Две жизни – одно сердце

Глава 5. Артём

Мы молча продолжили путь в моей чёрной «Ауди», скользя по улицам города. Гул двигателя и шелест шин по асфальту – единственные звуки, которые нарушали давящую тишину в салоне. Напряжение, висевшее в воздухе, становилось почти осязаемым, сгущаясь с каждой минутой.

Поначалу Лиана нервничала, её дыхание было частым и прерывистым, пальцы теребили край сумочки. Судя по поведению девушки, она либо не осознавала, с кем имеет дело, либо знала слишком много. Я склонялся больше к тому, что она даже не имела представления, кто я такой.

Внезапно, как будто почувствовав себя в безопасности, Лиана расслабилась, откинулось на спинку сиденья. Глубоко внутри, эта мысль отозвалась странным теплом, но я тут же подавил её. Несмотря на её показную независимость и силу, сейчас она полностью в моей власти, и я могу делать с ней всё, что мне заблагорассудится.

Девушка смотрела в окно, но я чувствовал, как шестерёнки крутятся в её голове. Это дало мне возможность внимательно рассмотреть её. Её длинное платье подчёркивало изящную фигуру, оставляя обнажёнными хрупкие плечи и тонкую шею. Мысль о том, чтобы прикоснуться к её коже, оставить на ней свой след, пронзила меня острым импульсом желания. Я сжал челюсти, заставляя себя отбросить эти мысли.

Сейчас не время терять контроль.

Резко отвернувшись, я схватил телефон, где светилось непрочитанное сообщение от Феликса.

Всё готово к вашему приезду.

Ах, точно, чуть не забыл. Kotenok, ведь ещё не знает, в какой именно дом она едет.

Когда мы подъехали к моему пентхаусу, в котором я, признаться, бывал редко, Лиана заметно занервничала, неуверенно поправляя платье. Я видел, как дрожат её руки – деталь, которая вызвала во мне усмешку. Предвкушая её реакцию, я медленно вышел из автомобиля и небрежным жестом указал одному из своих людей помочь девушке.

– Где мы? – спросила она, оглядываясь по сторонам широко распахнутыми, полными тревоги глазами. Её голос слегка дрожал, выдавая нарастающее беспокойство. – Это точно не мой дом.

– Поправочка, теперь ты будешь жить здесь… – я сделал паузу, наслаждаясь эффектом своих слов. – по крайней мере, ближайшее время.

Развернувшись, я направился к входу, не дожидаясь её ответа. Слыша за спиной неуверенные шаги Лианы, я прикусил губу, подавляя ухмылку.

Кто бы мог подумать…

Объяснять что-либо по-человечески не входило в планы. Моя жизнь – жестокая игра, лабиринт опасностей и интриг, где мягкость – признак слабости, которую я не мог себе позволить. Лиане придётся принять мои правила, если она хочет выжить в этом мире. И сохранить иллюзию свободы. Время покажет, на что способна эта девушка на самом деле.

Мы подошли к лифту, и я нажал кнопку вызова. В ожидании Лиана нервно переступала с ноги на ногу, её взгляд метался по стенам, словно ища пути к бегству. Когда кабина лифта, наконец, остановилась, она сделала нерешительный шаг ко мне.

– Может быть, вы объясните, что здесь происходит? – в её голосе, помимо раздражения, слышалась тревога.

Мне понравилось, как она, несмотря на страх, пыталась бороться, требовать ответов. Огонёк в её глазах был завораживающим. Я молча вошёл в лифт, игнорируя её вопрос, желая проверить пределы её терпения. К моему удивлению, Лиана не отступила. Она последовала за мной и, встав, напротив, с вызовом вскинула подбородок.

– Я задала вам вопрос, Артём!

– Тебе когда-нибудь говорили, что молчание – золото? – спросил я с издёвкой, наблюдая за игрой эмоций на её лице.

– Вы привезли меня в какой-то дом, где, судя, по вашим словам, я теперь собираюсь жить! И вы думаете, что я буду молчать и не задавать вопросов?! – взорвалась она. Её голос эхом отразился от металлических стен лифта. – Я не ваша пленница, чёрт побери!

В тот момент, когда грязное ругательство сорвалось с её губ, что-то оборвалось внутри меня. Словно лопнула туго натянутая струна, сдерживающая мою ярость. В следующее мгновение я схватил Лиану за горло и с силой прижал к стене лифта, впиваясь в неё взглядом.

– Во-первых, если я ещё раз услышу из твоих уст хоть одно грязное словечко, ты пожалеешь об этом! – прорычал я, голос вибрировал от напряжения. – А, во-вторых, мне плевать, что ты думаешь. Теперь я решаю всё!

Я почувствовал, как её пульс бешено колотится под моими пальцами. И тут, словно ушат ледяной воды, в памяти всплыли слова врача:

– Лиане нельзя нервничать. Любой стресс категорически запрещён.

Заметив, как судорожно вздымается её грудь, как она пытается глотнуть воздуха, я резко отпустил её, чертыхнувшись про себя.

К моему облегчению, лифт, наконец, остановился. Двери плавно разъехались, открывая вид на пентхаус. Я вышел не оборачиваясь. Но краем глаза заметил, как Лиана, слегка пошатываясь, вышла следом. Тихо, но с какой-то исключительной, почти кошачьей грацией. Мы прошли в просторную гостиную, погруженную в полумрак. Здесь каждая деталь – от тёмных, полированных до зеркального блеска деревянных панелей до тяжёлых бархатных штор – безмолвно, но красноречиво говорила о моей власти и богатств.

Лиана обвела взглядом комнату, её глаза, обрамленные густыми ресницами, расширились. В них читалась смесь недоумения и тревоги. Она нервно сжимала в руках небольшую сумочку.

– Присаживайся. – бросил я, кивком указывая на мягкий диван.

Несмотря на явное недовольство, которое промелькнуло в её взгляде, она послушно подчинилась. Волна странного удовлетворения от её покорности пробежала по моему телу. Я нахмурился, пытаясь отогнать эти непривычные, раздражающие чувства. Сейчас были дела поважнее, чем анализ собственных эмоций.

Подойдя к бару, я бегло осмотрел ряды бутылок с дорогим алкоголем. Схватив с полки выдержанный виски, я щедро плеснул себе порцию в стакан, не утруждаясь льдом. Для Лианы же, не спрашивая, налил апельсиновый сок.

Феликс способами, о которых я предпочитал не думать, собрал на неё полное досье: медицинскую карту, привычки, предпочтения, и много всего ещё… В моём мире информация – это власть, и я предпочитал контролировать каждую, даже самую незначительную деталь.

– Пей! – коротко приказал я, передавая ей стакан. Мои пальцы на мгновение коснулись её ладони, но я быстро отдёрнул руку. Затем занял место, напротив, в глубоком кожаном кресле, я откинулся на спинку и скрестил ноги.

Сделав небольшой глоток виски, я начал пристально изучать её и увидел, как она дрожащими руками поднимает бокал ко рту.

– Успокойся. – пробормотал я с едва заметным раздражением. – Ты в безопасности. Здесь тебе ничто не угрожает.

Ну не силён я в успокаивании девушек! Обычно рядом со мной они испытывали совсем другие эмоции… Если и дрожали, то от страсти и желания, а не от страха и нервов.

– Ага, легко сказать! – в её голосе послышался вызов, но тем не менее она поднесла бокал к губам и сделала маленький глоток. – Я нахожусь неизвестно где, с человеком, которого видела всего пару раз в жизни. И вы хотите, чтобы я была спокойна? Это какая-то извращённая шутка?

– Просто слушайся, и будешь в безопасности. – мой голос был ровным, лишённым эмоций, но я старался, чтобы он не звучал слишком жёстко. – В том числе и от меня.

Лиана нахмурилась, её брови сошлись на переносице, и стала изучать обстановку. И спустя несколько мгновений заметил, как напряжение постепенно отпускает её, как дыхание становится ровнее, и понял, что пришло время.

– Я разговаривал с твоим врачом, и вот почему ты здесь. – начал я, и она мгновенно перевела на меня взгляд, затаив дыхание. – Робинс сообщил, что ты нуждаешься в хорошем уходе во время реабилитации, строгом контроле приёма лекарств, процедурах, специальной диете… и прочем дерьме.

– И каким образом это касается вас? – на её губах появилась холодная, вызывающая усмешка. – Собираетесь сменить свою должность в сенате на роль няньки?

Каждое слово было как ледяная стрела, нацеленная прямо в моё самолюбие. Но в её голосе я уловил нечто большее, чем просто насмешку – это было испытание. Она хотела увидеть, дрогну ли я, потеряю ли контроль. Однако наше словесное противостояние, её дерзость, только разжигали во мне азарт, к моему огромному удивлению. В её измученном взгляде, в хрупкой фигуре я видел несгибаемую силу воли, желание бороться. Её жизненная энергия и бунтарский дух волновали меня больше, чем мне хотелось бы признать.

– Зачем? У меня есть люди для этого. – парировал я с лёгкой, едва заметной ухмылкой, лениво щёлкнув пальцами. – Они будут заниматься такими… мелочами. А я предпочитаю решать более важные вопросы. Например… как сделать твоё пребывание здесь… максимально комфортным. Впрочем, комфорт – понятие относительное. Ты скоро сама узнаешь, что мои методы… специфичны.

В этот момент в комнату вошли четверо моих самых преданных служащих, каждый из которых был готов беспрекословно выполнить любой приказ.

– Это Мария, горничная. – представил я юную девушку в безупречно выглаженном костюме гувернантки. – Она к твоим услугам двадцать четыре часа в сутки.

– Здравствуйте, госпожа Миллер. – произнесла она вежливо и сделала лёгкий реверанс. – Я с радостью окажу вам любую помощь.

– Это Пётр, шеф-повар. – продолжил я, указывая на мужчину моего возраста, крепкого телосложения, с проницательным взглядом.

– Я приготовлю всё, что потребуется для вашего скорейшего выздоровления. – произнёс Пётр с лёгким пафосом, обводя Лиану взглядом, полным профессиональной оценки. В его глазах читалась непоколебимая уверенность в своих кулинарных способностях, граничащая с высокомерием истинного мастера своего дела. Он явно был убеждён, что сможет удовлетворить любые её пожелания.

– Анастасия – врач-кардиолог. – я жестом указал на женщину лет сорока, с собранными в тугой узел тёмными волосами и строгим, почти суровым выражением лица. – Она будет следить за твоим здоровьем вместе с Робинсом.

– Добрый день, Лиана. – приветствовала её Анастасия, её голос был профессионально тёплым, но в то же время отстранённым, как и положено настоящему доктору. – Я буду вашим лечащим врачом на время реабилитации. Надеюсь, мы сработаемся.

– А это Константин. – я показал на своего самого верного и безжалостного солдата, гору мышц в идеально скроенном костюме. – Твой телохранитель. Он будет следить за твоей безопасностью. Так что не пытайся сбежать. Это бесполезно.

Костя лишь коротко кивнул в знак признания.

Повернувшись к Лиане, я заметил, как она буквально застыла с полуоткрытым ртом, словно немая рыба, выброшенная на берег. Её пальцы судорожно сжимали стакан с соком, а на лбу выступили мелкие капельки испарины. Она явно была ошеломлена развернувшейся перед ней картиной, и ей требовалось время, чтобы осознать всё происходящее.

– У вас… мания величия? – наконец выпалила она, едва сдерживая негодование. В глазах, расширенных от испуга, читался нескрываемый ужас, но, несмотря на страх, она гордо держала голову, словно бросая вызов самому дьяволу, которым, впрочем, я в её глазах и являлся.

– Да, kotenok. – отозвался я с самодовольной ухмылкой, наслаждаясь её растерянностью. – Я буду твоим богом, хозяином, господином. Тем, кто решает твою судьбу.

Лиана вздрогнула, услышав мои слова, но продолжала удерживать мой взгляд, не желая показывать свою слабость. Эта маленькая, хрупкая женщина обладала удивительной внутренней силой.

– У всех сенаторов с головой не в порядке, или только у вас? – ехидно фыркнула она, прищурив глаза. В этом её жесте, в её дерзости, проявилась её истинная натура – сильная, независимая, непокорная.

Так, так, маленькая кошечка начинает показывать свои коготки. Что ж, это только добавляет интереса к нашей… игре.

Каждое её слово, движение, вздох размывали границу между рассудком и безудержной страстью, разгораясь во мне всё ярче. Сердце бешено колотилось в груди, бунтуя, словно пыталось вырваться на свободу и поглотить этот вихрь эмоций, который она так неосознанно пробуждала во мне. Мне безумно захотелось стать его частью, отдаться без остатка, но я знал – нельзя терять контроль и поддаваться эмоциям. Вся наша жизнь – жестокая, опасная игра, где каждый неверный шаг может стать последним.

Одним резким движением я махнул рукой, без слов приказывая своим людям исчезнуть, оставив нас наедине. Тишина, нарушаемая лишь нашим тяжёлым дыханием, наполнила комнату, сделав атмосферу ещё более напряжённой. Когда дверь бесшумно закрылась за последним из моих людей, я начал медленно сокращать дистанцию между мной и Лианой. Я видел, как расширяются её зрачки, как дыхание становится частым и прерывистым, – и волна тёмного, почти животного удовлетворения прокатилась по телу.

Взгляд невольно скользнул по её фигуре, задержавшись на соблазнительно округлых формах под платьем. Кровь запульсировала в висках, а в паху начало разливаться знакомое тепло, предвестник быстро нарастающего возбуждения. Сжав челюсти до скрипа, я удерживал себя на грани, балансируя на остриё ножа между холодным разумом и потаёнными желаниями.

Мне всё равно, заметит ли Лиана, как её присутствие влияет на меня. Пусть видит, как разгорается во мне пламя вожделения. Пусть гадает и боится, на что я способен, потеряв контроль… Этот страх – мощное оружие. И я не брезговал использовать любые доступные мне инструменты.

Остановившись в нескольких сантиметрах от неё, настолько близко, что чувствовал жар её кожи и сбивчивое дыхание, я наклонился, уперев руки в спинку дивана по обе стороны от её головы, заключая её в кольцо своих рук. Понизив голос до хриплого шёпота, я произнёс:

– Лиана, ты, похоже, до сих пор не осознаёшь, с кем имеешь дело. Позволь мне… прояснить ситуацию.

Не дожидаясь ответа, резким, почти грубым движением я сорвал с неё верх платья. Лёгкая ткань скользнула вниз, обнажив кружево белья, хрупкость плеч, нежную кожу и соблазнительные изгибы груди. Она резко вдохнула, вздрогнув от неожиданности и холода, пробежавшего по коже. Мой палец нежно, почти невесомо провёл по тонкому шраму от операции. Наклонившись, я прошептал ей прямо в губы:

– В твоей груди бьётся здоровое сердце… исключительно благодаря мне. Ты так сильно этого хотела, что не удосужилась подумать о цене и последствиях своего решения.

Она посмотрела на меня с вызовом, её глаза сверкнули яростью.

– О, я уже это поняла! – прошипела она сквозь стиснутые зубы, напрягая всё тело в тщетной попытке вырваться из плена. Её руки упирались в мои плечи, ногти впивались в ткань пиджака. – Я должна молчать в тряпочку и беспрекословно выполнять ваши приказы как пустоголовый болванчик!

– Ты будешь делать всё, что я захочу. – мрачно произнёс я, вглядываясь в её глаза. Смесь страха и ненависти, плескавшаяся в их глубине, была опьяняющей. – Иначе… я в любой момент могу устроить так, чтобы у тебя забрали сердце Евы. Твоя жизнь целиком в моих руках, Лиана. Ты принадлежишь мне. Так что будь послушной девочкой и не трахайся со мной!

Слёзы заблестели в её глазах, делая их похожими на два драгоценных камня. Она изо всех сил пыталась сдержать их, закусив губу до крови, но они всё равно покатились по щекам, оставляя влажные, блестящие дорожки на разгорячённой коже. На мгновение я почувствовал укол… сожаления. Но Лиана должна усвоить этот урок и понять своё место в моём доме и мире.

Внезапно она резко вскинула голову и вызывающе посмотрела мне прямо в глаза. Слёзы всё ещё блестели на её ресницах, но во взгляде читался вызов.

Упрямая девчонка.

Конечно, я не собирался становиться причиной её смерти. Сердце Евы – всего лишь рычаг давления. Инструмент контроля. Но ей действительно лучше думать обо мне как о монстре. Это удержит её в узде.

Я резко выпрямился, отстраняясь. Близость этой женщины опьяняла, а её уязвимость… была слишком соблазнительной. Ситуация стремительно выходила из-под контроля, и я не мог позволить этому случиться.

– Тебя проведут в твою комнату. – холодно произнёс я, возвращая себе маску безразличия. Мой голос был ровным и бесцветным, без единого намёка на эмоции, которые бушевали внутри. – Вечером мы поужинаем и подробнее обсудим условия твоего… пребывания здесь.

Развернувшись, я направился к лифту, стараясь не оглядываться.

Пора заняться более важными делами. Я, итак, уже потратил слишком много времени на неё.

Глава 6. Лиана

Когда тяжёлая дверь за Артёмом захлопнулась, эхо разнеслось по просторному холлу, оставляя после себя гнетущую тишину и незримое, но ощутимое присутствие Викторова. Это давило на меня, заставляя сердце тревожно биться о рёбра. Мне казалось, что даже стены этого роскошного особняка сомкнулись вокруг меня.

– Госпожа Миллер, я провожу вас в вашу комнату. – раздался рядом тихий, почтительный голос горничной, вырывая меня из оцепенения.

Я вздрогнула, а затем механически поднялась, ноги как будто стали ватными, и последовала за ней по бесконечному коридору, который казался длинным и бездонным, как сама моя участь. Мария что-то рассказывала о расположении комнат, о том, как здесь всё устроено, но её слова доносились до меня словно издалека. Все мои мысли были сосредоточены на Викторове и тем, что он от меня хочет.

– А Артём часто здесь бывает? – спросила я, неожиданно даже для себя самой. Вопрос вырвался, вызванный не столько любопытством, сколько инстинктивным желанием узнать хоть что-то о человеке, который, по сути, стал моим тюремщиком.

– Нет. – ответила Мария, останавливаясь у одной из дверей и плавно открывая её. – Господин Викторов предпочитает другой пентхаус.

Как только я вошла, меня встретила роскошь, от которой у большинства, возможно, захватило бы дух. Широкая кровать, застеленная шёлковым покрывалом, в центре манила своим уютом. Стены, отделанные дорогими материалами, блестели в лучах заходящего солнца, проникающего сквозь панорамные окна. Но всё это великолепие не вызывало во мне ничего, кроме чувства пустоты и отчаяния. Я видела не роскошь, а золотые прутья своей тюрьмы, и каждый угол напоминал, что ключ к свободе находится в руках Артёма.

Его угрожающие слова всё ещё звучали в голове, как зловещая музыка, заставляющая сердце, биться быстрее от страха.

«Ты будешь делать всё, что я захочу. Иначе… я в любой момент могу устроить так, чтобы у тебя забрали сердце Евы. Твоя жизнь целиком в моих руках, Лиана».

Я понимала, что это не просто прихоть Артёма, а его способ контролировать меня, заставляя жить по правилам, которые он сам же и установил. Но из-за этого чувствовала себя марионеткой в его руках, игрушкой, которой он мог манипулировать по своему усмотрению. И теперь моя жизнь как будто зависела от настроения этого опасного, непредсказуемого человека, и любое неправильное движение могло обернуться катастрофой.

Ложась на операционный стол, я представляла себе совсем другую жизнь. Жизнь, наполненную возможностями, где не нужно бояться, что каждый день может стать последним. Я мечтала о лёгкости, о беззаботной улыбке, о будущем, где построю карьеру, встречу хорошего мужчину…

Наивная!

Я даже представить себе не могла, что человек, подаривший мне этот бесценный дар – шанс на жизнь, так жестоко вторгнется в неё, перечеркнув все мои мечты и надежды. Вместо желанной свободы я получила лишь новую форму зависимости и оказалась в золотой клетке, сотканную из роскоши и страха. Этот дар жизни всё больше ощущался как проклятие, а мой спаситель превратился в тюремщика. Чувство благодарности боролось с растущим отчаянием, и я не знала, какая из этих сил одержит верх.

Однако мысль о побеге казалась безумной. Одно это слово вызывало во мне нервный смешок. Куда я могла сбежать? Викторов – человек, обладающий огромной властью и влиянием, чьи связи, как я подозревала, простирались далеко за пределы обычного мира, делая его практически всемогущим. Он мог найти меня без труда в любой точке планеты. Понимая это, я осознавала, что сейчас мне остаётся лишь играть по его правилам и искать хоть какую-то возможность изменить ситуацию. Да, конечно, сердце его сестры, которое теперь билось в моей груди, требовало бережного отношения, и в этом смысле я даже могла понять его маниакальное стремление контролировать каждый мой шаг. Но разве он не понимал, насколько разрушительно его вмешательство?

– Вам что-нибудь нужно, госпожа Миллер? – тихий голос Марии прервал мои мрачные размышления.

Я вздрогнула, словно пробуждаясь от глубокого сна. В её взгляде, полном искренней заботы, читалось желание помочь, но мне не хотелось, чтобы она видела меня такой – потерянной и уязвимой.

– Зовите меня просто Лиана. – ответила я, прилагая усилия, чтобы мой голос звучал твёрдо и спокойно, хотя внутри всё дрожало. Этот маленький бунт, отказ от официального, чужого «госпожа», был важен для меня. Хоть какая-то иллюзия контроля над ситуацией, пусть даже в такой мелочи.

Мария чуть заметно улыбнулась и кивнула. Напряжение в её лице немного спало, и я почувствовала, как между нами, несмотря на разницу в нашем положении, проскользнула тонкая ниточка взаимопонимания.

– Вы что-то… – начала я, но звонок мобильного оборвал фразу на полуслове. Вытащив телефон из сумочки, я увидела на экране имя Милены. Мгновенно меня охватило чувство вины. Я совершенно забыла о ней в этом хаосе.

– Простите, мне нужно ответить. – обратилась я к Марии, заметив, что она всё ещё стоит у двери. – Вы не могли бы… оставить меня на пару минут?

Женщина понимающе кивнула и тихо вышла, прикрыв за собой дверь. Я поднесла телефон к уху, и в трубке раздался голос Милены, полный волнения и гнева.

– Где ты ходишь, Лиана?

– Прости, Мил! – виновато пролепетала я, стараясь успокоить подругу. – Тут такая суматоха была, что я совсем забыла позвонить.

– И что же такого случилось, что ты даже не смогла предупредить меня, что тебя не нужно забирать? Ты где вообще?

Я открыла рот, чтобы ответить, лихорадочно соображая, как объяснить хоть что-то из произошедшего за последние несколько часов. Но тут тишину разорвал женский вопль, полный ужаса.

– Что-то случилось! Перезвоню! – крикнула я в трубку и, не дожидаясь ответа Милены, нажала на отбой. Бросив телефон и сумочку на кровать, я выбежала из комнаты и со всех ног ринулась в гостиную, откуда доносились голоса.

Сердце бешено колотилось, предчувствуя неладное. Каждый шаг отдавался гулким эхом в пустых коридорах, а мысли лихорадочно метались, пытаясь понять, что могло случиться. Добравшись до гостиной, я распахнула дверь и застыла на пороге, ошеломлённая увиденным.

Артём сидел на диване, весь в крови. Белая рубашка на груди была полностью пропитана алым, а в плече зияла рваная дыра от пули. Из неё тонкой струйкой сочилась кровь, стекая по руке. На мгновение я забыла, как дышать.

– Что случилось? – вскрикнула я, и в тот же миг ноги сами собой сделали шаг, потом ещё один, и вот я уже пересекла комнату, отбросив все приличия и осторожность. Споткнувшись о край ковра, я неуклюже упала перед ним, чуть не ударившись лицом о журнальный столик. Боль пронзила колени, но я едва заметила её, полностью сосредоточившись на Артёме.

– Ничего. Иди к себе в комнату. – процедил он сквозь стиснутые зубы.

– Ага, как же, бегу и спотыкаюсь! – фыркнула я, пытаясь взять себя в руки. Все мысли о приличиях и формальностях – включая недавнее «вы» – испарились в момент. Сейчас передо мной был не сенатор Викторов, а раненый человек, которому требовалась помощь.

Я осторожно коснулась пальцами края окровавленной ткани, аккуратно оттягивая её, чтобы лучше видеть рану. Вблизи она выглядела ещё страшнее. Но оценить масштаб повреждения было сложно, из-за обилия крови и промокшей ткани практически ничего не было видно.

– Лиана, я сказал, иди, blyad, в комнату! – рявкнул Артём, и несмотря на явную боль, в его голосе прозвучали металлические нотки, привычные для человека, привыкшего отдавать приказы.

– И оставить тебя истекать кровью? Нет уж, спасибо. – отрезала я, вскинув голову. Адреналин бурлил в венах, вытесняя страх и замешательство. Я не могла просто так уйти, не зная, насколько серьёзно он ранен, и не попытавшись помочь.

Я обернулась к горничной, которая стояла в дверях, бледная как полотно. Её глаза были широко раскрыты от ужаса.

– Мария, принесите аптечку и чистые полотенца. И быстро! – скомандовала я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно.

Но она словно не слышала меня. Просто продолжала стоять неподвижно, уставившись на Артёма.

– Мария, чёрт возьми, очнитесь! – закричала я во весь голос, и только тогда она словно пришла в себя. Резко кивнув, женщина почти бегом выскочила из гостиной. Я снова повернулась к Артёму, который смотрел на меня с нескрываемым удивлением.

– Что?

– Kotenok, с каких это пор ты стала моим лечащим врачом? – спросил он, криво усмехнувшись. – Не припомню, чтобы давал тебе такое разрешение. Да и вообще, ролевые игры – это не мой конёк. Я предпочитаю более… реалистичные развлечения.