Город, пропитанный ядом

Она молча кивнула, продолжая осматриваться, будто ожидая, что в любой момент сюда ворвутся люди Мартеля. Её руки нервно сжимались и разжимались, и я окончательно понял – она пришла сюда не только ради меня. Что-то в её действиях казалось слишком механическим, словно она выполняла часть большего плана.

– Почему ты мне помогаешь? – спросил я, внимательно глядя ей в глаза. – Чего ты боишься?

Она замерла на мгновение, её лицо напряглось. Затем она резко обернулась ко мне, и в её взгляде мелькнула ледяная решимость.

– Мы с тобой по одну сторону баррикад, Корбин. Ты думаешь, что я помогаю тебе из благородства? Нет. Если Мартель прикончит тебя, следующий буду я. – Её голос был холоден, как сталь. – У меня нет роскоши позволить тебе умереть. Мы оба в одном дерьме.

Она говорила это уверенно, но я чувствовал, что она что-то скрывает. Мысли о предательстве вспыхнули с новой силой. Изабель всегда играла в собственную игру, и я был частью этой игры. Но как долго?

Я сжал зубы, борясь с болью, которая пробегала по всему телу. Изабель снова протянула руку, чтобы помочь мне подняться, но я грубо отмахнулся.

– Я справлюсь, – прошипел я, чувствуя, как каждая мышца напрягается до предела. Нельзя показывать слабость.

– У нас мало времени, – её голос снова стал холодным. Она глянула на дверь, словно в любой момент кто-то мог ворваться внутрь. – Я отвлеку охранников. Ты должен выбраться через вентиляцию.

– Слишком хорошо знаешь этот подвал, – буркнул я, осматривая решётку, которая явно давно не использовалась по назначению.

Она вздохнула, присаживаясь на корточки возле вентиляции. Нож снова появился в её руках, и она начала осторожно снимать решётку.

– Я здесь бывала раньше, – коротко ответила она, избегая смотреть мне в глаза. Её голос прозвучал почти устало, будто она не хотела вдаваться в детали.

– Сколько у нас времени? – спросил я, глядя, как она работает над решёткой. Её движения были быстрыми, но нервными.

– Меньше часа. Скоро поймут, что я здесь. – Её голос дрожал, но она быстро взяла себя в руки. Я заметил, как она нервно оглядывается на дверь.

– Ты уверена, что тебя не заметили? – спросил я, подозрительно прищурившись. Всё это выглядело слишком легко.

– Уверена настолько, насколько могу быть, – её голос прозвучал слишком сухо. Она поправила волосы, словно это могло помочь успокоить нервы, и снова бросила взгляд на дверь. – Но рисковать нельзя.

Я посмотрел на вентиляцию, потом снова на неё. Чувство, что всё подстроено, не отпускало меня. Её действия были слишком уверенными, она выглядела слишком знакомой с этим местом. Она знала все ходы наперёд. Я не мог ей доверять, но времени на сомнения не было.

– Ты должен действовать быстро, – прошептала она, протягивая мне нож. – Мартель будет здесь через час. У нас мало времени.

Я взял нож, чувствуя холод стали в своих руках. Можно ли ей доверять? Сейчас это уже не имело значения. Важно было выжить.

***

Прошлое вновь нахлынуло, как волна, которую уже не остановить. Те давние дни, когда я впервые встретил Мартеля, всплыли передо мной с жестокой ясностью. До этого кошмар преследовал меня обрывками, старательно, но безуспешно изгоняемыми мной на задворки моего сознания (и всякий раз – за счёт бутылки). Но теперь я загнал себя в угол – пришла пора заглянуть в глаза правде.

Тогда я был другим – наивным, уверенным в том, что смогу изменить этот город, вырвать его из цепких лап преступности и вернуть справедливость на его грязные улицы. Как же я ошибался. Веридиан проглотил меня и выплюнул, и именно Мартель помог ему в этом. Он выиграл тогда, но сейчас я был другим. И в этот раз я собирался выиграть.

Мне было чуть за тридцать. Я думал, что знаю, как устроен мир. Закон, правосудие – всё казалось понятным и справедливым. Всё началось с обычного расследования, исчезновение девушки, вроде того, что я сейчас веду с Серафиной. Но тогда я был полон решимости и веры в закон. Я верил в правду. Каким же это сейчас казалось смешным.

Мартель был только именем на бумагах, тенью на горизонте. Его люди окружали меня, но я был слеп к их присутствию. Я распутывал одну нить за другой, каждая маленькая деталь указывала на его сеть. Но я не видел самого главного: они знали каждый мой шаг. Они были на два шага впереди, наблюдая за мной, как хищники, готовые к броску. А я думал, что побеждаю.

Всё рухнуло в один день. Мы с Томом Хейсом, моим напарником и лучшим другом, нашли склад – одну из ключевых точек Мартеля. Мы думали, что у нас есть все улики, чтобы поджать его, но этот город всегда принадлежал ему. Веридиан пустил свои корни слишком глубоко, а я лишь скользил по поверхности, не замечая скрытых ловушек.

Когда мы вошли в помещение склада, нас ждали. Не просто подручные Мартеля – сам он был там. Мой первый реальный взгляд на человека, который держал город за горло. Он стоял в тени, холодная улыбка на лице, от которой меня пробрала дрожь. Том пытался бороться, но их было слишком много. Я тогда ещё не понимал, как сильно Мартель наслаждается игрой.

– Вы, детективы, думаете, что мир так прост? – его голос звучал, как яд. Он подошёл ко мне, когда я уже лежал на полу, лицо в крови. – Законы? Правосудие? Ты всерьёз думаешь, что это имеет значение?

Я сплюнул кровь, пытаясь встать. Том был уже мёртв. Его безжизненное тело лежало на холодном полу склада, и это было всё, что осталось от моего напарника. Мартель шагнул ближе, его дыхание коснулось моей кожи, как холодный ветер.

– Этот город принадлежит мне, Корбин, – прошипел он, словно змея. – И ты никогда не приблизишься ко мне.

Он был прав. После того случая Мартель исчез, оставив за собой тела и разрушения. А я остался – пустая оболочка человека, которого когда-то считали детективом. Годы после этого я провёл в тумане алкоголя и саморазрушения, избегая собственных призраков и того провала, что преследовал меня.

Я мог простить себе многое, но не это. Том был больше чем просто напарник. Я обещал его семье, что справедливость восторжествует, но я не смог его спасти. И теперь я снова здесь, загнанный в угол, но уже другой. Это моя вторая попытка, и я не имел права проиграть её. Мартель может быть хищником, но его дни сочтены.

Изабель права – времени остаётся мало. Мартель скоро будет здесь, чтобы завершить игру. Звук капающей воды, повторяющийся, словно отсчёт времени, бил по моим нервам, но в то же время помогал сосредоточиться. Я не могу позволить ему победить снова. Я должен действовать. Нож в моих руках, переданный Изабель, скользил по узлам. Каждый момент был на вес золота.

Воспоминания о прошлом придали мне решимости. Мартель сломал меня тогда, но не сейчас. В этот раз я был готов драться до конца. Боль, растекающаяся по телу тупыми ударами, теряла свою значимость перед осознанием того, что это не просто схватка за выживание – это искупление. За все ошибки, за смерть Тома, за тех, кого я не смог спасти. Мартель должен заплатить.

Я вспомнил, как после провала меня отстранили от дела. Мартель ушёл в тень, а я остался с пустотой. Но сегодня всё иначе. Сегодня у меня был шанс завершить начатое. Веридиан может быть городом-клеткой, но даже клетки могут разрушаться. И я найду способ это сделать.

Мои пальцы продолжали работать над верёвками. Нож скользил, и я чувствовал, как узлы медленно сдаются. Боль в мышцах усиливалась, но я не мог позволить себе остановиться. Мартель выиграл ту игру, но не эту.

– Корбин, поторопись, – голос Изабель был полон напряжения. Она стояла у двери, её взгляд метался, словно она сама была загнанным зверем. Её жизнь зависела от меня так же, как и моя – от неё.

Я стиснул зубы, нож снова прошёлся по верёвкам, последняя секунда, последний узел. Это не просто побег – это был момент, когда всё должно измениться. Я был готов вернуть удар.

***

Мои руки наконец освободились, но радости от этого не было. Чувствительность в пальцах почти исчезла, а запястья жгло от порезов, оставленных верёвками. Это не имело значения – единственное, что меня волновало, была вентиляционная решётка передо мной. Мой единственный шанс на спасение.

Тишина в комнате была давящей. Она словно впивалась в уши, заставляя сердце биться быстрее. Где-то капала вода, а тяжелое дыхание незнакомца из угла смешивалось с едва слышным эхом. Охранник, патрулировавший вход на склад (хорошо, что Изабель, удалось проскользнуть мимо, когда тот был в другой стороне здания), теперь снова шагал у двери. Оставалось полагаться только на везение и случай – не очень профессионально для сыщика, но выбора у меня не было. Я на секунду задержал дыхание и огляделся. Слабый свет лампочки под потолком бросал угловатые тени, которые подрагивали, как будто само пространство готовилось поглотить меня. Каждый вдох был будто украден у времени, каждый звук мог стать последним.

Мои пальцы дрожали, когда я потянулся к решётке. Звук металла казался слишком громким в этой тишине. Он отдавался в моей голове, словно рёв грохочущего поезда. Я замер, прислушиваясь, не шелохнулся ли охранник. Ничего. Он был в своём мире, а я отчаянно цеплялся за остатки надежды.

Но воздух был густым и липким, словно сопротивлялся моим движениям. Я чувствовал, как напряжение в комнате росло с каждой секундой, как если бы само пространство было против моего побега. Каждая мышца болела, тело отказывалось подчиняться после побоев, но это не имело значения. Я должен был двигаться, иначе всё потеряно.

Время поджимало. Мартель и его люди могли быть здесь с минуты на минуту, и я знал, что шанса исправить ошибки больше не будет. Я повернулся к Изабель, её лицо выражало то же напряжение, которое витало в воздухе, сгущаясь с каждым шагом.

– Здесь, – указал я на массивную дверь запасного выхода, наполовину заваленную старыми ящиками и какими-то обломками. Вряд ли аварийный выход был доступен по нормам безопасности, но выбора не оставалось. Дальше нас ждала лестница, пусть и почти разрушенная. Она могла стать нашим спасением.

– Этот путь завален, – хрипло прошептала она, изучая груду громоздящегося хлама.

– Это наш единственный шанс, – сказал я и, стиснув зубы, стал оттаскивать обломки с пути. Мы ввалились в узкий коридор, ведущий к аварийной лестнице, каждый шаг отдавался гулом в тишине. Лестница впереди выглядела так, словно её не касались ни ремонт, ни забота – покрытая пылью, с обломками железных перил и торчащими кусками ржавчины.

Мы оба знали, что времени на осторожность не осталось, и шагнули вперёд, стараясь двигаться как можно быстрее, но аккуратно. Изабель шла первой, освещая путь тусклым светом мобильного. Куски обломков и пустые картонные коробки скрипели под нашими ногами, но, казалось, у нас всё же был шанс.

Однако, едва мы добрались до середины лестницы, сверху послышался слабый треск. Один из верхних пролётов начал дрожать, будто не выдерживая веса нарастающего напряжения, и в ту же секунду со звоном сорвался ржавый металлический прут, упав вниз, едва не задев Изабель. Мы оба замерли, но этого было достаточно – шум разнёсся по коридору и эхом отразился от стен.

– Слышишь? – прошептала она, смотря на меня с испугом в глазах.

Шум шагов за дверью заставил меня сжаться. Кто-то явно начал приближаться – эхом раздались ругательства. Охранник услышал нас.

– Чёрт, – выдохнул я, стиснув зубы. – Мы не успеем пройти тихо.

Она кивнула, и в её глазах мелькнуло понимание. Я опустил голову, слыша, как шаги за дверью становятся всё громче, и понял, что выбора больше нет. Мы с Изабель встретились взглядами – у нас не было времени на осторожность.

Охранник сработал молниеносно. В тот момент, как я попытался встать, его кулак встретился с моим животом, выбив из лёгких весь воздух. Я снова упал на пол, а нож, мой последний шанс, исчез в тени комнаты. Боль пронзила каждую клетку, и когда я попытался подняться на локти, тело просто отказало. Ноги подкашивались, мышцы горели. Несколько минут назад я еще надеялся на побег, на слабую возможность выжить. Теперь эти шансы таяли.

Охранник возвышался надо мной, его тёмный силуэт заслонял тусклый свет лампы, делая его черты неразличимыми, но я слышал его дыхание – медленное, тяжёлое, полное презрения.

– Ты и правда думал, что сможешь сбежать? – его хриплый голос разрезал тишину комнаты, наполняя её глухим эхом.

Изабель попыталась броситься сзади на детину, но тот отпихнул ее другой рукой и прижал её голову к стене. Она стала задыхаться, но тут же укусила мужчину за руку. Тот грязно выругался, но Изабель добилась своего.

– Беги! – не раздумывая, сквозь собственное хрипение крикнул я ей. Изабель с некоторым колебанием посмотрела на меня, явно не желая оставлять одного. Но рык прихвостня Мартеля вывел её из оцепенения, и она бросилась прочь. Хотя что-то подсказывало мне, что Изабель просто так не отступит.

Охранник попытался было ринуться за ней, но на этот раз я подставил ему подножку. Чуть не рухнув на землю, тот в ярости

В ответ ударил меня по лицу. Голова резко дёрнулась в сторону, и на долю секунды мир завертелся, окрасив всё вокруг в туманный красный. Во рту появился привкус железа – кровь. Ещё одна насмешка, ещё один удар.

– Всё тот же самоуверенный дурак, – ухмыльнулся он, словно высмеивал неудачную шутку.

Пальцы дрожали, когда я попытался сжать кулаки, но мои руки не слушались. Время… всё, что у меня оставалось, – это время, и его с каждой секундой становилось всё меньше.

Шаги Мартеля были тихими, но каждое его движение казалось выверенным, как удар хирурга. Он подошёл, словно наслаждаясь каждым моментом, каждым шагом, который приближал его ко мне. Тень его фигуры скользнула по стене, вытянувшись и угрожающе распространившись по комнате, пока он не остановился надо мной. В руках у него был тот самый нож, который я потерял. Он лениво покручивал его в пальцах, словно проверяя вес, играя с ним, как с игрушкой.

– Умно? – его голос был ледяным, но мягким, почти интимным. – Ты действительно считал, что это сработает?

Я поднял глаза, глядя прямо на него. Страх? Нет, я оставил его позади в тот момент, когда потерял нож. Теперь меня наполняло что-то другое – ярость, смешанная с презрением. Но Мартель не дал мне времени выразить это. Его улыбка расползлась ещё шире, и тут же резкая боль пронзила мои рёбра, когда его нога врезалась в бок.

– Ты всегда был таким… неуклюжим, – он произнёс это с едва скрытой усмешкой, словно учитель, ругающий нерадивого ученика. – Слишком самоуверенным. Думал, что сможешь переиграть меня?

Каждое его слово резонировало в голове, как удары по барабану. Я пытался сделать вдох, но воздух вырвался из лёгких со свистом. Боль в боку стала невыносимой, и я понял, что одно или несколько рёбер, вероятно, сломаны.

– Ты всё такой же, Корбин. Думаешь, что можешь жить по своим правилам. – Он наклонился ближе, его лицо оказалось всего в нескольких сантиметрах от моего. Я чувствовал его холодное дыхание. – Но ты забыл, кто устанавливает правила в этом мире.

Мартель выпрямился, его лицо вновь приняло выражение невозмутимой холодности. Он махнул рукой, и охранник, словно машина, подошёл ко мне, грубо схватил за воротник и поднял на ноги резким движением. Каждая клетка моего тела кричала от боли, но я не позволял себе показаться сломленным.

– Ещё не вечер, – выдохнул я, проглотив боль, ощущая, как слова проскальзывают сквозь зубы.

Мартель лишь усмехнулся. Его глаза блеснули под тусклым светом лампы, когда он сделал шаг ко мне, снова оказываясь слишком близко, на опасной грани.

– Ты не понимаешь, – его голос был почти шёпотом, но в нём слышалась смертельная угроза. – Это конец для тебя. Ты уже проиграл.

Каждое его слово, словно яд, проникало в мои мысли. Они резонировали с моими внутренними страхами, с теми воспоминаниями, в которых я уже стоял на краю пропасти. Но я не позволю ему закончить это на его условиях.

– Не сегодня, – прошипел я, стиснув зубы, придавая себе видимость уверенности.

Ухмыляясь, Мартель готовился нанести последний удар.

Времени на размышления не было – лишь инстинкт, заставивший отпрянуть в сторону, уклоняясь от удара. Но его второй нападающий был уже здесь, нацелен на Изабель, и, похоже, намеревался лишить её сознания резким ударом по затылку.

– Изабель! – выкрикнул я, бросаясь к ней, но она уже успела среагировать. В её руке блеснуло что-то острое – осколок стекла или железный прут – и с точностью, которой я не ожидал, она отмахнулась, заставив противника на секунду отступить.

– С ним справишься? – рявкнула она, бросив быстрый взгляд в мою сторону. Её лицо горело решимостью, но я видел и страх, мелькнувший в её глазах. Мы оба понимали, что шансов на тихий побег больше нет.

– Разберусь, – пробормотал я, уворачиваясь от очередного удара охранника. Мы сцепились, я ощутил, как его рука с силой давит мне на плечо, пытаясь уложить на пол. Я увернулся, вложив всё отчаяние в один резкий удар в челюсть противника, который оказался достаточно сильным, чтобы его отшвырнуть назад. Но уже в следующий момент охранник вернулся, его кулаки снова полетели на меня, а каждый удар отзывался эхом в моих сломанных рёбрах.

Изабель кинулась на второго охранника, воспользовавшись моментом, когда он на секунду отвлёкся. Её удар был точным, быстрым, и я видел, что она знает, как действовать. Её приём заставил противника оступиться, но уже в следующую секунду он снова бросился на неё. Резкий толчок отбросил её назад, она едва не потеряла равновесие, но удержалась.

– Давай, не останавливайся! – крикнула она мне, пытаясь уклониться от ответного удара.

Я напрягся, чувствуя, как силы начинают иссякать, но охранник, с которым я боролся, не собирался отступать. Ещё один удар в бок заставил меня рухнуть на колено, и на миг я потерял ориентацию. Но когда поднял голову, чтобы среагировать, заметил краем глаза, что Изабель, воспользовавшись суматохой, уже скользнула к ближайшей двери.

Она взглянула на меня на долю секунды, и я уловил в её взгляде то, что не оставляло места сомнениям: она приняла решение. В её глазах читалось: «Сражайся дальше, я сделаю всё, чтобы выжить.» И прежде чем я успел что-то сказать, она исчезла за дверью, оставив меня в одиночестве среди противников.

– Чёрт… – выдохнул я, понимая, что теперь остался один. Охранник воспользовался моим замешательством и обрушил на меня ещё один удар – в бок, прямо в сломанные рёбра. Я закашлялся, чувствуя, как боль пронзает каждую клетку, но оттолкнул его и бросился к другой двери, ведущей в коридор.

Спотыкаясь и шатаясь, я побежал вперёд, прижимая руку к боку, чтобы унять боль. За спиной я слышал, как охранники переговариваются и начинают догонять меня, но их шаги ещё отставали.

Коридор впереди был пустым и тёмным. Не останавливаясь, я бросился вперёд, стараясь игнорировать режущую боль. Темнота – мой единственный союзник, а теперь и последнее укрытие.

Глава 17. Под покровом ночи

Тусклый свет над головой мерцал, как слабеющая надежда. Я двигался вперёд, стараясь не шуметь, хотя каждое движение отзывалось острой болью в рёбрах. Чёрт, боль затуманивала разум, но я не мог остановиться. Пауза здесь – это смерть. Шаги позади становились всё ближе, голоса охранников гулко перекатывались по коридору. Они знали, что я ушёл, и не собирались сдаваться.

«Спокойно, Корбин, – сказал я себе, скользя вдоль стены. – Ты уже был в подобных ситуациях. И выбирался».

Однако на этот раз всё было по-другому. Рёбра трещали, тело сопротивлялось, будто протестуя против каждого моего шага. Страх подбирался ближе, как волк, готовый к прыжку.

– Он где-то здесь! – раздался голос позади.

Проклятье, они близко. Сердце забилось быстрее, как будто разгоняя боль по венам. Я прижался к холодной стене, позволяя теням меня поглотить. Темнота была моим единственным союзником.

– Замыкайте все выходы! – приказал кто-то из охранников по рации. Их шаги эхом отдавались по коридору, словно приближалась неотвратимая кара.

Я видел, как они пересекали пространство передо мной. Один из них переговаривался с кем-то по рации, а остальные осматривали тёмные углы. Сердце стучало так громко, что, казалось, они могут услышать его. Я зажал рукоять ножа так сильно, что побелели пальцы. Нож казался бесполезным против их оружия, но это был мой последний шанс.

«Только не сдаваться», – думал я, когда охранники прошли мимо. Их голоса становились всё тише, но я знал, что это ненадолго. Через минуту они поймут, что прошли мимо меня, и вернутся.

Я должен уйти как можно дальше, пока есть возможность. Темнота – мой лучший друг, но стоит ли двигаться к свету? Впереди лампы давали чуть больше освещения, и это мог быть выход. Или ловушка. Я замедлил шаг, прижался к стене и закрыл глаза на мгновение, чтобы сфокусироваться.

«Куда идти? Свет или тень?» – этот вопрос крутился в голове, но тело уже принимало решение. Боль в рёбрах усиливалась с каждым шагом, как будто кто-то подсовывал острые иглы под кожу. Но я не мог позволить боли управлять мной.

Я снова услышал шаги позади и понял – выбора нет. Нужно идти вперёд. Охранники уже сзади, и каждое промедление – это шаг к гибели. Я двинулся к свету, надеясь, что он не обманет.

Охранники за мной. Они не остановятся, пока не найдут. В голове всплывают слова Мартеля: «Этот город – лабиринт. Из него никто не выходит, Корбин». Тогда он говорил о жизни. А сейчас это лабиринт коридоров, которые пытаются меня поглотить. Мартель знал, что этот город работает на него. Всё в Веридиане принадлежит ему, даже тени в этих проклятых коридорах.

– Почему ты всегда оказываешься в дерьме, Корбин? – я выдохнул в тишину, словно жалуясь на собственную судьбу. Но тишина не дала ответа, лишь отразила мой голос от стен.

Я двигался вперёд, каждое движение отдавалось гулкой болью в рёбрах. Стены вокруг обшарпаны, покрыты плесенью, и это место, как и весь город, казалось забытым всеми, кроме тех, кто скрывался здесь. Веридиан не оставлял людей безнаказанными.

Свет впереди манил, но меня всё ещё терзали сомнения. «А вдруг они ждут меня там?» – мысль вспыхнула в сознании. Я остановился, раздумывая. Что если свет – это ловушка? Я сжал нож в руках. Но времени раздумывать не было. Шаги за спиной становились всё громче, охранники приближались.

Я сделал несколько шагов в сторону света, но сразу почувствовал холодный страх. Что-то подсказывало мне: нельзя выходить на свет. Нужно оставаться в тени. Я свернул в сторону и остановился за старым, проржавевшим ящиком.

Они почти здесь.

– Чёрт! Где он? – ругался один из охранников.

Я затаил дыхание, прячась за ящиком. В эту секунду я был ничем иным, как тенью. Сердце колотилось так, что я боялся – они услышат его. Пальцы дрожали, но я сжимал рукоять ножа, словно он мог дать мне хоть какую-то уверенность.

Шаги приближались. Я слышал, как охранники переговариваются. Дыхание перехватывало, кровь застыла в венах. Слышать их голоса так близко было невыносимо. Охранники шли вдоль стены, но меня не заметили. Ещё несколько шагов, и они могли бы увидеть меня, но я оставался в тени.

«Не двигайся, – повторял я себе снова и снова. – Просто стой. Ещё чуть-чуть, и они пройдут».

– Проверьте этот угол! – приказал кто-то, и один из охранников направился в мою сторону.

Я сжал зубы, затаил дыхание и приготовился к возможной драке. Мысленно прокручивал план: если обнаружат, мне придётся действовать быстро, нанести удар и бежать, несмотря на боль. Я не могу позволить себе медлить.

Охранник был так близко, что я почувствовал запах его сигаретного дыма. Он прошёл мимо, не заметив меня. Пот стекал по моему лицу, сердце колотилось, но они ушли.

– Всё чисто, – донёсся голос охранника вдали.

Я сделал осторожный шаг, но вдруг почувствовал резкую боль в боку. Рёбра давали о себе знать с новой силой. Я прижал руку к боку, стараясь унять боль, но это не помогло. В голове мелькнула мысль: «Сколько ещё я смогу продержаться?»

Теперь впереди был только один путь – к свету. Возможно, это единственный выход из этого проклятого лабиринта. Я сделал несколько шагов вперёд и увидел дверь. Она была закрыта. Замок. Чёрт!

Я резко оглянулся. Шаги за спиной вновь стали громче. Охранники возвращаются. Времени больше нет.

***

Я скользнул в сторону, прячась между стеллажами. Металл холодил спину, но сейчас это было лучше, чем оказаться на свету. Надо было стать частью этих теней, раствориться в них. Время замедлилось, а вместе с ним и мой пульс, будто природа подсказывала: двигайся медленно, иначе погибнешь. Даже дыхание казалось слишком громким. Я замер, слушая шаги охранников.

– Он где-то здесь, – грубый голос эхом разнёсся по складу. Шаги приближались.

Слишком близко. Я сжал пальцы в кулак, чувствуя, как боль отдаётся в костях. Я не мог позволить себе резких движений, не сейчас. Нужно стать невидимым. Это была моя единственная защита.