Прекрасная ложь

Я бы солгала, уверяя, что Максим был так уж плох собой. Что эти его татуировки на обеих руках уродовали мускулистое тело, а темная трехдневная щетина, уходящая в коротко стриженные виски, говорила об отсутствии должного ухода.

Оборонительно сложив руки и забросив ногу на ногу, я молча и откровенно наблюдала за ним, взвешивая все «за» и «против». Впрочем, нет. На самом деле я безуспешно искала ответ на вполне очевидный вопрос, который не осмеливалась озвучить только лишь потому, что не хотела унижаться ещё больше.

Почему он согласился? Почему счел мое предложение серьезным? Господи боже, я ляпнула вслух сущую ерунду, а он явился ко мне домой с решением, которое обещает спасти мою паршивую репутацию!

И главное, почему счел именно меня подходящей кандидатурой на роль своей девушки?

Да, Максим был очень хорош собой. Слишком хорош и эта несправедливость часто относилась к тому типу парней, чей интерес вызывали эффектные и сверкающие, как звезды, девушки, стремящиеся к славе. Модели, начинающие актрисы, певицы, блогеры, или вовсе состоявшиеся личности, о которых гудел интернет. Я такой не была. Я никогда не стремилась к известности и не совершала кардинальных манипуляций со своей внешностью, только чтобы стать очередным клоном «идеальной» девушки, которая, что вы, что вы, «никогда не прибегала к пластике и эта красота дарована ей природой»! Почему такие парни, как Максим, предпочитали именно таких девушек?

– Может, ты уже посвятишь меня в свои планы? Или ты так и будешь сидеть и таращиться на меня?

И тут я подумала, что Максим сам пришел ко мне, сидел и ждал, когда я введу его в курс дела… Не значило ли это, что он, как и я, находился…в безвыходной ситуации? Хотя, глядя на него, в это слабо верилось.

– Почему бы не начать тебе?

– Может, потому что предложение исходило от тебя?

– Но твое условие подразумевает ту же суть, – подняла я бровь. – Я уважаю своих гостей, так что слушаю тебя.

Максим усмехнулся. Он вальяжно откинулся на спинку дивана и забросил ногу на ногу. Я сидела напротив в кресле и позы своей не изменила.

– Мне нужно, чтобы ты сыграла мою девушку перед родственниками. Они чересчур заинтересованы моей личной жизнью, постоянно стремятся меня с кем-то познакомить. Занимаются гребаным сватовством, а я этого ненавижу. Они успокоятся, когда я познакомлю их со своей девушкой. Тогда моя жизнь станет чуточку проще. А у тебя какие цели?

– Можно сказать, такие же, – ответила я, несколько удивившись тому, как просто Максим отчеканил свое объяснение. А ещё я обрадовалась, что эта суть оказалась такой простой и понятной. – Только мои близкие сватовством не занимаются. – Я запнулась, потому что взгляд серых глаз непривычно внимательно наблюдал за мной. Собственно, мне в принципе было непривычно видеть и чувствовать на себе взгляд недружелюбного соседа. – Кхм. Они просто переживают, что я…

– Ближе к делу, Ия, – торопил Максим. – Что, зачем и почему?

Я опешила.

– Откуда ты знаешь мое имя?

– А откуда ты знаешь мое? – поднял он бровь. Эрика рассказывала ему обо мне? – Вот и я оттуда же. А теперь говори, почему тебе понадобился липовый парень?

Мои руки сползли на колени. Теперь я сидела, как самая послушная девочка в гостях у мрачного дровосека.

– Я обещала семье, что приеду на новогодние праздники с парнем. Но не так давно мы с ним расстались, а я, не желая расстраивать близких, не сообщила им правду.

– Почему? Что в этом такого?

– Они хотят, чтобы я была счастлива на всех фронтах, – протараторила я, не желая вдаваться в подробности, – и я знаю, что эта новость их очень огорчит.

– Твоя семья живет в Москве?

– Нет. В Новом Уренгое. – Широкие брови Максима медленно поползли на лоб, а я ощутила приятное удовлетворение, как от маленькой победы. – Если ты действительно готов преодолеть две тысячи триста сорок километров ради того, чтобы я притворилась твоей девушкой, я оплачу твои билеты и прочие необходимые расходы.

– Я в состоянии сам оплатить себе проезд, спасибо, – рявкнул Максим, всё ещё удивленный моим ответом. Да, он явно не ожидал, что мое предложение подразумевает поездку в район Крайнего Севера. Но, если и это не заставит его отказаться, значит дела у него намного хуже, чем мои. – И сколько дней продлится поездка?

– Туда вылетаю тридцатого декабря, а обратно четвертого января рано утром.

– Четыре дня, – задумчиво прошептал он себе под нос, словно прикидывая, а в состоянии ли он столько выдержать в незнакомой среде. Точнее, в кругу семьи, о которой он ничегошеньки не знал, да ещё так далеко от родного дома. – Смельчаков не нашлось?

– У всех уже были планы, – ответила я, поджав под себя ноги.

– Я соглашусь, если согласишься ты, и мы пожмем друг другу руки.

И опять так просто?

Хотела ли я, чтобы Максим Сибирский был моим фиктивным парнем? Скорее да, чем нет. Хотя бы потому, что мне не придется терпеть насмешки собственной сестры. Конечно, он был далек от типажа, которому я отдавала предпочтение, да и вообще мы совсем не смотрелись друг с другом, но последовать совету мудрой и рассудительной Наташи безопаснее всего именно в контексте фальшивых отношений. По крайней мере, смогу без проблем и потерь для себя увидеть плюсы и минусы связи с полной противоположностью моим бывшим.

– Какие сроки у тебя? – спросила я.

Прежде, чем ответить, Максим задержал на мне взгляд, в котором решались молниеносные задачи и уравнения.

– Рождественский ужин в кругу моей семьи. У моего дедушки день рождения, так что отмечаются сразу два праздника. И, возможно, появление на благотворительном вечере в начале февраля, который устраивает моя семья, но это ещё не точно. К тому моменту мы с тобой скорее всего расстанемся.

– Значит, один вечер и всё? – На моих губах заиграла довольная улыбка. Максим кивнул. – Четыре дня против одного. Если тебя не смущает очевидная неравнозначность, то я согласна.

– Меня это не смущает, – улыбнулся Максим и протянул мне руку. – Значит, договорились?

– Ну, ты ведь понимаешь, что нам придется немного ввести друг друга в курс дела? – напомнила я. – Рассказать немного о семье и всё такое прочее, чтобы легенда выглядела правдоподобно, и мы не совершили ошибок?

– Разумеется.

Господи боже, я что и правда собиралась представить своей семье парня, которого совсем не знала? Которого подцепила в лифте, если уж на то пошло?

– Так мы договорились, Ия? – нетерпеливо вздохнул Максим.

– Договорились! – тряхнула я головой и ответила на рукопожатие. – Только ты не Максим, а Миша. Это имя моего бывшего парня.

– Ещё чего, – прыснул он.

– Ты Миша.

– Твой бывший – Миша, а у меня свое имя есть.

– Ты Миша! И обсуждению это не подлежит.

– Ага. Обязательно.

5

Чем скорее декабрь приближался к своему завершению, тем паршивее вели себя со мной мои нервы. Я рассчитывала, что оставшиеся три дня до отъезда, мы с Максимом посвятим созданию нашей легенды. Я считала, что каждому из нас важно знать самые основные моменты от любимого цвета до последнего фильма, который мы вместе типа смотрели. Меньше всего на свете я хотела вызвать подозрения или вовсе опозориться перед семьей, когда кто-то из нас не сможет внятно ответить на простецкий вопрос, а учитывая, что за три дня мы ничерта не сделали, это вполне могло произойти. Мия любила задавать вопросы. Порой у нее совсем не закрывался рот.

Если честно, я уже вообще сомневалась, что Максим приедет в аэропорт. Я не видела его с того дня, как мы пожали друг другу руки, скрепив нашу сомнительную договоренность. Пару раз я звонила в его умную дверь, которая женским голосом отвечала мне, что хозяин дома отсутствует, и предлагала оставить для него голосовое сообщение. Я была в бешенстве и отчаянии, потому что разговор с бабушкой накануне отъезда дал ясно понять, что все ждут нас чуть ли не караваем и солью.

– Доброе утро, – поздоровался со мной бортпроводник в сером костюме и галстуке фирменного салатового цвета. Он взял мой посадочный. – Ваше место 5A.

– Разве? – забрала я посадочный. – Я брала 15C. И здесь так написано.

– Нет, – улыбнулся мужчина. – Ваше место в салоне бизнес-класса 5A. Прошу, проходите и располагайтесь.

Бизнес-класс стоил, как шесть билетов в экономе. Даже обидно, что я не могла толком порадоваться приятному сюрпризу из-за скверных мыслей.

Черт возьми! Мои глаза обманывали меня? Или потешался разум?

– …Максим? – таращилась я на соседа, спокойно сидящего на месте 5B с глянцевым журналом в руках. – Какого… Что ты здесь делаешь?

– Мы с тобой связаны договоренностью, забыла? – ухмыльнулся он самодовольно и жестом руки предложил мне занять мое место. – Какой забавный у тебя комбинезончик. Утеплилась так утеплилась.

Ничего не ответив, я расстегнула верхнюю часть теплого комбинезона фисташкового цвета и скинула вниз рукава, поправив специальные подтяжки на плечах. Забросив меховую шапку-ушанку в отсек над креслами, я заняла свое место и требовательно взглянула на Максима, который даже и не пытался скрыть свое веселье.

– Где ты был всё это время?

– Ты уже вжилась в роль? Налетаешь на меня, как недовольная жена.

– Мы столько времени потеряли! Я решила, что ты передумал.

– С чего бы мне это делать? Я договоренностей не нарушаю никогда. У меня было дофига и больше дел, которые я решал до отъезда. – Сделав короткую паузу, Максим подозрительно криво улыбнулся, а потом посмотрел на меня и сказал: – Лететь в твои родные просторы три с половиной часа. Я уверен, что этого времени более, чем достаточно, чтобы узнать друг друга.

– Как ты узнал, на какой рейс брать билет? Я тебе об этом не говорила. И как вообще ты оказался в самолете раньше других пассажиров?

– Я многое могу, – ответил Максим, обдав меня дерзким взглядом, в котором промелькнуло что-то очень заманчивое, как ненавязчивый аромат пиона. – К тому же в Новый Уренгой летает только три рейса, а твое имя не такое уж и распространенное, чего не скажешь о фамилии. Я прав, Иванова Ия Валерьевна?

– Не знай я тебя целый год, то решила бы, что ты ненормальный на голову хакер. Тебе консьерж сообщил мои данные?

– А ты меня знаешь? – улыбнулся он криво, спрятав журнал в нишу под подлокотником. – Целый год наблюдала за мной?

Я не стала отвечать на вопрос, который точно не требовал ответа. Максим прекрасно понимал, что я имела в виду. Одно дело связываться с человеком, которого впервые видишь и совсем другое с соседом, о котором более-менее рассказывала подруга. К тому же, я не раз своими глазами видела на странице «Светского сплетника» сообщения о том, как Максим Сибирский становился гостем закрытых вечеринок, посвященных открытию какого-нибудь фешенебельного заведения. Клубы, рестораны, бары, отели – всё, куда простому смертному ни за что не попасть.

Подумав об этом, я в который раз задалась вопросом: почему я? Почему не сногсшибательная модель, идеально подходящая его породистой внешности, а я – консультант в элитном магазине косметики и парфюмерии?

И всё же мои собственные намерения и ожидания значительно перевешивали те, которые преследовал Максим, так что пока мне было глубоко начхать на причины его выбора и решения. У меня были обеспокоенные родители и бабушка, а ещё старшая сестра с придурковатым чувством юмора.

– Какой твой любимый цвет? – спросила я, пока пассажиры занимали свои места. – У меня красный.

Максим бросил в мою сторону сомнительный взгляд, после чего закатал рукава черного вязаного джемпера чуть ниже локтей. Мой взгляд бегло скользнул по открывшимся предплечьям, усыпанным татуировками, сквозь которые заметно протекали длинные дорожки выпуклых вен.

– Ты серьезно?

– А что такого? Моя сестра может запросто спросить что-нибудь в этом духе!

– Так может мы начнем разговор с того, какая у тебя семья и с кем именно мне предстоит познакомиться?

– Логично, – нехотя согласилась я. – Что ж, у меня очень хорошая семья. Самая обыкновенная. Папа Валерий Сергеевич, мама Елена Вячеславовна, бабушка Акулина Алексеевна и старшая сестра Мия.

– Значит, тебя лишили буквы?

– Чего?

– Сестра Мия, а ты – Ия. Почему не Лия, например? Или Сия на худой конец?

– Спросишь у моей бабушки, если тебе так это интересно, – брякнула я, пристегивая ремень безопасности. – У моей сестры есть муж Олег. Настоящий пример любящего и заботливого мужчины. Я его обожаю.

– Так может стоило бы отжать его у сестры?

С трудом проигнорировав дурное замечание, я продолжила:

– Ещё ты познакомишься с братом моей бабушки Виктором Алексеевичем. Очень прошу тебя отнестись с пониманием к его увлечению и возрасту. Постарайся не демонстрировать свое презрение, когда он будет угощать тебя…всякими домашними напитками. Скажи, что у тебя страшная аллергия на алкоголь, и он точно не будет настаивать.

– Ты про самогон?

– Столичный мажор знает такие слова! – не сдержала я смешок. – Я в шоке.

– У меня нет аллергии на алкоголь.

– Не потешайся над ним, – предупредила я, глядя в его глаза. – Попридержи злой сарказм. Я прекрасно понимаю, что некоторые моменты могут очень тебя удивить. Так сказать, не соответствовать твоим взглядам и уровню жизни. Но ты сам согласился на эту авантюру, поэтому очень тебя прошу проявить понимание и терпение. Насколько это возможно. Для меня это важно.

Максим задержал на мне взгляд, в котором веселье на мгновение отступило, позволив проявиться неожиданной серьезности.

– Я постараюсь, – сказал он с полуулыбкой и повернул голову к проходу, по которому всё ещё шли пассажиры.

Я не позволяла себе сомневаться. Решение было принято. Назад дороги не было. Я не могла четвертый год подряд одержать победу в номинации «Брошенка года». Соответствовала ли моя семья уровню, статусу, взглядам и ожиданиям Максима – всё равно. Да пусть хоть молчком сидит все эти дни, потому что для его высочества мы слишком простые люди, ничерта не понимающие в лоске, роскоши и современной моде и говорить с нами не о чем. Главное, не наделать ошибок и не создавать лишнего шума.

– Где мы будем жить? – спросил Максим, снова взглянув на меня. – В чуме? Или избушке на курьих ножках?

– Не беспокойся, – выдавила я улыбку. – Твоей привыкшей к теплу и комфорту заднице будет удобно. Тебе выделят отдельный чум. Но если тебя что-то не устроит, ты можешь построить себе иглу. Снега и льда предостаточно.

Максим издал терпеливый вздох, а я даже и не пыталась сдержать смех. Бедняжка. Я примерно представляла себе его мысли. Понимая, что направляется далеко не в фешенебельный Куршавель, коренной москвич из богатой семьи с ужасом представлял косые деревянные заборы, заметенные снегом, диковинные жилища коренных народов севера и, наверняка, полное отсутствие электричества. Ни дорог, ни магазинов, ни людей, а лишь богом забытая земля под толщей бесконечного снега и льда. Даже забавно.

Молчание между нами сохранялось до самого взлета. Я полистала фирменный журнал, поиграла в игру в телефоне с разноцветными кристаллами, а когда пилот объявил, что самолет набрал необходимую высоту, отстегнула ремень и села полубоком к своему «парню».

– Так и какой у тебя любимый цвет?

– Серый, – ответил Максим безучастно.

– Неожиданно. Я думала, черный. А любимое блюдо?

– Я люблю всё, что вкусно приготовлено.

– Значит, ты любишь всё, что приготовлено моими руками. Готовлю я изумительно, если что. Особенно голубцы! Они у меня точь-в-точь, как у бабушки.

– Серьезно? – усмехнулся наглец. – Или мне нужно убедить в этом твою семью?

– Я говорю правду! Если ты мой парень, то не можешь не знать, что я готовлю потрясающе! Это всем известно. Не вздумай создавать подозрительные паузы. Спросили – ответил. Спросили – ответил. Как на экзамене.

– И пару комплиментов набросал.

– Именно. Рада, что быстро схватываешь.

Максим закатил глаза и, поставив локоть на подлокотник между нами, подпер рукой подбородок. Он остановил на мне уставший и какой-то слишком безнадежный взгляд. Меня так и подмывало ляпнуть: «Не расстраивайся, красавчик. Зад не отморозишь, а в твоем скромном жилище даже лампочка будет работать».

– Что ещё я должен знать?

– Мы познакомились в кинотеатре. Оба пришли с друзьями и наши места были рядом. Половину фильма мы проболтали, а потом нас попросили покинуть зал, ведь мы мешали просмотру другим зрителям. Потом мы спустились в кофейню на первом этаже торгового центра. Пили кофе и ждали друзей.

– Это так ты познакомилась с бывшим? – с усмешкой уточнил Максим. Я ничего не ответила. – Такое ещё действительно с кем-то случается?

– Прежде, чем ты предложил мне встречаться, – упрямо продолжила я, стараясь не обращать внимания на его сарказм, – у нас было три свидания. Велосипедная прогулка по парку, – перечисляла я на пальцах, – двухчасовое занятие по верховой езде и ужин в ресторане на 62-ом этаже «Башни Федерация». Мы застали чудесный закат.

– Ты прикалываешься? Что за сопли?

– Это называется романтика – важная составляющая отношений между мужчиной и женщиной. А сопли будут у тебя, если не будешь тепло одеваться.

– Ну, да, – засмеялся Максим и покачал головой, будто бы моя выдумка, которая была совсем не выдумкой, ибо мы с Мишей действительно именно так и познакомились, казалась чем-то недостойным и примитивным для его высококлассной натуры. – Я смотрю ты далеко на своей романтике уехала. В такие дали забралась, что пришлось искать липового парня, потому что бывшего с его нежными соплями стало трудно выносить. Романтика – это скукота, духота и удушье. Романтику трахать не хочется.

Меня поразили его слова, хотя я очень старалась не подавать виду. Что, если эти нежные сопли исходили от меня в настолько огромном количестве, что Мише просто стало скучно со мной? И всем, кто был до него?

– Если твоего бывшего всё это устраивало, значит, он оказался большим романтиком, чем ты. И по этой причине ты его и бросила, – завершил свои рассуждения Максим и вызвал бортпроводника. – Так ведь?

Миша точно не был романтиком больше, чем я. Паршивая мысль породила не менее паршивую тошноту.

– Этот разговор не имеет отношения к делу, так что давай сосредоточимся на нас. Мне повторить историю знакомства?

– Избавь мои уши от мучений. Что дальше?

– Мы живем не вместе, – предупредила я, выставив вперед указательный палец. – Встречаемся с июля. Планируем съездить куда-нибудь в следующем году. В Таиланд, например.

– Почему туда?

– Потому что сейчас там отдыхает Эрика. Это первое, что пришло в голову.

Максим велел бортпроводнику принести ему кофе, а я между делом вежливо заказала чай. Я не удержалась и закатила глаза, со скрываемым отвращением наблюдая за этой его откровенной надменностью в голосе, взгляде и даже позе.

– И вот ещё, – сказала я, – ты можешь прикасаться ко мне только в случае крайней необходимости.

– Это как?

– Тебе на пальцах что ли показать?

– Покажи. Не хочу, чтобы ты закатила скандал, когда я возьму тебя за руку.

– Я не из тех, кто проявляет чувства при посторонних.

– Твои близкие – посторонние?

– Разумеется, нет. Я просто считаю, что всякое проявление нежности и других чувств к любимому человеку не должно выходить за рамки их собственного пространства. Это что-то из разряда «счастье любит тишину».

– Как всё сложно, – закатил он глаза.

– Просто старайся быть рядом со мной и смотреть на меня влюбленными глазами, – фыркнула я. – Думаю, этого будет достаточно. Только не переигрывай!

– Это маловероятно.

– И не распускай руки.

– Даже не думал.

– А ещё принято целовать друг друга в новогоднюю ночь. Но ты ограничишься деликатными объятиями, – предупредила я, выставив вперед указательный палец.

– Я не умею деликатно обниматься, – сказал Максим и отвернулся.

– Придется постараться, – искоса взглянула я на него. – Ты сейчас на моей территории так что будь добр соблюдать мои правила.

– Без проблем, – усмехнулся он. – Значит, когда мы окажемся на моей территории, ты будешь соблюдать мои правила. И я не обещаю, что они будут такими же скучными и заурядными, как у тебя.

Не знаю почему, но от услышанного внутри меня как будто вспыхнула спичка. Я прекрасно понимала, что Максим смеялся надо мной, вероятно, даже не воспринимал меня всерьез и потому считать, что я могла даже на долю секунды заинтересовать его, как девушка, не представлялось возможным. На самом деле, они с Мией были чем-то похожи. Манерами или стилем общения. Максим тоже подшучивал надо мной, окунал слова в миску с сарказмом, но пока что делал это весьма деликатно, потому что просто не был достаточно со мной знаком. Возможно, что через пару дней он позволит себе куда более обидные шуточки, чем сейчас. Особенно, если найдет общий язык с Мией, а в этом не стоило и сомневаться.

– Один день в кругу твоей семьи я как-нибудь выдержу, – говорю, сложив на груди руки.

– Возможно и два.

– Но это не точно. Ты так сказал.

– А ты уже испугалась? – улыбнулся Максим и забрал у бортпроводника свой кофе. Я поблагодарила его за нас двоих и поставила пластмассовый стаканчик с чаем на столик. – Не стоит. Я совершенно безобидный.

Едва Максим поднес к губам горячий кофе, как я спокойным голосом сообщила:

– Тебя спросят, чем ты занимаешься. Запомни, ты мастер по ледяным скульптурам.

Его рука с пластмассовой посудиной так и осталась парить в воздухе, а голова медленно повернулась в мою сторону. Мне доставляло удовольствие наблюдать за его обалдевшим взглядом.

– Мастер – чего?

– Мастер по ледяным скульптурам. Ты работаешь в фирме отца, которая завоевала множество наград и даже принимала участие в конкурсах международного масштаба. Ты создаешь уникальные и неповторимые фигуры, часто ездишь в Германию и Бельгию, потому что там находятся ваши филиалы, а ты настолько хорош в своем деле, что приходится мотаться туда-сюда для выполнения заказов.

Максим молча смотрел на меня, а я едва сдерживала смех. Я могла бы придумать другую легенду, но однажды уже сообщила Мие о том, кем работает Миша. Может, она и не помнила этого, но рисковать не особо-то и хотелось.

– Как скажешь, – спокойно согласился Максим.

– И всё? – подняла я брови. – Больше ничего не скажешь?

– Что, например?

– Ну, не знаю. По-моему, быть мастером по созданию ледяных фигур очень даже необычно. К тому же тебе могут задавать вопросы профессионального характера. Про инструменты, про требования к рабочему материалу и всё такое прочее.

– Как приземлимся, я сразу почитаю об этом в интернете.

– Надеюсь, ты это говоришь всерьез, потому что шуточки сейчас совершенно неуместны.

– Разумеется.

Я ему не верила, но очень надеялась, что этот демонстративный пофигизм всего лишь признак его самоуверенной натуры. Я села поудобнее, чтобы начать чаепитие и снова напомнила:

– И не забудь, что ты Миша.

Рядом со мной раздался нетерпеливый вздох, и я невольно улыбнулась.

– Понял? – взглянула я на Максима будто поверх невидимых очков.

– Разумеется, – повторил он и вдохнул аромат кофе. – Твоя территория. Твои правила.

– Рада, что ты это понял. И спасибо за билет в бизнес-класс, – подмигнула я с издевательской улыбкой. – Не стоило так тратиться.

– Ну, что ты. Считай это моим новогодним подарком.

– Какой ты щедрый, – изобразила я улыбку. – Тогда я подарю тебе четырехдневное проживание в самом роскошном чуме из имеющихся. Правда, туалет будет на улице.

– Прекрасно, – натянул улыбку Максим. – Всё именно так, как я себе и представлял.

Я поймала себя на мысли, что мне нравится вертикальная складочка, появляющаяся на его лице, когда он улыбался. Она тянулась от внешнего уголка глаз к квадратной скуле и пряталась под темными и колючими волосками. Она значительно смягчала его выточенное лицо.

– Иначе никак, – пожала я плечами и поправила широкие ремешки на плечах от комбинезона. – На Крайнем Севере своя атмосфера, особенные люди и другие возможности. Ты надолго запомнишь эту поездку.

– Не сомневаюсь, – пробубнил Максим, нервно постукивая длинными пальцами по краю выдвигающегося столика. – Впрочем, как и ты.

* * *

Нас встретили мои родители. От волнения сердце в груди колотилось так сильно, что когда мама крепко-крепко прижала меня к себе, мне сделалось даже больно.

– Ия! – воскликнула она, целуя меня в щеки. – Неужели ты приехала! Поверить не могу!

Последний раз я приезжала домой в марте, взяв для этого недельный отпуск на работе, в течение которого работала над дипломом. Я прижалась к маме и вдохнула приятный цветочно-фруктовый аромат от Chanel, которому она уже много лет отдавала свое предпочтение, и на мгновение почувствовала себя беззаботным ребенком. Но лишь на мгновение, потому что уже в следующий миг услышала голос своего фальшивого парня: