
Полная версия:
Шепот кардинала: Тени Версаля
– Он говорит правду. Это действительно пропуск для аудиенции у канцлера.
Мушкетеры опустили шпаги, но продолжали смотреть на Жана-Батиста с подозрением.
– Что вы делаете в этой части дворца? – спросил д'Артаньян. – Кабинет канцлера находится в восточном крыле.
– Я… заблудился, – сказал Жан-Батист. – Лувр такой огромный, а я впервые здесь.
Д'Артаньян, казалось, смягчился.
– Это правда, дворец похож на лабиринт для непосвященных. Я сам поначалу постоянно терялся.
– Мы проводим вас к выходу, месье, – предложил Атос. – В такой час в Лувре лучше не бродить в одиночку.
– Благодарю вас, – с облегчением сказал Жан-Батист.
Они двинулись по коридорам, и Жан-Батист заметил, что д'Артаньян прихрамывает.
– Вы ранены, месье? – спросил он.
– Пустяки, – отмахнулся мушкетер. – Царапина.
– Позвольте взглянуть. У меня есть некоторые познания в медицине.
Д'Артаньян недоверчиво посмотрел на него, но Атос кивнул:
– Позволь ему помочь, д'Артаньян. Ты едва держишься на ногах.
Они остановились в нише с факелом. Жан-Батист осмотрел рану на бедре молодого мушкетера – довольно глубокий порез, из которого сочилась кровь.
– Нужно остановить кровотечение, – сказал он, доставая из кармана чистый платок. – Иначе вы можете потерять сознание от потери крови.
Он умело перевязал рану, затянув узел так, чтобы остановить кровотечение, но не нарушить циркуляцию.
– Вы делаете это как профессионал, – заметил Арамис.
– Мой отец настаивал, чтобы я изучал медицину, – ответил Жан-Батист. – Хотя я предпочел право и древние языки.
– Образованный человек, – одобрительно кивнул Атос. – Редкость в наши дни.
Они продолжили путь, и мушкетеры постепенно стали менее настороженными. К тому времени, как они достигли главного входа, атмосфера стала почти дружеской.
– Спасибо за помощь, месье Ламбер, – сказал д'Артаньян, пожимая ему руку. – Я ваш должник.
– Пустяки. Любой поступил бы так же.
– Отнюдь, – возразил Атос. – В эти дни мало кто помогает незнакомцу, особенно если тот – мушкетер короля, а сам он служит кардиналу.
Жан-Батист вздрогнул.
– Почему вы решили, что я служу кардиналу?
– Ваш пропуск подписан Ришелье лично, – спокойно ответил Атос. – А канцлер принимает только по утрам. Вы не могли быть у него сегодня вечером.
Жан-Батист понял, что попался. Эти мушкетеры не были так просты, как казались.
– Я…
– Не объясняйтесь, – прервал его Атос. – У каждого своя служба. Вы помогли д'Артаньяну, и этого достаточно, чтобы считать вас другом, независимо от того, кому вы служите.
– Но берегитесь, месье, – добавил Арамис. – Служба кардиналу может быть опасной. Особенно если она связана с… наблюдением за определенными особами.
Жан-Батист побледнел. Неужели они знают о его миссии?
– Не пугайте его, Арамис, – усмехнулся Портос. – Месье Ламбер и так выглядит как человек, увидевший привидение.
Д'Артаньян протянул руку:
– Если вам когда-нибудь понадобится помощь, месье, спросите д'Артаньяна в казармах мушкетеров. Я не забываю своих долгов.
– Благодарю, – искренне ответил Жан-Батист. – Я запомню.
– О, мы уверены, что вы запомните, – с легкой иронией сказал Атос. – Говорят, у вас отличная память.
С этими словами мушкетеры откланялись и скрылись в темноте дворцового двора, оставив Жана-Батиста в полном смятении.
Откуда им известно о его способностях? Кто еще знает о его миссии? И что имел в виду Арамис, говоря об «определенных особах»?
Ночной Париж встретил его прохладой и тишиной. Жан-Батист быстро шагал к Пале-Кардинал, чувствуя, как за ним следят десятки невидимых глаз из темных окон и подворотен. Встреча с мушкетерами, разоблачение Селестой… Всё это заставляло его чувствовать себя новичком в опасной игре, правил которой он не знал.
Одно было ясно: отчет кардиналу будет очень непростым.
Пале-Кардинал, поздняя ночь
Ришелье выслушал доклад Жана-Батиста, не перебивая. Несмотря на поздний час, кардинал выглядел бодрым и сосредоточенным. Только лёгкая тень под глазами выдавала его усталость.
– Итак, – сказал он, когда Ламбер закончил рассказ, – королева получает письма от испанского короля через посла, и ей предложено убежище в Мадриде «в случае опасности». Интересно…
– Ваше высокопреосвященство, – осторожно сказал Жан-Батист, – мадам де Вивье утверждала, что это всего лишь семейная переписка.
– Конечно, она так скажет, – усмехнулся кардинал. – Она верна королеве. Но что на самом деле в этих письмах? Вот вопрос, на который нам нужно ответить.
Он встал и прошелся по кабинету.
– Вы говорите, она спрятала письма в тайник в спальне королевы?
– Да, ваше высокопреосвященство. В шкафу с секретной пружиной.
– Нам нужно получить эти письма. Или хотя бы узнать их содержание. – Кардинал задумчиво потер подбородок. – Но сейчас это будет сложно. После визита к королю она будет настороже.
– Король знает о письмах? – спросил Жан-Батист.
– Нет. Я посоветовал Его Величеству просто поговорить с королевой о делах государства, о его беспокойстве по поводу отношений с Испанией. Прямое обвинение без доказательств было бы ошибкой.
Жан-Батист кивнул. Политическая игра кардинала была сложной и тонкой.
– Что касается мадам де Вивье… – продолжил Ришелье. – То, что она обнаружила ваше присутствие, неприятно, но не катастрофично. Она знает, что мы наблюдаем, и это может заставить их быть осторожнее.
– Откуда она узнала о смотровом отверстии?
– Мадам де Вивье не так проста, как кажется. – Кардинал улыбнулся. – Она умна и проницательна. Возможно, заметила движение гобелена или услышала ваше дыхание. Возможно, просто догадалась. В любом случае, теперь нам придется действовать через других агентов.
– А мушкетеры? – спросил Жан-Батист. – Они, кажется, тоже что-то знали о моей миссии.
– Атос, Портос и Арамис – люди Тревиля, преданные королю. Они стараются защищать королеву, считая, что так служат монарху. – Ришелье покачал головой. – Они не понимают, что истинная служба королю иногда требует действий, которые могут показаться направленными против его же интересов.
– А д'Артаньян?
– Молодой гасконец? – кардинал усмехнулся. – Храбрый, немного безрассудный. Пока он следует за тремя мушкетерами, как щенок за взрослыми псами. Но в нём есть потенциал… и независимость суждений, которая может быть полезна.
Кардинал вернулся к своему креслу.
– Вы хорошо справились, месье Ламбер. Несмотря на разоблачение, вы получили ценную информацию. Теперь нам нужно разработать новый план.
– Что вы хотите, чтобы я сделал, ваше высокопреосвященство?
– Пока ничего. Вернитесь к своим обычным обязанностям секретаря. Пусть мадам де Вивье и её хозяйка думают, что напугали нас. – Он помолчал, затем добавил: – И постарайтесь сблизиться с этим молодым д'Артаньяном. Мушкетер, обязанный вам жизнью, может оказаться ценным союзником.
– Но он служит королю, не кардиналу.
– В этом вся прелесть, месье Ламбер. – Ришелье загадочно улыбнулся. – Иногда полезно иметь друзей в лагере противника. Особенно друзей, которые не знают, что служат вам.
Жан-Батист почувствовал укол совести. Использовать благодарность человека, которому он помог искренне, без задней мысли…
Кардинал, казалось, прочитал его мысли.
– Не смотрите так мрачно, месье Ламбер. Политика – грязное дело. Но наша цель – благо Франции. А для этого все средства хороши.
– Даже предательство?
Вопрос вырвался прежде, чем Жан-Батист успел подумать. Он тут же пожалел о своей дерзости.
Но кардинал не разгневался. Напротив, в его глазах мелькнуло что-то похожее на одобрение.
– Интересный вопрос. Что есть предательство? Нарушение клятвы? Или защита высших интересов ценой нарушения мелких обязательств? – Он подался вперед. – Если королева предает Францию ради своей испанской родни, разве не предательством было бы закрыть на это глаза из лояльности к ней?
– Но что, если она невиновна? – настаивал Жан-Батист. – Что, если это действительно просто семейные письма?
– Тогда мы выясним это и оставим её в покое, – просто ответил кардинал. – Я не монстр, месье Ламбер, каким меня порой изображают. Я лишь человек, несущий тяжкое бремя защиты королевства. И иногда это требует… неприятных решений.
Он встал, показывая, что разговор окончен.
– Отдохните, месье Ламбер. Завтра я представлю вас остальным секретарям и объясню ваши обязанности. А пока… – кардинал достал из ящика стола маленькую книгу в кожаном переплете, – прочтите это. Это поможет вам лучше понять, чему вы служите.
Жан-Батист взял книгу. На обложке не было названия, только выдавленный золотом символ – стилизованная лилия, обвитая змеей.
– Что это, ваше высокопреосвященство?
– История Франции, месье Ламбер. Не та, что в учебниках, а настоящая история. История тайной власти и теневых игроков. – Кардинал улыбнулся своей загадочной улыбкой. – Думаю, вы найдете её… просветляющей.
Апартаменты Жана-Батиста, глубокая ночь
Вернувшись в свои комнаты, Жан-Батист не мог уснуть. События дня крутились в голове, как карусель. Королева и её тайная переписка. Испанский посол с предложением убежища. Селеста де Вивье, каким-то образом узнавшая о его присутствии. Четверо мушкетеров, спасших его от возможного ареста.
И над всем этим – фигура кардинала, дергающего за ниточки, как кукловод в марионеточном театре.
Он зажег свечу и открыл книгу, полученную от Ришелье. К его удивлению, это оказался не исторический трактат, а что-то вроде дневника или мемуаров, написанных разными почерками. Первые записи датировались временами Филиппа IV Красивого, начало XIV века.
По мере чтения, Жан-Батист всё больше погружался в тайную историю Франции – историю секретных обществ, стоявших за троном, манипулировавших королями и министрами. Некоторые назывались «Хранителями Печати», другие – «Обществом Света», третьи имели ещё более экзотические имена.
Одна запись особенно привлекла его внимание. Она датировалась 1572 годом, временем печально известной Варфоломеевской ночи:
«Сегодня произошло то, что мы планировали долгие годы. Екатерина выполнила свою часть договора. Гугеноты почти уничтожены. Печать осталась в руках Братства. Но ценой стала кровь невинных, что ляжет на наши души тяжким грузом. Я начинаю сомневаться в правильности нашего пути. Неужели величие Франции требует таких жертв?»
Жан-Батист перевернул страницу и замер. Там был нарисован символ – пчела, точно такая же, как на перстне графа Россини.
Под рисунком стояла подпись: «Знак Хранителей Печати – тех, кто правит из тени».
Сердце Жана-Батиста забилось быстрее. Перстень, который он прятал от кардинала, был символом тайного общества, о котором говорилось в книге!
Но кем был граф Россини? Членом этого общества? Или их противником?
И почему кардинал дал ему эту книгу? Проверка? Предупреждение?
Вопросы множились, а ответов не было. Жан-Батист закрыл книгу и спрятал её под подушку. Затем достал перстень с пчелой, который всё это время хранил в потайном кармане.
«Хранители Печати», – прошептал он. – «Вот что означают буквы H.S.P. на внутренней стороне кольца».
Он долго смотрел на перстень, размышляя о своих действиях. Скрыть его существование от кардинала было рискованно. Но что-то подсказывало ему, что этот предмет может стать его страховкой в опасном мире дворцовых интриг.
С этой мыслью он наконец заснул, крепко сжимая перстень в ладони.

Глава 3: Хранители печати
Пале-Кардинал, утро, 17 июня 1630 года
Утро для Жана-Батиста началось рано. Едва первые лучи солнца окрасили небо над Парижем, в дверь его апартаментов постучал посыльный кардинала.
– Его высокопреосвященство ожидает вас через час в Зеленом кабинете, – сообщил мальчик лет четырнадцати в ливрее кардинальских цветов. – Вас представят остальным секретарям.
После скромного завтрака Жан-Батист тщательно оделся, выбрав консервативный костюм тёмно-синего цвета, больше подходящий для учёного, чем для придворного. Сегодня он должен был произвести впечатление серьёзного, компетентного человека.
Перстень Хранителей Печати он снова спрятал в потайном кармане камзола. Книгу, подаренную кардиналом, положил на письменный стол, сделав вид, что она находится на видном месте – словно он с интересом её изучал. Интуиция подсказывала, что Ришелье может послать кого-то проверить его реакцию на ночное чтение.
Зелёный кабинет оказался просторным помещением с высокими потолками и стенами, обтянутыми дорогим зелёным шёлком. Массивный дубовый стол в центре был окружён несколькими креслами, а вдоль стен стояли секретеры – рабочие места секретарей.
Когда Жан-Батист вошёл, в кабинете уже находились пятеро мужчин разного возраста. Кардинала ещё не было.
– А, вот и наш новый коллега, – произнёс самый старший из присутствующих, седовласый мужчина с острыми чертами лица и пронзительными серыми глазами. – Месье Ламбер, если не ошибаюсь?
– Совершенно верно, сударь, – ответил Жан-Батист с лёгким поклоном.
– Франсуа дю Трамбле, главный секретарь его высокопреосвященства, – представился старик. Затем, указывая на остальных по очереди: – Этьен Малье, отвечает за дипломатическую переписку. Бернар Дюваль, специалист по шифрам. Филипп Ренар, занимается внутренними делами королевства. И Пьер Дюбуа, отвечает за финансы и налогообложение.
Каждый из названных мужчин кивал в знак приветствия. Жан-Батист обратил внимание, что все они были старше его, минимум лет на десять. Очевидно, должность секретаря кардинала была не для молодых новичков.
– Рад знакомству, господа, – сказал он.
– Мы наслышаны о ваших… способностях, месье Ламбер, – с лёгкой иронией в голосе произнес Бернар Дюваль, худощавый человек с длинными пальцами пианиста и нервным тиком левого глаза. – Кардинал очень высокого мнения о вашей памяти.
– Его высокопреосвященство слишком добр ко мне, – скромно ответил Жан-Батист.
– Отнюдь, – раздался голос кардинала. Все обернулись. Ришелье стоял в дверях. – Я никогда не бываю «слишком добр», месье Ламбер. Только справедлив к талантам.
Секретари низко поклонились. Кардинал прошёл к своему креслу во главе стола и жестом пригласил всех сесть.
– Господа, как вы уже знаете, месье Ламбер присоединяется к нашей… команде. – Он сделал паузу. – Его основной задачей будет запоминание информации, которую опасно доверять бумаге. Кроме того, он будет выполнять особые поручения под моим непосредственным руководством.
Дю Трамбле слегка нахмурился:
– Ваше высокопреосвященство, обычная процедура требует, чтобы все поручения проходили через меня как главного секретаря.
– В данном случае мы отступим от обычной процедуры, дю Трамбле, – твёрдо сказал кардинал. – Некоторые вещи требуют… особой конфиденциальности.
Жан-Батист заметил, как по лицам секретарей пробежала тень недовольства. Очевидно, особое положение новичка не вызывало у них энтузиазма.
– А теперь к делам, – продолжил кардинал. – Дюваль, что с перехваченной испанской депешей?
– Я работаю над ней, ваше высокопреосвященство, – ответил специалист по шифрам. – Это новый код, сложнее предыдущих. Но я близок к разгадке.
– Хорошо. Ренар, ситуация в провинциях?
Филипп Ренар, полный мужчина с лицом, напоминающим морду хорька (удивительное соответствие фамилии), раскрыл папку с документами:
– Неспокойно, ваше высокопреосвященство. Особенно в Лангедоке. Гугеноты всё ещё недовольны после падения Ла-Рошели. Ходят слухи о новом восстании.
– Нужны конкретные имена и места сборов, Ренар, – нахмурился кардинал. – Пошлите больше агентов. И усильте наблюдение за герцогом Роганом. Он может снова стать лидером протестантов.
– Будет исполнено, ваше высокопреосвященство.
Так продолжалось около часа. Жан-Батист молча наблюдал, как кардинал управлял государственной машиной через своих секретарей. Каждый отвечал за свой участок, каждый получал чёткие указания. Ришелье держал в голове тысячи деталей, мгновенно связывая, казалось бы, разрозненные факты в единую картину.
Это было впечатляюще. И пугающе.
Наконец, кардинал повернулся к Жану-Батисту:
– Месье Ламбер, сегодня вечером вы будете сопровождать меня на приём у испанского посла. Я хочу, чтобы вы запомнили всё, что увидите и услышите там. Особенно меня интересуют разговоры, которые будут вести гости в моё отсутствие.
– Как прикажете, ваше высокопреосвященство.
– Дю Трамбле предоставит вам список лиц, которых следует особенно внимательно слушать. – Кардинал встал, показывая, что совещание окончено. – А теперь прошу меня извинить, господа. Король ожидает меня в Лувре.
Когда Ришелье ушёл, в кабинете повисла напряжённая тишина. Наконец, дю Трамбле прервал её:
– Месье Ламбер, следуйте за мной. Я покажу вам ваше рабочее место и объясню распорядок дня.
Рабочее место Жана-Батиста оказалось небольшим секретером у окна. На нём уже лежали стопки документов, требующих внимания.
– Это текущие дела низкого приоритета, – пояснил дю Трамбле. – Просьбы о аудиенциях, петиции провинциальных дворян, отчёты интендантов из регионов. Разберитесь с ними до обеда.
– Да, месье, – кивнул Жан-Батист.
Главный секретарь помедлил, затем понизил голос:
– Позвольте дать вам совет, месье Ламбер. Кардинал – великий человек, возможно, величайший министр в истории Франции. Но служить ему нелегко. Он требует абсолютной преданности и не прощает ошибок.
– Я понимаю.
– Сомневаюсь, – покачал головой дю Трамбле. – Вы молоды и, должно быть, амбициозны. Это хорошо. Но помните: ваше особое положение вызывает… ревность у некоторых. Будьте осторожны.
– Благодарю за предупреждение, месье.
Дю Трамбле кивнул и отошёл. Жан-Батист сел за секретер и взялся за работу. Документы были действительно рутинными, но требовали внимания к деталям. К полудню он разобрал половину стопки, сортируя бумаги по срочности и важности.
В этот момент к его столу подошёл Бернар Дюваль.
– Неплохо для первого дня, месье Ламбер, – сказал он, глядя на аккуратные стопки отсортированных документов. – Но позвольте полюбопытствовать… Это правда, что вы можете запомнить страницу текста с одного взгляда?
– Смотря какую страницу, месье Дюваль, – осторожно ответил Жан-Батист. – Простой текст – да. Сложные математические формулы или зашифрованные сообщения могут потребовать больше времени.
– Интересно… – Дюваль барабанил пальцами по столу. – Возможно, вы могли бы помочь мне с расшифровкой испанской депеши? С вашей памятью мы могли бы быстрее выявить закономерности в коде.
Жан-Батист уловил в его тоне не столько желание сотрудничества, сколько стремление проверить способности новичка.
– Буду рад помочь, если кардинал одобрит, – дипломатично ответил он.
– Разумеется, – кивнул Дюваль. – Я поговорю с его высокопреосвященством.
Когда специалист по шифрам отошёл, Жан-Батист заметил, как Филипп Ренар и Этьен Малье перешёптываются, бросая на него косые взгляды. Очевидно, его появление в команде нарушило сложившийся баланс сил.
Остаток дня прошёл в рутинной работе. К вечеру Жан-Батист чувствовал себя вымотанным, но удовлетворённым – он справился с заданием и даже заслужил скупую похвалу от дю Трамбле.
В шесть часов вечера явился паж с сообщением, что кардинал ожидает его. Жану-Батисту предстояло подготовиться к вечернему приёму у испанского посла.
Посольство Испании, вечер того же дня
Резиденция испанского посла герцога де Медина находилась в аристократическом квартале Сен-Жермен. Это был роскошный особняк в испанском стиле, украшенный гербами и флагами Испании.
Кардинал Ришелье и его свита прибыли точно в назначенное время. Жан-Батист, одетый в строгий чёрный костюм с серебряной отделкой, следовал за кардиналом на почтительном расстоянии, как и подобало секретарю.
Герцог де Медина – тот самый посол, которого Ламбер видел в покоях королевы – встретил кардинала с показной сердечностью:
– Ваше высокопреосвященство! Какая честь для нашего скромного приёма!
– Благодарю за приглашение, ваша светлость, – ответил Ришелье с лёгким поклоном. – Несмотря на сложности в отношениях наших стран, личные контакты остаются важными.
– Именно так, именно так! – энергично кивнул посол. – Политика – это искусство компромисса, не так ли?
Они прошли в главный зал, где уже собралось множество гостей – дипломаты, высокопоставленные дворяне, военные, финансисты. Жан-Батист внимательно оглядел присутствующих, запоминая лица и имена, которые объявлял церемониймейстер.
Вдруг его взгляд остановился на знакомой фигуре. Селеста де Вивье, сегодня в изумрудном платье, подчёркивающем цвет её глаз, стояла в окружении нескольких молодых дворян. Заметив его взгляд, она чуть заметно кивнула.
Кардинал тоже заметил её:
– Интересно, что фрейлина королевы делает на приёме в испанском посольстве, – тихо сказал он Жану-Батисту. – Особенно мадам де Вивье, которая так хорошо осведомлена о тайных ходах Лувра.
– Возможно, она здесь по поручению её величества? – предположил Ламбер.
– Несомненно. Вопрос в том, какому именно поручению. – Ришелье сделал паузу. – Подойдите к ней, месье Ламбер. Воспользуйтесь вашим… знакомством. Узнайте, что она делает здесь.
– Да, ваше высокопреосвященство.
Жан-Батист медленно начал обходить зал, делая вид, что осматривает коллекцию картин на стенах. Постепенно он приблизился к группе, где стояла Селеста.
– Мадам де Вивье, – произнёс он с поклоном. – Какая приятная неожиданность.
Селеста обернулась, её глаза блеснули.
– Месье Ламбер! Не ожидала встретить вас здесь. – Она извинилась перед своими собеседниками и отошла с Жаном-Батистом к окну. – Вы быстро освоились при дворе. Секретарь кардинала на испанском приёме… Интересное назначение для человека, прибывшего в Париж всего два дня назад.
– Его высокопреосвященство оказывает мне доверие, – осторожно ответил он.
– Очевидно. – Она улыбнулась, но глаза остались серьёзными. – Как и прошлой ночью, когда он доверил вам наблюдение за покоями королевы?
Жан-Батист почувствовал, как краска заливает его лицо.
– Мадам, я…
– Не утруждайтесь объяснениями, месье, – мягко перебила она. – Я знаю, что вы выполняли приказ. И не виню вас. Но хочу, чтобы вы знали: королева невиновна. Её переписка с братом не имеет политического характера.
– Почему вы говорите мне это?
Селеста внимательно посмотрела на него.
– Потому что вы кажетесь мне честным человеком, месье Ламбер. И потому что иногда даже самые преданные слуги должны понимать, кому на самом деле служат.
– Я служу Франции, – твёрдо сказал Жан-Батист.
– И кардинал утверждает то же самое, – кивнула она. – Но не задавались ли вы вопросом, не служит ли кардинал прежде всего себе?
Это был опасный разговор. Жан-Батист огляделся, не подслушивает ли кто.
– Мадам, такие слова могут быть истолкованы как государственная измена.
– Только если государство и кардинал – одно и то же. – Селеста вдруг понизила голос. – Послушайте, месье Ламбер. Я знаю, что вы новичок в этой игре. Но вам следует знать: в Париже существуют силы, о которых вы даже не подозреваете. Силы, стоящие за тронами и министрами.
Жан-Батист невольно вспомнил книгу, подаренную кардиналом, и перстень с пчелой, который лежал в его кармане.
– Вы говорите о Хранителях Печати? – тихо спросил он.
Глаза Селесты расширились от удивления.
– Вы знаете о них? – Она покачала головой. – Невозможно… Вы не можете…
– Я знаю только имя, – честно признался Жан-Батист. – И символ. Золотая пчела.
Селеста побледнела.
– Откуда вам это известно?
Прежде чем он успел ответить, к ним подошёл испанский посол.
– Мадам де Вивье! – воскликнул герцог де Медина. – Вы очаровательны, как всегда!
– Ваша светлость, – Селеста присела в реверансе, мгновенно вернув на лицо светскую улыбку. – Позвольте представить месье Жана-Батиста Ламбера, секретаря его высокопреосвященства кардинала.
– Месье Ламбер, – кивнул посол. – Я наслышан о ваших… способностях.
– Неужели? – удивился Жан-Батист. – Я лишь недавно приступил к своим обязанностям.
– О, новости при дворе распространяются быстро. Особенно интересные новости. – Герцог улыбнулся. – Кстати, мадам де Вивье, её величество королева передавала вам что-нибудь для меня?
– Нет, ваша светлость, – ответила Селеста. – Её величество чувствовала себя не слишком хорошо сегодня и осталась в своих покоях.
– Какая жалость, – вздохнул посол. – Надеюсь, ничего серьёзного?
– Обычная мигрень, ваша светлость. Ничего страшного.
– Передайте ей мои наилучшие пожелания скорейшего выздоровления. – Герцог поклонился и отошёл к другим гостям.