Этюд Тьмы. Эпизод I. Они уже здесь.

– Идемте. Нам нужно вернуться в деревню.

Монах хотел было продолжить путь, но посол резко остановил его рукой. И с невозмутимым лицом спросил:

– Что она Вам сказала?

Священнослужитель сперва оторопел от подобного поведения. Он был удивлен настойчивости посла. Тот был явно так взволновал случившимся, что, не контролируя свои силы, вцепился ему в руку мертвой хваткой. Только по истечению пары секунд, он смог осознать, что сделал. Посол Олдман со смущением начал медленно опускать свою руку от него и с виноватым видом стал слушать ответ на собственный вопрос.

– Она спросила меня – могу ли я повторить.

– Что повторить?

– Я сначала тоже не понял, но кажется теперь догадываюсь. Нам следует вернуться.

– Ладно, как скажете. Ведите.

Получив разрешение, монах Эгберт продолжил свой путь. Когда они вошли в Холбич, то увидели, что в деревне снова стало безлюдно. Все горожане наконец-то смогли спрятаться в надежных местах. Зверь ходил по улицам в поисках пути обхода, но каждый раз натыкался на барьер, скрывающийся за домами горожан. С помощью манипуляций девушка заставила злобное животное следовать за ней. Проследив за ее траекторией, посол произнес:

– Она хочет загнать его обратно на площадь.

Как только ей удалось это сделать, она приступила к своему плану. И снова между ними началась битва. Компаньонам из ратуши оставалось только очередной раз наблюдать за происходящим со стороны. Неожиданно для себя они разделились. Монах Эгберт направился к колоколу, с которым им связал долг спасения ближнего, а Вильгельм решил держаться поблизости к площади, чтобы не терять больше девушку из виду. Схватка между зверем и дамой в капюшоне длилось весьма долго, пока вдруг один из них не сбил противника с ног. Лежа на каменной дороге, девушка стала изо всех сил сдерживать натиск своего врага с помощью клинка, удерживая тем самым его зубы. Монах Эгберт, судя по ее плану, должен был снова зазвонить в колокол, но случилось непредвиденное. Молния, что все это время бесшумно освещала небосвод, ударила в рядом стоящее здание и часть его строения рухнуло, забаррикадировав священнослужителю путь к нему. Кроме того, развалившееся здание перекрыло проход в обе стороны, поэтому монах оказался в ловушке. К счастью, балки не тронули его, поэтому он остался целым и невредимы. Вильгельм успел увидеть все это своими глазами. Не раздумывая, он направился бегом к своему компаньону, пока тот вдруг не закричал ему:

– Посол! Колокол!

Рукой монах Эгберт стал показывать ему на железный конус с высунутым внутренним стержнем. И в этот момент Вильгельм задумался. Обернувшись, он увидел, как девушка из последний сил удерживает на себе кровожадного зверя. Теперь выбор стоял за ним. Молодой юноша оказался в весьма затруднительном положении. Посол Англии не знал, является ли все это представлением или происходило на самом деле. Все, что он видел за этот вечер казалось ему безрассудным. И он не желал быть причастным к этой актерской игре, если оно таковым являлось. В его голове происходила борьба между здравым смыслом и увиденным. Он не знал, как лучше всего поступить. Поэтому оценив ситуацию, Вильгельм решил, что ему нужно сделать свой выбор, ссылаясь на собственные моральные качества. Именно поэтому в последующие считанные минуты решение было приятно. Он подбежал к колоколу и ударил по нему со всей силы. Голова зверя снова загудела, и он потерял ориентацию. В этот момент девушка ударила его по задним лапам и тот в состоянии полной дезориентации споткнулся и упал прямо в колодец. Оказавшись в водяной ловушке, он начал набрасываться на стены, надеясь вскарабкаться наверх. Ему бы удалось вырваться наружу, если бы не предприимчивые действия его соперника. Девушка перекрестилась и, достав флакон из кармана, вылила все его содержимое в колодец, приговаривая что-то на латыни. В этот самый момент загнанный в ловушку зверь начал скулить. Его тело стало обжигаться от рядом находящейся воды. Издав последний вой, он исчез в гуще темного дыма, после чего растворился в воздухе. Вновь перекрестившись, девушка произнесла фразу:

– Redite unde venistis…♰²

Вильгельм, находясь на дальней улице, смог разглядеть случившиеся. Узнав об окончание битвы, он прямиком направился к монаху. Освобождая его от завала, посол решил спросить его:

– Что она сделала?

И тот без замедления ответил ему:

– Освятила воду.

От услышанного Вильгельм снова встал в ступор. Теперь вопросов в его голове возникло гораздо больше, чем было до этого. По крайне мере одно он знал точно, что в Холбиче наступил настоящий покой. В этот раз звон колокола принес в деревню приятную новость – ночной кошмар закончился. С того самого момента горожанам больше ничего не угрожало. Грозовые тучи ушли, оставив после себя безоблачное ночное небо, освещающееся неполной луной. Заметив погодные изменения, люди снова стали выходить на улицу. В первую очередь горожане стали осматриваться по сторонам, оценивая ущерб, причиненный деревне: на сломанные дома, предметы быта и тому подобное. Потери среди населения, конечно, были, но не такие, как раньше.

Полностью грязный от пыли монах встал рядом с взъерошенным послом на той самой улице, где оказался обвал. Вместе они наблюдали за реакцией горожан. Некоторые из местных подходили к ним и говорили «спасибо», не зная всей правды. Вильгельм, услышав подобные высказывания, сразу же перевел свой взгляд на площадь, пытаясь отыскать глазами главного героя этой ночи. К сожалению, того кого он так отчаянно искал уже не было. Сначала посол подумал, что девушка просто затерялась среди толпы, поэтому подбежал поближе, чтобы рассмотреть все еще раз, но ошибся. Среди них таинственной незнакомки в капюшоне не оказалось. Она исчезла так же быстро, как и появилась. Вильгельм озадаченно вздохнул. Он знал, что теперь не сможет узнать о том, что же случилось в Холбиче на самом деле. Смирившись с неизменным, посол вместе с монахом Эгбертом решили покинуть деревню. Не задавая никаких вопросов, они двинулись обратно к началу своего пути – к заброшенной карете.

Уставшие путешественники надеялись вернуться в монастырь Святой Марии без приключений, пока не вспомнили об одной из своих проблем. Их кучер уехал вместе с Анку в неизвестном направлении. Кроме того, прибыв на место своей остановки, они обнаружили новую трудность. Теперь пропал не только хозяин кареты, но также ее двигатель. Лошади не оказалось на своем месте. От увиденного оба члена экипажа обомлели. Первым решил высказаться по данному поводу молодой посол:

– Это уже не смешно… Где лошадь?

– Я не знаю, посол. Я все время был рядом с Вами.

– Лошади нет.

– Я вижу посол.

– Кучера тоже нет.

– Это мы заметили еще до вхождения в деревню.

– Как мы доберемся до Вашего аббатства?

– Может быть попросить у местных помощи?

– Никто не станет нам помогать. Они еле эту ночь пережили.

– Но Вы же посол? Думаю, они Вам не откажут.

– У них ничего нет. Мы были в деревне всю ночь и оббежали ее со всех сторон. Никаких загонов с лошадьми не было, а смысл от кучера, если нечего вести.

– Тоже верно… Но неподалеку отсюда живет фермер. Примерно в часе ходьбы отсюда.

– Откуда Вы знаете?

– Я немного знаю эти места…

– Допустим. Если все так, как Вы говорите, значит у него и одолжим лошадь.

– Так получается идем пешком?

– Другого выбора у нас нет, – удрученно ответил политик, – Идем пешком.

Вильгельм повернулся к карете еще раз. Он поставил свои руки на бедра и о чем-то глубоко задумался. На его лице олицетворялось несколько эмоций: угнетение, раздражение, недопонимание.

– Одно мы выяснили точно, – вдруг произнес он.

– Что же? – спросил священнослужитель.

– Она связана с церковью.

В этот момент Вильгельм посмотрел на ночной Холбич. Объяснений его слов монаху не понадобилось. Он сразу же догадался о том, о ком говорит высокопоставленное лицо. Тяжело вздохнув, политик стал собираться в дорогу. Забрав из кареты необходимые им вещи, он последовал за монахом Эгбертом, который более-менее ориентировался в местности. Несмотря на многочисленные мысли в голове и на произошедшее этой ночью, путники знали точно – дорога обещает быть крайне тяжелой.

───────────────────────•✙•──────────────────────

♰Чекан – ударно-раздробляющее ручное холодное оружие с топорообразной боевой частью в виде клюва и бойка, закрепленного на специальном отверстии на рукояти.

♰²Redite unde venistis (от лат.) – "Отправляйся туда, откуда пришел".

Глава 8

Аббатство Святой Марии представляло собой огражденную территорию на крупном пустыре около леса. Жители монастыря всеми силами старались выполнить главное условие для сближения со Всевышним – отдалиться от людских грехов, отрезав себя от всего мира. Благодаря подобную расположению, они с легкостью выполняли данный запрет. Как предполагает любому монастырю, на его территории находились несколько важных сооружений. Первым делом строилась церковь, рядом с которой смастерили ризницу♰ для хранения церковной утвари. Затем к ним был пристроен клуатр♰² с каменными колоннами, который выходил во внутренний двор. Благодаря данному коридору, жившие в аббатстве монахи и послушники могли с легкостью добираться до любой части монастыря, в том числе и до своих спален. Так как монастырь по своим размерам являлся крупным сооружением, то количество помещений в нем благоприятствовало для создания как дормитория♰³, так и отдельных келий♰⁴. Общая спальня, располагалась в башне на втором этаже в южном корриде. Там же на первом этаже находились отдельные комнаты, в которых жили монахи, выбравшиеся уединенный стиль жизни. В том же самом коридоре также присутствовали помещения для принятия пищи: трапезная и кухня. Библиотека, о которой упоминал епископ Лагот, находилась внутри монастырского комплекса в конце западном коридоре, неподалеку от зала капитула♰⁵. Отдаленным зданием считалась больница, которая находилась вне храма, но размещалась поблизости к нему. Кроме всего прочего монахи вели домашнее хозяйство: занимались огородом и разводили домашний скот. Каждый житель аббатства работал во благо своего священного дома. Никто не нарушал правила и трудился изо дня в день, не покладая рук.

После утренней молитвы, все церковные служащие разошлись по аббатству в целях выполнения своих непосредственных обязанностей для развития общего дела. Когда они приступили к их реализации, то в главные ворота постучали. Оказалось, что к ним в монастырь наконец – то приехали запоздалые гости, которых уже не ждали. Открыв им путь на саму территорию, монахи увидели, двух пассажиров, сидящих на одной лошади. Это были посланники из Холбича. Посол Олдман сидел впереди, управляя кобылой, а монах Эгберт расположился позади него. По одному их внешнему виду можно было легко определить их текущее состояние. Голодные, уставшие путники брели за лошадью в сонном состоянии. Их подавленное состояние заставило монахов бросить свои дела и бегом подбежать к ним на помощь.

Первым к ним подошел полный мужчина средних дет, занимающийся в тот момент стиркой своего белья. Он без раздумий стал созывать остальных своих товарищей на подмогу:

– Скорее! Все сюда!

Затем он, без затруднения, остановил их лошадь, которая также находилась в критическом состоянии. Глядя на ее пассажиров, он в первую очередь обратился к ее наезднику:

– Что с Вами? С Вами все в порядке?

– Да, – сказал Вильгельм. – Передайте епископу Лаготу, что прибыл посол Англии – Вильгельм Олдман.

– Хорошо, Ваша милость. Эй, – обратился он к остальным, – Помогите им!

Прибежавшие на призыв, монахи со двора стали распределять между собой обязанности. Один предложил помощь своему брату – монаху Эгберту; другой согласился увести уставшую лошадь в загон; третий решился сопроводить посла до трапезной. Монах, что первым подоспел к гостям, в этот момент немедленно отправился к епископу с переданным им посланием. Прежде чем отправить уставших гостей по кельям, священнослужители угостили их свежей водой из кладезя♰⁶. Первым решился пригубить чудесный напиток монах Эгберт. Испробовав заветный напиток на вкус, он с жадностью стал допивать его, стараясь не пропустить ни одной капли. Когда в чашке оказалась опустошена, монах Эгберт смог выговорить первое слово:

– Жажда…

По неудачным истечению обстоятельств, путникам пришлось провести в дороге практически двое суток. Пока чувство обезвоживания не повторилось вновь, монах Эгберт успел рассказать своему товарищу по службе о том, как они скитались по округе в поисках пищи и ночлега весьма. Несмотря на то, что им иногда удавалось находить пристанище для отдыха, отсутствие денежных средств сказывалось на их условиях жизни. Также он поведал о том, что по пути к аббатству им встречались добрые люди, которые без тени сомнения, старались помочь потерявшимся путникам. Именно благодаря им, они смогли сориентироваться и найти дорогу к монастырю. Дослушав до конца рассказ изнеможденного брата, служитель церкви решил довести его до храма, чтобы выдать новое одеяние. Так как его старое уже выглядело, как изуродованный временем холщовой мешок♰⁷. Но не успели они отойти от места прибытия, как новоиспеченный монах почувствовал на себе чужой взгляд. Направив свой взор в сторону больницы, он заметил фигуру человека, которая внимательно следила за его передвижением. Это был монах довольно преклонного возраста, худого телосложения, чей силуэт показался ему знакомым. Когда их взгляды соприкоснулись, монах Эгберт впал в размышление. Он никак не мог вспомнить, откуда знает этого человека. По виду этот монах не отличался от остальных братьев аббатства, но что-то в его сознании выделяло его от остальных. Вспоминая минувшие будни, священнослужитель попытался найти разгадку на этот вопрос в хронологии всех, происходящих с ним событий. Он точно знал, что не встречал этого человека на местных службах. Поэтому он предположил, что священнослужитель, следивший за ним, мог быть отшельником, но, к сожалению, это только усугубляло всю ситуацию. Озарение пришло к нему только тогда, когда неизвестный уже решался уходить с его поля зрения. Монах Эгберт вспомнил, как за ним следили в Глостонской Ратуши. Создавая забытый образ у себя в голове, он осознал, что человек находившийся неподалеку от него, был тем самым странником на собрании. Это означало только одно: что его преследователь являлся служителем монастыря Святой Марии, как и он сам. Отвернувшись от прибывшего путника, пожилой монах начал медленно уходить на заднюю территорию аббатства в сторону леса. Данное обстоятельство заставило молодого священнослужителя встрепенуться. На секунду ему показалось, что все это происходит не спроста. Но затем, обдумав все, он решил закрыть на увиденное глаза. Успокаивая себя тем, что совпадения в жизни все же случаются, пусть и не всегда.

В это самое время неподалеку от монаха находился посол Олдман, который из последних сил стоял на ногах. Поездка вымотала его больше всех. Когда ему удалось слезть со скакуна и, наконец, вступить на священную землю, к нему незамедлительно подошел один из жителей аббатства:

– Пожалуйся, идемте за мной, – вежливо обратился к нему высокий монах, – Я провожу Вас.

Ни о чем не думая, кроме отдыха, Вильгельм молча отправился следом за ним. Всю дорогу он шел, опустив глаза вниз, и, мечтая о горячем завтраке, а также о мягкой постели. Когда они стали проходить мимо конюшни, политик ненароком поднял глаза вверх, ради любопытства. И от увиденного он резко остановился. Его глаза сразу же округлились от удивления, а тело взбудоражилось от негодования. В этот самый момент в Вильгельме открылось второе дыхание, которого он никак не ожидал. В одном из загонов он заметил черную лошадь вороной масти, которая лежала на боку, размахивая своей мощной гривой. Заприметив ее здесь, политик по-настоящему обомлел. Он ясно осознавал, что перед ним находился тот самый конь, которого они с монахом Эгбертом недавно видели в Холбиче. Сомнений быть не могло, потому что точно такого же скакуна было трудно разыскать во всей Англии. От наплывающих эмоций посол стал резко расспрашивать местного монаха об этом:

– Кто хозяин этого коня? – спросил Вильгельм, указывая сопровождающему на интересующую ему лошадь.

– Ааа… Вы про этого. Это конь епископа.

– Епископа? Вы уверены? – переспросил его политик.

– Эмм… Понимаете, – монах явно занервничал. – Это одичавший конь.

– В каком смысле? – непонимающе спросил Вильгельм.

– Он появился у нас внезапно. Пришел к нам в один прекрасный день и решил остаться. Мы подкармливаем его, но он никого не подпускает к себе. Умный, но резвый конь. Бывает по ночам мы не закрываем ворота, потому что он уходит из аббатства. Он делает это, когда ему вздумается, но затем обязательно возвращается. Мы привыкли к нему. Так как он считается диким, епископ Лагот приказал нам все равно заботится о нем. Также он велел говорить всем, кто спросит о нем, что это его конь.

– Где сейчас Ваш епископ?! – вспыльчиво спросил политик.

В порыве эмоций Вильгельм стал кричать на весь двор. Монах, который сопровождал его, негодовал от подобной реакции. Он понятия не имел, почему его слова так повлияли на посла. Поэтому, из-за нарастающей паники, у него изо рта стали вылетать неразборчивые слова:

– Ну…Эм…Как…Там…Просто…

– Быстро отвечайте мне! – в гневном порыве потребовал Вильгельм.

Монах встрепенулся. Сердитый настрой посла вывело его из равновесия. Он явно не был готов к такому повороту событий. Поэтому, сглотнув ком в горле, он смог вымолвить следующее:

– Он в зале капитула, – когда посол уже отвернулся от него и стал отдаляться к монастырю, тот тихим голосом добавил, – Это рядом с церковью…

Не дослушав до конца, но узнав приблизительное месторасположение необходимого ему помещения, посол Олдман двинулся бегом в монастырь искать на его просторах неуловимого руководителя.

†

Ни о чем не подозревая, епископ вместе со своими служащими обсуждали в капитулярном зале рабочие вопросы, как вдруг к ним с западного коридора ворвался недовольный посол. Не церемонясь, Вильгельм сразу же задавал руководителю монастыря интересующий его вопрос:

– Где она?!

Повернувшиеся к нему люди, были явно озадачены таким поведением. Им не часто приходилось видеть подобное вторжение в их родном доме. Но политика их негодование не интересовало. Ему нужно было срочно поговорить с епископом. Вильгельму было все равно на то, что подумают про него люди церковного служения. Он пришел за ответами. Первое на что обратил внимание политик, это на реакцию самого епископа. Он был явно недоволен чем-то еще до его появления. Потому что уже с хмурым выражением лица он повернулся к нему. При входе в зал Вильгельм сразу же заметил полного монаха, который встретил его во дворе монастыря. Он стоял рядом со своим руководителем с озадаченным видом. Было ясно, что он успел донести до епископа его послание. Когда их глаза пересеклись, главный церковный служитель аббатства Святой Марии произнес:

– Мне как раз сообщили о Вашем приходе.

– Еще раз спрашиваю: где она? – спросил Вильгельм, стоя на ступенях в зал.

– Не понимаю, о чем Вы.

После чего с надменным лицом он отвернулся от гостя, пытаясь тем самым продолжить свой разговор с другими участниками ранее начатой беседы. Но Вильгельм не позволил ему сделать этого.

– Я про ту, что Вы отправили в Холбич.

– Мой ответ остается неизменным, – проговорил епископ, вновь повернувшись к нему, – Я не понимаю, о чем Вы говорите.

– Девушка, – Вильгельм стал медленно спускаться в зал, – Я говорю о молодой девушке.

– Простите, – вмешался один из монахов, – Но это мужской монастырь. Сюда никогда не ступала нога женщины. Вы ошибаетесь.

– Нет! – твердо сказал Вильгельм. – Ее лошадь находится у Вас в конюшне.

– Какая именно лошадь? – грубым голосом переспросил его епископ, – Вы можете выражаться подробнее?

– Конь вороной масти.

– Не припомню такого.

– Бросьте свои глупые игры! Он у Вас единственный такой. Оставьте все это для беседы с Вашими подданными. Пока я здесь, Вы обязаны подчиняться мне.

От злости епископ повернулся к нему всем корпусом. Сдерживая ярость в голосе, он снова обратился к послу:

– Не забывайте, что Вы находитесь у меня в гостях.

– Не забывайте, что от моего слова зависит Ваша судьба, – в такой же манере ответил ему посол Англии.

По лицу епископа Лагота было видно, что ему не нравилось поведение своего гостя. Но, сглотнув всю внутреннюю желчь, он продолжил с ним разговор.

– Что Вы хотите знать?

– Где Ваша сообщница?

– Вам уже ответили на этот вопрос. Здесь нет никакой девушки.

– Имя Соня Вам о чем-то говорит?

Епископ уже хотел отвернуться от него, как от услышанных слов резко замер. Также поступило и окружение подле него. Все явно встрепенулись от услышанного. Епископ Лагот, увидев реакцию подданных, сразу же поменял тактику разговора:

– Предлагаю отложить данный разговор для личной беседы, – его тон и тембр голоса изменился на более спокойный, – Я отправлю к Вам людей. Вас накормят и напоят, а затем отведут в Ваши покои. Ваши вещи уже привезли и ожидают Вас в Вашей кельи. Вам следует отдохнуть после поездки.

– Я хочу осмотреть монастырь, – объявил ему политик.

– Как Вам будет удобно. Аббатство в Вашем распоряжении. А теперь извините, мне нужно работать.

Затем епископ вновь повернулся к своим собеседникам и, без промедления, обратился к одному из присутствующих:

– Послушник Киттон, прошу Вас, проводите нашего гостя.

– Конечно, Ваше преосвященство.

Как только посла увели из зала капитула, епископ Лагот оповестил своих служащих о том, что их собрание окончено. Когда он остался абсолютно один, наедине с самим собой, то его настроение сразу же ухудшилось. Епископ насторожился. Не было сомнений, что разговор с послом Англии застал его врасплох.

───────────────────────•✙•──────────────────────

♰Ризница – помещение при церкви для хранения церковной утвари.

♰²Клуатр (от лат. claustrum – "закрытое, огражденное место") – окруженный стенами квадратный или прямоугольный в плане внутренний двор, примыкающий к комплексу зданий средневекового монастыря или церкви.

♰³Дормиторий – спальное помещение монахов в католическом монастыре.

♰⁴Келья – отдельная комната монаха в монастыре.

♰⁵Зал капитула (капитулярный зал) – здание или помещение собора, монастыря, в котором проводятся собрания.

♰⁶Кладезь – устаревшее название колодца.

♰⁷Холщовый мешок (мешковина) – это мешок, изготовленный из холста.

Глава 9

После встречи с епископом, послушник Киттон отвел посла Англии в местную трапезную, где его добродушно встретили местные монахи. Помещение, в которое привели Вильгельма представляло собой небольшой зал с мебелью из массивного дерева. Все столы и лавки выглядели на фоне высоких панорамных окон весьма миниатюрно, несмотря на собственный размер.

Накормив государственное лицо местной пищей, его новый сопровождающий проводил его в незаселенную келью. Комната посла располагалась в южной части монастыря, где жили монахи – отшельники. Их спальни представляли собой уединенные комнаты небольшого размера, неподалеку от самой трапезной. При входе в собственную спальню, Вильгельм заметил, что его новое пристанище кардинально отличалось от тех, в которых он бывал ранее. За место мягкой кровати его ожидал дощатый настил с тюфяком и подушкой, набитыми соломой. Одеяло заменяла баранья шкура, которую выделили для него лично по приказанию епископа. Рядом со спальным местом стоял сундук с вещами, который прибыл из Глонстонской Ратуши пару дней назад. А также деревянный стол со свечой у небольшого окна, рядом с которым располагался самодельный стул. Из вещей в комнате больше ничего не было.

Смирившись с новым местом жительства, посол Олдман, после ухода послушника, решил проверить содержимое своего чемодана. Открыв прощальный подарок от наставника Джозефа Генца, Вильгельм нашел в нем несмятую стопку пергамента и непролитый пузырек с чернилами, за который боялся больше всего. Удостоверившись в целостности своих вещей, политик решил отоспаться от длительной и изнуренной поездки. Несмотря на жесткость кровати, он смог сразу же провалиться в сон. Как только его голова соприкоснулась с подушкой, глаза моментально сомкнулись между собой. От бессилия, он даже забыл переодеться в чистую одежду. В этот момент Вильгельм желал только одного – хорошенько выспаться перед ночной прогулкой. Не обращая больше ни на что внимания, юный посол заснул глубоким сном, который продлился до самого вечера.