Fadeout: Между ритмом и чувствами

Я отвела взгляд, делая глоток кофе. Не хотела признаваться даже себе, насколько точно Крис попала в цель. Вчера я действительно заметила взгляд Лео – тяжёлый, почти жгучий, когда Маттео помогал мне.

– А что ты чувствуешь к нему? – мягче спросила Крис.

Я помолчала, подбирая слова. Как объяснить то, что сама не до конца понимаю?

– Не знаю. Точнее… ты сама знаешь, он ведь мужчина моей мечты, но сейчас всё так… интенсивно. Он как пожар. Яркий, захватывающий, но немного пугающий.

– Пугающий – это не всегда плохо, – заметила Крис, – не ты ли меня этому учила?

– Знаешь, что самое странное? – сказала я тихо. – Я привыкла наблюдать за их жизнью со стороны. Из толпы. Через экран телефона. А теперь я внутри. И не знаю, как себя вести.

Крис накрыла мою руку своей. Её ладонь была тёплой.

– Просто будь собой. Ты здесь не случайно, Эва. Ты заслужила это.

После завтрака мы бродили по Galleria Vittorio Emanuele II – знаменитому миланскому пассажу с хрустальным куполом и мозаичным полом. Витрины сияли роскошью – Gucci, Prada, Dior. Всё это было красиво, недоступно и манило, как запретный плод.

Крис остановилась перед одной из витрин и прижалась носом к стеклу, как ребёнок в кондитерской.

– Господи, посмотри на это платье.

Золотое вечернее платье переливалось под светом, словно жидкий металл. Манекен застыл в танце, одна рука изящно поднята вверх, другая – на бедре.

– Когда-нибудь я куплю тебе такое, – сказала я мечтательно.

– А я тебе туфли Manolo Blahnik.

– Договорились!

Мы обе рассмеялись, понимая абсурдность ситуации. Но в этом абсурде была и надежда. Мы уже были не теми девушками, что месяц назад. Мы двигались к чему-то большему. К чему – пока не знали. Но двигались.

Я достала телефон и сфотографировала Крис – она всё ещё стояла у витрины, профиль подсвечен солнцем, на лице мечтательная улыбка. Кадр получился живым, настоящим.

– Эй, предупреждай! – возмутилась она, но улыбалась.

– Это для истории. Чтобы помнить, как всё начиналось.

Крис подошла, обняла меня за плечи.

– Пока нам хватит того, что у нас есть. Но это только начало, правда?

– Правда.

Мы стояли посреди пассажа, окружённые роскошью и чужими мечтами, но с ощущением, что наши собственные мечты наконец-то становятся реальностью.

К четырём вечера мы вернулись в отель. Крис сразу взялась за дело – вытащила косметичку, разложила всё на столе, как хирург перед операцией.

– Садись. Сегодня ты будешь королевой.

– Только не переборщи, – попросила я, устраиваясь перед зеркалом. – Не хочу выглядеть как новогодняя ёлка.

– Я знаю, что делаю.

Она начала колдовать над моим лицом – лёгкими, уверенными движениями. Кисть скользила по коже, оставляя за собой невесомый след. Я прикрыла глаза, расслабляясь.

– Кстати, – сказала я, – а что ты думаешь о Тони?

Крис замерла на секунду. Я почувствовала это по паузе в движении кисти.

– Он мне нравится, – призналась она тихо. – Но я не уверена, что он вообще способен на что-то серьёзное. Мне кажется, он просто не умеет иначе.

– Иначе?

– Без шуток. Без этой маски вечного весельчака. – Она вздохнула, продолжая работать над моими глазами. – Иногда я ловлю себя на мысли, что хочу увидеть настоящего Тони. Того, кто прячется за всеми этими приколами.

– Может, сегодня увидишь.

– Может, – она улыбнулась. – А может, его и не существует.

Когда она закончила, я открыла глаза и посмотрела в зеркало. Не узнала себя. Тёмные стрелки подчёркивали глаза, делая взгляд глубже. На губах лёгкий блеск – не вульгарно, изящно. Скулы подчёркнуты тенью, румянец едва заметен. Волосы мягкими волнами спадали на плечи, а чёрная бархатная лента в волосах добавляла какой-то старинной элегантности.

Я выглядела как я. Только… лучше. Увереннее.

– Теперь платье, – скомандовала Крис.

Я надела чёрное бархатное платье – оно облегало фигуру до талии, открывая плечи. Длинные перчатки скрывали руки до локтей. Элегантно, но не вызывающе. Я повернулась перед зеркалом, ощущая, как ткань мягко скользит по коже.

– Ты выглядишь потрясающе, – выдохнула Крис.

– А ты?

Она достала своё платье – чёрное с белой отделкой, классический крой, но с открытой спиной.

– Мы будем самыми красивыми, – заявила она, надевая его.

– После Бьянки, – засмеялась я.

– Бьянка вне конкуренции.

Последний штрих – духи. Я взяла флакон, распылила на запястья, за ушами. Аромат раскрылся мгновенно – свежий, как морской бриз, с нотами яблока и лимона. Но через секунду проявилось что-то цветочное – белый пион, жасмин. А в самом конце, едва уловимо, мускус и кедр.

И вдруг, неожиданно, вспомнила запах кожи Лео в тот вечер. Терпкий, с нотками чего-то древесного и пряного. Противоположность моему. Но притягательный.

Сердце забилось быстрее.

Хватит, – одёрнула я себя. Соберись.

Но мысли не слушались.

Ресторан встретил нас мягким светом и приглушённой музыкой. Деревянные столы, кожаные диваны, свечи в высоких подсвечниках. Пахло чем-то пряным – корицей, может быть, или гвоздикой.

Винс встретил нас у входа, в светлой рубашке и тёмных брюках. Улыбнулся приветливо.

– Девочки, проходите. Вы прекрасно выглядите.

– Спасибо, – мы ответили почти хором и рассмеялись.

За длинным столом у дальней стены уже сидели Бьянка, Тони и Маттео. Бьянка что-то рассказывала, жестикулируя, Тони смеялся, откинувшись на спинку стула. Маттео крутил в руках зажигалку – щёлк-щёлк-щёлк – ритмично, задумчиво. Когда мы вошли, он поднял взгляд, кивнул с лёгкой улыбкой.

– Наши красавицы! – Тони вскочил с места, но на этот раз в его движении не было обычной театральности. Он подошёл к Крис, замер на секунду, глядя на неё. – Господи, Крис. Ты… – он запнулся, и я увидела, как что-то изменилось в его лице. Исчезла маска. – Ты невероятная.

Крис замерла. Я видела, как она ждала шутки, подвоха. Но его не последовало.

– Спасибо, – тихо сказала она.

Тони протянул руку, помог ей пройти к столу. И в этом жесте было столько заботы, что я почувствовала – он все таки умеет быть настоящим.

– Садитесь быстрее, – помахала Бьянка. – А то я уже успела выпить за вас заочно.

Мы устроились за столом – я села между Крис и Бьянкой. Напротив осталось свободное место. Для Лео.

– Он задерживается, – пояснил Винс, наливая вино. – Интервью затянулось. Будет минут через двадцать.

– Ничего, – Бьянка подняла бокал. – Успеем познакомиться поближе без нашего солнца.

Маттео усмехнулся.

– Расскажите лучше о себе, – предложила Бьянка. – Мы знаем, что вы наши фанатки, но кто вы как люди?

Крис откашлялась, взяла себя в руки.

– Я работала баристой. В маленькой кофейне рядом с офисным центром. Каждый день одни и те же лица, одни и те же заказы. Капучино без пены, латте с соевым молоком, двойной эспрессо на вынос. Смертельно скучно.

– И ты решила всё бросить и уехать с подругой в неизвестность? – спросил Маттео.

– Не сразу. Долго боялась. Но потом поняла – если не изменю жизнь сейчас, так и проработаю там до пенсии. И это был мой самый большой страх.

Бьянка кивнула.

– Понимаю. Я тоже долго работала не там, где хотела. В магазине музыкальных инструментов. – Она усмехнулась. – Продавала гитары, а сама мечтала играть на них перед тысячами людей.

– А ты? – она повернулась ко мне.

Я сделала глоток вина, собираясь с мыслями.

– Тоже бариста. Мы с Крис работали и жили вместе. Фотографией занималась в свободное время. Снимала всё подряд – улицы, людей, закаты. Мечтала когда-нибудь сделать это основной работой, но… казалось нереальным.

– И вот ты здесь, – заметил Маттео, крутя бокал. – Мечты иногда сбываются быстрее, чем ожидаешь.

Я посмотрела на него. Он сидел расслабленно, улыбался – легко, без напряжения.

– Да. Хотя иногда всё ещё кажется сном.

– Наслаждайся, пока длится, – сказал он просто.

В этот момент дверь ресторана открылась. Я почувствовала всё раньше, чем увидела – изменилась атмосфера, стала плотнее, напряжённее.

Леонардо вошёл, окинул взглядом стол. Его глаза нашли меня мгновенно. Задержались. Что-то внутри меня перевернулось – резко, болезненно сладко.

Он был в чёрной рубашке с закатанными рукавами, волосы слегка растрёпаны. Выглядел уставшим, но от этого ещё более притягательным. Запах его кожи – терпкий, пряный достиг меня раньше, чем он подошёл к столу.

– Простите за опоздание, – он сел напротив меня, не отрывая взгляда. – Интервью затянулось.

Его голос был низким, чуть хриплым. Я почувствовала, как по спине пробежали мурашки.

– Ничего страшного, – Тони махнул рукой. – Мы тут знакомились с девочками. Узнали много интересного.

Леонардо налил себе вина. Его взгляд снова скользнул по мне – медленно, оценивающе. Задержался на открытых плечах, спустился ниже, вернулся к лицу. От этого взгляда дыхание сбилось.

Он поднял бокал, сделал глоток. Не отрывая глаз.

– Тебе идёт, – произнёс он наконец.

Кровь прилила к лицу. Я не знала, что ответить. Просто смотрела на него, чувствуя, как внутри всё сжимается и плавится одновременно.

Крис легонько толкнула меня под столом, возвращая в реальность.

Разговор плавно возобновился. Бьянка рассказывала историю о том, как на одном из фестивалей они играли под ливнем, и сцена превратилась в бассейн.

– Я поскользнулась и упала прямо на Лео! – смеялась она, вытирая слёзы. – Публика была в восторге. Думали, это часть шоу.

– А я потом полчаса воду с барабанов вытирал, – добавил Маттео.

– Но на концерте выглядело круто, – сказал Лео, глядя на него. – Ты даже не сбился с ритма.

– Привык уже, – Маттео пожал плечами. – За пять лет с вами научишься не реагировать на форс-мажоры.

Между ними промелькнула понимающая улыбка – та, что бывает только у людей, прошедших вместе много дорог.

– Как вы вообще чувствуете себя перед туром? – спросила я.

– Взволнованно, – честно ответил Тони, не отрывая взгляда от Крис. – Каждый тур как прыжок с обрыва. Не знаешь, что будет, но точно знаешь – будет незабываемо.

– Мне нравится дорога, – добавила Бьянка. – Новые города, новые люди. Это как постоянное приключение.

– Я просто люблю играть, – сказал Маттео просто, крутя бокал. – Где бы это ни было.

Леонардо молчал, глядя на меня. Потом произнёс тихо:

– А я люблю, когда на концерте понимаешь – вот она, та самая связь с залом. Когда тысячи людей чувствуют то же, что и ты.

Вечер тянулся в приятной дымке вина, смеха и историй. Крис и Тони всё больше погружались в свой мир – она смеялась над его шутками, но теперь он не просто шутил. Он говорил с ней серьёзно, тихо, наклоняясь ближе. Их пальцы переплелись на столе – незаметно для других, но я видела.

Бьянка рассказывала анекдоты, Винс следил, чтобы всем было комфортно. Маттео участвовал в разговоре, шутил, смеялся – легко и непринуждённо.

Но я чувствовала только Леонардо. Каждый его взгляд. Каждое случайное касание нашими коленями под столом – лёгкое, мимолётное, но отчего внутри всё переворачивалось.

В какой-то момент он встал. Легко коснулся моего плеча. Я почувствовала тепло его ладони. Этот жар прожёг кожу, дошёл до костей.

– Эва, – его голос был тихим, почти интимным. – Выйдем на минутку?

Я кивнула, не доверяя своему голосу. Встала, чувствуя, как дрожат ноги.

Мы вышли на террасу.

Прохладный вечерний воздух Милана окутал нас мгновенно. Я вздохнула глубже, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Небо было усыпано звёздами – редкость для большого города. Внизу мерцали огни, где-то играла тихая музыка, доносились обрывки смеха, клаксоны машин.

Леонардо встал у перил. Молча. Я остановилась рядом – близко, очень близко. Чувствовала тепло его тела, аромат его кожи. Этот запах сводил с ума. Мы молчали. Пауза затягивалась, становилась почти неловкой. Но в этом молчании было что-то притягательное, электрическое. Воздух между нами будто гудел.

Он достал сигарету, прикурил. Пламя на секунду осветило его лицо – резкие черты, тень от ресниц. Дым поднялся вверх, растворился в ночном воздухе. Выдохнул медленно, глядя на город.

– Здесь красиво, – произнёс он наконец.

– Да.

Мой голос прозвучал тише, чем я хотела.

Он повернулся ко мне. Посмотрел – долго, пристально. В свете уличных фонарей его глаза казались почти чёрными. В них читалось столько всего, что дыхание перехватило.

– Тебе холодно?

Я знала, что нет. Он знал, что нет. Но всё равно спросил.

– Немного, – соврала я.

Леонардо медленно снял пиджак, накинул мне на плечи. Его пальцы коснулись моей шеи – лёгкое, почти невесомое прикосновение. Но от него по телу прошла волна жара. Мурашки побежали по коже – от затылка вниз, по позвоночнику.

Я замерла. Не дышала. Чувствовала, как его пальцы задерживаются на коже – на секунду, на две. Тёплые. Шершавые от гитарных струн. Потом он убрал руку, но ощущение осталось. Отпечаталось.

Пиджак пах им. Я закрылась в этом аромате, как в коконе.

– В тот вечер… – начал он, глядя куда-то вдаль. Затянулся сигаретой. – После поцелуя…

Он не закончил фразу. Я ждала, почти не дыша. Сердце билось так громко, что мне казалось, он слышит.

– Что? – прошептала я.

Он повернулся ко мне. Бросил сигарету, растоптал. В его взгляде был огонь. Настоящий, обжигающий.

– Я не мог спать. Лежал и думал о тебе. О том, как ты дрожала в моих руках. О вкусе твоих губ. О том звуке, который ты издала, когда я…

Он замолчал. Сделал шаг ближе.

– Я не мог перестать думать о тебе.

Сердце пропустило удар. Ещё один. Я чувствовала, как внутри всё сжимается в тугой узел, как по коже бегут мурашки.

Леонардо сделал ещё шаг. Расстояние между нами сократилось до нескольких сантиметров. Я чувствовала его дыхание – тёплое, неровное, с привкусом табака и вина.

– Это проблема? – спросила я, и в моём голосе прозвучал вызов, которого я не планировала.

Он усмехнулся, но взгляд остался серьёзным.

– Огромная, – он провёл рукой по волосам, растрепал их ещё больше. – Потому что я никогда не чувствовал себя так. Как будто теряю контроль.

– И чем это плохо?

– Не знаю, – честно ответил он. – Я привык всё контролировать. На сцене, в жизни, в отношениях. – Пауза. Он посмотрел на меня так, что внутри всё перевернулось. – А с тобой я не могу. И это пугает меня не меньше, чем тебя.

Его откровенность ошеломила. Я ожидала уверенности, напора, той самоуверенности, которую он демонстрировал на сцене. Но не этой… уязвимости.

– Ты не такая, как другие девушки, – продолжал он тихо. – Ты не бросаешься мне на шею. Не пытаешься произвести впечатление. И от этого я схожу с ума ещё больше.

Знал бы он, сколько сил и терпения мне это стоит – держаться, и не вести себя так, как бешенная фанатка.

Его рука поднялась, пальцы коснулись моей щеки – медленно, осторожно, будто он боялся спугнуть. Я невольно прикрыла глаза. Его прикосновение было обжигающим и нежным одновременно.

– Эва, – прошептал он, и моё имя прозвучало как заклинание.

Я открыла глаза. Наши лица были так близко, что я различала золотистые искорки в его карих глазах. Видела, как его зрачки расширились.

– Я хочу узнать тебя, – продолжал он. – Всю. Настоящую. Что заставляет тебя смеяться в три часа ночи. О чём ты думаешь, когда смотришь в камеру. Почему ты вздрагиваешь, когда я подхожу слишком близко. – Он провёл большим пальцем по моей щеке. – Хочу знать всё.

Моё дыхание сбилось окончательно. Внутри всё дрожало – от страха, от желания, от чего-то непонятного и пугающего.

– Лео… – начала я, но не знала, что сказать дальше.

Он провёл большим пальцем по моей нижней губе. Медленно. Я замерла, чувствуя, как по телу прокатывается волна жара. Мой рот приоткрылся непроизвольно.

– Я знаю, что ты тоже чувствуешь это, – прошептал он. – Вижу это в твоих глазах. В том, как ты дрожишь, когда я рядом. В том, как ты смотришь на меня, когда думаешь, что я не вижу.

Он был прав. Господи, он был абсолютно прав. И это пугало меня больше всего.

– Это всё происходит так быстро, – призналась я, голос дрожал. – Я не… я не привыкла к такому.

– К чему?

– К тебе. К этому. – я сделала неопределённый жест рукой. – К тому, как ты заставляешь меня чувствовать. Будто я стою на краю обрыва.

Он наклонился. Медленно, давая мне время отстраниться. Но я не отстранилась. Не могла. Не хотела.

Его губы коснулись моих – мягко, почти невесомо. Вопросительно. Я замерла на секунду, мир остановился, а потом ответила на поцелуй.

И всё взорвалось.

Лео целовал меня глубже, страстнее. Его рука на моей талии сжалась, притянув ещё ближе. Я обхватила его за плечи, чувствуя твёрдость мышц под рубашкой, как подкашиваются ноги.

Вкус вина на его губах. Терпкий, сладкий. Я растворялась в этом поцелуе, теряя ощущение времени и пространства. Существовали только мы двое на этой террасе под миланским небом, под звёздами, которые казались такими близкими.

Его пальцы скользнули в мои волосы, запутались в прядях. Лента сползла, упала на пол. Я тихо застонала – непроизвольно, и почувствовала, как он улыбнулся губами. Поцелуй стал ещё жарче, требовательнее.

Его свободная рука скользнула вниз по моей спине, прижала меня ближе. Я чувствовала каждую линию его тела, его сердцебиение – такое же бешеное, как моё.

Потом откуда-то изнутри ресторана донёсся смех. Звон бокалов. Реальность ворвалась обратно. Мы оба вздрогнули, оторвались друг от друга.

Я тяжело дышала, пытаясь прийти в себя. Лео прижался лбом к моему лбу, его дыхание было таким же неровным. Горячее дыхание обжигало губы.

– Чёрт, – выдохнул он. – Эва… что ты делаешь со мной?

Я не могла говорить. Просто стояла, обхватив его за плечи, чувствуя, как бешено колотится сердце. Ноги не держали. Если бы он отпустил меня сейчас, я бы упала.

Он отстранился на полшага. Посмотрел на меня – в его глазах был огонь, желание, но и что-то ещё. Нежность. Смятение.

– Я хочу, чтобы ты была моей, – произнёс он тихо, но твёрдо.

Слова зависли в воздухе. Я смотрела на него, не в силах ответить. Слишком много эмоций, слишком много всего накатило разом.

– Лео, я…

– Не надо отвечать сейчас, – он коснулся пальцами моих губ, останавливая. – Просто подумай об этом. – Пауза. Он смотрел на меня так, что внутри всё таяло. – Но знай – я серьёзно. Это не игра для меня.

Он поправил прядь волос, выбившуюся из моей причёски, убрал за ухо. Это простое, нежное движение растопило что-то внутри. Последние остатки защиты.

– Нам нужно вернуться, – прошептала я.

Он усмехнулся – и в этой усмешке была и нежность, и что-то хищное.

– Ты права. Пойдём.

Мы двинулись к двери. Я нагнулась, подняла ленту с пола. Руки дрожали. Лео взял её у меня, встал сзади, завязал на моих волосах. Его пальцы коснулись затылка – легко, но этого было достаточно, чтобы по спине снова пробежали мурашки.

Когда мы вернулись к столу, разговор был в самом разгаре. Бьянка рассказывала что-то про фестиваль, жестикулируя так активно, что чуть не опрокинула бокал. Тони и Крис сидели совсем близко, их головы почти соприкасались. Винс что-то записывал в телефон.

Маттео сидел и внимательно всех слушал.

– А мы уже думали, вы сбежали в ночь, – сказал он легко.

– Просто подышали воздухом, – ответил Лео, возвращаясь на своё место. – В ресторане душно.

Он сказал это так естественно, что никто не усомнился. Только Крис бросила на меня быстрый, оценивающий взгляд. Увидела растрёпанные волосы, блеск в глазах. Её брови поползли вверх. Я едва заметно покачала головой: потом расскажу.

Бьянка продолжила рассказ, и внимание переключилось.

– Готовы переходить в клуб? – спросил Винс, когда ужин подошёл к концу.

– Готовы! – хором ответили все.

Машина ждала нас у входа. Мы все втиснулись внутрь – Бьянка, Винс и Маттео на одной стороне, мы с Лео, Крис и Тони – на другой.

В машине было тесно, но уютно. Лео взял меня за руку. Его большой палец медленно поглаживал мою ладонь – лёгкое, почти незаметное движение, но от него по телу разливалось тепло.

Я смотрела в окно на проносящийся мимо Милан – огни, витрины, людей. Город жил своей ночной жизнью, и мы были частью этого.

– О чём думаешь? – тихо спросил Лео, наклонившись к моему уху.

– О том, что месяц назад я даже представить не могла, что буду здесь.

– А сейчас рада, что здесь?

Я повернулась к нему. Его лицо было так близко, что я чувствовала его дыхание.

– Конечно, – прошептала я.

Он улыбнулся – медленно, тепло.

Маттео что-то говорил Бьянке, та смеялась. Тони шептал что-то Крис на ухо, она краснела и толкала его в плечо. Винс просматривал что-то в телефоне, улыбался довольно.

Мы были как семья.

Машина остановилась у входа в клуб. Музыка гремела даже снаружи – тяжёлый бас, который чувствовался в груди.

– Ну что, готовы зажечь эту ночь? – воскликнула Бьянка, выскакивая из машины.

Мы вошли в клуб. Музыка окутала нас мгновенно – громкая, пульсирующая, живая. Огни мигали в такт, люди танцевали, воздух был наполнен энергией и ожиданием.

Винс провёл нас в VIP-зону на втором этаже. Заказал шампанское. Бутылки выстроились на столе, запотевшие и манящие.

– За незабываемый вечер! – провозгласил он, поднимая бокал.

– За нас! – добавила Бьянка. – За то, что мы вместе!

Глава 12

Наша зона была шумной, но не настолько, чтобы заглушить разговоры. Мягкий свет, музыка на фоне, запах коктейлей и дыма. Мы устроились за большим столом в углу, и я впервые за весь вечер почувствовала, что могу просто расслабиться.

Крис и Тони уже продолжали вовсю флиртовать – она смеялась над каждой его шуткой, а он то и дело находил причину коснуться её руки или плеча. Бьянка рассказывала Винсу что-то про последний концерт, размахивая руками. Леонардо стоял у бара, разговаривал с барменом на итальянском.

Маттео сидел рядом со мной, чуть в стороне от общего веселья. Крутил бокал, смотрел куда-то мимо. На нём не было обычной маски спокойствия – скорее усталость, которую он не пытался скрыть.

Я подсела ближе.

– Устал?

Он усмехнулся, не поднимая взгляда.

– А заметно?

– Немного. Ты выглядишь так, будто хочешь сбежать.

– Каждую секунду, – он сделал глоток вина. – Но если уйду, Винс меня убьёт. Он считает, что такие вечера "сближают команду".

– И не сближают?

Маттео пожал плечами.

– Не знаю.

– А что еще тебя удерживает? – спросила я. – Кроме Винса.

Он посмотрел на меня, его взгляд стал серьёзнее.

– Привычка, наверное. Когда ты пять лет делаешь одно и то же, становится страшно остановиться. Вдруг окажется, что ты вообще не знаешь, кто ты без этого.

Я хотела что-то сказать, но не нашла слов. Потому что он только что описал то, что я чувствовала каждый день, но боялась назвать вслух.

– Но музыка же помогла тебе, – тихо сказала я. – После… после родителей.

Маттео замолчал. Его пальцы сжали бокал сильнее.

– Помогла. Но не так, как все думают, – он выдохнул. – Музыка не спасла меня. Она просто заглушила боль настолько громко, что я перестал её слышать. А это не одно и то же.

Я не знала, что ответить. Его честность была пугающей – не потому что он говорил что-то страшное, а потому что я узнавала в его словах себя.

– Иногда мне кажется, что я просто притворяюсь, – призналась я. – Что делаю вид, будто знаю, что делаю. А на самом деле каждый день боюсь, что кто-то поймёт – я не принадлежу этому миру.

Маттео посмотрел на меня внимательнее.

– Знаешь, что я понял? Все притворяются. Лео делает вид, что ему всё легко даётся. Тони прячется за шутками. Бьянка изображает, что ей плевать на мнение других. Мы все носим маски. Просто у некоторых они лучше держатся.

Я улыбнулась, чувствуя странное облегчение.

– Спасибо.

– За что?

– За то, что не сказал "всё будет хорошо"или "ты справишься". За честность.

Маттео хмыкнул.

– Не за что.

Мы замолчали, и тишина между нами была приятной. Не неловкой, не напряжённой – просто комфортной. Как будто мы давно знали друг друга.

Тем временем Бьянка встала из-за стола, потянув за собой остальных.

– Всё, хватит сидеть! Танцы! Кто со мной?

Крис вскочила первой, схватив Тони за руку. Они помчались на танцпол, и я не могла сдержать улыбку, наблюдая, как они светятся от счастья.

– Ты не пойдёшь? – спросил Маттео.

– А ты?

– Я пас, – он усмехнулся. – Танцы – не моя стихия. Я лучше посижу здесь и буду делать вид, что мне это всё интересно.

Я рассмеялась.

– Тогда составлю тебе компанию.

Но не успела я допить коктейль, как почувствовала чьё-то присутствие рядом. Обернулась – Леонардо стоял у стола, смотрел на меня. Не сказал ни слова, просто протянул руку.