скачать книгу бесплатно
Брунн разговаривал с одним из соплеменников, когда увидел Киана и Нкхау. Все произошло мгновенно. Из леса, который окружал стойбище, появились чужаки и окружили Сахо плотным кольцом. Те, не успев ничего понять, в ужасе отступали, теснясь к центру. Брунн тоже сделал несколько шагов назад, беспомощно раскинув руки, словно пытался охватить ими как можно больше людей и заслонить их своим телом. Испуганные и растерянные, Сахо наблюдали, как темная стена воинов племени Кахтар раздвинулась и появился он, их идол, вождь-завоеватель.
Он медленно приближался. Его застывший взгляд казался невидящим. И только когда он подошел почти вплотную, его глаза ожили, хотя лицо оставалось непроницаемым. Проходя мимо мужчин племени Сахо, он насмешливо прищурился и взглянул на Киана, прижимавшего к себе Нкхау. Вождь сделал еще шаг и остановился прямо напротив Брунна. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Словно всматривались в душу. И страшно было то, что увидел Брунн в этих ледяных глазах.
Наконец вождь Кахтар отвел взгляд от лица Брунна и чуть заметно повернул голову. К нему подбежал один из воинов.
– Этих, – вождь кивнул сначала на Брунна, а затем на Киана, – отдельно.
Несколько воинов незамедлительно приступили к выполнению приказа. Один из них подошел к Киану. Нкхау почувствовала, как он еще сильнее прижал ее к себе. Воин протянул к ней руку, намереваясь вырвать из его объятий, и Нкхау, все чувства которой в эту минуту были обострены до предела, вдруг абсолютно отчетливо представила, что сейчас произойдет. Она знала, что Киан не позволит им забрать ее и это, скорее всего, будет стоить ему жизни. От дикого напряжения у Нкхау закружилась голова.
К вождю Кахтар приблизился один из его людей и что-то зашептал ему на ухо. Вождь быстро повернулся и исчез в черной массе своих соплеменников.
Нкхау, воспользовавшись заминкой, резко вырвалась из объятий Киана и с силой оттолкнула его от себя. Это было так неожиданно, что Киан не успел ничего понять и тем более предпринять. В следующую секунду чужак уже грубо толкал ее в сторону женщин Сахо, которых отделили от мужчин. Она не видела лица Киана. Не видела и того, как к нему подошел другой воин и Киан отдал ему свой охотничий нож. Племя Сахо разделили и распихали по их же жилищам, возле которых выставили охрану. Брунн и Киан оказались в одном, мужчины племени в другом, а женщины с детьми – в третьем.
– Прости меня, – произнес Брунн и поднял на Киана полные отчаяния глаза.
Киан молчал. По его молчанию и по выражению лица Брунн понял, что Киан знает, за что он просит прощения.
– Что будем делать? – спросил Киан.
– А что мы можем? Нас двое, а их сотни, может быть, тысячи.
– Мы должны попытаться. Нас все равно убьют.
– Не убьют. По крайней мере, пока. У нас еще есть время, – сказал Брунн, и его уверенность поразила Киана.
– Почему ты так уверен в этом?
– Я знаю, – ответил он.
* * *
Вождь Кахтар расположился в просторном кожаном шатре, который воины раскинули в центре стойбища Сахо. Он задумчиво смотрел прямо перед собой, а его главный военачальник стоял рядом и терпеливо ждал, когда ему будет позволено говорить.
Наконец вождь перевел взгляд на него.
– Что будем делать с пленными? – спросил военачальник.
– Завтра приведешь того, что старше.
Осененный догадкой, военачальник нерешительно начал:
– Маловероятно, что у них… – и осекся.
– Продолжай.
– Я могу ошибаться, но… – старательно подбирая слова, снова заговорил военачальник, – это просто горстка сброда. Это даже племенем не назовешь.
– Напомни мне, Анлаф, почему я отдал тебе одну из главных руководящих должностей, – произнес вождь Кахтар тоном, от которого у военачальника на лбу выступила испарина. – Может быть, я ошибся?
Вытянувшись, военачальник молча стоял перед своим идолом.
– Можешь идти, – промолвил вождь, выдержав еще одну мучительную для военачальника паузу, и махнул рукой.
После того как подчиненный покинул шатер, вождь поудобнее устроился на ложе из шкур и погрузился в раздумья.
Племя Кахтар было одним из северных племен, которые издревле жили в относительном мире и согласии. Однажды в одном из них появился странный пришелец. Вместо посоха у него было золотое копье. Он отдал его вождю племени и сказал, что только в руках Избранного это копье проявит истинную силу.
Племя под предводительством Избранного обретет невиданную мощь, станет жить в изобилии и процветать, размножится и расселится по всей земле. Странный пришелец исчез так же загадочно, как и появился. Вожди соседних племен узнали об этом пророчестве и стали нападать на Кахтар в надежде заполучить золотое копье. После нескольких изнурительных войн вождь принял решение увести свое племя далеко на восток.
Несколько лет спустя до вождей северных племен дошел слух, что там Кахтар объединились с местными племенами, а копье со временем передали молодому вождю, рожденному от смешанного союза. В самом расцвете сил он был предательски убит своими же советниками. Началась борьба за власть. В этой смуте золотое копье исчезло. Разрозненное племя разбрелось по всему свету.
Вождь Кахтар с детства слышал эту легенду, породившую в его сердце мечту: хотя бы раз, хоть одним глазком увидеть это копье. Когда он был мальчиком, золотое копье грезилось ему во сне, а в юношеских фантазиях он представлял, как, стоя на вершине скалы, держит его в руке. Возглавив после смерти отца племя Кахтар, он впервые ощутил вкус власти, и детская мечта превратилась в навязчивую идею. То обстоятельство, что у него скоро должен был родиться наследник, придавало этой идее особый смысл.
* * *
На следующий день двое воинов привели Брунна в шатер и по знаку вождя тут же удалились.
Брунн огляделся. Это был просторный кожаный шатер, устланный меховыми шкурами. Вождь Кахтар сидел на массивном деревянном троне и наблюдал за пленником.
– Как твое имя? – спросил он тоном, больше располагающим к дружеской беседе, хотя Брунн знал, что его ждет допрос.
– Брунн, – ответил он, расправив плечи.
– Почему вас так мало? – вкрадчиво продолжал вождь.
– На нас напали кочевники.
– А вы сами… не из кочующих?
Брунн не отвечал. Но для вождя Кахтар его молчание было ответом.
– Надо же, какая удача, – сказал вождь. В его голосе появилась легкая, едва уловимая вибрация, отзвук умело скрываемых чувств. – Где оно?
– Я скажу только в обмен.
– В обмен на что?
– На жизни своих людей.
– Идет, – быстро согласился вождь. – Так где оно?
– В Долине орлов.
– Конкретнее.
– В скале.
– Конкретнее.
– В одной из пещер.
На секунду вождь Кахтар задумался.
– Придется тебе показать.
– Мой воин пойдет со мной, – твердо сказал Брунн.
– В качестве телохранителя? – в голосе собеседника слышалась усмешка.
– Он сможет провести нас коротким путем. Он хорошо знает лес.
Вождь ухмыльнулся:
– Беспокоишься обо мне?
– Не хочу оставлять надолго своих людей среди этой орды.
Вождь Кахтар внимательно всматривался в лицо стоявшего перед ним вожака.
– Я тебе верю.
Он позвал своих воинов, дежуривших у входа в шатер.
Брунна увели, и его сменил главный военачальник.
– Оно у них, – сообщил вождь.
Главный военачальник решил больше не искушать судьбу.
– Вы, как всегда, оказались правы, вождь.
– Я сам пойду за ним. Нужен небольшой отряд.
– Как скажете, вождь.
– И возьмите женщину.
Главный военачальник лихорадочно соображал, о какой женщине идет речь.
– Он пойдет со своим воином, – задумчиво сказал вождь, не обратив никакого внимания на его замешательство. – Я тому не доверяю. Это его женщина. Есть в нем что-то, что меня беспокоит. Думаю, он даже способен ослушаться своего вожака. Как бы не выкинул чего.
– Понял, вождь! – с готовностью ответил главный военачальник.
– Выполняй.
Проводив его взглядом, вождь Кахтар откинул голову и закрыл глаза. Наконец-то он может в полной мере насладиться предвкушением… Скоро его мечта исполнится… скоро, совсем скоро…
* * *
Киана вывели из хижины, возле которой стоял Брунн. В центре племенного стойбища, рядом с шатром вождя, собрался отряд воинов численностью двадцать человек.
– Что происходит? – спросил Киан.
– Идем в Долину орлов, – ответил Брунн и добавил, предупредив его следующий вопрос: – Потом.
Вскоре в проеме большого шатра показался вождь. Главный военачальник быстрым шагом приблизился к нему, и они о чем-то коротко переговорили. Киан покосился на Брунна. Тот, как ему показалось, был совершенно спокоен, и он тоже немного успокоился.
После разговора с вождем военачальник направился к хижине, в которой находились женщины Сахо. Киан вопросительно посмотрел на Брунна, надеясь, что тот объяснит ему, что происходит. Но по растерянному выражению его лица с ужасом понял, что Брунн знает не больше него самого.
Через минуту главный военачальник вышел из хижины и вывел Нкхау. Киан сжал зубы, кровь прилила к его лицу. Брунн, напротив, побледнел.
Вождь наблюдал за их реакцией и был доволен увиденным. Военачальник подал знак, и воины, стоявшие по обе стороны от Брунна и Киана, толкнули их в спины.
Первыми в сторону леса двинулись пешие воины, за ними в сопровождении двух охранников шли Брунн и Киан. Следом ехали верхом вождь Кахтар и его главный военачальник. Один из чужаков вел Нкхау. Замыкала это шествие оставшаяся часть отряда.
Двигались быстро, изредка ненадолго останавливаясь. Главный военачальник Кахтар подходил к Брунну и Киану, чтобы уточнить направление. Шли весь день и лишь на закате сделали привал.
– Завтра будем на месте, – доложил главный военачальнику вождю.
– Хорошо, – ответил тот, – очень хорошо.
– Какие будут указания, вождь?
– Пока никаких.
Несколько воинов уже готовили для вождя шатер, а остальные кахтары расположились под деревьями. К Брунну и Киану приставили охрану. Хотя вождь знал наверняка, что любая неприятная неожиданность исключена. Он с удовольствием вспомнил, какие у них были лица, когда вывели ту женщину, и в душе смеялся над ними.
Он презирал этих чувствительных людей, их страстность. Считал это слабостью. Они даже не были способны скрыть свои эмоции. Как горели глаза у этого Киана! Он готов был жизнь отдать за свою женщину! А в глазах вожака был страх. Но если бы только это. Еще он заметил в них мягкое мерцание. Природный ум и проницательность позволили ему разглядеть этот призрачный свет, поэтому он и принял в тот момент решение оставить их в живых. У него не осталось сомнений в том, что эта, как выразился однажды его военачальник, «горстка сброда» – остатки легендарного племени.
Брунн и Киан сидели под деревом, а двое воинов стояли рядом. Киан все время поглядывал на них исподлобья, не решаясь спрашивать Брунна о чем-либо. Брунн поймал его взгляд и едва заметно кивнул.
– Зачем мы туда идем? – спросил Киан.
– За копьем, – коротко ответил вожак.
Киан не сразу понял, о чем речь, но в следующую секунду его осенило. Он хотел задать еще один вопрос, но Брунн помотал головой. Больше они об этом не говорили. Теперь их взгляды были устремлены на Нкхау, сидевшую метрах в десяти от них. Ее охранял один из захватчиков.
Нкхау уснула от внезапно навалившейся усталости. Она не понимала, что происходит, куда и зачем они идут, и некому было объяснить ей это.
Она снова оказалась окружена темной, беззвездной и безлунной ночью, как в том сне про черные облака. Но эта ночь была не просто темной – тьма во тьме, без всякой надежды на хотя бы единственный, слабый проблеск света. Горизонт просто-напросто отсутствовал, а небо и земля, если и существовали в этом пространстве, были слиты воедино, соединены непроницаемой живой тканью мрака.
Внезапно откуда-то снизу, из-под земли, вырвался светящийся изогнутый луч с множеством тонких ветвей, устремившихся ввысь. Гигантская молния, осветившая все вокруг, обозначила границу между небом и землей и ослепила Нкхау. И вдруг она поняла, что ничего не чувствует. У нее больше не было ни желаний, ни страхов. Она словно умерла. А когда способность видеть вернулась к ней, Нкхау стала свидетелем еще одного необыкновенного явления. Огромный искрящийся шар медленно приближался к ней. Чудовищный страх овладел ею. И… она проснулась.
Нкхау дернулась и судорожно вдохнула. Сердце грохотало, вырываясь из груди. Забыв, где находится, она испуганно уставилась на стоящего рядом охранника с бесстрастным, ничего не выражающим лицом. Нкхау перевела взгляд на Киана и Брунна, которые сидели неподалеку. Они не спали, не разговаривали, просто молча сидели спиной друг к другу.
Ей нестерпимо захотелось прижаться к Киану, как она делала всегда, когда ей снились страшные сны, и успокоиться в его объятиях. Но теперь непреодолимая пропасть лежала между ними, и это сводило ее с ума. Понимала ли она, как была счастлива? Ценила ли то, что у нее было? Она вспомнила, как часто испытывала его чувства. И даже страх, верный предвестник того, что ты ступаешь на очень зыбкую поверхность, вроде тонкого льда, не останавливал ее.
Она чувствовала это нутром – уверенность. Нкхау была уверена в нем больше, чем в самой себе. Но было ли оправдано это чувство?
