Дом злых ведьм с холма. Том II

– Мне нет никакого дела, но лишние кривотолки нам ни к чему, – рассудительно заявила Филиция, – особенно сейчас.

Тихий нервный смешок вырвался из моей груди, но так как я живу с ведьмами, по совместительству вампиршами, сея непристойность не могла остаться незамеченной.

– Что смешного, дорогой племянник? – осведомилась тетушка ласковым голоском, в котором так и доминировали нотки угрозы.

– Да ничего, ничего, – запричитал я возмущенно, – если не учитывать того прекрасного нюанса, что вы вчера на чаепитии сообщили главным сплетницам этого города, будто моя помолвка с Мариэль расторгнута и я теперь свободен, словно ветер. Что вы так глядите на меня, дорогая тетушка? – я уловил ее жуткий и грозный взгляд, от которого сердце уходило в пятки, но виду я не подал. – Пусть ваши дражайшие дочери, которые берут во всем с вас пример, знают, в какие игры вы со мной играете.

– А что вас не устраивает, господин Альдофин? – беспечно поинтересовалась Филиция, обращаясь ко мне свысока.

– О, – так вы теперь свободны! – удивилась Мэри, – как чудесно.

– Да нет же, нет же Мэри! – пуще прежнего заворчал я, – вы вообще слушаете меня? И нет, тетушка, конечно же, ничего такого. Просто, как, по-вашему, я должен буду объясняться со всеми, когда Мариэль прибудет сюда? Я не гость в этом доме, и собираюсь поселиться здесь навечно, и вести спокойную и тихую жизнь!

Франческа, не удержавшись, подхихикнула, Филиппа в знак нашей друг к другу солидарности недовольно одернула сестру за край юбки.

– Это уже не моя проблема, – высказала небывалое равнодушие Филиция, – скоро Лита, уж в этот понедельник. Мне нужно готовиться, так что прошу не докучать своими незначительными проблемами.

Она грозно сверкнула глазами в мою сторону и, демонстративно взяв газету, удалилась в свои покои.

Превосходно.

Прекрасно.

У меня нет слов.

– Не волнуйся, братец, – наконец-то подала голос Рири, которая все это время молча стреляла глазками полными коварства, – положись на меня, я возьму Мариэль на себя. Уж поверь мне – я справлюсь.

– Этого-то я и опасаюсь, – с кислым видом признался я.

– Ой, Милон! – воскликнула Мэри, будто только что вспомнила нечто важное, – после завтрака я собираюсь на прогулку, как раз дождик перестал лить слезы. Не мог ты меня сопроводить, кузен?

Дождик еще изредка подкапывал, словно решил досадить нам своим испорченным настроением, гром недовольно ворчал на сером небе, а с зеленой листвы стекала струйками прозрачная вода.

Мэри вышла в своем строгом черном платье, что облегало ее точенную фигурку, подчеркивая изящную талию. Ее нежные руки вновь были спрятаны под черными кружевными перчатками, ими она важно держала свой зонтик. И все в ней было столь хрупкое, столь нежное, что казалось она и, правда, сахарная фарфоровая куколка, хотя в глазах ее отчетливо виднелось горе, что делало кузину взрослой, умудренной опытом, женщиной.

Следом за ней семенил Руслан, явно взволнованный предстоящей прогулкой. На нем прилежно сидел его прогулочный костюмчик, в котором он в тайне ото всех сопровождал меня в центр пригорода, когда мы купили несчастного Оскара. В руках племянник держал уродливого на вид, плюшевого зайца, который был сшит до безобразия криво, что местами было не ясно – лапа это у него или ухо.

– Вам нравится мой зайчик, дядя? – спросил довольный племянник, – его зовут Каштан.

– Так выходит это заяц, – проговорил я вполголоса, – очень мило.

– Мне его мама сшила, – заявил Руслан с довольным видом и тут же поскакал по лужам.

– Боги, сынок! – засуетилась Мэри, – не бегай по лужам, не то простудишься!

– Все в порядке, Мэри, тут не так много луж, как может показаться. Это же холм, все стекло в пригород, – заверил я ее, улыбаясь.

– Ты такой забавный, кузен! – засмеялась девушка звонким неподдельным смехом, и ее белоснежные локоны красиво заколыхались на ее плечах. – Знаешь, подобная погода всегда напоминает мне об осени. Я сразу ощущаю ее незримое присутствие, будто ее дух всегда обитает где-то рядом, поджидает за углом и приносит дождик. Такой грустный и такой печальный. Видишь ли, я люблю осень.

– Почему, если не секрет? – спросил я, пока мы неспешно шли, оставляя особняк позади.

– Ммм… – в задумчивости промурлыкала она, – все из-за мужа. Я его полюбила осенью, осенью родился Руслан.

– Да, прекрасное время года, – согласился я, – в эту пору происходят порой чудеса.

– Честно признаться, я очень благодарна тебе за то, что ты так заботишься о Русланчике… ему этого очень не хватает, понимаешь? – она проникновенно поглядела на меня своими чистыми, словно голубое ясное небо, глазами. – Я знаю, что могу казаться окружающим чересчур наивной и плаксивой, где-то меланхоличной, а местами даже безумной. Но я все замечаю, поверь мне, и я не против твоих прогулок с Русланом. Я считаю, ему это пойдет на пользу, – она, хитро прищурившись, незаметно улыбнулась, и я вмиг понял, что Мэри известно о наших с Русланом тайных занятиях. – К сожалению, я чрезмерно опекаю его, хотя знаю, что лучше бы дать ему немного самостоятельности… ведь ему будет непросто выжить в этом мире, он должен учиться постоять за себя, защититься и быть сильным. Но, – она протяжно и тяжко вздохнула, – ничего я не могу с собою поделать, так волнуюсь за него и переживаю! Франческа считает, что это, потому что я рано и неожиданно потеряла мужа, вот теперь и трясусь над Русланом. Но погляди на него! Ведь он такой крошечный и маленький! Его так легко обидеть!

Мэри указала на Руслана, который вдалеке с искренним любопытством что-то разглядывал в луже.

– Я понимаю твои чувства, Мэри, ведь ты его мать и это нормально, – вздохнул я задумчиво, – но мне он не кажется таким маленьким и крошечным, как тебе. Я вижу в нем невероятную силу духа, и эта сила станет его главным оружием против этого мира, что решил не принимать его уже заранее.

Мэри поглядела внимательно на сына, словно пыталась разглядеть в нем то, что смог увидеть я.

– Может ты и прав, – проговорила она растерянно.

– Конечно, прав, – самоуверенно утверждал я, – в кого бы ему быть хилым? Его окружают родные, силе духа которых можно лишь позавидовать. А что касается слабого тела – его всегда можно натренировать.

– Ты и правда так думаешь? – с робкой и невинной надеждой поглядела на меня Мэри.

– Да, правда, так думаю, – ответил я без единого сомнения в голосе.

– Я так счастлива, кузен, что ты появился в нашей жизни, – призналась Мэри, задрав голову и мечтательно зажмурившись, она обратила свое лицо редким каплям дождя, – о нас никто и никогда еще так не заботился, как ты. Может иногда лишь дядя Гил, который приезжает навестить матушку, но он вечно в разъездах и мы привыкли редко его видеть.

– Я лишь желаю, чтобы мои кузины были счастливы, ведь признаться я раньше ни о ком не заботился, а забота это… это так занятно, – растрогавшись выпалил я, совершенно не подумав.

– Раньше ни о ком не заботился? – округлила глаза Мэри, – а как же твоя невеста?

– Ах, да, Мариэль, – помрачнел я, – кстати, я тоже люблю осень, Мэри, – неловко перевел я тему разговора, – только более мрачную ее пору. Она мне навязчиво напоминает о детстве.

– У тебя было безрадостное девство?

– Как сказать, – пожал я плечами, – это очень сложный вопрос… давай лучше поговорим о Руслане?

– Да! – вдруг взбодрилась Мэри, и глаза ее заблестели озорным огоньком, – и пойдем воровать яблоки с фермы Тигровых? Будет так весело!

– Что? – опешил я, смеясь. От этой девушки можно было ожидать чего угодно.

– Ах, я так люблю это делать – старый фермер так браниться! Меня это очень забавляет, всегда можно почерпнуть новые словечки для словарного запаса! – смеясь, поведала Мэри, и кажется, на ее щеках даже проступил легкий румянец.

– Ну, хорошо, – согласился я, меня невероятно умилял тот запал и восторг, который завладел Мэри, – вот значит, как ты проводишь досуг.

Она звонко рассмеялась и побежала по траве, словно ребенок, и я помчался следом, маленький Русланчик не отставал от нас. Мы воровали яблоки, и хотя старый фермер и впрямь бранился, угрожал и даже хватался за ружье, это одно из моих самых счастливых воспоминаний до сих пор. Милое, озаренное весельем, лицо Мэри, хихикающий Русланчик, сладость красных спелых яблок, мокрая от дождя трава, серое небо и уютное чувство в груди, какое я ощущал впервые – все это навсегда отложилось в моей памяти, оставляя явный отпечаток на душе.

Мы смеялись, ели яблоки, болтали обо всем. Мэри мне рассказала все про своего ненаглядного сыночка, включая его группу крови и его питание, видимо намеренно стараясь ввести меня в курс дела, таким образом, поощряя наши тренировки. А пока мы говорили о племяннике, мальчик бродил по полю и с интересом разглядывал все живое вокруг – будь то птица, пролетающая мимо, или будь то муравей, спешивший по своим делам.

И я ощутил некую легкость и целостность, некую связь с моим новым семейством.

Неужели это и значит быть частью семьи? Иметь свою семью?

Кто бы мог подумать.

4.

И вот настала Лита – зловещая середина теплой половины года, с этого дня день станет убавляться, все более приближаясь к ночи, устремляясь прямиком в распахнутые врата Самайна.

Все эти дни мы усердно готовились к празднованию, и даже погода, словно заметив наши старания, сжалилась и выпустила ласковые лучи из дождливых туч. Алессандра с Рири и Франческой наготовили разных угощений и вкусностей к столу. На кухню мне входить было недозволенно, но я все же мельком уловил запахи летнего хлеба, что отдавал мягкостью, молоком и апельсином, булочек с земляничным джемом и сливками, фруктовой галеты, что отдавала медовым персиковым ароматом. И не совладав с собой, при этом теряя последние крохи собственного достоинства, я пошел на зов чудесных запахов и уткнулся носом прямо в дверь, дабы различить ароматы остальных блюд. Я учуял лавандовый и розмариновый лимонад, пироги с ревенем, суп из крапивы, домашний сыр, мороженное с клубникой и базиликом. От этого всего у меня закружилась голова – я ощущал невероятный голод, он расползался неприятным чувством по пищеводу, парализуя организм и ослабляя тело. Я не мог и не смел думать ни о чем другом, становясь рабом собственных низменных потребностей. До чего же я голоден!

Пока я нещадно страдал, остальные мои домочадцы проводили время в лесу и на поляне с самого раннего часа. Скарлетт тщательным образом собирала травы, аккуратно укладывая их в свою корзину. Филиппа исчезла в мрачных глубинах нашего леса, словно становясь частью его. Роберта собрала на рассвете росу, и теперь убежала к себе в комнату, вероятно для того, чтобы проделать очередной ритуал. Мэри с Русланом же прибирались во дворе, девушка самозабвенно наводила порядок, а ее маленький помощник усердно помогал ей. Филиция затаилась в саду из роз, и что-то нашептывала, обходя свои владения.

После обеда все девушки и вовсе вели себя чрезвычайно странно. Они бегали, пели, водили хороводы, что-то шептали и сжигали, бросали камушки в ручей. Рири не выпускала из рук книгу черного цвета, больно напоминающую гримуар. По краям она отливала серебром, и при взгляде на эту вещицу меня отчего-то мигом бросало в дрожь.

К вечеру мы собрались на местные гуляния в честь празднования Литы. Помимо этого весь пригород с нетерпением ждал прибытия братьев Астраль, о приезде которых мне поведал Софиан, прислав полное тревоги письмо. Он также упомянул, что до сих пор ничего не отыскал про Марка Ярузалевского, и его это прямо-таки сбивало с толку. Ах, бедняжка Софиан – он даже не догадывается, что любые его попытки что-либо разузнать об этом загадочном господине, просто ничтожны и тщетны.

Среди прочих новостей с большей тщательностью обговаривалась весть о помолвке господина Фелеса Русакова с госпожой Консеттой Эсмальт. Местные сплетницы и сплетники не уставали подсчитывать приданное невесты, при этом диву дивясь, как это два враждующих клана заключили такой выгодный союз в пользу жениха. Ведь все состояние, фамильные драгоценности и земли клана Эсмальт отойдут в полное распоряжение клану Русаковых, в то время, как сам клан Эсмальт вскоре закончит свое существование.

В основном я и слышал только разговоры об этих двух волнующих местных новостях, когда прибыл на гуляния. Особенно громче всех было слышно демона Зиги, который поставил на данный союз у глухого Сэма и выиграл немалые деньги, ведь тогда все обсмеяли его ставку, не поверив в возможность подобного развития событий. Но этот странный демон всем утер нос, неспроста он был информатором господина Романова.

Вокруг горели адским жаром костры, языки пламени силились достать мрачное ночное небо. Вокруг бегали юноши с девушками, все веселились, водили хороводы, играли в игры, ели и пили, ни в чем себе не отказывая. Я огляделся – позади виднелись угрюмые заросли темного леса. А ведь в этих местах и был беспощадно растерзан Фонси Эсмальт, и мы вновь собрались тут, чтобы разделить веселье со смертью, что вечно балансируют на грани друг друга. Все же люди странные существа – считают себя святыми, а у самих ничего святого.

Как только мы вступили на поляну, Филиция тут же обменялась взглядами с Элиссой Эсмальт, которая принимала поздравления в честь помолвки единственной дочери. Все больше меня настораживала связь этих двоих, подобная сговору. Преданность Элиссы моей тетушке заставляла меня все более впадать в отчаянные подозрения, что пожирали меня с каждым днем все явнее. К слову то, что мы сейчас находимся на месте преступления, где был лишен жизни единственный сын госпожи Эсмальт, никоим образом ее не касалось – она все так же цвела и улыбалась. Значит тот рассказ, который Алессандра услышала в клубе дворецких и экономок, был правдой.

Кузины тем временем, не замечая ничего, побежали каждая по своим делам. Скарлетт бросила в огонь какие-то травы и спешно отправилась искать хозяина леса. Об этом она поведала нам еще за завтраком, хотя посвящать в свои ведьминские планы лично меня не стоило. Как-нибудь обошелся бы без этой информации. Рири с Франческой радостно присоединились к хороводу, что оплетал самый большой костер, Филиппа в задумчивости наблюдала со стороны, сев на траву под могучим дубом. Мэри, как всегда, с кем-то общалась, а Роберта… что ж, у кузины были сегодня наиболее важные дела, чем ведьминские шалости – ей необходимо было убежать от самого хитрого и пронырливого плута на свете, дабы не попасться в его капкан под названием брак. Но я был уверен, что если бы Роберта захотела по-настоящему убежать от господина Натаниэля – ей, с ее способностями, не составило бы это большого труда.

Все плыло и дышало жаром – огонь сливался с тьмой, крики и смех, прыжки через костер, все это более походило на ведьмин шабаш, нежели на безобидные гуляния местных. Ах, ведьмы – часть наших заблудших душ, они прокрались и поселились в них, подобно воровкам, и ничто их не сможет изгнать оттуда.

Никогда.

Меня охватило любопытство, мне жутко захотелось скрыться в этих недобрых зарослях молчаливого и мрачного леса, дабы отыскать место преступления. Натаниэль рассказывал мне, где именно это произошло – найти будет не так уж и сложно, ведь в любом лесу я ориентируюсь не хуже зверя. Удостоверившись, что никто на меня не глядит, я юркнул в ближайшие заросли, предварительно захватив с собой одну из масляных ламп с поляны.

Не сделав и пары шагов, я услышал до боли знакомый гнусавый шепот. Я оглянулся – в нескольких метрах от меня стояла Иви, ее встревоженное лицо проглядывало бледными тенями в свете костра, что был разведен меж деревьев. Рядом с ней стояла Айрис, в руках у нее были сухие травы. Ее взгляд казался неистовым и каким-то обезумившим – такой бывает лишь у женщин, что впали в неописуемое отчаяние и решились прибегнуть к нехорошему колдовству.

Они намеренно спрятались за зарослями черной малины, чтобы оставаться незамеченными для остальных участников празднества. Но на меня, счастливчика и баловня судьбы, эта сомнительная маскировка не подействовала.

– Давай уйдем глубже в лес, – прошептала Айрис хриплым, отчаявшимся голосом, – иначе нас непременно заметят.

– Нет, я боюсь! – умоляюще зашептала Иви, трясясь, словно осиновый лист, – поговаривают там сегодня полно злых духов! Высшие силы им дали волю в эту ночь, это опасно!

– Ты хочешь заключить сделку с демоном или нет? – резко схватила сестру за руку Айрис, – сегодня я лишилась кавалера благодаря глупости госпожи Русаковой и госпожи Эсмальт! И я не хочу потерять второго, так что давай совершим обряд, раз я так удачно умыкнула гримуар у этой противной рыжей ведьмы!

Я прищурился и в приглушенном свете от костра заметил гримуар Рири, с которым она сегодня носилась вокруг особняка – серебряное обрамление блестело в свете костра. Кто тут еще воровка. Хотя признаться меня взяло сомнение, что Айрис так легко и просто смогла что-то выкрасть у Рири, тем более гримуар, вещь такую опасную и ценную.

То есть эти дамочки собираются призвать демона с помощью гримуара ведьмы?

Смешно.

Но и забавно, ведь в этом и правда что-то есть.

Обе девушки, потушив костер, помчались в самую чащу леса, которая выглядела крайне неприветливо и одиноко. Погасив масляную лампу (я не сомневался, что еще пожалею об этом), я, словно собственная тень, побрел следом, ступая осторожно, дабы не вызвать лишнего шума. Уверен, что раньше по местным укромным уголкам шушукалось немало парочек в эту дивную короткую ночь. Но, увы, история Фонси Эсмальта, убитого недалеко от здешних мест, навсегда отпугнуло даже самых несуеверных молодых людей и девушек.

К счастью, Айрис с Иви тоже не решились уходить далеко от гуляний, и девушки остановились возле огромного старого дуба, дабы воплотить свой мерзкий план в жизнь.

В кромешной тьме они развели костер, бросили в него кучку трав, капнули пару капель крови и с неистовым видом зашептали:

– Явись, Черный демон, мы взываем к тебе, – томным голосом проговаривала Айрис, с ее серьезного лица мне вдруг стало невероятно смешно.

Иви же была до смерти перепугана, а я все гадал – это же какой надо быть тупицей, чтобы думать, что данный обряд сработает? То есть любому человеку, который захочет поболтать с Черным демоном, достаточно будет проделать данные примитивные действия и сам повелитель всех демонов тут же явит себя? Это как минимум унизительно. Тем более разве не имея ведьминского дара, могут они хоть кого-то призвать? Сомневаюсь.

Меня настолько умиляли и забавляли их невинные потуги к магии, что я решил им подыграть.

Я затаился в тени, и, изменив голос, прогрохотал, чуть ли не на весь лес:

– Черный демон явился по ваши души, – прохрипел я, – отчего вы тревожите меня в столь занятую ночь?

Обе девушки содрогнулись от ужаса, охватившего их. Иви умоляюще поглядела на сестру, но Айрис отступать не собиралась:

– Где ты, Черный демон, покажись! – приказным тоном велела она.

– Ишь, какая хитренькая, – так же не намеревался отступать я, – Черный демон свой лик кому попало не показывает. Я здесь и я повсюду. Так, что же вам нужно?

– Я хочу, чтобы Фелес Русаков вновь стал моим!

На этих словах Айрис пихнула Иви в бок, и та подхватила:

– А я хочу замуж за богатого аристократа!

– Хм, интересно… – протянул я ласково жутким голоском, – а вы знаете, что за каждое желание полагается плата?

– А что тебе нужно? – нахмурилась Айрис, – денег хочешь?

– К чему демону деньги? – возразил я, – он голоден и он ест, ему нужен облик – он его крадет. А деньги…бесполезная валюта – лихорадка, что распространяет свои умертвляющие чары лишь на людей.

– Может, ты хочешь, чтобы мы принесли жертву? – робко спросила Иви, – я имею в виду…человеческую жертву.

Я едва сдержался от смеха. Любопытно, кого именно они планировали принести в жертву?

– Вы готовы кого-то убить? Ваше желание настолько велико?

– Даже представить не можешь, как я сильно хочу, чтобы Фелес вновь стал моим! – с капризностью на грани истерики заверещала Айрис. В ее поведении прослеживалось безотказность со стороны окружающих – она привыкла получать все, чего только захочет.

– Жертва это прекрасно, но по вкусу лишь богам, – сладко промолвил я, упиваясь собственной игрой, – что мне до мертвого тела? Без души…

– Души? – недовольно нахмурилась Айрис, – чья душа тебе подойдет?

– Твоя и подойдет, – мягко отозвался я из тьмы.

– А чья-нибудь взамен? – все искала лазейки девушка, явно не желавшая расставаться со своей черной душой.

– Чья-нибудь взамен? – тихо засмеялся я, сдерживаться уже не было сил, – как же ты собираешься мне ее отдать? Глупышка, – вздохнул я, – в твоем распоряжении лишь твоя душа, ты не можешь решать за других.

– Но я хочу, чтобы Фелес вновь вернулся ко мне! – в нетерпении хлопнула рукой по земле Айрис.

– В самом деле? Как я могу тебе его вновь вернуть, если, он тебе никогда не принадлежал? – решил я подлить масла в огонь.

– Что ты такое говоришь? – гневно прошипела Айрис, ее бледная кожа вмиг покраснела.

– Хм, – делано призадумался я, – по моим данным Фелес никогда не любил тебя, а ухаживал лишь для того, чтобы соревноваться с господином Иваницким. Тут сыграл роль их конфликт соперничества, что берет свои корни с самого детства.

– Ты врешь мне! – прокричала Айрис в бессилии, нарушая покой и тишину леса. Видимо где-то в глубине души, очень глубоко, она знала, что оба кавалера никогда не питали к ней истинных чувств. А что самое забавное – она ведь тоже. – Не может этого быть! Я не верю ни единому твоему слову!

– Очень даже зря, ты и сама прекрасно знаешь это, вот только признаться не хочешь… – прошептал я манящим голосом, что пробирал до мурашек, – впрочем, ты мне, Айрис, совсем неинтересна. Ты печешься о своей душе, вот только имеется ли она у тебя? Ты пуста, как стеклянная шкатулка. Стоишь дорого, но вот только отлита из дешевого стекла.

– Как ты смеешь?! – кипела от нешуточного гнева девушка, не ведая, что на это возразить. Она глупо оглядывалась, не зная, в какую именно сторону выплеснуть все свое негодование.

– А вот ты, Иви, это уже более интересная история… – решил я идти на крайние меры. Остановить меня в тот момент не смогла бы даже угроза быть растерзанным Филицией Альдофин.

– Почему? – оживилась девушка, отталкивая сестру.

– Ну как же? Выйти замуж… ах замужество, одно желание погубило стольких женщин… Ты же так боишься остаться незамужней одинокой старой девой, не так ли? – я с удовольствием наблюдал, как лицо Иви становится бледным и испуганным. Я задел за живое, как замечательно, – это же самое ужасное, что может произойти… ведь другие девушки явно будут хвастать своим статусом чьей-то жены, и тут не суть важно чьей, бросать тебе в лицо свое деланное счастье. У тебя явно не хватит сил, чтобы пережить это…

– Что ты хочешь взамен? Мою душу?! – взмолилась девушка, бросившись вперед.

Айрис хотела что-то возразить, но Иви толкнула ее, не желая сейчас слушать капризы и недовольства сестры.

– Плата всегда одна – твоя душа. Но что душа по сравнению с удачным и выгодным браком? – все поддавал я пылающего жару, – так, мелочи.

– Я не знаю… а кого ты мне предложишь в мужья? – полюбопытствовала девушка.

– Иви, ты сдурела?! – пискнула Айрис, но сестра не обращала на нее никакого внимания.

– А кого ты хочешь?

– Мне бы хотелось Натаниэля Романова, но его будет сложно заполучить… – Иви замотала головой, – я не знаю, я подумаю…

– Твое право, – зашептал я, – как надумаешь, просто скажи «Черный демон, я желаю заключить контракт» и я обязательно приду, где бы ты не находилась.

– Ничего она тебе отдавать не будет! – тут же вмешалась Айрис, – пойдем отсюда, Иви, зря мы это затеяли!

И схватив одной рукой гримуар, а другой Иви, Айрис помчалась в сторону гуляний, поскорее прочь.

Но я прекрасно видел, как крохи сомнения зародились в душе Иви. А раз они там посеяны, то обязательно взрастут, так уж устроена человеческая душа.

Костер погас, я проводил их взглядом полного бесстрастия и хладнокровия. Я еще долго блуждал в кромешной тьме мрачного леса, силясь отыскать место преступления, но все мои попытки оказались тщетны. Я в конец заплутал, и решил вернуться на поляну – благо тропа, что вела обратно, отличалась от остальных своей шириной, и это не составляло никакого труда.

Возвратившись, я обнаружил, что никто не заметил моего отсутствия, поэтому я мгновенно сделал вид, будто все это время был здесь. Все по-прежнему пылало весельем жаркой ночи Литы – ярые языки пламени от кострищ вздымали в ночное небо, силясь достать его.

Не успел я перевести дух, как сразу же заметил братьев Астраль. Глаза их были, как один, бирюзового цвета, каждый из них выглядел намного старше Розмари.

Невысокого роста с раздражающей улыбкой на устах, в модном черном костюме, возвышался, как я узнал позже, Филиппиан Астраль – самый младший из братьев. И хотя ему уже стукнуло сорок три года, он никогда не имел привычки жениться и обзаводиться детьми. Насколько мне удалось выведать у Софиана – Филиппиан вел распутный образ жизни, меняя любовниц с завидной периодичностью. Выглядел он молодо и свежо, так как по слухам пил вампирскую кровь, которую так любезно впихивала всем аристократам Мелоди Донникова, как средство вечной молодости. Но самой главной страстью Филиппиана оставался семейный бизнес и верховая езда.