Читать книгу Шепот кардинала: Тени Версаля (Эдуард Сероусов) онлайн бесплатно на Bookz (4-ая страница книги)
bannerbanner
Шепот кардинала: Тени Версаля
Шепот кардинала: Тени Версаля
Оценить:

0

Полная версия:

Шепот кардинала: Тени Версаля

Как только посол удалился, Селеста снова повернулась к Жану-Батисту:

– Вы не ответили на мой вопрос, месье. Откуда вам известно о Хранителях Печати?

Жан-Батист колебался. Рассказать о перстне и о книге кардинала? Или промолчать?

– Я… слышал это имя мельком, – наконец осторожно ответил он. – И видел символ. Остальное – лишь догадки.

Селеста смотрела на него пристально, словно пыталась проникнуть в его мысли.

– Я не верю в совпадения, месье Ламбер. Особенно когда речь идёт о таких… специфических знаниях. – Она сделала паузу. – Будьте осторожны. Знание – сила, но иногда оно может быть смертельно опасным.

Прежде чем Жан-Батист успел что-либо ответить, в зале наступила тишина. Герцог де Медина поднял бокал и объявил о начале официальной части приёма:

– Дамы и господа! Я рад приветствовать вас в посольстве Испании. Особую благодарность хочу выразить его высокопреосвященству кардиналу Ришелье, нашедшему время посетить нас, несмотря на свою занятость.

Кардинал кивнул с вежливой улыбкой, не выражающей никаких эмоций.

– В эти непростые времена, – продолжил посол, – когда отношения между нашими странами переживают… сложный период, особенно важно поддерживать личные контакты и диалог.

– Слишком много слов для человека, который тайно встречается с королевой, – прошептал Жан-Батист.

– Не всё так просто, месье, – тихо ответила Селеста. – Испания и Франция могут быть противниками на поле политики, но враг моего врага – мой друг. А у кардинала много врагов.

– О чём вы?

– О том, что в этой игре у каждого свои интересы. Король, королева, кардинал, испанцы, австрийцы, гугеноты… – Она помолчала. – И Хранители Печати.

– А на чьей стороне вы, мадам де Вивье? – напрямую спросил Жан-Батист.

Селеста улыбнулась загадочно:

– На стороне Франции, месье. Как и вы. Вопрос лишь в том, кто лучше представляет интересы Франции.

С этими словами она отошла, оставив Жана-Батиста в глубокой задумчивости.

Остаток вечера прошёл в светских беседах и дипломатических танцах вокруг сложных тем. Кардинал, как заметил Ламбер, мастерски избегал прямых дискуссий о напряжённых отношениях между странами, переводя разговор на искусство, литературу и философию.

В какой-то момент Ришелье покинул основной зал в сопровождении испанского посла, по-видимому, для приватной беседы. Жан-Батист, согласно инструкциям, остался, чтобы наблюдать за гостями.

Он заметил, как после ухода кардинала атмосфера в зале изменилась. Словно воздух стал легче. Разговоры стали тише, а группы гостей – более замкнутыми.

Особое внимание Жана-Батиста привлекла группа из трёх мужчин, стоявших у окна. Один из них, седовласый дворянин с военной выправкой, нервно поглядывал на дверь, за которой скрылись кардинал и посол. Двое других – молодой франт в модном камзоле и полный мужчина средних лет с умными глазами – внимательно слушали его.

Жан-Батист незаметно приблизился, делая вид, что рассматривает гобелен на стене.

– …не может продолжаться вечно, – говорил седовласый. – Король начинает прозревать. Он видит, что кардинал узурпирует власть.

– Осторожнее, маркиз, – тихо ответил молодой франт. – У стен есть уши.

– Да бросьте, шевалье! Мы среди друзей. – Седовласый маркиз обвёл рукой зал. – Здесь никто не любит Красного герцога.

– И всё же, – вмешался полный мужчина, – план требует осторожности. Особенно сейчас, когда так близко…

Он вдруг замолчал, заметив Жана-Батиста. Все трое посмотрели на него с подозрением.

– Прекрасный гобелен, не правда ли? – непринуждённо сказал Ламбер, указывая на стену. – Фламандская работа, если не ошибаюсь.

– Испанская, месье, – холодно ответил маркиз. – Вы, кажется, сопровождаете кардинала?

– Имею такую честь, – кивнул Жан-Батист. – Жан-Батист Ламбер, к вашим услугам.

– Маркиз де Шатовьё. – Седовласый едва заметно кивнул. – Эти господа – шевалье де Рошфор и барон Дюпре.

Жан-Батист поклонился, отметив про себя имена. Маркиз де Шатовьё был известен как сторонник королевы-матери Марии Медичи, находившейся в изгнании после неудачного заговора против сына. Он всё ещё занимал важный пост при дворе, но его влияние уменьшалось с каждым днём.

– Что привело вас ко двору, месье Ламбер? – спросил шевалье де Рошфор. – Вы не похожи на обычного придворного.

– Я имел счастье привлечь внимание его высокопреосвященства своими скромными талантами, – ответил Жан-Батист. – Хотя и не совсем понимаю, чем заслужил такую честь.

– Кардинал умеет находить полезных людей, – задумчиво произнёс барон Дюпре. – Особенно тех, кто может… запоминать вещи.

Жан-Батист напрягся. Откуда барону известно о его способностях?

– У вас прекрасная память, месье Ламбер? – прямо спросил маркиз.

– Достаточно хорошая для моих обязанностей, месье, – осторожно ответил Жан-Батист.

– Любопытно… – Маркиз обменялся взглядами со своими компаньонами. – В таком случае, возможно, вы запомните и передадите кардиналу, что не все во Франции согласны с его… методами управления государством.

– Это звучит почти как угроза, месье, – заметил Жан-Батист.

– Вовсе нет. Просто наблюдение. – Маркиз слегка улыбнулся. – Кстати, я слышал, что вы прибыли в Париж всего несколько дней назад. Как трагично, что ваш попутчик, граф Россини, погиб при таких… таинственных обстоятельствах.

Жан-Батист почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. Откуда маркиз знает о графе? Это не было предано огласке.

– Я… был потрясён этой трагедией, – осторожно сказал он. – Граф был достойным человеком.

– Несомненно, – кивнул маркиз. – Особенно учитывая его… особое положение.

– Не понимаю, о чём вы, месье.

– Не важно. – Маркиз взял со стоящего рядом стола бокал вина. – Просто помните, месье Ламбер, что в Париже можно найти разных покровителей. Не только кардинала.

С этими словами он отвернулся, показывая, что разговор окончен.

Жан-Батист отошёл, обеспокоенный услышанным. Очевидно, маркиз и его друзья представляли некую оппозицию кардиналу. Но как они узнали о графе Россини? И что они знали о его "особом положении"?

Он заметил, что Селеста де Вивье наблюдает за ним из другого конца зала. Перехватив его взгляд, она едва заметно покачала головой, словно предупреждая.

Вскоре вернулись кардинал и испанский посол. Ришелье выглядел невозмутимым, как всегда, но Жан-Батист, уже начавший изучать выражения лица своего покровителя, заметил тень удовлетворения в его глазах. Беседа с послом, видимо, прошла успешно.

Вскоре после этого кардинал дал знак своей свите, что пора уходить. Прощание было вежливым и формальным.

– Мадам де Вивье, – сказал Ришелье, проходя мимо Селесты, – передайте, пожалуйста, её величеству королеве мои наилучшие пожелания. Скажите, что я молюсь о её здоровье.

– Непременно, ваше высокопреосвященство, – с реверансом ответила Селеста.

Уже в карете кардинал повернулся к Жану-Батисту:

– Итак, месье Ламбер, что вы узнали?

Жан-Батист подробно пересказал свои разговоры с Селестой и с группой дворян у окна, не упустив ни одной детали. Единственное, о чём он умолчал – это упоминание Хранителей Печати.

Кардинал внимательно слушал, иногда задавая уточняющие вопросы. Когда Ламбер закончил, Ришелье задумчиво потёр подбородок.

– Маркиз де Шатовьё… Один из последних сторонников королевы-матери при дворе. Интересно, что он так открыто выражает недовольство. Обычно он осторожнее.

– Возможно, он намеренно хотел, чтобы я услышал, ваше высокопреосвященство? – предположил Жан-Батист. – Как некое послание для вас?

– Возможно, – согласился кардинал. – Или провокация. Они могли проверять, доложите ли вы мне об этом разговоре.

– Но откуда им знать о смерти графа Россини? Я думал, это держится в тайне.

– При дворе мало что остаётся тайной надолго, месье Ламбер. – Ришелье вздохнул. – К тому же, граф был известной фигурой в определённых кругах.

– В каких кругах, ваше высокопреосвященство?

Кардинал долго смотрел на Жана-Батиста, словно решая, сколько можно ему рассказать.

– Скажем так, месье Ламбер: граф Россини был не просто моим агентом. Он принадлежал к… организации, существующей уже много столетий. Организации, стоящей над королями и министрами.

– Хранители Печати? – тихо спросил Жан-Батист, решив рискнуть.

Глаза кардинала сузились.

– Вы прочли книгу, которую я вам дал.

– Да, ваше высокопреосвященство.

– И что вы о ней думаете?

– Честно говоря, я не уверен, что полностью понял. Это история тайного общества, манипулирующего властью во Франции на протяжении веков?

– Не только во Франции, месье Ламбер. По всей Европе. – Кардинал откинулся на спинку сиденья. – Хранители Печати возникли ещё во времена тамплиеров. Когда орден был разгромлен Филиппом Красивым, некоторые рыцари ушли в подполье, сохранив знания и богатства. Со временем они превратились в тайное общество, действующее из тени. Их цель – направлять ход истории, не допуская хаоса.

– И вы… связаны с ними?

Кардинал улыбнулся:

– В некотором роде. Но не всегда наши цели совпадают. Я служу прежде всего Франции. Они служат своему видению мирового порядка.

Жан-Батист почувствовал, как у него закружилась голова. Мир, который он знал, внезапно стал гораздо сложнее и опаснее.

– Граф Россини был одним из них?

– Да. Высокопоставленным членом. Его смерть – тяжёлый удар для Хранителей. – Ришелье помолчал. – И для меня лично. Мы были… союзниками, насколько это возможно в нашем положении.

– Кто мог убить его?

– У Хранителей много врагов, месье Ламбер. Некоторые – другие тайные общества, соперничающие за влияние. Некоторые – люди, узнавшие о их существовании и видящие в них угрозу. – Кардинал посмотрел прямо в глаза Жану-Батисту. – Кстати, вы не упомянули, передал ли вам граф что-нибудь перед смертью?

Вот оно. Момент истины. Жан-Батист колебался. Сказать о перстне? Или продолжать хранить эту тайну?

Он решил рискнуть:

– Да, ваше высокопреосвященство. Перстень. С изображением пчелы.

Кардинал резко выпрямился:

– Перстень? Где он?

Жан-Батист достал его из потайного кармана и протянул кардиналу. Ришелье взял перстень дрожащими пальцами.

– Значит, он успел… – пробормотал он. – Что он сказал вам?

– Только фразу: "Пчела знает путь к цветку". Он сказал, что вы поймёте.

Кардинал долго рассматривал перстень, поворачивая его в свете масляной лампы, освещавшей карету.

– Я понимаю, – наконец сказал он. – Это многое объясняет.

– Что именно, ваше высокопреосвященство?

– Почему вы, месье Ламбер. Почему именно вас он выбрал своим попутчиком. Почему рекомендовал вас мне. – Кардинал поднял глаза. – Этот перстень – знак высокого положения среди Хранителей Печати. Его носят только члены Внутреннего круга. То, что граф передал его вам, означает, что он видел в вас потенциального преемника.

– Меня? – изумился Жан-Батист. – Но я никогда…

– Граф Россини обладал удивительной интуицией в отношении людей, – перебил его кардинал. – Если он выбрал вас, значит, видел что-то особенное. Возможно, вашу память. Возможно, что-то ещё.

Ришелье протянул перстень обратно Жану-Батисту.

– Носите его. Но не показывайте никому. Даже мне, если спросят при свидетелях. Если Хранители узнают, что он у вас, они придут за вами. И это может быть… опасно.

– Но разве вы не их союзник?

– Союзник – да. Член – нет. И не все Хранители согласны с моей политикой. – Кардинал помолчал. – Есть фракции. Борьба за власть. Как в любой организации.

Жан-Батист медленно надел перстень на палец, затем снова спрятал руку в перчатку.

– Что я должен делать?

– Пока – ничего. Продолжайте свою службу мне. Учитесь. Наблюдайте. – Кардинал смотрел задумчиво. – Когда придёт время, вы узнаете больше. А сейчас просто помните: знание – сила, но иногда оно может быть и смертельно опасным.

Те же слова, что сказала Селеста. Совпадение?

Карета остановилась у Пале-Кардинал. Ришелье вышел первым, опираясь на руку лакея. Жан-Батист последовал за ним, чувствуя тяжесть перстня даже сквозь перчатку.

Мир внезапно стал гораздо сложнее, чем он мог представить. Тайные общества, скрытые заговоры, борьба за власть в тени тронов…

И он, провинциальный дворянин, каким-то образом оказался в центре этого водоворота.

Лувр, подвальные помещения, полночь

После возвращения из посольства кардинал отпустил Жана-Батиста, но сам, несмотря на поздний час, отправился в Лувр. Официальной причиной была срочная встреча с королём, но Ламбер, уже начавший понимать многослойную природу дворцовой жизни, подозревал, что истинная цель визита могла быть иной.

Если бы он мог проследить за кардиналом, то увидел бы, как Ришелье, отпустив своих обычных сопровождающих, спустился в малоизвестные подвалы Лувра в сопровождении только одного человека – Жерара, бывшего охранника графа Россини.

Здесь, в лабиринте древних коридоров под королевским дворцом, скрывалось множество тайн. Одной из них была небольшая круглая комната с каменным полом, на котором был выложен мозаикой странный символ – круг, разделенный на секторы, с изображением пчелы в центре.

Когда кардинал и Жерар вошли, в комнате уже находились несколько человек в тёмных плащах с капюшонами. Они молча расступились, пропуская Ришелье к каменному столу в центре.

– Братья, – произнес кардинал, – я принёс вести о печати.

Один из присутствующих – высокий мужчина с аристократической осанкой – выступил вперёд:

– Что с перстнем Россини?

– Он у нового хранителя, – ответил Ришелье. – Как и предполагалось.

– Юноша из Прованса? – спросил другой голос, принадлежавший старику с трясущимися руками. – Вы уверены, что он достоин?

– Россини выбрал его, – пожал плечами кардинал. – И я начинаю понимать, почему. У него не только феноменальная память, но и острый ум. Он задаёт правильные вопросы.

– Он знает о нас?

– Лишь то, что я счёл нужным ему рассказать. – Ришелье обвёл взглядом собравшихся. – Но это только начало. Он должен узнать больше, если собирается занять место Россини.

– Это решать не вам, кардинал, – холодно сказал высокий мужчина. – Совет ещё не принял решения.

– Времени мало, маркиз, – возразил Ришелье. – Они уже действуют. Смерть Россини – только начало.

– Они? – переспросил старик.

– Другая фракция. Те, кто считает, что мы слишком мягки. Что настало время для… радикальных мер.

По комнате пронёсся встревоженный шёпот.

– Вы говорите о маркизе де Ла Крозе? – спросил высокий мужчина.

– Именно о нём. – Кардинал кивнул. – Он собирает сторонников. И, боюсь, уже проник в ближайшее окружение короля.

– Что вы предлагаете?

– Ускорить подготовку молодого Ламбера. Ввести его в курс дела быстрее, чем планировалось.

– Опасно, – покачал головой старик. – Мы мало знаем о нём. Что, если он перейдет на сторону де Ла Кроза?

– Не перейдёт, – уверенно сказал Ришелье. – У него… правильное чувство долга.

– Хорошо, – после паузы произнес высокий мужчина. – Мы доверяем вашему суждению, кардинал. Но помните: если он окажется недостойным, ответственность ляжет на вас.

– Я готов нести эту ответственность.

– Тогда решено. – Мужчина кивнул остальным. – Подготовьте его. Но будьте осторожны. Мы не знаем, как глубоко проникли агенты де Ла Кроза.

С этими словами собрание начало расходиться. Люди в плащах исчезали в темноте коридоров, словно призраки.

Кардинал остался наедине с Жераром.

– Вы не сказали им всего, ваше высокопреосвященство, – заметил охранник.

– Не всё нужно знать даже Совету, – тихо ответил Ришелье. – Особенно о том, что мы нашли в бумагах Россини.

– Красная книга…

– Именно. – Кардинал мрачно кивнул. – Если список агентов де Ла Кроза попадет в чужие руки, начнётся хаос. Мы должны найти книгу раньше них.

– И вы думаете, молодой Ламбер поможет в этом?

– Он уже помогает, сам того не зная. – Ришелье улыбнулся. – Следите за ним, Жерар. День и ночь. И докладывайте мне обо всём необычном.

– Как прикажете, ваше высокопреосвященство.

Апартаменты Жана-Батиста, Пале-Кардинал, раннее утро

Жан-Батист провёл беспокойную ночь. Сны путались, превращаясь в кошмары. Ему снились люди в масках, преследующие его по бесконечным коридорам Лувра. Снилась Селеста, превращающаяся в золотую пчелу. Снился кардинал, играющий в шахматы фигурками, похожими на живых людей.

Он проснулся на рассвете, весь в поту. Перстень Хранителей Печати, который он положил под подушку, казалось, излучал тепло.

Жан-Батист сел на кровати, пытаясь собраться с мыслями. Что происходит? Во что он оказался втянут?

Кардинал говорил о тайном обществе, существующем столетиями. О борьбе фракций внутри этого общества. О том, что граф Россини каким-то образом выбрал его, провинциального дворянина, в качестве преемника.

Это казалось безумием. И всё же… перстень был реальным. Книга, подаренная кардиналом, была реальной. Убийство графа было реальным.

Жан-Батист встал и подошёл к окну. Париж просыпался. Первые лучи солнца золотили крыши домов. В такое утро трудно было поверить в существование тёмных заговоров и тайных обществ.

Стук в дверь прервал его размышления.

– Месье Ламбер, – раздался голос пажа, – его высокопреосвященство просит вас явиться немедленно.

Быстро одевшись, Жан-Батист поспешил в кабинет кардинала. К его удивлению, Ришелье был не один. Рядом с ним стоял незнакомый человек – высокий, стройный мужчина средних лет с холодными серыми глазами и тонкими аристократическими чертами лица.

– А, месье Ламбер, – сказал кардинал. – Познакомьтесь с маркизом Рене де Ла Крозом. Маркиз занимает важный пост при дворе и является моим… советником по особым вопросам.

Жан-Батист поклонился, стараясь скрыть удивление. Де Ла Кроз! Тот самый человек, о котором кардинал говорил как о лидере враждебной фракции Хранителей Печати. А теперь представляет его как своего советника?

– Рад знакомству, месье Ламбер, – произнес маркиз голосом, холодным, как лёд. – Наслышан о ваших способностях.

– Вы мне льстите, месье, – осторожно ответил Жан-Батист.

– Отнюдь. – Маркиз улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. – Я не склонен к лести. Только к точным оценкам.

Он повернулся к кардиналу:

– Если позволите, ваше высокопреосвященство, я хотел бы побеседовать с месье Ламбером наедине. Есть вопросы, которые требуют… специфического обсуждения.

Ришелье посмотрел на маркиза долгим взглядом, затем кивнул:

– Конечно. Используйте Синий кабинет. Там вам никто не помешает.

Когда они вышли из кабинета кардинала, Жан-Батист почувствовал странную тревогу. Кардинал знал, кем на самом деле был де Ла Кроз. Почему он позволил этой встрече состояться? Это проверка? Или какая-то сложная игра?

Синий кабинет оказался небольшой комнатой с плотными шторами на окнах, создававшими полумрак. Маркиз запер дверь и повернулся к Жану-Батисту:

– Наконец-то мы можем поговорить откровенно, месье Ламбер. – Он указал на кресло. – Присаживайтесь.

Жан-Батист осторожно сел, не сводя глаз с маркиза. Де Ла Кроз остался стоять, возвышаясь над ним как хищная птица.

– Вы знаете, кто я? – спросил маркиз.

– Вы представились как советник кардинала.

– Я спрашиваю не о моей официальной должности. – Маркиз наклонился ближе. – Я спрашиваю, знаете ли вы, кто я на самом деле?

Жан-Батист решил рискнуть:

– Хранитель Печати. Как и граф Россини.

Маркиз улыбнулся, на этот раз искренне:

– Браво, месье. Кардинал не преувеличивал вашу проницательность. – Он выпрямился. – Да, я Хранитель. Как и Россини. Но есть различия…

– Вы представляете разные фракции, – сказал Жан-Батист.

Де Ла Кроз поднял бровь:

– Интересно. Кардинал уже ввёл вас в курс наших… внутренних разногласий?

– Он упоминал о существовании разных взглядов внутри общества.

– «Разных взглядов», – повторил маркиз с лёгкой насмешкой. – Какая дипломатичная формулировка. Я бы назвал это фундаментальным конфликтом философий.

Он отошёл к окну и слегка отодвинул штору, глядя на двор Пале-Кардинал.

– Видите ли, месье Ламбер, Хранители Печати существуют уже более трёхсот лет. Всё это время нашей целью было направлять ход истории, сдерживать хаос, создавать баланс. Но методы… методы менялись.

– В чём суть конфликта? – осторожно спросил Жан-Батист.

– В вопросе власти. – Маркиз повернулся к нему. – Должны ли мы, обладая знаниями и ресурсами, недоступными другим, оставаться в тени, лишь мягко направляя события? Или взять власть открыто, создав новый порядок, основанный на рациональном управлении?

Жан-Батист почувствовал холодок по спине. В голосе маркиза звучала опасная страсть.

– И ваша позиция…

– Я считаю, что время тайного влияния прошло, – твёрдо сказал де Ла Кроз. – Европа погрязла в религиозных войнах. Монархи одержимы династическими амбициями, а не благом подданных. Церковь цепляется за власть, сжигая мыслителей на кострах. – Он сделал паузу. – Мир нуждается в новом порядке. Порядке, основанном на разуме, а не на предрассудках. И мы, Хранители, можем и должны создать его.

– Открыто свергнув монархии? – уточнил Жан-Батист.

– Если потребуется. – Маркиз пожал плечами. – Хотя я предпочёл бы… эволюционный путь. Монархи могут остаться, но как символы, а не правители.

– А кардинал?

– Кардинал… – Де Ла Кроз улыбнулся. – Он умён. Возможно, самый умный человек в Европе. Но слишком консервативен. Он верит в старый порядок. В сильную монархию. В идею о божественном праве королей.

– А вы – нет?

– Я верю в силу разума, месье Ламбер. В прогресс. В новые идеи. – Маркиз снова приблизился. – И мне кажется, вы человек схожих взглядов.

– Почему вы так решили?

– Ваше образование. Ваша… ситуация. Одарённый молодой человек из обедневшего дворянства. Слишком умный, чтобы принимать мир таким, каков он есть. Слишком амбициозный, чтобы довольствоваться ролью секретаря, пусть даже у самого могущественного человека Франции.

Маркиз был опасно близок к истине. Жан-Батист действительно всегда чувствовал себя чужим в мире жёстких сословных границ, где талант значил меньше, чем родовое имя.

– Чего вы хотите от меня? – прямо спросил он.

– Для начала – понимания. – Де Ла Кроз отошёл к двери. – Я не прошу вас предавать кардинала. Пока нет. Просто… держите ум открытым. Наблюдайте. Думайте. И помните: не всё, что вам рассказывают, является правдой.

Он помолчал, затем добавил тише:

– И ещё одно. Перстень, который передал вам Россини… Носите его с осторожностью. Он опасен.

– Опасен? Каким образом?

– Это не просто символ, месье Ламбер. Это ключ. – Маркиз взялся за ручку двери. – Ключ к секретам, которые могут изменить судьбу Франции.

С этими словами он вышел, оставив Жана-Батиста в глубоком смятении.

Перстень как ключ? Ключ к чему? И как реагировать на слова маркиза? Рассказать кардиналу? Или промолчать, чтобы посмотреть, куда это приведёт?

Размышляя об этом, Жан-Батист вышел из Синего кабинета и столкнулся лицом к лицу с человеком, которого меньше всего ожидал увидеть здесь – с д'Артаньяном, молодым мушкетёром, которому он помог в Лувре.

– Месье Ламбер! – воскликнул мушкетёр с искренней радостью. – Какая приятная встреча!

– Месье д'Артаньян, – удивлённо ответил Жан-Батист. – Что привело вас в Пале-Кардинал?

– Поручение от капитана де Тревиля к его высокопреосвященству, – пояснил мушкетёр, указывая на запечатанный пакет в своих руках. – Но я рад, что встретил вас. Хотел поблагодарить за помощь. Рана уже почти зажила, благодаря вашей умелой перевязке.

– Пустяки, – улыбнулся Жан-Батист. – Любой поступил бы так же.

– Отнюдь, – серьёзно сказал д'Артаньян. – В наши дни редко встретишь человека, готового помочь незнакомцу, особенно если этот незнакомец – мушкетёр короля, а сам он служит кардиналу.

Жан-Батист невольно вспомнил слова маркиза о разных фракциях и политических философиях. Даже здесь, в разговоре с молодым гвардейцем, проявлялась эта вечная дихотомия – король и кардинал, традиция и реформа, старое и новое…

– Вы задумались, месье, – заметил д'Артаньян.

– Просто размышляю о странности нашего мира, – честно ответил Жан-Батист. – О том, как часто людей разделяют искусственные барьеры.

– Философские мысли для столь раннего часа, – улыбнулся мушкетёр. – Но я согласен. Атос – мой наставник и друг – часто говорит нечто подобное.

– Мудрый человек, ваш Атос.

– Да, хотя и не без своих демонов. – Д'Артаньян вздохнул. – Впрочем, у кого их нет?

Они замолчали, и Жан-Батист внезапно почувствовал странное родство с этим открытым, искренним молодым человеком. Несмотря на разные пути, которые привели их в Париж, и разных покровителей, они оба были провинциалами, ищущими своё место в сложном мире столицы.

bannerbanner