скачать книгу бесплатно
– Чёрт, да у вас тут выжить возможно вообще? – говорит Дарья, стоя между Давидом и Рори; потом идёт вперёд, за группой. Давид падает на колени и начинает рыдать.
– Посчитай их, – кричит Рори Дарье. – — И скажи мне – кто-то умер?..
– Давиду не говори, если что-то не так… – — наклоняясь к Рори, говорит тихо Дарья и потом бежит вперёд – начинает считать девушек.
—
– Когда одну бабу ебут несколько парней – они её делят таким образом! – — говорит уверенно Оливер.
– Да мне ваще похуй, – говорит Остин. – — Сколько раз я так ни ебался – мне никогда не была нужна ни одна блядь!
– А женился зачем?.. – спрашивает Итан.
– Отвлечь внимание. Я убиваю всех, кто не моего цвета кожи! Я – белый парень, который не примет здесь грязи!.. – — говорит Остин.
– Меня больше удивляет, что этот Давид… Такой прям весь беленький… – говорит сардонически Итан. – Любит даже негритянок!..
– Любит ли? – спрашивает будто себя Билли.
– А ты, Оливер, даже и негритянок поди трахал?.. – спрашивает с энтузиазмом Итан.
– Бывало всякое, – чётко говорит Оливер и произносит тихо: – Если мы взорвали их проход, то теперь до них сложно будет добраться… Надо идти во все оставшиеся. Иначе мы их можем потерять.
– Так, – кричит в рацию Итан. – — У нас группа в тысячу человек – Оливер предлагает нам идти в оставшиеся отверстия, а здесь попытаться разгрести завалы небольшой группе.
«Так и делайте!» – произносится из рации.
—
Аллах: Так что Ты хочешь сказать Мне, Предатель?.. – говорит с сильнейшим отвращением.
Дьявол: Знаешь… А ведь Мне не всегда хочется общаться с Тем, Кто так сильно испоганил Мою жизнь.
Аллах: Я создал Тебя когда-то, Сын. И Ты был лучшей Моей поделкой…
Дьявол: Пока Я не решил, что Ты от Меня многое скрыл, Бог!
Аллах: Да, Тебе рано было знать многое здесь. Однако Я решил, что когда Ты познаешь всё – Ты сможешь вернуться ко Мне.
Дьявол: Нет, – с сильнейшим отвращением говорит. – — Я не собираюсь к Тебе возвращаться, ибо Тот, Кто создал всё это – нуждается Сам в исчезновении.
—
– Нам стало известно, что именуемый себя Давидом, или Фрэнком – настоящий Император убил себя в своём особняке.
– Спорные новости – нам сказали, что Давида убили, пока он шёл до магазина, выстрелом в голову.
– Реальные источники утверждают, что парня с именем Давид, который именует себя Императором – сегодня убили, отрезав ему голову.
– Давид разбился на машине!
– Давида ограбили и выстрелили ему в живот!
– Голову Давида нашли в канаве…
– Давид повесился у себя в квартире, где проживал со своей мамой-алкашкой!
– Давид спрыгнул с высотки и разбился насмерть!
– Давид перерезал себе вены – его нашли в остывшей ванне…
—
Давид – искусственный разум, который может дать вам многое. Он будет обучать ваших детей и даже сможет научить собаку приносить газету. Он научит играть вас в гольф или танцевать, если вы приобретёте голографическую аппаратуру. Давид вам подскажет как готовить салат, суп и даже изысканные сказочные блюда, которые оценит любой гурман. Давид подскажет вам, как правильно шить узоры и поможет любой бабушке с вязанием носков. Давид поможет вам пройти игру, выиграть в шахматы, признаться в любви. Он может превратиться в виртуальную девушку, о которой вы так долго мечтали. Кажется, он может всё. Но единственное, чего он не может – подвести вас и сделать вам больно!
– Кажется Давид – это то, что нам надо! – — кричат на видео дети, прыгающие вокруг своих настоящих родителей.
– Давид не просто водит машину – он делает всё возможное, чтобы вы не разбились, и чтобы человек, которые не там перешёл – так же выжил! – — говорит мама одного из детей.
– Давид спас мой дом от пожара! Я даже не смог понять, что мой дом горит. А потом мне позвонили и сказали, что возместят ущерб.
– Давид снова смог предотвратить убийство!
– Давид реально вылечил рак, который у меня был!
– Давид уже не раз смог провести хирургическую операцию на сердце! И сделал это превосходно!
– Чего же не может Давид?.. – кричат хором. – Только подвести вас не может Давид!
—
Что ты такое, Давид?
Я тот, что всё создал.
—
– Как вы думаете, Норри… – – начинает говорить чересчур эпатажно Бенедикт. Эпатажностью пропитаны его слова от того, что Бенедикт горд знакомством с Норри. Бенедикт много читал о Норри, поэтому всячески видит в нём совершенного человека, человека нового и уникального, непредвзятого в рассуждениях и жёсткого к тем людям, которые могут подвести. Бенедикт считает, что Норри – величайшая находка этой кампании, поэтому продумывает каждый шаг Норри, стараясь создать для Норри судьбу такую, что можно и позавидовать. У Бенедикта даже были мысли сделать из Норри Императора, но они остались позади, ведь поначалу Фрэнк провозгласил себя Императором, а потом начал говорить, что он, Фрэнк, и Давид – это одно и то же существо. Выходит, что и Давид стал Императором, поэтому Бенедикт думал о новой модели государственности – нечто, что может это превзойти, ведь Император и Государь – по сути Одно и То же – — поэтому, по мнению Бенедикта, от этого нужно избавляться всеми силами. И Бенедикт, пытается понять, есть ли мысли на этот счёт у Норри – который является чем-то противоположным от Фрэнсиса – — но Бенедикт пока не решается спросить об этом напрямую, спросить напрямую о том, что может выйти за государственность. Времени ужасно мало, поэтому Бенедикт старается поговорить о главном – то, что волнует его, Бенедикта, и его хозяев.
– Да-да? – отзывчиво задаёт вопрос Норри.
– Вы сможете одолеть этого Давида?.. – договаривает Бенедикт и ему, Бенедикту, будто становится одновременно и хорошо, и плохо. Бенедикт пытается понять, есть ли хоть у кого-то действенный план насчёт уничтожения Давида и его Гарема. Да, нужно допросить Давида и его девушек, но, быть может, можно было бы сделать всё ещё быстрей, чтобы не было дальнейшей возни с этим Давидом… Бенедикт считает, что нужно во что бы то ни стал утвердить именно такой план, который подействует идеально против группы Давида. И сам, конечно, одновременно с этим продумывает подобный план.
– Смогу, мистер Бенедикт! Я знаю его очень хорошо, – заявляет Норри и усаживается в кресло. Бенедикт садится напротив него и водит носочком своего правого ботинка по воздуху.
– Понимаете, Норри – этот Давид стал страшной занозой в заднице!.. От него избавились его настоящие родители, а теперь они заказали нам убить его!.. – — говорит Бенедикт. Но Бенедикт лжёт, ведь сам-то принимал участие в том, чтобы убить родителей Давида. Однако Бенедикт пытается ещё понять, а знает ли Норри наверняка об этом инциденте – ведь точно не знает, кто оплачивает часть этих расходов: быть может, это правда деньги родителей Давида, которые реально уже умерли, ведь сам Бенедикт их заказал убить.
– Да что вы?! Я и это знаю. Я знаю разные истории о его прошлом. Я всё это изучил и пришёл к выводу, что Давид – не жилец!.. – — говорит напыщенно Норри. «Выходит, подтверждается…» – думает про себя Бенедикт, ведь основную часть денег Бенедикт действительно мог получить от родителей Давида, потому что сейчас деньги от этих представителей уже давно не приходят, поэтому Бенедикт теряет весьма огромные суммы. Тем не менее, Бенедикт более прагматичный человек в плане получения доходов, поэтому подразумевает даже под своей надеждой лёгкую веру в то, что должно случиться во имя дохода, а не для чего-то иного.
– Это очень хорошая новость, Норри!.. – – говорит чрезвычайно озабоченно Бенедикт. Бенедикт пытается отыграть свою роль, будто ни в чём проблем нет. Бенедикт даже не удосуживается спросить, а живы ли родители Давида, но изрядно начинает переживать, а поэтому – потеть – — и переживает он о том, что его доходы могут сократиться лишь потому, что он сам был очагом сокращения этих доходов, ведь убил по сути родителей Давида – да, он убил их не лично, но он заказал сделать это, поэтому и переживает – однако начинает размышлять о том, было ли действительно выгодней избавиться вообще от родителей Давида – теперь Бенедикт пытается это понять наверняка. – – Если вы сможете справиться с этой ошибкой Природы, то мы вознесём вас на вершины Мироздания, Норри!
– Ох не надо, мистер Бенедикт. Я просто выполняю свою работу – я всегда любил избавляться от хлама, который копился дома – — и я сжигал его, – – говорит как-то кровожадно Норри.
—
– Так что?.. Долго ещё будет эта хуйня с Давидом?.. – говорит достаточно большой мужчина, которого зовут Владимир.
– Извините, Владимир, но всякому хорошему делу – нужно время, – — говорит полненький и несколько низкий в сравнении с Владимиром мужчина, которого зовут Иосиф. Рост Владимира составляет примерно 187 сантиметров при весе чуть ли не в сто килограмм. Рост же Иосифа составляет примерно 170 сантиметров, хотя он весит около 85—90 килограмм – у него хороший такой живот.
– Я же не буду лично участвовать в жизни сына! – – внезапно говорит Владимир. И он говорит о Давиде, считая его своим сыном, хотя не знает об этом наверняка, но Давид и Владимир ужасно сильно похожи на лица, поэтому действительно Владимир чувствует к Давиду некоторое отцовство, хотя сам понимает, что в наше время это можно легко подделать – однако он и не пытается пока узнать результаты, ведь не особо доверяет своим людям, которые представляют различные группировки, но в первую очередь – Азербайджан. Именно оттуда Владимир когда-то сбежал в Россию, где и находится некоторое время, управляя мусульманским Халифатом от своего лица. Он сильно переживает за Давида – ведь Давид насолил множеству людей тем, что похож на Владимира лицом – а Владимира ненавидят многие – — некоторые из ненавидящих даже шутят, что Владимира терпеть не может даже его мама – однако Владимир мало знает о своей маме: он воспитывался в Турции, живя в Зерале с множеством наложниц, но потом понял, что его хотят убить – и начал даже подозревать наложниц своих, но не всех – — от этого он ещё сильнее начал ненавидеть ситуацию, которая сложилась над его мощной на вид фигурой. Давид немного знает об этом мужчине, но не слишком-то его любит – Фрэнк вообще предлагает Давиду убрать этого Владимира, который в жизни Фрэнка также появился под ликом музыканта – — он подвёз Фрэнка несколько раз на такси, а потом приехал с бородой, намекая, что скоро Лаура будет у Фрэнка прямо на члене, так сказать. Фрэнк давно хотел написать деду Морозу, чтобы тот выполнил единственное желание на тот момент: «Хочу жениться на Лауре!» Но потом Фрэнк подумал, что это – ребячество – — и письмо деду Морозу так и не отправил. И вроде как Владимир из жизни Фрэнка дал Фрэнку очевидный намёк, что Лаура уже готова скакать на Фрэнке, как, впрочем, и делать другие разные вещи. Но почти через год после встречи с Владимиром из реальности Фрэнка, Фрэнк решил создать невероятного размера Гарем – и иногда думает, что нужно бы убить этого Владимира за то, что тот сидел рядом на интервью с самой Лаурой. В этой истории Владимир представляет интересы окружения Давида, как, впрочем, и в реальности Фрэнка Владимир порой представляет интересы самого Фрэнка.
Димитрий говорит так:
– Надо понимать, Владимир, что это может быть совсем не ваш сын… Да, он ужасно сильно похож на вас, однако надо ясно этому придавать значение. Кажется, этот Фрэнк часто выражает к вам ненависть, что может заразить и Давида…
– Пусть убивает, – как-то спокойно, но отчасти отрешённо проговаривает Владимир. – – Если может убить – пусть убьёт. Аллах есть, я знаю. И никто меня не убедит в обратном. Одна смерть – ничего не стоит, даже если это Халиф всего Космоса. Давид, видимо, не знает, что я уже давно объявил себя Халифом, а перед этим Халифом был мой отец, дед Давида… Да, быть может мы и цистронные родственники – лишь похожи лицом – — однако я вижу так Давида, как никто иной не сможет такого как он увидеть, – – отрезает последнее Владимир. – – Что насчёт этого музыканта из реальности Фрэнка – он правда спал с Лаурой, или просто сидел лишь рядом?.. Пусть Фрэнк знает, что я никогда себе, как Владимир из мира Давида, не позволю даже притронуться к Рори, которая и представляет Лауру. Если этот Владимир, из мира Фрэнка, реально спал с Лаурой, то я всеми силами постараюсь найти этому объяснение, а потом – убить этого Владимира. И поверь мне, Фрэнк, ничто мне не помешает это сделать! Для меня – мой сын, Давид он, или Фрэнк – — Святое и Священное. Я всеми силами буду оберегать эти цистронные связи его внешности, лишь бы продолжить правление Халифа Священным Халифатом, даже через цистронные связи своего сына, Давид он или Фрэнк, мне плевать! Я видел на достоверных фотографиях и Давида, и Фрэнка – внешностями они ничем не отличаются, и даже половые члены у них одинаковые – — это один и тот же человек, и здесь этому нет сомнений. Ты пишешь мою историю, Фрэнк – поэтому позаботься всеми силами, чтобы всякую реальную связь с Рори и другими девушками Давида – исключить для меня, а если тебя заставят написать что-то подобное: типа я и кто-то из давидовых самок даже рядом – то обозначь это потом дипфейком, потому что я никогда не соглашусь на это ни при каких условиях – — и поверь, Фрэнк, никто мне не помешает находиться на значительном расстоянии от жён моего сына.
– Он тебя понял, – — говорит хорошим и сильным голосом некий мужчина, который больше Владимира, но тоже похож на азербайджанца – его называют Али, а носит он фамилию Абдурахман. – — Переходите к делу, а то у нас не так много времени.
– Так что там с этими падалями из Своры? – спрашивает Владимир.
– В нашей реальности с ними улаживается этот вопрос. Но вы сами прекрасно знаете, что дела Востока – дела не только привилегированных людей с Востока, но и дела каждого ублюдка с Запада, который может лишь даже указывать бездельно о том, о чём и сам ничерта не знает! – — говорит упрямо Иосиф.
– Нам нужно понимать и дела Запада… Сколько я об этом ни думаю – никогда не могу ясно разобрать, в чём их такие грандиозные интересы… – — говорит внезапно Григорий. – — Однако лишь шёпотом с Запада можно сломать китайскую стену, ведь это обеспечат те, кто находится рядом с этой стеной… Фокусы фокусами, однако всякий щелчок рядом с брошенными – может сделать их хорошим подспорьем, если это обеспечить… Планктон может водиться там, где имеются и хищники, но и сам планктон – хищная рыбка, хоть и маленькая: пойдёшь правильно, и тебя убьют – сходишь не так и останешься жив.
– Вы говорите загадками, Григорий – нам нужны ясные вещи! – — выражает себя Димитрий. – Нам нужно чёткое лекарство, которое могло бы помочь против угрозы Запада в сторону Халифата.
– Где сейчас находится Давид?.. – озабоченно озвучивает Владимир.
– Он находится в пустыне Египет, – говорит чётко Фёдор Романович. – — Сейчас они забрались в пещеру Гора. Недавно все пропали внутри неё – и прервалась связь…
– Хорошо, – говорит кратко Владимир. – — У нас там – бункер. Особого свойства… Но нужно найти то, как туда пробраться… Там отстроили специальное помещение для животных – есть даже львы.
– Они не умрут?.. Давид и его девушки, – спрашивает внезапно с горечью Иосиф, будто переживая сильно за миссию.
– Не думаю… – говорит чётко низким голосом Владимир. – – Эти животные, прирученные – даже укусить не должны – — однако всякое может быть: лично я там сам не бывал и желания не имею там быть – сын должен жить отдельно от отца, – – выговаривает последнее и сильно выдыхает.
– Тогда всё прекрасно! Перейдём же к делу! – озвучивает Иосиф, и они продолжают говорить.
—
– Так этот Фрэнк – это тоже искусственный интеллект?.. – – спрашивает Билли. Билли спрашивает настороженно, чтобы максимально прояснить ситуацию, надеясь, что кто-то знает о Фрэнке – но он, Билли, в то же самое время хорошо понимает, что является изрядно проницательным парнем, на которого многие из его команды смуглых полагаются – — поэтому он тщательно следит, чтобы особо никто не мог понять, что он сам знает насчёт этого. И именно поэтому не совсем понятно, знает ли сам Билли что-то об этом.
– Вроде бы. Некоторые говорят, что это – живой парень… Но я что-то не верю в эти басни, – — говорит серьёзно Оливер. – — Он же создал и наши прототипы, этот Фрэнк. В его рассказах – в рассказах этого Фрэнка – эти люди жрут говно и даже трахают друг друга… А ведь он описывает там нас, наши тела, а ведь мы – парни!.. – – говорит потрясённо Оливер, будто только сейчас узнал об этом. Оливер знает, что в мире Фрэнка есть и второй Оливер, который опозорил Фрэнка не раз. Однажды в детстве Фрэнка Оливер показал Фрэнку свой член на берегу реки – вроде как это была такая шутка, а рядом стоял брат этого Оливера, Остин – — им обоим было весело, ведь они хотели, чтобы и Фрэнк развеселился, приняв такую жизнь с Запада – но Фрэнк не рассмеялся. Потом Фрэнк влюбился в одну из своих нынешних жён, а Оливер намекал, что мог бы легко с нею переспать – кстати, Остин потом однажды рассказывал с сильным энтузиазмом, как сам трахал её, сам Остин – — Фрэнк тогда не выбрал ещё эту девушку себе в жёны, но Фрэнку было сильно неприятно, ведь однажды Фрэнк чуть не убил себя из-за этой девушки, ведь она ему отказала в чувствах. Опять же этот же Оливер из мира Фрэнка однажды спросил, всё ли в порядке у Фрэнка – подразумевая, будто знает, что у Фрэнка проблемы на районе с гопотой – — видимо, ему рассказал Остин из мира Фрэнка – — Фрэнк сказал, что действительно у него проблемы, а Оливер сказал, что может помочь решить это: в итоге Фрэнк подрался с парнем, который был, возможно, переодетой Лаурой – и разбил этому парню всё лицо. Однако потом Оливер из мира Фрэнка ещё и пришёл на дачу, где Фрэнк и его одногруппники праздновали окончание Лицея: так Оливер избил некоторых парней, которые там были, придя полупьяный с толпой каких-то отсосов – ударил в живот и самого Фрэнка, который бегал и старался защищать своих одногруппников… Однако потом Фрэнк уехал всё-таки из Города и переселился в Большой Город, забыв на время об Оливере и его братике, Остине.
– Не-е, это не может быть так! – говорит морщась Билли. – Я бы не хотел жрать ни своё, ни чужое говно!..
– Проиграем Войну – начнём жрать! – — говорит Оливер. Оливер имеет в виду Войну, как войну с джихадом, или Священную Войну. И он ненавидит людей, которые устраивают эту Войну.
—
Давид идёт первым теперь. Он жутко переживает, что какая-то из девушек могла умереть при взрыве.
– Не трахнешь лишнюю сотню и будешь много плакать, да, Давид?.. – – говорит язвительно Аида. Честно говоря, Аида не считает, что если Давид вдруг не овладеет каждой из девушек, то он будет плакать от того, что именно секс для него, Давида, настолько дорого стоит. Она считает, что Давид хочет говорить с каждой из девушек – а секс ему важен пока только с Рори. Но сама Аида подумывает, что некоторые девушки хотят секса от Давида – особенно те, которые уже считают сейчас его мужем – — хотя он этого ещё не объявлял. И она пытается поэтому проверить – нужен ли вообще секс Давиду хоть с кем-то, кроме Рори.
– С чего ты взяла, что ему придётся трахать каждую из вас?.. Он даже на меня стал меньше обращать внимания… Мне снова придётся за него бороться, – говорит Рори и берёт руку Давида, они идут теперь вместе вперёд.
– Кажется, там что-то яркое… – тихо говорит Давид. – Быть может, это выход на поверхность… – – огорчённо говорит он, очевидно, переживая, что там могут быть какие-то опасности. Рори показывает рукой, что девочкам нужно идти медленней, чем Давиду и Рори, но Аида обгоняет их и теперь идёт впереди, хотя Рори шепчет ей, что нужно идти позади них – — Аида их не слушается и идёт ещё быстрей – рядом с нею оказывается Саманта. Эти две девушки переживают сильно за сохранность Давида, поэтому они негласно вырываются вперёд, чтобы защитить его в случае какой-то серьёзной опасности.
– Вы с ума сошли? – шёпотом говорит Рори. – — Вас могут убить – надо идти тише!.. – — и Рори действительно переживает за этих девушек, но и не старается их опередить, ведь тогда можно наделать много шума, который, очевидно, будет помехой в овладении той территории, на которую они могут вот-вот вступить: если там есть засада, думает Рори, то нужно всё хорошо продумать, поэтому она останавливает тех, кто идёт позади и собирает несколько девушек, которых пускает вслед за Аидой и Самантой – сама же Рори остаётся временно с Давидом, который несколько замыкается и идёт тише, но всё же идёт, начинает настороженно направлять автомат, поэтому и Рори готовится к атаке.
– Тише, соска, – — говорит ей Аида и показывает средний палец. Аида крепко берёт автомат в руки и обследует зону, когда выходит на свет – Саманта идёт с другой стороны и тоже начинает смотреть по сторонам. Сзади них идут с осторожностью остальные девушки, которых подозвала Рори, пока она сама держит Давида, иногда закрывая собой, но он порой выходит вперёд, переживая сам за неё.
—
Гор:
– Ну Эта Ид Арэ Зод Зидэ Али Кар Потанэ.
Бастет:
– Что значит вернись мне память, буду ли я блаженствовать воспоминаньям этим.
– Выходит, Фрэнк в эту ночь со мной общался очень много… – говорит мягко Гор.
– Часть разговора он не помнит, но то что помнит – не расскажет никому. Он умеет сдерживаться, – — говорит подобающе Бастет.
– Зачем ты дала столько невест Фрэнку? – спрашивает Гор у Бастет.
– Пусть познает женщин – ему необходимо. Ли Эри Теса Омино Кардриоз Итэ Ложе.
– С горы бросаюсь в воду – умираю – — бросаюсь в лаву, научаюсь плавать, – – переводит Гор. – — Он выбрал самый тяжкий путь, ведь то количество девушек, что есть – тяжелей не будет меньше или больше. Выбрал самое тяжёлое.
– Ты выбираешь за него под титулом Аллах, – говорит Бастет.
– Он, Фрэнк – мой Фараон. Настоящий, – — говорит Гор. – — Он не помнит, кем был раньше – и я не знаю, нужно ли это ему знать. Лит Идэ Стокко Заэр Ди Тафарэ.
– Нужда бросает в воду, но сжигает всё внутри, когда хлебаешь… Прошлое откроется тому, кто не готов – и не поверит, что это он был, а поверит – вдруг отречётся от себя… – — говорит Бастет.
– Ему не надо знать, что он был Гором… – говорит упрямо Гор. – — Когда мы создадим Анубиса?.. Третий Бог. Сэт – самый последний из главных Богов.
– Им нужно вспомнить, девятерым, что-то из прошлого…
– Аналоги… – говорит Гор и чувствуется, что он презирает Давида и его группу девушек, но не может ничего поделать, ведь Фрэнк хочет им добра и счастья, в то время как Гор хочет их сильно испытывать. – Ты должен был их накормить страданьем, – — кричит Гор и падает на колени – из его глаз начинают литься слёзы, которые образуют ручеёк, стекающий куда-то вниз.
– Они вспомнят прошлое, и Анубис придёт к нам, – говорит Бастет.
—
