Город, пропитанный ядом

Едва я вышел, тень мелькнула вдалеке. Я напрягся. Они были там, притаившись в ожидании. Мои ноги сами ускорили шаг, как будто тело уже знало, что нужно двигаться быстрее. Я должен был добраться до Лилы до того, как станет слишком поздно.

Теперь всё было иначе. Игра становилась опаснее. Шаги преследователей за моей спиной становились всё громче, но я продолжал двигаться вперёд, чувствуя, как петля затягивается вокруг моего горла. Улицы Веридиана всегда были полны сюрпризов, но сегодня они казались особенно враждебными.

***

Я вошёл в полутёмный холл особняка Блустонов, и тишина ударила мне в лицо, словно ледяной ветер. Казалось, что дом выдохнул мне навстречу свои тайны, скрытые в этих стенах. Я уже был здесь раньше – в тот первый день, когда Лила обратилась ко мне. Тогда особняк показался мне простым фоном её странного, чуть надломленного облика, но сегодня всё казалось иначе. Место будто бы поглощало свет, затягивая меня в свои мрачные глубины.

Скрип двери. Лила вышла из тени, тихая, словно привидение, вынырнувшее из прошлого. Её лицо оставалось в полумраке, только глаза – беспокойные и ускользающие – следили за каждым моим движением.

– Добрый вечер, мистер Корбин, – её голос был почти шёпотом, как будто каждое слово требовало от неё усилий.

– Лила, – кивнул я, удерживая взгляд на её лице. У меня в кармане лежала фотография, и это ощущение – знать, что вот-вот покажу её Лиле, – жгло, как раскалённый уголёк. Без лишних формальностей я достал снимок и медленно положил его на столе между нами. Лила замерла, словно фотография была кинжалом, вонзённым в её прошлое.

Её руки дрогнули, но она не спешила прикасаться к снимку. Я внимательно наблюдал за её движениями – сдержанными и будто заранее отрепетированными. Её лицо оставалось неподвижным, как маска, но глаза… они метались, избегая смотреть прямо на фотографию. И на меня.

– Вы видели это раньше? – спросил я, медленно, с холодом в голосе, пытаясь не дать ей времени на обдумывание.

Её взгляд упал на фотографию, и я заметил, как её дыхание стало чуть быстрее. Лицо Серафины на снимке смотрело на Лилу, как призрак, а рядом стоял Мартель – человек, который связывал их обоих.

– Нет… – прошептала она. Её голос был тихим, почти неуловимым. – Хотя я и знала, что Серафина была связана с Мартелем, но… я не подозревала, что так сильно и так давно. Я позволила себе впасть в слишком глубокое отрицание…

Её слова звучали искренне, но в них было что-то слишком отработанное, слишком спокойное. Как будто чересчур… отрепетированное. Я ожидал эмоций – ярости, страха, слёз. Но вместо этого передо мной стояла Лила, которая, казалось, уже знала, что сказать.

– Лила, я здесь, не чтобы утешить вас, – мой голос прорезал тишину, как нож. – Я здесь за правдой. Как давно вы сами в этом участвуете?

Её взгляд снова метнулся к фотографии, но теперь в нём было что-то новое. Страх. Она была на грани – я видел, как её губы слегка дрожат, но она всё ещё пыталась держаться.

– Я… ничего больше не знаю, – повторила она, но теперь в её голосе не было уверенности. Лила опустила глаза на стол, как будто искала ответ среди теней на полу.

«Чушь», – подумал я, пристально наблюдая за её реакцией. Её слишком спокойное лицо, её сдержанность… Лила знала что-то большее, и теперь я это чувствовал. Она умела быть хорошей актрисой, но даже сейчас её тело выдавало её.

– Вы что-то скрываете, – мои слова повисли в воздухе, холодные и резкие. – Серафина была не той, кем вы её представляли. Она была замешана в этом гораздо глубже, чем вы хотите признать. Это не только её история. Она и ваша тоже. Если вы действительно хотите найти сестру, Лила, скажите мне правду.

Я говорил прямо, без лишних эмоций, но с каждым словом ощущал, как её маска трещит по швам. Лила медленно подняла на меня глаза, её пальцы слегка дрожали, она прикусила губу. Она снова посмотрела на фотографию, её руки замерли на краю стола, словно пытались удержаться на поверхности реальности.

– Я думала, что защищаю её… – её голос был едва слышен, но этого было достаточно, чтобы я напрягся.

– Что вы хотите этим сказать? – я шагнул вперёд, чувствуя, что близок к разгадке. Лила была на грани срыва, её маска могла рухнуть в любой момент, и я должен был дожать её.

Её лицо исказилось смесью страха и горечи, эмоции, которые она явно долго держала под контролем, начали выходить наружу. Она сделала шаг назад, её дыхание стало частым и прерывистым.

– Вы не понимаете, мистер Корбин, – её голос дрожал, а слова становились всё быстрее. – Я пыталась… Я не могла защитить её. Я не могла защитить никого. Это всё намного сложнее, чем вы думаете. Вы даже не представляете, что мы с Серафиной пережили…

Я молчал. Она явно знала больше, чем готова была сказать. Её страх был настоящим, но я не мог понять, было ли это страх за сестру или за саму себя. И если она боялась, то кого? Мартеля? Или что-то другое, ещё более опасное, чем я мог предположить?

– Вы всё равно не скажете мне правду, да? – я шагнул ближе, пытаясь снова поймать её взгляд.

Лила замерла. Её пальцы вновь коснулись фотографии, но она не взяла её в руки. Она смотрела на лицо своей сестры, словно это была последняя попытка найти ответы. Я видел, как её глаза затуманились, как она боролась с чем-то внутри себя. Но потом она подняла голову и снова встретила мой взгляд.

– Я не могу, мистер Корбин. Пожалуйста, поймите… Я не могу рисковать… – в её голосе прозвучала мольба, но не передо мной. Она будто бы разговаривала с самой собой, пытаясь найти оправдание.

Я сделал шаг назад, чувствуя, что из неё больше ничего не вытянуть. Лила явно что-то скрывала. Но что бы это ни было, я должен был выяснить, почему она так боялась. И кого.

– Вы не можете больше прятать это, – сказал я тихо, но твёрдо. – Если хотите найти Серафину, вам придётся говорить правду. Дальше – только хуже. Вы это понимаете?

Она кивнула, но её глаза оставались пустыми. Лила погрузилась в своё молчание, в свой страх, и я не знал, смогу ли когда-нибудь заставить её заговорить.

Я поднялся. В комнате снова воцарилась тяжёлая тишина. Часы где-то на полке едва слышно тикали, меряя время, которого у меня оставалось всё меньше. Каждый миг я чувствовал, что оказываюсь ещё ближе к ловушке, которую никто из нас не мог предвидеть.

Когда я подошёл к двери, Лила медленно подняла глаза на меня.

– Они придут за вами, – тихо сказала она, словно это было предсказание, а не угроза. Её голос дрожал от страха. – Мартель уже знает, что вы близко.

Глава 14. Смерть на пороге

Я наблюдал за Лилой, и с каждой минутой её поведение становилось всё более странным. Она снова заговорила – быстро и сбивчиво, её глаза метались по комнате, словно искали выход. Я чувствовал, что ситуация выходит из-под контроля, но оставаться хладнокровным было единственным вариантом.

– Мистер Корбин, я… может, я ошибаюсь, но Серафина… она была не такой, как все думали. Она могла быть связана с ними… с теми, кого мы всегда избегали… – Лила говорила, как будто пытаясь заглушить собственные мысли.

Я прищурился, наблюдая за каждым её движением, за тем, как она то опускала взгляд, то резко смотрела прямо в мои глаза. Страх был слишком явным.

– Так вы знали, что она была замешана? – мои слова разрезали воздух, как лезвие. Она замерла. В комнате воцарилась тишина. Лила медленно опустила глаза, её руки сжались в кулаки, будто она готовилась к удару.

Она замолчала, но её лицо выдало больше, чем она могла скрыть. Я видел, что её защита рушится. Попытки отвлечь меня своими сбивчивыми фразами больше не работали. Я не отводил взгляда, ожидая, что она вот-вот сорвётся.

– Серафина… – Лила тяжело вздохнула, её голос стал чуть громче, но дрожал. – Она всегда носила с собой странные эскизы. Я…

Лила замолчала на полуслове, как будто осознала, что сказала слишком много. В этот момент я замер. Эскизы.

– Эскизы? – мой голос прозвучал холодно и расчётливо, как удар молотка. Она замерла, её глаза расширились, и она поняла, что больше не сможет спрятаться за отговорками. Её игра подходила к концу.

Она пыталась оправдаться, её голос звучал слабо, как у человека, уже сдавшегося.

– Ну, она всегда рисовала. Это было её хобби… Иногда она показывала свои рисунки, но пару раз я видела её с неким альбомом, который она сразу же закрывала, стоило мне только зайти в комнату.

Её слова теперь под моим напором звучали более правдиво, но по-прежнему не могли убедить меня. Она сама знала, что это не объяснение. Я не дал ей продолжить.

– Вы знали о её альбоме? Точнее, о том, что в нём хранились зарисовки, либо документы, связанные напрямую с Мартелем? – мой голос был холодным, как лёд.

Она не ответила. Лишь поджала губы. Её руки снова сжались в кулаки, как если бы она хотела удержать весь мир в своих пальцах. Но я видел, как её спокойствие тает.

Я поднялся из кресла медленно, наблюдая за её реакцией. Лила шагнула назад, как будто я загнал её в угол. Страх отразился на её лице. Я чувствовал, что она не может больше скрывать правду.

– Не отпирайтесь молчанием: вы знали об альбоме, Лила. Вы знали, что там были не просто рисунки, а что-то гораздо большее, – мои слова звучали глухо, но с каждым из них воздух в комнате становился всё плотнее. Она не могла больше прятаться за ложью.

Её глаза расширились от страха. Она попыталась найти слова, чтобы оправдаться, но ничего не могла сказать. Её дыхание стало прерывистым. Я видел, как она дрожала. Она была загнана в угол.

– Я… я думала, что защищаю её, мистер Корбин, – её голос сорвался на шёпот. Она пыталась скрыться за этими словами, но теперь это было бесполезно.

– Защищали? – моё сердце застучало быстрее, я шагнул ближе, мои глаза не отрывались от её лица. – Лила, если вы знали об этом альбоме, если вы знали, что в нём скрыто нечто важное, то вы в этой игре уже давно. Вы знали, кто её контролировал. Вы знали, что Серафина замешана в грязных делах. И что вы сделали? Смирились с этим?

Мои слова били по её маске, разрушая её на глазах. Она не могла больше притворяться. Лила выглядела потерянной. Её лицо побледнело, и я видел, что страх и стыд смешались в её глазах.

– Да, я знала… – её голос был настолько тихим, что мне пришлось наклониться вперёд, чтобы услышать. – Но я не могла её остановить. Серафина увязла слишком глубоко в этих делах…

Она опустила голову, её пальцы безуспешно пытались ухватиться за что-то на краю стола, словно в поисках поддержки.

Я смотрел на неё. Она выглядела как человек, который только что потерял всё. Все её попытки скрыть правду рухнули, и теперь она оставалась передо мной в полном бессилии. Это уже не была та Лила, которую я знал с начала расследования. Передо мной стояла женщина, измученная страхом и стыдом.

Мои мысли рвались вперёд. Лила оказалась глубже втянутой в этот заговор, чем я предполагал. Её признание было важным, но не полным. Слишком много вопросов осталось без ответов. «Что ещё вы скрываете?» – мысленно я пытался подвести итоги.

Тишина в комнате стала давящей. Я видел, как Лила медленно подняла голову. Её лицо было бледным, но глаза оставались полными горечи. Она осознавала, что ошиблась, что больше не может вернуть всё назад. Время уходило. Я должен был действовать, и Лила была ключом к разгадке.

Но сейчас не было времени для разбирательств. Мне нужно было уйти – срочно.

***

Холод ночного Веридиана впился в кожу, как лезвия тысячи ножей. Сырость, разлитая в воздухе, пропитала пальто, и каждый шаг становился всё тяжелее. Я оглянулся на на особняк Блустонов и едва вышел на улицу, как услышал шорох за спиной. Преследователи. Люди Мартеля были уже рядом. Я почувствовал, как сердце ускоряет ритм, а тело инстинктивно готовится к действию.

Шаги сзади звучали гулко, словно удары молота по асфальту. Кто-то явно не пытался скрыть своё присутствие. Я обернулся, но туман и приглушённый свет фонарей скрывали всё. Это они, я чувствовал это всем нутром. Город снова пытался меня поймать. Эти узкие улочки и тёмные переулки, которые я так хорошо знал, сегодня стали ловушкой.

– Мартель не остановится, пока не уничтожит меня, – мысль мелькнула в голове, словно предупреждение.

Я ускорился, шагая по влажному асфальту. Холодный ветер бил в лицо, подгоняя вперёд. Мои ботинки хлюпали по мокрым улицам, оставляя следы, но времени на осторожность не было. Преследователи не отставали, и я слышал, как их шаги сливаются с шумом улиц. Я был мишенью, и они уже почти поймали меня в свою паутину.

– Чёртов Мартель, ты всегда на шаг впереди… – думал я, перепрыгивая через лужу, вспоминая всё, что произошло за этот день. Лила, её дрожащий голос, этот снимок… Она знала больше, чем говорила, но теперь это было уже не важно. Важно было одно – выжить.

Сзади раздался приглушённый голос. Это был приказ. В тишине ночи его эхо прозвучало, как выстрел, и я понял, что времени на раздумья больше нет. Я побежал. Переулки Веридиана, которые когда-то казались моим домом, теперь обернулись лабиринтом теней и угроз. Я знал каждый угол, каждую щель, и только это давало мне шанс.

Они были ближе, чем мне хотелось бы думать. Справа мелькнула тень, и я резко свернул в другой переулок, стремясь уйти от их взгляда. Каждый шаг давался с трудом, каждый вдох становился тяжёлым, как свинец. Я стиснул зубы и рванул ещё быстрее, используя все свои силы, чтобы оторваться.

«Только бы добраться до мастерской,» – мелькнула мысль, когда я увидел знакомую вывеску впереди. Заброшенное здание было моим укрытием в прошлом, и сегодня могло спасти жизнь. Я бросил последний взгляд назад – двое мужчин в серых плащах уже приближались, их лица были холодны, как сама ночь. Эти люди знали, что я загнан в угол. Но они не знали, что я знал этот город лучше, чем они.

Я бросился вперёд, нащупывая в кармане старый пистолет. Слишком рано его доставать – если я вытащу его сейчас, это привлечёт ещё больше внимания. Но мысль о нём немного успокоила, хотя руки продолжали дрожать от напряжения.

– Неужели всё-таки Мартель подослал вас? – почти прошептал я, хотя знал, что не получу ответа. Я был одним из тех, кто слишком близко подошёл к его тайнам. Теперь он убирал всех, кто мог помешать.

Звуки шагов становились громче. Один из преследователей оказался ближе, чем я ожидал. Я рванул вперёд, огибая углы, выискивая путь к побегу. Сердце бешено колотилось, мышцы ныли от усталости, но я не мог позволить себе остановиться. Мне оставалось надеяться на память и инстинкты.

Я свернул за угол, к мастерской. Если успею, смогу затеряться среди узких коридоров и запутать их. Внутри был старый тайный проход, который когда-то спас мне жизнь. Это место было заброшено и забыто, как и я сам. Однако времени становилось всё меньше, а гонка – всё напряжённее.

Позади раздался хруст разбитого стекла. Я замер. Впереди виднелся выход из переулка. Они были прямо за мной. Их шаги звучали так громко, как будто они вот-вот настигнут меня.

– Нет, – тихо выдохнул я. – Не сегодня.

Моя рука сжала пистолет в кармане, но я понимал, что это последний шанс. Переулок сужался, словно воронка, ведущая в темноту. Я чувствовал, что они почти здесь. В этот момент город, который всегда был моим союзником, вдруг стал враждебным.

Я бросился в тень старого здания, пытаясь успокоить дыхание. В тишине я слышал, как они приближаются. Ещё один шаг – и они выйдут из-за угла. Я замер, сливаясь с тьмой.

«Ловушка… они затягивают ловушку».

Шум шагов затих. Я услышал, как один из них что-то тихо сказал другому, и понял, что они осматривают место. Сердце колотилось в груди, готовое выпрыгнуть наружу. Всё зависело от того, как хорошо я спрячусь.

Я сжал пистолет в кармане, готовый, если потребуется, защитить свою жизнь, но сейчас главное было – не вступать в бой. Это была не моя территория, не тот момент, чтобы бороться.

Шаги замерли прямо за углом. Я напрягся, гадая, не осветит ли их фонарик моё укрытие. Но, вместо этого, я услышал тихий шёпот. Похоже, они что-то обсуждали. Я напряг слух, пытаясь разобрать хотя бы пару слов, но шум ветра и гул города заглушили их голоса. Затем раздались удаляющиеся шаги. Они направлялись дальше по переулку, решив, что я уже успел скрыться.

Я медленно выдохнул, отпуская рукоятку пистолета. У меня был лишь один шанс выбраться отсюда. Взглянув по сторонам, я заметил узкий проход между зданиями. Заброшенные постройки Веридиана всегда скрывали что-то в своих трещинах. Это был мой путь.

Быстро, но бесшумно я пробрался между старыми домами, стараясь двигаться как можно ближе к стенам. Город, казалось, ожил вокруг меня: где-то вдалеке слышался звук сирены, невидимые фигуры проносились мимо, скрытые туманом. Я пересек пару улиц, замедляясь лишь для того, чтобы убедиться, что за мной больше никто не идёт. Мартель знал, что я был близко, но сегодня ему не удастся меня достать.

Вернувшись окольными путями к своей квартире, я забрался по лестнице, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает. Открыв дверь, я медленно огляделся: всё на месте. Бросив пальто на стул, я закрыл дверь и наконец позволил себе вдохнуть.

Я снял трубку старого телефона, и, дождавшись ответного шороха, услышал спокойный голос инспектора Дэвиса, прозвучавший, как всегда, размеренно и сухо.

– Корбин, что на этот раз? – Дэвис начал без лишних формальностей, словно предвидел мой звонок. Он всегда чувствовал, когда я был на грани отчаяния.

– Дэвис, нам нужно ускориться, – выдохнул я, глядя в окно, где вечерний Веридиан утопал в тумане. – Эти мелочи, детали… если мы будем копаться, как в прошлом, мы просто не успеем.

– Ты снова торопишься, – пробормотал Дэвис, усмехнувшись, и я почти увидел, как он качает головой. – Это не гонка. Без конкретных фактов это будет лишь догадка, а догадки ведут в тупик. Я понимаю, ты хочешь пойти штурмовать его логово сам, но… Лучше дождаться, пока власти дадут нам поработать.

Я молчал, чувствуя, как усиливается внутренний гул – интуиция, которую я никогда не мог игнорировать. Мартель в это время наверняка двигал свои фигуры по шахматной доске этого города, и у нас не было права на промедление.

– Дэвис, – сказал я, сдерживая нетерпение, – у меня больше нет времени. Это не догадки. Нам нужно успеть, пока он не сделал свой ход.

На другом конце провода повисла пауза, затем голос Дэвиса стал мягче, как будто он слышал что-то большее за моими словами.

– Ладно, Корбин, – вздохнул он. – Но ты не должен забывать, что нет гарантий. Успеть – не значит победить. Ты понимаешь?

Я поначалу ничего не ответил, но в глубине знал, что мой выбор давно сделан. Мы прекратили разговор. Я положил трубку телефона и какое-то время сидел в тишине. Пустая комната, заваленная бумагами и бутылками, пропитанная дымом сигарет, ощущалась тюрьмой. Даже разговор с Дэвисом не дал мне ни ясности, ни облегчения. Он пытался убедить меня в том, что всё не так, как кажется. Но я не мог отделаться от мысли, что и Лила, и Изабель тянут меня на дно. Их секреты, которые они не хотят открывать, оставляют слишком много вопросов.

Я уставился в потолок, прислушиваясь к своим мыслям. Лила… Изабель… Мартель. Кажется, они все связаны, но как? Я не мог поверить никому из них, но и не мог игнорировать факты. Слишком много совпадений. Лила говорила, что ничего не знала, но её глаза выдавали её. Изабель нашла фотографию, которая перевернула всё расследование с ног на голову, но ведь именно она держала её в руках первой. Сколько она знала до того, как показала мне?

– Не делай поспешных выводов, Майлз, – сказал я себе вслух. Дэвис был прав: эмоции только затуманивают суждения. Но, чёрт возьми, если бы всё зависело только от холодного расчёта, я бы уже был мёртв. Моя интуиция никогда не подводила меня, а сейчас она кричала: «Осторожно!»

Я поднялся и посмотрел на Веридиан за окном. Город казался спящим, но я знал, что это лишь иллюзия. На самом деле, в этой тьме, за каждым углом, скрывались опасности. Мартель – как невидимый дирижёр всего этого хаоса – умел управлять своими пешками. Мне нужно было понять, кто из них двоих – Лила или Изабель – следующая в его игре. Или они обе уже давно его союзники?

– Дэвис прав, – прошептал я, пытаясь убедить себя. – Нужны доказательства. Не догадки. Доказательства. Но в глубине души я знал, что, если буду ждать слишком долго, эти доказательства либо исчезнут, либо уничтожат меня.

– «Успеть»… – это слово всё ещё стучало в голове, как навязчивая мысль. Да, успеть, прежде чем Мартель сделает ход. Успеть до того, как нас окончательно затянут в эту игру. Но успеть – и вправду не значит победить.

Я вновь набросил на себя пальто и выскочил на улицу. Я ускорил шаги, бредя по пустым улицам Веридиана, пытаясь выстроить план действий в голове. Но правда была в том, что каждый шаг, каждое решение казалось ошибочным. Лила была связана с делом куда глубже, чем я думал. Дэвис прав: без доказательств это всего лишь предположения. Но я видел её глаза, её реакцию, когда она упомянула эскизы Серафины. Она знала больше, чем говорила. Мартель был где-то рядом, управлял ими, дёргал за ниточки, как марионетками.

Мы с Изабель зашли слишком далеко. Я доверял ей с осторожностью, но факты – факты были на её стороне. Она первая нашла фотографию, она знала о связи Серафины с Мартелем и помогала мне распутывать этот узел. Мне нужны её глаза, её аналитический ум. Нужен кто-то, кто мог бы помочь собрать воедино то, что у меня уже есть. Это дело уже невозможно завершить в одиночку. Слишком много нитей, ведущих к Мартелю, слишком много опасностей, которые затаились в тени.

Я поспешил к Изабель, зная, что нам, возможно, придётся пойти в логово Мартеля и довести дело до конца. Одному мне не справиться. Мы нужны друг другу, чтобы оставаться на плаву в этом океане лжи и предательств. Она единственная, кто стоит между мной и полным провалом.

Когда я добрался до её квартиры, меня не оставляло чувство, что это мог быть наш последний шанс.

Изабель сидела за своим столом, окружённая хаотичными стопками документов и заметок, которые она, казалось, перебирала без остановки. Её лицо было сосредоточено и напряжено, а пальцы слегка дрожали, когда она взяла очередную фотографию и задержалась на ней дольше, чем обычно.

– Корбин, это серьёзно, – она посмотрела на меня с видом, который не терпел возражений. – Я нашла ещё одну фотографию, и думаю, она важнее, чем кажется.

Она аккуратно положила снимок на стол между нами. Первое, что бросилось в глаза, – это был старый, изношенный снимок, углы которого были затёрты, как будто его держали и прятали снова и снова. Я прищурился, пытаясь разглядеть детали, но, едва взглянув на кадр, почувствовал, как кровь стынет в жилах.

На фото, несмотря на потрепанные края и повреждения, можно было разглядеть двух людей. Серафина, стоящая у здания, а рядом с ней, почти теряясь в тени, – Мартель. Само по себе это уже тревожило, но дело было не только в них. Локация, едва угадываемая на заднем плане, была до боли знакома – старый склад на окраине Веридиана, где много лет назад мне пришлось увидеть один из самых ужасных провалов в своей жизни.

– Чёрт, – выдохнул я, не отрывая взгляда от снимка, пока в голове вспыхивали воспоминания, которых я старался избегать все эти годы. Там, на том складе, я должен был поймать цель – человека, работавшего на неизвестного заказчика, который теперь обрел имя. Тогда я не знал, что этот заказчик – Мартель, а коллега, с которым мы работали, заплатил за мой промах.

Изабель наблюдала за мной, её взгляд смягчился, когда она заметила, как я сжимаю руки в кулаки.

– Я проверила, – тихо сказала она, будто боясь вырвать меня из этого болезненного транса. – Это то самое место. Этот склад. Я узнала его, а после сопоставила с деталями старого дела. Я… знаю, что это для вас значит.

Её слова пронзили меня, как раскалённая игла, оживляя каждый миг того провала. Том, мой напарник и друг, погиб, и его лицо, побледневшее и искажённое болью, теперь ясно всплыло перед глазами. Мы тогда ворвались на тот самый склад – я и Том. Двое против десятка вооружённых людей, но нам было всё равно. Мы шли на их точку, пока с крыши не сорвался выстрел. Том был ранен, упал, но у меня была доля секунды, чтобы увести его. Но я замешкался, слишком уверен в себе, слишком безрассуден, и в этот момент упустил преступника, а Том заплатил за это жизнью. Мартель стал его невидимой рукой, и это фото связывало воедино старое дело и нынешнюю цепочку событий.

Я оторвал взгляд от снимка и встретился глазами с Изабель. Её лицо выражало серьёзность, но в её глазах читалась тень сострадания.

– Мартель… Он не был просто кем-то, кто двигал пешками. Он командовал ими с такой точностью, с которой только самый опытный и безжалостный преступник мог бы действовать, – проговорил я, сдерживая комок в горле. – С того момента я всегда знал, что он где-то там, за всеми этими тёмными делами. Только никак не мог поймать его след.