скачать книгу бесплатно
Дина посмотрела на него высокомерно и не ответила. Богомир вмешался:
– Да брось! Чем быстрее мы найдем…
– Мне плевать! – закричал Михаил. – На ваши тупые игры, поиски ответов. Посрать. Давай скажи еще раз про моего сына. Вдруг я забыл, что хочу к нему вернуться.
– Да что с тобой? – рассердился Богомир. – Ты какой-то странный после крушения поезда.
– Не пытайся во мне копаться!
– Я не…
– Да пошел ты! И ты иди, любимая!
– Успокоился? – строго спросила Дина.
– Я? – рассмеялся Михаил. – Ой, да кого я обманываю? Пошли вы к черту. Я бухать.
Он развернулся и побежал за случайной красавицей в черной шубе.
– Девушка! Девушка! Вы…
– Миша! Ты это серьезно сейчас? Эгоист! – закричал Богомир и хотел догнать друга.
– Пусть идет, – сказала Дина. Богомир удивленно на нее взглянул. – Не хочет, так не надо. До скорой.
– Давай…
И она уехала.
Богомир еще раз оглянулся и вошел в здание. Он остался не только, чтобы изучить дело. Богомир порылся в папке полчаса и предложил Лиру прогуляться по городу. Он хотел поискать на этой планете побольше культурных отсылок. Арий и Нибиру, по-видимому, Ют придумала сама, но вот Датин был вдохновлен работой художника. Может, здесь что интересное есть.
Первым делом Богомир и Лир прошли мимо складов. В них упаковывали и увозили куда-то подарки.
– Эти свертки – благотворительная помощь нибирийцам, – с важностью говорил Лир. – Мы отсылаем их…
– Да, да, – прервал его Богомир. – Я видел коробки на Нибиру. Их там в печах жгли.
– Хм. Вероятно, вы гостили в большом клане. Да, правительство и «элита» нибирийцев, если это слово уместно по отношению к ним, отказывается от благотворительной помощи. Но маленькие поселения нуждаются в воде, еде, медикаментах…
Лир рассуждал на отвлеченные темы. Богомир слушал его краем уха и разглядывал здание, но затем заметил изображение на стене и остановился. На холсте распускались ярко-желтые цветы в синем ночном лесу. Картины была прекрасна, но от нее веяло меланхолией, и пейзаж явно не вписывался в обстановку.
– Это Ют Майерс повесила эту картину, – прошептал Богомир и потрогал пальцем засохший мазок краски.
– Кто? – ошарашено воскликнул Лир, затем поправил очки и наклонился к холсту почти вплотную. – Нет. Это я выбирал.
– Принцесса, точнее, – не слушал его Богомир. – Вы не поймете. Хотя… она – творец вашего мира. И желтые цветы… Я их уже видел. Туннели к планетам усыпаны ими.
– Я, правда, не знаю, с чего вы решили, что это она… – робко заявил Лир.
– Не берите в голову. Всё здесь – лишь отражение. Как в кривом зеркале.
Михаил плыл вверх в прозрачной кабинке лифта. Рядом с ним стояла девушка в черной шубе – Джо. Игроку было немного жутковато. Здания на Датине такие высокие – метров под сто, при этом тонкие, из стекла и на одном этаже располагалось по квартире. Тысячи одинаковых небоскребов кололи небо, как острые копья, и скрипели от каждого ветерка. Михаил, чтобы не смотреть вниз, перевел взгляд на девушку. Джо неловко улыбнулась.
На входе в жилье их снова окутал туман.
– Я пойду, одежду поменяю, – сказала девушка. – Проходи в зал.
В комнате Михаил сразу ощутил что-то неладное, осмотрелся. В интерьере всё было гладкое, черное, функциональное. Михаил сам не мог объяснить свою тревогу, пытался успокоиться. Но с порога чувства кричали: так комнату не могла обставить женщина. Тут он увидел на столе кукольный домик и с облегчением вздохнул.
Михаил подошел к нему и открыл. Вся мебель и планировка комнат в домике плюс-минус совпадала с тем, что было в квартире девушки.
Джо зашла в комнату.
– Тебе нравится у меня? – спросила она.
Михаил оглянулся.
– Да… А вот этот кукольный домик ты сама делала?
Девушка рассмеялась.
– Похоже ты, посол, абсолютно не разбираешься в нашей культуре. Сейчас я покажу тебе, в чем дело. Только ты не слишком пугайся. У нас все здесь такие маленькие.
Михаил озадаченно посмотрел на Джо. Она села на диван возле стола с домиком, и вдруг взгляд ее погас. Лицо девушки раскрылось, как задворки окна. Внутри ее головы Михаил увидел кабинку с человечком – мужчиной лет тридцати.
– Вот и моя настоящая внешность, – сказал человечек.
Он вытащил из кабинки лестницу и спустился на стол к домику. Михаил стоял с минуту ошарашенный.
ЦЕНЗУРА.
– Как сказать… Это долго объяснять. Мы же хотели выпить – давай, а заодно я расскажу.
Джо вынес из домика маленькие стол, стул, поставил бутылку. Для Михаила на полке нашлась бутылка побольше. Они пили вместе и говорили о жизни.
Богомир продолжал экскурсию по центру, хотя его и раздражал этот Лир.
– Так почему Эльазар не Мертвый гриф?
– Кем бы ни был тот расплакавшийся мальчик, – высокопарно ответил Лир. – Он прав. Можно обладать только одной магической способностью.
– А. Значит, такие правила вашего мира. У нас-то по-другому. Хоть сколько может быть.
– Где у вас?
– Неважно. В реальном мире, в общем-то. А как тогда…
– Я думаю, кто-то притворился Эльазаром. Вероятно, чтобы убить того песочника.
– Зачем это Мертвому грифу? – удивился Богомир. – Песочника и так бы убили.
– Видимо, личные счеты, – отчеканил Лир.
– Тогда это кто-то с Нибиру.
– Тогда бы он не выглядел как Эльазар. Единственный вариант, что это датинец. Магией, по идее, может обладать представитель любой планеты. Но только датинцы имеют технологии для создания правдоподобного облика.
– Логично. И у каких датинцев есть личные счеты с песочниками?
Лир развел руками.
– Что-то не сходится.
– Вообще, – говорил Джо Михаилу, – датинцы могут выбирать любую оболочку. И, по правде, мы пользуемся этим. Становимся более красивыми, сильными и идеальными. Некоторые даже женятся и предпочитают не заглядывать внутрь друг друга. Так и живут оболочками. Не выходят наружу. А зачем? Внутри капсулы есть всё, и чувства от нашего аватара передаются в нее тоже. Но мы отвлеклись от темы.
ЦЕНЗУРА. Я… я всегда был обычным, тривиальным – по способностям, уму, физике. Это правда. Зачем скрывать? И работу я выбрал обычную. Неважно какую. Но… мне нормально. И я предпочел бы простую жизнь, но это… сложновато. Когда повсюду люди, которые всегда хотят большего и требуют от тебя того же. ЦЕНЗУРА. И вот…
Время и тянулось, и неслось. День подходил к концу, а значит, и планетам оставалось недолго. Вот уже из окна показалась огромная, на все небо, Нибиру. Михаил глядел на нее с ужасом. Он, хотя и знал, что не умрет в Игре, боялся.
– Не волнуйся, – сказал Джо, – правительство обещало, что всё уладит.
Михаил с волнением взглянул на нового товарища.
Богомиру нравился этот музей, но иногда игрок тревожно поглядывал на часы. Да и Королева давно не выходила на связь…
– Мальчик, – нервно прошептал Богомир, – как же его там… принц Ария?
– Ансельм, – сказал Лир.
– Да! Он говорил, что Солнце может уцелеть. Наверное, стоит эвакуироваться на него?
– Нет, это невозможно. Сейчас покажу.
Они подошли к механизму из трех круглых планет и большого Солнца. Лир дернул за рычаг.
– Сейчас они будут двигаться по своей точной траектории.
Планеты начали вращение. Нибиру подлетала всё ближе и ближе к Датину и – врезалась в него. Планеты сломались. Их осколки попадали на Арий, а позже и на Солнце.
– Есть, конечно, небольшая вероятность, что Солнце не погибнет. Около пяти процентов. Но это, если Принцесса спасет.
Внезапно прибор на столе завибрировал. Богомир вздрогнул. Лир поднял тарелочку.
– Бочки с отходами уже убыли, – тут же сказал кто-то.
– У нас здесь… я отойду, посол, для разговора.
– Какие бочки? – поинтересовался Богомир.
Но Лир уже скрылся. Богомиру показалось это странным. Он с минуту сидел в кабинете, а потом осторожно вышел. Лира уже не было. Богомир спустился на первый этаж, поблуждал по футуристичным коридорам, а потом наткнулся на склады с подарками. Здесь же он заметил Лира. Тот разговаривал с кем-то из работников. Богомир спрятался за угол, потом осторожно зашел в один из складов, прикрыл дверь. Темно и пусто. На полу валялось несколько коробок. Богомир поднял одну из них. Тяжелая. Открыл. Внутри лежала маленькая желтая бочка с черепком.
– Разве вы не поняли, что я вас заметил? – послышался голос Лира. Богомир вздрогнул и обернулся. Темная фигура Лира стояла в проеме.
– Нет, я не видел. Вы отсылаете это на Нибиру, да? А поможет? Как же пять процентов?
– Да, отсылаем. Уже нет. Я говорил президенту, что это нужно было сделать раньше. Но они… боялись спровоцировать военные действия. А сейчас… всё запаниковали. Хотят взорвать Нибиру.
– Она слишком близко.
– Да. Взорвется, и осколки полетят на нас.
– И когда же… когда же с Нибиру это произойдет?
– Через пару минут, я полагаю.
– Мамочки…
В этот момент прибежали Мона и Королева. Они знали, кто следующая цель Мертвого Грифа – Лир.
А Михаил уже забыл про все эти планеты, принцесс и грифов. Он просто пил и общался.
– Знаешь, Джо, – говорил он, – я ведь не умею жить для себя. Всегда не умел. То есть когда ты маленький, ты просто делаешь, как скажут родители, и все считают тебя хорошим. Потом ты женишься на такой же хорошей девочке, строишь дом, заводишь детей. И, вроде, всё нормально… То есть я и не думал, что можно жить лучше. Но потом нашел настоящую любовь. Не каждому это удается. А мне почему-то выпал шанс. Венера… была идеальной. То есть вообще идеальная женщина – это образ нереальный. Его не существует. Он у каждого свой. Но для меня она была идеальна, я к этому.
И она стала… Как бы это сказать. Моим смыслом. Как воплощение самой сущности жизни, заключенное в человеке. И да… Я испытывал нечто подобное к дочери, но в меньшей степени. Вера как бы была преддверием счастья. И когда моя Венерочка умерла, я смотрел на Веру и… Я бы хотел жить ради нее, но не мог. Это как жить ради иллюзии, зная, что она нереальна. А потом и эта иллюзия затухла. Не знаю, Джо. Я потерял смысл жизни. И… даже если я найду сына, разве вернет мне это смысл? Не думаю. Не думаю, что нужен Максиму, что нужен самому себе.
– А твоя жена?
– Жена? – усмехнулся Михаил. – Какая же она… Ха! Жена… Она даже… Вот я ей говорю: «Давай со мной станцуем… этот… танец любви». Меня на Арии его учили… А она вот – нет.
– Как она могла.
– И я о том же! А я… остался. Мы там… мы там разные танцы учили. Танец последнего дня, например. Сегодня ведь последний день, да? Вот и у меня чувство, что я доживаю свои последние дни. Может, хоть ты со мной станцуешь, Джо?
Нибиру тенью нависла над датинским городком. Люди еще продолжали ходить по магазинам, общаться, работать. Они почему-то надеялись, что, если планету не замечать, мир не рухнет. Но под их оболочками томился нестерпимый страх смерти.
Нибиру приближалась, а они танцевали перед открытым окном – большой и маленький мужчины. Прогремели взрывы, и стеклянные здания задрожали. Джо и Михаил упали на пол. Нибиру взрывалась на кусочки, и они падали.
Земля дрожала, небо гудело. Лир стоял на коленях возле оболочки Моны. Ее лицо было раздроблено. Рядом валялась маленькая зеленая бочка. А та Мона, что находилась внутри, – такая прекрасная и смелая – задыхалась в сломанной кабинке и протягивала руки к мужу. Лир открыл свое лицо и пытался выйти к жене, но голос из кабинки всё твердил, что это несопоставимо с жизнью. И Лир стучал в стекло, точно хотел разбить его и умереть вместе с любимой, а она лишь скользила пальцами по прозрачной оболочке, пока рука ее не упала.
Мертвый гриф стоял над ними, смотрел, как кричит и рыдает Лир. Королева помогала Богомиру встать на ноги. Злодей перевел на них взгляд и просто исчез.
Они побежали в подземное укрытие. Этот мир умирал. Нибиру не взорвалась полностью, только поделилась на части. А вот выжившие нибирийцы жутко взбесились. Они напали на датинцев. Датинская армия сражалась с ними. Повсюду гремело, шипело, горело, сверкало. Стеклянные здания лопались и прозрачными осколками сыпались вниз.
Богомира и Королеву перехватил Михаил. Он уже совсем отрезвел. Рядом с ним стояла девушка в черной шубе.
– Что вы выяснили? – пытался докричаться Михаил до друзей. – Куда нам теперь?
– Не знаю, не знаю, так сложно… Нужно рассказать обо всем, – шептал Богомир. – В убежище.
