Болтовня

Мы с удовольствием обменилась своими событиями. Я рассказывали о знакомстве с будущим мужем, а Ирка потихоньку выдавала мне новости про красавчика Букреева. Мне не казались их отношения серьезными: когда Ирка рассказывала, я думала, что это так… что-то вроде короткого романчика. Хотя Ирку я понимала: устоять перед обаянием Букреева было сложно.

Через время и у меня появился в квартире телефон. Это было настоящим событием. В доме наблюдался кавардак и галдеж, но поговорить все равно получалось. Я по вечерам, когда мои домашние ложились спать, усаживалась на маленький стульчик и теперь болтала с Иркой по телефону полушепотом. Мои предположения не оправдались: роман с Букреевым у подруги набирал обороты. Причем так стремительно, что я даже с некой тревогой думала, что Ирка раньше меня выскочит замуж. Игорь даже позвал ее в гости и познакомил с родителями. Как оказалось, папа у Букреева был очень важным человеком, и Ирка взахлеб рассказывала, в каком доме те живут: там, по ее словам, были различные чудеса техники, ремонта и вообще много интересного.

Однажды я пришла с работы, как моя мама выпалила с порога:

– Ира тебе звонила, просила, чтобы ты ее набрала, а то забуду…

Я бросилась к телефону.

– Ир, ты звонила?

– Привет, слушай, заскочи ко мне на днях… – Я не могла понять, какой тон у Ирки: вроде была некая печаль в голосе, а вроде она говорила спокойно.

– А что такое?

– Да так новости расскажу, не терпится.

– Ты что, замуж выходишь?! Игорь…

– Нет, мимо. Вообще не то. Наоборот.

– Что такое?

– Да нормально все, потом расскажу.

На следующий же день я помчалась к Ирке. Мы поужинали в компании родственников, поболтали о бытовых новостях, прослушали в тысячный раз куплеты про спесивость и животных, и быстро уединились с Иркой в ее комнате.

– Рассказывай, – расселились мы по кроватям. – Что там у вас с Букреевым?

– Да ничего с Букреевым. Все уже.

– Да ты что?..

– Да ну его! – резко перебила мой печальный вопрос Ирка. – Я с Лешей помирилась!

– С каким… С тем, что ли? С которым вы встречались?

– Ага! – ответила довольная Ирка.

– Ты прямо радостная такая… Я же его не знаю…

– Познакомлю как-нибудь. Помирились. Тьфу-тьфу, – поплевала в сторону Ирка. – Надеюсь, в этот раз надолго. Ой, чтоб не сглазить… Нормально все у нас. Все выяснили, все недоразумения. – Я только собралась выказать свою радость по поводу событий в ее личной жизни, как Ирка перебила.

– Да я вообще не об этом хотела тебе рассказать! Хотя и об этом тоже! Слушай, Ань, помнишь историю эту нашу криминальную…

– Ну чего ты спрашиваешь, – я усмехнулась. – Вспоминаю регулярно и продолжаю радоваться каждому дню.

– Слушай, так что я тебе хотела сказать. Мы в крайний раз виделись с Букреевым на дне рождения у Славика, ну помнишь его. Короче, мы уже с ним расстались, но все равно начал мне там извинения там свои рассказывать, прощения просить, его же с девушкой уже видели… Короче, начал опять ко мне подъезжать, короче, мы там болтали много с ним. И, короче, не помню с чего зашел разговор за наши с тобой те приключения с долгами… Он же, помнишь, там был, видел нас там прекрасно.

– Ну да.

– А я же никогда с ним об этом вообще даже не заговаривала, ну закончилось все благополучно и хорошо, чего обсуждать это сто раз, да еще и с ним. Короче, зашел разговор. Ну, я же и поинтересовалась, чем дело кончилось, спросила, нашли, мол, этих парней. Смотрю, он вообще не понимает, о чем я. А он уже такой хорошенький был, нормально там уже набухался. Ну туда-сюда, я ему напомнила, и знаешь, что он сказал?

– Ну?

– Короче, он меня перебил, и сказал, что когда мы встряли с тобой, то за нас от Деда Федота люди звонили, поэтому нам долги и списали, или что там они…

– Ир! Ты чего?! Какой Федот? Причем здесь Федот какой-то?..

– Да ни какой-то! А тот самый, ну слышали про него много.

– А причем здесь мы с тобой и этот криминальный…

– А я не знаю.

– Да несет он чего-то ерунду твой Букреев. Много он там знает, чушь какая-то.

– Да ты знаешь, он там не последний человек, я тебе скажу! Папаша у него крутой, и через папашу его там серьезные дела решаются. Папа там эту банду крышует в верхах, так что Игорь там достаточно важный человек, не мальчик на побегушках. Я тоже думала, он там так, крутиться вокруг, типа приблатненный, но потом там-сям, пока с ним гуляли, я слышала там много всего. Игорь с папашей постоянно в беседах. Я чего из этой семейки и слиняла, ну их… Пересажают потом их всех, и меня заодно, как соучастника. Я не хотела тебе говорить это все. Но Игорь там не последний человек.

– Ну так и что?..

– Да ну вот и то! Ань, я тоже сначала не поняла. Он еще пьяный, он вообще и так неразговорчивый, тем более на эти все темы, а тут чего-то разговорился, видимо, по пьяни. Так я тебе говорю: я упомянула про кражу эту и про то, что мы с тобой так легко отделались тогда, а он такой и ляпнул, что за нас с тобой Федот звонил, или там кто-то от него, и типа они там как-то уладили, этот Яша Леший и этот Федот.

– Ир, да ну, что за какие-то гонки. Где мы с тобой и где эти дядечки? Ты чего, гонишь?

– Блин, Анька, я не знаю, но Игорь не будет просто так говорить. Он с чего-то же взял это? Я еще ему что-то о том, как нам повезло, что типа вообще вышли сухими из воды, а он что-то прогнал, что вроде мы бы не съехали так легко, типа такого не бывает, и снова мне за Федота повторил, что за нас с тобой его люди договаривались.

– Ир, да это чушь собачья! Откуда они о нас вообще могут знать?

– Да это понятно, но я так подумала… Я лично думаю, что просто узнавали про дела, а те им доложили финансовую обстановку, ну может, и нашу ситуацию обрисовали, а те, если мужики взрослые, могли просто сказать, чтобы с нами, нищетой, не связывались, вот и все. Лишние трупы не нужны, наверное.

– Ну если только так.

– Но ты подумай, вдруг чего вспомнишь?

– Чего я вспомню?

– Может, кто-то из твоих знакомых знает этого Федота? Мы же тогда столько народу обошли, всем жаловались – мог кто-то из наших знакомых заступиться за нас, а может и словечко замолвить? Я откуда знаю, Ань? Но Игорь просто так бы не ляпал о таком. Может, это Руслан твой? Серьезный он такой мужик, видно, деловой.

– Да он же сразу нам сказал, что помочь не может?

– Да мало ли что он сказал. Он что, нам будет докладывать? Может, этот Федот брат его двоюродный, он что, будет каждому рассказывать? О таких людях много не болтают, и о знакомстве с ними тоже! Может кто еще его знает? Подумай на досуге?

– А может это твой какой-то знакомый?

– Откуда, Ань? Я уже всех перебрала.

– А у меня откуда?.. А как он хоть выглядит? Этот Федот.

– А я откуда знаю?

– А чего ты у Игоря не спросила?

– Блин, Ань, ну как я спрошу? Ты чего?

– А че он еще сказал?

– Да ничего, я стала расспрашивать, сама офигела от таких новостей, но Игорь, во-первых, не скажет такие вещи, да и не помню, что-то отвлекли нас, мы не договорили.

– Не знаю… Мне кажется, чушь это. Да и как я к Руслану подойду и спрошу: «А ты случайно не знаком лично с большим криминальным авторитетом Федотом? Может, это твой родственник? Может, это и есть твой брат, которому тоже деньги нужны были?» Как это?..

– Ну да…

– Если даже за нас кто и замолвил словечко, так точно не скажет, такие дела шумно не делаются, и нам, соплячкам, никто об этом скажет. Мы даже не знаем, как он вообще выглядит… Помнишь, его все сначала Дед Федот называли? Сколько ему вообще лет? Раз дед, значит, уже пожилой дядя.

– Да не факт! В мультике тоже есть дядя Федор, но это маленький мальчик, а не взрослый дядя, так что…

– Не знаю вообще, Ир, какая-то ерунда… Где он вообще этот Федот, да и раз от него позвонили, это кто угодно может быть, хоть какой-нибудь наш однокурсник, тогда мы всех оббегали, может, племянник какой-то этому Федоту или внук. И замолвил за нас словечко.

– Блин, ладно…

– Это надо у Игоря бы выведать?..

– Да у него не выведаешь много, он умеет держать язык за зубами, я вообще удивилась, что он вообще что-то сказал про все эти дела, так видно, по пьяни сболтнул.

– Ир, мог специально сказать, чтобы не рассказывать, как парней нашли… Хотя зачем ему…

– Ладно, ну так, подумай на досуге.

– Да подумаю, да только… Интересно…

После разговора с Ирой я все-таки перебрала всех знакомых в памяти, прикинула, что к чему, но ничего не надумала.

О криминальном авторитете по имени Федот я слышала неоднократно. Я на тот момент работала на небольшом продуктовом складе кассиром, а рядом с нашей базой располагался большой строительный рынок. Тогда, в девяностые, у многих появились шальные деньги и люди стали строить большие красивые дома, они росли как грибы по всему городу – сначала двухэтажные, потом стали появляться и трехэтажные. Стройматериалы были в цене, люди стали делать ремонты и на рынке постоянно наблюдалась большая толчея, особенно в выходные. Рядом располагалась площадка с автомобилями на продажу. Так вот вроде бы этим всем то ли владел, то ли крышевал именно тот самый некий криминальный элемент, которого называли Федотом. Это имя звучало часто. И я, не выдержав любопытства, подошла к одному из своих директоров – Вадику Макарову, тогда он мне казался серьезным и солидным, хотя на тот момент ему не было еще и тридцатника. Мы с ним частенько болтали за жизнь, и я решилась у него поинтересоваться этим вопросом, и когда он курил возле ворот, я подошла.

– Вадик… тут такое дело, разговор есть…

– Чего, Анюта, говори? В порядке все?

– Да у меня личный разговор к тебе, вдруг, что подскажешь?

– Говори?.. – Вадик заинтересованно поглядывал на меня и улыбался.

Я совсем вкратце выложила историю, он меня внимательно слушал с нескрываемым любопытством, но когда я дошла до последнего пункта, который как раз меня и интересовал, у Вадика с лица сразу сползла улыбка.

– Так я что хочу спросить, вдруг ты знаешь, как он выглядит? Кто он вообще, откуда, где живет, сколько ему лет?..

– Аня, ну ты даешь… Я бы тебе не советовал такие вопросы задавать…

– Ну а что… А вдруг ты знаешь… Что тут такого?

– Даже если бы я даже был знаком с ним лично, то ничего бы не сказал. О таких людях не болтают, за это потом расплата может наступить. Так что я тебе не советую интересоваться этим человеком, а то еще ума хватит у кого-нибудь еще спросить. Заканчивай, Ань. Такие расспросы ни к чему хорошему не приведут.

– Да я просто спросила…

– Так вот и не спрашивай больше ни у кого, договорились? Иди, давай, там вон очередь уже. Иди, – недовольно буркнул Вадик и двинулся куда-то в сторону.

Я решила последовать совету своего молодого начальника и не интересоваться больше у каждого встречного-поперечного персоной криминального авторитета. Я решила, что действительно лучше наслаждаться жизнью и радоваться, что та историю закончилась так благополучно. Вот такое было у нас «поцарапало».

Я уже подъезжала к написанному Ирой в сообщении адресу, когда таксист поинтересовался:

– Вам к какому дому?

– Я здесь в первый раз, но вроде магазинчик с красным козырьком должен быть, – я рассматривала новый микрорайон и крутила головой.

– А, понял. – Через минуты я уже ехала в лифте на седьмой этаж, также заботливо написанном в сообщении.

В этом лифте за несколько секунд у меня перед глазами промелькнуло еще много наших историй с Ирой: и студенческая жизнь, и шумные игры наших детей, и Лешка, и собственный бывший муж. Мы ведь одно время так часто ездили друг к другу в гости. Конечно, они разошлись, Ира явно живет здесь с новым мужем, тем, которого я видела: интересным, с проседью. Я сразу вспомнила Иркину старую квартиру и несколько предыдущих съемных, а еще джинсовую куртку, которую она мне подарила. Я затаскала ее до дыр: несколько смешанных цветов, огромные шнуры на капюшоне, удобные карманы с заклепками. Еще я вспомнила, как однажды пришла к ним в гости, уже после развода, и они с Лешкой пытались меня развеселить и даже пели мне песни под гитару. Столько лет прожили… Совсем не так все сложилось, как мы тогда думали с Иркой… Интересно, расскажет что-нибудь?..

Двери лифта плавно открылись, и я, сделав шаг, сразу натолкнулась на Ирку: она встречала меня на лестничной клетке, чтобы я не заблудилась.

Я подняла глаза и встретилась с ней взглядом: она стояла рядом в цветном махровом костюмчике. Маленькая, худенькая, такая же, как и тогда. Передо мной была не та степенная женщина с улицы – это была моя Ирка, та самая, с которой мы так много времени провели вместе. Я замерла и протянула руки. А потом разнылась. А Ирка следом за мной. Мы стояли у лифта и обе плакали, потом снова обнимались, потом снова плакали, и так довольно долгое время.

– Ну пойдем уже… – вытирая рукавом слезы, Ирка потянула меня по коридору и завела в одну из квартир.

– Фух… Ирка… пока ехала к тебе… вспомнила это все наше…

– Да я сама сейчас сидела, вспоминала…

– Ага… Я, Ир, даже думала не ехать… Думала, мы уже совсем чужие стали…

– А я сама такая, – Ирка рассмеялась сквозь слезы. – Я тоже долго думала, сейчас, знаешь, как-то с разговорами по душам не очень… Проходи на кухню.

– Ой, ладно… столько всего вспомнила…

– Да иди уже… Садись.

– Ир, скажи мне… про маму…

– Мама хорошо!

– Ой, блин, уже боишься спросить что-нибудь, нам уже под полтинник, а нашим уже…

– А твои как?

– Да живы-здоровы…

– Ой, ну хорошо… Пусть живут еще сто лет! Как сынуля?

– Хорошо, а твои как?

– Нормально, Настя замужем, двое детей уже. Никита еще не женился.

– Да ты что?! Так ты бабка уже?

– Ну да, они с мамой живут. Мне так спокойно. Она же у меня такая, знаешь, сама не может. У них квартира есть отдельная, но я Настю уговорила. Поездки – поездками, да с работой сильно не накатаешься. А она у меня одна не может, с ней жить надо вместе. Операцию на сердце недавно сделали. Вроде благополучно. Не брался уже никто, годков-то много, отговаривали, боялись, что наркоз не выдержит, но решились. Никак одна не может… Как дядю Витю похоронили, она все, совсем захандрила. Я ей говорю: «Ну мам, ну люди же не вечные, ну мы все там будем, все там встретимся», а она кивает, а сама… Ай…

– Так дядя Витя умер?

– Да давно уже, сначала бабушка, а через полгода дядя Витя.

– А он почему?.. Старые болячки? Он же вроде давно на инвалидности?

– Да, сердце, пару раз в больнице полежал, чинили там его, но… Давно уже. А бабушка молодец, такой прям долгожитель у нас, бегала до последнего, во сне умерла. Вот бы и мама столько протянула. Не соглашалась на операцию. Ну я ей бабушку в пример, говорю: «Смотри, сколько бабушка пробегала, и у нас с тобой гены хорошие, так что давай». Ну согласилась. А сейчас с правнуками прямо ожила.

– Ир… а вы с Лешкой развелись?

– Развелись, – Ира показала на маленькие фотографии в рамках на стене.

– Ир, я не хотела говорить… но я видела тебя однажды, – я кивнула на снимки. – Ты с ним шла, я как-то не стала тебя окликать… Но я поняла, что вы развелись, вы так задушевно шли, заметно было, что вы не случайные люди друг другу.

– А и правильно! А то, как с Лешкой было бы! То души в тебе не чаял, «Аня-Аня», а потом с ума сошел, что ли, со своей армией. Помнишь, я же к тебе одно время постоянно моталась, когда ты возле бассейна жила? Постоянно чем-то недоволен был. «Зачем ты ездишь, не надо, Аня в разводе, а ты женщина замужняя, что вас может связывать, у вас все по-разному» Ты слышала такую чушь?.. Один раз достал меня. Я сначала не слушала, чем он там недоволен в очередной раз, а потом опять началось, я ему говорю: «А что за приступы панической атаки?» – короче, устроила ему там разгон. А то деловой такой. Я буду разрешения у него спрашивать, к какой подруге мне в гости ходить. Знаешь, что сказал мне?.. «Дружи лучше вон с Людой, она хорошая женщина, дети вместе учатся, вам есть о чем поговорить». Ты слышала?.. Я ему однажды устроила. Я ему говорю: «А чего это ты так Аньку вдруг любить перестал?! То нормально…» Он же нормально к тебе относился, сама помнишь! Я ему говорю: «Может, у тебя с ней тайная любовная связь?.. Может, ты там у нее со мной боишься лбами столкнуться?» Не знаю, что с ним. Ну, мужики любят, чтобы возле них только сидели…

– Ир, ты, если что, имей в виду, у меня с Лешкой ничего не было! – я завертела головой.

– Да хоть бы и было. Это же не значит, что нужно пургу мне какую-то гнать. Так и не поняла, что это у него за заскок был.

А вот я как раз таки все понимала, откуда у Лешки взялась ко мне такая неприязнь, и откуда у нее растут ноги.

Я однажды летом сидела с подружкой у нее во дворе многоэтажного дома, мы болтали за жизни, а наши дети бегали где-то рядом, и тут я увидела Лешку. Я, конечно же, вскочила и двинулась ему наперерез.

– Леш, привет! – я радостно поприветствовала Иркиного супруга.

Он, увидев меня, почему-то совершенно не обрадовался, а наоборот, его всего перекосило, и он недовольно поздоровался.

– А ты чего тут, в наших краях?

– Да дела, – Лешка раздраженно посматривал по сторонам.

– Как там моя Ирка поживает?

– У родителей моих с детьми. Лето. Поехала отдыхать.

– А-а, как будешь разговаривать, привет передавай!

– Передам, – было заметно, что Лешка не в духе, и мы быстро распрощались.

Когда я вернулась к приятельнице, она поинтересовалась:

– А это кто такой? Откуда ты его знаешь?

– Муж моей близкой подруги.

– А-а. Тут вояка один хату снимает, вон на третьем этаже, а это корешок его, постоянно здесь. А как твоя подруга выглядит? Сколько ей лет?

– Да как мы с тобой, а что?

– Понятно. Да он тут постоянно с девушкой ходит: молодая, темненькая такая, часто вижу. Понятно.

– Да ты че?.. Вот, блин, дела…

– Угу.

Обычно, когда Ирка возвращалась с отдыха, она сразу мне звонила, а тут от нее не было долго ни слуху, ни духу, а потом она объявилась. Я ничего не сказала ей о нашей встрече с Лешкой: я не могла так поступить. Конечно, мне было ясно, что законный супруг загулял, но рассказывать об этом Ирке я не планировала. Я хорошо знала свою подругу, и точно знала, что просто так ему бы это не прошло. Да и в чужие дела зачем лезть? Через некоторое время Ира приехала ко мне в гости.

– Медовый месяц у нас, – спокойно ответила подруга, когда я поинтересовалась ее делами.

– Это как?

– А вот так. Сначала грызлись как собаки, а теперь медовый месяц. Интим каждый день.

– Так это же хорошо.

– Хорошо, только не в нашем случае.

– Что такое?..

– Да начался кавардак еще с лета. А закончился тем, что я вещи собрала.

– Даже так?..

– Ага, так свекруха со свекром примчались сразу, мирить нас. Рассказывала мне, как Леша меня безумно любит и умрет без меня, если я уйду.

– Что случилось, Ир?

– Да с лета еще это все пошло. Я к его родителям как обычно с малыми поехала. Там конечно, классно: природа, озеро, там воздух обалденный, у малых сразу все сопли проходят, ну мы же каждый год ездим. А Лешка обычно к нам на выходные мотался, что тут – двести километров. А тут, знаешь, пропал вдруг. Как доходит дело до пятницы, он мне после обеда звонит: то тревога у него, то учения, то комиссия. Я не выдержала и звоню ему один раз, и говорю, что «знаешь, я конечно, с большим уважением отношусь к твоим родителям, но не до такой степени, чтобы все лето здесь с ними без тебя тусить». Ты давай, говорю, прекращай этот балаган да приезжай к нам. Ну, он «да, да», и снова та же песня. За лето три раза только приехал. А потом мне баба какая-то стала звонить и сопеть в трубку. Ну, я все понимаю, не девочка, мы уже столько лет вместе, примелькались, но наглеть-то так не надо. Снова стал пропадать, причем обязательно в пятницу после обеда. Ну, история понятная, как у всех, ничего нового.

– А сейчас как?

– Да говорю же, медовый месяц у нас.

Вот оттуда и началась Лешкина неприязнь ко мне. Конечно, я его понимала: близкая подруга жены застукала его с поличным на месте преступления, так сказать. Я видела его в том дворе еще несколько раз, и он меня прекрасно видел и, конечно, понимал, что у меня там кто-то живет, и я могу знать о его похождениях с некой молодой темноволосой особой. Взрослый мужик, а тут – подруга жены, которая может в любой момент проболтаться. Мы хорошо с ним ладили, ну я же не могла к нему подойти и сказать: «Послушай, Леша, я все про тебя знаю, но имей в виду, что ничего нашей Ирке не расскажу, не волнуйся». Конечно, он чувствовал себя как уж на сковородке, любая поездка жены ко мне была для него пыткой. Так что…

– Ир, а почему разошлись?..

– О-о… Ты знаешь, Ань, вот я даже не могу об этом говорить. Я понимаю, как это выглядит: никаких причин очевидных нет, а я ушла к другому. Жена – сука. Меня никто не понимает, Ань, никто. Вот бесполезно что-то объяснять… Все как на дуру смотрят. Леша такой хороший: не пьет, не курит, меня не бьет – что еще надо?.. Просто стали чужими с годами. Да много всего накопилось. Да тоже… двое детей, о них тоже надо было думать, а так бы я давно ушла.

– А это твоего мужа квартира?

– Нет, моя. Нас же снесли, видела?

– Да видела, там микрорайон целый возвели, конечно, видела. Каждый раз проезжаю там и тебя вспоминаю.

– Да. Расселили нас. Это моя квартира.

– Да хорошее место. И квартирка хорошая, поздравляю! Тут, конечно, все со вкусом сделано, заметна твоя рука. Но ты всегда была такая. Во вкусе вам с мамой не откажешь.

– Спасибо, Аня! Для тебя старалась, чтобы тебе понравилось!

– Ага. Получилось. Так что, как твой Лешка теперь поживает?

– Да он хороший, просто…

– Да знаю я.

– Сейчас на полковничьей должности в штабе, он же умный очень, и дети в него пошли, Никита хоть и шустрый, но отучился очень хорошо, а Настя так и вообще головастая, с двумя детьми умудряется работать. Что-то там в интернете затеяла.

– Да ты тоже у нас не глупая: то газеты делала, то на телевидение работала, а потом так и вообще в экономическую деятельность подалась, ты уж не прибедняйся.

– Да не! Ань, я не такая, у меня мозгов – кот наплакал. А Лешка… вот это ум, я понимаю. Всегда с ним интересно было. А разговаривает как! Не то что я – «типа, как бы», хотя работаю над этим, конечно. – Ирка засмеялась. – Я всегда хотела себе умного мужа, чтобы детки умные были, так что я Лешке очень благодарна. Порядок у нас всегда в доме был. Ты знаешь, Ань, ты у меня спроси, я не скажу, почему расстались. Я не имею в виду его загулы, видно уже было все – да ерунда. Неприятно, но Лешка мой живой человек, такой же обычный мужик, как и все. Тоже по сторонам смотрит… Я о другом. Сама не знаю, потерялось все, что нас связывало, а мы ведь очень крепко связаны были, правда, как две половинки. А потом… Все развалилось, вроде везде вместе… Да у всех, наверное, так. Хотя для меня это очень сложно было тогда.

– Дети нормально отреагировали?

– Да, спокойно. Кстати, Лешка к ним теплее стал относиться, не так, как раньше. Одно команды раздавал. Еще армия эта… она дает свой отпечаток, Ань.

– Он не женился?..

– Нет, но живет с девушкой.

– Прямо с девушкой?

– Прямо с девушкой, – Ирка рассмеялась. – Аня, я с тобой разболталась совсем! Я ведь вообще на эти темы ни с кем не говорю.

– Да я знаю, ты всегда была такая скрытная.

– Но с тобой я скрытной никогда не была! Все про меня знаешь! Да про меня особо знать-то и нечего. Не участвовала, не привлекалась, – Ирка улыбалась.

– Ну, так только, с красавчиком института замечена была, – я подмигнула.

– А… Букреев… Умер недавно, месяца три назад.

– Да?.. А ты что, с ним виделась?

– Да и виделась иногда, у нас на партнерском предприятии его родственница главбухом работает, хорошая женщина, очень приятная, как-то разговорились и выяснили, что есть общие знакомые, так сказать. Так что я про него все знаю, всю биографию.

– И что он? А почему умер, вроде наш ровесник…

– Да он за нами следом женился, но быстро развелся, делишки там свои клепал, не до этого, наверное, бухал потом много, печень. Со здоровьем большие проблемы были. Хотя выглядел хорошо. Мы с ним сталкивались несколько раз, культурный такой, болтали несколько раз.

– О, как!

– А я ведь тогда сильно переживала, когда у нас быстренько все под откос съехало, только виду не подавала. Да и Лешка приехал, помирились.

– О… А я думала, что ты…

– Да что я, Ань! Конечно, увидела все эти чудеса красивой жизни, конечно, я за Букреева замуж мечтала выйти, да и он такой… Это с виду незаметно, а наедине он совсем другой: мягкий такой, спокойный, может, с этими всеми делами криминальными такой стал дерганый, а так он очень приятный.

– Да понятно, – я усмехнулась. – От него глаз нельзя было отвести, сплошной магнетизм. А если бы он тебя тогда замуж позвал, вышла бы?