Болтовня

Когда к этой кафешке подъехала очередная иномарка, из которой вышел страшный тип с кулаками-кувалдами, невысокий, с расплющенным кривым носом, нас позвали.

Чуда не произошло: все сложилось по стандартному сценарию. Нам задали несколько вопросов, мы быстро рассказали, как было дело, и конечно, про встречу с двумя парнями. У нас теплилась внутри маленькая надежда, что эти наши приятели вдруг придут на свидание и что они вообще не в курсе происходящего. Хотя было понятно: либо они были в этом замешаны, и мы в порыве чувств не разглядели в них недобросовестных людей, а может они, увидев крупную сумму выручки, не смогли совладать с собой, а может, это действительно сделал их Антоха. Было ясно, в любом случае парни на встречу не придут: если деньги украл приятель, он сделает и все, чтобы друзья остались где-то в тепленьком месте и не светились лишний раз на людях. А тем более не двинулись ни на наше свидание, ни к нашему ларьку.

– Съезди с ними, сейчас половина, – один из бритоголовых личностей глянул на часы и кивнул одному из мужчин. – И ты с ними, – махнул он еще одному.

Так двумя короткими и ровными предложениями, он решил часть вопроса и потерял к нам интерес. А мы поехали на место встречи.

Нас трясло и колошматило как никогда в жизни. Мы сели на лавочку на месте встречи и крутили головой по сторонам. Через полчаса один из бритоголовых парней, который сидел в машине, нам посигналил и махнул головой. Мы сели снова в автомобиль и поехали обратно. На свидание никто не пришел.

Там, в парке, мы еще долго сидели в машине, тихо переговариваясь, как Ира кивнула в сторону кафе.

– Глянь, и Букреев здесь. – Я повернула голову, увидела звезду института, а подруга добавила: – Ну он нам даже не приятель… Блин, к кому идти… что делать…

И наконец, нас позвали. Разговор был коротким. Один из мужчин протянул нам листочек с цифрами и добавил:

– Эти деньги принесете в среду в семь вечера. Сюда. – И сразу сделал такой жест рукой, показывая, что разговор закончен.

Как и предполагалось, там была сумма выручки, к которой были прибавлены проценты. Домой нас повез Саша: ему было неприятно, он, весь бледный, поглядывал на нас и на дорогу, и сам заметно нервничал. Но помочь он нам ничем не мог. Мы доехали к Иркиному дому, попрощались и вышли. Пока мы шли по ступенькам, Ирка шепнула:

– Надо все маме рассказывать… Не знаю… По другому никак…

Но как только мы вошли, планы сорвались. Мы увидели заплаканную тетю Раю, которая нам поведала о неприятностях в семье: бабушка Иры поехала поздравлять подругу с праздником и в сумке везла ей выручку от продажи посуды, какой-то хулиган на остановке вырвал сумку и убежал. Видимо, именно в этот день как-то так сложились звезды, и досталось всем нам на полную катушку.

В доме царила паника, но мама рассказала, что дядя Витя вытащил из заначки необходимую сумму и отдал бабушке. Когда мы приехали, она как раз отсутствовала вместе в дядей Витей, который поехал вместе с ней к подруге, потому что бабушка теперь боялась так, что о том, чтобы ехать самой и отвозить деньги, даже не могло быть и речи. Наша последняя надежда оборвалась: мы втайне мечтали, что дядя Витя, возможно, нас как-то выручит хотя бы частью суммы. Тетя Рая плакала и говорила:

– Без денег совсем остались… Что теперь делать будем?.. И Витина заначка ушла…

У бабушки тоже украли приличную сумму денег, конечно, не такую огромную, как наша, но тоже очень большую. Глядя на плачущую тетю Раю мы понимали, что в доме просить нечего.

В течение нескольких дней мы с Ирой передвигались по городу в поисках денег. Я не знаю, для чего мы обошли и объездили всех наших приятелей, друзей, родственников, и бывших и не бывших любовников – богачи в рядах наших знакомых не значились, да и если бы значились, вряд ли дали бы нам столько денег, да и чем их отдавать? Но надо было что-то делать.

Ирка все равно поговорила с мамой: та была так расстроена, что у нее постоянно болело сердце, и моя подруга не стала рассказывать всю нашу страшную историю, а просто путем наводящих вопросов поинтересовалась у мамы о возможности продать квартиру. Хотя это тоже было бессмысленно, по ситуации было ясно, что денег в доме нет, а версию о невозможности продать недвижимость тетя Рая только подтвердила. Она была в таком состоянии, что сильно не вникала в подробности, и для чего Ира у нее этим интересуется, не спрашивала, а только отвечала на вопросы, не задумываясь. Стало окончательно ясно – денег брать неоткуда. Дни таяли на глазах, календарь стремительно переворачивал даты, и время возврата наличных приближалось семимильными шагами.

– Анька-Анька, что нам делать… – За эти дни мы уже сто раз рыдали, тысячу раз обсудили все это по сотому кругу, и также не находили не то что решения, а вообще у нас даже не было никаких вариантов, где и как можно было добыть необходимую сумму.

Во время поиска, наш близкий приятель подсказал людей, у которых можно было занять денег, и мы даже встретились с одним из них. Тот сразу спросил причины: судя по его виду, врать было бессмысленно, и он, выслушав наш горестный короткий рассказ, произнес:

– Да, влипли вы. Денег я вам не дам. У меня на руках такой суммы до среды нет. Будет только к концу месяца. Если дадут отсрочку, можно поговорить, но что вам это даст? У меня тоже проценты, и большие, – он ухмыльнулся. – Такие деньги вам никто без процентов не даст. Дарить тоже никто не будет. Чем отдавать будете? Есть что на примете на продажу?

Мы замолчали. Мужчина повел плечами и добавил:

– Эти ребята под Яшей Лешим ходят. Это его кафе. Там серьезно все. Шутить не будут.

– Да мы поняли, – пробурчала Ира. – Не дети.

– Не знаю, что вам сказать. От этих ребят вы не убежите – одно могу вам сказать. Да и куда вам бежать?.. Есть куда? – снова ухмыльнулся он.

Мы вышли и наше и без того удрученное состояние испортилось еще больше. Мы были далеко от криминального мира, но имена из группировок мелькали повсеместно: Корявый, Петя Большой, Алекс Бритва, Хромой, Потапыч, Леша Кривой, Джоник Младший, Борода, Слон Старший… Клички криминальный элементов и их окружения звучали на каждом углу. Кто к какой группировке относился, кто под кем находился и какой район курировал – мы были без малейшего понятия, но слышали, что все эти люди очень серьезные и с ними не шутят. Многие из наших знакомых вроде знали кого-то и когда-то в лицо, учились вместе в школе, или это были знакомые знакомых. Но обычно знали совсем молодых, которых в этих группировках были неким младшим составом. Остальных, постарше и посерьезнее, никто не знал, никогда не видел, и также, как и мы, смутно представляли кто это, откуда и где находятся. Но вроде во главе всего стояли самые крупные криминальные авторитеты – Дед Федот и Яша Леший. Вроде это были главари самых опасных и крупных группировок, которые стояли на самом верху. Как они выглядели, и как вообще все там у них происходило, выглядело для нас весьма туманным, если не сказать больше. И когда мы в разговоре с этим мужчиной услышали, что те ребята и наш Алик как раз были связаны с одним из крупных авторитетов, с неким Яшей Лешим, нас это уже испугало до полуобморочного состояния. Мы с Иркой двинули к моему близкому «другу». Взрослый мужчина, тогда лет чуть за тридцать, занимался золотом и валютой. И мы поехали к нему.

Он внимательно слушал меня, пока Ира сидела недалеко на лавочке, и молчал, но по его выражению лица я все прекрасно понимала: у нас с подругой крупные неприятности.

– Руслан, мы не знаем, что делать, нам сказали, что эти ребята под Яшей Лешим ходят…

– Да какая разница, под кем они. Деньги нужно отдавать. А под кем они для вас вообще без разницы. – Руслан скривился. – Ну как так… ладно… Понятно. Я тебе ничем не могу помочь, – он смотрел на меня как на живую покойницу.

Я знала, что он некоторым образом был связан с криминальным миром, хорошо ориентировался в этом всем и был знаком с серьезными людьми. Но он только добавил:

– Аня, мне нечем тебе помочь. Если бы был вариант, что вы найдете деньги, можно было бы выходить на людей, чтобы вам дали отсрочку. Но у вас отдавать нечем. – Руслан стоял спокойно, но я видела, что ему совсем не хорошо: мы с ним тепло общались. А тогда на нем не было лица, я замечала, как он тяжело вздыхал и кривился, он прекрасно понимал, в какую сложную ситуацию мы попали. – А с матерью ты не разговаривала? – спросил он у меня, намекая на возможность найти деньги в семье.

– Нет…

– Ой, да чего там разговаривать, вас там семеро по лавкам. – Он выругался. – Мы вон с братом бабкин дом уже полгода продаем, уже цену снизили ниже плинтуса, и то никто не покупает, брату сейчас деньги позарез нужны, – Руслан скривился. – Вы там свою двушку эту на окраине за копейки продадите… – он снова выругался. – А жить потом где? Аня, мне нечем тебе помочь, ну дам я тебе двести баксов, триста максимум. Все. Я пустой. Что они решат?

– Дай сколько есть?..

Руслан скривился, полез куда-то в карман, достал скрепленные обычной канцелярской скрепкой купюры, достал оттуда при мне двести восемьдесят долларов, оставив себе несколько рублевых бумажек, и кивнул кому-то справа.

– Есть двадцатка? Дай! – Мужчина рядом протянул две купюры. – На, – Руслан протянул мне деньги.

– А как ты думаешь… что нам делать?.. – спросила я.

– Идти в назначенное время куда сказали, и приносить деньги.

– А если у нас нет…

Руслан ничего не ответил и только продолжал морщиться. Я потянулась, чтобы приобнять его, но он отстранился. Видно было, что ему тоже крайне не по себе, и мы с Иркой двинулись дальше.

Посетили мы и мою тетю Тамару: я выложила ей вкратце о своих проблемах и попросила ничего не говорить родителям. Тетя расплакалась и протянула мне две длинные золотые цепочки и толстое обручальное кольцо.

– Анечка, да если бы у меня были… Сама без работы сижу…

Еще за несколько дней мы с Ирой обошли еще превеликое множество друзей знакомых и родственников. Нам многие подкинули – кто что мог – но этого было недостаточно. За день до назначенного времени, пересчитав еще раз собранную сумму, мы подошли и к дяде Вите – деваться было некуда. Соображал он плохо, и Ирка выложила ему вкратце, что нам нужна очень большая сумма денег и добавила:

– Дядь Вить, ну вот так получилось, есть чем нас выручить?

Тот переводил взгляд с Ирки на меня и обратно.

– А сколько надо?

Ирка, понимая что у того денег не осталось, но возможно заначка на машину была огромной, с надеждой назвала сумму.

Дядя Витя скривил губы и снова начал нас рассматривать заново.

– У меня столько нет. А зачем вам столько? – в его голосе слышалось такое удивление, что Ирка, поняв какую глупость спросила, продолжила.

– Дядь Вить, ну дай сколько есть?

Тот снова удивленно посмотрел, помолчал и двинулся в комнату. Через несколько минут он протянул нам несколько денежных купюр. Все-таки мы не зря его спросили, видимо, его закрома были действительно бездонными: он дал нам много, очень много, но до назначенной цифры это было далеко, очень далеко.

– Хватит столько? – казалось, дядя Витя вообще не понимал, какую сумму мы должны, и стоял возле нас счастливый, довольный и уверенный, что этого будет достаточно.

– Хватит, конечно, хватит! – Ирка держалась из последних сил и попыталась сделать голос максимально бодрым.

– Ну вот! Купите себе что-нибудь! – и радостный дядя Витя пошагал в комнату, так и напевая про бедных овечек.

Я не помню, но мне кажется, что всю эту неделю мы вообще не спали – не уснули мы и в эту ночь. Мы рыдали, разговаривали и пересчитывали деньги. У нас получилась десятая часть нужной суммы, чуть больше. Мы снова и снова перемалывали одно и то же, но это делу не помогало, и мы попытались улечься и хотя бы вздремнуть. Нам не спалось: мы просто лежали с закрытыми глазами и делали вид, что все-таки спим. Я помню, как под утро Ира достала из шкафа старые альбомы с фотографиями и долго их рассматривала, подсвечивая страницы фонариком.

Все серьезные ребята, с которыми нам довелось встретиться с просьбой дать нам денег, говорили одно и то же. Помимо того, что помочь особо не могут, они твердили в один голос, что идти на стрелку надо обязательно, любыми путями: идти, ползти, лететь, но в назначенное время необходимо явиться вовремя.

Мы с Ирой тоже это понимали, сначала мы планировали напиться, но те же наши знакомые нам объяснили, что об этом даже не может быть и речи. Прибыть на такое серьезное мероприятие необходимо было не только в точный срок и вовремя, но и находиться в кристально вменяемом состоянии.

Так как необходимой суммы у нас не было, мы могли выполнить только эти условия – явиться вовремя и при ясной голове и трезвой памяти. Что мы и сделали.

Мы приехали к этому кафе за два часа до назначенного времени. На улице было холодно, но мы терпеливо сидели на лавочке и цокали зубами. Зайти внутрь мы не решались – там, внутри, нас и так не ожидало нечего хорошего, и мы мерзли, и не спешили торопить худшие события. Пока мы сидели, снова увидели нашего институтского красавчика: Букреев лихо подрулил на своей «девяносто девятой», вышел, увидел нас, но равнодушно прошел мимо внутрь кафе.

– Даже не поздоровался… – прокомментировала я его приезд.

– Да… кто мы ему…

– Ну да.

Мы с Ирой, пока искали деньги, уже успели погрузиться в подробные рассказы о правилах, царящих в криминальном мире, и прекрасно знали, что в такие дела никто не совался без особых причин. Нас уже оповестили, что это не детский сад, когда можно пожаловаться воспитателю, и тот вмешается в детскую ссору, поэтому на красавчика Букреева мы были не в обиде.

Сидели на лавочке мы долго и нудно: было страшно, тоскливо и одиноко. А за полчаса до назначенного времени нас стало потряхивать, и мы так громко цокали зубами, что уже не понимали: то ли нам очень страшно, то ли мы просто сильно замерзли.

К семи мы уже находились в жутком состоянии. Вокруг кафе пока пустовало, красавчик Букреев уехал давным-давно, и поодаль стояло только два автомобиля, и то простеньких – старенькие жигуленки. В «семь пятнадцать» мы с Ирой удивленно переглянулись, а потом занервничали: мы знали, что на стрелки обе стороны приезжают вовремя, и было несколько удивительным, что в назначенное время на месте находились только мы с Ирой на лавочке.

Мы сразу впали в панику: испугались, что каким-то образом потерялись во времени и дате, и стали в подробностях вспоминать отрывки разговора, но спутать мы ничего не могли. Потом Ирка осталась на лавочке, а я побежала к прохожим к дальней аллее спрашивать сегодняшнюю дату, день недели и точное время. Я носилась между прохожими и уточняла эти данные, но все как один сообщали, что на календаре среда, а времени на часах полвосьмого. Я вернулась к Ирке, подтвердила дату, и мы снова задергались: что-то тут было явно не то. Ожидание стало затягиваться, мы нервничали и поглядывали на двухэтажное здание кафе: отрезание хвоста кусочками было уже невыносимым. Мы уже решили зайти внутрь, как на аллее показался автомобиль. Мы замерли. Из машины вышел один из взрослых парней, который был при разговоре, когда нам писали сумму – мы хорошо его запомнили. Он вышел из машины и прошел в кафе, мы еще немного подождали, увидели еще одну машину с неизвестным широкоплечим парнем за рулем, который также вышел и зашел внутрь.

В конце концов, мы не выдержали и зашли: совершенно пустой зал и взрослая женщина-официантка в белом переднике.

– Извините… – пробормотала Ира. – Нам нужен… Нам нужен… – Кого позвать и спросить мы не имели понятия, и подруга продолжала бурчать что-то нечленораздельно. Женщина спокойно слушала и, в конце концов, Ирка произнесла: – Вы не можете позвать… того, кто на вон той машине ездит, – и она показала за окно на темную иномарку.

– Стас! – женщина крикнула куда-то наверх. – Тут тебя спрашивают!

Через секунды к нам спустился тот самый парень, которого присутствовал при нашем разговоре. Он подошел, встал рядом и застыл, вроде как ожидая вопроса, зачем мы его позвали. Несколько секунд мы молча стояли напротив друг друга.

– Здравствуйте… – я решилась произнести хоть что-то.

– Мы… пришли… нам на семь назначено… – дополнила мое приветствие Ира.

– А… ага… – этот Стас кивнул, потом глянул куда-то наверх, и я уже не помню точно, но вроде он спросил: – И что надо?

– Нам сказали в семь прийти… Мы пришли… Но у нас денег нет сколько нужно… мы…

– Вы Алику должны? – переспросил этот Стас.

– Мы сюда приезжали… Нас сюда привезли… И тут мужчина был, и он нам сказал, чтобы… – я пыталась что-то говорить.

– Так вы Алику должны? – снова поинтересовался Стас.

– Мы не знаем, кому мы должны… Наверное… – Ирка продолжала что-то бормотать.

– Сейчас узнаю, – этот Стас развернулся и поднялся наверх по лестнице. Мы остались одни.

Через несколько минут он спустился и снова подошел к нам.

– К вам нет вопросов, чешите домой.

– Как нет? – в один голос произнесли мы с Ирой, а она добавила: – А кому нам теперь деньги отдавать?

– Я вам все сказал.

– Так нам же сказали сюда прийти, и Алик был здесь! Он нас сюда и привез, и нам сказали деньги принести. Как нам теперь быть? – Ирка нервно говорила, а этот Стас в это время стоял с таким видом, будто мы его отвлекли от важных дел, и он хотел от нас скорее избавиться.

– Нет к вам вопросов никаких. Я же сказал, домой езжайте.

– Так нам деньги надо отдать! Вы помните нас?! – спросила Ира. – Мы здесь были и нам стрелку назначили!

– Какую вам стрелку назначили? – ухмыльнулся этот Стас. – Не доросли вы еще до стрелок.

– Там нам сказали…

– Идите домой, – этот Стас начал разворачиваться в сторону лестницы, как Ирка схватила его за руку.

– Подождите!.. А что нам делать? Мы денег должны! Вы понимаете! Что нам делать теперь?! Нам сказали принести сюда! У нас нет столько! Но мы… мы принесли…

– А что же вы принесли, если у вас нет? – поинтересовался парень, чуть скривившись.

– Вы понимаете, нам назначили время… Это серьезно, нам серьезные люди сказали…

– Да кто с вами, соплячками, будет серьезные дела делать?! Шутите? Так для профилактики привезли, чтоб думали головой в следующий раз!

– А как же теперь? Мы же деньги привезли, давайте мы отдадим, сколько у нас есть! У нас же долг! – Ира полезла во внутренний карман куртки и достала аккуратный перевязанный сверток.

Она быстро размотала веревочку и протянула деньги этому Стасу. Он устало покосился на купюры в руках Иры, причем с таким видом, как будто мы вместо наличных протягивали ему коллекцию спичечных этикеток или фантиков от конфет. Он недовольно скривился и произнес:

– Что непонятного я сказал?! Нет к вам вопросов! Шуруйте по домам, на горшок и спать! Все, мне некогда, – он развернулся и пошел на второй этаж.

Мы с Ирой застыли, еще постояли, растерянно глядя по сторонам, и тут подруга очнулась:

– Ань, нам надо к Алику ехать, он в девять обычно приезжает, погнали, надо у него узнавать, что случилось. – И мы двинули в Иркин ларек, а вернее уже не в Иркин.

Прилетев на место, подруга обратилась через окошко ларька к сменщице:

– Кать, привет, Алика еще не было?

– Не было. Но он тебе передал… – женщина высунулась в окошко. – Он сказал, тебе передать, что вы ничего не должны, и что… Короче, он сказал, что вы ничего не должны, он сам уже разобрался во всем.

– Как… – Мы застыли у ларька двумя столбиками. – Как?..

– Я не знаю, он так сказал, тебе передать.

– Ань, может они нашли этих ребят?.. – повернулась ко мне Ира.

– Может быть… А как еще по-другому?..

– Давай подождем Алика?

– Давай.

Мы снова стали замерзнуть, Алик не подъезжал, но вместо него приехал Саша, мы кинулись к нему и быстро засыпали его вопросами. Парень скривился:

– Да я откуда знаю… – удивленно пожал он плечами.

– Саш, а как такое может быть?.. Они что, нашли того, кто украл деньги?

Тот немного подумал и снова пожал плечами.

– Похоже на то. Наверное… нашли…

– Саш, а как ты думаешь, нам нужно ждать Алика?

– Да откуда я знаю… Раз она сказала… – промямлил Саша, кивнув на окошко ларька.

Мы так ничего не выяснили, еще долго бродили вокруг стоянки, замерзли окончательно, словили машину и все-таки поехали домой.

– Ир, так че делать будем? – уже дома растерянно поинтересовалась я у подруги.

– Да не пойму ничего! Я только думаю, что люди эти серьезные, могли найти этих парней. Ясно, что с нас нечего взять. Сама слышала, они все могут, про нас все узнали, что мы ничего не сможем отдать. Так только, в речке утопить да руки марать. Значит, нашли парней этих.

– Ни фига себе… Ир… неужели…

– Анька!! Мы спасены!! Анька!! – Ирка бросилась ко мне, и мы с визгами и криками стали носиться по комнате. Мы верещали, обнимались и прыгали по кроватям как бешеные – нашему счастью не было предела.

Потом мы сходили в соседний магазинчик, взяли спиртного, хорошенько напились и решили, что завтра поедем раздавать деньги, которые наскребли по сусекам. Основными нашими «спонсорами» были: Руслан, дядя Витя, моя тетя Тамара, Иркина подруга Света, и еще двое знакомых. Мы разложили деньги на кучки, все пересчитали, сложили в отдельные бумажки, перевязали ниточками, расписали, что и кому, и на следующий день поехали раздавать долги. Первым в нашей очереди был мой Руслан. Помимо долга, мы хотели с ним обсудить все происходящее с нами.

Руслан очень удивился и обрадовался, увидев наши с Ирой довольные морды. Мы протянули ему деньги, и он, выслушав наши приключения, произнес:

– М-да… вот так чудеса с вами, девки, произошли. – Он выругался с довольным выражением лица. – Пойдемте, выпьем.

Нашей главной задачей было уяснить, действительно ли нам не кажется, что все закончилось так благополучно, нас оставили в покое и мы ничего никому не должны. Руслан нас порадовал:

– Раз сказали, так и есть. Да все может быть, увидели вас, голодранок – что с вас взять?

– А разве такое бывает? – переспросила Ира.

– Значит, бывает. Я тоже думаю, возможно, нашли этих ребят, там серьезные люди, кого хочешь, найдут. У вас же спрашивали, как они выглядят?

– Ну да, мы рассказывали, – кивнули мы с Ирой. – Одного Антон звали, на кого мы и думаем.

– Ну, тем более, – Руслан махнул рукой. – Имя редкое, в два счета нашли. Там такие спецы, и не таких сопляков находят. Подняли шантропу местную и за пару часов выявили необходимого Антона. Я думаю, так было дело. Так что радуйтесь, что все так хорошо закончилось. Ой… давайте выпьем, поседеешь тут с вами…

Мы радовались – по-настоящему, как следует. Жизнь закипела ключом, но через время наши встречи стали очень редкими: я познакомилась с будущим мужем, и меня сразу закрутило в водоворот любовной страсти, а Ирка устроилась на работе к маме и шила модные джинсовые юбки. Одну из них она потом подарила мне на день рождения, и я долго в ней потом щеголяла. Но несмотря на эти обстоятельства, мы все равно продолжали видеться, хотя и реже.

Однажды Ирка поделилась своими новостями.

– Анька, угадай, с кем я вчера была на свидании?.. – подруга подмигнула.

– Не имею понятия. Даже вариантов нет, – я пожала плечами.

– Не угадаешь все равно. Сдаешься?

– Сдаюсь!

– С Букреевым, – спокойно произнесла Ирка и шмыгнула носом.

– Вот это да!.. Ты серьезно?

– Ну да…

– И что, прямо так, по-взрослому… – я подмигнула.

Ира снова шмыгнула носом, улыбнулась и ничего не ответила.

Потом, правда, поделилась некоторыми новостями: с красавчиком Игорем они где-то встретились на квартире у общих друзей и вроде там с песнями, плясками и медленными танцами романчик-то и начался. Я, конечно, была очень удивлена.

– Слушай, а ты у него по эту нашу историю не спрашивали, чем там дело кончилось?

– Да не. Зачем спрашивать, он-то при каких делах там… Нет.

Я после долгой отлучки очень рада была видеть и Ирку, и всех ее домашних. Дядя Витя все так же прохаживался по квартире и распевал песенку про красоту.

– Ир, он что, перешел на старый репертуар, а как же бедные овечки?

– Овечки на месте, – расхохоталась Ирка. – Поет, поет и про них. У него теперь новое занятие, болтает целыми днями, – Ирка уже успела поделиться новостью, что им провели телефон.

– И с кем же?

– Да ну его! Надо матери сказать: куда он там звонит, непонятно, наболтает еще по межгороду, хрен расплатимся, какой-нибудь секс по телефону.

– А машину не купили?

– Не, не знаю, что там. Да какая машина, Ань?.. Он же не в себе, кто его за руль пустит.

– Да вроде же собирался, копил?

– Да кто ему там сейчас машину будет давать, то, может, при социализме обещали «инвалидку» какую-то, сейчас бардак такой везде, какая машина… – Ирка отмахнулась. – Пусть дома сидит, а то еще мать угробит. Буду потом дергаться за них. Да, наверное, и заначка давно закончилась, она же не бездонная, то одно, то другое, сама знаешь.