скачать книгу бесплатно
Мамочка, вставай. Нужно проснуться прямо сейчас.
Меня окатывают ледяной водой. Вскрикиваю от неожиданности и холода. На губах остается противный металлический привкус ржавчины.
Я сижу на влажной земле в каком-то сарае, руки туго стянуты веревкой над головой и привязаны к какой-то трубе, ноги обмотаны скотчем. На мне лишь майка и штаны. Ни обуви, ни куртки, ни, разумеется, оружия.
Вокруг стоят пятеро крупных мужиков. На всех джинсы и идиотские черные плащи в пол. Они гогочут, у одного из них, наиболее неприятного, в руках какое-то ржавое ведро. Отбросив его в сторону, он наклоняется и обдает меня дыханием не первой свежести. Почти коричневые зубы так и просят пинка армейским ботинком.
– С добрым утром, принцесса. Мы так рады, что вы почтили нас своим присутствием. Простите, что мы, ваши покорные слуги, не успели сшить бальных нарядов.
– Не страшно, – рычу я. – Я ненадолго. Только спалю вашу конуру и сразу в обратный путь.
Они заливаются искренним хохотом.
– Ну что вы. Мы так ждали вашего прибытия. Ты исполнила для нас прекрасный танец с мертвецами. Мы тоже готовили программу, но, к сожалению, сценка с пожиранием твоих дружков сорвалась. Но не страшно. Мы те еще выдумщики. Придумаем, как хорошо провести время.
С этими словами он всей шириной своего вонючего языка облизывает мою щеку. Едва сдержав рвотный позыв, плюю здоровяку в лицо. Он тяжело вздыхает и спокойно утирается рукавом.
– Ну и манеры. Придется преподать тебе пару уроков этикета.
Он встает и наотмашь бьет меня по лицу. Будь мы в любимом мультфильме Аманды, у меня над головой сейчас заплясали бы звезды.
– Что, детка? Без своих ребят ты не такая крутая?
– А ты без своих?
Он посмеивается.
– Открою тебе секрет. Ваша база давно представляет для нас большой интерес. И чуть позже мы обязательно займемся твоими солдатиками. Но дамы вперед. Мы, как настоящие джентльмены, предпочитаем блондинок.
– Мейсон, хватит трепаться. Давай просто трахнем эту суку, – выкрикивает один из них.
Я вскидываю испуганный взгляд. Ричард был прав – это чертов Мейсон.
Похититель устало закатывает глаза.
– Прости Боба, милашка. Он у нас дурачок. Боб, как ты ведешь себя в присутствии дамы? Что она о нас подумает? – Он снова поворачивается ко мне. – Впрочем, что же это я. Забыл представиться. Как ты догадалась, я Мейсон. Нам уже доводилось встречаться, хоть и не в таких… интимных условиях. Но не менее горячих, правда?
Его голос похож на лязг вилки по стеклу. Во мне нарастает страх, который я не в силах обуздать. Руки и ноги связаны так крепко, что пальцы немеют. Но, даже если бы каким-то чудом я смогла бы освободиться, то против пятерых отмороженных на всю голову бандитов у меня нет шансов. Я готова разреветься от беспомощности. Их намерения более чем ясны. И это пугает меня гораздо больше, чем пытки или убийство. Брюс знает, как болезненно я отношусь к теме сексуального насилия. Вряд ли может быть что-то более гадкое и унизительное для человека. Нарушение всех мыслимых и немыслимых личных границ. Если они только посмеют ко мне прикоснуться…
– Как тебя зовут, милая?
– Меня зовут «катись к дьяволу».
Губы неприятного собеседница расплываются в отвратительном самодовольном оскале.
– Па-арни, тут малышка с характером. Как мы любим. Что ж, приятно познакомиться. Всех поименно я тебе представлять не буду. Скоро ты с ними и так познакомишься очень и очень близко. Но мы хотим быть вежливыми. У нас к тебе… просьба. Задам один вопрос. Знаешь ли ты, какая потребность стоит на первом месте у настоящего мужчины?
– Странно, что ты знаешь.
Прихвостни позади Мейсона гадко улюлюкают.
– Я и мои парни истосковались по женской ласке. Не подумай, нам очень нравится новый мир, он полон чудес и возможностей. Вот только в нем совсем нет любви,– он театрально вздыхает.
– Что ты знаешь о любви, подонок, – презрительно выплевываю я, не сдержавшись. – Как смеешь ты своим поганым ртом даже произносить это слово.
– Знаю, милашка, и больше, чем ты думаешь. А что насчет моего поганого рта…На данный момент ты своим чистым красивым ротиком говоришь больше гадостей, чем мы, большие мальчики. Я объясню наглядно, для чего природа подарила тебе такие дивные губки.
Он приближается вплотную и обнюхивает мои волосы. Затем удовлетворенно шепчет:
– Тебе страшно, девочка? Не бойся, мы тебя не обидим. Мы всего лишь хотим весело провести время.
Дергаю головой и бью лбом по мерзкой роже. Мне больно, особенно после удара палкой и пощечин, но этому гаду куда больнее. Взвыв, он хватается за нос и испепеляет меня ненавидящим взглядом. Когда убирает руку от лица, вижу, что она вся в крови.
– Эй, Боб? На какой ноге у нее была повязка?
– На правой.
«Вот же черт». Видимо, когда они снимали с меня обувь, увидели бандаж. Готовлюсь к тому, что сейчас будет очень неприятно.
Мейсон наступает на мой несчастный голеностоп и с силой давит. Я ору от сумасшедшей боли, взорвавшей ногу. У меня вышибает слезы, кровь кипит от злости.
– Чтоб ты сдох!
Он наступает снова, на этот раз с размаху, и я снова кричу. Наконец, он делает шаг в сторону и выжидающе смотрит на меня. Я всхлипываю, заставляю себя собраться.
– Око за око. Ты делаешь больно мне, я делаю больно тебе. Все по-честному, правильно? Поверь, мне очень не нравятся такие методы.
Тяжело дышу, стараясь не думать о том огне, который испепеляет едва зажившую лодыжку. Почему-то перед глазами встает Мел. Представляю, какой нагоняй она мне устроит, когда я вернусь. А Картер будет зудеть целую неделю.
Так, нужно собраться. Я должна придумать, как выбраться. Должна вернуться на базу, выслушать лекцию подруги, рассмешить Марию. Должна найти мужа и дочь. Я должна выпутаться ради них.
– Эй, Мейсон. Хочешь, расскажу тебе, кем ты был до апокалипсиса?
Он приседает на корточки и внимательно смотрит на меня.
– Попробуй.
– Ты был маменькиным сынком. Папаша вас бросил, когда тебе было сколько? Десять? И мамочка вцепилась в тебя, стараясь заменить тобой и сына, и мужа. Тебе нельзя было встречаться с девочками, потому что ни одна из них никогда не смогла бы полюбить тебя так, как мама. Все было нельзя, лишь погулять с парнями вечером в пятницу, да трахнуть какую-нибудь пьяную бабенку в туалете занюханного бара. Ты из тех, кто до ненависти любит свою мать, потому что у вас не хватает смелости начать собственную жизнь. Но тут – чудо. Мир перевернулся с ног на голову. Теперь для тебя и твоего больного, искалеченного сознания нет границ. Вот только нормальным женщинам ты по-прежнему на хрен не сдался. Но у тебя же теперь есть «сила», которой ты не боишься пользоваться, ведь некому тебя остановить и наказать. Ты по-прежнему слаб и жалок.–Плюю ему под ноги в знак презрения.
Его лицо искажается. Очевидно, я попала в десятку и задела его ранимую душонку. Но ему удается сохранить видимость спокойствия.
– У-у-у, впечатляет. А ты, должно быть, дорогущий мозгоправ? Сколько ты стоила за час, детка? Кое в чем ты права. Ценности изменились. И психотерапевты теперь никому не нужны. Так что твоего исчезновения никто и не заметит. Зато ты можешь сменить сферу деятельности на более востребованную.
Он встает передо мной и начинает расстегивать ширинку. Откуда-то со дна желудка поднимается волна паники. Я должна что-то сделать прямо сейчас. «Боже, впервые в жизни согласна с папой. На черта я родилась девчонкой?»
– Только достань эту хрень из своих чертовых штанов. И я его тебе отгрызу.
Похоже, Мейсону надоело трепаться. Он снова наклоняется ко мне и почти ласково цедит:
– Тогда, может, стоит выбить тебе все зубы для начала?
Выдерживаю его взгляд. Он не должен видеть, как мне страшно. Насколько это возможно, подтягиваюсь на руках, резко увожу связанные ноги в сторону и валю бандита на землю. Одного из его дружков мне удается пнуть пятками в грудь, но следующий наносит мне удар дубиной по ребрам. Задохнувшись, оседаю и пытаюсь поймать ртом воздух.
– Ну все. Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Поговорим, как взрослые.
Меня хватают за волосы, поднимают на ноги и роняют на колени. Отвязывают руки от трубы, затем дают сильного тычка, и я падаю на живот. Эти грязные, мерзкие звери начинают лапать мою спину и стаскивать штаны. Дрыгаюсь и отбиваюсь как могу, пока мою голову не прижимают к земле тяжелым сапогом.
– Нет! Нет!
Потеряв самообладание, ору снова и снова от ужаса, от понимания, что меня ждет. Успевает промелькнуть мысль, что при первой же возможности придется покончить с собой. Я не смогу жить с этим.
Внезапно почва содрогается и прямо за воротами амбара раздается взрыв.
– Что за?.. Ты, ты и ты – за мной. Боб, следи за девкой.
Шмыгая носом, смотрю на двери, за которыми исчезает Мейсон со своими людьми. Должно быть, Ник вернулся за мной.
– Твоим друзьям крышка, Боб. Советую уносить зад, пока есть возможность.
– Закрой рот, сука.
– Как знаешь. Я предупреждала.
До нас доносятся звуки перестрелки. Но стволов как-то мало, словно в Мейсона стреляет всего один человек. Вдруг все затихает. Ни звука.
Истекает бесконечная минута, за ней другая.
– Мейсон? – окликает Боб, но тишина служит ему ответом. – Никуда не уходи, красавица, я сейчас вернусь.
– Здесь еще один! – ору я, за что получаю прикладом по спине.
Боб подходит к воротам, но, едва успевает сделать шаг наружу, как влетает назад в амбар. Следом появляется незнакомый мужчина в охотничьих штанах и черной майке. Это благодаря его бейсбольной бите Боб скоропостижно вернулся и, судя по фонтану крови, рассыпал повсюду свои зубы. Дружок Мейсона бросается с кулаками на моего спасителя, но получает еще один удар битой и падает навзничь. Затем мужчина достает пистолет и обращается к лежащему:
– Помнишь меня?
Не дожидаясь ответа, расстреливает добрую половину обоймы ему в голову. Выходит из амбара. Снова раздаются выстрелы. Добивает недобитых. Не могу поверить, что спасена.
Вернувшись, герой оглядывается и направляется ко мне. Бросив любопытный взгляд на мое уязвимое положение и не самый презентабельный вид, присаживается передо мной. Я не дышу от страха. Он достает огромный охотничий нож с зазубринами и кровостоком и разрезает веревки на моих руках. Встает и идет к ногам. Еще раз глянув на мои полуспущенные штаны, наклоняется, чтобы их подтянуть. Наконец прихожу в себя. Подпрыгнув от его касания, поворачиваюсь к нему лицом и, ловким движением выхватив из его рук нож, направляю на него.
– Отвали!
Он разводит руками.
– Эй, спокойно. Я не с ними. – Голос у него ровный, бесстрастный, неторопливый, тяжелый как чугун, но приятный.
– Я сказала, отойди!
Он делает шаг назад.
– Ты пока успокойся, а я осмотрю тела и постараюсь найти твои вещи. Идет? – Он достает какой-то платок и смачивает его водой из фляжки. – Вытри лицо, ты вся в крови.
Смотрю, как затравленный зверек, и беру тряпку. На меня наваливается ужас пережитого и того, что пережить не пришлось. Слава Богу и этому незнакомцу. Разревевшись, как дитя, забиваюсь в угол. Мужчина тем временем как ни в чем ни бывало обыскивает карманы бандитов и забирает все ценное.
Продолжаю рыдать от страха и злости на этих уродов, на себя саму, и попутно стараюсь привести себя в порядок хоть немного.
Парень подходит ко мне со стопкой вещей и ботинками.
– Это твое?
Я киваю и утираю нос кулаком.
– Ты мародер?
Он чуть усмехается.
– Сейчас мы все мародеры.
Забираю вещи, первым делом накидываю футболку и куртку. Все это время он смотрит на меня, не отводя глаз. Кручу в руках бандаж, не особо понимая, как его надевать.
– Какая нога? – спокойно спрашивает он и забирает у меня повязку.
– Правая.
– Что с ней?
– Был вывих. Только зажило. Но Мейсон решил сплясать на моей ноге чечетку.
Незнакомец осторожно берет мою стопу в ладони и медленно поворачивает из стороны в сторону. Я втягиваю воздух сквозь зубы и наблюдаю за мужчиной, пока он уверенными движениями фиксирует ногу.
– Пара дней покоя, и все будет в норме.
– Ты доктор?
– Нет.
– Спасибо тебе.
– Ерунда. Простейшая повязка.
– Спасибо, что спас меня.
Он едва заметно краснеет.
– Ерунда.
– Я Грейс.
– Очень рад за тебя. – Хлопнув ладонями по коленям, мужчина поднимается и шуточно отдает честь. – Счастливо оставаться. Постарайся больше не водиться с плохими ребятами.
