скачать книгу бесплатно
Наступившая ночь оказалась бессонной для многих, в том числе и для вождя Кахтар.
Он считал сон бесполезной тратой времени, досадной необходимостью. Теперь же, когда вождь был так близок к осуществлению своей давней мечты, он и вовсе не захотел даже на миг уснуть, расстаться с этим пьянящим чувством предвкушения. Он смаковал его, как божественный нектар.
Как только взошло солнце, вождь вызвал к себе главного военачальника.
– Когда копье будет у меня, – сказал он ему, – убейте их.
Глава десятая
Раскол
Ранним утром они отправились в дорогу и уже к полудню достигли места назначения. По мере приближения Нкхау начинала понимать, куда они идут, и только цель их похода по-прежнему оставалась для нее загадкой.
День стоял солнечный и теплый. Воздух был напоен сладкоголосым птичьим пением и горьковатым ароматом трав. Нкхау вдруг подумала, что, возможно, в последний раз слышит эти звуки и дышит этим воздухом. Ей казалось, что сегодня ночью, во сне, она заглянула в лицо собственной смерти. Знакомый, лишающий сил страх, сдавил ей горло.
Выйдя из леса, отряд по команде военачальника остановился. Они находились на том месте, откуда совсем недавно Киан и Нкхау любовались долиной, стоя под теплым летним дождем. Нкхау заметила, что долина опустела. Над ней не кружили орлы, ни одной птицы не было в небе.
Она бросила взгляд на Киана. Наконец-то она смогла снова его увидеть. Все время, пока они шли, его заслоняли спины чужаков. Он тоже смотрел на нее. Только сейчас Нкхау поняла, как сильно она любит его, как он нужен ей. Без него она просто погибнет, как погибнет человек, который перестанет дышать.
Вождь Кахтар подошел к Брунну:
– Что дальше?
– Нужно спуститься по этой тропе. Там есть пещера.
– Тогда пошли, – нетерпеливо сказал вождь.
Главный военачальник тоже сделал шаг, но вождь резким жестом остановил его. Вдвоем с Брунном они начали спускаться по узкой тропинке и очень скоро оказались на широком скальном выступе.
Брунн на секунду замер в нерешительности и обернулся.
– Ты помнишь, о чем мы договорились? – спросил он.
– Конечно, – спокойно ответил вождь, внутри уже сгорая от нетерпения. – Жизнь твоих людей в обмен на копье.
Брунн решительно вошел в пещеру. Вслед за ним осторожно вошел вождь Кахтар и осмотрел все вокруг. Не увидев ничего, кроме шкуры на полу и большого белого камня, он недоверчиво покосился на Брунна и процедил сквозь зубы:
– Ну и где же оно?
Брунн подошел к дальней стене пещеры, приложил ладонь к одному из выступающих белых камней и повернул его. На глазах у потрясенного вождя Кахтар стена медленно отодвинулась, и он увидел золотое копье, прикрепленное к другой, скрытой стене. Брунн осторожно снял его и, держа обеими руками, протянул ему.
Вождь Кахтар не сразу решился прикоснуться к легендарному копью, словно не мог до конца поверить в то, что видит. Золотое копье было длиной около двух метров. На древке были начертаны загадочные символы, смысла которых он не знал. Насколько ему было известно, этого никто не знал. Да и зачем? Оно само уже было символом абсолютной власти.
Вождь взял копье из рук Брунна, и вожделенный металл обжег его ладони. Он не спеша повернулся и направился к выходу, унося с собой бесценную реликвию. Брунн последовал за ним.
Вождь Кахтар остановился почти у самого обрыва. Он хотел насладиться этой минутой. Его мечта сбылась. Он поднял руки к солнцу. Копье сразу же заискрилось, будто сами боги благословили его нового владельца.
Это был знак. Главный военачальник все это время стоял на вершине скалы, в самом начале тропинки. Получив негласный приказ, он тут же скрылся. Но Брунн успел заметить его и все понял.
– Ты же обещал, – услышал он свой голос. – Мы договорились!
Вождь Кахтар повернулся к нему. Его глаза смеялись.
– О чем я могу договариваться с таким, как ты? – с презрительной усмешкой произнес он. – Кто ты такой?
Казалось, ничего уже невозможно было изменить. Брунн проиграл. Но вдруг… Неведомая сила, долгие годы дремавшая в нем, пробудилась. Это не было усилием воли. Нечто иное, необъяснимое заставило его взять себя в руки.
– Между нами действительно нет и не может быть ничего общего, – произнес Брунн.
* * *
Главный военачальник Кахтар подал сигнал двум воинам. Они схватили Киана за руки, а военачальник подошел и встал лицом к лицу с пленным.
Все случилось так быстро, что Нкхау не успела ничего понять. Военачальник достал из ножен меч, и в эту секунду произошел первый подземный толчок. Земля затряслась, послышался страшный гул. Это был стон земли, и скалы подхватили его. Гигантские глыбы, срываясь, с оглушительным грохотом падали в чрево ущелья. Потеряв опору, все упали, прильнув к земле, как беспомощные дети к матери.
Брунна отбросило ближе к пещере. Двое воинов, спускавшихся по узенькой тропинке, по одну сторону от которой был обрыв, не удержались и полетели вниз. И только вождю Кахтар каким-то невероятным образом удалось устоять на ногах. Он с благоговейным трепетом посмотрел на золотое копье, как будто был уверен, что это именно оно сотворило для него чудо. Воспользовавшись моментом, Брунн вскочил на ноги. Скалы все еще слабо лихорадило. Он сделал шаг, его качнуло, он едва не упал. С трудом удержав равновесие, Брунн снова шагнул вперед и оказался лицом к лицу с вождем Кахтар. Они стояли почти на самом краю выступа, с двух сторон ухватившись за копье.
– Ты не получишь его, – прохрипел вождь Кахтар и тут увидел, что смотрят на него не темные глаза Брунна, а синие глаза вождя великого племени Сахо. Так светился в душе Брунна бережно хранимый им образ молодого вождя.
– Оно мне не нужно, – ответил Брунн и оттолкнул противника вместе с золотым копьем.
Земля вновь содрогнулась.
Вождь Кахтар потерял равновесие и шагнул в бездну. Он стремительно летел с головокружительной высоты, и последняя его мысль была не о бесценной реликвии, а о долгожданном наследнике, которого он никогда не увидит.
После первого подземного толчка Нкхау оказалась на земле. Чужак, державший ее, расцепил руки, безуспешно пытаясь сохранить равновесие. Она подняла голову и стала искать взглядом Киана. Нкхау увидела, что он пытается подняться, а вместе с ним и военачальник Кахтар. Все остальные лежали, прижавшись к земле.
Киан первым ринулся на противника, и они сошлись в рукопашной схватке. Падая, военачальник выронил оружие и поднять его не успел. Между тем, закаленный в сражениях и походах, он был крепче и сильнее Киана, поэтому почти сразу повалил соперника.
Нкхау попыталась подняться, но не смогла. Наконец ей почти удалось встать, но тут новый толчок сбил ее с ног и отбросил к самому краю скалы.
А над обрывом, уцепившись за край выступа, висел Брунн.
Нкхау повернула голову назад, чтобы увидеть Киана. Второй толчок дал ему возможность высвободиться, но противник снова бросился на него, и теперь они, сцепившись, перекатывались по земле. Нкхау поползла к тропинке, ведущей к пещере. Когда трясти стало меньше, она привстала и осторожно пошла, стараясь не смотреть вниз. Нкхау знала, что нужно торопиться, но двигаться быстрее было слишком опасно. Оказавшись на скальном выступе, она упала на четвереньки и так добралась до края.
Брунн уже мысленно попрощался с жизнью. Держаться больше не было сил. Пальцы постепенно соскальзывали. Еще немного, и он отправится вслед за вождем Кахтар. Говорят, перед смертью у человека вся жизнь проносится перед глазами, но Брунн увидел только свою мать, стоящую на краю выступа. Она смотрела на него сверху и улыбалась мягко и загадочно. Все, что происходило вокруг, никак не трогало ее, не касалось, не могло причинить ей вреда, потому что ее уже давно не было в этом мире. И сейчас она здесь только для того, чтобы забрать его с собой.
Глаза Брунна наполнились слезами, и он зажмурился, а когда открыл их, то вместо матери увидел Нкхау. Она схватила его за руку и попыталась втянуть наверх. Казалось, это было невозможно, но адреналин кипел в ее крови, умножая силы. Брунн тоже помогал ей как мог. От дикого напряжения у нее потемнело в глазах.
Когда туман рассеялся, Нкхау обнаружила, что лежит на спине, а над ней склонился Брунн. Теперь он был уверен, именно эта женщина ему нужна. Он понял это там, над пропастью, в тот миг, когда лицо матери вдруг превратилось в ее лицо.
– Там Киан, – прошептала она. – Там Киан! – почти крикнула она, не понимая, почему он медлит.
– Пойдем, – сказал Брунн и начал поднимать ее. – Тебе тоже нельзя здесь оставаться.
– Я пойду, пойду! – сказала она, мягко отталкивая его от себя. – Следом за тобой. Помоги ему!
Брунн быстро встал и тут же раскинул руки, чтобы удержать равновесие. Скалу по-прежнему трясло. Брунн повернулся в сторону тропинки. Нкхау не могла последовать за ним. У нее больше не осталось сил.
Военачальник Кахтар душил Киана. Брунн подошел сзади и обхватил рукой шею военачальника.
Следующий подземный толчок по силе и разрушительности превзошел предыдущие. Всех троих раскидало в разные стороны. Скала раскололась ровно в том месте, где находилась пещера, и бездна поглотила весь отряд Кахтар вместе с их начальником. Брунн и Киан оказались по разные стороны обрыва. Они лежали, прижавшись к дрожащей, стонущей скале, судорожно вцепившись в ее изломанные края.
Когда все стихло, они подняли головы и огляделись. Эхо страшного гула все еще стояло у них в ушах.
– Где она?! – крикнул Киан.
Брунн ничего не ответил. Он с ужасом смотрел в бездонную черную пропасть.
* * *
– Я не знал, что она останется там, – говорил Брунн, когда позже они сидели вдвоем в лесу. – Она сказала, что пойдет следом! Она торопила меня, чтобы я помог тебе!
Он оправдывался, и больше не перед Кианом, а перед самим собой. Киан слушал молча. Он был бледен и смотрел отсутствующим взглядом куда-то в одну точку.
– Киан, – Брунн в отчаянии схватил его за руку и крепко сжал ее. – Ну прости меня!
– Ее больше нет, – сказал Киан, поднявшись. – И наши с тобой дороги дальше расходятся.
– Нет, – замотал головой Брунн. – Ты не можешь… не имеешь права… ты нужен Сахо!
Киан не отвечал. Казалось, больше ничто не может тронуть его, разбудить в нем жизнь.
– Киан, – тихо произнес Брунн, – ты нужен мне.
– Я должен побыть один, – ответил он и пошел прочь.
Брунн схватился за голову и застонал. Он потерял все: свое племя, Нкхау, Киана. Он остался совсем один и не знал, что теперь делать.
Ночью он лежал и бесконечно перебирал в памяти последние события. Он пытался мысленно восстановить всё связанное с Нкхау – каждое мгновение, каждый взгляд. Краткий миг близости, когда он смог почувствовать ее, прикоснуться к ней. Теперь он будет бережно хранить это воспоминание, как хранит образы своей матери и вождя Сахо.
Боль была невыносимой. Одиночество и отчаяние душили его, но Брунн не хотел бежать от этой боли. Он хотел прожить ее, прочувствовать, увидеть каждую ее грань. Если бы она могла убить его – это было бы выходом, но он знал, что не убьет. Он знал, что переживет это.
И вдруг вернулись воспоминания, которые Брунн считал утраченными. О том, как они сидели с матерью однажды в кругу близких. Все непринужденно общались между собой, только мать молчала. Брунн был совсем рядом и наблюдал за ней.
Неожиданно веселый, легкий разговор был нарушен. Громко и резко прозвучал голос матери:
– Это они убили его. Эти вожди.
Последнее слово она будто выплюнула. Шум стих, и все посмотрели на нее.
– Это сделали чужаки, – возразил кто-то из мужчин.
– Нет, – твердо сказала она. – Это были они. Разве вы не видите, не понимаете что происходит? Они предали его, чтобы заполучить власть, а теперь делят ее между собой.
– Даже если и так, что мы можем сделать? Они наши правители. Власть в их руках.
Брунн увидел, как вспыхнули глаза матери.
– Что есть власть? Кем они будут управлять, если все мы не захотим этого? – с жаром воскликнула она.
– И что дальше? – присоединился к разговору кто-то еще. – Такому большому племени, как наше, нужен вождь. Достойнейший мертв. Такие речи посеют смуту. Лучше нам всем забыть об этом разговоре.
Мать обвела соплеменников взглядом, но поддержки не нашла.
– Достойный найдется, – с надеждой тихо сказала она. – А люди должны знать.
…А вот Брунн с матерью стоят в толпе соплеменников, в первых рядах, и ждут правителей. По примеру покойного вождя те решили выйти к людям и узнать их нужды.
Они появились все впятером в окружении воинов и остановились в середине площади. Их распирало от чувства собственной важности, хотя новоявленные вожди и делали вид, что они ничем не отличаются от простых людей. Присутствие охраны вносило явный диссонанс в создаваемую ими картину. Вождь всегда выходил к людям один, без сопровождения.
Толпа безмолвствовала. Все поглядывали на воинов и не решались задавать вопросы. Мать прижимала к себе Брунна, и он почувствовал, как учащенно забилось ее сердце.
– Убийцы! – услышал он ее голос. – Это вы убили вождя!
Люди зашептались, выискивая глазами того, кто заговорил.
Правители недоуменно переглянулись. Один из них решительно шагнул к взволнованной толпе.
– Какая чушь! – гневно крикнул он. – Сахо! Разве вы плохо живете? У вас есть все, что вам нужно! Вы свободный народ!
Толпа загудела. Мать Брунна посмотрела на окружающих ее людей. Многие кивали и бросали в ее сторону косые взгляды.
– Единственная свобода, которая у нас есть, – громко сказала она, – это свобода что-то изменить! Если мы не можем сделать этого – мы не свободны!
Голоса смолкли. Люди внимали ей, и это было очень тревожным сигналом для правителей.
Выступивший вождь вернулся к своим. Они обменялись несколькими фразами и молча удалились. Некоторое время люди еще оставались на площади, переговариваясь и обсуждая то, что произошло. А потом начали потихоньку расходиться.
На следующий день к ним с матерью в жилище пришли двое воинов и увели ее. Это был последний раз, когда Брунн видел ее.
* * *
Киан смотрел в звездное небо и не видел его. Каждый следующий вдох давался ему с большим трудом. Дышать было больно. Только боль и глухой стук в груди напоминали ему, что он все еще жив.
Киан вспомнил, как кричал на нее, перед тем как произошли последние события. Нкхау решила, что он не поверил ей. Но он поверил ей даже прежде, чем она сама поверила себе.
Когда Нкхау проснулась после своего кошмара, мокрая и дрожащая, он понял, что это не просто сон. Он хотел, чтобы она больше никогда не видела этих странных пугающих снов. Киан отчаянно желал уберечь ее, защитить. Но как он мог уберечь ее от того, что находится за гранью его понимания?
Еще он ревновал. Когда Нкхау поставила его перед выбором, и он посмотрел Брунну в глаза, то увидел в них все, что было ему нужно, чтобы принять решение.
Киан помнил ее запах, но скоро он забудет его. Их по-прежнему связывала невидимая тонкая нить. Но скоро она исчезнет. Киан закрыл глаза. Хорошо, что он успел сказать ей, что любит ее.
Глава одиннадцатая
Восход
Яркое солнце взошло над миром, озарив лес, оккупированный чужаками, и принялось будить спящего Брунна ласковыми лучами.
