Оzеро

Она встала, прошла в комнату. Егор достал из чехла гитару, вошёл следом, осмотрелся. Небольшая комната была обставлена обычной мебелью: стенка с книгами и фотографиями в рамках, телевизор на большой тумбе, в которой тоже стояли книги, и компьютерный стол с компьютером и фотографией дочери. Напротив двери, у окна, стоял диван с тремя диванными подушками. Люба сидела на диване.

– Что ты мне споёшь? – спросила она, ласково посмотрев на Егора заблестевшими глазами.

«Привлекательные женщины привлекают! – с улыбкой подумал Егор, глядя на слегка зарумянившееся лицо Любы. – Да, Субботин, за такую женщину можно и повоевать, если что…» Он сел на офисное кресло, стоявшее у стола, чуть отодвинулся назад и вдруг кресло завалилось набок, и он, не ожидая такого подвоха, с шумом и гитарным звоном грохнулся на пол. Люба соскочила с дивана.

– Егор, осторожнее! У кресла колесо одно отломано, забыла тебя предупредить!

Он встал, поднял кресло, заметил, что и оба подлокотника разъехались в разные стороны.

– Кажется, всё продолжается, – пошутил он, – как был неуклюжим, так и остался. Не беспокойся, Любаш, для моряков – это пыль. Садись, всё в порядке.

Люба снова села на диван, а Егор перевернул кресло – на подлокотниках не хватало по одному шурупу.

– Любаш, есть отвёртка у тебя? Надо шурупы подкрутить чуть.

– Откуда? Егор, оставь его, я всё равно новое собралась покупать.

Он отодвинул кресло в сторону, подсел к ней на диван.

– Люба, ты ещё не жалеешь, что я приехал? – спросил он, обняв и привлекая её к себе.

Она смотрела в его глаза и молчала, чего-то ожидая. Егор наклонился к ней и поцеловал, долго и осторожно, будто прислушиваясь к своим ощущениям.

– Никогда ещё с бородатыми не целовалась, – прошептала Люба, когда они оторвались друг от друга, – так интересно… Всё, хватит, – сказала она уже другим, командирским тоном. – Хочу песен!

Егор ещё слегка чмокнул её в ямочку на щеке и вскочил с дивана:

– Слушаюсь, моя королева!

Опять зазвонил телефон. На этот раз звонили Любе. Она встала, взяла со стола трубку и села на диван.

– Алё… А ты чего звонишь?.. Мы же с тобой разговаривали… Да, у меня всё в порядке… Приезжать не надо, я всё, что хотела тебе сказать – сказала. Всё…, пока. – Посмотрела на Егора, опустившего голову, спросила: – Чего нос повесил? Видишь, не ты один такой…

– Какой?

– Востребованный, – ответила она. – Ну что, видно, концерта сегодня не будет? Пойдём тогда яйца красить?

– Будет, конечно, Люба, всё будет, как должно быть, – почему-то сказал он. – Пойдём, займёмся делом, раз уж так.

К вечеру напряжение ушло, будто его и не было. Люба удивлялась сама себе, что на кухне рядом с ней стоит мужчина и что-то делает: обычно она никому не позволяла помогать ей. То, что Егор красил яйца, вёл себя по-хозяйски, вызывало у неё новые ощущения, и ей было даже приятно наблюдать за всем этим. А Егор, привыкший жить один, всё делал основательно, с пониманием дела.

– Ну вот, смотри, какая красота получилась! Любаш, тебе нравится? – спросил он, показывая на разноцветные яйца, выложенные на полотенце.

– Слушай, я сроду сама этим не занималась! Мама дома красит, а я нет. Но мне нравится, здорово!

Он, довольный, теперь уже смело подошёл к ней и поцеловал.

– Люба, так хорошо мне с тобой, ты бы знала…

– А я знаю, – ответила Люба. – Егор, подруга звонила, сейчас в гости к нам придёт. Ты не против? Она живёт здесь недалеко, отвезла сегодня дочку к бабушке на недельку, сидит теперь, скучает. Она не надолго, хорошо?

– Люба, ну о чём ты спрашиваешь? В чужой монастырь со своим уставом не ходят, так что если ты хочешь этого, приглашай. Заодно на меня посмотрит, оценит, будет потом вам о чём поговорить, – улыбнулся он.

– Во, это правильно, – поддержала она его тон. – Сейчас, позвоню ей.

Она пошла в комнату и вскоре послышался её голос:

– Алё, Сима, приходи, мы ждём тебя… Да не надо ничего, у нас коньяк есть… Ага, давай, ждём.

Егор слушал, а сердце его ещё больше наполнялось радостью оттого, что Люба говорила не я, а – мы. В его голове вдруг вспыхнули запрятанные где-то в глубине души мечты о счастливой семейной жизни, когда в доме есть не только ты и призрак в виде неожиданно появлявшегося рыжего кота, но и есть она – женщина, которую ты любишь, о которой ты заботишься и которую бережёшь…

– Сейчас придёт, – сказала Люба, входя в кухню. – А ты чего загрустил? – спросила она.

– Я? Да ты что, Любаш, я чувствую себя на седьмом небе рядом с тобой.

– Не обманывай, – улыбнулась она, – я уже достаточно хорошо тебя знаю. Давай, я на столе приберу маленько, а ты иди пока в комнату, репетируй. Сейчас развлекать нас будешь.

– Хорошо, – сказал он, нежно коснувшись её талии.

Вскоре раздался звонок в дверь. Люба пошла открывать, а Егор встал с дивана, не зная, выходить, или остаться здесь. Наконец решился, вышел в прихожую. Люба открыла дверь и в квартиру вошла молодая женщина. Егор лишь глянул на неё и остолбенел: в дверях стояла та самая женщина из кафе. При тусклом свете лампочки она казалась ещё красивее и таинственнее: чёрные волосы теперь струились по её плечам, доходя до талии, а чёрные глаза сверкали яркими угольками.

– Привет, Любаня, – весело произнесла женщина, поцеловав подругу в щёку. – А-а… – замялась она, увидев Егора.

– Знакомься, Сим, – сказала Люба, чуть отступив, – это Егор.

– Мг…, Георгий, – сказал Егор, протягивая руку.

– Здравствуйте…, – ответила она на рукопожатие. Её чувственные пальцы чуть вздрогнули в руке Егора и он поспешил отпустить её ладонь. – Серафима… Мы, кажется, уже встречались сегодня?

– Мне тоже так показалось, – улыбнулся ошалевший Егор.

– Вот тебе на! – удивилась Люба. – А ну-ка, колитесь, где это вы встречались?

Егор молчал, предоставив возможность Серафиме рассказать, что произошло.

– Любань, может, пройдём сначала? – предложила Серафима. – Не беспокойся, ничего криминального не было.

– Почти, – вставил Егор, пропуская женщин вперёд и стараясь прийти в себя.

Они прошли в кухню и сели за стол. Егор сел между женщинами, положил руки на колени, не зная, куда их деть.

– Ну, рассказывайте, как и что, – нарочито потребовала Люба.

Он взял бутылку, наполнил стопки. Руки от такого неожиданного поворота событий всё ещё дрожали.

– Да сегодня в кафе «Три медведя» ко мне парень какой-то пристал, чуть в машину не влез. А Георгий вступился за меня, я еле вырвалась. Напугалась – жуть! – начала рассказывать Серафима, оглядывая стол.

– Да-а? – посмотрела на Егора широко раскрытыми глазами Люба. – Так ты у меня ещё и герой? – не то в шутку, не то всерьёз, восхитилась она.

– Любаш, ну какой герой, – смутился Егор, нервно постукивая пальцами по коленям. – Обычная ситуация. Да и не я защитил Серафиму, а парни местные.

– Да ладно вам скромничать, – сказала Серафима. – Вы же первый подошли к нам.

– Ну… – пожал плечами Егор, – ладно, девчонки, стопки налиты, так что давайте за встречу и за знакомство? – Он глубоко вздохнул и взял стопку.

– Ничего не скажешь, – произнесла Люба, – знала, что мир тесен, но чтобы настолько?.. А почему ты мне ничего не рассказал, а? – в шутку осердясь, спросила Люба. – Может, ещё что-нибудь утаил от меня?

– Да конечно утаил, – ответил Егор. – Знаешь, сколько ещё тайн у меня! Как, впрочем, и у тебя. Ладно, девочки, давайте уж выпьем, а то я в компании таких красивых женщин просто теряюсь, как мальчишка.

Они чокнулись, выпили. Поговорили о том, о сём, о погоде – о природе. Потом заговорили о работе. Кто-кто, а учителя любят поговорить о работе, наверное потому, что она никогда их не оставляет, даже дома. К слову сказать, Серафима тоже была учительницей, преподавала биологию. Люба, между делом, успела заметить, что Егор освоился, стал проявлять к Серафиме едва скрываемую симпатию: задавал ей много вопросов и кидал на неё частые взгляды, будто забыв, что Люба сидит рядом с ним. Серафима охотно отвечала, улыбалась и шутила.

«А не дура ли я, что познакомила их? – уже начинала волноваться Люба. – Ну, Егор, ну ловелас! Получишь ты у меня сегодня…»

– Я смотрю, вы уже к Пасхе приготовились, яйца накрасили? – спросила Серафима, указывая на рабочий стол.

– Это Георгий, хозяйственную хватку проявил мне, – с иронией произнесла Люба. – Сима, ты бы знала, на что он способен! И герой, и хозяйственный, и без вредных привычек, и, самое главное – холостой, с жильём и машиной! Представляешь, какой жених, а?

– Любаша, ну ты чего? – не понял иронии Егор. – Жених я, между нами, никакой. Хватит, баста. Отженихался.

– Да-а? – спросила Люба. – А жаль… А то у нас тут есть красивые и холостые невесты, враз бы окрутили тебя.

– Хорошо, Любаш, вот если ты меня окрутишь, я без размышлений покончу с волей! – не то серьёзно, не то в шутку произнёс Егор. – Другим, какие бы они красавицы ни были – не отдамся, даже пусть не мечтают! – Он обнял Любу и поцеловал её в плечо.

«Показалось, значит, – успокоилась Люба. – Но, всё равно, опрометчиво я поступила, да».

– Егор, так ты нам споёшь что-нибудь? – предложила Люба.

– Ты ещё и поёшь? – удивилась Серафима, перейдя на ты.

– Да так, немного, – ответил Егор. – Но, давайте в другой раз, а? Я надеюсь, он будет? – спросил он, поглаживая руку Любы.

– Надеюсь, – ответила Люба.

– Ой, ребята, хорошо сегодня у вас, – вздохнула Серафима и отодвинулась от стола. – Как-то тепло, по-семейному… Пора мне, не буду вам мешать. – Они с Егором встретились взглядом и он отчего-то заволновался, занервничал.

– Да посиди ещё, Сима, – сказала Люба, тоном давая понять, что всё, пора заканчивать эти игры. – Куда тебе торопиться-то?

– Нет, пойду уж. Посмотрела – тоже хочу яиц покрасить с десяток.

Она встала, вышла в прихожую. Следом вышли Егор с Любой. Егор обнял Любу сзади, положил ей голову на плечо.

– Устал? – тихо спросила она, взяв его ладонь в свои руки.

– Ну что ты, моя хорошая, нет, конечно. – Он незаметно прикоснулся губами к её шее и почувствовал, как по телу Любы пробежала волна. Она наклонила голову к его голове, сдерживая его порыв.

– Ну, всё, пока, – сказала Серафима, обувшись. – Рада была познакомиться, надеюсь, ещё встретимся.

– Я тоже рад познакомиться, – ответил Егор, сгорая от нетерпения остаться наедине с Любой. И всё же, предложил: – Любаш, может, проводим Серафиму? А то на улице уже темно…

– Ну что ты, забыл про конспирацию? – улыбнулась Люба. – Да ты не переживай, Сима живёт в трёх минутах ходьбы.

– А…, да, мы же в подполье, – сказал он и ещё крепче приобнял Любу.

– Пока, Сим. Завтра созвонимся, – сказала на прощание Люба и закрыла за ней дверь на ключ. Егор выключил свет и привлёк её к себе.

– Родная моя… Я так мечтал о тебе… С первой нашей встречи мечтал, – шептал он, осыпая её лицо и шею поцелуями.

– Почему же не сказал тогда, в институте? – прерывистым шёпотом спросила она. – Я же видела, как ты смотрел на меня… Егор…

Он не дал ей договорить, закрыв ей рот нежным, но настойчивым поцелуем. «Нет, всё-таки размерчик не мой», – подумал он, привставая при поцелуе на носки.

Глава 2

Шторы были плотно задёрнуты, но сквозь них уже пробивался едва начавшийся рассвет. Егор с трудом разомкнул сонные глаза и протянул руку в сторону: Любы рядом не было. За много лет он привык спать один и уже не особо тяготился этим. Однако, этой ночью он вспомнил, как это приятно, как уютно спать, обнимая любимую женщину, ощущая её тепло, её запах, дыхание, ощущая её близость. Он встал, слегка отдёрнул штору: за окном, над соседним домом напротив, висела полная луна, ироничным взглядом оглядывавшая землю.

Егор в один миг вспомнил, что происходило ночью, те быстротечные часы наслаждения, которых он не испытывал уже много лет. О таком желании близости, такой неуёмной страсти он и мечтать давно перестал, но то, насколько нежной, насколько восхитительной, насколько взрывной, обжигающей и фееричной оказалась эта ночь, развеяло последние его сомнения – эта женщина была дарована ему свыше, и именно её он искал, и мечтал только о ней. Он смотрел на луну и думал о том, что все его страдания, что та горечь расставания, что испытал он в последний день их учёбы, оказались не пустяшными. «Люба, как здорово, что в моей жизни теперь есть ты… Господи, вот это пасхальный сюрприз! Сам себе завидую!»

Егор снова лёг и посмотрел в полумрак комнаты, не понимая только – почему она ушла в спальню. Но сейчас он явственно ощущал каждой своей клеткой – он влюблён в эту женщину. Теперь уже безоглядно, безвозвратно и не ожидая, и не требуя ничего взамен: он любит эту женщину, со всеми последствиями и предысториями. И его признания в любви, что он шептал Любе этой ночью, это не были слова, ласкающие слух; это были слова, произнесённые его воспылавшим сердцем, ожившим, вышедшим из долгой пустой жизни…

Будто услышав его мысли, в коридоре послышались тихие шаги, и в тёмном ещё дверном проёме появился силуэт Любы, одетой в тёмно-синий пеньюар. Егор протянул к ней руки, прошептал, улыбаясь:

– Христос Воскрес, родная моя…

– Я вижу… Ты уже не спишь? – чуть слышно спросила она, забравшись к нему под одеяло и поджав ноги. – Я так замёрзла, не могу… Согрей меня…

– Невеста сбежавшая, – прошептал он, обняв её так, что она уткнулась головой в его грудь. – Ты куда испарилась вся?

– Да тут я, тут, – тихо ответила она.

– А я тебя потерял, – сказал Егор. – Люба, знаешь, мне кажется, что я действительно воскрес… Так хорошо мне не было лет сто.

– Мне тоже, – прошептала она, прижимаясь к Егору. – Я себя чувствую с тобой совсем не так, как с другими… – Это её признание неприятно отозвалось в его душе, но он промолчал. – Никогда не испытывала таких чувств, даже не знаю, что и думать… Знаешь, мне кажется, что теперь я точно поняла: в сорок лет жизнь только начинается…, – говорила она, нежно поглаживая его волосы. – Настолько желанной и настолько любимой я себя ещё никогда не чувствовала… – Она потрогала его ухо, засмеялась: – Какие у тебя уши мягкие! О-ой, как здорово! А у меня твёрдые, потрогай! – Она взяла его ладонь и приложила к своему уху.

Егор осторожно повернул лицо Любы к себе и припал к её тёплым, податливым губам…

На улице был ясный день, когда он проснулся снова. Весеннее солнце играло зайчиками на стене, экране компьютера и его носу, давно пытаясь разбудить его. Егор сладко потянулся и, повернувшись на бок, снова обнаружил, что спит один. «Вот ведь бестия, – с улыбкой подумал он, – опять сбежала!» Он легко соскочил с дивана, стал одеваться. В комнату вошла Люба, одетая в свободную блузку и короткую юбку.

– Ты проснулся? – спросила она и поцеловала его в щёку.

«Вай, до чего же она соблазнительная! – с восторгом подумал он, любуясь ей. – Всю жизнь мечтал, чтобы у меня была женщина со стройными ножками!» Егор обнял её и чуть приподнял.

– Я проснулся, я воскрес, аж до самых до небес! – весело воскликнул он. – А ты давно встала? Чем занимаешься? – спросил он, опуская Любу на пол.

– Шальной! У меня уже стол накрыт, иди, умывайся и за стол, завтракать будем, – сказала она и стала собирать постель. – Ты сегодня ещё останешься? – вдруг спросила она.

Егор с сожалением посмотрел на неё и ответил:

– Нет, Любаш, не могу. Мне так здорово с тобой, ты бы знала! Но мне нельзя надолго дом оставлять, сама понимаешь. Да и на работу с утра.

– Жаль, – сказала Люба. – А то теперь неизвестно, когда ещё встретимся, у меня начинается рабочий сезон по полной программе.

– Ну… что ж, работа есть работа. Но если даже несколько часов свободных появится, ты мне скажешь, хорошо? Я прилечу в любое время.

– Не знаю, что и сказать, – ответила она. – Давай не будем загадывать, ладно? Думаю, что всё равно увидимся.

– Главное, чтобы ты этого хотела! – сказал Егор и спросил: – Ты же хочешь ещё меня увидеть?

– Конечно, – не задумываясь, ответила она. – Ты от меня теперь никуда не денешься!

Егора охватило такое радостное чувство, что он не удержался и поднял Любу на руки. Внезапно острая боль пронзила его поясницу и он медленно опустил Любу на пол. Не показывая произошедшего, пошёл в ванную. «Вот те на…» – подумал он с огорчением, понимая, что опять сорвал спину. – Хоть бы дотянуть до машины, не разболеться совсем»

– Егор, ты чего загрустил? – спросила его Люба, когда они сидели за кухонным столом, завтракали. – Не переживай так, всё будет хорошо, правда.

– Да нет, Любаш, всё в порядке, – ответил он, пытаясь отвлечься от боли в пояснице. – Ты сама понимаешь, что встречаться всегда веселее, чем расставаться.

– Знаешь…, я должна тебе сказать… – Она на минуту задумалась и продолжила: – У меня ведь были мужчины, ты должен понимать…

– Люба, о чём ты говоришь? – сказал Егор, пытаясь успокоить её волнение. – Я живу не первый десяток…

– Погоди…, не перебивай, – попросила она. – Я очень избирательна и требовательна к мужчинам, поэтому у меня их было совсем не много, не так, как, наверное, у тебя…

– Да уж, пожалуй, – улыбнулся Егор. – Хотя, должен тебя огорчить – мужчин у меня не было вообще, – пошутил он.

– Вот-вот, я в людях разбираюсь немного, можешь поверить, – продолжала она, пропустив его шутку мимо ушей. – Так вот… Они были, исчезали, снова появлялись, те же самые, ты не подумай. Но я привыкла жить самостоятельно, ни от кого независимо. И мне это нравится, понимаешь, Егор? – Он посерьёзнел, внимательно слушал её и молчал. – Ты, и правда, не похож ни на одного из прошлых моих мужчин, и я с тобой испытываю совсем новые, необычные ощущения. Но ты должен понять, что, может быть, я не та женщина, которую ты ищешь…

– Люба, да никого я не ищу, я нашёл уже, – сказал Егор, но Люба снова прервала его:

– Погоди, дослушай меня. – Она говорила медленно, будто давая время вникнуть в суть её слов. – Если тебе нужна хозяйка, которая ухаживала бы за тобой, была всегда рядом, готовила бы борщи, то… Понимаешь, Егор… Я была замужем, почти десять лет… Я столько натерпелась всего за эти годы, что сейчас под страхом смерти замуж не пойду. – Егор почувствовал, что жизненный тонус его мгновенно сник и находится в катастрофическом состоянии, но продолжал слушать. – Если ты не согласен на такие отношения, нам лучше сразу расстаться. Переболеть и забыть.

Он, с болью в глазах, посмотрел на неё и медленно покачал головой:

– Нет…

– А если ты способен поддерживать такие отношения, то мы будем встречаться…

– Ты этого хочешь?

– Да, я хочу, – ответила Люба. – Но ты должен быть готов к тому, что у меня практически всё время отнимает работа. А летом я три месяца в лагере и встретиться нам едва ли удастся.

– Ничего, Любаш, – вздохнув, сказал поникшим голосом Егор. – Я много чего пережил, переживу и эти разлуки. Мне важно знать только одно…

– Жду ли я тебя? – перебила его Люба. – Егор, не думай ни о чём плохом. Можешь быть уверен, что я жду тебя. Поверь – я себя уважаю.

Егор взял её руку и осторожно прикоснулся к ней губами.

Домой он ехал, переживая двоякие чувства. С одной стороны, он испытывал прилив огромного счастья, оттого, что у него – теперь смело можно об этом сказать – есть такая необыкновенная женщина. Её откровенность, честность и решительность вызвали в нём такую бурю восторга, что он был готов на любые муки, лишения и ожидания ради того, чтобы снова заключить её в объятия, разговаривать с ней, петь ей песни и просто – быть рядом с ней.

Но была и другая сторона. Он, так или иначе, тяготился своим одиночеством, своей неустроенностью, при возможностях, которые у него были. И чтобы жить полноценной, полнокровной жизнью, он мечтал о том, чтобы у него была женщина, которая будет рядом в любое время дня и ночи. Это противоречие и терзало его так, что он не чувствовал колющей боли в пояснице, а всё думал и думал, приходя к окончательному решению.

«Нет уж, друзья мои… Просто – «устраивать» свою жизнь Субботин никогда не будет, тут уж фиг вам, как говорится. Ради бытовых удобств, ради спокойствия и стабильности я никогда не стану сходиться с человеком, если нет любви… Особенно теперь, после того, что я ощутил, что понял и пережил за то время, какое мы общаемся с Любой. Даже, если она и убегает ночью… На всё своё время… А семья ради семьи? Нет уж, дудки. Пусть будет так: километры, сутки, часы, ожидания, расставания… Но, я знаю, что всё это я переживаю ради любимой женщины, а не ради постели или чего-то ещё. Что будет дальше – одному богу известно, но мне понятно теперь одно: искать любимую женщину надо не для того, чтобы создать семью, а потом бегать на сторону в поисках нереализованной страсти. Любовь – какая бы она ни была, – она остаётся любовью. Будет любовь между мужем и женой – здорово. Будет любовь между мужчиной и женщиной – тоже здорово. А потому, надо принимать её такой, какой тебя бог наградил…»

В размышлениях Субботин и не заметил, как въехал в посёлок с придорожным кафе. «Надо размять спину немного» – подумал он, сворачивая с трассы. Припарковавшись, он, сморщившись от боли, вылез из машины, закрыл её и направился в обход кафе к туалету, стоявшему в стороне. Боковым зрением он заметил, что из кафе вышли несколько человек, но не обратил на них внимания.

Выйдя из туалета, он нос к носу столкнулся с тремя парнями, среди которых Егор признал старого знакомого по кличке «Сивый».

– Ну что, мужик, пописал? – спросил его, осклабившись, Сивый. – Больше ничего не хочешь сделать?

Парни захохотали.

– О-о, знакомые всё лица, – безразлично ответил Егор: спина давала о себе знать. – Мужики, шли бы вы куда подальше, не до вас мне сейчас, ей-богу.

– Смотри, Сивый, он и правда борзый! – сказал невысокий крепыш лет двадцати восьми. – Ты чё, дядя, понтуешься, или как?

– Понтуются недомерки, вроде тебя, – сказал Егор, понимая, что будет «фильма». – Ищите себе таких же и развлекайтесь, если делать нечего.

Он пошёл прямо на них, парни расступились, но, едва он прошёл между ними, как почувствовал глухой сильный удар по затылку. Егора толкнуло вперёд, спина снова прострелила, и он упал. С двух сторон на него посыпались удары ногами.

– Держи, сука борзая! – орал кто-то из парней.

Егор закрыл лицо руками, пинки приходились в лоб, отчего из глаз во все стороны, казалось, сыпались снопы искр. Он попытался встать, но следующий удар по голове выбил из него не только желание подняться, но и сознание – он отключился.

Когда он пришёл в себя, парней уже не было. Голова гудела, как телеграфный столб, сильно болело правое плечо. Он сел на землю, осмотрелся: вокруг валялись осколки разбитой бутылки. Он потрогал затылок и ощутил запёкшуюся кровь в волосах и на шее. Потрогав карманы куртки, Егор облегчённо вздохнул: ключи, портмоне и права были на месте, не было только мобильного телефона.

– Вот козлы, – ругнулся он вслух. – «Но ничего, правильно Люба говорила: мир тесен, ещё свидимся… Ёлки-палки, как же я Любе позвоню? Слава богу, телефон её хоть записан в тетради…» – подумал он и, сжав губы, встал. Снять окровавленную куртку оказалось делом непростым: правая рука висела плетью и не хотела участвовать ни в каких телодвижениях. Наконец, справившись с этой задачей, едва передвигая ноги, Егор пошёл к машине.

«Ничего себе, попил кофейку, – попытался пошутить над собой Егор. – Вот теперь Серафиму бы сюда, пусть бы она меня спасла».

Мысль о красивой Любиной подруге придала ему настроения и сил, и он чуть воспрял духом. Егор сел в машину, посмотрел в зеркало. «В принципе, жить можно, – сделал он вывод. – Глаза целые, а то, что лоб ободран, это не страшно. Как говорится – не главная деталь в самолёте, на скорость не влияет… Вот только, что с рукой? – Он осторожно потрогал ключицу: – Вроде, всё на месте. А рука не шевелится. Привязать её к рулю, что ли?..» Но он снова вылез из машины, прихватив бутылку минеральной воды, что брал с собой в дорогу.

Подъехала машина, припарковалась рядом. Из неё вышла женщина, которая сразу направилась в кафе, и мужчина. Мужчина посмотрел на Егора, подошёл, спросил:

– Что у тебя, друг, помочь чем?

– Помоги, если не трудно, – ответил Егор. – Полей мне, пожалуйста, на затылок, а то у меня одна рука в отключке.

– Кто это тебя так? – снова спросил мужчина, взяв бутылку.

– Да кто… Шпана местная… – Он наклонился, оперевшись о машину, мужчина стал поливать ему голову. – О-ой, шипит ещё, зараза, – сказал Егор, пытаясь шутить. – Ну вот, более-менее ожил, спасибо большое.

– Да не за что. Доедешь сам-то, а то, может, скорую надо вызвать? Крови-то, вон, натекло. Как голова?

– Да нет, всё нормально, – ответил Егор, – дорогу вижу, потихоньку доеду.

– Ну, бывай, а то, давай, перевяжу? – предложил мужчина. – Аптечка же есть.

– Кровь не бежит, значит не надо, спасибо.

Егор достал носовой платок, чуть утёрся и сел в машину.