Fadeout: Между ритмом и чувствами

– Эва, – прошептал он, и моё имя прозвучало как заклинание.

Я открыла глаза. Наши лица были так близко, что я различала золотистые искорки в его карих глазах. Видела, как его зрачки расширились.

– Я хочу узнать тебя, – продолжал он. – Всю. Настоящую. Что заставляет тебя смеяться в три часа ночи. О чём ты думаешь, когда смотришь в камеру. Почему ты вздрагиваешь, когда я подхожу слишком близко. – Он провёл большим пальцем по моей щеке. – Хочу знать всё.

Моё дыхание сбилось окончательно. Внутри всё дрожало – от страха, от желания, от чего-то непонятного и пугающего.

– Лео… – начала я, но не знала, что сказать дальше.

Он провёл большим пальцем по моей нижней губе. Медленно. Я замерла, чувствуя, как по телу прокатывается волна жара. Мой рот приоткрылся непроизвольно.

– Я знаю, что ты тоже чувствуешь это, – прошептал он. – Вижу это в твоих глазах. В том, как ты дрожишь, когда я рядом. В том, как ты смотришь на меня, когда думаешь, что я не вижу.

Он был прав. Господи, он был абсолютно прав. И это пугало меня больше всего.

– Это всё происходит так быстро, – призналась я, голос дрожал. – Я не… я не привыкла к такому.

– К чему?

– К тебе. К этому. – я сделала неопределённый жест рукой. – К тому, как ты заставляешь меня чувствовать. Будто я стою на краю обрыва.

Он наклонился. Медленно, давая мне время отстраниться. Но я не отстранилась. Не могла. Не хотела.

Его губы коснулись моих – мягко, почти невесомо. Вопросительно. Я замерла на секунду, мир остановился, а потом ответила на поцелуй.

И всё взорвалось.

Лео целовал меня глубже, страстнее. Его рука на моей талии сжалась, притянув ещё ближе. Я обхватила его за плечи, чувствуя твёрдость мышц под рубашкой, как подкашиваются ноги.

Вкус вина на его губах. Терпкий, сладкий. Я растворялась в этом поцелуе, теряя ощущение времени и пространства. Существовали только мы двое на этой террасе под миланским небом, под звёздами, которые казались такими близкими.

Его пальцы скользнули в мои волосы, запутались в прядях. Лента сползла, упала на пол. Я тихо застонала – непроизвольно, и почувствовала, как он улыбнулся губами. Поцелуй стал ещё жарче, требовательнее.

Его свободная рука скользнула вниз по моей спине, прижала меня ближе. Я чувствовала каждую линию его тела, его сердцебиение – такое же бешеное, как моё.

Потом откуда-то изнутри ресторана донёсся смех. Звон бокалов. Реальность ворвалась обратно. Мы оба вздрогнули, оторвались друг от друга.

Я тяжело дышала, пытаясь прийти в себя. Лео прижался лбом к моему лбу, его дыхание было таким же неровным. Горячее дыхание обжигало губы.

– Чёрт, – выдохнул он. – Эва… что ты делаешь со мной?

Я не могла говорить. Просто стояла, обхватив его за плечи, чувствуя, как бешено колотится сердце. Ноги не держали. Если бы он отпустил меня сейчас, я бы упала.

Он отстранился на полшага. Посмотрел на меня – в его глазах был огонь, желание, но и что-то ещё. Нежность. Смятение.

– Я хочу, чтобы ты была моей, – произнёс он тихо, но твёрдо.

Слова зависли в воздухе. Я смотрела на него, не в силах ответить. Слишком много эмоций, слишком много всего накатило разом.

– Лео, я…

– Не надо отвечать сейчас, – он коснулся пальцами моих губ, останавливая. – Просто подумай об этом. – Пауза. Он смотрел на меня так, что внутри всё таяло. – Но знай – я серьёзно. Это не игра для меня.

Он поправил прядь волос, выбившуюся из моей причёски, убрал за ухо. Это простое, нежное движение растопило что-то внутри. Последние остатки защиты.

– Нам нужно вернуться, – прошептала я.

Он усмехнулся – и в этой усмешке была и нежность, и что-то хищное.

– Ты права. Пойдём.

Мы двинулись к двери. Я нагнулась, подняла ленту с пола. Руки дрожали. Лео взял её у меня, встал сзади, завязал на моих волосах. Его пальцы коснулись затылка – легко, но этого было достаточно, чтобы по спине снова пробежали мурашки.

Когда мы вернулись к столу, разговор был в самом разгаре. Бьянка рассказывала что-то про фестиваль, активно жестикулируя, её глаза горели азартом. Тони и Крис сидели совсем близко, склонившись друг к другу и о чём-то шёпотом переговариваясь со смешками. Винс что-то сосредоточенно записывал в телефон. Маттео сидел и внимательно всех слушал.

– А мы уже думали, вы сбежали в ночь, – сказал он легко.

– Просто подышали воздухом, – ответил Лео, возвращаясь на своё место. – В ресторане душно.

Он сказал это так естественно, что никто не усомнился. Только Крис бросила на меня быстрый, оценивающий взгляд. Увидела растрёпанные волосы, блеск в глазах. Её брови поползли вверх. Я едва заметно покачала головой: потом расскажу.

Бьянка продолжила рассказ, и внимание переключилось.

– Готовы переходить в клуб? – спросил Винс, когда ужин подошёл к концу.

– Готовы! – хором ответили все.

Машина ждала нас у входа. Мы все втиснулись внутрь – Бьянка, Винс и Маттео на одной стороне, мы с Лео, Крис и Тони – на другой.

В машине было тесно, но уютно. Лео взял меня за руку. Его большой палец медленно поглаживал мою ладонь – лёгкое, почти незаметное движение, но от него по телу разливалось тепло.

Я смотрела в окно на проносящийся мимо Милан – огни, витрины, людей. Город жил своей ночной жизнью, и мы были частью этого.

– О чём думаешь? – тихо спросил Лео, наклонившись к моему уху.

– О том, что месяц назад я даже представить не могла, что буду здесь.

– А сейчас рада, что здесь?

Я повернулась к нему. Его лицо было так близко, что я чувствовала его дыхание.

– Конечно, – прошептала я.

Он улыбнулся – медленно, тепло.

Маттео что-то говорил Бьянке, та смеялась. Тони шептал что-то Крис на ухо, она краснела и толкала его в плечо. Винс просматривал что-то в телефоне, улыбался довольно.

Мы были как семья.

Машина остановилась у входа в клуб. Музыка гремела даже снаружи – тяжёлый бас, который чувствовался в груди.

– Ну что, готовы зажечь эту ночь? – воскликнула Бьянка, выскакивая из машины.

Мы вошли в клуб. Музыка окутала нас мгновенно – громкая, пульсирующая, живая. Огни мигали в такт, люди танцевали, воздух был наполнен энергией и ожиданием.

Винс провёл нас в VIP-зону на втором этаже. Заказал шампанское. Бутылки выстроились на столе, запотевшие и манящие.

– За незабываемый вечер! – провозгласил он, поднимая бокал.

– За нас! – добавила Бьянка. – За то, что мы вместе!

Глава 12

Наша зона была шумной, но не настолько, чтобы заглушить разговоры. Мягкий свет, музыка на фоне, запах коктейлей и дыма. Мы устроились за большим столом в углу, и я впервые за весь вечер почувствовала, что могу просто расслабиться.

Крис и Тони уже продолжали вовсю флиртовать – она смеялась над каждой его шуткой, а он то и дело находил причину коснуться её руки или плеча. Бьянка рассказывала Винсу что-то про последний концерт, размахивая руками. Леонардо стоял у бара, разговаривал с барменом на итальянском.

Маттео сидел на краю дивана, чуть в стороне от общего веселья. Крутил бокал, смотрел в красное вино, как будто там было что-то интересное. Плечи опущены, голова слегка наклонена. На нём не было той обычной маски невозмутимости – сейчас он просто выглядел уставшим.

Я подсела рядом, не говоря ни слова.

Он покосился на меня, и уголок его губ дрогнул в подобии улыбки.

– Заметно?

– Что ты хочешь сбежать? – я тоже взяла свой бокал. – Немного.

Он тихо рассмеялся.

– Каждую секунду. Но если уйду, Винс меня убьёт. Он считает, что такие вечера "сближают команду".

– А они не сближают?

Маттео пожал плечами, всё ещё глядя в бокал. За нашими спинами Бьянка что-то рассказывала, Крис и Тони хохотали. А мы сидели в своём тихом пузыре, где слова не нужно было произносить громко.

– Не знаю, – наконец сказал он. – Иногда мне кажется, что я просто здесь. Физически. А сам где-то далеко.

Я кивнула, хотя он не смотрел на меня. Я понимала. Слишком хорошо понимала.

Пауза. Он сделал глоток вина. Я смотрела на его профиль – на тёмные пряди волос, падающие на лицо, на линию скул.

– Когда ты пять лет делаешь одно и то же, – продолжил он тише, – становится страшно остановиться. Вдруг окажется, что ты вообще не знаешь, кто ты без этого.

Где-то в углу комнаты кто-то включил другую песню. Лео громко что-то комментировал, его голос прорезал воздух – энергичный, живой. Маттео дёрнулся, будто от резкого звука, и я увидела, как он сжал челюсть.

– Музыка же помогла тебе, – прошептала я осторожно. – После…

Я не договорила, но он понял. Его пальцы сжали бокал так сильно, что я испугалась, что стекло лопнет.

Долгая пауза. Я почти пожалела, что спросила.

– Помогла, – его голос был ровным, но я слышала напряжение под этим спокойствием. – Но не так, как все думают. Музыка не спасла меня. Она просто заглушила боль настолько громко, что я перестал её слышать.

Он наконец посмотрел на меня, и в его глазах была такая обнажённость, что я не смогла отвести взгляд.

– А это не одно и то же, – закончил он.

Я не дышала. Не знала, что сказать. Мне хотелось коснуться его руки, плеча, сказать что-то утешительное, но всё казалось неправильным. Слишком мелким для того, что он только что открыл.

– Иногда мне тоже кажется, что я притворяюсь, – вырвалось у меня. – Делаю вид, будто знаю, что делаю. А на самом деле каждый день боюсь, что кто-то поймёт – я не принадлежу этому миру.

Маттео смотрел на меня долго. Изучающе. Потом его лицо смягчилось.

– Знаешь, что я понял? – он чуть повернулся ко мне, и наши колени почти соприкоснулись. – Все притворяются. Лео делает вид, что ему всё легко даётся. Тони прячется за шутками. Бьянка изображает, что ей плевать на мнение других. – Он усмехнулся без радости. – Мы все носим маски. Просто у некоторых они лучше держатся.

– Спасибо, – прошептала я.

– За что?

– За то, что не сказал "всё будет хорошо"или "ты справишься". – Я посмотрела на него. – За честность.

Мы замолчали. Музыка играла. Кто-то смеялся. Крис что-то громко рассказывала, и все вокруг хохотали. Я смотрела на свои руки, сжимающие бокал, и чувствовала, как что-то внутри устраивается на место. Как будто я только что поняла что-то важное, но не могла сформулировать что именно.

Маттео откинулся на спинку дивана, закрыл глаза. Выдохнул. И я увидела, как напряжение покидает его плечи.

Тем временем Бьянка встала из-за стола, потянув за собой остальных.

– Всё, хватит сидеть! Танцы! Кто со мной?

Крис вскочила первой, схватив Тони за руку. Они помчались на танцпол, и я не могла сдержать улыбку, наблюдая, как они светятся от счастья.

– Ты не пойдёшь? – спросил Маттео.

– А ты?

– Я пас, – он усмехнулся. – Танцы – не моя стихия. Я лучше посижу здесь и буду делать вид, что мне это всё интересно.

Я рассмеялась.

– Тогда составлю тебе компанию.

Но не успела я допить коктейль, как почувствовала чьё-то присутствие рядом. Обернулась – Леонардо стоял у стола, и в его глазах плясали огоньки. Он улыбался, но не той сценической улыбкой, которую я видела на концертах, а мягко, почти застенчиво.

– Потанцуешь со мной? – его голос был тише обычного, интимнее.

Я взглянула на Маттео. Он поймал мой взгляд и чуть заметно кивнул, улыбаясь уголками губ.

Я протянула руку Лео, и его пальцы сомкнулись на моих – тёплые, уверенные. Он повёл меня на танцпол, не отпуская, и обернулся:

– Я весь вечер ждал момента, когда смогу украсть тебя.

– Украсть? – я улыбнулась. – Я же всё время и так была рядом.

– Тогда я просто хотел быть эгоистом, – он развернул меня к себе, рука легла на талию, притянул ближе. – И не делиться тобой ни с кем. Даже на пару минут.

Музыка медленно лилась из колонок. Мы начали двигаться, и я почувствовала, как его рука на моей спине направляет меня – не властно, а бережно, как будто я была чем-то хрупким.

– Ты сегодня невероятная, – прошептал он, и я подняла взгляд.

Его глаза были совсем близко – тёмные, тёплые, в них читалось что-то, от чего внутри всё перевернулось.

– Спасибо, – прошептала я, чувствуя, как горят щёки.

– Нет, правда, – он провёл рукой чуть ниже по спине, его пальцы остановились у изгиба. – Ты даже не представляешь, как сложно было сидеть там и делать вид, что я слушаю разговор, когда всё, о чём я мог думать – это ты.

Я вздрогнула от его слов, от прикосновения, от того, как он смотрел. Он заметил – его губы дрогнули в улыбке.

– Я смущаю тебя?

– Немного, – призналась я.

– Хорошо, – он наклонился ближе, его щека коснулась моей, и я услышала его голос у самого уха, низкий, вибрирующий. – Потому что ты смущаешь меня с того самого момента, как я увидел тебя на фестивале.

Я закрыла глаза, и мир сузился до этого – его рука на моей спине, его дыхание у уха, запах его парфюма, тепло его тела. Мы двигались медленно, в такт музыке, и казалось, что время остановилось.

– Эва, – прошептал он, и в том, как он произнёс моё имя, была такая нежность, что дыхание перехватило.

– Да?

– Я рад, что ты здесь. Что ты… – он запнулся, будто подбирая слова. – Что ты согласилась поехать с нами.

Я улыбнулась, не открывая глаз:

– Я тоже.

Его рука на моей спине сжалась чуть сильнее, притягивая меня ближе, и я позволила себе прижаться к нему. Чувствовала, как бьётся его сердце – быстро, неровно. Как и моё.

Когда песня начала затихать, он не отпустил меня сразу. Мы просто стояли, обнявшись, ещё несколько секунд. Потом он медленно отстранился, его руки задержались на моей талии.

Посмотрел мне в глаза – долго, серьёзно. Потом поднял мою руку и коснулся губами моих пальцев. Лёгкий поцелуй, но от него по коже побежали мурашки.

– Спасибо за танец, – его голос был хриплым.

– Спасибо тебе, – прошептала я.

Он не отпустил мою руку, переплёл наши пальцы и потянул за собой.

– Пойдём. Иначе я не отвечаю за себя и украду тебя снова.

Я рассмеялась, и мы пошли к столу вместе, рука в руке. Крис заметила нас и изобразила обморок от восторга. Я покачала головой, улыбаясь, но не отпустила руку Лео.

Даже когда мы сели, он не разжал пальцы. Просто держал мою ладонь в своей, иногда поглаживая большим пальцем.

– Окей, ребята! – объявил Тони, плюхаясь на стул и притягивая к себе Крис. – Пора поднять градус веселья. Играем в "Правду или действие".

– Серьёзно? – Бьянка подняла бровь. – Нам что, по пятнадцать?

– Да ладно, – Крис оживилась. – Будет весело!

Все согласились, хоть и с разной степенью энтузиазма. Тони поставил бутылку в центр стола, первой под удар попала Бьянка.

– Тогда, признавайся, что самое безумное, чего мы еще не знаем, происходило с тобой?Она усмехнулась и потянулась за бокалом. – Ну что, правда или действие? – усмехнулся Тони. – Правда, – небрежно ответила девушка.

– Самое безумное? Я однажды случайно попала в документальный фильм. Про уличных художников.

– Случайно? – Маттео приподнял бровь.

– Ну да. Я была пьяная, шла домой, увидела стену и баллончик с краской, который кто-то бросил. Подумала: "А почему бы нет?"И начала рисовать.

Она сделала паузу.

– Проблема в том, что это была не просто стена. Это была стена мэрии. А художник, который бросил баллончик, убежал от полиции. И когда копы вернулись – я всё ещё там стояла с баллончиком в руках и “узорами на стене”.

Леонардо расхохотался так, что чуть не упал.

– Тебя арестовали?!

– Почти. Рядом оказалась съёмочная группа, которая снимала фильм про стрит-арт. Они подумали, что я часть акции, и начали меня снимать. Я вошла в роль: говорила что-то про "протест против системы"и "свободу самовыражения". Меня показали в фильме. Мама увидела его потом на фестивале документального кино.

Крис вытирала слёзы.

– Это лучшая история, которую я слышала.

– Спасибо, – Бьянка поклонилась. – Я стараюсь.

Все взорвались смехом. Бутылка закружилась снова. Остановилась на Маттео.

– Правда, – сказал он коротко.

Бьянка наклонилась к нему.

– Что самое худшее ты когда-либо делал из-за страха?

Маттео замолчал, взгляд потух.

– Самое худшее…предыстория такая: я встречался с девушкой. Года полтора, может больше. Она была… правильной. Умная, добрая, любила меня.

Он сделал паузу.

– Однажды она сказала, что хочет познакомить меня со своими родителями. Официально. Серьёзно. И я… запаниковал. Сказал, что нам нужно притормозить. Что я не готов.

– И что? – Крис наклонилась вперёд.

– Она ушла. Правильно сделала. – Маттео потёр переносицу. – А через два месяца я понял, что был готов. Просто боялся, что если впущу кого-то так близко, если это станет реальным – я всё испорчу. Как всегда. Проще было оттолкнуть её первым.

– Ты пытался её вернуть? – спросила я тихо.

– Хотел, но было поздно. Она уже встречалась с другим. – Он усмехнулся. – Самое смешное, что он был похож на меня. Только без этого идиотского страха.

Леонардо молча сжал его плечо.

Бутылка снова закружилась. Остановилась на мне.

– Эва, – Тони наклонился вперёд с хитрой улыбкой. – Правда или действие?

Я сделала глубокий вдох.

– Правда.

– Хорошо. Назови одну вещь, которую ты боишься признать вслух.

Все смотрели на меня. Я чувствовала, как внутри разворачивается что-то тяжёлое и острое.

– Я боюсь показывать, что не справляюсь, – сказала я медленно. – Не потому что стыжусь слабости. А потому что если я покажу – и мне не помогут, или отвернутся, или скажут, что я преувеличиваю… я не переживу этого. Проще делать вид, что всё нормально, справляться самостоятельно и скрываться за маской заядлого оптимиста. Всегда.

Тони нахмурился.

– Но ты же просила о помощи раньше…

– Нет, – я покачала головой. – Я намекала. Я давала понять, что устала, что грустно, что тяжело. Но я никогда не говорила: "Мне невыносимо. Помоги мне. Пожалуйста". Потому что это… финально. Если я скажу это вслух – и человек не откликнется – значит, я одна.

Маттео смотрел на меня так, будто видел насквозь.

– Ты боишься узнать правду?

– Да, – я сглотнула. – Пока я не прошу напрямую, я могу верить, что если бы попросила – мне бы помогли. Это… надежда. А если я попрошу и получу отказ… или равнодушие… тогда мне придётся признать, что я и правда не так важна, как думала.

Я почувствовала, как Крис сжала мою руку под столом, и посмотрела на неё.

– Есть только один человек, перед кем я не боюсь, – сказала я тихо, глядя на подругу. – Крис. Она единственная, кто знает меня на миллион процентов. Перед кем я могу сломаться, попросить, закричать, расплакаться – и знать, что она не уйдёт. Не осудит. Не скажет, что я преувеличиваю. С ней я не притворяюсь.

Крис молча обняла меня. Крепко, без слов. И этого было достаточно.

– Поэтому я всегда справляюсь сама, – я продолжила, глядя на остальных через её плечо. – Так безопаснее. Не просишь – не получаешь отказ. Не открываешься – не ранят. Я просто… не могу рисковать так с каждым. У меня нет на это сил.

Маттео не сказал ничего, но в его взгляде было что-то новое. Понимание. И что-то ещё, похожее на тихое обещание.

Леонардо молчал, глядя на меня с выражением, которое я не могла прочитать.

Бутылка снова закрутилась. Остановилась на Крис.

– Давайте хватит откровений, действие, – уверенно сказала она.

Тони прищурился.

– Позвони кому-нибудь из контактов наугад и признайся в любви. Серьёзно, как будто это правда.

– Это жестоко, – Крис скривилась, но достала телефон. – Окей. Закрываю глаза и тыкаю.

Она ткнула в экран, посмотрела и расхохоталась.

– О боже. Это Юлиан. Мой бывший босс.

– Ещё лучше, – Бьянка потёрла руки. – Давай, включай громкую связь.

Крис набрала номер. Через три гудка ответили.

– Кристина? – мужской голос звучал удивлённо. – Ты в порядке? Сейчас почти полночь.

– Юлиан, – Крис сделала глубокий вдох, и мы все затаили дыхание. – Мне нужно тебе кое-что сказать. Я… я больше не могу это скрывать. Я влюблена в тебя. Уже давно. И не могу больше молчать.

Пауза была оглушительной.

– Кристина… ты пьяна?

– Абсолютно трезва, – Крис боролась со смехом. – Я просто… люблю тебя.

– Господи. Слушай, я… я женат. У меня трое детей. Ты знаешь мою жену.

– Знаю, – Крис закрыла лицо рукой. – Но любовь не выбирает, Юлиан.

Леонардо уже давился от смеха.

– Кристина, может, нам стоит поговорить завтра? Когда ты протрезвеешь?

– Хорошо. Прости за беспокойство. Спокойной ночи.

Она бросила трубку, и все взорвались хохотом.

– Завтра будет интересный разговор, – заметил Маттео.

– Завтра я сменю номер, – Крис вытерла слёзы. – Боже, его голос. "Ты знаешь мою жену".

– Ладно, хватит, – вдруг сказал Винс, поднимаясь. – Пора на свежий воздух, а то здесь дышать нечем.

Мы вышли на улицу. Прохладный ночной воздух приятно обдал разгорячённые лица. Ночной Милан был тихим, только где-то вдалеке играла музыка из бара. Я достала сигарету, руки слегка дрожали. Бьянка, единственная некурящая, скрестила руки на груди и усмехнулась:

– Ну что, теперь буду стоять и дышать вашим дымом? Романтика.

– Ты могла бы тоже начать, – подмигнул ей Тони. – Из солидарности.

– Или вы могли бы бросить. Тоже из солидарности, – парировала она.

Мы рассмеялись. Стояли кучкой, молчали. После всех откровений внутри разговоры казались лишними. Я чувствовала на себе взгляд Лео, но не решалась поднять глаза.

– Это был хороший вечер, – сказала Крис, выдыхая дым в ночное небо.

– Да, – тихо согласилась я.

Леонардо докурил, затушил сигарету и подошёл ко мне. Взял за руку – просто, без вопросов – и повёл чуть в сторону, подальше от остальных. Я оглянулась на Крис, она подмигнула мне и отвернулась, продолжая разговор с Тони.

Мы остановились в нескольких метрах от группы, в тени здания. Лео развернул меня к себе и просто смотрел мне в глаза долго, внимательно.

– Эва, – он заговорил тихо, он все еще держал мою руку. – Когда ты говорила там, внутри… Про то, что боишься просить о помощи, боишься открыться. Я слышал каждое слово.

Я кивнула, не в силах произнести ни звука.

– Я не хочу быть тем, кого ты боишься, – он провёл большим пальцем по моей ладони. – Я хочу быть тем, с кем тебе не страшно. Как с Крис. Понимаешь?

– Понимаю, – прошептала я.

– Я хочу, чтобы ты знала, – он шагнул ближе, – что я здесь. Что ты можешь рассчитывать на меня. Можешь говорить мне, когда тяжело. Можешь показывать, что не справляешься. И я не уйду. Не отвернусь. Никогда.

Его рука поднялась к моему лицу, пальцы коснулись щеки, и я перестала дышать.

– Хорошо? – спросил он, и в его голосе была такая нежность, что внутри всё сжалось.

Я только кивнула.

Лео улыбнулся мягко, тепло и шагнул совсем близко. Его рука на моей щеке, другая легла на талию. Он смотрел мне в глаза ещё секунду, давая время, давая выбор. А потом наклонился и поцеловал меня.

Мир исчез. Остался только он – его губы на моих, его рука на моей щеке, его тепло, его запах. Я закрыла глаза и позволила себе просто быть в этом моменте. Леонардо. Человек, которого я видела на видео сотни раз, чей голос знала наизусть, о ком мечтала как о недостижимой звезде. А сейчас он целовал меня. Меня. Обычную девчонку из кофейни. Это было нереально. Невозможно. И абсолютно реально одновременно.

– Эва, – его голос был хриплым. – Открой глаза.

Я послушалась. Он смотрел на меня с такой нежностью, что хотелось плакать и смеяться одновременно.

– До завтра, – прошептал он, провёл большим пальцем по моей нижней губе и улыбнулся. Развернулся и пошёл к машине, помахав остальным на прощание.

Крис подошла, обняла меня за плечи.

– Ну что, – прошептала она. – Ты наконец-то осознала? Поверила?

Я кивнула, не в силах говорить. Мы пошли по пустым ночным улицам Милана. Ветер приятно обдувал разгорячённые лица, унося остатки вечера. Мы молчали, идя по брусчатке. Город спал, фонари отбрасывали длинные тени, и казалось, что весь мир принадлежит только нам двоим.

– Эва, – вдруг серьёзно сказала Крис. – Только прошу, не начинай снова всё усложнять. Если тебе с ним хорошо – будь с ним. Не думай о том, что может пойти не так.

– Постараюсь.

Мы дошли до отеля, поднялись в номер. Я упала на кровать, чувствуя приятную усталость во всём теле. Телефон завибрировал – сообщение от Леонардо.

«Ты спишь?»

Я улыбнулась, набирая ответ.

«Нет. А ты?»

«Пытаюсь. Не получается.»

Пауза. Потом:

«Спокойной ночи, tesoro.»

Я положила телефон на тумбочку, закрыла глаза и улыбнулась в темноту. Этот вечер изменил что-то. Я больше не чувствовала себя гостьей в чужой жизни. Я была на своём месте.

Глава 13