

Майя сладко спит, и я, не раздевая, а лишь расстегнув комбез, укладываю её в детскую кроватку. Пусть спит, а уменя есть время побыть с близкими мне людьми. Они действительно очень рады за меня. А уж как рад-радёхонек Принцип! Ему достаётся львиная доля всего внимания. Девчонки его не выпускают из рук: тискают, гладят, играются. Ненадолго присоединяю к нашей компании свою маму онлайн, установив айфон так, чтоб ей был виден весь наш коллектив. Машина мама говорит тост, вспоминает, как сама нянчила детей, и уповает на то, что когда родится внук, то все навыки снова вернутся.

Время пролетает, как вихрь. И вот уже новый член семьи выдвигает свои требования. Естественно, что за разговорами я забыла сцедить молоко. Оставляю гостей и скрываюсь в своей комнате. Пытаюсь дать грудь естественным способом. Малая вертит головой в поисках источника питания, хватает и выплёвывает. Начинает орать в истерике. Придётся кормить только смесью.

В гостиной все хотят проникнуться процессом кормления, но это дело я доверяю Машиной маме. Считаю, что это справедливо. Ведь она среди нас самая старшая и в отличие от подруг неизвестно, когда ещё будет у нас в гостях.

Звёздность Принца мгновенно угасает, и это почётное место по праву занимает моя Майя. Сытый ребёнок – это просто прелесть. Малютка засыпает на руках, даже не ведая о том, что сегодня она звезда вселенского масштаба. Все без исключения по очереди держат её на руках. А ей хоть бы хны!

Ещё не очень поздно, но гости начинают расходиться по домам. В моём айфоне лишь сообщения от Эмиля. Сегодня он меня не достаёт, потому что знает, что у меня дома организовано скромное торжество.

Наступает тишина, когда мы провожаем Нику с Алисой. Я с дочкой на руках возвращаюсь в свою комнату и укладываю малышку в кроватку, бережно укрывая мягким пледом, который Лика связала в подарок специально для Майи.

Обвожу взглядом комнату, и мне кажется, что я давно тут не была. Брат с Ликой (естественно по её инициативе) навели здесь порядок, развесили воздушные шары и установили нехитрую инсталляцию, которая приветствует меня и Майю. Атмосфера праздника так и витает в этих стенах.

Слышу рядом какой-то странный скрип. Поворачиваюсь на этот шум. Прямо на моих глазах днище кроватки начинает перекашиваться, а ребёнок скатываться в зазор, что образовался между решёткой и днищем. Видимо, у меня безотказно срабатывает материнский инстинкт, потому что в мгновение ока я наклоняюсь и подхватываю ребёнка, не давая ей провалиться в щель и упасть на пол. С хрустом ломаются крепления, и деревянная доска громыхает о пол. Меня начинает трясти от осознания того, что могло случиться. Из глаз непроизвольно льются слёзы.

На звуки прибегает Лика.

– Лера, что это было? – с тревогой спрашивает она.

Я крепко прижимаю к себе дочурку и киваю на аварийное состояние кровати.

– Блин, – чуть не плачет Лика. – Это я виновата. Нужно было попросить Игоря на шурупы всё прикрутить. А я понадеялась, что вес ребёнка выдержат крепления без двух недостающих. Вот же я бестолочь!

Передаю девушке Майю, чтобы вытереть глаза, и с какой-то безнадёгой смотрю на детскую кроватку с провалившимся дном. Потом беру айфон и фоткаю событие. Отправляю всем.

Лика зовёт Игоря, которому предстоит устранить поломку. Хоть девушка и назвала его бытовым инвалидом, но всё же брат у меня мужчина, и кое-что умеет. Он приносит ящик с инструментами и принимается за ремонт.

В ответ на моё послание летят сожаления. Тут же перезванивает Эмиль.

– Солнце, это что? – участливо интересуется он.

– Кроватка накрылась, – бубню в ответ. – Мы с Ликой её собирали, но она бэушная. Там чего-то не хватало. Вроде стабильно стояла, но сегодня я несколько раз положила и взяла оттуда Майю, и всё сломалось.

– Чем я могу помочь?

– Да, ни чем, – грустно вздыхаю. – Брат уже чинит. Надеюсь, будет держаться.

– Ну, это не дело! Давай лучше новую закажем, – предлагает Эмиль. – Сделают на заказ. Я так себе в дом всю мебель заказываю.

– Нет, – отказываюсь от предложения, – во-первых по заказу долго ждать. Во-вторых, дорого. Да, и в Икее есть нормальные кроватки. Можно сразу купить. Но сейчас Игорь эту отремонтирует. Думаю, что будет норм.

– Какой там норм?! – возмущается парень. – Как вообще можно пользованные вещи покупать ребёнку?

– Вот так, – отвечаю мрачно.

– Я понял! – принимает Эмиль для себя какое-то решение. – Скоро перезвоню! Жди!

Он отключает связь, а я остаюсь в полном недоумении. Ибо даже не представляю, что могут означать его слова и чего ждать.

Игорь прикручивает последний шуруп.

– Ну, кажется, всё закрепил, – он берётся за бортики и качает кроватку.

Наклоняется и пробует продавить дно.

– Можете пользоваться, – итожит брат, укладывая матрасик.

– Спасибо, – благодарю его, но не решаюсь положить туда мелкую.

Внутри меня остался какой-то страх.

– Ну, клади, не бойся, – подгоняет Игорешка.

– А давай… – я оглядываюсь по сторонам. – Давай сначала Принца туда посадим. Пусть он там попрыгает. Если не провалится, значит всё надёжно.

– Он слишком лёгкий по сравнению с Майей. Но, если это тебя убедит, то… Принцип, ну-ка иди сюда! – зовёт брат питомца, подхватывает и опускает в детскую кровать.

Белый шпиц резвится и пробует выбраться между реек. Под ним ничего не проваливается. Застилаю бельём и на свой страх и риск кладу Майю на законное спальное место. Ну, как будто порядок!

Спустя час с лишним приходит сообщение от Эмиля. Если честно, то уже и забыла о нашем с ним разговоре.

«Дверь открой», – пишет он.