скачать книгу бесплатно
– Да, спасибо, – ответила я, не поднимая глаз.
Ужин прошёл вполне сносно, все мило общались, мужчины без устали оказывали нам знаки внимания, рассказывали смешные истории, Алиса смеялась и расспрашивала нас с Лёвиком о разных пустяках, время от времени слегка касаясь руки Георгия и бросая на него короткие робкие взгляды.
– А давайте потанцуем! – вдруг предложила она и, поднявшись с кресла, нажала на клавишу музыкального центра, после чего ещё немного притушила свет.
Комнату наполнили звуки тягучей латиноамериканской мелодии. Алиса подошла сзади к креслу мужа и, опершись локтями о спинку, мило склонила свою изящную головку.
Я, конечно, не спорю, глаз на затылке у Селивёрстова не было, но, по всей видимости, не было у него также и совести, потому что он немедленно встал и, отодвинув стол, произнёс, обращаясь к Лёвику:
– Надеюсь, Лео, ты не станешь возражать, если я приглашу твою даму?
– С чего бы мне возражать, Гор, – спокойно сказал Лёвик, убирая руку с моего плеча.
– Вы позволите? – мягко спросил Селивёрстов.
Ломаться было бы явно глупо, и я поднялась с дивана. Он обнял меня за талию и вывел на середину комнаты.
Лёвик сразу встал и протянул руку Алисе. Она улыбнулась и молча положила свои ручки ему на плечи.
Селивёрстов был очень высок, намного выше меня, и широк в плечах. Я положила руку ему на предплечье и сразу почувствовала, как перекатываются под ладонью могучие мышцы, а он с силой привлёк меня к себе и прижал так тесно, что я едва могла шевелить ногами. Пытаясь как-то отодвинуться, я чуть выгнула спину, и его губы тронула лёгкая усмешка. На нём была светло-голубая сорочка из тончайшего хлопка и чёрные вельветовые брюки.
Я сразу поняла, что он здорово танцует. Умело переходя от одного па к другому, он незаметно увёл меня в дальний конец огромной полутёмной гостиной, продолжая обнимать очень тесно и затрудняя мои движения.
Я попыталась сделать глубокий вдох, и в мои ноздри неумолимо проник завораживающий аромат «Платинового эгоиста». Мне безумно нравился этот запах, и я с удовольствием вдохнула его ещё раз, потом ещё, а потом… А потом я вдруг отчётливо осознала, что не испытываю никакого волнения. Мне просто нравится запах, но совсем не влечёт к тому мужчине, от которого он исходит. И это наполнило меня такой радостью, что губы непроизвольно растянулись в улыбке. Я даже слегка зажмурилась, как кошка.
Видимо, он истолковал это по-своему, потому что прижал меня ещё теснее, и я явственно ощутила, что его стратегическое оружие приведено в состояние полной боевой готовности.
«Родина может спать спокойно…» – едко подумала я, а вслух сказала совершенно без всякого выражения:
– Могу я вас попросить несколько расслабить объятия, Георгий, иначе, боюсь, у меня на ноге образуется синяк.
Он издал гортанный смешок. Потом очень тихо произнёс:
– Вы просто обворожительны, Марианна… По крайней мере, на моей практике это явление с такой позиции ещё никто не рассматривал. Тем не менее, благодарю за комплимент, – добавил он ещё тише, но хватку немного ослабил, и я смогла дышать свободнее.
Мы ещё немного потанцевали, но тут, к моей радости, мелодия наконец закончилась, а он не слишком охотно повёл меня к дивану и, усадив, прикоснулся влажными губами к моему запястью.
И я снова осознала, что не испытываю при этом никакого волнения.
Подошёл Лёвик и сел рядом. Словно не замечая этого, Селивёрстов продолжать стоять, возвышаясь надо мной и глубоко засунув руки в карманы брюк.
В этот момент зазвучала новая тягучая мелодия, и я тут же потянула Лёвика за руку. Он встал и повёл меня за собой.
Алиса сидела в кресле, очень прямо держа спину, а Селивёрстов закурил, вальяжно развалившись на диване и пристально наблюдая за нашим танцем.
Сначала Лёвик легко держал меня за талию, соблюдая некоторую дистанцию, но я чуть приблизилась, обвив его шею, и он прижал меня к себе, касаясь подбородком моего лба. Я слегка прикрыла глаза, двигаясь с ним в едином ритме, ловя его чуть пахнущее коньяком дыхание и влекомая дразнящим голосом саксофона. Меня охватило такое чудесное ощущение, что я, казалось, совершенно растворилась в этом медленном движении, бесстыдно ластясь к Лёвику и совершенно не заботясь о том, как это выглядит со стороны.
Вероятно, выглядело это не очень, потому что, когда мы вернулись к дивану, Селивёрстов сидел прямо, продолжал курить, глубоко затягиваясь, и был достаточно хмур, а Алиса, слегка убавив звук, сказала неестественно бодрым голосом:
– Почему бы нам не попить чаю? Я сейчас поставлю.
И она почти выбежала из комнаты. К моему, удивлению, Лёвик вдруг тоже поднялся и вышел следом. Я проводила его глазами.
Повернув голову, я увидела, что Селивёрстов внимательно наблюдает за мной.
– Вы знали сегодня, к кому идёте? – спросил он без всяких обиняков, как только за Лёвиком закрылась дверь.
– Нет, – честно ответила я, поднимая на него глаза.
– Я так и думал, – кивнул он, обведя меня пристальным взглядом. – А вам не кажется странным, что мы неожиданно для себя встречаемся с такой завидной периодичностью?
– Нет, не кажется, – помотала я головой, – по-моему, это естественно, коль скоро у нас имеются общие знакомые, которые…
– …которые возникают именно в тот момент, когда я, пожалуй, меньше всего желал бы этого, – перебил он довольно хмуро и сделал глубокую затяжку.
– Вы имеете в виду Лёвика? – спокойно спросила я, а он нахмурился ещё сильнее.
– И его тоже. Похоже, самой судьбе угодно расставлять на моём пути временные ловушки. – Он наклонился ко мне через стол. – Но прошу вас учесть, я сказал: временные.
Он снова смерил меня тяжёлым взглядом, и я поёжилась от тёмного пламени его глаз. Слегка вздохнув, я с надеждой посмотрела на дверь, за которой скрылся Лёвик.
– А ведь вы любите его, Марианна… – мрачно сказал он, проследив за моим взглядом. – Это совершенно очевидно. Почему же вы не выходите за него замуж?
– Это долгая история, Георгий…
– Да-да, я уже слышал её, – перебил Селивёрстов. – Однако больше предпочитаю верить собственным глазам. – Он сделал паузу. – Вы оба пылаете таким огнём, что мне, ей-богу, становится завидно. Я, знаете ли, очень люблю испытывать яркие чувства. Правда, к сожалению, со временем они притупляются… И зачастую быстрее, чем ожидаешь…
Он взял со стола свой бокал и сделал большой глоток.
– Что ж, вынужден признать, что и этот раунд пока складывается не в мою пользу. Пока. Я никогда не исключаю возможности реванша. Не люблю оставаться в проигрыше. Полагаю, со временем вы в этом убедитесь.
– Думаете? – спросила я, внутренне закипая от его цинизма и удивляясь тому, что ещё совсем недавно не замечала этого.
– Уверен, – кивнул он. – Жизнь, она, знаете ли, длинная, и расстановка сил всегда может поменяться.
– Вы уже, помнится, это говорили, – равнодушно заметила я, не поднимая глаз. – Но, думаю, что на этом нам всё же следует поставить точку, Георгий. Иначе это внесёт явные осложнения в наше дальнейшее общение.
– Посмотрим, – отозвался он хмуро, – не люблю ничего загадывать наперёд.
Дверь открылась, и в комнату вошёл Лёвик.
– Лёвик, – немедленно начала я, – похоже, уже очень поздно. Тебе не кажется, что нам пора собираться?
Он сел рядом и погладил меня по голове.
– Конечно, детка, – сказал он очень нежно. – Я уже вызвал такси.
…Почти всю дорогу мы ехали молча.
Левик подвёз меня к дому и вылез вместе со мной из машины, чтобы проводить до подъезда. Судя по всему, он явно не собирался отпускать такси и даже дверцу оставил открытой.
Мы ещё немного помолчали. Потом он сказал:
– Прости. Кажется, я не слишком развлёк тебя, детка.
– Но ведь этого и следовало ожидать, Лёвик, не так ли? – сказала я, глядя на него в упор.
Секунду он смотрел на меня, потом отвёл взгляд.
– Видишь ли…
– Ты ведь именно этого и ожидал, Лёвик, – упрямо повторила я, не сводя с него глаз.
– Не знаю, – отозвался он задумчиво. – В конце концов, это ведь не моя история, и я был не вправе решать за тебя, детка. А теперь… – начал он.
– А теперь ты отпустишь такси, – твёрдо сказала я.
– Ты уверена? – поднял он глаза.
– Абсолютно, – кивнула я, точно зная, что на сей раз это правда, и ничто на свете не заставит меня изменить принятое решение.
Он отступил на шаг, постоял немного, словно раздумывая, потом подошёл к машине, расплатился и захлопнул дверцу.
Мы молча поднялись в квартиру, прошли в комнату и сели друг против друга.
– Ты ведь обо всём догадался, Лёвик? – спросила я, глядя в пол.
– Да, – сказал он.
– Сразу? Ещё там, на даче?
– В общем, да, это было не очень трудно. Ведь я хорошо знаю его.
– Тогда зачем ты повёл меня туда? – задохнулась я.
Он вытянул ноги и запустил пальцы в свои густые чёрные волосы.
– Именно поэтому. Ты должна была сама решить, детка.
Я кивнула, потом встала, пошла и легла на кровать.
– Ты должна была всё решить сама, – медленно повторил Лёвик, не сводя с меня тревожного взгляда.
Я снова кивнула и сказала:
– Иди сюда.
– Мара… ты сейчас точно уверена, что не торопишься? – произнёс он хрипло. – Мне ведь потом трудно будет остановиться… если ты передумаешь…
– Да, милый, точно уверена. И я не передумаю. Иди ко мне… пожалуйста, – позвала я шёпотом.
Тогда он рывком поднялся и одним движением стащил через голову рубашку.
Эпилог
Вот так и закончилась эта история.
Однажды в конце ноября мой муж, Лев Андреевич Поланский, голый по пояс, стоял в нашей ванной и брился.
Я сидела в дверях на корточках, завернувшись в махровое полотенце, и любовалась им.
Я была абсолютно уверена, что никогда в жизни не видела ничего совершеннее. Лезвие мягко скользило по намыленной смуглой щеке, а он задумчиво разглядывал своё отражение, широко расставив ноги и слегка наклонившись вперёд.
Я подошла к нему сзади и прижалась щекой к гладкой, покрытой шоколадным загаром спине. Он поймал мою руку и медленно провёл ею по жёстким чёрным завиткам на груди.
– М-м-м… – произнесла я, пытаясь ухватить сползающее на пол полотенце.
Он резко развернулся и подхватил меня на руки, прижимаясь щекой и перемазывая мое лицо мыльной пеной. Я вяло отбрыкивалась, а он всё нёс меня дальше, через зеркальный квадратный холл, пока не притащил в гостиную и не поставил босыми ногами на круглый пушистый ковёр.
Навстречу нам выбежала Эльза и принялась скакать по комнате, норовя хвостом скинуть с резного журнального столика узкую хрустальную вазу, в которой стоял букет белых роз.
– Когда же мы наконец займёмся этим? – делая вид, что сердится, спросил Лёвик.
– Чем? – лениво спросила я, снова накидывая на себя сползающее полотенце.
– Ты сама знаешь, – притворно строго сказал он и толкнул меня в низкое мягкое кресло.
– Не знаю, – сонно ответила я, уютно сворачиваясь клубочком.
– Вот как? – приветливо спросил Лёвик и, ловко выхватив из-под меня полотенце, забросил его себе на плечо.
– Ах ты… – немедленно подскочила я и бросилась в атаку, но, так как силы были явно неравны, быстро сдалась и затихла у него на руках, шумно дыша.
– Мы никак не можем заняться этим уже ровно три дня, – снова повторил Лёвик и развернул меня лицом к дивану, которого почти не было видно под огромной горой коробок в блестящих обёртках, свёртков, больших и маленьких, лежащих грудой также и на полу вокруг дивана.
– Вот чем! – указал пальцем Лёвик. – Должны же мы наконец посмотреть, что нам надарили на свадьбу?!
Он усадил меня к себе на колени и принялся подталкивать в спину, делая вид, что хочет меня спихнуть.
– Ну ладно, если ты так хочешь… – не выдержала я наконец. – Давай, что там у нас? Вот это, например… – и я потянулась к большому, плоскому, обвязанному бумагой свертку, к которому была прикреплена визитная карточка. Я взяла её в руки и прочитала: «Желаю счастья!»
На обороте значилось:
Галерея «АРТ».
Державин Глеб Анатольевич, директор
– Кто это? – удивлённо спросил Лёвик.
