скачать книгу бесплатно
– Может, я еще денек полежу? – предложил Сашка.
– Иди-иди уже, все в сборе.
Сашке было страшно выйти за двери. Врач его хорошо понимал. Из коридора донеслось:
– Сволочь! Пьяный – за руль! Да о чем ты только думал!
А еще говорят – повинную голову не секут. Сашка стоял перед женой, тещей и тестем с печатью вины на лбу, белым пластырем.
– Санек, ты как – нормально? – робко из-за женских спин спросил тесть.
Сашка готов был и к худшему.
– Нормально.
Теща перекрестилась, Таня выдохнула. Дотронулась до повязки.
– Господи! На кого ты похож!
– И перегаром несет, аж тут слышно, – припечатала теща.
Сашка готов был снести любое наказание.
– Прости, Михалыч, за машину.
– Да что теперь говорить, – миролюбиво сказал тесть. – Хоть и жалко, первый мой в жизни и последний «жигуль».
– Я заработаю.
– Заработает он, – вздохнула теща.
– Больше в рот не возьму, обещаю! – поклялся Сашка.
Но жена и теща посмотрели так, что Сашка осекся. Теща махнула рукой:
– Зарекалась свинья в грязь не лезть.
– Я сказал! Обещаю, – посмотрел в поисках поддержки на жену Сашка.
В коридор ворвалась экзотической птицей Елена Анатольевна, бросилась к сыну, обняла.
– Шурик! Слава богу, жив!
В лице Елены Анатольевны появилась беззащитность и что-то настоящее. Она обернулась к сватам:
– Да ну что мне голову заморочили! Тут царапина, а по телефону напугали – убился.
– Мы еще и виноватые, – подивилась на сваху Ира, ткнула в бок мужа.
– Шурик, мой бедный Шурик.
Елена Анатольевна гладила сына по голове, не могла насмотреться. Он не выдержал и всхлипнул:
– Мам, что я натворил.
– Да ну все же обошлось. Ну обошлось же?
– Замечательно! Хеппи-енд! – потеряла теща терпение, ей хотелось сатисфакции.
Она уставилась на них на всех, дивясь больше всех на своего простофилю-мужа.
– Он машину тебе всмятку разбил, не подлежит восстановлению!
Елена Анатольевна тоже в свое время не обрадовалась женитьбе сына на дочке Тарасюков. Они были не ее круга. Тарасюки не уезжали, как она, в педучилище на три года, и не знали Бернса. Темные, дикие люди.
Елена Анатольевна бросилась на защиту сына.
– Как вам не стыдно! Он чуть не убился! А вы железкой его попрекаете!
– Железка-то две тысячи уе стоила. Это минимум! Уж как ее Михалыч облизывал, как берег! Передал, что новенькую! Иди, на тебе, на готовое! Ишь, деловые, «железка», – уперла руки в боки Ира.
Елена вскипала. Видно, этот нарыв зрел в семье Прошкиных-Тарасюков очень давно. Разбитая машина стала последней каплей. Сын встрял, наивный.
– Мам, не надо. Сам виноват.
– Виноват. Завиноватили прямо. Нет, я им сейчас все выскажу!
Сашка потянул мать.
– Мам, люди кругом.
И правда, из палат вышли больные, подтянулся медперсонал. Но Елену Анатольевну было уже не остановить. Сказывался утренний бокальчик красненького.
– Да что ж за люди такие! Только о деньгах думают!
– Да уж такие мы люди, что приходится копейки считать. Ребенка растим, внучку, и твою между прочим! – Ира Тарасюк в карман за словом не лезла.
Елена Анатольевна тоже внакладе не осталась.
– Да если б Танька ваша не забеременела, может, Сашка бы в институт поступил!
– Мама! – будто впервые видя мать, побледнел Сашка. И тут же посмотрел в испуге на жену.
У Таньки губы сжались в одну нитку. Сашка попытался загладить вину за мать, за себя, за тачку, обнять жену. Но та вырвалась.
– Так это вы нам одолжение сделали, – протянула Ира. – Да кто б он был, Сашка?! В семью приняли! Небось не к себе в однушку взяла! К нам пришли! Еще плохие мы ей, сына ее обидели! Жалеет она его! Да ремня на твоего Сашку не хватило! Безотцовщина!
Елена Анатольевна замерла, казалось, зазвенел вокруг воздух.
– Жив его отец! Ясно? Жив-здоров! И не вам чета! – выпалила она в запале страстей.
Сашка первым отвис:
– Мам, ты что? Батя же давно…
То, о чем Елена Анатольевна так долго молчала, вдруг вырвалось, словно само собой, без ее участия:
– Да не Прошкин тебе отец, господи.
– А кто? – по-детски спросил Сашка.
Этот вопрос интересовал уже не только Сашку Прошкина, и не только Тарасюков. А еще с дюжину зрителей, которые собрались посмотреть на чужую драму. Развлечений в поселке было мало. Можно понять. Мало того, что у медсестры Таньки Прошкиной муж ДТП устроил в пьяном виде, так еще и фамильные тайны наружу выплыли.
Елена Анатольевна вдруг пришла в себя и резко замолкла. Посмотрела на Сашу. И они вышли. Следом вышли все остальные герои. Покинули съемочную площадку. Зрителей ждало разочарование. На самом интересном месте!
– Санта-Барбара, – выдохнула медсестра Семенова, которая была вдобавок еще и большой любительницей сериалов.
Во дворе больницы, у лавочек, без зрителей, Елена Анатольевна потянула сына за рукав:
– Присядем, Шурик, поговорим.
Но Саша вдруг уперся. Он увидел Таню, стоящую в дверях больницы. Растерянную. Позади маячили тесть с тещей. Сашка обиделся за свою Таньку. Он вернулся, взял ее за руку и спустился по лестнице с ней к матери. Привлек к себе.
– У меня от Таньки секретов нет.
Подошли и теща с тестем.
– И мы постоим-послушаем. Дело-то – семейное. Одну внучку растим. Общую.
Елена Анатольевна публичных заявлений делать не планировала, однако скандал обернулся тем, что ее Шурик будто слился с этими Тарасюками. А Елена перед ними одна. Это было обидно. Как маленькое предательство.
– Ну, как скажешь, сынок. Доценко, вот кто твой отец.
– Красота! – провозгласил Доценко. Съемки были на натуре. Пока группа готовилась, режиссер подошел к краю пригорка, смотрел на тропинки, огороды, старое кладбище.
– Люблю деревню. Глаза отдыхают, – сказал он Лизе, которая стояла рядом в резиновых сапогах.
Одеты были по-походному, как туристы. И шатры от дождя, которые ставили позади рабочие съемочной группы, усиливали это впечатление.
– Ностальгия по родине? – спросила Лиза.
– Там не совсем уж деревня. Но что-то есть.
– Вчера с мамой говорили про твою Котловку, она сказала, ты оттуда сбежал.
– Сбежал – сильно сказано. Все тогда бежали в Москву… и сейчас бегут, – перевел разговор Доценко.
– А ты не хотел бы туда поехать? Мне тоже было бы интересно. Тебя, наверное, там на руках бы носили. Местная знаменитость! Гордость Котловки! – вывернула разговор обратно Лиза.
– Меня и тут носят, – отшутился Доценко.
Раздался голос Шуры:
– Сергей Владимирович!
– Иду! – откликнулся Доценко и поспешил к кинотабору.
Лиза поспешила за ним. Вообще-то она настроилась на ностальгическую беседу. То, что отец так свернул разговор, ее озадачило.
Пятеро героев так и стояли у больницы. Первой пришла в себя теща Сашки.
– Как Доценко? – охнула Ира. – Мы же только вчера… Говорим, Доценко, наш…
Ира обернулась к дочке и Михалычу, призывая в свидетели.
– Так Доценко, – отрезала Елена Анатольевна. Она решила идти до конца. – Я беременной за Прошкина замуж вышла.
На лицах Сашки, Таньки, сватов отразилось непонимание. Елена Анатольевна поняла, что придется начать все сначала.
– Ваня Прошкин за мной давно ухаживал, все у нас было серьезно, он уже на шахте работал, положительный, и семья хорошая. Любовь была – страсти кипели. Но предложение все не делал. Однажды мы вдрызг поругались. Приревновала его в клубе на танцах, ревнивая была – жуть. Как же ее звали, ту…
– Не отвлекайся, – вернула сваху Ира.
– Да, неважно. В общем, разозлилась я и ушла с первым встречным. Решила, уж раз отомстить, так…
– Первый встречный – это Доценко, что ли? – уточнила Ира для верности. Как можно было предпочесть шахтера Ваньку Прошкина режиссеру Сергею Доценко, не укладывалось в ее голове.
– Ну, тогда он был не режиссер Доценко, а просто шут наш местный, массовик-затейник. Все в клубе крутился, в самодеятельности. Вот и подвернулся. С ним назло и закрутила.
Сашка слушал, как будто его это не касалось, никак не мог в себя прийти. Таня даже с беспокойством сжала его руку, забыв про недавний скандал.
– Помотала я Прошкину нервы, конечно. Через месяц пришел свататься – хватит, говорит, жениться давай. Вот я Доценке и сказала – прости, мол, свободен, выхожу замуж.
– А он?
– Что он? Чуть руки на себя не наложил. Это я из вредности, а у него, оказывается, ко мне по-настоящему было. Сорвался и уехал в Москву.
– А как же? – Ира показала руками круглый живот.
– Что беременна, я поняла за день свадьбы, – ответила Елена Анатольевна.
– Почему ты раньше мне не сказала? – подал голос Сашка.
– А зачем? – удивилась мать. – Мы с Ваней душа в душу жили. Отец он тебе был хороший. Ни словом не попрекнул.
– Так папа знал? – спросил Сашка.
– Знал, – просто ответила Елена. Хотя тогда, конечно, все было непросто.
